Две юные помощницы клерка проводили рабочее время, оглядывая большой освещенный зал банка. В обязанности девушек, одетых в фирменные костюмы "Коммерсант Банк" входило оказывать помощь в оформлении необходимых документов и сопровождение солидных клиентов до кабинетов боссов, где проводились крупные сделки.
Сновали туда - сюда служащие. В огромном пространстве зала был слышен приглушенный рабочий гул. Это был характерный гул - звук сотен голосов, отраженный от мраморных колонн, от стоек, отделанных темным деревом и стеклом. Это волна из голосов немного нервничающих клиентов и чересчур спокойных на взгляд первых голосов работников банка, разделенная надвое пуленепробиваемыми стеклянными перегородками.
Одна из девушек, та, что отличалась броской красотой, потому как была темной шатенкой с белой кожей и необычайно яркими зелеными глазами, была новенькой среди сотрудников банка. Её звали Грасси МакДи. Она студентка университета, сама без пяти минут финансист и вот она добровольно стажируется в банке. Использует месяц лета для двух целей: для практики и заработка денег на карманные расходы на период второго летнего месяца, который Грасси решила провести, отдыхая на островах.
Ее новая приятельница, уже с год работавшая на этом месте, показывая на того или иного служащего, или давнего и постоянного клиента банка, давала краткую, но всеобъемлющую характеристику.
-А это кто?
-Где? - Мегги Стоун-та из девушек, что уже год работала в стенах банка, оглянулась на спускающегося по служебной лестнице высокого худощавого брюнета лет двадцати пяти. - А ...так...
Мег, недовольно гримасничая, отвернулась от молодого мужчины и прошлась дальше по залу, как бы приглашая сделать это и Грасси.
Та пошла за ней, но всё же оглянулась. Во-первых, ей стало любопытно, почему на этого человека Мег не захотела повесить свой остроязычный ярлык, а во-вторых, Грасс этот мужчина показался не только внешне интересным, но и как будто даже знакомым. У Грасс возникло ощущение, что она его где-то когда-то уже встречала. Она шла за Мег, но оглядываясь на высокого брюнета с бледным, чуть вытянутым лицом и очками на ровном, чуть длинноватом носу.
-Мег, ты не ответила, кто это?
Ответ был отрывистым. Вроде плевка: «Хорёк».
Новенькую помощницу клерка сильно удивил и резкий ответ коллеги и нелепое прозвище, мало подходившее к интеллигентной внешности человека, спешившего по каким-то делам к одной из стоек.
Мужчина шел, никого не задевая, хотя Грасси показалось, что он ни на кого не смотрел, а всего лишь себе под ноги. Он подошел к одной из стоек и заговорил с одним из кассиров.
Мег дернула подружку за руку. Показала в сторону другого служащего, на её взгляд боле интересную «банковскую» личность. Однако Грасси, по-прежнему наблюдала за высоким брюнетом. Тот уже переговорил с кассиром. Дождался от него какого-то документа, затем, спешно лавируя между стойками, снова двинулся в сторону лестницы, ведущей на второй этаж банка, где расположены отделы различных служб.
-Кто он?
Мег, не понимая интереса приятельницы, дернула плечами. – Ай, брось! Говорю же, хорек! И всё!
Грасс заметила, что одна из клиенток нуждается в помощи. Извинилась перед Мег и пошла в сторону стоек, помочь клиентке оформить необходимые документы.
Когда дела ею были сделаны, она тут же вернувшись на свой пост. Мег, заметив её «свободное» положение тут же подошла к ней. – Ну, как, справилась?
-Кажется, да.
-Ну вот, я же говорила. – Мег вздохнула и посмотрела на маленькие часики на руке. - Ничего здесь сложного нет. Твое дело смотреть и видеть. И так до восемнадцати ноль-ноль.
Мег обвела по-хозяйски зал банка и тут же тихо дернула приятельницу за руку, привлекая ее внимание к группе из трех мужчин, спустившихся на лифте в зал. - Видишь троих?
Грасси перевела взгляд на мужчин.
Двое из них были возраста ее отца, Грасс скоро оглядела их лица. Те были ей совершенно не знакомы, потому она быстро перевела взгляд на третьего мужчину. Тот был молод и довольно привлекателен. Одет был вовсе не «по служебному». Напротив, его костюм совершенно не соответствовал месту. Он отражал щегольство и манерную изысканность своего хозяина. Крупный алмаз в галстучной заколке, на взгляд Грасс, был совершенно неприемлемым украшением одежды человека, большую часть дня проводившего за проверкой банковских счетов. За ловлей чужих ошибок в бухгалтерских отчетах.
-Ты на кого смотришь? …Тот, что моложе - сын одного из членов администрации банка. Нашего главбуха Мерфи. Его зовут Френк. Он иногда тут крутится, помогает папочке кой в каких делах. Между прочим, не женат. И страшный бабник. Так что учти...- Мег отвернулась от мужчин и, посмотрев на приятельницу, подмигнула ей, - учти обязательно. Думаю, с такой запальной фигурой ты точно попадешь под прицел его кошачьих глаз и, думаю, лап.
-Ой, как страшно. Ни «лап», ни каких-то особых глаз – я у него не заметила.
И всё же Грасси МакДи понимающе улыбнулась Мег.
Она - стреляный воробей и умеет отбривать натиск нахалов. В университете ей ни раз приходилось отваживать резким ударом правой желающих пообщаться с ней ощупью. Что касается «Галстучной булавки», так она окрестила сынка главбуха, то таких Грасс совершенно не боялась. Она была девушкой умной и прекрасно понимала, что такого уровня щеголи обладают достаточным запасом «добычи», и вовсе не спешат уделять своё драгоценное время таким, как она – простым служащим, вовсе на них внимания не обращающих. И этот Мерфи – не будет. И потому Грасси, более чем любопытство в указанное направление не отправила. «Много ему чести!» - она грациозно прошествовала мимо троицы в направлении стоек. По пути наклонилась к креслу и помогла какой-то даме в заполнении заказа на наличные.
Мег, заметив входившего в зал клиента, вычислила в нем новенького и поспешила объяснить, куда ему направиться. – Пока – пока, милая, кажется, и для меня нашлась работа.
Грасси кивнула ей и принялась в одиночестве кружить по залу.
Заметив, что одна из клиенток, по-видимому, оставила дома очки, теперь затрудняется с оформлением документа, Грасс быстро поспешила ей на помощь. - Мэм, я могу Вам помочь?
-Ах, деточка, но Ваши очки значительно слабее.
-Я все заполню сама, Вы только продиктуйте мне необходимые данные.
- Спасибо, за любезность, деточка. Моё имя Аделия Тосси.
Грасси принялась за оформление. Она присела на стул, стоявший рядом с клиенткой, склонила чуть на бок голову и принялась заполнять бланки.
-Деточка, какой чудесный цвет у ваших локонов. Простите, какой марки краситель вы используете?
-Простите, - Грасси, сначала даже не поняла вопроса и, лишь когда клиента рассыпалась в комплиментах по поводу её пышных, темно-рыжих волос, Грасси ответила, что «красители ей пока без надобности».
Клиентка, понимающе кивнула. – Да, когда мне было двадцать, мне тоже не нужен был краситель.
-А какого цвета волосы были у вас, мэм?
Дама с гордостью произнесла: «Я была яркой шатенкой».
Грасс, будто предполагая что-то подобное, кивнула.
За разговором документы были составлены, обе женщины прошли к стойке регистрации. Затем Грасси проводила клиентку к кассам.
-Вы знаете, деточка, а ещё я была такой же изящной, как вы. Представьте, росту во мне было сто восемьдесят сантиметров! Ах, если б не моя подагра…
Грасси была с клиенткой вплоть до полного с ней прощания. Она даже проводила её до самых дверей зала. –Всего доброго, миссис Тосси.
-В следующую нашу встречу, деточка. Зовите меня просто Дэла.
Грасси поблагодарила даму и простилась с ней.
В зале её ждала Мег. – Что, замучила тебя эта дряхлая театралка?
-Я не знала, что она театралка?
-А разве она говорила с тобой не о театре, в котором сорок лет играла в мюзеклах?
-Вовсе нет. Она интересовалась краской для волос и рекомендовала мне рисовый отвар с медом в качестве маски от усталости.
У Мег вытянулось лицо, уголки губ уплыли низко книзу. – Да-а?
Девушки заняли своё обычно место для наблюдений по залу. Очень неожиданно позади них раздался приятный вкрадчивый голос.
Голос принадлежал тому, кого Грасси назвала «Галстучной заколкой».
Мерфи не улыбался, но всё же, было такое ощущение, что он улыбается. Он, изучая, оглядел девушку, будто проверял на опрятность её фирменный костюм, состоящий из узкой короткой юбки и узкого пиджака с маленьким английским воротом. Затем, заглядывая в прозрачность стекол её очков, спросил. - Простите, Вы, ...кажется, из новеньких, МакДи?
-Да, сэр.
-Я вижу, Вы вписались в ритм работы нашего банка. И как, не трудно для Вас?
-Нет, все в порядке.
Девушка, довольно свободно оглядела мужчину, пахнущего тонким ароматом одеколона, вежливо улыбнулась и перевела взгляд на зал.
Мег извинилась, будто нашла себе занятие, отошла в сторону. После села за один из столиков и принялась укладывать в ровную стопку фирменные бланки. При этом она наблюдала сцену "охоты" молодого Мерфи.
Но видимо Грасс не была особой, склонной к служебному флирту. Мег решила, что её коллегу сын главбуха не заинтересовал. Тот обращался к душке в вопросами, а Грасси отвечала на них, вовсе на Мерфи не глядя. Грасс стаяла вполоборота к мужчине, глядела в зал, улыбалась несколько деревянною улыбкой, будто приготовилась в любой момент переключить своё внимание с него на вошедшего клиента банка.
"Глупенькая", - подумала Мег Стоун и, поднявшись из за стола, двинулась к одному из кассиров. Тот видимо хотел что-то сказать, и махал ей рукой из-за стойки.
Мерфи ещё раз оглядел, будто мастерски выверенный профиль девушки. Оценил необычный цвет глаз, роскошь густых волос. И снова лицо его осветилось неким внутренним удовольствием, которое вовсе не отразилось на его сухо деловой физиономии. Затем он ещё раз оглядел Грасси во весь рост. И, как бы …согласился с одним из сотрудников банка, давшим оценку «новенькой»: «Потрясная внешне, но деловая какая-то. Скучно». Будто желая заставить девушку посмотреть на себя прямо, он чуть сдвинулся с места и, медленно оглядев зал, произнес: «Рад, что Вы сразу поняли характер своей работы, рад. Сейчас должен подойти один господин, он будет с тростью. Это некто Стаффорд, Джон Стаффорд. Пожалуйста, проводите его в мой кабинет. – Произнеся слова «мой кабинет», Мерфи широко улыбнулся, и закончил. – Если вас это не затруднит.
Грасс поняла, что последнее замечание было не только излишним, но и носило какой-то тайный смысл. «А-ха, хвастаешься своим кабинетом, – взгляд её невольно скользнул по синему галстуку Мерфи и замер на сверкании камня, – Галстучная булавка! – Однако, она всё же опустила глаза и, чуть наклонив голову, произнесла. - Слушаю, сэр.
Удовлетворенно Мерфи хмыкнул и отошел.
И тут же к Грасси подскочила Мег Стоун. - Ну что? Что он тебе сказал?
