Продажа слона.
(или галапагосское дайвинг-сафари Париж-Стакан)
1-13 мая 2004 года
Тем, кто этот анекдот знает, повторять не буду. Тем, кто не знает – расскажу в конце опуса.
День 1-й.
Настроение было ****атое, прибыли в Шарик часов в пять утра, раньше некуда. Перезнакомились, кто кого не знал, и на регистрацию, в приличную такую компанию. Эр Франс называется, мать ее… Не, ну клуб тоже постарался. Москва-Париж-Каракас (Эр Франс), Каракас-Богота-Кито (Ариана Колумбия Эрлайнз, не путать с Коламбия Пикчерз, хотя кино, вино и домино тоже будет). А вот ужо оттеда, поспав часиков 6, местным эквадорским рейсом на Балтру. Вперед и с песней.
Хуюшки!
Вы-таки думаете, если у вас есть билет, если у трапа ждет самолет, если вы одни из первых встали к стойке регистрации и молодая грымза средним пальцем цокает по клавишам, то faire du ciel le plus bel endroit de la terre? А вот и не угадали! Пока вы благородно пропускаете соседей, чтобы сесть всей группой рядом, пока вы предвкушаете, как выпьете бокальчик Гиннесу, чтобы не обосраться на взлете от страха, вам совершенно невежливо и таки даже гнусно говорят:
- заплатите-ка полтора штукаря баксов за перевес для начала;
- а ваш двеннадцатый товарижч (т.е. я, ребенок нежный) ваще, бля, никуда не летит. Нет в самолете товарижчу мест! И билет ваш с кучей транзитов нам в харю не тычте, нету местов, вам сказано! Больше билетов мы продаем, да? Это нормально, мы всегда так делаем!
Опаньки. Приехали.
И пока я ору и пускаю скупую женскую слезу, пока наш инструктор Дима Жадан благородно пытается отправить меня со своим (зарегистрированным уже) багажом, чтобы создать непреодолимые проблемы в Париже и потенциально упечь меня там в кутузку, как международную террористку, наши тихо смываются на паспортный контроль, не заплатив этим жмотам никаких денюжек за перевес. Нассали под кресло. Хорррошо! (с)
Договориться за бутылку с чертовым потомком Нормандии-Неман на место в сотрире их гребанного самолета не удалось. Я остаюсь в Ш-2, Галапагосы плачут, мой водила подъезжает к офису и напевает, что рабочий день его почти уже закончен, а мои несостоявшиеся бадди машут (мысленно) мне белыми платочками, улетая к жаркому экваториальному солнцу.
А вот нефиг! Ни шагу назад, позади Москва! Будем прорываться в Кито с боем! Даешь KLM! Даешь бизнес-класс и гостиницу в Схипхоле (раз не даешь визу в Амстердам, пока я там буду 12 часов париться)! Бесплатный обед там же! Даешь… Чего еще там даешь? 150 Евро компенсации? И это даешь!!!
Москва-Амстердам-Бонэйр-Гуаякиль-Кито. 34 часа чистого времени – и здравствуйте, я ваша тетя!
Встреча на Эльбе (пардон, в Кито), ликующая толпа, счастливые лица – сходя по трапу, я чувствовала себя Гагариным и так же обаятельно улыбалась и делала всем ручкой. Но это уже – День 2-й
Краткий опрос населения (т.е. наших 11 человек) привел меня к выводу, что Кито – город хреновый, потому что:
А) спалось там всем плохо (2800 м над уровнем моря, как-никак, и нам, детям Среднерусской Возвышенности, диких степей Забайкалья и тундр Чукотки, кислороду маловато будет);
Б) особенно плохо спалось тем, у кого уже успели с****ить, что плохо лежало. А плохо лежало у Игоря Леонидовича. Камера, телефон, электронная записная книжка, обратные билеты на самолет. Ну, и еще по мелочи, на 5 косых. И что характерно, лежало все в одном, отлично упакованном месте. Каковое место и было оставлено на 5 секунд в аэропорту без присмотра. С большим пионерским приветом.
Граждане свободной России! Но ведь багаж не пропал!! Долетел весь, до самого синего моря, с такой прорвой транзитов!!! Это непорядок. За это надо платить, жертву приносить духам-багажникам.
