«БОГУ НАШЕМУ ОТНЫНЕ И ДО ВЕКА…»
Везде его найдёт удар нежданный твой:
На суше, на морях, во храме, под шатрами,
За потаёнными замками,
На ложе сна, в семье родной…
А.С. Пушкин «Кинжал».
Рик стоял и смотрел прямо перед собой, ничего не замечая кроме молодой рыжеволосой девушки – на вид ей было не больше 20 лет, – которую сейчас привязывали к огромному, в обхват, деревянному столбу. Она была почти красавицей: большие голубые глаза, румяные щёки, красные, не нуждающиеся в помаде, губы, чуть вздёрнутый носик, большая упругая грудь, чудесные бёдра и стройные ножки… Но сейчас её лицо покрывали синяки и кровоподтёки, грудь была обтянута какой-то серой хламидой, которая от времени с одеждой потеряла всякое сходство, ноги девушки были изодраны какими-то острыми предметами. Два коренастых мужика уже привязали её к столбу крепкими пеньковыми тросами и теперь принялись укладывать вокруг шатенки связки хвороста, которые они затем облили маслом. Выполнив порученное им дело, мужчины отошли в сторону.
Стоявший неподалёку священник подошёл к привязанной девушке и обратился к толпе, уже начавшей собираться на это кровавое и оттого ещё более интересное зрелище, слово коршуны на мертвечину.
- Братья и сёстры! – начал священник, - Вот мы и встретились опять, жаль только что при такой трагической ситуации. Должен признаться, что я не рад судить данную особу, но кто же ещё кроме меня способен отпустить ей её деяния на земле? Катрин Кэнэль, - он показал рукой на повисшую на столбе девушку, - Призналась, что она ведьма! Она так же призналась, что лишила жизни двух сыновей Господа нашего: Люка Инвида и Мартына Савина… - при этих словах в толпе истерично закричала какая-то женщина. Она сыпала проклятья в адрес ведьме до тех пор, пока не истратила весь свой словарный запас. Затем она схватила с земли увесистый камень и запустила им в Катрину. Камень описал высокую дугу и врезался в левую скулу шатенки, оставив там громадный синяк, но девушка этого словно и не заметила: её взгляд был прикован одним мужчиной, стоявшим в самой середине толпы. И имя его было Рик. А та женщина была матерью убиенного шестилетнего Мартына, которого растёрзанным нашли прошлым летом на одной из полян здешнего леса…
Священник ещё что-то долго говорил, иногда взмахивая руками и показывая на привязанную, но Рик его не слушал. Он вообще недолюбливал последователей Новой Веры и считал, что все истории о чудесной жизни на небесах и духовном спасении – не более чем красивые сказки, словом, брехня… Рик по своей натуре отвергал всё, что не удавалось пощупать или просто было за гранью разумного понимания.
Наконец, священник закончил свою бравую тираду и, пару раз сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, перешёл к делу.
- Катрин Кэнэль! – начал он. На площади немноголюдной мало кому известной деревушки установилась ужасающе пугающая тишина. – Тебе, как и всем здесь собравшимся известно, какое наказание полагается за недозволенную волшбу и, более того, за человекоубийство! Поэтому, имея неопровержимые доказательства твоих злодеяний, приговор не будет подлежать обжалованию… сожжение!
Он отошёл в сторону и к Катрине подошли те же двое мужчин, что привязывали её к столбу. У каждого из них в руке был факел. Они подошли к осуждённой с разных сторон и запалили вязанки хвороста. Огонь тут же перекинулся на политое маслом угощение и с жизнерадостным потрескиванием начал пожирать его.
И тут ведьма заговорила: медленно, чуть растягивая слова, словно не под её столбом одна за другой вспыхивают связки хвороста. Она обращалась к Рику:
- Ты, никчёмный червяк… ты во всём виноват… Я жила здесь 8 долгих лет и никто из них, - она обвела взглядом толпу, - даже и подумать не мог, что я ведьма… Когда заболели и издохли коровы, эти глупцы обвинили остановившегося здесь путника… Что произошло с ним дальше, ты догадываешься… Когда умер весь урожай пшеницы, они опять начали искать виноватых за пределами своей деревни, нашли и…расправились с ними… И даже когда Мартын был найден растерзанным на Малой Поляне, они списали это убийство на волков… Глупцы… А вот ты – нет… Но всё равно ты заслуживаешь смерти просто потому, что так угодно МОЕМУ Богу!