Грасси привычно поправила очки, улыбнулась на любопытство, солнечным зайчиком мелькающее в ее глазах коллеги и ответила. - Просил провести к нему в кабинет одного господина. Тот должен сейчас подойти.
-И все?! А чего тогда он так смотрел на тебя?
-Не знаю.
-Но ведь он не только это тебе сказал.
Грасси хохотнула. – Ну, сказал еще, что я «вписалась».
- Куда?
-В ритм работы. Извини, Мег, кажется, этот господин прибыл. - Грасси улыбнулась приятельнице и отошла.
Мег осталась в явном неудовлетворении, посчитав, что МакДи что-то от нее скрыла. Мег стояла и смотрела, как новенькая быстро перехватывает ее работу. «Вот, дурочка. Но ничего, это потому что первый день. За неделю это так осточертеет, что она не будет так миленько улыбаться каждому хромому старикану».
Грасс вежливо поприветствовала вошедшего господина и попросила следовать за ней.
Господин выглядел солидно, но, по-видимому, временем располагал, так как шел за девушкой, не спеша, оглядывая зал и служащих.
За господином след в след шел человек, явно азиатского происхождения. Он был с кейсом, прикованным к руке наручником.
Втроем они поднялись на лифте на второй этаж, где располагались отделы банка и кабинеты их начальников.
Грасс вела господина и сопровождавшего его человека в кабинет заведующего бухгалтерией, коим сегодня, в виду отсутствия старшего Мерфи являлся Френк Мерфи.
Мужчина шел, вопросов не задавал. Грасс только замечала, что он всё оглядывает. Ей даже показалось, он мысленно занимается сравнениями. Ей показалось, этот господин когда-то давно уже был в данном банке.
Вдруг Грасси заметила выходящим из дверей, первого же у лестничной площадки отдела, того самого брюнета, которого Мег окрестила Хорьком.
Тот, опять же быстро и, глядя только себе под ноги, шел не к лифту, а к служебной лестнице. Проходил мимо Грасси и Стаффорда, он не поднял головы. Казалось, кроме дела, с которым он шел в зал, да ковровой дорожки под ногами - его ничего в мире не интересует.
-Тед Лоренс?! Боже мой, какая встреча! Тед!
Служащий остановился. Обернулся он, полностью поворотившись. Близоруко прищурился и посмотрел на окликнувшего его крепко сложенного мужчину с тростью. И тут же морщина на лбу молодого человека пропала. Он радостно улыбнулся и сразу же приблизился к Стаффорду. - Мистер Стаффорд! Вот случай! Добрый день. Рад видеть Вас в здравии. Как Ваши дела, надолго в Лос-Анджелес?
-Да вот, приехал отдохнуть. А поскольку отдыхаю с обеими дамами, немного перебрал лимит. Мой тутошний представитель, - Стаффорд кивнул на сопровождающего, - расплатился со мной иенами. А тут как раз рядом знакомое место, …банк… мне знакомый. Решил зайти к Жозефу Мерфи. Хотя, наверное, нужно всего лишь заглянуть в отдел по валютным операциям. Я ведь теперь веду дела с Японией. – Стаффорд улыбнулся, - иены…принимаются?
-Да, разумеется же! Как Ваша супруга?
Стаффорд тепло и долго пожимал руку молодого мужчины. С интересом его разглядывая. - Все в порядке. Спасибо. У нас все по-прежнему, Тед. Только…дочь, совершенно неожиданно вдруг превратилась в невесту.
-Стасс? О, господи, да, конечно! Ей ведь же уже да, семнадцать лет!
Стаффорд кивнул. Затем цепким взглядом охватил всю сухощавость внешности Лоренса. Сначала замер взглядом на его удивительно красивой белозубой улыбке, затем сова заглянул в глаза серые, но в данный момент просто кажущиеся светлыми.
В тоне Стаффорда Грасс почувствовала некую интонацию, будто бы похожую на осторожность. - Тед, я так рад, что встретил тебя. Хотелось бы поговорить… о тебе. Как ты?
Молодой мужчина прикрыл ненадолго глаза и развел руки в стороны. - Что я? Что у меня может измениться?
Стаффорд как будто был не согласен с заявлением, но промолчал. Только в следующих словах его Грасс уловила ещё большую осторожность. Будто господин с тростью боялся спугнуть расположение Лоренса. – Ты…работаешь здесь?
Лоренс, опустив голову, кивнул. Быстро посмотрел на Грасс, вернее в её сторону. Никак не в лицо её, на него он будто боялся смотреть. И на сопровождавшего Стаффорда человека, как будто тоже.
-У меня все в порядке, Джон. Вот ...тружусь ...здесь.
-Ты не против, если я загляну к тебе, где твой кабинет?
Молодой мужчина, будто в сильном недоумении, округлил глаза, улыбка его тут же и растаяла, оставив после себя на лице тень неуверенности. Чуть помолчав, оглянувшись и показав рукой в сторону прозрачной стены отдела бухгалтерии, Лоренс ответил: «Мой стол крайний. У окна. Но ...заглянуть, конечно, можно, если хотите. – И снова он улыбнулся. - А…может, лучше домой? Я не сменил адреса. Если помните, Секвой – сто.
-Да, конечно. Я помню …ваш дом, Тед. Спасибо. Непременно зайду.
Стаффорд удивленно посмотрела на дверь отдела бухгалтерии. По-видимому, он никак не ожидал, что Лоренс будет сидеть в комнате …среди десятка разновозрастных женщин, утомленно смотрящих в экраны компьютера.
-Тед, да, …лучше я зайду к тебе на Секвой - сто. Может быть, даже сегодня. Можно сегодня?
-Конечно, буду рад.
Поняв, что это последнее, что хотел сказать ему Стаффорд, Тед кивнул, извинился и пошел в сторону лестничной площадки. Шаг его был тороплив, будто он спешил скрыться.
Стаффорд выждал некоторое время, а потом быстро оглянулся.
Лоренса уже и след простыл.
Нахмурившись, с долей горькой жалости Стаффорд посмотрел на ковровую дорожку, по которой ушел Лоренс. Затем, шумно сопя, он вздохнул. Челюсти его туго сдвинулись, губы превратились в недовольную линию, и, как-то уж очень скоро, широким шагом он двинулся в сторону кабинета главного бухгалтера банка.
Грасси извинилась, доложила сначала о госте Мерфи, затем вежливо распахнула перед господином Стаффордом двери. – Прошу вас, господин Стаффорд. Господин Мерфи ожидает вас.
Мерфи попросил помощницу клерка подождать за дверью.
Грасси заметила, с какой подчеркнутой любезностью молодой Мерфи приветствовал и усаживал в кресло вошедшего господина. Собственно, это было единственным её наблюдением. Она тут же покинула кабинет.
Девушка плотно прикрыла за собой дверь и отошла от нее.
Она принялась прогуливаться в уголке коридора, в единственном месте его, куда не выходили видом стеклянные стены бухгалтерии. Грасс почему-то вдруг стало неприятно участие в двух пока непонятных для неё сценах, невольной свидетельницей которых она стала.
Погуляв туда-сюда, она замерла у дверей лифта. А когда услышала, что тот тронулся с места, тут же отскочила от них. Грасс подумала, что это Лоренс. Что тот, наконец, решил не мучить ноги, а решил-таки, воспользовался лифтом.
Но это был не Лоренс. Такая же, как Грасси девушка сопровождала клиента в отдел валютных операций.
Девушки переглянулись, и каждая пошла своим путем. Грасс - в сторону кабинета Мерфи.
За стеклянными стенами отдела бухгалтерии ее хорошо было видно. Некоторые тамошние дамы с интересом стали рассматривать её, переговариваться с соседками, по-видимому, угадывая, кто она и как сумела попасть на работу в столь известный банк.
Грасс прошла мимо кабинета Мерфи. Далее шла комната бюро безопасности. Один из молодых мужчин весело улыбнулся ей. Другой, по-видимому, более игривый, кивнул зеленоглазой девушке и даже помахал рукой. Грасс тут же заметила камеру и поняла, что её «шутники» прекрасно видят. И возможно, тоже обсуждают причину её присутствие в коридоре второго этажа.
За спиной Грасс послышались быстрые шаги. Ковер на полу был толстым и совершенно скрадывал звук шагов, но Грасс услышала. И сразу поняла, кому такой скорый шаг может принадлежать. Она остановилась и оглянулась. Ей было страшно неудобно её сильное желание заглянуть в лицо молодого мужчины. Но желание было настолько сильно, что Грасс обернулась.
Ничего нового. Лоренс шел, опустив голову. Он быстро обогнал её, даже не взглянув в ее сторону, подошел к прозрачной двери отдела, открыл и вошел.
Грасс, не обращая внимания на лица следящих за ней женщин, проследила за мужчиной. За тем, как торопливо, ни на кого не глядя, он прошел к окну, положил на стол документ и сел в кресло.
Совершенно осмелев, и даже, как она решила про себя «обнаглев», Грасси позволила себе большее, когда мужчина сел и начал работать на компьютере, она все еще стояла и смотрела в его сторону. Она видела, как рассмеялись некоторые из женщин, кто-то, по-видимому, что-то высказал по этому поводу в слух, но Лоренса как будто это не волновало. Он работал и не отвлекался на смешки. «Вот дела! Действительно есть что-то диковатое в его поведении».
Грасс снова скрылась в уголке коридора. Снова стала незаметной. Ну, разумеется, только не для камер.
Она замерла у двери лифта. Взгляд её был направлен в сторону прозрачной стены бухгалтерии. «Какой странный? …Почему Мег назвала его Хорьком? …Почему этот господин так обрадовался встрече и так бесцеремонно напросился к нему сегодня в гости? Если бы он был …хорёк, он бы сделал вид, что не заметил, или сделал вид, что не узнал его. Но Лоренс тоже обрадовался. Очень, это же видно! А этот …Казанова в галстуке с булавкой, он буквально прогнулся перед этим господином. Ай, да бог с ним с Мерфи, кто же этот …Хорёк? Что он за тип? Человеческое как будто не чуждо. Какая красивая у него улыбка. Но…диковат, да. И работка у него, …никак не позавидуешь. Хоть бы за разделительной стенкой сидел, а то ведь прямо так, в одной банке с этими шептуньями. Интересно, почему отсутствие личного кабинета у Лоренса - это так удивило этого Стаффорда? Почему он решил, что у того он должен быть? Они давно не виделись. Лоренсу двадцать пять,…думаю, … разве когда-то у Лоренса был свой кабинет в этом банке? …Мег. …Да! Вот кто мне разжует все мои неясности".
Тот, про кого думала Грасси МакДи, задаваясь вопрос - за вопросом, сидел у окна, смотрел в экран монитора и готовился к квартальному отчету. Бабский шепоток его ничуть не задевал. Это фон. Обычный ежедневный фон его рабочего дня.
Ему был неполных тридцать лет. Он работал, руководя группой бухгалтеров, занимающихся рутинной сверкой документов.
Подчинялся Лоренс непосредственно Мерфи. В отсутствие старшего, он подчинялся другу детства и юности. Вернее, бывшему другу – Френку Мерфи. Теперь, скорее всего, он уже и забыл, что когда-то был со своим боссом «не разлей вода». Лоренс вычеркнул «этого друга» из своей жизни, оставив себе лишь служебное отношение с человеком, который, увы, его слишком хорошо знал.
«Забыл», «вычеркнул» он не только Мерфи. Многие, с кем он жил и работал, были исключены им из числа знакомых, приятелей, подружек. Он перестал замечать их, приветствовать. Будто и в самом деле в его памяти стерлись их лица, их дела и дружественные отношения к нему, а его – к ним.
