http://www.proza.ru/2006/09/18-83
http://www.proza.ru/2006/09/29-85
http://www.proza.ru/2006/10/02-74
http://www.proza.ru/2006/10/03-78
http://www.proza.ru/2006/10/06-94
Сразу по прибытии на Землю Алексея Новгородцева арестовали. Нет, правильнее, пожалуй, будет сказать, не арестовали, а взяли под особый контроль. Отряд до зубов вооруженных особистов (они как никто другой знали, какое сопротивление может оказать при задержании космический десантник) посадил его в специальный фургон и доставил в Пентагон, где располагался Центр военной контрразведки Земли (спасибо, хоть наручников не надели!).
В Пентагоне его заставили пройти через металлоискатель и только после этого ввели в кабинет, где сидел за письменным столом следователь - среднего роста и комплекции человек с круглым малоподвижным лицом, лысоватой головой и жесткими стальными глазами, спрятанными за большими, припухшими веками.
После ответов на стандартные вопросы, касавшиеся в основном биографии, следователь спросил, в каких операциях пришлось Новгородцеву принимать участие, и с какими видами земного вооружения он знаком. Ответы на эти вопросы он выслушал особенно внимательно.
Только после этого он попросил Алексея рассказать об обстоятельствах его пленения. Новгородцев рассказал все: и о том, как он попал в плен, и о том, как познакомился с Рхааном, а также обо всем том, что сумел узнать за то время, что пробыл у кодогов. Следователь слушал молча, лишь изредка задавал наводящие или уточняющие вопросы.
Их беседа продолжалась несколько часов, и когда Алексей закончил рассказывать, следователь отпустил его. Из кабинета Алексей возвращался в самом радужном настроении, ему казалось, что дела идут на лад, и его заключение близится к концу. В мыслях он давно уже был дома, предвкушал встречу с родными, жаждал увидеть лица друзей, которых не видел без малого семь месяцев.
Его отвели в маленькую комнату без окон, где из обстановки была лишь кровать, столик, стул, заставленная детективами книжная полка, да телевизор, который показывал всего одну развлекательную программу.
Алексей включил телевизор и посмотрел выпуск земных новостей. В официальной интерпретации правительственного телеканала они мало чем отличались от кастрированных цензурой доз политинформации, которыми накачивали десантников на Торведе.
Принесли ужен. Пища была хорошо приготовлена и показалась на удивление вкусной. Поужинав, Алексей растянулся на кровати и, помечтав о скорой встрече с родными, уснул.
Утром его опять вызвали на допрос к следователю. Однако от прежнего благодушного расположения контрразведчика не осталось и следа.
Несколько минут он задумчиво барабанил пальцами по крышке стола, не поднимая глаз на Новгородцева, словно ему непросто было начать трудный разговор. Наконец он тяжело вздохнул:
- Мы проанализировали ваши вчерашние показания… - медленно и веско проговорил он и замолчал. Пауза тянулась почти минуту и получилась весьма эффектной. - И поняли, что вы лжете! - словно тигр, готовящийся к броску он резко поднял голову и вонзил острый взгляд стальных глаз в Алексея так, словно ожидал, что собеседник сразу же испуганно отпрянет в сторону.
Алексей ничем не выдал своих эмоций, лишь вопросительно взглянул на следователя:
- И в чем же именно я солгал? - спокойно спросил он.
- Попробуй догадаться сам, - предложил следователь, не сводя с него змеиного гипнотизирующего взгляда.
- Я рассказал все с начала и до конца, и только чистую правду.
- А если еще немного подумать, - настаивал контрразведчик. В его голосе Новгородцев почувствовал скрытую угрозу.
«Если попытается ударить, сломаю ему руку, - мелькнула в голове мысль. Однако другая, более трезвая тут же остудила нагревшиеся мозги. - Тогда прощай свобода, прощай на долгие годы родные и отчий дом, навсегда прощай космодесант. Нет, десантник! Здесь тебе не Торведа, где ты сумел разом подорвать шайку бандитов, а после вышел сухим из воды. Здесь нужно действовать осторожнее».
Глаза его остановились на среднем пальце левой руки следователя, который нервно поглаживал выпуклую поверхность еле заметной кнопки, практически сливавшейся с поверхностью стола.
Догадка осенила его. Новгородцев понял, что сидит на электрическом стуле, в сиденье и в спинку которого были вмонтированы электроды. Вряд ли его собирались убивать. Но угостить хорошим электрошоком в случае непослушания - это запросто. Новгородцеву стало не по себе. Однако он сдержал эмоции и ничем не выдал своего волнения.
Следователь не сводил с него взгляда, и в этом взгляде Алексей увидел ожидание. Ожидание протеста, бунта с его стороны. Он понял, что это была провокация.
- Я рассказал все, как было, больше рассказывать мне нечего, - сказал он и встал со стула.
В глазах следователя появилось разочарование, он убрал палец от кнопки.
- Тогда иди и еще подумай, - скучным голосом сказал контрразведчик и вызвал конвой.
* * *
Вернувшись в комнату, Алексей обдумал свое положение. От вчерашнего радужного настроения не осталось и следа. Он понял, что, кажется, застрял надолго. Сегодняшняя провокация должна была закончиться его бунтом и его поражением. Скорее всего, контрразведчики рассчитывали таким образом сломать его, поколебать его веру в собственные силы. Ему было горько и обидно из-за того, что ему не верили и подозревали в чем-то, чего он на самом деле не совершал. С другой стороны он надеялся, что его просто берут «на пушку», проверяя таким образом, все он выложил, или что-то скрыл во время беседы.
