Часть пятая
КОВЧЕГ
Запись четырнадцатая
Познание непознанного
Я, после утомительного путешествия, отдыхал и набирался сил. Великий Пот позаботился, чтобы я ни в чём не нуждался. Но надо сказать, что у него было своеобразное представление о гостеприимстве. Он, в силу известных только ему причин, лишил меня свободы передвижения, запретив мне покидать комнату. А чтобы у меня не возникало соблазна нарушить его запрет, он поставил у дверей моей комнаты рукокрылого фискала, присматривать за мной. Но, справедливости ради, я должен признать, что это было единственное неудобство, испытываемое мною. Хотя нет, было ещё одно. Я скучал по Лее. Последний раз мы виделись на аудиенции у Великого Пот. Я думаю, что она находилась в таком же положении, что и я, иначе она бы обязательно навестила меня. Все мои попытки узнать что-нибудь о ней у моего охранника ни к чему не привели. Его ответ всегда был выразителен и однозначен, он красноречиво молчал. Мне же ничего другого не оставалось, как ждать продолжения нашего полного приключений путешествия.
Спать мне уже изрядно надоело, а больше заняться было нечем, и я, чтобы как-то убить время, то предавался воспоминаниям, то размышлял о своём будущем. Иногда я ловил себя на том, что думаю об игре, и не просто думаю, а пытаюсь примерить её к реальной жизни. Я в досаде гнал от себя эти, мешавшие мне мысли, но они с завидным постоянством вновь и вновь возвращались ко мне, тревожили меня, лишали покоя.
Если верить моему чувству времени, то прошло что-то около трёх суток, когда хозяин приютивших меня апартаментов напомнил о себе. Он прислал ко мне пьющего кровь, который, шипя и гримасничая, передал мне его просьбу-приказ: немедленно явиться в библиотеку, что я в сопровождении посыльного и поспешил сделать.
Когда я, в приподнятом настроении, переступил порог библиотеки, то увидел, что Лея, Великий Пот и один из его слуг были уже там. Они стояли посреди зала и в ожидании меня о чём-то непринуждённо болтали.
– Ты звал меня, Великий? – спросил я прямо с порога у почтенного старца.
– Да.
– Зачем, Великий?
– Настал ваш час. Вам пора в путь, – сегодня Великий был чрезвычайно краток и ясен, как никогда.
– Я готов, Великий, хоть прямо сейчас!
– Тогда раздевайся, – сказал он, как отрезал и, повернувшись к Лее, добавил. – Это касается и тебя.
– Я не ослышался, Великий?! Ты сказал, раздевайся?! – возмущённо воскликнул я.
Старец невозмутимо молчал, игнорируя мои возгласы. Зато Лея молчать не стала.
– Делай, Отик, как он говорит, – сказала она и начала торопливо, даже как-то суетно, стаскивать с себя одежду.
Я никак не ожидал, что Лея с ним заодно. Что же здесь происходит? Какую авантюру они задумали? А может, я зря психую и опять понапрасну сгущаю краски? И если это так, то до паранойи мне осталось всего ничего.
– Одну минуту, – обратился я к ним. – Может всё-таки кто-нибудь объяснит мне, для чего это надо?
– Всё нормально, Отик, – отвечала мне уже полуголая Лея. – Великий отправляет нас на Ковчег, и нам лучше поторопиться.
– Это я понял. Но раздеваться-то зачем?
– Затем, что мы будем перемещаться в искривлённом пространстве. А телепортация, Отик, штука тонкая, малоизученная. Если мы будем телепортироваться в одежде, то у нас могут возникнуть непредвиденные ситуации, так сказать побочные эффекты. Великому ещё не приходилось телепортировать неорганическую материю, и поэтому наша одежда останется здесь, а мы отправимся дальше.
Что-то мне не очень ей верилось, и я, желая получить подтверждение её словам, вопросительно посмотрел на Великого Пот. Он меня понял и утвердительно кивнул головой, давая мне понять, что Лея говорит правду.
– Он вообще хотел отправить тебя на дельфине, – тем временем продолжала Лея, – так как ты состоишь из внеземной материи, и с тобой во время перемещения может случиться всё, что угодно. Но хорошо подумав, мы нашли способ без особого риска телепортировать и тебя. Так что делай, что он говорит, и не задавай глупых вопросов. Иначе он точно отправит тебя на дельфине. И тогда тебе придётся несколько дней мокнуть и мёрзнуть на его скользкой спине.
Она меня убедила. Тем более, что я больше не хотел расставаться с ней, да и перспектива болтаться на спине морского животного неизвестно сколько дней меня не прельщала. Но раздеваться в присутствии Леи мне очень и очень не хотелось. Великий Пот, до сих пор безучастно наблюдавший за нами, видимо поняв, что я смущаюсь, решил помочь мне, а заодно и положить конец нашим препирательствам.
– Послушай, пришелец, – вежливо обратился он ко мне, – если ты хочешь покинуть мой остров в компании с этой женщиной, то делай, что тебе говорят. Но если ты предпочитаешь её обществу общество дельфина, то воля твоя. Я не возражаю.
– Я буду телепортироваться с Леей, – настойчиво заявил я.
– Тогда быстро раздевайся. Больше тебя никто уговаривать не будет. А если ты такой стыдливый, то отвернись.
Ультиматум был получен, и мне пришлось подчиниться. Всё-таки это был какой-то выход из неловкого положения. И я, отвернувшись от них, стал не спеша снимать с себя одежду и аккуратно, стопкой складывать возле себя.
– Так-то лучше, – прокомментировал мои действия старец.
Как я ни старался тянуть время, момент, когда я остался совершенно голым, всё равно наступил. Лея, наверное, давно уже обнажилась и ждала меня. Мне, несмотря на всю мою застенчивость, очень сильно хотелось хоть краешком глаза взглянуть на неё. Но я, помня свой приступ вожделения, удержал себя от этого позорного для меня поступка. И правильно сделал. Подглядывать – удел низших существ!
Не знаю, сколько времени я простоял бы так, ни на что не решаясь, если бы Лея не взяла инициативу в свои руки. Она тихо, со спины, подошла ко мне и положив свои тёплые, нежные руки мне на плечи, настойчиво прошептала:
– Повернись ко мне, Отик, и обними меня покрепче.
– Ты уверена? – совсем засмущался я.
– Да. Иначе Великий Пот не станет нас телепортировать.
Что мне было делать? Я глубоко вздохнул, закрыл глаза и, повернувшись, обнял её за талию. В ответ она, обвив мою шею руками, крепко прижалась ко мне. Меня словно током ударило! От её прикосновения во мне опять начал просыпаться дикий, необузданный самец. Я понял, что неотвратимо теряю самоконтроль. Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не вмешательство Великого Пот.
– Готовы? – спросил он.
– Да, – тихо ответила Лея.
– Да, – почему-то шёпотом, ответил я.
– Тогда замрите и не открывайте глаз, пока не окажетесь на месте.
Он на секунду замолчал, затем по-отечески добавил:
– Счастливого пути, голубки. И да поможет вам бог.
Я не почувствовал ничего. Просто в какой-то неуловимый миг наступила полная тишина, и всё, больше ничего не происходило. Я, как каменный истукан, стоял и боялся пошевелиться, когда услышал Леин голос.
– Можешь открыть глаза, Отик. Мы уже дома.
“Она что, шутит?” – подумал я. Нет, она не шутила. Я ясно слышал далёкий, ненавязчивый шум прибоя и тихий-тихий шелест листьев. Всё-таки Великий Пот был настоящий волшебник! Я даже не заметил, когда он успел переместить нас в пространстве. Значит, всё обошлось благополучно.
Я открыл глаза и увидел, что мы стоим в центре небольшой, поросшей сочной, зелёной травой поляны. Прекрасный оазис мира и покоя посреди напрочь разрушенного мира! Спасибо Великому за то, что он переместил нас именно в это чудесное место, а не на какую-нибудь вонючую свалку. Старик оказался человеком, что надо!
Лея, прижавшись ко мне своей приятно-упругой грудью, томно смотрела на меня. Её подёрнутые поволокой глаза звали и манили, обещая открыть мне все тайны вселенной. Я безнадёжно тонул в них! Непреодолимое желание овладело всем моим существом. Я прямо на глазах превращался из добропорядочного гражданина Лукара в распоясавшегося, бессовестного самца. Плохо понимая, что делаю, я ещё сильнее прижал к себе трепещущую в моих руках женскую плоть и мы, охваченные общим безумием, повалились на благоухающую пьянящим ароматом траву. Она, покорно подавшись под тяжестью наших стонущих тел, приняла нас в свои нежные объятия. Лея не сопротивлялась, а наоборот, прильнув ко мне всем телом, жарко целовала мне лицо. Наконец наши губы встретились и слились в страстном поцелуе. Мир оборвался и рухнул, опрокинув нас в бездну сладострастия и экстаза.
Не знаю, сколько времени продолжалось наше безумие. Может одно мгновение, а может целую вечность, да и не всё ли равно. И вообще, что такое время по сравнению с тем, что я испытал? Ничто! Ничто! И ещё раз НИЧТО!
Я долго лежал на спине с закрытыми глазами и не мог поверить в реальность произошедшего. Всё было слишком фантастичным, чтобы быть правдой. Наконец, набравшись мужества, я открыл глаза. Лея сидела рядом, поджав под себя стройные ноги. Она счастливо улыбалась. Слава богу, счастлив был не только я! Счастье в одиночку не может быть полноценным. Заметив, что я смотрю на неё, Лея скромно потупила глазки и, отвернув от меня сразу порозовевшее личико, с укором сказала:
– Отик, а ты мне говорил, что индивы не состоятельны, как мужчины. Нехорошо обманывать молодых неопытных женщин.
Лея откровенно кокетничала.
– Так оно и было, пока я не встретил тебя. Клянусь! – оправдывался я, и это была чистая правда.
Она, польщённая, улыбалась. Кровь опять ударила мне в голову, и я жадно потянулся к ней руками. Лея, весело рассмеявшись, отстранилась от меня.
– Ну хватит, Отик, остынь. Я пойду, помоюсь, а ты отдохни и не ходи за мной. Я быстро. Договорились?