Ладно, всё уже украли, все собрались, летим на острова. И опять же, что любопытно – все летят туда и обратно, а вот товарищ Жадан – только туда. Нету у него обратного билета. И спокоен как слон. Видимо, он заранее продумал предательски кинуть родину.
Вместо ожидаемого кукурузника – вполне приличный Боинг, номера не помню, человек на 150. Но маршрут, маршрут! Шоб ви так жили, как я по миру летаю: Кито-Гуаякиль-Балтра. Боже ж мой, я же могла в ентом самом Гуаякиле на час раньше выйтить и в тепле на море их подождать, а не мотаться туда-сюда как известно что в проруби. В Кито, между прочим, хоть и экватор, а утром градусов восемь. Спасибо, что по Цельсию, и что выше нуля.
Балтра. Если вы когда-нибудь прилетали в Перепедрищенск на кукурузнике, то пейзаж вам будет до боли знаком. В чистом поле пара сараюшек, но не из осины, а из бамбука, и в том же поле вместо кустов – аналогичного размера кактусы. Где город? Нету города. То есть, вообще нету там никакого города. Аэропорт - есть. Люди в аэропорту – есть. Лавочки с сувенирами – и те есть. А жилья нету. На другом острове жилье. Только нам туда – ни-ни. Вышли за 100 баксов (сбор голодающим черепахам Галапагосов), сели в рейсовый автобус и поехали по маршруту Аэропорт – море. Больше ехать некуда.
У берега, правда, причал. В море (океяне, если быть точной) – суденышки и яхты всякие. И наша – Немо. Катамаран. При ближайшем рассмотрении кажется маленькой, где там 9 дней жить, а главное, спать – непонятно.
Кстати, а жить я буду с кем? Каюты на двоих, за отдельную жаба душила переплачивать. Ну-ка, на перррвый-вторррой… Нет ли у нас лишней девушки? Есть, есть у нас лишняя девушка! Не повезло А ведь могло так случиться, что повыбирала бы себе мужичка в сокамерники, повыпендривалась… Взять на абордаж лучшие места поближе к кухне, подальше от начальства также не случилось. Все ходы были записаны, каюты заранее распределены. Впрочем, чего уж там распределять, все консервные банки на двух килек изнутри одинаковы. Вещи распиханы по закоулочкам внизу, снаряга распихана по веревочкам наверху. Поехали (все-таки лавры Гагарина еще мешают)! Делаем круг почета, останавливаемя почти в том же месте и – вот вам чек-дайв. Оделись, нах, быстро – и в воду. Про температуру которой дайв-гиды скромно умалчивают. Ах, хороша водичка – рачий карьер, в натуре, только конец света другой. 22 градуса (самая теплая, как потом оказалось) и видимость метров 5 (будет, будет вам видимость лучше – аж метров 10. Ну 15 – но это уж екселент визибилити). Сделали кружок на 6 метрах, замерзли как цуцики, ничего не увидели, только ласты соседа – и назад, отдыхать от перелета. Завтра, вот завтра мы придем в нормальное место, где будут нормальные нырялки, хорошая теплая вода и много-много радости детишкам…
День 3-й
А назавтра была война…
6-00. Рота, подъем! Теплый, как писи сиротки Хаси, чай. Холодный, пронизывающий от «вам по пояс будет» до самых гланд ветер. Отсыревшие за ночь костюмы. Брифинг. Это был брифинг? Не, картинки старый морской х… (чуть было не написала «волк») рисовал, и даже цветными маркерами. И как пел, как пел – про акул-молотов, которые ходят стаями, про морских черепах, которые ходят стаями, про тд и тп, которые ходят стаями, про свои девять-двенадцать тысяч погружений, и как он со всеми ходил стаями… Поверили, прониклись. Зауважали страшно. Рядом напарник молоденький жался, смотрел с подобострастием, довершал картину чудовищного авторитета. Оделись, прыгнули в зодиак, дошлепали до места. Ван-ту-фри-гоу. Шо тама? Ни-фи-га тама. Холодно. Мутно. Камни. Течение ( ха! Это я тогда подумала – течение. И не течение это было вовсе, а так, тонкая струйка иссякшего ватерклозета). Предательская мысль «на хрена было лететь за тридевять земель» посетила мой холодеющий мозг… и вот тогда, из слез, из темноты, из бедного невежества былого, во искупление всех моих перелетных страданий, как осуществление детских мечт, как картинка из дурацких фантастических фильмов и подводных путешествий дедушки Кусто появился он, скат-орляк, и размахнулся всеми своими тремя с лишним метрами крыльев (или чего у них есть еще