А он не звонит...

Я просыпаюсь утром и смотрю на будильник, лениво поворачивая голову к окну. Идёт дождь. Нет, не сильный. Но очень мокрый. На улице поздняя осень. Это значит, что холодно. И природа готовится ко сну. И не хочется вставать из тёплой постели. И он не звонит. Кто-то мне сказал, что погода не должна мешать. Не должна влиять на твою жизнь. Всё это второстепенно. Я это усвоила. И теперь встаю. Хотя нет, должна была, наверное, начать свой рассказ с того, что внутри меня сейчас пустота. Такое бывает у всех. И не знаю, чем затмить эту пустоту. Чем закрыть грусть. А грустно не от погоды. А от несправедливости этого мира. Можете не согласиться, но это так. Точнее, наверное, от несправедливости моего мира. Грустно потому, что пусто внутри себя. Итак, я встаю и иду по пустому коридору на кухню. Совершенно одна в квартире. Одиночество повсюду. И он не звонит. Хочу принять горячий душ, снимаю махровый халат и встаю под тёплые струйки воды. Затем, не вытираясь, иду обратно в комнату. Я не люблю насухо вытираться после ванны. Люблю, когда капельки воды стекают по обнажённому телу. Я смотрю на часы и понимаю, что опять опаздываю. За десять минут я успеваю сделать три глотка горячего чая, одеться, накраситься и начать искать ключи от квартиры. Ищу я их ещё минут десять. В итоге, до начала занятий остаётся восемь минут. Я вызываю такси, и тётенька с сонным голосом говорит, что оно приедет только через четыре минуты. Остаётся ещё четыре минуты, и я уже понимаю, что не успею вовремя. Я готовлюсь выслушать лекцию от преподавательницы, о том, какая я несобранная. Думаю, и в это время кормлю канареек. Одна из птиц вылетает и ещё две минуты мне требуется, чтобы её поймать. И вот звонит домашний телефон. Это, возможно, он. Но я опять ошибаюсь. Меня предупреждают, что если я не спущусь, такси ждать уже не будет. Я мчусь вниз по лестнице, затем в машине до института, затем по коридору к кабинету. Затем выслушиваю лекцию преподавательницы. И в это время стою и думаю о другом, но киваю головой в знак согласия. Затем сижу на лекциях и слушаю плеер с Земфирой в одном ухе. «Сколько в моей жизни было этих самолётов...». Сижу, полулёжа на последней парте, и смотрю в окно. Затем пью горячий кофе, заливаю им свои новые джинсы, жалея, что одела бежевые, а не чёрные. Хотя понимаю, что жалеть никогда ни о чём нельзя. Можно подумать, на чёрных бы не было видно? А он не звонит. А потом в сопровождении той же песни иду по улицам города и вижу маленьких мальчика и девочку. Они идут, взявшись за руки, и он несёт ей портфель. И я улыбаюсь. И мне просто хорошо. Я думаю о чём-то своём. И моё одиночество прогуливается рядом со мной. Так медленно, не торопясь. Оно не разговаривает, а просто идёт рядом. Лучше бы оно говорило. Но оно молчит так же, как и мобильный телефон в правом кармане. Это он не звонит. И хочется плакать. И кричать. А ещё лучше ни то, ни другое. Хочется просто подойти к нему и прижаться, обнять. Как всё просто, подумаете вы. И я соглашусь. Но это будет не сейчас. И я захожу в свою пустую квартиру. Наливаю горячий чай и долго пью его, пытаясь разговорить одиночество. Но оно по-прежнему молчит. И я начинаю молчать. И даже молчит телефон. Все трое ждут его звонка...