«Стерлось» многое, …вместе с двухметровой елью, что под рождество стояла украшенной в углу уютной гостиной, выдержанной в любимых его матерью, розовых перламутровых тонах ...в большом, когда-то гостеприимном доме Лоренсов....
Тед Лоренс, называемый некоторыми сотрудниками «Коммерческого банка» Хорьком, был сыном бывшего владельца банка. Был сыном известного банкира, собственно именем которого и назывался ранее этот банк. Ибо Лоренсы «Коммерческим банком» владели уже не одно столетие. Банкир застрелился. «К.банк» погряз в незаконных финансовых операциях и был на грани банкротства. Артур Лоренс понял это первым. Мать Теда - Элиза Лоренс всегда была натурой психически неуравновешенной, легко возбудимой. Она была слишком чувствительной. «Слишком», - считал её психотерапевт. Закончила она свою жизнь в сумасшедшем доме. Она просто проходила там очередной курс поддержки, когда вдруг узнала известие о кончине мужа. Дама была на приеме у главврача. Тот готовил хорошо и лично ему известную леди к выписке. А та вышла из его кабинета, зашла… в ближайшую туалетную комнату, и, запрудив рукой унитаз, захлебнулась в нем по недосмотру медперсонала.
Но тяжелее всего Тед перенес известие о своей сестре. Та была старше его на четыре года. Её свадьба с сыном известного сан-францисского финансиста должна была состояться вот-вот. Уже и платье невестой было примерено в последний раз. И заказ на него оплачен. И вдруг, в день, когда разнесся первый слух о банкротстве «Коммерсант Банка», ей приходит …письменное уведомление, что день свадьбы откладывается… «на неопределенный пока срок». Вечером Джулии Лоренс удалось «поймать» своего жениха. Тот откликнулся на звонок с мобильного телефона своего приятеля. Жених что-то невнятно мямлил, нес чепуху про свою мать, что «она яко бы не перенесет», что нужно переждать ситуацию. Хотя бы подождать положенные сорок дней со дня похорон застрелившегося банкира. Он не явился даже на похороны, которые состоялись через три дня, чтоб подержать свою невесту. А когда администрация «Риц», где Джулия снимала пентхаус, неожиданно заторопила её с оплатой по счету, девушка вышла на балкон и кинулась вниз…на площадку перед отелем.
Дом, поместье, виллы, катер, двухместный самолет, гараж с коллекционными машинами - все это стало довеском к страховке вкладов банка, к его арестованным активам. Всё было описано, как имущество обанкротившегося финансиста, замешенного в противозаконных биржевых сделках.
И только сломавшаяся рация на борту яхты - одиночки, не позволила пересекавшему Коралловое море младшему Лоренсу, познав всю мощь эмоций, низвергнувших незыблемое благополучие семьи в глубокое ничто, свести последний счет с жизнью прямо среди океанских волн.
На одном из маленьких островков близ Новой Каледонии, от приветствующих смелого яхтсмена французов, он узнал о том, что ни дома, ни отца, ни матери у него больше нет. Легко было представить ему - человеку несколько склонному к излишнему самокопанию, что и прежних друзей-приятелей у него – сына банкрота - в принципе тоже не осталось.
Много ли нужно, чтобы сдвинуться от подобного перепада в социальном статусе двадцатилетнему парню, имеющему в генах психически ненастроенные притяжения?
Его спасли от суицида. Одному ловкому человеку удалось выбить пистолет из крепкой руки парня, одноминутно подрастерявшего разум, …но яхта-одиночка день спустя горела не синим, а ярко светящимся, вспыхивающим искрами пламенем. Его же - Теда, обоженного, успели вытащить из огня. Вытащили и принялись успокаивать, не смотря на его величайшее не понимание «Зачем?! Ведь всё равно всё кончилось».
Но приятели яхтсмена не хотели верить, им казалось нелепым, чтоб столь смелый человек, в одиночку бороздивший морские просторы, оказался слабым на разум. Шутник – приятель свозил его к местному шаману. Тот, обладая силой гипнотического воздействия, несколько дней внушал Лоренсу, что «жизнь прекрасна и удивительна». Что «прекрасное и удивительное было, есть и будет».
Несколько дней он верил этому, медленно приходя в себя. Затем, никто так и не понял почему, сбежал от шамана и приятелей. Сбежал от людей, таких же фанатов яхтсменов, как он, желавших ему только добра. Без денег ушёл, без документов. Его ждали на родине. Он не вернулся туда ни через год, ни через два. Через три года в Италии его случайно узнал один из его знакомых. Навещал в клинике приятеля, поломавшего ребра и увидел среди «больных» прихрамывающего сухопарого паренька по имени Меркуцио Джулиано. Тот откликнулся на имя Тед Лоренс.
Приятель взялся за исправление кривой. Тед отвечал словами: «Поздно. Я умер».
И всё же ему вернули его имя. Ему вернули документы, восстановили в правах на честь и защиту.
Как будто с ним всё было в порядке.
Как будто.
Два последних курса финансового факультета так и остались им не законченными. Парень, тянувший рыбацкие сети до мозолей-рубцов на руках, решил забыть что такое "кредит" и «дебит». Как вычеркнул шампанское, подаваемое ему к ярко голубому бассейну и крутых дружков, гарантирующих в светлом будущем не рвущиеся связи. Все треснуло, все оборвалось и утонуло в хрупко непрочном сознании физически сильного, но неуравновешенного человека.
Некоторые из старых друзей его отца, руководствуясь не столь гуманными побуждениями, сколько не забывшие о своих долгах ему, решили прийти сыну банкира на помощь. Некоторые. А большинство так и проходили мимо, не окликая, замкнувшегося от боли парня.
Но некоторые – остались с ним.
Хотя он и их как будто не узнавал. Он опускал голову, проходил мимо. Если его не окликали – ему было даже как будто легче. Не узнают – и хорошо. Его спрашивали: «Почему?! Ведь ничего в наших с тобой отношениях не изменилось». Он отвечал: «Они правы. На их месте я поступал бы точно также. Ведь они …все должны моему отцу. Все. Зачем же им окликать меня?» - Он говорил это, улыбаясь. Он как бы понимал этих людей.
Мужчины в семье Мерфи не захотели забывать своих долгов. Именно про них, про Мерфи отец Теда когда-то говорил: «Друзья стервятники». Ни финансовых долгов, ни долга дружбы не забыли Мерфи. Более того, отыскав в сейфе странный список знакомых фамилий с аккуратно выписанными напротив них цифрами, Жозеф Мерфи сначала потребовал, а затем и стал настаивать, чтоб Тед подписал заявление в судебную инстанцию. Лоренс младший отказался. «Я - психически нездоровый человек. Доказано же, у нас такие гены. Я склонен. Я - изгой порядочного общества. Любой из этого списка будет трепать этот факт, как флаг ветер. Не хочу. Мать оставила мне пятнадцать процентов своих именных акций банка. Я не умру с голода. Жозеф, спасибо за участие. Ничего не нужно».
Терпением и настойчивостью Жозефу Мерфи все же удалось убедить Лоренса работать при деле своего отца. Не теряя хотя бы последнего, что у него осталось - долга перед фамильным бизнесом.
Жозеф терпеливо внушал Теду, что ему «жизненно важно трудиться в банке». Сначала Тед работал простым бухгалтером. В другом месте, в другом банке. Но, когда Мерфи стали главными акционерами «Коммерсант банка», Жозеф снова вспомнил о приятеле своего сына, о сыне своего давнего друга, тоже банкира.
Три года назад Лоренс стал руководить бухгалтерией крупного банка. Банка, ступать по ступеням лестниц которого ему в первые дни работы было так же больно, как сдирать ногти с пальцев.
Три года он …не замечает такого нюанса: его босс - это его друг. Друг, с которым он делился подарками из-под елки в детстве, друг, с которым он сидел рядом на лекциях в университете и одинаково подглядывал за симпатичными девушками. Теперь Френк Мерфи – его босс. Но …Хорёк не замечает, что тот Френк, и этот - одно лицо. Для него будто и друг умер. Тот друг умер, а этот Френк Мерфи - ему как бы был и не нужен.
Единственным развлечением парня с тех пор стала железная дорога.
Никто бы не поверил в это из знавших его ранее, что ему понравится путешествовать в купе обычного вагона. Как грезил Тед океанскими просторами, как раньше он презирал лифтовые размеры вагонного купе. …Теперь же он отправлялся в свой маленький двухнедельный отпуск, покупал билет в двухместное купе и катил до какого-нибудь из неизвестных ему городков своей страны. Устраивался на мягком диванчике поудобнее и, глядя в зеркальную гладь дверей купе, следил за бегающим от его взгляда пейзажем из холмов, равнин и небольших, но не скучных для него станций. С удовольствием выходил он на них, покупая у предприимчивых фермерских жен домашнюю ряженку, куски копченой свинины и горячую кукурузу. Вдыхал ароматы чужих туманов и …обратно в замкнутое пространство купе.
Чужому путнику не нужно было знать о его беде, о его болезни. Того больше интересовало смешное в жизни временного соседа. Тед делил с этим человеком маленькое купе для некурящих. И без печали потом прощался с ним. Навсегда.
И это развлечение было теперь самым тем для бывшего крутого яхтсмена - одиночки, когда-то смело переплывающего моря и бескрайние просторы известных заливов. Он остановил свой выбор на взгляде издалека. Теперь он даже не хотел видеть всю жизнь. Ему это стало слишком. Стало не нужно. хватало …отражения в зеркале на двери купе.
Ничего этого не знала новенькая сотрудница "Коммерсант Банка", ожидающая господина с тростью у двери заведующего бухгалтерией.
Но желала понять, в виду странного, необъяснимого пока для неё самой влечения к странности молодого человека по прозвищу Хорёк. То желание, то интерес проснулись в ней внезапно, начали жить в ней, тревожа и удивляя открытиями.
***
Через парочку недель отец Грасси - Эрвин МакДи зашел на квартиру к дочери, чтобы поздравить ее с «первым финансовым опытом работы». Чтоб вручить ей по такому случаю маленький подарок.
От себя и временно отсутствующей дома супруги, находившейся в это время на симпозиуме по микробиологии, профессор по ботанике решил подарить дочери набор из гребней - черепахового и кораллового.
Грасс расчесывала перед отцом волосы и примеряла подарки.
Эрвин любовался медным отливом ее волос, игрой ярко зеленых глаз, озорно улыбающимся лицом и с грустью констатировал: «Дочь, ты выросла».
-Па, я искала в нашем старом справочнике один номер телефона и вдруг случайно узнала, что тебе знакома фамилия Стаффорд. Она значится у тебя в разряде "приятели". Джон Стаффорд…
-Да, когда-то так и было. …Но я не понимаю…
-Папа, всё, что ты знаешь, пожалуйста.
-Грасс, детка, не пугай меня.
-Па, это любопытство взрослеющей дочери, не более того.
-Ну, слава всевышнему, что всего лишь любопытство. А то я уж подумал, моя невеста – дочь,…ведь Джону уже пятьдесят…с хвостиком. Хотя, когда он был бравым парнем, известным в городе ловеласом.
Грасс потянулась рукой к отцу. – Прошу тебя, расскажи мне о господине с тростью. Сегодня я его провожала в кабинет главного бухгалтера.
-И всё?
-Да.