Запахло палёным. Огонь уже вовсю полыхал на уровне груди Катрины, иногда его языки резко взлетали вверх, кидаясь приговорённой на плечи, волосы, оставляя на виду только её горящие нечеловеческим огнём глаза.
- Знай же, Рик Стинн, я восхищаюсь тобой и твоим самообладанием и, поэтому, я просто обязана сделать это… Именем Повелителя Нижних Пределов Люцифера, Я проклинаю тебя, Рик Стинн! Я клянусь, что не остановлюсь ни перед чем, пока не убью тебя! И да поможет мне Сатана!
В одно мгновение на площади не осталось практически ни одного человека, за исключением пары лихих мужиков, самого Рика, не обратившего никакого внимания на проклятье ведьмы, и священника, которому не пристало показывать спину… Ясное, без единого облачка небо, в пару секунд затянулось серыми тяжёлыми свинцовыми тучами. Потемнело и похолодало.
От огромного костра потянуло тошнотворным запахом горелой плоти. Огонь уже с головой накрыл осуждённую. Было слышно, как потрескивает её одежда и рыжие волосы, не выдержавшие напора чистого первородного огня. И, сгорая за живо, Катрина обратила свой взор к небу и хриплым от дыма голосом крикнула:
- Люцифер! Мой Единственный Бог, взываю к Тебе, готовясь отдать душу в руки Твои! Услышь меня – ярую служительницу Твою! Дай мне силы на своё последнее убийство!
Огонь воспарил почти к самым небесам, сквозь ярко-красные языки пламени проглядывалась чёрная обгоревшая плоть, кое-где прожжённая до белой кости, но ведьма была ещё жива и продолжала взывать к своему Тёмному Властелину.
И тут, словно услышав её возгласы и мольбы, раздался оглушительный раскат грома, за которым последовала яркая белая молния, которая врезалась в столб, к которому была привязана Катрина. Взрыв породил настолько яркую ослепительную вспышку, что даже успевший закрыть лицо рукой Рик, почувствовал, как заломило у него в глазах.
Когда он открыл глаза, то увидел, что от огромного погребального костра осталось лишь небольшое обугленное полено, лежавшее в огромной – со средних размеров дом – воронке. Трупа Катрин нигде не было видно…
Раздались крики и, оглянувшись, Рик увидел, что те два дюжих мужика, которые, не смотря ни на что, остались на площади всё-таки дали дёру. Священник же из последних сил держался, чтобы ни в коем случае не показать спины. Виновник этого постыдного приступа страха оказался поблизости – всего шагах в пяти от Рика. Там стояло какое-то существо, чьё тело было больше похоже на собачье, но по размерам превосходило даже человеческое. Ярко-рыжая шерсть топорщилась, с огромных клыков капала слюна, огромный хвост зверя плавно двигался из стороны в сторону, а громадные когти, что походили на хорошо заточенные стилеты, нервно скребли по щебневой дорожке. И эти глаза, карие, человеческие… Зверь легко подпрыгнул и без видимых усилий преодолел разделявшее их с Риком пятиметровое расстояние.
А Рик стоял и смотрел на этого грациозного и смертельно опасного зверя. Его ноги словно отнялись, он не мог двигаться и едва мог дышать. Он уже понял, кто был перед ним, поэтому и осознавал что на этот раз уйти не удастся… Рик стоял и покорно ждал своей смерти в облике этого чарующе-опасного существа.
А Зверь тем временем, завершив свой полёт, передними лапами врезался в грудь Рика, повалив его на землю. При падении из груди Стинна вышибло дух, а в глазах заплясали тёмные круги, стало тяжело дышать.
Зверь поднял свою огромную когтистую лапу и с силой опустил её на грудь человеку.
Отчётливо было слышно, как хрустнули и сломались под нечеловеческим напором рёбра. Кровь тотчас хлынула из раны, а Рик сдавленно застонал. Зверь нагнул свою острую морду и розовым языком лизнул кровавую лужицу. Карие человеческие глаза глянули в зелёные полные боли глаза Рика. Глянули с усмешкой, как бы говоря: «ты обречён…» Зверь осклабился и вонзил свои острые как бритва зубы в проломленную грудь Рика. Его челюсти работали хорошо и быстро: они перекусывали и перемалывали кости, сминали все попадавшиеся на пути сосуды, вены, артерии и бесчисленное множество капилляров… Дьявольские челюсти неумолимо приближались к сердцу.