– Договорились, – неохотно согласился я.
Лея встала и, грациозно покачивая великолепными бёдрами, пересекла поляну. Уже через пять секунд она скрылась в густых зарослях какого-то кустарника, обильно разросшегося по краю нашего Островка Счастья.
Лея не лгала. Прислушавшись, я различил еле слышное журчание воды. Наверное, где-то поблизости протекал ручей или небольшая речушка. Я закрыл глаза и стал по новой переживать то, что только что случилось со мной. Мне хотелось всё полностью осознать, всё осмыслить.
Лея была великолепна, просто чудо! И я, познавший истинную любовь, теперь, в отличие от других индивов, стал настоящим мужчиной! И не просто мужчиной, а мужчиной с душой. Что ни говори, а осознавать это было очень приятно. Такого разворота событий я никак не ожидал.
У меня, как и у любого другого влюблённого, произошла переоценка ценностей. Каким бедным, убогим казался мне теперь наш мир – мир индивов. Зато мир людей окрасился для меня в новые, яркие краски. О боже! Как он был прекрасен даже несмотря на всё своё несовершенство. Я был горд тем, что хоть и немного, но всё-таки принадлежу ему. И вообще, кто я теперь, индив или человек? По-моему, на этот вопрос мне никто не смог бы дать правильного ответа. Его просто не существовало.
Как я всё-таки изменился! Моё легкомысленное отношение к своим обязанностям не имело оправданий. Мне сразу, как только я оказался здесь, следовало дать знать о себе на “Звезду Галактик”. Но мне было как-то не до того. Надо было срочно, пока там не запаниковали, исправлять ситуацию. И я без долгих раздумий нажал на ноготь большого пальца левой руки. Односторонняя связь с крейсером была включена.
Я коротко доложил обстановку, оставив подробности на потом. О моих слишком близких отношениях с Леей я, конечно же, умолчал. Это была моя тайна. К тому же, вступив с ней в интимную близость, я нарушил все существующие в нашем космическом флоте инструкции, и если об этом когда-нибудь узнают, то последствия для меня будут просто ужасны.
Я настолько приблизился к цели проводимой мной операции, что теперь, после моего доклада, весь персонал Управления Политической Разведки будет находиться в постоянном напряжении. Они будут ждать от меня скорых и положительных результатов. И я был рад, что у них нет со мной обратной связи, иначе они обязательно бы стали давить на меня, торопить, подталкивать к активным действиям. Следовательно, я бы заспешил, занервничал и наделал бы массу ошибок. А так, без обратной связи, всё будет идти своим естественным путём и закончится так, как и планировали инициаторы операции. По крайней мере, я на это надеялся. А в управлении пусть подождут. Выбора у них нет.
Леи не было уже минут сорок, и я начал нервничать. У меня даже возникло желание крикнуть ей, чтобы она поторопилась. И я непременно так бы и поступил, но прикосновение холодной стали к моему затылку остановило меня. Я рано расслабился и потерял бдительность, за что и поплатился. Интуиция, не предупредив вовремя об опасности, опять предала меня. Кто-то взял меня на прицел. А может, это Леины шуточки и я зря напрягся? Чтобы проверить это, я медленно, стараясь не делать резких движений, повернул голову. Два рослых, плечистых, чем-то похожих на покойного Эрика человека стояли за моей спиной и, направив на меня автоматы, с интересом рассматривали меня. В выражениях их лиц не было ни злобы, ни враждебности. Это несколько обнадёживало, и я хотел спросить у них, кто они и что им от меня надо? Но один из них, видимо поняв мои намеренья, приложил к своим губам указательный палец, давая мне понять, чтобы я не издавал лишних звуков. И это было совсем скверно, тем более, что Лея должна была вот-вот вернуться. Надо было что-то делать. Но что? Конечно, я мог бы поднять шум, дав при этом себя застрелить. И я, чтобы спасти Лею, так бы и поступил, но тогда операция будет безнадёжно сорвана. А пожертвовать этим я не мог ни ради Леи, ни ради себя. Я просто не имел на это права! И мне оставалось только надеяться на то, что Лея здесь у себя дома и это как-то ей поможет. И ещё, у меня была слабая надежда, что эти двое окажутся её соплеменниками. Такое предположение было не лишено смысла. Во-первых, одеты они были так же, как и Лея, в зелёную униформу. Во-вторых, моя упорно молчавшая интуиция не отрицала такого варианта. В общем, я надеялся без потерь выпутаться из этой истории.
Я сидел и с всё возрастающим волнением смотрел на заросли кустарника. Я ждал появления Леи, и долго ждать мне не пришлось. Кусты раздвинулась, и на поляну вошла она. Широко улыбнувшись, Лея приветственно махнула нам рукой. Двое помахали ей. Моё предположение оказалось верным. Два пленивших меня боевика и Лея оказались не только соплеменниками, но они ещё и, как я понял, хорошо знали друг друга.
Лея подошла ближе и виновато посмотрела на меня. Она была одета!? Её униформа была прежней, та самая, что осталась на чудо-острове. А её нежные руки держали мой аккуратно свёрнутый космический костюм. И тут я начал кое-что понимать. Этот старый интриган, называющий себя Великим Пот, и красавица Лея обманули меня, провели, как мальчишку. Заговорщики! А мне, их доверчивой жертве, теперь приходится сидеть здесь совершенно голым и, сгорая от стыда, удивляться своей безграничной глупости.
“Зачем они это сделали? Зачем они так бессовестно обманули меня? Зачем они лишили меня одежды, сказав, что неорганическая материя не подлежит телепортации? Зачем? Зачем? И зачем?..”
Задаваясь этими вопросами, я наивно пытался обмануть самого себя. Я конечно же догадывался, зачем, но не хотел признаваться в этом даже себе.
Наверное, моё возмущение обманом было крупными буквами написано на моём лбу, потому что Лея быстро подошла ко мне и, протянув мне мою одежду, сказала:
– Одевайся, Отик, нам пора, – и, отвернувшись, тихо добавила. – Извини.
Я, не глядя на неё, взял протянутую мне одежду и стал неторопливо одеваться.
– Всё нормально, парни. Он со мной, – обратилась она к вооружённым людям.
– Мы так и думали, – сказал один из них.
Парни сразу опустили свои автоматы стволами вниз и отошли к краю поляны. Они о чём-то оживлённо перешёптывались, время от времени бросая на меня любопытные взгляды. Наверное, делились впечатлениями, полученными от созерцания моей персоны. Для них я был новым, ещё не виданным мутантом. Но, возможно, они знали и правду, кто я есть на самом деле. Во всяком случае, повод поговорить у них был.
Обиды на Лею за её сговор с Великим Пот я уже не держал, а даже наоборот, где-то в глубине души был им за это благодарен. И оттого, что Лея чувствует себя виноватой, мне было как-то не по себе. Чтобы восстановить между нами нарушенный мир, я, как только оделся, подошёл к ней и нежно поцеловал в румяную щёчку. Лея расцвела и повеселела. Она всё чувствовала, всё понимала. Подняв на меня свои прелестные глазки, она, как-то слишком уж серьёзно, с благодарностью посмотрела мне в глаза и тихо произнесла:
– Спасибо, Отик. Идём?
– Идём.
Лея сделала парням знак рукой и они быстро подошли к нам. Мы не стали больше задерживаться там и поспешно покинули поляну. Наш маленький отряд, растянувшись, маленькой змейкой вполз в лесные заросли и двинулся в глубь острова. Лея шла первой, за ней я, а двое парней тащились сзади. Сразу было видно, что Лея прекрасно знает эту местность. Она легко ориентировалась и всегда знала куда идти. Продираться через дикую чащу было тяжело, и нам бы пригодился мой длинный, острый нож, но старый интриган почему-то не телепортировал его. Наверное, оставил себе на сувенир, а может ещё зачем. Ну да ладно, будем считать, что я его ему подарил. Пусть созерцает!
Уже через два часа после начала нашего марш-броска мы заметно выбились из сил. Особенно досталось Лее. Впередиидущему всегда труднее, чем остальным. Пора было делать привал, чтобы хоть немного восстановить силы, и я уже собирался сказать об этом истекающей потом Лее, когда она остановилась сама.
– Пришли, – сказала она, не поворачивая к нам головы.
Мне стало интересно, куда? Перед нами сплошной стеной стояла непроходимая зелёная масса диких зарослей. Я поднял глаза повыше и сквозь просветы между пышной, ажурной листвой увидел, что в трёх метрах впереди нас, преграждая нам путь, возвышается громадная каменная стена. Тупик!.. Лея, конечно, заблудилась, и теперь нам надо было как-то выбираться оттуда. Но, как оказалось, я опять ошибался. Когда Лея сказала, что мы пришли, она имела в виду именно то, что мы пришли. И я понапрасну усомнился в её способностях проводника. Она, торопливо раздвинув тонкие, упругие ветки кустарника, сделала шаг вперёд. Я протиснулся за ней. Мы оказались на маленьком пятачке, два метра на два, очищенном от кустарника. Прямо перед нами находилась массивная металлическая дверь без ручки. Куда она вела? Я понял, что сейчас это узнаю. Справа от двери на высоте человеческого роста в каменную стену была вмонтирована красная пластиковая кнопка. Лея сразу нажала её. Дверь, приводимая в движение невидимым механизмом, медленно отворилась. Лея, взяв меня за руку, перешагнула невысокий порог. Я, увлекаемый ею, сделал то же самое. Дверь за нами бесшумно затворилась, оставив нашу группу сопровождения снаружи. Парни сделали своё дело и больше нам были не нужны.
Мы стояли в ярко освещённом электрическим светом коридоре. “Ну и что дальше?” – я вопросительно взглянул на Лею.
– Идём, Отик, нас уже заждались, – было её ответом на мой немой вопрос.
Не сказав больше ни слова, она быстро зашагала по широкому коридору. Я, естественно, последовал за ней, предвкушая скорое завершение операции “ИЩУЩИЙ СТРАННИК”. Всё пока складывалось очень удачно. Удача сопровождала меня!