-Ну, уже спокойнее. Хорошо. ...Джон уехал из нашего города, из страны. Кажется, он женился на дочери японского короля жемчуга. Теперь если он и бывает в родных местах, то, …только по делам. Здесь теперь осталась только печаль. На западном кладбище вся его семья. В серьезной автокатастрофе погибли все. Он чудом остался жить. Кажется, повредил только ногу. Его любимая жена, двое сыновей, его отец – все погибли. Поправившись, он уехал. Начал жизнь сначала. На другой земле. С людьми иного менталитета. Кажется, преуспевает. Он был классным специалистом по разработке промышленных роботов. Думаю, он не бросил это дело. Впрочем, зачем тебе всё это?
-Он приехал сюда отдыхать...с какими-то дамами. Сказал, что у него дочь - невеста.
-Дамами? А, ну да! Это его японка. Он женился на вдове. На вдове с ребенком. Теперь, после твоих слов, я думаю, он имеет дочь… приемную.
Эрвин МакДи задумался, но, припомнив о том, что Джон Стаффорд отличался редкой серьезностью в отношении семьи, ответил. - Это, наверное, его дамы - жена и её дочь. А ...откуда тебе это известно?
Грасси сунула оба гребня в высокую прическу и прохаживалась у высокого зеркала, гордо неся голову и башню из волос, чудом державшуюся на самой макушке.
МакДи оценивал старания дочери, но та, тряхнув головой, рассыпала волосы по плечам, подхватив роскошные подарки в обе руки и села рядом с отцом. - Па, так значит, тебе и Мерфи знаком?
МакДи провел ладонью по волосам дочери, заглянул в хитрые ее глазки. - Ты опять перестала носить очки? Почему, Грасс?
Грасс отвернулась, пожала плечами. – Я надену их, па. Надену, - и она снова задала свой вопрос, – значит, Мерфи ты не знаешь?
МакДи улыбнулся на тайную женскую хитрость, откинулся на спинку удобного дивана, вздохнул, ещё помедлив с ответом, потом сказал: «Нет. Лично с банкиром Мерфи я не знаком. А вот его сына – Френка я хорошо знаю. Этот шалопай однажды сорвал мне лекцию. Представь, повадились с приятелем ходить на мои лекции. И вовсе не из любви к биологии. А чтоб пошептаться с девушками – студентками нашей кафедры. Узнав, что оба безобразника студенты с юридического факультета, я позвонил на кафедру и потребовал разбирательства и строгого наказания. Да, вот там я столкнулся с банкиром Мерфи. Буквально парой слов перекинулись. Вот и всё. Ну, кроме того, что безобразничать приятели на моих лекциях прекратили. А почему собственно тебя интересует Мерфи? Ты, ...кстати, про которого Мерфи спрашиваешь? Про председателя правления «Коммерсант Банк» или …про его сына?
Грасси протянула ему конверт.
Оказалось, после маленькой, загородной, шумной и веселой вечеринки, организованной парочкой приятелей клерков из того же банка, в которой участвовали Грасс и Мег и ещё несколько работников «Коммерсант Банка» пронесся слух, что «эта Грасси МакДи - вовсе уж не такая и скучная девчонка». И видимо потому, накануне следующих выходных Грасси с вечерней почтой получила некий конверт. Приглашение в дом Мерфи. Видимо, Френк организует какой-то званный вечер, и …почему-то решил пригласить и Грасси.
То, что дочь была приглашена одним из совладельцев банка после двух недель работы в банке - это Эрвина МакДи несколько настораживало. Он откинул письмо в сторону, пока не зная, что сказать.
-А что ты сама думаешь по этому поводу?
-Я хотела бы туда пойти, па. Очень.
Эрвин прятал за улыбку осторожные раздумывания по поводу странности случая. Он разглядывал дочь и снова думал, …что «та выросла». «Но стала ли взрослой?» - рассуждал отец. - Он приглашает кого-то ещё? Я имею в виду работников «К. банка».
-Мне это вовсе не важно. Я хотела бы попасть туда независимо от этого.
-Так может, ты напросилась? Честно, Грасси.
-Нет. Это было неожиданностью для меня.
Но отец видел на лице дочери тень лукавства. Он решил, что та так себя повела, что дала повод для столь скорого приглашения в дом. - Почему? Я могу знать, почему ты хотела б этого, и почему ты показала письмо мне? Ведь ты могла пойти туда, не ставя меня в известность.
-Мне важно знать твоё мнение. Вы были приятелями со Стаффордом, а Мерфи, ну, по крайней мере, его сын, буквально прогибался перед ним при встрече. Па, мне будет неприятно осознавать, что я присутствую на вечеринке холуя и прогибалы. Я б хотела знать, …я бы хотела понять причину, почему столь респектабельный, уважаемый господин Стаффорд, расшаркивается перед …одним человеком, многими считающимся вовсе не респектабельным вовсе не уважаемым, и вполне спокойно чувствует себя, когда другой человек, не менее, чем он респектабельный и уважаемый кланяется перед ним, рассыпается в любезностях.
Эрвин МакДи уже сорок лет занимался тем, что пытался «сеять вечное» в хитрость юности. Он прекрасно заметил и паузу перед словами о первом «неуважаемом» человеке и то, как весело затараторила дочь, как будто вот это как раз ей и не важно, заговорив о другом человеке, пусть и «респектабельном». И он заметил, дочь не раскрывала при этом, кто есть «первый» человек. Зато она тыкала в нос «холуйством» и манкировала «респектабельностью» «второго» человека, которым, как понял Эрвин, был сын Жозефа Мерфи. Вопрос был оставлен: «почему так?»
-Ну что ж, я отвечу тебе, почему так может быть. Ответ прост: барашек топчет траву, волк съедает барашка. Приходит человек, засеивает траву и убивает волка. Это жизнь. Где всё имеет социально-коммерческую основу.
-Папа, наверно, всё так и есть. Но я пойду туда совсем по другой причине. Я пойду, потому что это важно для меня. Для …моей жизни вообще. Я это чувствую.
Девушка вздохнула, посмотрела в сторону от отца и …загадочно улыбнулась. А потом вдруг легко поднялась с дивана и принялась кружиться возле зеркала.
А МакДи, прищурившись наблюдал за дочерью. Ему вдруг пришло на память его личное прошлое. И он заговорил как бы сам собой, глядя на крутящуюся у зеркала красивую, повзрослевшую дочь. – Значит, тебя заинтересовала перспектива посещения дома твоего нового босса. …Что ж, может, и правильно. Зачем честолюбие отдавать на заклад романтике, иногда это портит жизнь.
Грасс оглянулась на отца, заметила его сосредоточенный взгляд и в нем, видимо, гнетущую его тайную мысль. - Ты о чем, папа?
МакДи, очнувшись от собственных воспоминаний, ответил, грустно улыбнувшись, и, не уходя далеко от скользкой темы своих рассуждений. - Когда-то, после посещения мамой подобной вечеринки в доме ее босса, я неожиданно стал Членкором Академии наук....
МакДи грустил, но чувство обиды из души все не уходило. По его лицу легко было понять, что и тогда, членкорство обрадовало его лишь на миг, до поры. До поры осознания цены за повышение.
МакДи отвернулся от дочери, и вообще, решил пройтись по комнатам, развеять настроение.
Грасси тактично промолчала. Но, когда отец вышел из комнаты, она тут же последовала за ним.
Она не из-за эгоизма не стала задавать вопросы по поводу отношения отца к поступку матери. И вовсе не потому, что не поверила ему. В то, что у отца могли быть основания ревновать жену – её мать - Грасс ничуть не отвергала. Мать была красавицей, была умницей. Грасси охотно поверила, что у матери могли быть серьезные покровители на кафедре. Но девушка не стала задавать вопросы по поводу выраженных в слух мыслей отца. Она согласилась с ним…про «коммерческие отношения».
Она собиралась к Мерфи, предполагая выяснить у него про Лоренса. Мег проболталась, да и отец только что подтвердил: Мерфи и Лоренс - были друзьями. «Как же это неожиданно! Я не совсем поверила в это, когда сказала Мег. Как же так можно? Ни слова, ни взгляда, ну если не считать: «Тед, ты подготовил отчет?» - «Да, я занесу его к трём. Можно, к трем часам?» …Мерфи обращается к нему на «ты», но я ни разу не слышала, как обращается к нему Лоренс. Мерфи смотрит на него, будто подозревает, что тот явился на работу с высокой температурой. Лоренс - будто отвечает столбу. Первый смотрит ему в лицо. Взгляд второго не поднимается выше коленей Мерфи. Что за отношения? Старые друзья, называется! …Мерфи - вот с кем мне нужно станцевать макарену, чтоб выпытать у него всё».
Она вернулась к теме, ради которой разговор с отцом и был начат. - Я хотела сказать, па, что этот Стаффорд – он, на мой взгляд, человек очень влиятельный, но ...внимательный. Сегодня я случайно стала свидетельницей интересной сцены: возле кабинета Мерфи он столкнулся с одним из бухгалтеров, тот шел мимо. Даже не обратил на него внимания. А Стаффорд окликнул его и очень был с ним приветлив. Этого бухгалтера все потихоньку называют хорьком. Мне показалось странным, что человек с таким прозвищем может интересовать господина, настолько сильно уважаемого Мерфи.
МакДи выслушал дочь. И снова, пока она говорила о своём, что-то, опять же из сорта воспоминаний, навеяло хмурость на его лицо. Он вдруг впервые за много-много лет припомнил свое прозвище. Липкое слово, данное одной девочкой из-за его дефекта речи. Позже он излечил деффект, но обидное прозвище так и осталось в душе грузом. Он не выговаривал букву "л". Говорил "вожка" вместо "ложка". А на любимой биологии, произнося слово "лангуста", он говорил: "Вангуста". До сих пор он жутко краснеет, если приходится произносить слово «лангуста». К счастью, слово редкое. Он почти забыл, что его звали Вангуста. Услышав про парня, названного кем-то малоприятным прозвищем, он вспомнил обиду и тут же встал на защиту незнакомого ему человека. – Какие, оказывается, недобрые люди работают в вашем банке.
-Па, его так зовут все. Представь, так и говорят: «Зайди к Хорьку». «Возьми у Хорька и передай кассиру». Он, наверно, как-то это заслужил.
-Грасси, что значит «заслужил»? …Не думаю.
-А может, он коварен. Да, может, он коварный …бухгалтер. Человек но с повадками терпеливого хищника. Ведь, кажется, именно эти качества свойственны хорьковым, папа?
-Не знаю, Грасс. Не знаю, что сказать о человеке. А как зовут бухгалтера? Ты сказала, Джон был с ним приветлив?
-Да, они разговорились. Представь, Стаффорд даже напросился к нему в гости. Бухгалтера зовут Тед. Тед Лоренс.
Грасси с величайшим интересом ждала ответа отца. Но тот, вдруг опустив глаза, покачал головой, как бы сказав, что не знает человека с таким именем. Он попросил дочь не называть "коварного бухгалтера" хорьком. - Может он только внешне напоминает пронырливого зверька. А на самом деле он просто одинокий человек. Живущий тихо, исключительно свой жизнью. У мужчин такое случается. ...И это глупо, что из-за холостяцких привычек, твоим коллегам он кажется неприветливым ...хорьком. Я уверен, Джон никогда бы не стал приветствовать человека, отличающегося дурными качествами.
На этом МакДи старший улыбнулся дочери, и простился.