И тут с Рика словно спала какая-то магическая пелена: он закричал…
Рик вскочил с кровати словно ошпаренный. Он был весь в холодном поту, всё его тело била крупная дрожь, а сердце бешено колотилось о грудную клетку, словно хотело проломить её и вырваться на волю. Рик подошёл к окну, дрожащими руками открыл створку окна и буквально с силой втолкнул в себя чистый воздух. Рик уселся на подоконник и попытался успокоить сошедшее с ума сердце. Пара вдохов-выдохов дала положительный результат. Через минуту пульс пришёл в норму, а дыхание выровнялось.
Рик расстегнул мокрую от пота рубашку и дотронулся до ужасного шрама, занимающего практически всю левую половину груди… Такой шрам мог оставить только очень большой зверь, вроде медведя – на загорелой коже отчётливо виднелись следы огромных зубов.
Рик ещё раз глубоко вздохнул и посмотрел на безоблачное ночное небо: полнолуние. Он до ломоты в ушах сжал зубы. Опять этот проклятый сон! Этот ужас преследует его уже шестой год с тех пор, как на него наложила проклятье одна ведьма… Катрина Кэнэль… И этот сон с каждым годом становится всё более приближенным к реальности. Вот, например, сегодня, Рик даже чувствовал смрадное дыхание Зверя…
Зачем… зачем он тогда послушал Люка. Если бы не он, Люк был бы сейчас жив…
И тотчас, словно только и ждав удобного момента, на него нахлынули воспоминания. Он пытался уйти от них, заблокироваться, подумать о чём-то другом, но не получилось…
…Пять лет назад он, Рик Стинн, и его ближайший друг Люк Инвид приехали в одну Богом забытую деревушку. Тогда они были полны энтузиазма и хотели во что бы то ни стало найти филосософский камень, о котором тогда бродило немало самых разных слухов. Именно за этим, по предложению Люка, они заехали в Комары – небольшую деревеньку, в которой едва тридцать домов насчитать можно было… Там они спокойно могли ставить свои опыты, не боясь что им кто-то помешает. И действительно, жители Комаров оказались довольно добрыми людьми. Они охотно отдали друзьям один покинутый дом, правда, довольно старый и слегка перекошенный. Но после доброй уборки он стал похож на настоящий дом. Около друзей всегда крутилась весёлая детвора, а взрослые, услыхав об их желании найти философский камень, понимающе кивали головами, словно хоть что-то знали о химии, и давали совершенно бесполезные советы. Тогда никто и предположить не мог, что всё обернётся столь трагично.
Где-то через месяц, когда энтузиазма у обоих друзей несколько поубавилось, они стали обращать внимание на молоденьких девиц, кои только и делали, что ошивались возле их дома. Тогда-то Люк и Рик заметили Катрину. Увидев, что Люк запал на хорошенькую девушку с карими глазами и каштановыми волосами, Рик почтительно уступил другу дорогу, так как знал, что с женщинами у друга было туго… Да и при том сама Катрина была по уши влюблена в Люка. Добровольно оказавшись в стороне, Рик стал чистосердечно радоваться за друга, хоть он и испытывал к юной шатенке влечение.
Но когда через неделю Люк прямо посреди ночи стал без сил вваливаться в их дом, Рик что-то заподозрил. Конечно, сначала подумал, что бессилие друга объясняется бурным потоком любви, лившегося от Катрины, но когда Рик заметил у Люка на лбу и висках друга тоненькие, почти незаметные дырочки, оставленные тонким и острым предметом, он взволновался по-настоящему. Эти маленькие дырочки почему-то испугали Рика даже больше, чем если бы, скажем, Люк не вернулся бы домой совсем… Тут же клятвенно пообещав себе утром поговорить с Люком насчёт него и Катрины, он уснул с этим желанием.
А когда Рик проснулся, Люка уже не было дома. А ведь встал-то Рик с первыми петухами!
Он ждал, ждал долго. И когда даже в три часа ночи он не дождался друга, Рик направился к дому Катрины.
Дома никого не оказалось. Наскоро обыскав квартиру Катрины, Рик в комоде обнаружил небольшую куклу – с ладонь – сделанную из соломы и обрывка какой-то ткани. Рик осмотрел куклу и с ужасом обнаружил, что лицо этой куклы – это лицо Люка. В лоб и виски куклы были воткнуты булавки… Рик всё понял моментально – чёрная магия или магия Вуду как её называют далеко на Востоке!