Запись пятнадцатая
Приют для обречённых
Коридор, по которому мы шли, имел немыслимое количество поворотов и ответвлений. Он был так закручен, что уже через несколько минут нашего по нему шагания я перестал понимать, в каком направлении мы идём. Прямо не коридор, а какой-то мифический лабиринт! И если бы после очередного поворота мы встретили минотавра, то я нисколько бы не удивился.
Несмотря на хорошую освещённость коридора, его серые, бетонные стены давили, угнетали меня. И когда он наконец-то закончился, я с облегчением вздохнул. По крутой металлической лестнице мы спустились на уровень ниже. И как только подошвы наших ботинок коснулись нижней лестничной площадки, я понял, что обрадовался слишком рано. От неё веером, во все стороны расходились многочисленные тоннели и коридоры. Мы пошли по одному из них.
На этот раз коридор оказался коротким. Пройдя по нему всего несколько десятков шагов, мы опять спустились на один уровень ниже. Никакого разнообразия! Очередной длинный, извилистый коридор действовал мне на нервы. “Да когда же это кончится?! Сколько можно блудить по этой серой, сырой паутине коридоров и тоннелей?!” – взмолился я. И, кажется, город-бункер услышал мои причитания. Вняв им, он сжалился над нами, и когда мы в очередной раз спустились сразу на несколько уровней, то наконец-то оказались в помещении.
Помещение было довольно длинное, с бетонным полом и таким же потолком. Сваренные из толстых железных прутьев решётки служили ему боковыми стенами. Пространство за решётками было поделено железобетонными перегородками на отдельные клетки. Прикинув в уме длину и ширину клеток, я подсчитал, что их здесь не меньше тысячи. Все они были заняты мутантами. Несмотря на то, что клетки были просторны, в каждой из них находилось только по одному узнику.
Каких только мутационных видов там не было! Одни походили на животных, другие на птиц, третьи совсем ни на что не походили. Но среди них попадались и почти нормальные люди с небольшими физическими отклонениями.
Я был неточен, говоря, что стенами, этому странному заведению, служили железные решётки. Это не совсем так. Некоторые клетки были закрыты толстыми, металлическими ставнями. Они чёрными, мрачными пятнами выделялись на общем фоне. Временами, оттуда глухо, как будто из ямы, доносилось то яростное звериное рычание, то истерический вопль сумасшедшего, то вообще не поддающиеся классификации звуки.
Даже несмотря на то, что в тех клетках, которые были открыты для обозрения, всё обстояло довольно сносно, этот мутопарк производил на меня удручающее впечатление.
С первого взгляда было видно, что клетки были неплохо, по земным меркам, приспособлены для жилья. В них помимо водопроводного крана, душевой кабины, стола и стула были ещё и книги, что приятно поразило меня. Все обитатели этого весьма специфического заведения были заняты каким-нибудь делом: кто читал, кто рисовал, кто чертил. Другие пилили, стругали и так далее, всего не перечислишь. Здесь не было праздных бездельников, каждый из мутантов обязательно чем-то занимался.
“Что же это за общежитие уродцев? – вихрем пронеслось в моей голове. – Очень походит на трудовую тюрьму. Но если это так, то зачем тогда Лея привела меня сюда? Не понимаю!”
А понимал я только то, что Лея привела меня сюда не случайно. Это понял бы и любой недоумок.
Я, шокированный увиденным, положил руку на плечо Леи и легонько потянул на себя. Она остановилась и, обернувшись, вопросительно посмотрела на меня.
– Лея, это что, тюрьма? За что вы упекли этих бедолаг за решётку? За то, что они не такие как вы?! – в возмущении воскликнул я.
– Что ты, Отик! – рассмеялась она. – У нас нет тюрем! А это всего-навсего приют – приют для обречённых. Все его обитатели находится здесь исключительно по своему собственному желанию.
– И те, что за ставнями?
– Те, нет. Увы, мы вынуждены держать их там в полной изоляции.
– Не лучше ли выпустить их на волю?
– Нет.
– Почему?
– Потому, что они жестокие, злобные существа с интеллектом, практически равным нулю. Мы держим их здесь, чтобы не засорять окружающий нас мир. В нём хватает зла и без них.
– Ну с этими всё понятно, а остальные? Зачем они пошли на добровольное заточение?
– Чтобы не покидать Ковчег.
– А что в этом плохого?
– Плохо то, что выход в большой мир для них настоящая катастрофа. Они выросли здесь на всём готовом, в тепличных условиях, и совершенно не приспособлены к самостоятельной жизни. Им будет невероятно трудно выжить там, за пределами нашей скромной обители.
– Но ведь они всегда могут вернуться.
– Нет, Отик. Нет, – печально возразила она. – Покинувшему приют, обратной дороги уже не будет, никогда. Место выбывшего сразу занимает другой. Желающих прописаться здесь всегда много. Увы, мы ограничены в средствах на их содержание, да и в наличии у нас всего тысяча сто двадцать восемь клеткомест. А это мало, очень мало. Так что приходится обходиться тем, что есть.
– Лея, – перебил я её, – а откуда они у вас? Вы что, собираете детёнышей мутантов по всей планете и помещаете их сюда?
– Нет, Отик, – с ещё большей печалью в голосе возразила она, – эти мутанты родились здесь. Они дети вполне нормальных, настоящих людей. И этот приют мы построили специально для них, невинных жертв былой катастрофы. Ведь мы всё-таки люди, а не звери, и поступать должны по-людски.
– А почему бы вам не позволить, раз вы такие высокоморальные, жить им среди вас. По-моему, это было бы более гуманно, чем держать их, как экзотических животных, в клетках.
– Нет! Ни в коем случае! Мы не можем, не имеем права позволить им этого.
– Но почему?
– Да потому, что мы не хотим допустить нашего полного вырождения. Ведь настоящие люди, не подвергшиеся мутации, остались только здесь, на Ковчеге. И если не тормозить процесс вырождения, который медленно, но неуклонно набирает темп, то лет через сто народ Ковчега выродится окончательно, и Земля останется во власти мутантов: монстров и уродов. На этом всё кончится, и о возрождении земной цивилизации некому будет даже и помечтать. Нам, Отик, приходится держать наших мутантов в клетках, чтобы лишить их возможности размножаться. Изоляция, по нашему мнению, самый надёжный, стопроцентный способ не допустить этого. Может, это и не совсем гуманно, но взамен вынужденного одиночества они получают максимум возможных условий для достойного существования. Таких хороших, как у них, условий жизни не имеют многие нормальные люди. Тебе, конечно, может показаться, что наш приют нечто вроде “дома скорби”, но это не так. Наши мутанты хоть и неполноценны, но их неполноценность заключается, в основном, в физических недостатках. Что же касается интеллекта, то среди них встречается много талантов и даже гениев. В этом приюте каждый волен заниматься, чем хочет, всё равно чем, лишь бы это было ему интересно. И надо отдать им должное, они много трудятся и для нашего общества делают немало.
– Похоже на правду. Но мне бы хотелось поговорить с кем-нибудь из них. Я могу это сделать?
– Да, конечно. Можешь поговорить с любым из обитателей приюта, а если захочешь, то и со всеми.
– Спасибо, – поблагодарил я её и шагнул к ближайшей ко мне клетке с мутантом.
В выбранной мной клетке оказался обычный на первый взгляд человек. Мне даже не сразу удалось разглядеть его уродство. И только тогда, когда я уже хотел спросить у Леи, почему этот вполне нормальный человек оказался здесь, я понял почему. У этого рослого, плечистого самца с небольшим брюшком всё было как надо, но ноги!.. Вместо ступней у мутанта были копыта, похожие на лошадиные. Он тихо сидел за письменным столом посреди нагромождения старых книг и таких же журналов. Книг было так много, что я их видел везде, куда бы ни метнулся мой взгляд: в плотно стоящих вдоль стен книжных шкафах, на столе, под столом, возле стола, под кроватью и даже несколько штук на самой кровати. Книги были буквально повсюду! Они, сложенные в большие стопки, лежали по всему периметру клетки. Им здесь явно не хватало места. Сам копытоногий интеллектуал сидел на перекошенном деревянном табурете и что-то увлечённо писал в толстой, потрёпанной тетради. Время от времени он с чувством бросал карандаш на стол и, выхватив из груды книг требуемый ему экземпляр, начинал быстро его листать. Найдя необходимый ему текст, он внимательно прочитывал его и, возвратив после этого книгу на прежнее место, продолжал делать свои записи в тетради.
– Как его зовут? – спросил я у Леи.
Вместо ответа она молча ткнула пальцем в прикреплённую к решётке фанерную табличку, на которой от руки каллиграфическим почерком было выведено:
сектор – 2Х
АРКАША
историк-катастрофовед
(справок не даёт)
“Так-так, значит, Аркаша, да ещё и катастрофовед. Неплохо. Значит, не дурак!” – подумал я.
Он как нельзя лучше подходил для задуманного мной допроса.
– Аркаша! – позвал я его.
Он даже не оторвал взгляда от своей рукописи, а просто, как от назойливой мухи, раздражённо отмахнулся от меня. Ему явно не нравилось, что кто-то отрывает его от работы.
– Лея, – обратился я к своей спутнице, – позови его ты. По-моему, ради меня он не оставит своего занятия. Почему-то к тетради у него больше почтения, чем ко мне.
– Попробую, – согласилась она и громко окликнула его. – Аркаша! Аркаша! Это я, Лея! Удели нам минутку! Подойди к нам!
Учёный мутант, услышав её звонкий голос, встрепенулся, посмотрел в нашу сторону и, увидев Лею, расплылся в широкой, счастливой улыбке. Он быстро, как на пружине, подскочил со своего табурета и чуть не бегом бросился к нам, цокая по бетонному полу своими нековаными копытами.
– Лея! Сестра! Ты вернулась!? – радостно воскликнул он.
– Вернулась, только что. Привет, Аркаша! – поприветствовала его Лея.
– Привет, сестрёнка! Это ОН? Всё прошло гладко? Ты в порядке? – на одном дыхании выдал серию вопросов мутант.