А Грасси так и не поняла, отчего был так грустен отец, и почему, не зная Хорька, он так заступился за него, придав его личности благородство и затаенность. Она снова ничего толком не поняла про свой интерес. Всё кружила по комнатам своим, листала журналы, звонила подружкам из университета, …Мег.
А та неожиданно спросила ее, не приглашена ли она сегодня на вечеринку к Мерфи по поводу его дня ангела?
Грасси ответила: «Да. И я иду».
***
На вечеринке было не так много приглашенных. И Грасс показалось несколько странным, что из банковских служащих там почти никого и не было.
Это был обычный светский раут. Грасси, как и остальных приглашенных, Френк представил своему отцу.
Жозеф, заглянувший «на секундочку», только лишь поздравить сына, улыбнулся ей и сказал, «что прекрасно знает ее отца и мать». И сделал ей комплимент по поводу необычайной "красочной" внешности: «В вас лучшее. Яркая красота матери и лучшее из черт отца. А-а-а, вы хитрая девочка, Грасси».
Грасс оценка смутила. Ведь она уже знала, что с отцом, а тем более с её матерью банкир вовсе не знаком. Случайная встреча в деканате юридического факультета, состоявшаяся много лет назад - пустяк, который бы не открыл ему ни «яркости» в её матери, ни «лучшего» - в отце.
А после разговора и любезностей с отцом, её как-то уж слишком быстро «прижал» для личного знакомства сын. Френк всё пытался угостить её коллекционными винами, всё пытался завлечь сигареткой с травкой. Но всё обламывался с успешностью своих предложений. На всё Грасси отвечала: «Нет, я не пью. Нет, я не курю».
-Грасс, а что вы «да»?
-А…вот у вас десерт отменный. Я так люблю крюшон с вишнями. А…кто изображен во-он на том портрете? А, думаю, это ваш дедушка…банкир.
- А вот и нет! – Мерфи попытался обнять Грасси за плечи. Но та увернулась. – Это мой прадед. И он был орнитологом. А ещё он был страстным коллекционером бабочек…
Френку всё-таки удалось обхватить девушку за тонкую талию, но…ненадолго. – Грасс, я требую: в свободное от работы время зовите меня на «ты». Итак, …ты, моя хорошая, что будешь пить?
-А можно взглянуть…на бабочек?
Мерфи младшему ничего не оставалось, как увлечь хорошенькую гостью знакомством с его редкостной коллекцией африканских бабочек, хранимых у него где-то …в верхних комнатах дома.
Грасс понимала, кто пытается с ней заигрывать.
Работа в банке ей нравилась. Она была бы не против и на другой год, снова в дни каникул поработать там. Видеть и осваивать свою специальность - Грасси хотела именно в «Коммерсант Банке». Ей нравилось место, аура. Да и люди были не плохи. Потому она мило пресекала малейшее желание Мерфи теснее прижать её в танце или опробовать её поцелуй, за разглядыванием бабочек.
- Они, в самом деле, из Африки? - Грасси снова увернулась от рук Мерфи. – Я знаю, что по тайским канонам бабочка – это радость. Ты набрал столько радости на свои булавки. Не боишься, что радости будет слишком много?
-А так бывает? - Мерфи младший пьяно кивал головой, улыбкой Казановы он оглядывал белое лицо, зеленые лучистые глаза, алые пухлые губы и роскошные, сверкающие медью волосы девушки. - Так бывает, милая, Грасси?
Молодой мужчина вполне контролировал себя. Он помнил обещание, данное отцу – «не сильно докучать к дочери того грозного профессора». Но обтянутая в шелка стройная фигурка так и манила обнять и овладеть собой. – Это африканские - макси с размахом крыльев до двадцати сантиметров. А эти – взгляни в лупу, детка. Эти - колибри. - Мерфи развернул лупу и протянул её девушке. – Взгляни.
Грасси развернулась к столу, чуть наклонилась, чтоб рассмотреть мелкую бабочку, а Мерфи тут же и прижал её своим натянутым «передком» к столу. – Правда, чудо, какие милые, детка. Какие у них крылышки… - Мерфи рукой скользнул по груди девушки, но как будто по делу, будто чтоб перехватить из её руки лупу.
«Детка» скользнув шелком, выскочила из тесных объятий.
- Ну, ты зря, Грасс! …Там есть такие экземпляры...
Грасс снова ушла от объятий. -…А...полимундоспрос есть в коллекции? Я хотела бы взглянуть.
-Поли …что?
Грасси повторила. Френк тут же закивал головой. - О, там такие ...экземпляры, …вон в ту дверь и налево. Это недалеко, я покажу.
Грасс увернулась от руки, что хватала ее за локоть и вместо спальни, двинулась назад – в гостиную.
Она подошла к музыкальному центру. Мерфи спросил, чтобы она хотела послушать. Грасс заказала «что-нибудь тихое». Френк повел ее в круг танцующих гостей. Но опять же напомнил ей о двери "налево" и о «богатстве впечатлений», которое обязательно должно заинтересовать дочь «известного ботаника».
-А...ануденопедрак там есть?
-Ану…что?
Грасс сочиняла на ходу. Импровизируя названия членистоногих, но Мерфи, не улавливая наверняка слова, уверенно кивал. Подтверждал, что и такой экземпляр у него тоже имеется. «Только надо бы ближе к той двери, детка. К той двери, что этажом повыше». Однако девушка не спешила в спальню. Ей вообще пока спать не хотелось.
Играли в «чепуху», какой-то слегка обкурившийся тип пытался показывать фокусы. Второй торопил всех выйти на патио, он хотел бы показать, как он ловко управляется с китайскими фейерверками.
Мерфи потянул Грасси за руку. – Я знаю место, с которого будет лучше видно.
Гости высыпали во дворик, а Грасси и Френк поднялись на второй этаж дома.
Он привел Грасс не в спальню, как она ожидала. Скоре, это была просто комната для отдыха. Или диванная комната. Высокое окно – дверь на лоджию. Вся комната уставлена различными диванчиками: круглыми, полу круглыми, прямыми, угловыми. Разными даже обивкой, но удивительно сочетающимися и в общем составлявшими великолепный комфортный стиль.
Когда Френку с первого захода не удалось её "случайно" уронить на ближайший диван, Грасси быстро подошла к полке, где на виду лежали фотоальбомы и, отвлекая, мужчину, спросила: «А, правда, что на школьной выпускной фотографии, на тебе был ярко алый галстук - бабочка?»
Не только хода мысли девушки, Мерфи вообще не понял о какой бабочке идет речь. Но на всякий случай, он кивнул и сказал, что «есть и такая бабочка».
-Френк, ты врешь. Не думаю, чтоб ты настолько потерял вкус, чтоб на выпускной бал пришел в алой бабочке. Можно взглянуть на фото?
-Хочешь взглянуть, каким забавным мальчиком я был?
-Да-а, я хочу.
-А что ещё ты хочешь, моя милая Грасси? – Мерфи будто бы споткнулся, и сам повалился на диван, едва не пролив вино из своего бокала. Но при этом он, будто бы чтоб только удержаться на ногах, зацепился свободной рукой за Грасс.
Но девушка удержалась на ногах. Более того, она подала руку лежавшему на диване мужчине. – Итак, где же этот …забавный мальчик?
Мерфи шепотом: «Он тут». – Он показал на себя пальцем.
А Грасси подошла к фотоальбомам. И показала пальцем на один из них, на её взгляд выглядевший «старше» других. – Может быть он тут?
Мерфи, хохотнув, поднялся с дивана.
За окном уже были слышны выстрелы фейерверка. Грасс и Мерфи вышли на лоджию.
Мерфи при этом забрал альбом из рук девушки, сунул ей в руку свой бокал с вином и заглянул в глаза.
Только сейчас он вспомнил, что в банке МакДи всегда была в очках. Линзы скрывали ум в ее глазах. Этот трезвый блеск и засек Мерфи. И был неприятно этим озадачен.
В небе светили звезды, несомненным украшением была полная луна. Гости кричали, целовались, почему-то желая непременно упасть. Кто в фонтан, кто на цветочную клумбу, по-видимому, желая лежа следить за сверканием искр в небе.
Френк не смотрел на искры фейерверка. Как тот вспыхивал, он смотрел в лицо девушки, и до него стало доходить: та не только абсолютно трезва, она ведет свою игру. И зря он так выламывается, она не хочет и думать о нём! «А такую завалить на спину - …чревато». Он обнял Грасс за плечи: «Прохладно. Может, зайдем назад в комнату. …Посмотрим, тот альбом, который ты выбрала?»
-Отличная мысль! – Грасс тут же «отлепилась» от теплого тела мужчины и вернулась в комнату.
Френк наблюдал за ней, трезвея. Она слишком быстро и сама ушла туда, куда так долго не желала попасть. Френк, прищурившись, несколько даже ядовито, смотрел на девушку, следил за ней через прозрачность окна-двери.
Девушка села на диван, отпила чуть – чуть вина из бокала Френка, тут же поставила его на деревянный подлокотник и открыла альбом. И …мило поманила Френка к себе.
«Мать моя, девушка! Сама зовет. Для чего? Альбом смотреть? Дался ей этот альбом. А …может, и дался. Сейчас разберемся».
Френк как можно ближе придвинулся к Грасс, перекинул через нее обе свои руки, взяв в них свой старый ещё школьный альбом. Дыша девушке то в ухо, то в затылок, он начал разглядывать ребячьи улыбки выпускников элитной школы мальчиков. ...Но больше он разглядывал то маленькое ушко с длинной замысловатой серьгой, то затылок, на котором тугим узлом были уложены сверкающие медью волосы Грасси. От его милой гостьи пахло роскошными духами. Мерфи вдыхал их и …говорил о мальчиках из своего класса. – Видишь, никакой алой бабочки. Мы все …на одно лицо. Черная бабочка на все …лица. Ты узнаешь здесь «забавного» Френки? Или …тебя интересует что-то другое?
-Да. Интересует. – Грасс чуть-чуть отстранилась, но Френк успел поцеловать её в округлую скулу. При этом в желании и движениях его уже не чувствовалось пьяной смелости, он будто стал осторожен в своих притязаниях на женщину.
Грасс ещё и ещё раз вглядывалась в фото, но никак не могла быстро, чтобы не вызвать подозрений, отыскать того, чье лицо она хотела бы увидеть. На фото у всех мальчишек действительно были одинаково счастливые лица. Одинаково улыбающиеся физиономии, одинаковые черные смокинги, белоснежные рубашки. Черные галстуки – бабочкой.
-Да, действительно алой бабочки здесь …нет. …Жаль…
Мерфи принялся листать альбом, припоминая, кто мог сказать Грасс о наличии у него бессовестно броской бабочки под воротничком. Он даже задумался, может быть, кто-то видел его в такой бабочке на другой фотографии? Ему вдруг захотелось выяснить, с кем он на той фотографии. Мерфи был абсолютно уверен, что не он, а именно кто-то другой волнует его желанную гостью.
А девушка, будто обидевшись на «этот альбом», сказала: «Это что-то слишком не забавное», - и взяла в руки другой альбом.
И вдруг, ещё из нераскрытого ею альбома выпала фотография. Грасс грациозно присела и подняла её. Тут же узнала в одном из парней на фото Лоренса. Ему и Мерфи здесь было лет по восемнадцать. Они стояли обнявшись, у обоих в руках теннисные ракетки. Парни выглядели веселыми приятелями вот только что закончившими сет.