С тех пор допросы повторялись с завидным постоянством. Вопросы были разные, но суть была одна - следователи хотели узнать, что же на самом деле не договаривает Алексей. Вскоре Новгородцев понял, что именно так насторожило контрразведчиков: факт, что он остался жив, вплотную соприкоснувшись с кодогами. Алексей, как мог, попытался объяснить следователям, каким образом он остался в живых, однако их это не удовлетворило. В течение одной недели он испытал на себе все возможные виды психологического давления. В ответ он написал жалобу на имя вышестоящего начальства.
В отместку они решили избить его. Он возвращался с допроса под конвоем двоих охранников. Внезапно сбоку с лязгом распахнулась металлическая дверь и его втолкнули в небольшое помещение, где находилось пятеро человек в масках с резиновыми дубинками в руках. Потасовка продолжалась минут семь или восемь, однако сбить Алексея с ног, или заставить его просить пощады, нападающие так и не смогли, как не старались, несмотря на то, что он только защищался и уворачивался от ударов, намеренно не применяя смертоносные приемы космического десанта.
Оказавшись после экзекуции в своей комнате, Алексей ощупал свое тело в поисках повреждений.
- Позорники! - пренебрежительно фыркнул он, не обнаружив ничего, кроме пары синяков и ссадин на голенях и предплечьях.
Однако в то же время он отлично понимал, что счастливо отделался, и что дело вполне могло закончиться сломанными ребрами и отбитыми почками. Охрана орудовала дубинками всерьез, не шутя.
* * *
- Итак, ты утверждаешь, что вы с кодогами понимали друг друга? - раздраженно спросил Терентьев. Очередной допрос продолжался уже более часа.
- Да, мне казалось, что мы понимали друг друга, - ответил Алексей.
- Но это невозможно! – в сердцах воскликнул Тереньтев. – Пойми, Новгородцев, никто из землян так и не научился понимать кодогов. Это физически невозможно. Мы – абсолютно разные существа!
- Но ведь я же понимал, - возразил Алексей.
- Как ты их понимал? Ты различал слова, предложения?
- Да нет, просто ощущал их мыслеформы…
- В виде чего?
- Да не в виде чего, вообще ни в каком виде. Просто, мыслеформы, и все!
- Знаешь, Новгородцев, порой у меня складывается впечатление, что ты просто шизофреник, обглотавшийся вздрага! – с тихой угрозой в голосе произнес следователь.
- Ну, в таком случае, отправьте меня к психиатру, пусть он поставит диагноз!
- Закосить хочешь? – зловеще зашипел Тереньтьев. – Дурачком хочешь прикинуться?
В конце-концов они не смогли придумать ничего лучше, чем провести, как они выразились, следственный эксперимент с тем, чтобы проверить, действительно ли Новгородцев может читать и передавать мысли. Они привели его в лабораторию, изолированную от остальных помещений пуленепробиваемым прозрачным стеклом. Алексей нахмурился, заметив двух автоматчиков внутренней охраны у дверей.
- Не беспокойся, - бросил ему Тернер, - обычная предосторожность. Инструкция по данному виду лабораторных исследований была написана, когда ты еще будучи новобранцем в училище дедам задницы целовал.
Алексей лишь неодобрительно покачал головой на еще одно оскорбление. Он уже давно понял, что следователи поставили цель довести его до взрыва, накалить до бешенства, поэтому просто не реагировал на обидные выпады.
Распахнулись автоматизированные створки дверей, и в лабораторию быстро вошел щуплый человечек в белом халате. Он остановился напротив Алексея и воткнул в него пронзительный взгляд. Алексей понял, что это и есть экстрасенс. Новгородцеву он не понравился. Несколько долгих секунд длилось противоборство взглядов, после чего человечек веско произнес скептическое «М-мда!», и пройдя мимо Алекся сел в кресло. Алексей присел на стул напротив исследователя.
Минуту стояла тишина, после этого щуплый резко поменял позу:
- Ну, и что же я тебе сейчас передал?
- Ничего, - ответил Алексей.
Азартное ожидание на лице экстрасенса сменилось разочарованием.
- Верно, - признался он.
Опять повисло минутное молчание.
- А теперь?
- Опять ничего, - пожал плечами Новгородцев.
- А вот и нет, а вот и нет! – обрадовался щуплый. – Одну мыслишку я тебе все-таки подбросил.
Алексей не принял ни одной мысли экстрасенса.
- Туп, как дерево! – в сердцах воскликнул экстрасенс.
- У меня такое же чувство, - чистосердечно признался Алексей.
Щуплый бросил на него уничтожающий взгляд. Алексей в ответ лишь усмехнулся.
- Ну что, доктор, каков ваш вердикт? – спросил Терентьев.
- Симулянт, однозначно, - безапелляционно заявил щуплый. – Хотя для очистки совести, давайте все проверим, его способность к телекинезу, чем черт не шутит, может у него какие-нибудь сверхъестественные способности в области внушения мыслей. Сейчас, господин испытуемый, мы проверим, что у тебя в голове, - добавил он, обращаясь уже к Новгородцеву.
Алексей понял, что сейчас этот щуплый будет читать его мысли. Этого ему не хотелось, и он, автоматически, как привык делать это у кодогов, тут же оборвал свой мыслительный поток, погрузив сознание в недеяние.
На лице щуплого экстрасенса отразилось недоумение. Он пытался проникнуть в сознание Алексея, проник, но не нашел мыслей.
- Табула раза, - потрясенно произнес он. – Ты что, труп, или можешь совсем не думать?
Новгородцев пожал плечами. Помимо его воли это эмоциональное движение вызвало отзвук в сознании – мысленный ответ. Экстрасенс уловил его и удовлетворенно качнул головой.
– Давай, давай, думай, шевели мозгами, - подбодрил он.
- А мне как думать – как мыслят люди, или как мыслят кодоги? – неожиданно спросил Новгородцев.