– Всё нормально, Аркаша. Спасибо за заботу. А это, – Лея пальцем указала на меня, – действительно ОН. Ты угадал. Его зовут Отик, и он хочет у тебя кое о чём спросить. Ты не против?
– Ну если об этом просишь ты?!
– Да, Аркаша. Поговори с ним. Я прошу.
– Хорошо, хорошо, но только недолго, – согласился он.
– Договорились, – подвела итог Лея и тактично отошла в сторонку.
Мутант холодно взглянул на меня, но ничего не сказал.
– Здравствуй, Аркаша, – вежливо поздоровался я.
– Здравствуй, Отик. Чем обязан? – видимо, мутант решил не уступать мне в вежливости.
– Ничем. Просто мне хотелось задать тебе несколько вопросов.
– Так задавай, – равнодушно сказал он.
– Хорошо, Аркаша, – начал я издалека. – Скажи мне, почему ты называешь Лею сестрой? У вас что, так принято?
– Конечно. Ведь она и есть моя единокровная сестра. Знаешь, в жизни всегда так, одним везёт, другим нет. Мне, в отличие от Леи, не повезло.
– Да ну!? Скажешь тоже, сестра, – не поверил я.
– Не веришь?! – обиделся он. – Тогда спроси у неё, а мне больше не хочется с тобой говорить. Я зря трачу на тебя своё время.
– Верю-верю! – попытался я его успокоить.
– Ну, хорошо, – почему-то сразу успокоился Аркаша. – Говори, что тебе от меня надо?
– Если честно, то меня интересует, как тебе здесь живётся? Я имею в виду приют. На волю не тянет?
– А что мне там делать? – вопросом на вопрос ответил учёный мутант.
Я в растерянности пожал плечами.
– Вот и я не знаю. В приюте меня хоть кормят, поят, одевают, обеспечивают медицинским обслуживанием. Здесь у меня работа, а там что?
Я, не зная что ответить, опять пожал плечами.
– Вот то-то, что не знаешь, а я знаю. Там, за пределами Ковчега, я или погибну через несколько дней, или превращусь в мерзкого, кровожадного монстра. Ни то, ни другое меня не устраивает. Пускай здесь у меня нет ни права, ни возможности завести семью, но зато я могу об этом мечтать. Возможно, когда-нибудь учёные и смогут мне помочь, а там у меня этой надежды уже не будет. И потом, не такие мы и одинокие, как ты мог подумать. Нас регулярно посещают.
– Кто? – перебил его я.
– Родственники, конечно, и не только они. Раз в неделю к нам приходят представители настоящих людей и говорят с нами, с каждым из нас.
– О чём, Аркаша?
– Со мной, о работе. Видишь ли, мои труды необходимы настоящим людям, – гордо заявил он. – Если мне удастся выявить все предпосылки, которые прямо или косвенно явились причиной Великой Катастрофы, то мы, земляне, в будущем уже не допустим, чтобы такое повторилось. Ты понимаешь, о чём я?
– Да, Аркаша, понимаю и полностью с тобой согласен.
Мутант самодовольно хмыкнул, но ничего не сказал.
– А ещё с тобой о чём-нибудь говорят эти представители местной элиты? – продолжал я расспрашивать его.
– Да как тебе сказать, Отик, больше ничего особенного. Так, рассказывают разные новости. Спрашивают, какие у меня жалобы? Интересуются моим здоровьем. Принимают заявки на всё необходимое, как для жизни, так и для работы.
– Ну и как, выполняют твои заявки?
– Да, и вообще, здесь хорошо, я практически ни в чём не нуждаюсь.
– Понятно. Значит на жизнь ты не жалуешься?
– Да на что мне жаловаться!? Только в приюте моя жизнь чего-то стоит. Здесь я нужен, а значит моё существование имеет смысл.
– Возможно, ты прав.
– Конечно прав! – уверил меня Аркаша.
– А ты давно занимаешься поиском причин катастрофы?
– Лет десять, а что?
– Да так. Просто любопытно, из-за чего она всё-таки произошла? А ты, как думаешь?
– А ты хитрец, Отик! – хохотнул он. – Зря стараешься. Я всё равно не могу тебе ничего сказать.
– Почему?
– Это секретная информация.
– Ну хоть намекни, – попросил я.
– Нет, – твёрдо сказал он.
Его и без того мерцающий ко мне интерес неожиданно угас. Он резко повернулся и зацокал копытами к столу, где его ждала интересная работа – смысл его жизни. Как ни странно, но мне совсем не было его жаль. Он был по-своему счастлив. И я это понимал, наверное, больше, чем он сам.
Лея увидев, что наш разговор окончен, подошла ко мне и, дружески похлопав меня по плечу, спросила:
– Идём, или ты хочешь поговорить с кем-нибудь ещё?
– Нет. Думаю, что все скажут примерно то же самое.
– Возможно, – согласилась Лея. – Ты поверил Аркаше?
– Да. Он был искренен. А ты что, специально устроила мне встречу именно со своим братом?
– Нет, Отик. Ты не поверишь, но это чистая случайность.
– Да мне в общем-то всё равно.
Я немного помолчал и спросил:
– Значит, всё-таки правда, что Аркаша твой брат? Никогда бы не подумал.
– Да, правда. Он не обманул тебя. У меня четыре брата и семь сестёр. Из них два брата и три сестры находятся здесь, в приюте для обречённых.
– Плохо, – посочувствовал я.
– Да, но могло быть и хуже.
– Куда уж хуже!
– Могло-могло, Отик! Мы все могли оказаться здесь. Ведь я тебе уже говорила, что у нас полным ходом идёт процесс вырождения, и он набирает темп.
– Значит, я прилетел вовремя?
– Ещё как вовремя! Человеческую расу ещё можно спасти. И я надеюсь, что ты поможешь нам. В противном случае, несмотря на все усилия наших учёных, мы обречены.
– Конечно, Лея! Меня за этим сюда и прислали. Вся цивилизация Лукара готова прийти к вам на помощь. Мы, с нашими высокими технологиями, имеем такую возможность.
– И долго нам ждать? Времени у нас осталось не так уж и много.
– Я думаю, что вашим спасением займутся сразу, как только мы договоримся.
– Договоримся, Отик! Обязательно договоримся!
Лея была настроена оптимистично. Её заразительный оптимизм передался и мне.
– Идём, Лея. Мне не терпится встретиться с представителями твоего народа и начать переговоры. И если у нас всё пойдёт гладко, то я думаю, что уже через месяц здесь будут наши спасательные команды.
– Идём, капитан, – улыбнулась Лея. – Не терпится всем, не только тебе.
Мы быстро покинули приют и стали опять, время от времени меняя уровни, петлять по коридорам. Наконец, когда я уже начал думать, что мы никогда и никуда не придём, Лея вывела меня в короткий коридорчик. Этот коридор был не такой, как те, по которым мы шли раньше. В нём было много, десятка три, дверей с написанными на них цифрами. Дойдя до двери с цифрой одиннадцать, мы остановились. Лея толкнула дверь, она оказалась не запертой, и мы вошли внутрь маленькой комнатки. Я понял, что наше долгое путешествие наконец-то закончилось.
Комнатка, в которую мы вошли, мало чем отличалась от жилых клеток в мутопарке. В ней, так же как и в них, были стол, стул, кровать, водопроводный кран и душевая кабина. Но зато, решёток в комнатке не было и пол был не бетонный, а деревянный. В общем, это было обычное казённое помещение, приспособленное под жильё.
– Располагайся, “принц залётный”! – смеясь, сказала Лея. – Теперь это твой “сказочный замок”.
– Я буду здесь жить?
– Извини, капитан, но другого жилья у нас нет.
– Сойдёт и это. Я, собственно, не прихотлив. Солдаты Лукара не привыкли к роскоши! – гордо изрёк я.
– Вот и хорошо. Отдыхай, а у меня на сегодня ещё остались дела. Мне надо идти, – устало сказала она.
– Ты придёшь? – мне не хотелось с ней расставаться.
– Как только освобожусь, – твёрдо пообещала она.
Но я почувствовал, что уверенности в её голосе не было. Может быть, меня бы это насторожило, но я так устал, что кроме как об отдыхе больше ни о чём не мог думать.
– Иди, – сказал я. – Я буду тебя ждать.
Лея, уже взявшись за дверную ручку, обернулась и, глядя куда-то мимо меня, сказала:
– Если тебе что-нибудь понадобится, там на столе есть кнопка. Нажми её, и к тебе придут.
– Понял.
– Ещё увидимся, капитан!
– Обязательно!
Я махнул ей рукой. Лея, никак не отреагировав на мой жест, вышла, мягко прикрыв за собой дверь. Я улыбнулся ей вслед, сел на стул и, найдя кнопку вызова, нажал её.
Я хотел есть, пить и переодеться. Полномочный представитель Лукара должен выглядеть соответственно своему статусу!
Запись шестнадцатая
Свой человек – Алиса
Прошло уже двое суток моего пребывания в гостиничном номере Ковчега, а Лея всё не приходила. Мне очень и очень не хватало её общества, и я заскучал. Конечно, я понимал, что ей надо подробно отчитаться о проведённой операции, и поэтому особо не нервничал.
Время шло, меня никто не беспокоил, и это мне совсем не нравилось. Я ждал приглашения на переговоры, но земляне не спешили. Наверное, ещё не были к ним готовы. Тоже мне дипломаты, не могли подготовиться заранее! Времени для этого у них было больше, чем достаточно. А может, зря я так о них? Возможно, у землян было всё готово для моего официального приёма, и отсрочка переговоров происходила из-за того, что Лея сообщила им нечто такое, к чему они не были готовы, и им пришлось корректировать, а может и полностью менять стратегию предстоящих переговоров. А на это требуется время. Возможно, были и другие причины, я не знаю. Но, как бы там ни было, а мне оставалось только набраться терпения и ждать.
Моё проживание здесь только на первый взгляд казалось спокойным и безмятежным. Очень скоро, после того как Лея покинула мою комнату, я почувствовал, что вокруг меня что-то происходит, какая-то суетливая возня.