Грасс выпрямилась, отложила альбом в сторону. Он ей стал уже не нужным. - Ой! Взгляни, Френк, этот тип так похож на Хорька, который служит в нашем банке. – Грасс пыталась играть. Она то кривила лицо, изображая, что человек ей неприятен, то хитро приглядывалась, будто удивлена и сильно. – Да нет же! Не может быть! – Она посмотрела на Мерфи. – Или это и в самом деле он? Но, …я не понимаю…
Мерфи подошел, взял отложенный Грасси альбом, потом вернулся к дивану за первым, убрал оба на место. Затем, взяв из рук Грасси фото, даже не взглянув на него, он сунул его в один из альбомов и вышел на лоджию. Молча. Даже не глядя на девушку, которая была «поймана» им у своей цели.
-Грасси, идите сюда. Смотрите, зарницы.
Грасс вышла на лоджию.
Френк смотрел вдаль. Грасси – на него.
Неловкость и смущение были явны. Грасси будто испытывала вину. Не перед Мерфи лично. Но она вдруг застыдилась, что назвала при нём его друга …хорьком. В благодарность, что Мерфи не глядит на неё, она теснее встала к его плечу и тоже посмотрела на горизонт.
Вдали, будто во время сильной грозы освещались черные горизонты. Ни шума от раскатов грома, ни бликов молний. Ощущение несколько жутковатое.
Оба молчали. Потом, снова осторожно посмотрев в лицо Мерфи, Грасс тихо произнесла: «Френк, я …ничего не сказала о твоём друге. Пожалуйста, прости меня».
Только идиот, взглянув в испытующие его глаза женщины, не понял бы, что этими извинениями его провоцируют на объяснения. «Протрезвевший» окончательно Мерфи смолчал.
Он и дальше за вечер говорил мало, так, молчуном и простился со своими гостями. После был молчуном, провожая до дома Грасси.
Девушка нисколько не переживала за свою безопасность, садясь с ним в машину. Мерфи казался ей …трезвым.
Никто из них так больше и не вернулся к теме о фото. Как будто инцидента и не произошло. Как будто он не понял истинной причины визита гостьи, а она - что Хорек, затерявшийся среди бухгалтерш, вовсе не забыт своим другом детства и юности.
***
Шли дни. Шли своим обычным чередом.
Грасси ловила себя на том, что с нетерпением ждет появления высокого брюнета ...из семейства хорьковых. Его быстрого прохода по залу, всё только по делу; его никого не замечаемого взгляда, всё смотрящего только себе под ноги. Он никогда ни с кем не сталкивался, хотя шел всегда, будто в спешке. Он никогда не останавливался, чтоб с кем-нибудь заговорить, хотя Грасс засекала иногда удивленные взгляды людей, по-видимому, его узнавших, но которых не узнал он. Эта идиотски навязчивое прозвище – хорёк – оно как будто и в самом деле подходило ему. Он жил среди людей своей какой-то особой жизнью. Он будто всего лишь охотился за своей целью. Остальное - было ему безразлично.
Сердце ее замирало при виде его. Грасс становилась рассеянной и с испугом констатировала, что этому, ничего не подозревающему Хорьку хватило лишь нескольких минут, чтобы лишить ее на весь день спокойного самочувствия. "Я же на работе", - говорила она себе, но вновь ловила себя на желании довести кого-нибудь из высоких господ клиентов до двери кабинета Мерфи. Единственное для того, чтоб оттуда понаблюдать за сосредоточенным на работе «коварным бухгалтером».
Однажды вечером отцу Грасс позвонил приятель по кафедре. Сказал, что у него в гостях Стаффорд и пригласил его к себе в гости, предупредив, что можно прийти с супругой.
Эрвин тут же позвонил дочери. Сказал, что они с мамой идут к его приятелю на встречу со Стаффордами. – Хочешь пойти?
-Да! А…это удобно?
-Сказали, да.
-Папа! Я сейчас же буду у вас.
Грасс с интересом разглядывала дочь Джона Стаффорда - Стасс, о которой шла речь между Лоренсом и Стаффордом в коридоре банка. Девушка показалась ей интересной. Красивой особой азиатской красотою. И ещё, решила Грасси, Стасс обладала особым достоинством: она была по-женски хитра.
Никак она не выходила на нужную Грасси дорожку: к разговору о Лоренсе.
Тогда Грасс решила перестать говорить с ней «эзоповым языком». Когда они оказались со Стасс вдвоём, она напрямую спросила её: «Ты знаешь Теда Лоренса?»
Японка хитро улыбнулась. Наконец, её новая знакомая назвала интересовавшего её человека конкретно по имени. То есть, перестала мучить её иносказаниями о каком-то странном бухгалтере, чьим-то сыне, какого-то банкира. Стасси сказала, что «даже не предполагает, о каком Теде Лоренсе она говорит», но… что совсем недавно они с отцом были в гостях у одного «забавного парня». – …По имени Тед Лоренс. Он показал мне великолепную коллекцию кораллов.
И японка начала расписывать красоту коллекции. - Там такие красивые вещи. Меня очень удивил один красный коралл. Он вырос в такую конструкцию, будто цветок, обвитый травой. И представь, он алого цвета. Такая прелесть, чудо!
-А самого коллекционера ты знаешь?
- Почти нет.
-Совсем «почти нет»? – Грасси улыбнулась и тоже хитро сощурила глаза.
-Да, почти нет. А что?
Грасс вздохнула. Её явно пытались перехитрить. И всё же, будто завершая разговор и, даже желая уйти, она поднялась с кресла и сказала: «Ты врёшь. Я знаю, что вы хорошо с ним знакомы. Он знал тебя ещё ребенком. Ладно, не хочешь говорить, и ладно».
Стасс несколько задержала её желание уйти от общения с нею. В доме, куда она с приехала с матерью и отцом, было лишь трое молодых людей. Примерно её возраста. Третьим в их с Грасс компании был сын хозяина дома. Но девятнадцатилетний парень оказался столь скованным, что ничего лучшего не придумал, как развлечь их, показывая свои прыжки в бассейн. Девушки сидели в плетеных креслах под тугими зонтами, ели мороженное, а он …прыгал в бассейн, уверяя их, что он «ещё и так может».
Стасс просто не с кем было больше поговорить, кроме этих двух «странных» на её взгляд молодых американцах. Прыжки в воду напоминали ей гимнастические упражнения. Она смотрела на них с оценивающей улыбкой, потому как знала в них толк. А вот Грасс заинтересовала её другим. В девушке, чуть старшей её возрастом чувствовалась сила духа. Молодая японка всегда была расположена к таким людям, не смотря на наличие странностей в их характере. Потому она остановила Грасси вопросом. – А что тебе известно о человеке по имени Тед Лоренс? Возможно, я знаю столько же, сколько и ты.
Грасс, не зная, как раскрутить хоть одного человечка что-то знающего об ее интересе, начала осторожно признаваться, предполагая, что ее прервут, исправят или дополнят, если она скажет что-то не то. - Я, …это я почти ничего о нем не знаю. Я работаю в том же банке, где и он. Я знаю, что мой босс некто Френк Мерфи был ему в юности другом. Я знаю, что Лоренс знаком твоему отцу и, кажется, они взаимно ценят это знакомство. Мне кажется, этот человек – Тед Лоренс, живет сейчас какой-то особой, закрытой жизнью. И ещё я знаю, что когда-то его отец был Председателем совета банкиров, был уважаемым человеком. Что «Коммерсант банк» был раньше под его управлением. Но, судя по старым газетам, которые я нашла в Центральной библиотеке нашего города, отец Лоренса в виду финансовых проблем застрелился. Его мать умерла в клинике, его сестра…
-Достаточно. – Японка поднялась с кресла. Она грациозно повернула голову к сидящей в кресле девушке.
Её рисованная улыбка сказала Грасс даже больше, чем её ответ: «Вы знаете достаточно, чтобы больше никому не задавать вопросов об этом человеке. О любимом мною человеке».
И японка ушла. Где она была после – Грасс не знала. Где-то в большом доме. До самого прощания с хозяевами Грасс её больше не увидела.
Зато к Грасс, в кресло, где сидела японка, приблизился сын хозяина дома – Макс.
Он протянул Грасси стакан джина со льдом. – Не расстраивайся, я составлю тебе компанию. И даже могу сказать пару слов об интересующем тебя человеке.
Грасс вот только что снова испытавшая неловкость оттого, что перегнула палку в разговоре о Лоренсе, встрепенулась в одно мгновение. Она взяла из рук парня стакан, отпила глоток и тут же спросила: «Ты знаком с ним?»
-Нет. Не знаком. Но с час назад я слышал один разговор. Отчим этой узкоглазой разговаривал с твоим отцом. Они говорили о человеке по имени Тед Лоренс.
Если бы не её сильное желание узнать об этом человеке хоть что-нибудь, она бы сказала этому прыщавому наглецу, подслушивающему чужие разговоры и тут же превращающему информацию в сплетню, чтоб он убирался к черту. Но случай был патовый. И потому она располагающе улыбнулась парню и сказала. – Говори.
-Один из низ сказал, что этот человек даже выглядит чуточку диковатым. В второй, твой отец, он сказал, что он зря устроился работать именно в этот банк. Что, возможно было бы лучше ему заниматься своей бухгалтерией в другом бесте. Этот, Стаффорд, кажется, он сказал, что попробует переговорить об этом с Мерфи. С боссом этого Лоренса. А твой отец ответил, что было бы лучше, если бы поговорить не с младшим, а старшим Мерфи. Что Френк, ..вот тут я не знаю, кто он, они не говорили, что этот Френк –он сам в напряжении от того, что Тед работает в его подчинении. Это всё. Дальше к ним подошел какой-то человек, и к теме об этом Лоренсе они больше не вернулись. Потом я ушел к вам. Сюда. – Парень улыбнулся. – А тебе понравилось, как я ныряю?
Грасс, мало заметившая старания парня, пожала плечами. –Если честно…
Парень опустил голову и усмехнулся. – Я так и понял. Она смотрела на тебя, вроде как подглядывала за тобой, ты – за ней. Вы даже и не смотрели в мою сторону.
Грасс поднялась с кресла. – Ты не дал мне закончить, чудак. – Я хотела показать тебя, как умею нырять я. А там уж ты посмотришь, стоит ли прислушиваться к моему мнению. Пойдём?
Парень посмотрел на Грасс, потом расплылся в улыбке. – Да. Пошли. Я с удовольствием посмотрю, как это делаешь ты.
И парочка двинулась к бассейну.
Поныряв, чуть отдышавшись, Макс и Грасс устроились на широком надувном матраце. Тот тихонько кружил, подгоняемый искусственно создаваемым течением, а они лежали на нём и общались.
Когда девушка замолчала, о чем-то сильно задумавшись, парнишка спросил: «А почему ты пошла, работать именно в этот банк?»
-Я не собиралась именно в этот банк. Мой отец позвонил своему приятелю, сказал, что я мемного понимаю в финансах, что учусь этому и хотела бы попрактиковаться. Тот сказал, что может договориться с одним человеком. На завтра я пошла, оформлять договор по работе на один месяц.
-Хорошо платят?
-Неплохо. Для помощницы клерка. – Грасс улыбнулась. А потом брызнула парню в осыпанное веснушками лицо. – Слушай, а мы не сгорим? Давай-ка сушить наши весла.
-Какие?
-Да это я так. Просто пошли. Вон, предки уже сюда идут.