там). Ну, конечно, скажут бывалые лохматые дайверы, па-а-думаешь, мелочь какая, детеныш. Кому детеныш, а кто чуть не описался от восторга, когда это чудо сделало вокруг нас мертвую петлю, чтобы мы, жалкие придатки к баллонам, смогли осознать всю его красоту и собственную никчемность в его мире. А дальше пошла затравочка – акулка мимо прошкандыбала, заманивая – дескать, будут вам тут и белки, и свистки. Тень впереди мелькнула – «Молот, молот!» – заколотил себя кулаками по башке наш дайв-гид (шустрый, но пока не отдрессированный Жаданом). «Молот», удовлетворенно записала я потом в своем лог-буке. И кто меня сможет упрекнуть во вранье? Тень видела? Видела. Весьма недвусмысленный жест этого молодого павиана тоже. Имею полное право! С гордостью за ненапрасно прожитые годы подплывала я к зодиаку. С гордостью за удачное начало отстегнула свежекупленный в Москве чудный новый грузовой пояс с кармашками. И все с той же гордостью отпустила его навсегда в пучину, успев только проводить в прощальный полет старинным добрым русским напутствием «****ь!».
Вылезли, поссали (кто донес). Попили тепленькой водички – 36,6, нормальная средняя температура по больнице – опаньки, опять одеваться и лезть туда же. «Так быстро? А отдохнуть?» - попробовал кое-кто подать робкий голос. «Ша, - сказал нам наш старый морской хэ, - ныряем, и усё тут. В десять нуль нуль все в воде.» Место то же, Leon Dormido, вода та же, 19 градусов. Как я вспоминала свой первый и единственный дайв в сухом костюме! Как меня грели две пары шерстяных подштанников! Как меня грела мысль о фляжечке с ромом из дружеских рук на берегу! Из загашника была вытащена лайкра, купальник на меху и детские утепленные трусы. Но как по лайкре шел костюмчик! Пимс – и готово, только ручки туда – чмок, молнию – щелк, и уже вся в шоколаде. Нету до крови стертых костяшек пальцев, нету сожалений об отсутствии сексуальных маньяков, кончающих от процесса натягивания на тебя этого тесного и совсем не скользкого презерватива. Зато сам себе режиссер, сел в кибитку и поскакал. Поскакал. И опять акулки. Котики. Собственно, это и не котики вовсе, а самые что ни на есть морские львы. В цирке их все видели, а под водой? Как эти лапочки – котики вокруг тебя носятся, со всех сторон рассматривают, в маску своими круглыми глазищами таращатся и улыбаются мило так, по-доброму, типа, привет, таракашка ползучая, смешнючая, с пузыриками. А мимо черепаха, здоровая такая, прямо Рина Зеленая, тынц-тынц, тынц-тынц ластами. «… я бы-ыла-а та-акой же-е ю-у-но-ой три-и-ста-а ле-е-ет тому-у-у на-за-а-ад…»
Вылезли, поланчевали. Стюард Рамазотти обслуживал, как в лучших домах ЛондОна и Парижа (тьфу). Расслабились и покатили к другому островку. И вот тут-то мы, поселенные в левовм поплавке этой посудины, осознали всю подлянку судьбы и устройство данного транспортного морского средства. Кто его строил, я вас спрашиваю? Да эти же уроды-французы, которые лишние билетики на свои гребанные рейсы продают. Что хорошего может родить их мозг, обожравшийся лягушек? (Пежо не будем трогать, это святое!) Увидеть Париж, закаканный собаками и – не умереть, нет, – удавить их всех в колыбели! Выхлопные трубы этого тарантаса располагались с обеих сторон впереди, как раз по ходу, но. Воняло слева. Воняло выхлопными газами так, что все сбежали на правый борт. Там тоже должно было бы вонять – ан нет, это ж французы. Но воняло бы снаружи – полбеды. Эту дрянь плотно забивало в каюты. Газовая камера, я вам скажу, это что-то. Даже для меня, старого курильщика, водителя со стажем, родившегося, выросшего и живущего в загазованной столице нашей родины, тоскующего по выхлопной трубе на природе. Но все хорошо в меру, а не когда в каюте пробираешься к шконке, как ежик в тумане. Действия пострадавших были четки и слажены, как на пожаре. Лекции по ГО, прогулянные на первом курсе, пригодились. Задраено было все, что можно, и что нельзя. Щели затыкались щедро смоченными водой женскими прокладками, двери и люки завешивались влажными полотенцами. Мы не стонали, не жаловались на жизнь. Мы боролись и победили. Смрад отступил, путешествие продолжалось.