Очень желая ошибиться на этот счёт, Рик начал полноценный обыск квартиры. Открыв платяной шкаф и, отодвинув в сторону висевшую там одежду, Рик увидел там… дьявола. Небольшого росточка мужчина был нарисован на стене шкафа. Довольно внушительных размеров витые рога украшали его голову, козлиная бородка топорщилась, глаза были разного цвета: один голубой, другой зелёный. Далее шло вполне человеческое мускулистое тело, которое, правда, заканчивалось небольшими кривыми козлиными ножками. Из-за спины его выглядывал изогнутый остроконечный хвост. Он стоял на фоне бушующего пламени и весело улыбался, щуря свой голубой глаз… Рисунок был сделан с любовью и к тому же умелой рукой. Языки пламени, нарисованные за его спиной были нарисованы столь реалистично, что, казалось, протяни руку и почувствуешь жар настоящего огня.
Рика всего передёрнуло от омерзения и ужаса. Да, хоть он не был верующим и не верил ни в Бога, ни в Дьявола, но это было выше всяких сил. Возникло желание сжечь здесь всё, а потом бежать подальше от этого места и Рик бы так и сделал, не упади его взгляд на нижнюю полку шкафа. Там лежали три зелёных лоскута шёлковой ткани. На одной лежала чёрная плеть, на другой – белая тряпица с чьей-то кровью… Сердце бешено заколотилось – это была кровь Люка. Рик это не знал – он почувствовал. На третьем же лоскуте не было ничего, но словно кто-то подсказал Рику, что там должен быть кинжал – ритуальный кинжал с волнистым лезвием, что используют в своих жутких целях сатанисты…
Обуянный злобой и ужасом, яростью и бессилием, Рик выскочил из ведьминого дома и бросился бежать. Разум отказывался подчиняться своему хозяину, ноги работали сами по себе… Рик бежал долго, пока не оказался на Малой Поляне, как называют это место жители Комаров. То, что увидел там Рик невозможно описать словами. Прямо на голой земле лежал Люк, а над ним склонялась Катрина. Рука её поднята, а в ней зажат кинжал. Мгновение и ведьма вонзает ритуальный нож в грудь Люку, открывая страшную рану. Затем откидывает в сторону окровавленное оружие, запускает руку в разрезанную грудь Люка и вырывает его ещё бьющееся сердце. Небеса разрываются громовыми раскатами.
Дальше смотреть у него не хватило сил. Рик почувствовал позывы к рвоте и тупую головную боль. Сразу же захотелось самому под нож прыгнуть, лишь бы прекратить эти терзания. Но Рик усилием воли отогнал от себя так некстати нахлынувшее желание самоубийства. И побежал в единственное место, где ему смогли бы поверить – в церковь. Да, он не верил в Бога, но священники были единственными, кто мог знать, как остановить ведьму.
Рик бежал, не разбирая дороги. Упругие ветви деревьев хлестали его по лицу, корни сами лезли под ноги – он этого не замечал.
Позади раздался страшный нечеловеческий вопль – его заметили!
Ещё быстрее. Сердце готово было выскочить из груди. Рик ещё никогда так не бегал. Сейчас он, словно раненый зверь, рвался напрямик через кустарники, заросли и буреломы. Сейчас его целью было добраться до церкви и рассказать им всё.
Сзади послышалось какое-то шипение, потом правое от Рика дерево со стоном рухнуло, едва не похоронив под собой Рика, который этого даже и не заметил.
Впереди уже видна церковная ограда. Всего пара фунтов!
Земля взрывается у самых ног Рика, а прямо перед ним вырастает огромная огненная стена.
Рик уже и не помнит, как ему удалось преодолеть те пару фунтов, которые отделяли его от спасения. Но легенды не врали – ведьма не осмелилась вступить на святую землю. Запинаясь на каждом слове, Рик всё рассказал настоятелю.
Дальше – проще. Ведьму изловили, нашли ещё одно доказательства её злодеяний – маленькую книжицу, в которую она записывала всё, что ей якобы приказывал Дьявол. Приговор был ясен с самого начала – сожжение. Но перед тем как смерть успела забрать её душу, Катрин воззвала к Дьяволу, который превратил её в Зверя. Это её превращение едва не стоило Рику жизни.