Следователи прыснули со смеху, охрана у двери тоже скривила губы в улыбке. Только на лице экстрасенса не шевельнулся ни один мускул:
- Ну конечно же, как кодоги, - очень серьезно сказал он.
Так серьезно, что Алексей понял, что над ним издеваются. Он только еще раз пожал плечами, и прикрыл глаза.
Он вспомнил одну из прекраснейших мыслеформ, которую он воспринимал своим сознанием за время пребывания у кодогов. Он понимал, как неестественно и как безобразно выглядят прекрасные творения кодогов в акустическом звучании человеческих языков, и тем не менее, придумывал мыслеформам, которые особенно ему запомнились, названия из слов, которые хоть как-то могли бы передать их смысл и идею. Это мыслеформу он называл «Наслаждение смелостью жизни», и при этом каждый раз морщился, когда эти слова всплывали в его мозгу.
Алексей очистил свое сознание, заставил отречься на миг от земной суеты и спешки. Усилием воли он остановил все свои мысли, а когда вновь освободил мысленный поток, мысли уже не неслись бешенным потоком рефлексий, а двигались мерно и плавно, словно большая полноводная река величественно несла свои волны. Сознание Алексея скользнуло в глубину этих спокойных вод, и сам он, в который уже раз, растворился целиком в переживании ощущения безграничности Вселенной, бесконечности ее неземной мудрости, а также радости бытия, существования и жизни в ней.
Он вдруг понял для себя еще один принцип в искусстве мыслетворчества кодогов. Раньше ему казалось, что они запоминают наиболее удачные мыслеформы, как люди наизусть заучивают стихи, чтобы впоследствии вновь и вновь воспроизводить их и раз за разом наслаждаться их красотой. Внезапно он понял, что это противоречит основному принципу мышления кодогов, да и принципу устройства Вселенной вообще. На самом деле кодоги не воспроизводили раз за разом одну и ту же мыслеформу, но каждый раз заново создавали ее. И каждая последующая мыслеформа отличалась как от первоначальной, так и от предыдущей. А как же могло быть иначе, ведь Вселенная трансформируется постоянно, ее движение вечно и бесконечно…
Удар прикладом автомата в спину сбросил его со стула. Алексей открыл глаза и увидел лежащего без сознания щуплого экстрасенса, вытянутые бледные лица следователей, озверевшие физиономии бросившихся на него автоматчиков. Огромным усилием воли он сдержал появившееся вдруг желание защититься от атаки методом кодогов. Внезапно Алексею показалось, что ему вполне по силам нейтрализовать агрессивное сознание этих людей одной лишь мыслеформой, выражающей нежелание враждовать с ними. Однако он отлично сознавал, какие негативные последствия это может для него иметь. Поэтому предпочел защищаться земными, общепринятыми методами, тем более, что теперь руки у него были развязаны.
Надо отдать им должное, охранники старались вовсю. Однако они еще ни разу в жизни не встречались с космическим десантом, и у них за спиной не было Торведы. Так что легкого избиения беззащитного пленника не получилось. Один из охранников упал, парализованный удачным ударом Алексея носком ботинка в болевую точку на внутренней стороне бедра. Второй споткнулся о подставленный Новгородцевым стул, и в следующую секунду потерял сознание, познакомившись с коротким прямым Алексея. Схватка продолжалась не более шести секунд.
Перепуганные следователи схватились за пистолеты. Алексей не хотел стрельбы, поэтому превзошел в скорости самого себя. Через двадцать секунд следователи стояли, боясь пошевелиться или проронить хоть звук, на одном стуле, затылком друг к другу. Удавка из телефонного кабеля, привязанного к плафону освещения, плотно сдавливала их шеи. Их руки были хитроумным способом перепутаны и стянуты наручниками. Впервые в жизни Новгородцев применил на практике навыки связывания противников, приобретенные на занятиях по рукопашному бою.
Убедившись, что его приятели устроены хорошо, и скучать не будут, Алексей осмотрелся. Дверь запиралась кодовым электронным замком. Пластиковую карту он нашел в кармане Терещенко. Вдруг Алексей призадумался, что ему делать дальше.
Он может остаться здесь, вызвать охрану и сдаться ей. Его конечно сильно изобьют, но зато позже он напишет жалобу. В его пользу будет свидетельствовать тот факт, что не он пытался скрыться. Однако он уже сильно сомневался, что когда-нибудь его злоключения закончится.
Другой вариант. Он выйдет из лаборатории, и постарается покинуть здание. Что дальше? Где искать правду? Решение пришло неожиданно. Он пойдет к журналистам. Он обратится в редакцию какой-нибудь серьезной газеты. Ведь не могло же так случиться, что за то время, пока он был на Торведе, не Земле остались одни идиоты и сумасшедшие?
Кодовый замок щелкнул, считав информацию с магнитной полосы на карте, створки бешумно разъехались в разные стороны. И тут Алексей нос к носу столкнулся с человеком в гражданском костюме. Прежде чем Новгородцев успел сломать ему нос, незнакомец окинул помещение внимательным взглядом, мгновенно оценил ситуацию и спросил его деловито:
- Далеко собрался?
Спросил таким непринужденным тоном, что Алексей сдержал удар, и пристально посмотрев в глаза ответил с вызовом:
- К журналистам! В газету!
- Понял. Твоя жалоба, - в том же деловом тоне сообщил незнакомец и показал Алексею лист бумаги, который держал в руках. Затем, еще раз выглянув из-за плеча Алексея, осмотрел помещение лаборатории за его спиной и сказал. - Иди за мной.
Странный человек быстро шел по коридорам. Сотрудники управления, попадавшиеся им по дороге, почтительно приветствовали его.
- Скорее, - поторопил замешкавшегося Алексея человек, зайдя в кабину лифта.