Five Fingers. Скала в океане. Звучало и выглядело красиво, белое гуано серебрилось под солнцем. Одно смущало – средний палец был длиннее всех и смотрел строго вверх. И неспроста. Ван-ту-фри-гоу, бумс. А вот вам и течение. Черепахи, акулы, рыбки-арлекины, вроде даже котик (который лев) промелькнул. Но не до них мне было, братцы. Я цеплялась за камни, молотила ластами, пыталась нагнать эту торпеду по фамилии Жадан и сделать вид, что я такая-растакая, рядом тут и все ништяк. Воздух жрался катастрофически. Течение нет, чтобы пусть сильно и мощно, но фигачить себе в одном направлении. Сплавлялись бы, как белые люди. Нет, его мотало туда-сюда, вверх-вниз, и еще без всякой системы и ритма, с нездешней силой. И меня мотало вместе с ним. Оно меня ненавидело! Оно меня пыталось утопить! Оно, это милое галапагосское течение, затолкало мне октопус в жопу. Буквально. Между баллоном и двумя нижними конечностями. И как только у него это получилось, оно вырвало у меня изо рта загубник и пустило его в свободный дайв. Я, конечно, поймала его, ну, прям совсем как учили. (А иначе кто бы писал тут эти строки). Я, конечно, плюнула на октопус и даже не попыталась определить, какую мою часть тела он собой затыкает (но догадывалась, догадывалась). Я только цеплялась всеми четырьмя главными и остальными второстепенными костями за камни и косила глазом на манометр. ВСЁ! 50 БАР!! Дима, наверх!!! Мне уже пора!!! Ура, все кончилось. Ну, в общем, для меня – да. Уцепившись за зодиак, я почувствовала, как и второй грузовой пояс прощается со мной. А я его даже не поцеловала. С тихой грустью он пошел на дно, отстегнувшись сам, безо всякой посторонней помощи. Но боевой пловец Жадан отказался смириться с потерей вверенного мне государственного имущества. Он ушел за ним. И я бы не хотела знать, каким именно незлым тихим словом он во глубине печальных вод поминал свою ученицу, так его опозорившую. Пояс вернулся в лоно семьи. День кончался благополучно.
День 4-й
не предвещал ничего плохого.
За ночь мы вернулись к Santa Cruz. Надо сказать, что катамаран – это песня просто. Идет по волнам, как утюг по асфальту. Кого качает? Нас не качает, нас не укачивает. Нас просто тихо баюкает, засыпаем в позе эмбриона под тихий плеск где-то в районе нижней границы кровати, и снится (если что-нибудь снится) цветное, ласковое, теплое.
Неспешно проснувшись и позавтракав, белые человеки ступили на землю. И чуть не наступили на галапагосских игуан. Твари прикольные, но маленькие. И почему я думала, что они размером со среднего крокодила из среднего американского блокбастера? Ничего подобного, так себе, от локтя до ладони среднего белого человека. Но ведь не видели ж раньше никогда, уси-пуси-малипуси. Крабики на камнях, птички странные, чисто конкретно дарвиновские вьюрки из учебника по биологии. А дальше нас повели в питомник черепах. Тех самых, про которых все слышали. Оказывается, это не одна такая порода на все Галапагосы, а на каждом острове свой подвид (или вид? папа у тани не силен в биологии). И всего их, как водится в сказках, 12. 11 нормальных, живут своей черепашьей жизнью под чутким руководством местных экологов. А у 12-го, соответственно, всё не слава богу. Большой, мощный. Но один-одинешенек. Так его и зовут – Одинокий Джон. Хоть и не старый по черепашьим меркам, лет 150, но долго и бесславно скитавшийся по своему острову и совершенно не знавший, что по Завету положено ему плодиться и размножаться. И когда пришли умные люди, отловили и даже самочек предоставили – растерялся. Два года учили черепа ентому делу. Процесс наконец пошел, но вот результат… Нет черепашат. Витамины в детстве Джоник недоедал. Селена ему и цинка не хватало, бесплодие. Сидит на диете теперь, ест три раза в неделю строго сбалансированную пищу, два раза в год по расписанию трахается, может, толк когда и будет. А иначе – клонирование, приговор обжалованию не подлежит.