Но его спас никто иной, как священник, который вонзил свой посох прямо посередь хребта зверя. Посох тут же превратился в огромную белую змею, которая начала вгрызаться в тело Зверя. Оборотень вскрикнул (именно вскрикнул) и зубами вцепился в змею. Клацнули огромные челюсти, и змея оказалась перекушенной надвое. А через секунду на земле лежала не змея, а сломанный посох. За это время священник успел ещё что-то сотворить, от чего Зверю пришлось убраться отсюда – не надолго.
Потом впавшего в беспамятство от бесконечной боли и большой потери крови Рика проапперировали священники и в прямом смысле подарили ему вторую жизнь. Но всё равно он не верил в Бога…
Сразу же после чудесного выздоровления Рик, памятуя об обете, данном Катриной, уехал прочь из деревни.
С тех пор каждое полнолуние у него стали возникать видения того дня, когда Катрину казнили (казнили её, кстати, тоже в полнолуние).
И так, в течение шести лет Рик ездил из одного города в другой, пытаясь запутать следы. Он обучился фехтованию, стрельбе из лука, арбалета, рукопашному бою, но всё же он нигде не мог почувствовать себя в безопасности…
Цоканье лошадиных копыт о булыжную мостовую отогнали от Рика так осточертевшие воспоминания. Выглянув из окна, он увидел, как карета, запряжённая двойкой вороных коней, подъехала к соседнему дому и остановилась. Из кареты вышла стройная рыжеволосая девушка в фиолетовом платье. Она направилась к входу в дом, но, словно на секунду задумавшись, остановилась, подняла голову и встретилась взглядом с Риком. О, она была почти красавицей: большие голубые глаза, румяные щёки, красные, не нуждавшиеся в помаде, губы, чуть вздёрнутый носик, большая упругая грудь, чудесные бёдра и стройные ножки…
Рик отпрыгнул от окна в спасительную темноту своей комнаты. Его прошиб холодный пот.
Этого просто не может быть! Неужели она нашла его!? Прошло шесть лет, но она всё-таки нашла его…
Рик осторожно подошёл к окну и выглянул на улицу. Ничего. Пусто. Рик по пояс высунулся в окно и принялся крутить головой по сторонам. Нету ни кареты, ни её – вообще никого!
- Та-ак, приятель, похоже, у тебя паранойя, - облегчённо вздохнув, обратился сам к себе Рик.
Рик посмотрел на настенные часы: без четверти три. Затем, он перевёл взгляд на свою кровать. Отчего-то понял, что сейчас ему уже ни за что не заснуть. Воздух в комнате казался тяжёлым и удушливым – им невозможно было дышать. Хотелось на улицу.
Натянув штаны, новую чистую рубашку, кожаную куртку и сапоги, он подвесил к поясу рапиру, взял маленький, свободно помещавшийся в руке арбалет, и вышел на улицу.
Хотя и стоял на дворе сентябрь, ночи были на удивление тёплыми и люди ещё даже не задумывались о скорых холодах.
Рик шёл по улице, совершенно не отдавая себе отчёта в том, куда он идёт. Он просто знал, что ему надо отвлечься от собственных мыслей, а всё остальное его ничуть не беспокоило.
Воспоминания, так некстати нахлынувшие на него, упорно не хотели выпускать Рика из своих цепких когтей.
- Эй, парень, - окликнул Рика чей-то звонкий голосок. От неожиданности он чуть не подпрыгнул, но тот час схватился за арбалет и повернулся к предполагаемому противнику. Это была молоденькая девушка лет двадцати, её светлые волосы завивались и причудливым водопадом падали ей на плечи. Красивые, прищуренные зелёные глаза, чуть приоткрытый в ухмылке ротик, обнажавший её белые, словно жемчуг, зубы. Она была одета в голубенькое вызывающее платье. Путана. Хоть и чертовски красивая…
- Извините… - смутился Рик, - Меры предосторожности…
Девушка широко улыбнулась и сказала:
- Что ж, милый рыцарь, я с удовольствием тебя извиняю.
Она подошла поближе к Рику.
- Не хочешь поразвлечься? У меня сегодня день рождения. Не расстраивай именинницу, - девушка подошла к Рику вплотную, обняла его и положила свою головку на его плечо.
- Не верю, чтобы ты не нашла себе никого подходящего, - прошептал на ухо таинственной незнакомке Рик.
- Почему же, нашла – это ты, - так же тихо прошептала девушка.