- Скорее, - повторил он, - а то сейчас хватятся тебя, да увидят следы твоих геройств в лаборатории, и тогда даже я ничего не смогу для тебя сделать.
Алексей поймал на себе насмешливый взгляд внимательных голубых глаз. Ему почему-то стало не по себе. Больше за всю дорогу человек не сказал ни слова.
Незнакомец завел Новгородцева в большой кабинет, на двери которого не было никакой таблички, только номер. Когда они вошли, он выглянул, чтобы убедиться, что никого нет в коридоре, и после защелкнул дверь на замок.
* * *
В центре комнаты стоял большой стол с коммутатором на одном конце и телевизором на другом. Незнакомец подошел к коммутатору и нажал кнопку:
- Виталий!
- Слушаю, Александр Петрович, - донесся из динамиков мужской голос.
- Возьми четверых автоматчиков и направляйся во второй сектор. Там в четвертой лаборатории произошло одно недоразумение, которой нужно срочно уладить. Найдешь там пару горе-следователей из восьмого отдела в интересном положении, двух охранников и одного экстрасенса. Если кому-нибудь нужна медицинская помощь - срочно оказать. После этого всех под караул и в изолятор. Официальная легенда - возможно подверглись воздействию инопланетного разума. Скорее всего они постараются поднять шум, этого необходимо избежать. Приказ ясен?
- Так точно, полковник!
- Выполняйте!
Полковник отошел от стола и приблизился к Новгородцеву:
- Ну что, Новгородцев, давай знакомиться!
* * *
Странного человека звали Александр Петрович Кузнецов. Полковник контрразведки, он возглавлял одно из самых секретных подразделений - специальный отдел безопасности Межконтинентального союза. Никто из простых смертных даже представить себе не мог, какая власть была сосредоточена в руках этого человека. Алексей слышал много легенд и россказней о деятельности спецотделе земной безопасности, однако, скептически оценивая их как слухи, не придавал им большого значения. Сейчас, пожимая руку этому человеку, встретившись с ним глазами, Новгородцев вдруг ощутил его огромную силу. По спине пробежал холодок. Алексей нутром чувствовал, как опасен этот человек. Он еще не мог забыть о том, как его допрашивали на протяжении нескольких дней. Поэтому понял, что навсегда в его душе поселилась неприязнь к сотрудникам спецслужб.
- Сейчас ты останешься здесь, и будешь сидеть тихо-тихо, как мышь, - сказал Кузнецов. - Выбраться отсюда даже не пытайся - сразу же сцапают. Тебя уже ищут. Даже если ты сможешь добраться до редакции газеты, и даже дашь интервью, тебе это мало поможет. Максимум, на что можешь рассчитывать - станешь популярным в народе диссидентом. Впрочем популярность быстро проходит, а как складываются судьбы современных диссидентов, ты знаешь. Делу уже дан первоначальный импульс, и сейчас очень важно загасить начинающийся скандал в самом зародыше. Ты меня понял?
Алексей кивнул. Не теряя времени Кузнецов вышел из кабинета и закрыл за собою дверь на замок. Новгородцев обошел кабинет, осмотрел дверной замок, запоры на окнах - так, на всякий случай. Убегать он не собирался, по крайней мере пока. Хотя весь его короткий жизненный опыт твердил ему, что это было бы лучшим решением, и что полковник, возможно, готовит ему ловушку, тем не менее, Алексей почему-то доверял Кузнецову. По крайней мере в данный момент. Было в этом человеке что-то, что вызывало доверие. Алексей подумал - а что именно? И пришел к выводу, что, скорее всего, уверенная манера поведения.
Ему вдруг показалось, что полковник возможно бывал в функциональном поле, потому что такую манеру поведения, как у Кузенцова, Алексей неоднократно встречал, общаясь со старыми, израненными в боях космодесантниками. А что если Кузнецов - бывший десантник? - Алексей чуть не подпрыгнул от этой мысли. Но затем сам себя урезонил: это навряд ли.
Полковник вернулся через два часа. Пришел один, хотя Алексей готов был увидеть за его спиной десяток автоматчиков. Кузнецов сел за стол, и предложил Алексею сесть на стул рядом.
- Кажется, все нормально, - предупредил он готовый сорваться с губ Алексея вопрос.
- Как там этот… щуплый? - спросил Алексей.
С того момента, как он оказался в этом кабинете, он не переставал думать о судьбе экстрасенса. Он знал, какое воздействие оказывала манера мышления кодогов на мозги неподготовленных к этому экстрасенсов, поэтому всерьез опасался за жизнь экспериментатора.
- С ним тоже все нормально, - успокоил Александр Петрович. - Потеря сознания приключилась в результате сильного болевого шока. Завтра я думаю, его выпишут из госпиталя.
- Слава Богу! - с облегчением вздохнул Алексей.
- Действительно, слава Богу! Если бы ты его убил, то сразу бы попал в разряд опасных для жизни общества существ, был бы изолирован, и до конца своих дней участвовал бы в разного рода лабораторных опытах и экспериментах в роли подопытного кролика, - без тени улыбки отрезал Кузнецов.
- Они сами попросили меня начать думать по образу кодогов, - горячо возразил Алексей.
- Вот как, мыслить по образу кодогов? - брови полковника поползли вверх.
- Ну да, я-то по собственному опыту знаю, что это может быть болезненно для окружающих, поэтому, никогда не думаю так, когда нахожусь среди людей.
- Ты говоришь «по собственному опыту». Значит ты сам испытывал болезненные ощущения, когда пытался так думать?
- Не думать, а воспринимать мысли других кодогов! - поправил Алексей. - Да действительно, сначала это было очень больно. Я часто вырубался от боли, как бедняга экстрасенс сегодня, когда первые дни жил среди кодогов.
- А что же потом?
- Потом привык, - пожал плечами Алексей. - Потом наоборот мне стал нравится этот образ мышления.