Впрочем, пора и нырять ужо. Что это на горизонте черненькое белеется? Что это там беленькое чернеется? А, это Gordon Rocks. Две полукруглые скалы, надводная часть затопленного жерла вулкана. Брифинг был краток и конкретен до неприличия. Стаи всех тварей гарантированы, течение гарантировано. Вперед-назад, влево-вправо, вверх-вниз. Сильное. Короче, братва, ныряем и там разберемся. Нырнули. Разбираемся. Стай нет. Течение сильное. Вроде – туда сюда. Плывем-ползем, уже и тактика со стратегией вырисовываются. Главное, смотреть на старших товарищей и делать, как они. Идея проста – действие пехоты на поле боя под шквальным огнем противника. Перебежками. Прет навстречу – цепляешься за камни всеми костями, толкает в зад – быстро-быстро молотишь ластами, чтобы пробраться как можно дальше. И смотришь, смотришь, смотришь по сторонам – что проплываает мимо тебя, какая такая живность или лихие соратники. Вот скат-хвостокол. Нежится, загорает, а снующая мимо во все стороны вода вроде как его и не касается. Муренам в камнях тоже хорошо, их оттуда и брандспойтом не вышибешь. Лежит этакое бревно ленинское, три раза вокруг камня обернувшееся, зевает. Можно потрогать, шкурка бархатная (лишь бы дайв-гад не увидел и не настучал по рукам). Рыбки, рыбки, рыбки, цветные всякие, прямо по курсу кузовок, обходим слева, дальше только морские звезды, теперь на рыбу-скорпиона не наступить, мало не покажется. Вроде уже начинаешь привыкать, но тут, как всегда, воздух, и пора наверх. Эй, бадди, это куда ж мы поперлись? Почему колбасит? Ой, мамочки! Это ж те самые подводные «зубы», ни хрена себе сэфети стоп, тут руки-ноги отрывает. Маску за трубку сносит, воды уже в ней – через брови хлещет, не нада! Я ж и так слепая! Эй, загубник, куда, куда-а-а!!! А тремя руками и не удержаться, унесет ведь. Опа, кто-то уже мимо свистит, отодранный от камней, как ужас, летящий во мраке ночи! Господи, иже еси на небеси! Оказывается, вчера была только тренировочка!! Меня ж сейчас прямо с этой скалой оторвет!!! Ласты, ласты не надо выкручивать, мне мои ноги дороги как память о прямохождении!!!!!!!! А-а-а-а-а! Оторвало! Прощай, любимый город. Уходим прямо в море. С такой скоростью уходим, что за кормой уж ничего и не мелькает, только силуэт бадди, верного опытного бадди, справа как тень отца Гамлета. Уфф, в синем спокойно. Повисели, пришли в себя, Татьяна Викторовна? Мало не показалось? То-то. Баста, карапузики. Сегодня я больше не дайвер. Одна была радость – водичка тепленькая. 21 градус.
День 5-й
Раннее утро. И, что характерно, опять 6-00. Mosquito Island (но никаких москитов стаями). Пимс-чмок-щелк-ван-ту-фри-гоу-бумс. В Багдаде все спокойненько. Я, граждане, с Красным морем и не сравниваю. Там ваще джакузи с отключенными пИсалками. Ну, здесь течет что-то. Ровно, не сильно. Можно расслабиться и получать удовольствие. 21 градус. Видимость 10 метров. Заходим на посадку. Вижу полосу, курс 200, скорость 5, угол (какой на хрен угол?). Утро раннее, черепахи еще спят. Там прямо и спят. Подплывай, смотри. Теперь я знаю, что такое голожаберники. Слизняки подводные, красивые очень, голубые в темносинюю полоску, или наоборот. Орляк проплывает мимо медленно и печально. Для полноты картины еще махонький такой рек, лодка железная затонувшая. А под ней ничего, ни осьминожика крохотного, а я так надеялась, ломанулась посмотреть, даже двоих своих баддиков чуть не потеряла. Плывем-плывем и вдруг из-за куста… пардон, из-за камня – мурена ка-ак высунется, ка-ак кинется. С во-о-от такими глазами. В качестве джипов сопровождения – стая огромных, метровых джеков. Акула на песочке дремала, подкрались с Гуровым ей брюшко почесать, так наши дайв-гады как затарахтели своими тарахтелками! Акула даже не пошевелилась, мы еле ноги унесли. Болтались-болтались-болтались-болтались – змэрзли. В зодиак меня вынимали, сама влезть не смогла, ручки-ножки не шевелились от холода. Но пояс теперь всегда при мне, прикручен намертво, не оторвешь. Вот.