Макс явно не хотел прерывать знакомства. Сначала он спросил девушку о деньгах. Зачем их ей зарабатывать, когда «всё могут устроить небедные предки», но, почувствовав, что тема денег для Грасс не актуальная, снова заговорил о Лоренсе. – О, я забыл, твой папашка ещё сказал этому, …ну вон тому с тросточкой, что «Лоренс после того ещё раз пытался покончить с собой».
Грасс замерла. Перестала плескать воду руками, пытаться приблизиться к бортику бассейна. Лицо её вдруг вытянулось, а глаза сверкнули испугом. - Что ты сказал?!
Макс густо покраснел. Взгляд его забегал. – Я? Я – ничего не сказал, это они, то есть твой отец. Это он…
Парень так интенсивно принялся двигать руками, что матрац через считанные секунды уже ударился о бортик. Как только Грасс спрыгнула в воду и пошла к лестнице, чтоб выйти из бассейна, Макс кинул матрац и, быстро взобравшись на бортик, ушел переодеваться.
По всему было видно, что он сильно смущен, даже как бы напуган. Грасс слишком сильно отреагировала на его последнюю информацию.
Солнце незаметно зашло за горизонт. Стало несколько душновато. Компания играла в карты.
Глорию, получалось, кинули все. Она гуляла по садику. Будто любовалась цветами. Вообще-то, она уже хотела ехать домой. Искала повод, подойти к отцу или к матери, весело о чем-то болтающей с парочкой хозяев дома, чтоб сказать об этом.
И вдруг она заметила парочку, выходившую их дома.
Шли Стаффорд и его дочь. Стасс что-то сказала отцу, и Джон тут же посмотрела в сторону Грасс. Кивнул и что-то ответил дочери. Стасс скрылась в доме, а Стаффорд, дождавшись супругу, задержавшуюся в доме, пошел за стол, присоединиться к игрокам в карты.
Грасси пришла в голову невероятно смелая мысль: поговорить о Лоренсе со Стаффордом. И лишь трезвый разум не дал сделать ей …ещё одну ошибку. «Нет, нет, нельзя. Уже трое ушло от моего разговора о Лоренсе. Да и отец не простит мне такой серьезной бестактности. Стаффорд – слишком серьезная величина, чтоб заговорить с ним о таком, да ещё и первой».
И всё же «выжидающей» момента девушке повезло. За этот вечер ещё раз её слуха коснулось имени интересного для неё человека.
Машина МакДи уже была готова отправиться к дому.
Грасс, прощаясь с Максом вдруг услышала, как Стаффорд что-то говорит ее отцу, при этом упоминается фамилия Лоренса. Она оставила Макса в полном недоумении: вместо ответа, пойдет ли она завтра с ним на яхте, как хотела поначалу, девушка ответила: «Я страстно желала бы этого», – и двинулась, оставив его, к парочке: МакДи и Стаффорд.
Грасс присела в салон машины отца. И оттуда слушала тихий разговор двух мужчин и несколько несдержанное замечание своей матери: "Не понимаю, наблюдать жизнь как из норы?! Ведь так действительно можно свихнуться. Ужас! Жаль парня, чертовски красив".
Когда машина отъехала от дома, Грасси, сидевшая рядом с водительским креслом, спросила. - Папа, о ком ты говорил вот только что со Стаффордом?
МакДи ненадолго отвлекся от дороги, посмотрел на дочь. – Я не понимаю, о чем ты?
Грасс чувствовала, отец прекрасно её понял. Её в конец обидело то, что её вопросы остаются без ответов и она развернулась корпусом, посмотрела на мать.
Та сидела переживая явно романтическое настроение. Мать Грасси напевала какую-то песенку. Она даже не сразу поняла, о чем спрашивает дочь. –Что, милая?
-Про кого ты сказала, что он чертовски красив? Про Лоренса?
Дюсси с улыбкой кивнула дочери. Навязчивая мелодия не давала ей возможности принять начатый дочерью разговор всерьез. Она всё напевала.
Заметив в зеркальце над лобовым стеклом странный, будто предупреждающий взгляд мужа, она перестала напевать мотивчик. – А почему ты спросила, милая?
Грасс была серьезна. Ей было сидеть так, развернувшись к заднему сиденью не совсем удобно, но она терпела. – Я услышала про взгляд из норы». Этого Лоренса в нашем банке называют Хорёк. Так ты считаешь, прозвище соответствует?
Дюсси МакДи нервно, будто озябла, дернула плечами. Поправила шелковый палантин. – Ой, миленькая, не мне судить этого человека. Про «нору» - это я так. Нет, не нужно называть этого бедного мальчика хорьком. Будь снисходительна к чужим недостаткам.
Грасс решительно разворачивается к отцу. – Па, когда мы заговорили о Хорьке первый раз, ты скрыл, что он знаком тебе лично. Почему?
-Нет! Это не так. Ничего я не скрывал, что за фантазии! – Эрвин хмуро уставился на дорогу. Машина заметно прибавила в скорости. - Я знаком с печальной историей его семьи, но …это знают многие. По крайней мере, те, кто умеет читать газеты. – МакДи снова посмотрел на жену через отражение в зеркальце. Он будто осуждал её за то, что она дала «зеленый свет» этой скользкой теме. – Тед знаком Стаффорду. Ты сама это знала, когда начала о нём разговор.
Дюсси, улыбаясь, решила прекратить разговор. - Милая, нельзя подслушивать разговоры взрослых. Это во-первых. А во-вторых, давайте не будем о грустном, лично мне вечеринка у Генри и Марго понравилась.
Эрвин решил ещё надежнее прикрыть тему. Он улыбнулся дочери, и спросил: «Кажется, ты произвела впечатление на Макса. Так ты согласилась идти с ним завтра на яхте?
-Откуда ты знаешь про яхту? Мы разговаривали с ним без вашего присутствия?
МакДи Старший примолк. Он случайно услышал о разговоре. Макс предупреждал мать, что завтра с утра он будет занят. Что он будет готовить яхту для прогулки …с дочерью МакДи. Эрвин проходил мимо и услышал о деле. Теперь получалось, он сделал такую же бестактность, как и дочь, подслушавшая разговор.
Тем не менее. Эрвин решил больше не вступать в разговор. Грасс попыталась обратиться с вопросом к матери, та помахала ей рукой и вернулась к своей песенке, стала смотреть на ночные огни города. Отвернулась к двери.
Молчание отца еще больше огорчило Грасси, она отвернулась от матери и тоже будто бы стала наблюдать за ночной жизнью города. Но думала она только о Лоренсе. «Хорёк. …Конечно же, он чертовски красив, но почему-то всем нескрываемо …жаль беспокоить его даже упоминанием!»
Но когда уже показался родной дом, Грасс перестала колючиться. Она подумала о Лоренсе уже более нежно. "Какой у него цвет глаз? Кажется, светлый какой-то. Ах, да! Они серые! Точно! …Правда, красивые глаза. …Красивая улыбка. И все считают его тихо свихнувшимся. Он хотел покончить с собой. Из-за чего? Нет, конечно, не из-за неприятностей отца, нет, я так не думаю. А может быть, он сильно был опечален гибелью матери? Врачи! Какие они бывают невнимательные! Или …его выбил из колеи поступок сестры? Как же ей не было страшно видеть под собой высоту в тридцать этажей? …Да, я б от такого свихнулась. …Возможно. «От такого можно ждать, что угодно». Что за странная фраза? Стаффорд явно им недоволен. Ну конечно, он же сам пережил потерю, но остался сильным. Да, сильные люди начинают презирать слабаков. Лоренс - слабак?»
Грасс вышла из машины. Двигалась в свои комнаты, желала всем спокойной ночи - как уже спящая. Она была вся в своих «почему?»
«Почему мама сказала «ужас», подумав про него? Почему Мегги, такая болтливая девушка, даже ни словом не обмолвиться про него? …Мерфи – ну тот просто ушел и дверь перед моим носом прикрыл. И снова на «вы». Да вот уж всё равно!»
И вдруг вопрос матери: «Так ты действительно завтра отправляешься на яхте с Максом Дугласом?»
-Никуда я не иду. – Дочь развернулась и вошла к себе в комнату. Прикрыла дверь. Прямо перед лицом матери.
Дюсси посмотрела на дверь, нахмурилась и …толкнула дверь, даже не постучавшись, как делала обычно. – Милая, что такое? Дорогая моя, ты выглядишь или сильно уставшей, или…на что-то обиженной. Дорогая моя, так заканчивать субботний вечер нельзя. Ну-ка, взбодрись! Пойдём, пошушукаемся в тайне от отца, попьем кофе.
-Тебе нельзя кофе на ночь. У тебя сердце.
-Вот именно! У меня есть сердце, милая моя Грасси. И я чувствую, что с тобой что-то не так. Если ты не можешь простить мне неприятное слово, сказанное про твоего коллегу, что ж, прими мои извинения. И я повторюсь, нельзя и тебе обижать его неприятным прозвищем. – Мать приблизилась к дочери. Прошептала. - Кстати, у твоего отца тоже было прозвище. И…он страшно его стеснялся. – Дюсси прижала палец к губам и поманила дочь другой рукой. – Идём. Ладно, не будем пить кофе, просто поболтаем. Мне кажется, тебе хочется поговорить с кем-нибудь, а ты…
Грасс просто вскрикнула: «Да! Да, мне хочется! Но никто не хочет говорить со мной о Лоренсе!»
Эрвин как раз шел, чтоб узнать у жены, будет ли та уже ложиться или желает чем-то заняться. Последний выкрик дочери – он услышал.
Дюсси посмотрела на мужа, тот хмуро – на неё и, оба, сказав дочери: «Спокойной ночи, дорогая», - отправились в одну сторону. Спать.
Грасс, когда они ушли, присела у раскрытой двери и …тихо взвыла от обиды.
***
Был конец среды. Середина недели. Но почему-то Грасс чувствовала себя совершенно разбитой и уставшей.
Мег весь день была ужасно занята. Но Грасс догадалась, что та ей непременно что-то хочет сказать. Тогда она сама подошла к приятельнице и, перебирая бланки и оглядывая зал, опять же ожидая появление своего … «кумира из семейства хорьковых» (это её собственное выражение, не выраженное вслух), - Ты что-то хотела мне сказать, Мег?
-Грасс, я заметила, ты от усталости совсем теряешь голову. И что это за постоянные взгляды в сторону служебной двери? – Мег улыбнулась. - Мерфи караулишь?
Грасс повела глазами, подумав: «Ну-да! А на кого б ты ещё подумала?». Ответила она, разведя руки в стороны: «Конечно, ты права!»
Мег, заметив усталую улыбку подружки, тут же и выдала новость: «Вот что подружка, мне тут предложили прогулку на "Аматти".
- А что это?
-Это большая яхта, ее владелец только что разговаривал с Мерфи младшим. Я слышала, как первый, оглядев зал, сказал: "Френк, у вас здесь просто чудо, какие красивые девушки. Пригласи-ка двух-трех покататься на яхте. Я заказал для нее новые паруса, сегодня будем ставить. Надо бы обкатать это дело». И я слышала, Мерфи обещал ему подумать. Потом он подошел ко мне и спросил, не смогу ли я найти еще пару девушек, что не прочь покататься с приличными людьми на яхте? Я видела, как он посмотрел в твою сторону. Я думаю, он подумал о тебе».
Грасс, скучая, выслушала подружку. А выслушав, решила отойти.
-Эй, Грасс?! Так как?
Грасс вернулась к Мег. - Мег, гарцевать для кого-то весь день под палящим солнцем на палубе - для меня удовольствие небольшое.