- Знаешь, милая, у меня нет с собой денег…
- Пусть тебя это не волнует. С тебя я не возьму ничего, - сказала она и поманила Рика за собой.
Осторожно, шурша платьем, девушка подошла к окну и замерла, напряжённо всматриваясь куда-то вдаль.
- Как твоё имя, красавица? – спросил Рик, расшнуровывая ботинки.
- Мария, - тихо ответила путана.
- Это твоё настоящее имя?
Мария звонко рассмеялась и пожала плечами. Затем она сделала одно неуловимое движение, от которого платье упало вокруг её ног, словно кольцо какого-то обета. Затем она повернулась к Рику и преступила это кольцо.
Рик непроизвольно задержал дыхание. Под платьем Марии ничего не было, и сейчас она стояла перед ним обнажённая.
Её тело было совершенно. Мария была именно той Богиней Любви, о которой множество поэтов сложили не одну тысячу стихов, пытаясь передать всю красоту её тела. И сейчас, смотря на обнажённое тело Марии, Рик понял, что у них это не очень-то получилось.
Мария призывно легла на кровать. Через мгновение с ней рядом опустился Рик.
Девушка откинула голову назад, прижавшись своей спиной к груди Рика, а его руки ласково пробежали по крепким полушариям груди Марии.
- Тебе хорошо?
- Очень.
Мария подняла обе руки и, изогнувшись, обняла Рика за шею. Их губы встретились и соединились в долгом страстном поцелуе. А Рик одной рукой добрался до волшебной полоски внизу плоского, подтянутого живота, и девушка, едва не прервав поцелуй, чуть всхлипнула. Рик почувствовал, как сбилось и участилось её дыхание, и второй рукой сильнее сжал гибкий стан девушки.
А потом Мария ловко вывернулась из объятий Рика и с неожиданной силой надавила ему на плечи. В одно мгновение он оказался прижат спиной к кровати. Продолжая удерживать его за плечи, девушка склонилась над мужчиной и провела своими золотыми кудрями по груди Рика, отчего у того сбилось дыхание.
Девушка привстала и медленно опустилась на него. По её гибкому телу пробежала волна дрожи, и Рик почувствовал, как её сильные ноги сжали его бока. Рик сладко застонал.
- Кажется, я влюбился, - простонал Рик.
Девушка улыбнулась и ласково провела пальцами по губам Рика:
- Я тоже, любимый.
Её движения становились всё более стремительными и стремительными. Страсть захлестнула их с головой.
Мария громко застонала, её гибкие руки взлетели вверх.
И тут Рик заметил что-то неладное.
Зелёные прекрасные глазки Марии превратились в карие, заполненные какой-то неземной грустью глаза.
Движения стали более резкими, а мышцы – более рельефными.
Изящные руки стали удлиняться и покрываться густой рыжеватой шерстью, а на тонких пальчиках стали вырастать длинные острые когти. Тело прекрасной Марии стало терять очертания. Черты лица её заострились, нос удлинился и расширился. Губы стали тонкими, наружу вылезли огромные клыки. Волосы исчезли, их заменила густая ярко-рыжая шерсть. Уши заострились и прижались к голове. Сзади у девушки появился длинный и большой хвост.
Превращение свершилось!
Зверь издал угрожающий рык, и его громадные челюсти начали своё движение к горлу человека.
Рик был настолько удивлён увиденным, что не успел даже осознать всю опасность своего положения, но натренированное за шесть лет тело сделало всё само.
Ноги резко сжались и толчком отбросили Зверя к стене, которая, не выдержав веса оборотня, рухнула, обрушив на него груду обломков.
Рик кинулся к своему оружию, так непредусмотрительно оставленному на стуле возле его одежды. Стоп! А где же Мария? Только сейчас Рик начал понимать, что Мария была лишь мороком, временной оболочкой Зверя. Тогда получается, что он занимался любовью с… Какая мерзость!
Рик схватил свой арбалет и выстрелил в выбирающегося из завала зверя. Арбалетный болт, пролетев расстояние в семь шагов, с глухим стуком вошёл в тело оборотня. Чуть ниже правого ребра. Конечно, не туда целился Рик, но времени на перезарядку арбалета у него не было, да и запасных болтов он с собой не взял. Поэтому, схватив со стула рапиру и штаны, Рик выбежал из комнаты Марии, едва успев натянуть штаны.