На второй дайв не пошла, зубы еще лезгинку выбивали.
На сушу –это пжалста, это я могу. Берег был приветлив, но морские львы валялись повсюду, прямо на проходе. И рычали грозно. Вау, как они воняют на суше! Олуши – птицы в синих ластах. Дешевая китайская пластмасса, но разве одежка – главное? Главное – обаяние. Два прихлопа, три притопа – брачный танец. Неуклюже, ну, а вы сами попробуйте в ластах брейк сбацать, вот мы и посмеемся. Фрегаты, хоть и с красным зобом, а все равно стервятники. И рожи у них стервячьи, яйца воруют, птенцов жрут, маленьких игуан ловят. Ой, а как эти игуаны солью плюются! Драконьи морррррды. Но пора на борт.
И пошли мы, солнцем палимые, ветром гонимые, под парусами и на керосинке с южного берега к северу дальнему, пересекая экватор, на острова Wolf и Darwin. Вопреки запискам капитана Врунгеля, экватор совсем не красная линия в океане, а даже совсем наоборот. Но мы немедленно выпили. И разбрелись по всему катамарану (сильно сказано – разбрелись! На трех квадратных метрах)
День 6-й
Wolf. Ну, че писать. Супер! Ныряли, ныряли, ныряли. Акулы не стаями, но ходят. Молота видела! Одного (в этот раз, ей богу, не вру). Впереди Жадан с Гуровым, метрах в 15-ти, на пределе видимости, выплыва-а-ают, расписные. Всю стаю молотов, штук сорок (со слов Жадана и Гурова записано верно) нам загородили. То ли была стая, то ли нет. Поди проверь. Дудки разных цветов, есть лимонно-желтые, плюс стандартный суповой набор – черепахи, мурены, рыбки в ассортименте. И все не боятся, всех можно потрогать, за плавники потягать. Ночной дайв поразил обилием жирных креветок и полным отсутствием пива. Недоработочка. Мурены стаями шляются, кого-то напоминают, вот кого… И че нам тут не сиделось. Нет, пошли на Дарвин, пошли на Дарвин, там лучше!
Пошли на Дарвин.
День 7-й
Darwin. Программа та же, вода мутнее. Где стаи молотов? Уплочено! Все остальное хорошо, поныряли, поснимали. Висим на сефети стопе – и тут из синего таааааакаааая манта! Больше трех метров, красиииивая. Как в кино, кретинском фантастическом фильме про разумную манту, телепатирующую умные мысли. Эта не телепатировала, но все равно хорошо!
И че нам тут не сиделось. Нет, пошли на Вольф, пошли на Вольф, там лучше!
Пошли на Вольф.
День 8-й
Wolf. 6-00. Брифинг. Программа бодренькая – три пещеры, по бырому, там акулы, метров 25 глубины, прикольно, потом те, у кого воздуху хватит – на Пинакуло, там внизу пещера метрах на 45, прикольно, рыбки-жабы, но колбасит страшно, потом те, у кого воздуху хватит всплыть – вокруг Пинакуло, но колбасит страшно, и в заливчик, там скаты пасутся, прикольно. Воздуху на всю программу хватило только у Жадана с Гуровым. Зато мы в третьей пещерке с дайв-гидом нашли здоровенного лангуста, я таких даже не ела. И кошмарили его по всему пространству. Воспитался гид, однако. В пещерках на градус теплее. Погрелись. А вода еще мутнее, чем на Дарвине. Всё нах, пошли отсюда.
Пошли отсюда.
День 9-й
Bartolomeo Island. Cousin Rocks.