- То есть сейчас ты можешь мыслить и как кодог, и как человек?
- Получается, что так, - развел руками Алексей.
- И какой же способ нравится тебе больше?
- Их нельзя сравнивать. Один не может быть лучше или хуже другого. Он просто другой!
Алексей увлекся, и день за днем рассказал полковнику всю историю своей жизни у кодогов.
- Ого! Уже и вечер наступил, - воскликнул он, закончив рассказ, заметив, что за окнами уже стемнело.
- Да, время быстро летит за занимательной историей, - проронил Кузнецов. - Ну а какие у тебя планы были, когда на Землю с Торведы возвращался?
Алексей невольно вздохнул, вспоминая тот чудесный день, когда полный самых радужных ощущений ждал посадки корабля на грунт родной планеты, не зная еще, какие испытания ждут его впереди.
- Да какие планы? Родственников хотел повидать, в первую очередь, конечно же…
- Нет, я не те планы имею в виду, - прервал его Кузнецов. Он в этот момент что-то быстро писал от руки на листке бумаги. - Какие жизненные планы ты вынашивал?
- Вообще-то в академию космодесанта хотел поступать, - неохотно ответил Алексей. - Хотя какая мне теперь академия!
- В академию?! - не понятно, то ли иронично, то ли уважительно, то ли изумленно переспросил Кузнецов, не прекращая писать.
Прервав свое занятие, он достал откуда-то из-под крышки стола свежеотпечатанные листы бумаги, и передал их Алексею:
- Прочитай, и распишись.
Алексей бросил беглый взгляд на шапку документа и понял, что перед ним протокол допроса. Видимо, в столе был смонтирован электронный самописец, который записал и расшифровал их с Кузнецовым беседу.
- Я не думал, что наша беседа носила официальный характер, - недовольно заметил Алексей.
Ему начало казаться, что он попался на удочку.
- Если с чем-то не согласен, можешь вычеркнуть или поправить прямо в протоколе, - не отрываясь от бумаг, ответил Кузнецов.
Алексей внимательно прочитал текст протокола, и не найдя ничего, что бы нужно было исправить, поставил в конце свою подпись.
- Теперь подпиши подписку о неразглашении, и о невыезде с Земли без специального разрешения и можешь быть свободен, - Кузнецов протянул Новгородцеву еще одну бумагу. - Ты имеешь право свободного перемещения по всем континентам, с одним условием - при прибытии в населенный пункт, обязательная регистрация в полицейском участке, при убытии - снятие с учета. Выезд за пределы Земли - по особому разрешению. Когда ты понадобишься, мы известим тебя повесткой - явка в течение трех суток обязательна, в случае непредвиденных обстоятельств позвони по указанному телефону.
Алексей не сводил с полковника настороженного взгляда:
- Вы шутите? - спросил он.
- Отнюдь нет, - устало ответил Кузнецов.
Он нагнулся, нажал под столом какую-то кнопку и выложил на столешницу крохотный диск.
- Это видеозапись нашего с тобой разговора. А это, - он вытащил из кармана коробку с дисками, - записи предыдущих допросов. В том числе и последний неудачный эксперимент с экстрасенсом. Также у меня есть твоя жалоба на превышение служебных полномочий, и на оказание давления при проведении допросов. В число обязанностей нашего отдела входит также и осуществление контроля за деятельностью остальных отделов нашей структуры. В том числе и отдела по контролю за вооруженными силами, сотрудникам которого ты первоначально и попал. Сегодня я по твоей жалобе провел проверку действий наших сотрудников и нашел их неправомерными. Они понесут заслуженное наказание. Я сам допросил тебя, и вполне удовлетворен результатами. Скорее всего ты понадобишься еще - мы вызовем тебя повесткой. А пока нет смысла удерживать тебя здесь. Можешь быть свободен.
Кузнецов потянулся к коммутатору, но остановил свою руку:
- Да, чуть не забыл!
«Вот оно, началось!», с тоской подумал Новгородцев.
- О том, с чем ты здесь столкнулся - личная просьба - не распространяться. В работе каждой структуры есть свои недоработки, в каждой организации попадаются свои отморозки. За время службы в космодесанте, думаю, ты в этом уже убедился. Мы тоже боремся с этими грехами, но изжить их полностью, как ты, наверное, понимаешь, невозможно. На всякий случай помни, что ты давал подписку о неразглашении. И еще одно. Пожалуйста воздерживайся на Земле от того, чтобы мыслить - как это ты выразился - методом кодогов, да? По крайней мере, поищи для этого место поукромнее. И даже не вздумай создать какую-нибудь сатанисткую или любую другую секту, практикующую кодогский тип мышления!
Алексей усмехнулся.
- Ничего смешного, - строго предупредил Кузнецов. - Всякая дрянь сейчас как на дрожжах растет.
Он нажал кнопку на коммутаторе:
- Виталий!
- Слушаю, Алексей Петрович! - ответил человек на другом конце провда.
- Зайди ко мне, пожалуйста.
Новгородцев понял, что сотрудники отдела несут круглосуточное дежурство.
Не прошло и десяти секунд, как в кабинет вошел молодой человек, одетый, как и полковник, в гражданский костюм.
- Виталий, проводи пожалуйста нашего гостя до выхода.
Кузнецов подошел к Новгородцеву:
- Ну что, Алексей, желаю тебе дальнейших успехов в жизни и в службе. Думаю, что встреча наша не последняя, поэтому не прощаюсь, просто говорю до свидания!
Как хотел бы Алексей чтобы эта встреча с особистами оказалась последней!
Однако, когда он приехал в Читу и пришел регистрироваться в полицейский участок, там его ожидал вызов в академию космодесанта.
Бармалеи
- Леша!