-Так ведь всего несколько часов, Грасс!
-Да, и я проведу их, отдыхая ...одна.
Мег пожала плечами. – Вот дурочка!
Грасс извинилась перед приятельницей и, заметив какого-то пожилого клиента банка, двинулась к нему на встречу.
На лице её вспыхнула радость. Тело почувствовала легкость…и всё оттого, что, её клиента заинтересовало как раз то окошечко стойки кассиров, у которого стоял Лоренс.
Тед что-то сухо объяснял женщине - кассиру, показал ей на бланки.
Грасси нарочно перебила их разговор, объясняя это про себя тем, что интересы клиента - прежде всего. – Простите, одну минуточку, вот тут господин...
Она объясняла просьбу пожилого мужчины, который пожелал бы снять вклад в другом банке.
Лоренс быстро продиктовал кассиру, что нужно сделать. Затем довольно-таки сухо спросил. - Какую сумму Вы бы хотели снять с Вашего счета?
Клиент пояснил.
Лоренс кивнул кассиру. - Выдайте. – Затем он посмотрел в сторону пожилого клиента, удовлетворенного скорым обслуживанием. Очень сухо улыбнулся ему, кивнул и сделал шаг в сторону. Но остановился, буквально столкнувшись с Грасс.
Та просто подставила себя ему. И это было так явно, что умеющий лавировать Лоренс, буквально впился в неё серостью своих глаза. - Почему отдыхаем?
Голос Мерфи, не весть, откуда взявшегося, был мягок и чуть вкрадчив. – Она со мной.
Лоренс мгновенно уклонился траекторией. Буквально проскользнул между парочкой: Грасс – Френк. И ходу – к лестнице.
Голос Грасс был хриплым от ненависти. Чтоб та не посыпалась сверкающей зеленью из её глаз, она отвела взгляд. - Слушаю …Вас, мистер Мерфи.
-Мне требуется …Ваша помощь, Грасс.
Девушка посмотрела на Мерфи.
Грасс была ниже Мерфи на голову. Однако она смотрела на него без угодливости и кокетства, открыто, прямо. На губах её была стандартная для клерка банка улыбка. Будто никаких тет-а-тет между ними и не было. – Так что за помощь требуется, мистер Мерфи?
Мерфи, заметив вызов, несколько смутился. Играющая улыбка мягко перешла в служебную вежливость. - Прошу Вас, проводите ко мне мистера Фридмана. Думаю, описывать внешность известного продюсера Вам не нужно.
-Нет. Я знаю мистера Фридмана в лицо.
-Прекрасно.
Видимо Френк хотел сказать что-то еще, но, увидев, что взгляд девушки заметно уплывает в сторону появившегося в зале Лоренса, он закрыл рот и отошел.
Вернее, он …как бы отошел, на самом деле, Френк снова следил за столкновением, которое девушка явно провоцировала. Мерфи теперь был в этом уверен. Это «столкновение» его явно беспокоило. Он затаился и стал выжидать, что будет.
Грасс поджидала нужного клиента. Она действительно знала Фридмана в лицо. Но…то её мало интересовало. В зале банка открыто гулял тот, кто её интересовал более.
Лоренс подошел к распорядителю по залу. Что-то сказал ему и только после этого пошел к очередному окошечку кассира. Чтоб забрать какой-то документ, требовавшийся ему для составления отчета.
И тут Мерфи заметил, что распорядитель по залу идёт…к МакДи. «Ах, ты ж! Он нажаловался ему на Грасс!» Мерфи довольно улыбнулся, помурлыкал про себя и, …когда Грасс сделали-таки замечание, тут же подошел к ней, чтоб чуть-чуть утешить. – Что, господин Фридман так и не появлялся? …А что это вы так грустны? Из-за замечания? Пустяки. У вас столько баллов за похвалы клиентов, что этот пустяк пройдет не замеченным».
Грасс была расстроена. Это было первое замечание по дисциплине. Ей так было жаль. И, конечно, же, не премиальных, один процент с которых она теперь лишилась. Ей обидно было, что её «заложил» Хорёк.
Она посмотрела на Мерфи. Улыбнулась. Вернее, попыталась улыбнуться. – Мистер Мерфи, я, …пожалуй, пойду. К двери. Буду ждать …вашего клиента.
И всё же она кое-что заметила.
Мерфи обратился к Лоренсу, чтоб тот, закончив дела с кассиром, подошел к нему. Грасс видела, как Тед, кончив разговор с очередным кассиром и передав ему какие-то документы, огибает галерею стоек и выходит в зал, подходит к Мерфи. "А ведь Френк мог бы и сам подождать его на служебной лестнице или пригласить в кабинет. Странно, что он не сделал так. А решил пообщаться с ним здесь, на людях".
Вдвоем Мерфи и Лоренс прошли через весь зал. Проходя мимо Грасси, на неё посмотрел только Мерфи. Грасс видела, они о чем-то говорили, но так не заметно для остальных, что никто б и не догадался, что они общаются. «Странно», - подумала Грасси и посмотрела на дверь. А когда она оглянулась, то увидела: Мерфи вернулся в зал, пошел к стойке, где велась регистрация валютных сделок, а Лоренса…след простыл. Видимо, он уже поднялся по лестнице. «Как он быстро бегает!» - Грустила девушка.
Ожидаемый Мерфи Фридман появился лишь к самому концу рабочего дня. Буквально за пять минут до окончания работы.
Френк попросил задержаться Грасс после работы, чтобы после проводить известного господина до машины. Естественно девушка согласилась задержаться.
Грасс смотрела в опустевшую комнату бухгалтеров.
Дамы, шумно общаясь, выходили из-за прозрачной двери и, проходя мимо Грасс, приветствовали её, уже как знакомую им девушку.
Лоренс оставался в комнате один. Он работал на компьютере, затем распечатывал какую-то информацию и будто совершенно не обращал внимания на девушку, дефилирующую по пустому коридору.
Она проводила Фридмана до машины, переоделась и решила подождать Мег, чтобы вместе сходить в кино. Но тут одна из выходивших девушек сказала ей, что Мег чуть раньше времени была освобождена Мерфи от работы и вместе с какой-то девушкой уехала.
Грасс, немного расстроившись, двинулась в сторону парадных дверей банка. Те были ещё открыты.
-Вы случайно не меня здесь ожидали, Грасс?
Девушка оглянулась. Вежливо улыбнулась.
Перед ней открыли двери. Она оглянулась и увидела отстраненного в сторону охранника.
Мерфи сам вежливо придерживал перед ней открытую дверь. - Прошу.
-Спасибо.
Телохранитель Мерфи внимательно оглядел девушку. Будто запоминал новую фаворитку молодого Мерфи.
Но Грасс оказывается, ждали. Макс Дуглас решил переговорить с ней на счет новой даты прогулки на его яхте. Но именно сегодня она ничего н хотела решать. Она снова только лишь обнадежила парня. Попросила его перезвонить ей утром в субботу. Даже отказалась ехать с ним, сказала, что решила пройтись по магазинам. Одна.
Она медленно прошла мимо склонившего голову Дугласа, двинулась в сторону тротуара.
Но её окликнули.
Мерфи перестал вглядываться в лицо незнакомого ему «молодого нахала» (Дугласа) и приблизился к ней. Перед этим окликнув по имени.
Девушка неохотно остановилась. - Слушаю Вас.
-Грасс, я же просил, вне работы на «ты». Ты…куда-то спешишь?
-Да меня ждут у кинотеатра.
-А может, ты передумаешь и поедешь со мной. Мой друг предложил красивую прогулку на яхте под новыми парусами. Представляешь, идти под алыми парусами. Думаю, тебе бы понравилось.
-Да, думаю, … понравилось бы. Но меня ждут. Прости.
-Грасс, а может…
-Френк, правда, мне очень жаль. Может быть, в другой раз. До завтра.
И Грасс направилась в сторону кинотеатра.
Мерфи, вздохнул и пошел к машине.
А поздно вечером Грасси позвонила Мег.
Она была возбуждена, весело и немного пьяно похихикивая, рассказывала ей о поездке на яхте. А когда Грасс призналась, что Мерфи приглашал её лично, стала возмущаться ее непрактичностью. Называть её поведение «глупым». - Тем более, ты сама меня доставала с этим Хорьком!
-При чем здесь он?
-А при том! Притом, что он весь вечер скитался по яхте, ни одна из девушек не решилась составить ему компанию, пока Мерфи приказа не отдал.
-Что?!
-То!
-А…кому приказал?
-Ага-а. …А вот теперь тебе, какая разница?
-Так он был там….- В голосе Грасс было столько обиды, что Мег перестала иронизировать. Она немного помолчала.
-И что они делали, Мег? Что …она делала с ним?
Мег так тихо что-то промямлила, что Грасс её сначала даже не расслышала. А потом поняла, Мег просто не хочет говорить ей правды. - Мег, ты …говори, ты, пожалуйста, говори.
Мег помолчав, спросила. – Грасс, зачем ты мне голову морочила…про Мерфи? Я же думала, у тебя с ним роман.
-Нет, никаких романов, Мег. Честно. Никто кроме Хорька …
Мег будто ругнулась в сторону. Потом, повздыхав, сказала: «Ужас. Ты просто ненормальная, Грасс. …Бедняжка Оли вся измучилась от его молчания. Она заешь какая, наша Оли? Не тебе, дурочке, чета. Она мертвого заморочит, вот она какая! Она заигрывала с ним, кокетничала, она чуть ли не в трусы ему лезла, …а он смотрит на Мерфи …хорьком и молчит. А как мы ближе к берегу подошли, он просто в воду прыгнул и на берег. И уехал. Оли просто рвала и метала. Он просто испортил ей вечер. Он оскорбил её…старания. Я её подвозила до дома. Она даже после заплакала. Этот хорёк, он …кого угодно выведет из себя. Я ни разу не видела Оли в плохом настроении, а тут она просто плакала. На моём плече. А мне-то каково, представь, я же её пригласила. …Эх, подружка….А …может, тебе только кажется, что ты влюблена в него?
-Что?! Что ты такое говоришь?! Я вовсе…
Но Мег опередила её отговорки. – Да брось ты, Грасс! Тут пол банка дур, и все этим хорьком переболели. Красивый, гад. Теперь, когда ты сказала, ты мне просто глаза открыла. Я ж думала, ты мерфи голову морочишь. Вот уж кто точно попался на твой крючок. …Вот, значит, зачем ты просила у меня провожать моих клиентов в кабинет Мерфи. Ты следила за ним, да? …Бедняжка. …Не ты первая, обламываешься, подруга. И до тебя, и после тебя заморачиваться будут. Но он же, …ай, одно ему имя – Хорёк. Плевал он на нашу охоту. У него своё.
-А что, Мег?
Сколько боли было в голосе Грасс, что Мег, снова помолчала, прежде чем ей ответить. – Кто его знает? Он же близко к себе никого не допускает. Огрызается зверем. Будто у него что отнять хотят.
-Мег, а ты?
-Нет, я – нет. Я …не дура.
- Мег, а мне, кажется, и ты ничего не можешь сказать о нем плохого. Так просто, злишься, как все. Ты просто злишься, Мег, он не замечает ни тебя, …ни других. Потому вы все ...и я - зовем его Хорьком. Это мы злые хорьки, …а не он. Человек просто не хочет быть понятым нами. Мы…ему …не нужны. Прости, прости, Мег, я …после перезвоню.
Грасс отключила телефон. Она горько, будто её сильно обидели, заплакала.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