Комната путаны располагалась на втором этаже трактира «Пиво и сказки». Сейчас, сбегая по лестнице, Рик увидел за барной стойкой тёмное пятно. Подбежав туда, он в полутёмном помещении смог различить лужу крови. Неподалёку нашёлся труп самого трактирщика с женой и ещё парой людей – видно, завсегдатаев или прислуги.
Когда путана привела Рика в свою комнату, он почему-то даже и не задумался над тем, почему не видит здесь ни одной живой души. А зря…
Сзади что-то грохнуло, но Рик не стал оборачиваться, чтобы посмотреть на это.
Ему нужно было бежать, не отвлекаясь ни на какие мелочи. Бежать в единственное место, где ему смогли бы помочь – в церковь. А ведь он не верил в Бога…
И он побежал, от страха путаясь в многочисленных переулках и улицах. И постоянно он слышал за собой какие-то странные звуки, но боялся обернуться, потому что это была ещё более верная смерть, чем от клыков оборотня.
И вдруг… впереди показалась церковь. Рик на всех парах влетел в неё, закрыв на засов за собой дверь. В церкви Рик оказался не один. На него с откровенным интересом смотрел святой отец.
- Что случилось, сын мой? – спросил он.
Рик подбежал к нему и буквально в нескольких словах рассказал ему о ведьме.
- Не волнуйся, сын мой, исчадие Ада не может войти в церковь Господа нашего.
И только священник сказал эти слова, как засов разлетелся кучей мелких щепок, а дверь распахнулась и в неё вошла совершенно обнажённая девушка. Рыжеволосая, с большими голубыми глазами, румяными щёками, чуть вздёрнутым носиком, большой упругой грудью, чудесными бёдрами и стройными ножками. Чуть ниже правого ребра и выше бедра у неё торчал арбалетный болт Рика. Но он, как видимо, не доставляло ей особого неудобства, потому как не было видно даже крови – так, небольшое красненькое пятнышко и ничего больше.
- Катрина, - вырвалось у Рика.
Девушка улыбнулась и направилась к священнику.
- Это она, святой отец, это она! Ведьма! Остановите её! – опомнился Рик.
Священник тут же закрыл глаза, что-то зашептал, левой рукой схватясь за распятье, висевшее у него на шее и выставив вперёд правую. Ведьма зашипела, словно рассерженная кошка, и рванулась к святому отцу. Но она словно налетела на невидимую стену: резко замерла, застонала и медленно начала оседать на пол.
- Святой воды! Рик, принеси святой воды, скорее! – обернулся священник к Рику, который тут же бросился выполнять поручение. Над тем, откуда священник узнал его имя, он не задумался (или не захотел?). Но только он нашёл бутылочку со святой водой, как сзади раздался непонятный звук, напоминавший хлопок. Обернувшись, Рик увидел как священник, зажимая страшную рану на своей груди, оседает на пол, а рядом с ним стоит Зверь.
Сейчас все чувства Рика перемешались. Надежда найти убежище в церкви сменилось страхом за свою жизнь. Полная уверенность, что священник одолеет Зверя, рассыпалась прахом, и вместо неё появилось другое ощущение – ощущение полной обречённости. Ярость смешалась с желанием убежать куда-нибудь подальше от этих кошмаров. А ещё чувствовалось его бессилие, по сравнению с огромным, совершенным телом Зверя, созданным для того, чтобы убивать…
Рик бросил бутылку со святой водой в Зверя, но она разбилась в воздухе и ни одна капля не долетела до оборотня. А Зверь совершенно по-человечески усмехнулся и оттолкнулся своими громадными лапами от пола.
Но тут, словно что-то толкнуло Рика в сторону, он не удержал равновесия и упал. Зато, Зверь промахнулся и приземлился в трёх шагах от Рика, но тут же набросился на него. Как ни странно, но Рик ждал именно этого. Поэтому, когда Зверь набросился на него, он сделал резкий выпад рапирой, которая мгновенье назад спокойно покоилась на его поясе. Рапира вошла между рёбер зверя и вышла откуда-то из спины.
Зверь зарычал – рана была тяжёлой, но не более того. А вот Рику пришлось хуже – Зверь придавил его своей тяжестью к полу, так что даже сделать вдох сейчас было слишком трудно. А оборотень повернул свою голову к Рику. Зверь часто дышал, а из его рта полилась струйка крови, полилась и попала на подбородок Рику, вызвав у того жесткие позывы к рвоте. Зверь приблизил свою морду к лицу Рика, теперь его кровь капала на щёку человека.