В первый же раз, когда я нажал на кнопку вызова, ко мне явилась смуглая, черноволосая самочка. Глядя на неё, по-другому и не скажешь. Её белоснежный халатик едва прикрывал слегка полноватые, но всё же очень привлекательные бёдра, а пышная, упругая грудь прямо выпирала из него, упрямо просясь на волю.
– Меня зовут Жанет, – томным, поющим голосом представилась она. – Чем могу быть полезна?
– Жанет, – сглотнув слюну, обратился я к ней, – мне нужна пища, чистая питьевая вода и чистая одежда. Я хочу принять душ и переодеться.
– Одну минуту, капитан, – пропела она и, грациозно повернувшись, вышла из комнаты.
“Ого! – подумал я. – Да она красотка!” Мне было приятно, что такая эффектная женщина будет заботиться обо мне. Это льстило моему мужскому самолюбию.
Жанет вернулась через пару минут. Одной рукой она катила перед собой небольшой столик на колёсиках, обильно заставленный разнообразной пищей и бутылками с питьевой водой. В другой, она держала одежду, завёрнутую в зелёное махровое полотенце. Бросив свёрток с одеждой на кровать, она подкатила столик к столу и выгрузила на него привезённую провизию.
– Желаешь ещё чего-нибудь, капитан? – заботливо поинтересовалась она. – Я в полном твоём распоряжении.
– Нет, Жанет. Спасибо, иди. Если понадобишься, я тебя позову.
Я слишком устал, и мне было не до неё. Мой организм настойчиво сигнализировал о переутомлении, и я торопился поскорее выпроводить землянку, чтобы подкрепиться, привести себя в порядок и отдохнуть.
Жанет, стрельнув в меня своими колючими глазками-ёжиками, обиженно поджала губы и, не сказав ни слова, вышла, волоча за собой столик-тележку. Её поведение показалось мне немного странным. Ну да бог с ней! Мне надо было позаботиться о себе.
Сразу, как только за Жанет захлопнулась дверь, я разделся и вошёл в душевую кабину. Моё тело почти хрустело от грязи, и если продолжать его не мыть, то очень скоро оно покроется узорами корост, гнойников и другой дерматологической дрянью. Я испытал истинное блаженство, когда шагнул под упругие освежающие струи холодной воды. Усталость сразу, на несколько шагов, отступила от меня. О боже, как давно я об этом мечтал!
Приняв душ и плотно подкрепившись привезённой Жанет едой, я забрался в постель, собираясь детально обдумать тактику ведения переговоров с землянами. Но, как только моя голова коснулась мягкой подушки, я уснул.
Спал я долго, гораздо дольше обычного, и впервые в своей жизни видел сон. Но лучше бы я его не видел! Это был не просто сон, это был кошмар.
Мне снилось, будто мы с Леей идём по зелёной лужайке, держимся за руки и весело о чём-то болтаем. Вдруг, сильный порыв непонятно откуда прилетевшего ветра сбил нас с ног, расцепил и разметал в разные стороны. Он ещё продолжал буйствовать, рвать и метать всё на своём пути, а я уже вскочил на ноги и рванулся к Лее, чтобы помочь ей подняться. Я испугался за неё! Она, распластавшись, лежала на траве совсем близко от меня, и я бы добежал до неё за несколько секунд, если бы мне не преградили дорогу невесть откуда взявшиеся индивы. Я даже не удивился, когда увидел среди них полковника Тилиса, инструктора Кула и даже парапсихолога-гипнотизёра Чира. Остальных я не знал. Они схватили меня за руки и за ноги, сдавили моё тело, да так сильно, что я едва мог пошевелиться. Через их головы я видел, как Лея, поднявшись с земли, бросилась мне на помощь. Вдвоём у нас был шанс отбиться от пленивших меня индивов. Но толпа людей, выросшая как будто из-под земли, встала на её пути и начала оттеснять Лею к ближайшему кустарнику. Она отчаянно сопротивлялась их неожиданному натиску, но силы были не равны, и ей приходилось отступать. Я видел её взволнованное лицо, слышал как она что-то кричала мне, размахивая руками, но разобрать, что именно, не мог, а только в исступлении, как рыба, выброшенная на берег, бился в руках державших меня индивов. Мои яростные попытки избавиться от них были тщетны. Они только ослабляли меня. И когда у меня уже совсем не осталось сил для сопротивления, как бы в насмешку над моим бессилием на лужайку выскочила оголтелая толпа чудовищных монстров. Они, дико вопя, скакали и извивались в каком-то неистовом ритуальном танце. Это сборище мерзких уродов приводило меня в бешенство своими нечеловеческими воплями и неестественными телодвижениями. А самое страшное было то, что они своими грязными телами закрывали от меня Лею. Вместо неё, я мог видеть только омерзительные рожи танцоров. Сердце моё сжалось от тоски и отчаянья, и я, в надежде, что может быть она меня услышит, заорал во всю мощь своей глотки:
– Лея! Лея! Я иду к тебе, Лея!
Сорвав голос на хрип, я, быть может в последней попытке обрести свободу, стал, как одержимый дёргаться и биться в руках индивов. А что мне ещё оставалось делать? Ведь она ждала меня. Ей нужна была моя помощь.
Мой кошмар продолжал набирать обороты. Страсти накалялись. Услышав мой, полный отчаянья крик, один из индивов отцепился от меня и, сделав несколько шагов назад, сурово посмотрел мне прямо в глаза. На его униформе не было знаков различия, но я почему-то сразу понял, что он в больших чинах и занимает высокое положение на иерархической лестнице Лукара. Он без лишних слов достал из кобуры лучемёт и зло улыбнулся мне в лицо. Назревал трагический финал. Высокий Чин поднял лучемёт и направил на меня. Странно, но страха в тот момент я не испытывал. А дальше случилось невероятное. Полковник Тилис с криком: “Не надо! Его ещё можно спасти!” бросился к Высокому Чину и повис у него на руке, мешая целиться. Высокий Чин спорить с ним не стал, а просто свободной рукой ударил его по голове. Полковник сразу обмяк и медленно осел на землю. Бедный полковник! Высокий Чин зло сплюнул и, пнув его поверженное тело, опять навёл лучемёт на меня.
– Значит, ты познал любовь, капитан? – его вопрос прозвучал как-то уж совсем неуместно.
– Ещё какую! А тебе завидно? – с вызовом ответил я.
– Ты нарушил присягу, солдат, – в его устах это звучало смертным приговором.
– Нет, – я был с ним не согласен.
– Ты разве ещё этого не понял? Что ж, тем хуже для тебя. Но шанс всё исправить у тебя есть. Отрекись от неё.
– Нет, – не раздумывая, ответил я.
– Не-е-ет?! Ну хорошо, будь по-твоему. Но тогда тебе придётся заплатить. В жизни за всё приходиться платить, капитан, а уж за любовь в первую очередь.
Приговор был вынесен, и Высокий Чин, решив собственноручно привести его в исполнение, плавно нажал пусковую клавишу лучемёта. Луч смертоносного света ударил в мою широкую грудь, и я, уже испаряясь, почувствовал, как остановилось моё влюблённое сердце.
“Прощай, Лея!”
Меня, как током ударило! Я, судорожно сжимая кулаки, сидел в кровати и, ещё полностью не выйдя из состояния сна, продолжал что-то бормотать. Короткий, звонкий как колокольчик, смешок вывел меня из этого состояния. Я открыл глаза и тупо огляделся. Слава богу, это был только сон! Облегчённо вздохнув, я вытер тыльной стороной ладони свой обильно покрытый холодной испариной лоб. “Приснится же такое. Ну и кошмар! А кто здесь смеялся?!” Я уже полностью осмысленным взглядом обвёл комнату и только теперь увидел стоящую у двери миниатюрную блондинку в белом, как и у Жанет, халатике. Она широко мне улыбнулась, обнажив при этом ряд ровных золотых зубов.
– Ну наконец-то, капитан, ты проснулся, – прощебетала она. – Ты так ужасно кричал во сне, что напугал меня. Тебя мучают кошмары? Бедненький!
– Ещё какие, – сонно ответил я.
Блондинка, почувствовав себя свободней, подошла и, не убирая с лица приклеенной золотой улыбки, присела на край моей кровати.
– Алиса, – она протянула мне свою точёную ручку.
– Отик, – отрекомендовался я и пожал её.
– Теперь в твоём распоряжении вместо Жанет буду я, – сказала она.
– Это почему?
– Ну-у, может быть она тебе не понравилась.
Я пожал плечами.
– Какое это имеет значение?
– Не знаю. Это всего лишь моё личное предположение. Не я решаю такие вопросы.
– Понятно. А ты зачем пришла?
– Познакомиться, а заодно и спросить, может тебе что-нибудь надо? Ты говори, не стесняйся. Я всё сделаю.
– Пока не знаю. Я ещё полностью не отошёл от кошмара.
– Бедненький! – опять посочувствовала она. – Может, тебя пожалеть?
Я видел, что её предложение исходило от души. Но что она имела в виду?
– Не стоит, Алиса. Я сам справлюсь, – благоразумно отказался я.
– А может, тебя что-нибудь интересует? – не отставала она.
И тут я спохватился.
– Да-да, интересует, и даже очень!
– Что именно, Отик? Я к твоим услугам, если это, конечно, в моих силах.
Алиса, поняв, что нужна мне, совсем осмелела. Она скинула с себя изящные босоножки на высоком каблуке, поджала под себя ноги и вальяжно откинулась на спинку кровати. “Ну и манеры! Наверное, если дать ей волю, она не раздумывая залезла бы ко мне под одеяло. Вот это нравы у землян, а ещё считают себя высокоморальным обществом! Хорошо хоть Лея не такая. Конечно, я согласен, что и Жанет, и Алиса каждая по-своему красивы, и как самки, очень привлекательны, но куда им до Леи. Лея – идеал! Лея – само совершенство! Лея не просто женщина, она эталон! И на моей кровати другим женщинам, кроме неё, делать нечего!” – все эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове, но делиться ими с золотозубой красавицей я, естественно, не собирался. И вместо того, чтобы возмутиться её совсем не скромным поведением, я изобразил на своём лице нечто наподобие улыбки и медовым голосом промурлыкал:
– Алиса, ты, конечно, красавица и вообще достойна всякого внимания. Но в данный момент меня интересует другая женщина, – вот я и докатился до пошлой лести!