Алексей обернулся и обомлел. Перед ним стояла улыбающаяся Ленка, его школьная подруга.
- Лена! – почему-то именно ее он меньше всего ожидал встретить здесь, в родном городе. Все произошедшие за последний год на Торведе события настолько отдалили от него его прежнюю жизнь, что она уже казалась ему чем-то ненастоящим - прекрасным и романтическим сном, безвозвратно ушедшим в прошлое. Сейчас вдруг приоткрылась какая-то тайная дверь бытия, и из нее появилась Ленка, словно частичка его детства.
Он оказался абсолютно не готов к этому – глаза вдруг пронзительно защипало, а голос предательски дрогнул.
- И вправду, Лешка! – радостно засмеялась Лена, увидев его лицо, и бросилась ему на шею. – А я тебя сначала не узнала, - радостно сообщила она ему. Ой, какой ты стал большой! – она восхищенно оглядела его плечистую фигуру, ладно сидящий на нем серебристый китель космодесанта. – Только недавно мы о тебе с Наташкой Лазаревой вспоминали, и на тебе - объявился! Мы уж беспокоились, не погиб ли ты? Прошел слух, будто бы тебя в плен взяли… Это правда?
Она весело щебетала, не останавливаясь, постоянно задавала вопросы и, не давая возможности ответить, тут же перебивала сама себя. Он молча смотрел на нее. Она изменилась, похудела. Ее лицо вытянулось, стало более взрослым. Голубые глаза потемнели, стали почти синими, светился в них прежний огонек задора, но уже не того, что раньше. И вообще Алексей вдруг понял, что перед ним стоит уже не та Ленка – его школьная подруга. Перед ним стояла вполне созревшая, очень красивая женщина, которая сильно отличалась от прежней Ленки. Может быть, стала менее беспечной и более грустной?
Алексей был свободен в ближайшие два часа. Так как время было уже к обеду, Новгородцев предложил Лене пообедать вместе, и она согласилась. Они выбрали столик в ближайшем кафе и заказали обед.
* * *
Чистые скатерти с красным незатейливым орнаментом на столах. Белый пластик пола. Изящные бра с зеркальными подвесками на стенах.
Уже три года Лена была замужем за инженером-электромехаником. Тот работал на подвижных электростанциях, часто бывал в командировках. Лена закончила педагогический университет и сейчас преподавала в школе. Они уже успели обзавестись собственной квартирой, машиной, новой мебелью и роботом-прачкой, с современным интегрированным процессором.
- В общем, все как у людей, - подвела итог Лена, и улыбнулась уголками губ. - Ну а ты-то как? Расскажи про войну…
Алексей не хотел говорить об этом. Лена настаивала, задавала вопросы. Он скупо отвечал.
- Ты и вправду был в плену? – спросила она, уплетая салат.
- Да, - неохотно ответил он.
- И как там, страшно? – она перестала есть и впилась в него взглядом.
Алексей пожал плечами:
- На войне везде страшно, - неопределенно ответил он.
- Кодоги тебя били? – она жадно впилась в него глазами.
Алексей вспомнил мерные покачивания огромного белого черепа Рхаана, и ему вдруг стало очень тоскливо и одиноко. Он ощутил огромное желание снова вернуться туда, в пещеру, сесть рядом большим водянистым телом кодога и рассказать ему все, что скопилось на душе. Из всех разумных существ во Вселенной понять его смог бы, наверное, только он.
- Нет, не били, - ответил он.
- Эти кодоги – такие кошмарные создания! – возбужденно заявила Ленка. – Сейчас по стереовизору показывают, что они делают с нашими солдатами, это ужасно!
Алексей опустил голову и стал разглядывать орнамент на скатерти стола. Он ничего не стал доказывать Ленке, потому что знал, что это бесполезно. Он знал, что Рхаан не обидится на него за это.
- Слушай, а это правда, что они могут подчинять себе сознание человека? – спросила она.
- Да, - ответил он.
- Это ужасно! – тихо сказала она. – Я слышала, что люди хватают оружие и вдруг начинают стрелять в своих друзей, близких…
- Это правда, - спокойно подтвердил Алексей.
- Но ведь это же подло!
Алексей пожал плечами:
- Это подло с человеческой точки зрения. Для кодогов это обычный способ вести боевые действия. Гораздо более подлым они считают минирование горных троп минами-растяжками…
- А твое сознание они подчиняли себе? - ее тоненькие брови-ниточки поползли вверх. – Прости, может быть это личный вопрос…
«Ну, вот оно, начинается! Мало мне было допросов в контрразведке!» – горько усмехнулся про себя Алексей.
- Нет, не подчиняли. Иначе я не сидел бы перед тобой сейчас, - и, увидев молчаливый вопрос в ее глазах, он пояснил. – Всех солдат, чьим сознанием они воспользовались, они заставляют совершить самоубийство до того, пока человек еще не пришел в себя.
Чашка задрожала в ее руке. Чтобы не пролить кофе, Лена поставила ее на стол. Затем быстро достала из сумочки платок и вытерла мокрые глаза, чтобы не потекла краска.
- Это ужасно! – тихо сказала она.
- Это гуманно, - возразил ей Алексей. – Люди делают порой гораздо более страшные вещи.
Она подняла взгляд и почти минуту пристально вглядывалась в его глаза.
- Ты стал другим.
- Да, - согласился Алексей.
- Каким-то странным.
- Возможно, просто другим? - предположил он, выделив последнее слово.
Она пристально смотрела на него.
- Ты тоже изменилась, - заметил он, чтобы перевести разговор. – Стала настоящей красавицей.
Лена рассмеялась и опустила глаза. А когда снова взглянула на Новгородцева, в ее глазах блеснул задорный огонек:
- Слушай, а давай я тебя «скормлю» на классном часе своим бармалеям, а?
