- Как мне себя убить? – спросил я у Остапа.
- Это только тебе решать, - вопрос Остапа не смутил.
- Ну, мы же друзья! У тебя часто друзья такие вопросы решают? – меня трясло.
- У меня друзей, кроме тебя, нет, - и это была правда, я был единственным другом Остапа.
Неделю назад я узнал от врача страшную для себя новость, и поэтому посвятил эту прошедшую неделю беспробудному пьянству. Я и так пил немало, но теперь у меня был повод, который никто морально оспорить не мог. Кроме Остапа, о своей смертельной болезни я никому и ничего не сказал. Я просто упивался, и никто из знающих меня людей не удивлялся текущему ходу событий.
Дома я появлялся исключительно редко, а когда появлялся, то заводил скандалы с роднёй, и жена прятала от меня ребёнка. Двухлетняя дочурка перестала меня узнавать. Жена, Лариса, глядя на меня, думала только о потерянной молодости и, во снах видела жизнь свою абсолютно иначе. Тёща, без злой реплики, зятя мимо не пропускала вовсе.
И я шёл к Остапу в гараж, где мы в очередной раз сетовали друг другу на жизнь, или как это там называется.
- Может мне сказать им всё?
- Зачем?
- Тогда относиться ко мне будут иначе. С пониманием.
- Не будут. Точно не будут, а скорее не поверят совсем.
- Так что мне делать, Остап?
- Ты мне друг, но тут я тебе не советчик. Извини.
Я опять еле дошёл домой. Всё как всегда, но … Я сел возле двери квартиры и зарыдал. Зарыдал, громко завывая о чём-то, только мне понятном. Потом встал со ступенек, зашёл в квартиру необычно для себя спокойно. Зашёл в туалет, и достал из сливного бачка бутылку самогона, купленную специально для заначки. Сел на унитаз, открыл зубами пробку и, теперь уже тихо скуля, начал понемногу отхлёбывать.
Я слышал, что жена и тёща не спят, а о чём-то шепчутся в комнате «мамы», но ругаться сегодня я совсем не хотел. Не ругалось мне что-то сегодня. Я удивлённо отметил для себя, что пьянею как-то не быстро, как-то тяжело. Смыл для звука воду в унитазе, кое-как спрятал в бачок чудом не допитую бутылку, и решил, что пора спать.
- Мама, но как же мне потом жить с этим? – тёща и жена не спали.
- Хорошо ты будешь жить доченька, я уверена.
Они взяли мертвецки пьяного Андрея Мазаева, то бишь меня, за руки и ноги, и понесли в ванную комнату. Снимая с меня трусы, Лариса ещё раз отметила для себя, что абсолютно ничего уже не испытывает при виде моего тела. Это её немного успокоило. Тёща попробовала пальцем воду, и с сожалением подумала, что нельзя залить кипяток.
- С богом, - прошептала пожилая женщина.
- Какой же бог нас на это толкнул, мама? – мать не ответила.
Дочь и мать решительно взяли мужа-зятя с пола и опустили в ванну. Я пришёл в себя только, когда начал захлёбываться, а женщины всё давили меня ко дну. Я всё понял моментально, но вместе с этим до меня дошло, что это и есть решение проблемы выбора. Я больше не сопротивлялся. Умирая с улыбкой, я подумал: «Спасибо вам, родные».