И тут я всем простила всё. Начиналось обыкновенно, привычно – упали, отжались. Рыбки, акулки, скаты. Оба-на – морской конек! Даже наш супер-пупер дайвер и морской биолог Дима увидел его впервые. Почувствовала гордость. А потом, а потом!!!! Мы с Гуровым попали прямо в стаю скатов, бычерылов и орляков. Вот те крест, в стаю. Штук, могабыть, сто. От малюсеньких, с суповую тарелку, до больших, пару метров. ЕПРСТ!!!! И еще раз – ЕПРСТ!!!! Вот плыву я тут, простая русская баба. И ору от радости благим матом (это не метафора, орала под водой, а как же!), и почти писаюсь кипятком от счастья. И наплевать мне на все правила дайвинга, нахрен забыла про бадди, про держаться рядом. Только стая – и я. И мы вместе. Ходим и ходим кругами под водой! Восторг! Восторг от того, что я часть этого целого, и они от меня не убегают, живут своей жизнью, не боятся, не обращают внимание. Просто плывут по своим рыбьим делам, а я с ними! Мы с вами одной крови - вы и я! И так два дайва подряд. А-А-А-А-А!!!!!!
Дайв третий. Чтобы служба медом не казалась. Упали в синем (акела промахнулся). Дно по брифингу – на 25 метрах. Уже 29 – дна нет. Скала должна быть метрах в 30 впереди. Скалы нет. Под нами слабые пузыри – трое в лодке, Жадан со стариками и детьми, видимо, кто-то из них нашел дно. Метрах на 40-ка, не иначе. Видимость около 5 метров, но где солнце, сообразить можно. У Леши компас на руке. Гурову все по хрену. Он водил и водил нас, как Моисей евреев по пустыне. Сколько мы кругов нарезали, я не считала. А скалы, к которой надо выйти, все не было и не было. Надоело, всплыли. Ба, тут в зодиаке и остальная компания глубоководников.
На сноркелинг к берегу не пойду, боюсь с Гуровым потеряться в океане.
Народ посноркелял. Обещали как лучше – с пингвинами, получилось как всегда – с пингвином.
Закат, красота. И вдруг кэп на зодиаке несется, как ужаленный и кричит, кричит! Киты! Носились на зодиаках с касатками, те кидались в нас селедками, одной девушке засветили прямо в лоб. С юмором животинки. Немчура с соседнего бота осталась с носом, не догнали. С Днем Победы!
День 10-й
North Seymur. 6-00. Акулы-акулы-акулы! Нырялка под знаком акул. И че мне было за одной гонятся, когда за углом их куча оказалась. А в костюмчик пописаешь, так тепло, так тепло!
Следующий номер – мангровые заросли. Вау-вау-вау! Все там – и акулы, и черепахи, и скаты. И все – стаями. Фотки надо смотреть, ребята, что тут расскажешь. У пеликанов мелкие птахи рыбу прямо изо рта тырят свежепойманную. И на голове при этом сидят. Что характерно. В большой семье не щелкай клювом.
Опять «итальянская нырялка». Упали в синее. Ходили кругами под чутким руководством Гурова. Выписали замысловатую спираль. Землю не нашли. Гурова потеряли. На сем наш дайвинг и закончился как таковой.
Что было дальше? Кабак в Порт-Айора, наши всех клали на руках, пока не пришел настоящий индеец. Но этого я уже не увидела. И долгая дорога домой: Балтра-Кито-Богота-Каракас-Париж-Москва. Спать, спать, спать.
P.S. Анекдот.
Встречаются два новых русских.
- Как дела?
- Нормально. А у тебя?
- Суперски. Вот слона купил. Такой слон! Детей в школу – из школы водит, жене по дому помогает, в саду кустики поливает, я домой приду – он тапочки принесет, газетку, стакашек вискаря нацедит. Чудо!
- Слыш, брат, продай слона.
- Не, не могу. Это ж член семьи. Два лимона за него отдал.
- Ну, за три продай.
- Неа.
- За пять!
- Бери, за пять.
Встречаются через месяц.
- Как дела?
- Да слон какой-то странный, участок весь выкорчевал, детей, жену гоняет, я с работы приеду – прям по ступеням к двери на бронированном мерсе, чтоб не затоптал.
- Ну, брат, с таким настроением ты слона не продашь.