Алексей не на шутку испугался:
- Кому-кому?
Лена рассмеялась:
- Да не бойся ты так! Бармалеи – это мои ученики, 5-Б класс. Оттого и бармалеи. Им будет очень интересно послушать рассказы о настоящей войне. Тем более, что ты у нас сейчас известная личность, во всех газетах о тебе писали – единственный человек, сумевший выти из плена кодогов живым!
- Кроме меня в плен больше никто и не попадал, - машинально поправил Алексей, и тут до него дошло, что ему предлагает Лена.
- Да ты что, Лена, ты в своем уме? – попытался она отказаться от необычного предложения.
Лена настаивала, как всегда, напористо. Однако не это заставило Алексея согласиться. Он вдруг вспомнил слова кодога Рхаана, сказанные о детях землян: «Ваши дети - они как родники – в них ничего уже не добавишь, от них можно только взять». Это некстати пришедшее в голову воспоминание ослабило его волю, отвлекло внимание, и Ленке осталось только поставить победную точку в их коротком споре.
* * *
Алексей решил наконец обзавестись гражданской одеждой. Он заехал в магазин, где подобрал себе джинсы, клетчатую рубашку с коротким рукавом и летние туфли. Приехав домой, он первым делом снял с себя тяжелый китель, форму, и примерил обновы. Он совсем отвык от гражданской одежды. Сейчас она показалась ему удивительно легкой, просторной и очень непривычной. Эта непривычность была приятна. Он с изрядной долей удивления разглядывал в зеркале незнакомого парня в гражданской одежде, с таким знакомым желтоватого оттенка загаром от жаркой парочки - фиолетового и желтого солнц Торведы.
Коротко тилилинькнул звонок у входа. За дверью стояла Ленка. Увидев Алексея она отступила на шаг, глаза ее удивленно расширились.
- Ты переоделся?!
- Что-то не так? Мне это не идет? – встревожился он.
- Да нет, ты хорошо выглядишь, – в ее голосе он уловил нотки разочарования. – Только я думала, что ты пойдешь в форме.
- А так разве нельзя?
- Ну почему же, можно. Только китель тебе больше к лицу. В нем ты просто неотразим!
Алексей вздохнул. Лена улыбнулась:
- Я понимаю, что за последние годы военная форма тебе уже надоела. Но я тебя очень прошу, одень пожалуйста для моих бармалеев. Они будут просто счастливы!
Алексей еще раз посмотрел на парня в клетчатой рубахе в зеркале. Ему не хотелось с ним расставаться. Почему-то казалось, что тот парень в зеркале – совсем другой человек, чем Лешка Новгородцев, и судьба у него тоже другая - более легкая, более просторная - как клетчатая рубашка с коротким рукавом.
* * *
Двадцать пар детских глаз с восхищением пробежали по ослепительной форме космодесантника, по золотым рядам пуговиц на кителе, по наградным планкам на груди и серебристым нашивкам за ранение и контузию.
- Ребята, поприветствуйте нашего гостя, героя космического десанта сержанта Алексея Викторовича Новгородцева. Несколько месяцев назад, во время выполнения своего гражданского долга на планете Торведа, он попал в плен к кодогам, где провел долгое время, и только совсем недавно сумел вырваться на свободу. Сейчас он обо всем этом вам расскажет!
Алексей поднял взгляд на ребят, и тут же потерялся, утонул в десятках горящих живым восторгом детских глаз. Он растерялся, кажется, даже покраснел, и закашлялся в кулак. «Дети – они как родники» - мелькнула вдруг совсем ненужная в данный момент мысль, и Алексей тут же отогнал ее подальше, чтобы не мешала сосредоточиться.
Он неловко сел на поставленный у доски стул, и почувствовал себя так, как, наверное, чувствовал бы себя скелет динозавра, выставленный для просмотра в палеонтологическом музее – абсолютно голый и на всеобщем обозрении. Почему-то ему казалось, что в гражданской одежде он чувствовал бы себя более одетым. В то же время, китель давал защиту от пристального внимания – восхищенные взгляды детей больше притягивал сам китель, золотые нашивки и орденские планки на нем, нежели сам Алексей. Поэтому Алексей постарался спрятаться в нем, как в бронежилете, с огромным трудом подавив желание, втянуть, словно черепаха в панцирь, в свой китель конечности и голову.
Запинаясь и робея, он начал рассказывать о своей поездке на Торведу. Однако, выдавив десяток односложных предложений, он иссяк и беспомощно взглянул на Лену.
- Алексей Викторович, вы ведь участвовали в боях с кодогами? Расскажите нам об этом, пожалуйста, - пришла ему на помощь Лена.
- Да, кончено, Елена Александровна, - приободренный поддержкой Алексей даже с первого раза вспомнил отчество своей школьной подруги. – Наш батальон попал на фронт в самый разгар боевых действий…
Он вдруг вспомнил один пропагандистский фильм, который им показывали еще в учебном лагере. Это было произведение спецподразделений по психологической войне, которое даже необстрелянные курсанты называли полной ерундой. Однако сейчас Алексей вдруг понял, что трактовка событий, предложенная военными пиарщиками и замполитами, как нельзя лучше подходит для проведения классного часа в средней школе, и вообще для того, чтобы рассказывать гражданским лицам об этой войне. Он взял этот фильм за основу, и на его удивление, легко смог обойти все скрытые подводные камни в своем рассказе. Это придало ему уверенность, и с этого момента его речь потекла ровно и гладко. Опираясь на основные идеи фильма, он легко ответил на все вопросы, приукрасив их некоторыми подробностями из своего опыта. Определенные сложности ему доставили только некоторые вопросы пятиклассников.
- Скажите, а вы испытывали жажду? – широко распахнутые – в живом вопросе весь человечек – глаза, белокурая девчушка бесхитростно смотрит в его лицо.