Громадные челюсти медленно приближаются к горлу Рика – а зачем быстро, нужно чтобы жертва помучилась…Рик вырвал из правого бока Зверя арбалетный болт, который, благо, не так далеко ушёл в тело оборотня. Зверь, не ожидавший этого, неудовлетворительно рыкнул, но больше он сделать ничего не смог. Потому, как Рик со всей силы, что ещё у него осталась, вогнал этот болт прямо в глаз Зверю. Стрела почти целиком погрузилась в карий глаз…
Зверь закричал – именно закричал! – Рик же, как смог сильно сжал горло Зверя, чтобы он не смог дотянуться до его шеи. А потом внезапно всё кончилось: тело оборотня обмякло, и возникло такое ощущение, что оно значительно прибавило в весе.
Рик с огромным трудом выбрался из-под туши оборотня и подошёл к телу священника. Ему сразу стало как-то жаль его. Ведь, по сути дела, он умер «благодаря» Рику…
Сзади раздалось какое-то скрежетание. Рик обернулся и чуть не закричал от ужаса и отчаяния. Зверь поднимался. Тяжёлая туша зверя медленно встала сначала на две передних лапы и, упёршись ими в пол, подтянуло задние. Рапира так и осталась в теле оборотня. Правый его глаз превратился в месиво из крови и противной беловатой жидкости, которая капала на пол, смешиваясь там с обильно льющейся изо рта оборотня тёмно-красной кровью. Зверь напряг задние лапы и чуть присел на них.
Рик понял, что он хотел сделать – прыжок. Последний рывок. Последний для Рика или Зверя. Или для них обоих…
Позади Рика стоял не очень большой – в половину человеческого роста – крест.
Зверь прыгнул.
Рик тоже прыгнул. За крест. И с большим усилием наклонил его под углом к Зверю.
Зверь с размахом врезался в распятие. Чуть сглаженный верх креста пробил грудь оборотня. Тёмная кровь брызнула во все стороны. Зверь буквально сам насадил себя на этот крест, вершина которого дошла до его позвоночника.
Но удар Зверя был настолько силён, что Рик не сумел удержать крест и тот начал крениться в сторону человека. Как назло вспотевшие руки соскользнули с гладкого дерева и Рик, потеряв равновесие, упал. Крест рухнул на него. Правая ветка креста попала ему по голове. Рик явственно услышал, как застонал его череп, а перед глазами появилось сплошное багровое облако. Кровь, лившаяся из его раны на голове, заливала глаза.
Рик уходил, уходил из этого мира, и сам понимал это…
Сквозь багровую завесу пробился настолько яркий белый свет, что от неожиданности защипало в глазах. Перед Риком стоял священник – тот самый, который погиб от руки ведьмы. Он был с ног до головы покрыт белым сиянием и почему-то улыбался.
- Извини…- прошептал Рик, - Я… повинен в… твоей смерти… - слова ему давались с трудом.
- Я не виню тебя, - ответил святой, - я не виню тебя. Именно поэтому я и пришёл сюда – я хочу спасти тебя.
- Но… зачем?
- Потому что ты достоин этого и обязан жить.
- Но… Люк… он…
- С Люком всё в порядке. Он просит, чтобы ты не винил себя в его смерти. А теперь… - он подошёл к Рику, наклонился над ним и провёл рукой по его голове. Он почувствовал чьё-то тёплое, ласковое прикосновение – не святого, нет, того, в кого раньше Рик не верил.
- Благословляю тебя… Прощай, Рик.
И исчез, словно его и не было. А может, его и не было? Может, это всего лишь на всего видение, вызванное сильным ударом? Кто знает…
Рик не без труда выбрался из-под креста и, с удивлением, обнаружил, что Зверя нет. Что ж, Дьявол забрал принадлежавшее ему по праву.
Взгляд Рика остановился на теле священника. В кармане его рясы Рик обнаружил переписанный рукой священника маленький томик Библии. А рядом на полу валялось его распятие, которое он носил на шее. Рик подобрал его.
Священника он похоронил за церковью, прочитав пару молитв за упокой души из самописной книжки святого отца. На скорую руку он соорудил крест, который и водрузил на могилу священника.
Положив Библию в карман найденной в церкви куртки, а крестик, повесив на шею, Рик направился к выходу из города.
И всё-таки он не верил в Бога.
Или уже нет?
Драккен
25 – 31 декабря 2003 года