Алиса, одновременно и польщённая, и разочарованная, нервно пожала плечами и спросила:
– Кто? Жанет или Лея?
– Конечно же, Лея! Где она? Что с ней? Почему не приходит?
– Не знаю. Наверное, занята.
– Ты можешь узнать?
– Ради тебя!? Попробую, – кокетливо прощебетала она.
– Попробуй, Алиса, попробуй, – попросил я.
– А награда будет?
Мне не хотелось разочаровывать её, да и иметь здесь своего человека накануне переговоров было бы неплохо. И поэтому, я попытался ответить как можно мягче и неопределённее.
– Не знаю, Алиса, какая награда тебе нужна, да у меня и нет ничего. Могу предложить тебе только свою дружбу.
– Только дружбу?! – наигранно возмутилась она.
– Ну не знаю, не знаю, – залопотал я, – может быть, как-нибудь потом, я смогу отблагодарить тебя в полной мере.
Теперь я чувствовал себя законченным мерзавцем. Ещё немного, и меня бы стошнило от самого себя. Но на что только не пойдёшь ради любимой женщины. А я очень хотел узнать, где Лея и что с ней?
Алиса мечтательно закатила глазки и с чувством в голосе сказала:
– Договорились, Отик, но помни о своём обещании.
– Да уж, не забуду, – пообещал я.
– Я пойду, капитан. Ты уверен, что тебе ничего не надо?
– Не знаю, разве что… Принеси мне еду. Я думаю, что пора принять пищу.
– Хорошо, капитан. Тем более, что это моя прямая обязанность.
Она ушла, пообещав скоро вернуться. А я быстро оделся, умылся и сел за стол в ожидании Алисы.
Так просидел я минут сорок. Наконец дверь распахнулась, и в комнату вошла незнакомая мне горбатая женщина. Она прикатила мне еду. На вид ей было не меньше семидесяти. Сморщенное лицо и коротко стриженные седые волосы, вкупе с горбом делали её совершенно безобразной. В общем, этой “милой” старушкой можно было смело пугать непослушных детей. Заикание гарантировалось! Но, несмотря на все её недостатки, у неё было одно существенное преимущество перед Жанет и Алисой. Глядя на неё, я был уверен, что уж она-то точно не будет ко мне приставать. Это было бы просто смешно.
Горбунья равнодушно, даже как-то вынужденно, посмотрела на меня и дребезжащим голосом проскрипела:
– Твоя еда.
– Спасибо. А где Алиса? – спросил я, удивлённый отсутствием золотозубой красавицы.
– Уволили. Теперь я за неё. Называй меня Кассандра.
Её противный голос действовал мне на нервы, но я всё равно спросил:
– За что уволили-то?
– Язык без костей. Много болтает, – пояснила она.
“Понятно!” Виноват был, конечно, я, а может и нет. Во всяком случае, я испытал чувство вины за Алисино увольнение.
– Спасибо, Кассандра. Можешь идти, – постарался я её выпроводить.
Старуха и не возражала. Она молча повернулась и ушла, даже не прикрыв за собой дверь. Всё-таки неприятной особой была эта Кассандра, и не только наружностью, но и по сути своей. Недаром между нами с первого взгляда возникла взаимная антипатия.
Так прошло двое суток. Мой отдохнувший организм требовал действий, но мне нечем было его загрузить, и я большую часть времени проводил в постели. Я много спал, а когда сон не хотел ко мне идти, предавался воспоминаниям. Признаю: такое времяпровождение мне начинало нравиться.
Время шло, и уже подходили к концу третьи сутки моего здесь пребывания. Я вконец обленился, и меня начала одолевать апатия. А между тем жизнь за пределами моей комнаты продолжалась.
Я мирно, без сновидений, спал, когда входная дверь тихо отворилась, и кто-то вошёл в мою комнату. Сквозь сон я слышал, как кто-то, стараясь не шуметь, осторожно подошёл ко мне и остановился. Мне было всё равно, просыпаться я не собирался. И я бы продолжал спать дальше, если бы вошедший не плюхнулся, по-хозяйски ко мне на кровать. Я, возмущенный бесцеремонностью гостя, открыл глаза и увидел сначала золотозубую улыбку, а уж затем и саму Алису.
– Ты?! – только и смог вымолвить я.
Алиса сидела на кровати у меня в ногах и прижимала указательный палец к своим губам.
– Тс-с-с, говори тише, – прошептала она.
“Понятно! Значит она пришла ко мне тайно, на свой страх и риск”, – подумал я.
– Что-нибудь случилось? – встревоженно прошептал я.
– Можно сказать и так.
– Лея?! – моё сердце дрогнуло.
– Она, капитан.
– Что, что с ней?! – подскочил я на кровати.
– Можешь не ждать её. Она в изоляторе.
– В каком изоляторе? Я думал, что она всё ещё отчитывается о ходе проведённой ей операции.
Алиса не удержалась и хохотнула моей наивности.
– Очнись, Отик! Какой отчёт?! Вы здесь уже трое суток, и она уже давно отчиталась и даже успела пройти медицинское обследование.
– Какое обследование? Зачем?
– У нас все, кто покидает бункер, по возвращению подвергаются медицинскому осмотру. Так вот, во время такого осмотра выяснилось, что Лея, где-то там на Большой Земле подцепила какую-то инфекцию, и её пришлось изолировать. Не знаю, насколько этому можно верить, но такова официальная информация.
– Плохо! Очень плохо! – совсем разволновался я. – И что же мне теперь делать? Мне обязательно надо её увидеть! Я так много хотел ей сказать! А что, Алиса, она сильно больна?
Я стоял перед Алисой и ждал, что она мне ответит. Но Алиса и не собиралась отвечать. Она, вытаращив до предела и без того большие глаза, не моргая, как кролик под гипнотическим взглядом удава, в упор смотрела на меня. По-моему, она была в состоянии прострации. “Что с ней?” – удивился я. И сразу понял – что. Причина такого её состояния была довольно смешной, но только не для меня. Всё объяснялось очень просто. Когда Алиса сказала мне, что Лея больна, я пришёл в такое возбуждение, что не заметил, как вылез из постели, где спал в совершенно обнажённом виде, и стал ходить по комнате. И теперь я, абсолютно голый, стоял прямо перед Алисой, выставив напоказ всё своё мужское достоинство. Видимо, мои нервы основательно расшатались, раз я стал так легко терять самоконтроль. А может, моё чувство к Лее было так велико, что любая её неприятность вышибала меня из колеи. Во всяком случае, произошло то, что произошло. Поняв всю комичность своего положения, я быстро скользнул под одеяло и натянул его до подбородка. Мне было стыдно, и я, отвернув лицо от нагло рассматривающей меня самки, протянул руку и, схватив со стула свою одежду, стал торопливо натягивать её на себя, прямо под одеялом. Алиса, придя в себя, разочарованно вздохнула и в попытке изобразить смущение скромно опустила свои нахальные глазки. Кого она хотела обмануть, меня?! Тоже мне, нашлась монахиня! От монахинь не несёт за километр невостребованными женскими гормонами. Ну да ладно, её гормоны – её проблемы, меня же интересовала только Лея.
Алиса уже достаточно пришла в себя, чтобы понимать, что ей говорят, и я спросил её:
– Как ты думаешь, мне разрешат увидеться с ней?
– Не знаю, Отик. Думаю, всё зависит от того, насколько серьёзно она больна.
– А к кому мне обратиться с такой просьбой? К Кассандре?
– Лучше не надо. Мой тебе совет, не связывайся ты с этой старой девой. Добром это вряд ли кончится. И вообще, не доверяй ей. Она, как у нас говорят, себе на уме.
– Понятно. Но раз нельзя обращаться к Кассандре, то к кому можно?
– Да не суетись ты, капитан! Могу тебя порадовать, твоя спокойная жизнь закончилась. Скоро тебя потревожат.
– Зачем? – не понял я.
– Ну как зачем? Я же тебе сказала, что твоя Лея давно отчиталась, а это значит, что скоро начнутся переговоры. Жди. Тебя могут пригласить в любой момент. Кстати, там на переговорах ты и можешь попросить, чтобы тебе дали свидание с Леей.
– Спасибо. Ты подарила мне надежду.
– Не за что, – Алиса печально улыбнулась. – Мне пора.
– Уходишь?
– Да. Если меня здесь застукают, то мне не избежать серьёзных неприятностей.
– Что ж, иди. Будут новости, заходи.
– Приду, – пообещала она, и мы расстались.
Ушла она вовремя. Не прошло и пяти минут, как Алиса попрощалась со мной, а ко мне уже заявился следующий посетитель. Кассандра необычайно шустро вошла в комнату, держа в руках бумажный пакет. Меня, конечно, удивило, что она явилась без вызова. Раньше такого не бывало. Она по своему обыкновению, холодно посмотрела на меня и, бросив пакет на стол, проскрипела сухим, официальным тоном:
– Капитан Отик, тебя ожидают в зале для совещаний. Переоденься, – она пальцем указала на пакет, – и следуй за мной.
Новость была приятной. Алиса не обманула. Меня приглашали на переговоры.
Горбунья, передав мне официальное приглашение, вышла в коридор. Я разорвал принесённый ею пакет. Там оказалась моя одежда. Быстро скинув с себя тряпки, любезно предоставленные мне землянами, я стал натягивать на себя свой чистый и, наверное, продезинфицированный костюм. Одевшись, я глотнул прямо из бутылки очищенной воды и вышел в коридор, где меня терпеливо дожидалась Кассандра. Операция, по наведению официальных контактов с землянами, вступала в завершающую стадию.
Запись семнадцатая
Большой Совет
В зале для совещаний, за длинным деревянным столом сидело одиннадцать человек. Перед ними лежали открытые папки с документами. Как я понимал, это был отчёт Леи. Жаль, что её не было среди них!
Как только я вошёл, все одиннадцать, как по команде, повернули свои головы и с нескрываемым любопытством стали рассматривать меня. За моей спиной скрипнула закрываемая дверь. Это удалилась Кассандра, оставив меня один на один с этими людьми. Она сделала своё дело, она могла уйти.