«Дети они как родники»! – тень мысли в голове, и тут же на границе подсознания Алексей увидел, как весело мотает слоновьим белым черепом Рхаан, услышал его короткий приглушенный хохот – отдувайся, Новгордцев! «Дети, они – как родники!»
Испытывал ли он жажду? Трудно придумать более простой и более сложный вопрос. Некоторое время Алексей медлит с ответом, затем говорит неуверенно:
- Ну, в общем, да, приходилось…
Круглощекий крепенький карапуз с серьезными глазами деловито интересуется:
- Скажите, а какова в среднем численность кодогских банд?
Алексей в шоке. Несколько секунд он безуспешно пытается придумать какой-нибудь вразумительный ответ, однако мысли разбегаются в разные стороны, словно перепуганные зайцы.
Неожиданно на помощь приходит класс. Заметив, что вопрос поверг дядю-космодесантника в полную растерянность, на круглощекого начинают сердито шикать со всех сторон:
- Откуда Алексей Викторович может знать, сколько бандитов находится в горах?
- Ну, тогда хотя бы скажите, какова численность банд, сдавшихся в плен! – не сдается круглощекий.
Алексей в течение нескольких минут путано и сбивчиво рассказывает о том, что кодоги вообще не сдаются в плен. Более того, у землян сложилось о кодогах очень неверное представление. Причиной тому – абсолютно разные языки, на которых они общаются.
Класс слушает его молча, с напряженным вниманием. Лишь когда он говорит, что мультфильмы про кодогскую войну на самом деле – полная ерунда, и все в них вымысел, и нет ни грамма правды, на лицах учеников появляется недоверие.
* * *
- Ну что поделаешь, - со вздохом сказал Алексей, когда закончились наконец его хождения по мукам. – Современные люди, к сожалению, доверяют мультфильмам гораздо больше, чем живым людям. Наверное, это специфика потребительского, поп-культурного общества. И дети, к сожалению, не исключение.
- Я только сегодня поняла, какое трепетное у тебя отношение к детям. Раньше я за тобой этого не замечала, - заметила Лена.
- «Дети, они как родники»! – еще раз повторил, на этот раз уже вслух фразу Рхаана Алексей, и поймав недоумевающий взгляд Лены, пояснил: – К сожалению, это не мое. Это не пришло с опытом, а скорее взято, как готовое знание на веру, и пока еще не отработано на практике.
- Из тебя выйдет хороший отец, - сказала она.
- Возможно, - ответил он. – Только не сейчас, а после того как выйду на пенсию. Если выйду, - поправился он, и немного бравируя, постучал согнутыми костяшками пальцев по деревянному подоконнику.
На Лену это произвело впечатление. Глаза ее заметно потемнели. Она спросила чуть дрогнувшим тихим грудным голосом:
- Ты это всерьез?!
* * *
Алексей лежал на спине, и, не мигая, смотрел в потолок. Он лежал так уже пять часов. Целый час он предпринимал безуспешные попытки заснуть, однако годы жестоких тренировок и война развили в нем рефлексы и привычки, о которых он даже и не подозревал, пока не обнаружил их здесь и сейчас, находясь на Земле, и только в этой конкретной ситуации. Эти рефлексы не раз еще спасут ему жизнь в опасных ситуациях, но навсегда отсекут от нормального человеческого общества, проложат невидимую границу между ним и обычными людьми.
У каждого человека есть своя зона безопасности, в которую он не может допустить постороннего без ущерба для своего эмоционального состояния. Границы этой зоны разные для всех людей, но обычно радиус этой зоны равняется двум метрам - именно такова зона поражения меча в вытянутой руке. Пришло это чувство из глубины веков и постоянно живет с нами, напоминая только в такие вот экстремальные моменты.
Пристроив голову на его плечо, рядом с ним спала Лена - как ни крути, другое существо, которое находилось в его зоне безопасности. И как он ни пытался убедить себя, что Лена - его друг, и не может угрожать его безопасности, подсознание никак не хотело подчиняться. Алексей был настороже, как будто опять на Торведе двигался по горной тропе в составе головного дозора, каждый миг ожидая нападения врага.
Как он не старался, уснуть не мог, поэтому смирился с этим, только поудобнее пристроил тело, чтобы отдохнули хотя бы мышцы, если не может отдыхать мозг. Затем прикрыл глаза и погрузился в какое-то подобие медитации, азам которой курсантов учили в десантном училище, и которую он значительно расширил некоторыми специальными навыками, приобретенными у кодогов. Однако сознание его фиксировало все подозрительные шорохи внутри дома, и шум проезжающих машин, доносившийся с улицы; зрачки, через полуприкрытые веки, замечали движение разноцветных отсветов на потолке от бегущих снаружи огоньков.
Он не видел стрелок будильника, стоящего на столе – циферблат был повернут в сторону двери, но ровно в шесть он приподнялся на кровати и осторожно вытащил свою руку из-под Лениной головы. Секунду посмотрел на нее безмятежно спящую – когда-то свою подругу, ныне – чужую жену, и бесшумно двигаясь по квартире, начал одеваться.
Собравшись, посмотрел на Лену. Она спала, свернувшись калачиком на кровати. Он осторожно поцеловал ее в губы. Тень улыбки пробежала по ее лицу, и она что-то пробормотала, но не проснулась. На столе лежали блокнот и карандаш. У Алексея мелькнула мысль оставить записку, однако, подумав, он решил не прощаться.
Через полчаса сверхскоростной экспресс уносил его по железной дороге прочь от родного города. Алексей сел у окна в мягкое кресло, и погрузился в размышления. На расстоянии двух метров от него не было ни одного живого существа, и никто больше не находился в близости, угрожающей его безопасности. Поэтому он смог наконец-то заснуть.