Из-за стола встал один из землян и, подойдя ко мне, взял меня за локоть.
– Пройдём, капитан Отик, я покажу тебе твоё место, – сказал он.
Землянин подвёл меня к одному из торцов стола и усадил в стоящее там кресло. Сам он, обогнув стол, сел с другого его торца, прямо напротив меня. “Наверное, он здесь самый главный”, – подумал я. И я не ошибся.
– Меня зовут Конрад, – представился он. – Я председатель Большого Совета представителей настоящих людей. В нашем обществе Большой Совет является высшим органом власти. И я, как его председатель, буду вести с тобой переговоры от имени всего нашего народа. Мы готовы выслушать тебя, как представителя твоего народа. А так же, мы готовы рассмотреть все твои предложения и дать на них исчерпывающий ответ. Я правильно понял ситуацию? У тебя есть к нам предложения?
– Я, Конрад, как ты правильно заметил, действительно имею полномочия вести с вами переговоры, и у меня есть, что вам предложить.
И без того серьёзные лица присутствующих стали ещё серьёзнее. Они внимательно слушали мою речь. Меня радовало такое внимание с их стороны. Значит, к переговорам они относятся весьма ответственно. И я продолжил:
– Первое: чтобы мы могли вам помочь, не нажив при этом себе неприятностей, вы должны официально обратиться к нам с просьбой о помощи. В ответ на неё, мы проведём на вашей планете полную дезактивацию и очистим её атмосферу от ядовитых примесей. На это уйдёт лет пять-шесть. После этого мы можем, если договоримся, наладить деловое сотрудничество и в других сферах. Но сначала, мы считаем, необходимо создать на Земле нормальные условия, пригодные для жизни человека. Второе: взамен всего выше перечисленного, вы официально признаёте нас своими опекунами. Большего нам не требуется. Я думаю, что цена не слишком высока.
Я, как и проинструктировал меня полковник Тилис, выложил им всё, что требовалось для начала успешного сотрудничества. Детали, если они согласятся, мы обсудим потом.
Добавить к сказанному мне пока было нечего, и я просто сидел, и вопросительно смотрел на них, ожидая, что они мне на это скажут.
Представители настоящих людей, поняв, что я сказал всё, что хотел, загомонили. Они пытались говорить шёпотом, но у них это плохо получалось. Я не прислушивался к их спорам, а просто тихо сидел и терпеливо ждал окончания дебатов.
Зная психологию людей, я неплохо изучил её в ЭШПРА, могу смело предположить, что они и без всяких обсуждений приняли бы моё предложение, если бы не боялись какого-нибудь подвоха с моей стороны. И поэтому мне приходилось ждать, пока они взвесят все возможные “за” и “против”. Пока они этого не сделают, ответа от них не дождёшься.
Такими осторожными и подозрительными их сделала современная жизнь. Недоверие было одним из основных законов выживания на Земле. И разве можно их за это винить?
Активный шёпот резко затих. Видимо, придя к единому мнению, заседатели разом умолкли и повернулись ко мне. Я насторожился. Конрад откашлялся в кулак и, испытующе посмотрев на меня, объявил решение Большого Совета.
– Капитан Отик, – начал он деловым, официальным тоном, – мы посовещались и решили, что не можем, не имеем права брать на себя такую ответственность за будущее Земли. Поэтому, мы посчитали целесообразным вынести твоё предложение на всеобщее обсуждение. Мы проведём референдум. Пусть судьбу Земли решает весь наш народ. Только после этого мы сможем дать ответ на твоё предложение. Вопросы есть?
– Есть, – сказал я. – Сколько вам потребуется на это времени?
– Приблизительно, около месяца. Ещё вопросы?
– Да. Что там с Леей? Я хочу с ней увидеться, – потребовал я.
Председатель вопросительно посмотрел на представителей народа. Те, равнодушно пожали плечами, предоставляя ему самому решать, что мне ответить. Конрад вздохнул и как-то неуверенно сказал:
– Лея больна. Очень больна. Но завтра ты её увидишь. Ещё вопросы?
– Вопросов нет, есть просьба.
– Какая?
– Мне необходимо связаться с крейсером, ожидающим меня на орбите вашей солнечной системы. Это в наших общих интересах. Как я понимаю, отсюда, из бункера, это вряд ли получится.
– Правильно понимаешь, – согласился председатель. – Сделаем так. Каждые три дня тебя будут выводить наверх, чтобы ты мог поддерживать регулярную связь со своими. Устраивает?
– Вполне.
– Ещё что?
– Я могу спросить так, из чистого любопытства?
– Давай, спрашивай, – разрешил он.
– Можешь не отвечать, если это тайна, но мне интересно, как вам, людям, удалось выжить во время Великой Катастрофы?
– Всё просто, капитан, до банальности, – Конрад сменил официальный тон на дружеский. – Здесь на Ковчеге, в этом бункере, была суперсекретная лаборатория. Когда произошла катастрофа и всё вокруг превратилось в прах, наша лаборатория выстояла. Она уцелела сама и защитила всех тех, кто в ней находился, то есть наших предков. Они же после недолгих изысканий, вывели формулу Эгидавитацина – универсального средства от радиации и кое-чего ещё, и смогли наладить его производство. Наши предки, использовав сохранившиеся в лаборатории оборудование и то, что им удалось добыть на Большой Земле, создали минифабрики, минизаводы, научно-исследовательские центры и много-много чего ещё. Наш город-бункер живёт абсолютно самодостаточной жизнью. Если нам чего и не хватает, так это солнца и неба над нашими головами, ведь именно из-за этого мы активно вырождаемся. Собственно, это и есть основная причина нашей заинтересованности в получении от вас помощи.
– Я рад, что у вас получилось организовать более-менее нормальную жизнь здесь – под землёй. А вы выяснили причину произошедшей катастрофы? – задал я ему вопрос, на который мне до сих пор никто не дал вразумительного ответа.
Председатель сразу напрягся. Секунд на десять над нами повисла полная тишина. Наконец Конрад, видимо найдя, что сказать, хитро прищурив левый глаз, ответил опять ставшим официальным тоном:
– Мы точно не знаем, а высказывать по этому поводу свои предположения считаю пустой тратой времени.
Я не уверен, но по-моему председатель темнил. Не знаю уж почему, но земляне предпочитали скрывать от меня правду. Что-то здесь было не так.
– У тебя есть ещё к нам вопросы? – нервно спросил Конрад.
– Вопросов нет. Теперь слово за вами.
Председатель облегчённо вздохнул и объявил:
– Заседание Большого Совета объявляю закрытым. Все свободны.
И в этот момент, как по мановению волшебной палочки, скрипнула отворяемая дверь и я услышал за своей спиной требовательный голос Кассандры:
– Идём, капитан. Ты своё сделал.
Она была права. Я встал из-за стола и, провожаемый косыми взглядами заседателей, покинул зал. В сопровождении старой горбуньи я отправился назад в свою комнату, оставив представителей настоящих людей продолжать обсуждение моего предложения. Я прекрасно понимал, что заседание было закрыто только для меня.
В общем-то всё складывалось довольно удачно. Переговорный процесс был запущен и теперь, в скором времени, надо было ждать результатов. Можно сказать, что операцию “ИЩУЩИЙ СТРАННИК” я почти довёл до конца. И от осознания этого настроение у меня было приподнятое. Если что и омрачало его, так это переживание за Лею. Что с ней? Увидимся ли ещё? Председатель конечно обещал, но я, уже как землянин, не верил никому и ничему.
Запись восемнадцатая
Смятение чувств
Сегодня Конрад пригласил меня на экстренное заседание Большого Совета и в торжественной форме объявил мне решение землян. Суть его сводилась к следующему. Они полностью принимают наше предложение, при условии, что мы не будем вмешиваться в их внутренние дела. Я, конечно, согласился, и мы подписали договор о сотрудничестве и взаимопомощи. Как только договор был подписан, они составили и вручили мне официальное обращение с просьбой о незамедлительной помощи. Дело было сделано, и теперь слово было за нами.
Заседание закончилось, и меня сразу же вывели из города-бункера наверх. Я связался с крейсером и сообщил, что переговоры успешно завершены. Лукар ликовал победу!
Согласно ранее разработанному плану, сегодня же с Большого Капкана будет эвакуирован мой экспедиционный катер – “Малыш”. Здесь он мне больше не понадобится. И всё, прощай, Земля!
Я почти на сто процентов выполнил своё задание. Жаль только, что мне так и не удалось выяснить причину произошедшей на Земле катастрофы. Но это и не срочно. Теперь, когда контакт с землянами установлен, этим можно будет заняться и позже, но это уже не моя забота.
Завтра я улетаю! И с пониманием этого приходит грусть. Как много дала мне эта погруженная в хаос планета. Она дала мне Лею, душу, любовь и новое осознание мира. Она же, так щедро одарив меня, многое и отняла. Земля, уже лишив меня покоя, отнимает у меня и Лею. А что может быть ужаснее расставания с ней?! Но я должен достойно встретить этот удар Судьбы!
Лея! Бедная Лея!
Наше свидание так и не состоялось, хотя председатель честно выполнил данное мне обещание. Я увидел её. Меня проводили к ней на следующий день после заседания собрания представителей настоящих людей. Лея находилась в изолированном помещении и, как мне объяснили, доступ к ней был строго ограничен. Меня, несмотря на все мои просьбы и уговоры, к ней не пустили, а предложили посмотреть на неё через специальную амбразуру с толстыми тонированными стёклами. Пришлось согласиться хоть на это.
В изоляторе, где содержали Лею, был образцовый порядок и чистота. По всему было видно, что о ней проявляют повышенную заботу, и это немного успокаивало меня. Лея, если не считать лёгкой бледности и печальных глаз, больной не выглядела. Возможно, поразивший её вирус ещё не совсем развился, и Леиному организму пока удавалось с ним справляться.
Бедная Лея!
Она, лёжа на кровати, читала какую-то книгу и даже не подозревала, что я наблюдаю за ней. А может, это и к лучшему. Она больна, и ей нельзя волноваться. Пусть побережёт силы для борьбы с коварной инфекцией.
Я через узкую амбразуру смотрел на Лею, и мне почему-то подумалось, что я вижу её в последний раз. И от этих мыслей сердце моё зашлось тоской и отчаяньем. Мне вдруг неудержимо захотелось взять и увезти Лею на Лукар. И неважно каким образом: выпросить, выменять или украсть её у землян. Главное, чтобы она была со мной. Но Лукар бы этого не понял. Он бы попросту уничтожил нас. А рисковать жизнью Леи я не хотел. Так что, Лее придётся остаться здесь, а мне надо улетать. Что делать, видимо такова моя Судьба! Жестокая Судьба!
Завтра я улетаю! Победителем возвращаюсь на Лукар. Что ждёт меня там, на родной планете? Как я, имеющий душу, буду жить среди бездушных индивов?! Ведь, по большому счёту, я стал для них чужой, а они стали чужими для меня. Меня, конечно, сразу по возвращению подвергнут зачистке мозга и усиленной психологической обработке, чтобы вернуть мою психику в нормальное, по их понятиям состояние. Я даже допускаю, что у них всё получится, но что толку? Даже если они и сумеют стереть всю мою память об операции “ИЩУЩИЙ СТРАННИК”, то лишить меня души всё равно никто не сможет. Скорее всего они даже не заподозрят о её наличии у меня. Уж слишком это невероятно! А следовательно, если душа у меня останется, то она так или иначе обязательно даст мне знать о себе. Она через моё подсознание будет давить на меня, требовать, чтобы я разбудил душу в ком-нибудь ещё. Ведь если верить Великому Пот, зачатки души есть и у других индивов. А если это так, то я реально могу достучаться до другой души, разбудить её и привести в активное состояние. А дальше, по принципу домино, начнётся цепная реакция. Разбуженная мной душа начнёт будить другие души, а те в свою очередь другие, и так далее, и так далее. Возможно, в результате этого на Лукаре начнётся новый, более высокий виток развития. В общем, может случиться так, что моё возвращение вызовет на моей Родине революцию душ. Плохо это или хорошо? Не знаю. Но пусть будет то, что будет, а там посмотрим.
Месяц, проведённый мной в ожидании ответа землян, тянулся мучительно долго. Лея так и не поправилась. Свидания с ней мне по-прежнему не давали, и я тосковал. Присматривать за мной продолжала горбатая Кассандра. О, как она мне надоела! Терпеть такого несносного человека рядом с собой очень тяжело. Но я старался не показывать виду, что, пусть даже и ограниченное, общение с ней действует на меня подавляюще. Я подозревал, что приставить ко мне такого человека, как она, было тактическим ходом землян. Так сказать, психологический прессинг. Не понимаю, зачем они это делали? Ну да ладно, это их головная боль, а я просто ждал, когда земляне удостоят меня своим ответом на моё предложение.
Время шло. Я томился от одиночества. И вот однажды, на исходе второй недели моего здесь пребывания, меня посетила Алиса. Мне не с кем было поговорить и я обрадовался ей, как ребёнок. Мы по-дружески болтали с ней о разных пустяках, не касаясь болезненных тем. В общении Алиса была непосредственна и даже как-то по-детски наивна. С ней было легко и просто. Мне не надо было при разговоре с ней обдумывать каждое своё слово, прежде чем произнести его, и вообще…
Уже перед тем как ей уйти, я спросил её о Лее. Алиса, сразу став серьёзной, с укором посмотрела на меня, но всё же ответила:
– Лея безнадёжно больна какой-то новой, ранее нам не известной болезнью.
– Откуда у тебя такая информация? Может, это просто слухи, – высказал я своё сомнение.
Алиса обиженно скривила рот и возмущённо сказала:
– Никакие это не слухи! Сам Конрад объявил об этом народу! Он даже выставил вокруг изолятора вооружённую охрану и запретил приближаться к нему всем, кроме приставленных к ней врачей.
Странно всё это было слышать. Не нравилось мне это. Что-то в поведении землян было не так. Но что?
Алиса ушла и больше не приходила. Я с нетерпением ждал, когда она придёт ко мне снова. Ведь только она могла сообщить мне все новости о Лее. Но Алиса куда-то запропала. Спрашивать о ней у Кассандры я не хотел. Она всё равно бы мне не ответила. А вот навлечь неприятности своими вопросами на голову Алисы было вполне реально. А я этого не хотел.
Операция “ИЩУЩИЙ СТРАННИК” завершилась, и завтра я улетаю. Я сделал всё, что мог, и у меня получилось. Теперь мне осталось только одно – попросить, чтобы этот дневник передали Лее. Пусть она распорядится им по своему усмотрению. Думаю, эту мою просьбу выполнят.
Прощай, Земля!
Прощай, Лея!
Может быть, я ещё вернусь, а может!..
10. 10. 309 год последней эры.
Седьмой авангардный отряд В.П.Р.
Пилот – “20/4”. Капитан Отик.
ЭПИЛОГ
Молодой человек, лет двадцати от роду, сидел на большом, прогретом солнцем камне и внимательно читал старую, видавшую виды тетрадь. На небольшом удалении от него, за разбросанными повсюду большими валунами, притаились три десятка, одетых в зелёную униформу стрелков. Они зорко наблюдали за ним и за всем тем, что происходило вокруг, чутко реагируя на каждый шорох, на каждое движение воздуха. Стрелки, вооружённые автоматами, охраняли его.
Народ, к которому принадлежал молодой человек, его не любил, а кое-кто даже люто ненавидел. Он отличался от них непомерно высоким лбом и интеллектом, которого было у него, наверное, больше, чем у всех остальных вместе взятых. Но не любили его не поэтому, а потому, что он без видимых заслуг находился на особом положении. Его положение ставило молодого человека выше общества и даже вне его. Он был – ОСОБЫМ. А особым он был потому, что являл собой особо ценный генетический фонд планеты, и все надежды на будущее человеческой расы были связаны с ним.
Молодой человек страдал от одиночества, несмотря на то, что уже имел двенадцать таких же лобастеньких, как и сам, детей и сорок две жены, три из которых ходили на последнем месяце беременности. Его жёны были самыми красивыми, самыми умными из всех женщин его народа, но и они не любили его, а он не любил их. Жить с ними было единственной его обязанностью.
Дочитав старую тетрадь до конца, молодой человек бережно положил её возле себя и о чём-то глубоко задумался. Его мысли были так далеко, что он даже не заметил, как по петляющей между валунами тропинке к нему подошла женщина и села рядом, на тёплый камень. Ей было лет сорок-сорок пять. Но, несмотря на свой возраст, она в достаточной степени сохранила былую красоту, хотя коварные морщины не пощадили и её. Охрана беспрепятственно пропустила её, и это говорило, что она здесь своя. И это действительно было так. Она была единственным существом на всей планете, которое любило его.
Женщина с тревогой посмотрела на молодого человека и ласково тронула его за плечо. Он вздрогнул, как от укола, и поднял на неё увлажнённые глаза.
– Мама, ты любила его? – надтреснутым голосом спросил он.
– Да, но поняла это слишком поздно, когда он уже улетел, – печально ответила она.
– Тогда зачем ты это сделала? Почему у вас родился я? – смущаясь, спросил он.
– Я просто выполняла приказ. Я не могла поступить иначе. Надо было думать о будущем всего человечества. Но я ни о чём не жалею!
– Выходит, я тоже жертва, принесённая на алтарь будущих поколений землян?
– Да, сын. Твои гены принадлежат будущим поколениям. Они призваны спасти род человеческий от полного вырождения. Твой отец дал начало новому, более развитому, более адаптированному к современным условиям жизни типу людей, и ты их первый представитель. Твои дети, вот будущее нашей цивилизации. Ради этого, собственно, всё и затевалось.
– Может, ты и права, мама.
Он на секунду задумался, затем спросил:
– С тобой всё ясно, а Жанет, а Алиса, зачем они пытались соблазнить моего отца, когда у тебя это уже получилось?
– Они, так же как и я, выполняли приказ. Большой Совет решил подстраховаться на случай неудачи со мной, но твой отец оказался им не по зубам. Может, потому, что он очень сильно любил меня. Сейчас мы этого уже не узнаем. Соблазнить Отика у них не получилось, и поэтому его держали здесь, тянув время с ответом на его предложение. Но как только они убедились, что у меня будет от него ребёнок, ему позволили улететь.
– А что стало с Жанет и Алисой?
– С Жанет всё нормально, а вот Алиса…
Женщина неожиданно умолкла, но уже через секунду, сделав глубокий вдох, продолжила:
– Она, в отличие от меня, с первого взгляда влюбилась в Отика и не скрывала этого.
– И что с ней стало?
– Теперь это не имеет значения. Большому Совету любовь была не нужна. Ему было нужно только потомство капитана.
– Что ж, возможно, они в чём-то и были правы, – в задумчивости произнёс молодой человек и спросил.– Как ты думаешь, почему индивы, очистив нашу атмосферу, сразу покинули Землю и больше не возвращались? Почему мы не стали больше сотрудничать? По-моему, это было выгодно и им, и нам.
– Не знаю, но судя по почти панической спешке, с какой они покидали нашу планету, у них были веские причины. Может быть, тому виной твой отец, – женщина загадочно улыбнулась.
Молодой человек удивлённо посмотрел на неё, но так ничего и не сказал.
Они долго сидели в полном безмолвии, каждый думая о своём. Наконец он, видимо придя к какому-то решению, тихо, но чётко выговаривая каждое слово, обратился к матери:
– Мама, можно я оставлю его дневник у себя? Я хочу перечитать его ещё раз.
– Конечно. Он принадлежит тебе.
– Спасибо, мама, – искренне поблагодарил её молодой человек.
Он положил дневник отца на колени и, нежно проведя по нему рукой, поднял свои глаза вверх и с тоской, как в глаза, посмотрел в чистое безоблачное небо. Теперь у него была мечта – увидеть своего отца. Ведь совсем не исключено, что он вернётся. Молодой человек, может быть первый раз в жизни, был счастлив. У него была достойная цель!