Лебединый танец
Вечер. Закат отражается в воде. Кругом оглушительная тишина, только шелестят камыши. И вот один куст на воде тихо зашуршал. Через минуту камыши раздвигаются, из темноты сверкает любопытный глаз. Я уже знаю – приплыла моя знакомая.
На свет выплывает лебедь, освещаемая заходящим солнцем, и с опаской оглядывается вокруг. Завидев меня, птица хлопает крыльями в знак приветствия и выплывает на середину реки, совершая ритуальный танец. Сначала она движется вокруг островка, на котором я сижу, сперва медленно, как бы нерешительно, затем всё быстрее, увереннее, чётче; затем плавно огибает заросли кустов; то отдаляется, то вновь приближается. Наконец, описав на воде последний, восхитительный пируэт, она замирает, гордо расправляя гибкую шею.
Я наблюдаю за этой красавицей уже месяц с небольшим, и всякий раз восхищаюсь ею при встрече. Её я зову Лада, она привыкла к своему имени и легко откликается на него.
Лада – первое создание, за которым я с таким живым интересом наблюдаю. Раньше я мало интересовался зоологией, но Лада в миг разрушила все мои представления о животном мире.
Лада скрытна и боязлива, как любое неприручённое существо, но с каждым днём мы становимся всё ближе. Лада смело подплывает ко мне, я крошу ей хлеб, и она с честью принимает его, как заслуженную награду.
И верно, такое зрелище заслуживает награды. Те пируэты и фигуры, которые она описывает на воде всякий раз при встрече со мной, как думаю я, невозможно рассматривать без восхищения.
Однажды я даже взял с собою сына. Но он особо не обрадовался встрече с Ладой. С нами бежал старый дворняга Дружок. Завидев на другом островке чьё-то гнездо с яйцами, пёс осторожно ступил в студёную воду и поплыл к тому островку, рассекая мордой встречную волну.
А это были яйца Лады. Мало кто из лебёдок оставлял яйца на столь открытом месте. Но Лада ничего не боялась и всегда была готова постоять за своих чад.
Лада доказала это, как только пёс сунулся в гнездо. Она внезапно появилась из-за куста и налетела на подлеца. Дружок рыкнул на неё, давая понять, кто есть кто, но в следующий момент Лада как следует ударила его клювом.
Всё произошло в считанные секунды. Пёс взвизгнул от боли и кинулся в реку. Секунд через десять он вылез из заводи мокрый, взлохмаченный и грязный, кряхтя и отряхаясь. Сын бросился к собаке… А я с некоторой тревогой поглядел в сторону Лады. Она стояла, вся дрожа от страха и негодования, заслоняя всем своим телом гнездо, вызывающе, до хрипоты кричала в нашу сторону, словно хотела сказать:
« Только попробуй подобраться ко мне!..» Несколько недель она действительно никого к себе не подпускала, и только потом восстановилось доверие между нами.
Больше я не ходил туда вместе с сыном, да он и сам не пожелал ходить со мною. Сын считал, что Дружок недостоин того, чтобы тревожиться из-за какого-то лебедя. Несомненно, он не питал к природе таких нежных чувств, как я…
Лада действительно некоторое время пропадала. Но недолго.
Я каждый день ходил туда. И вот однажды, сидя на берегу, я заметил мелькающую на горизонте фигуру и знакомые очертания…
Да, несомненно, это была Лада. Она по-прежнему описывала на воде изящные пируэты… А кто же это с ней?.. Ах, безусловно, отец семейства… Молодой и массивный лебедь легко скользил по воде шаг в шаг с Ладой. Когда изящная пара поравнялась с моим островком, лебедь недоверчиво покосился на меня, затем взглянул на Ладу. Но та бесстрашно подплыла совсем близко и жадно выхватила из моих рук горбушку хлеба, будто голодала с неделю. Я предложил было и её спутнику кусочек, но он отнёсся к угощению равнодушно и молча ожидал в сторонке, пока Лада поедала моё приношение. Видно было, что этот парень тоже не привык к людскому обществу.
Лада доела, наконец, долгожданное угощение, благодарственно кивнула и направилась к своему спутнику. И белоснежная пара, описав ещё раз плавный круг на воде, скрылась из виду…
С тех пор я всякий счастливый час бродил вдоль заветной реки, надеясь снова встретить свою белоснежную подружку…
Как-то раз я сидел на берегу той реки. Река лениво гнала волны к горизонту, а там пурпурные краски заката утопали в речной глади… Милая картина летнего вечера.
Я долго сидел, и вдруг из-за кустов вынырнула Лада. С нею был её белоснежный спутник… А что же это тянется за ними?.. Конечно же, новое прибавление в семействе!.. Целая цепочка юных лебедят тянулась за счастливыми родителями. Их движения были ещё неуклюжи, неповоротливы, но как они были веселы и беспечны!.. Несомненно, новоиспечённой маме было, чем гордиться.
Наконец весёлая цепочка поравнялась со мной. Птенчики поначалу испуганно отпрянули от меня – мало ли что! – но видя спокойные движения матери, осмелели. Смеясь, я раскрошил им ломоть хлеба: они с небывалой отвагой налетели на угощение и меньше чем за минуту прикончили его. Затем весело пискнули и двинулись следом за матерью… Я глядел им вслед и, сам не понимая, отчего, тоже был счастлив…
Долго я с той поры снова не видел Ладу. Видно, взахлёб занималась она воспитанием своих птенчиков. Только однажды, сидя на бережке, я вроде бы видел взлетавшую над водой лебедиху и тянувшуюся за ней цепочку птенцов, расправляющих крылышки. Они заметно подросли, отметил я, но ещё не очень хорошо летали… И верно – только недавно из яиц.
Так, в своих счастливых наблюдениях, не заметил я, как приблизилась осень.
В городе я снова принялся за суетную работу. Мало было у меня времени для отдыха. Но я часто вспоминал Ладу и, видя за окном прыгающих вокруг кормушки птиц, грустил, скучая по своей дорогой подруге.
Прошла зима с её радостями и печалями, и так незаметно подкралась весна. Такая яркая, солнечная. Снова вернулись грачи из дальних странствий. Под солнечными лучами треснул лёд на реках и озёрах, растеклись ручьи. И было самое время ехать в свой дачный домик, проверять, всё ли там в порядке.
И мы всей семьёй поехали на дачу. И я был рад, что снова могу свидеться со своей знакомой …
Мы приехали. Всё было в порядке и я, словно окрылённый, помчался на берег заветной реки.
Всё там было, как прежде. Гибкие ивы и кусты склонялись к самой воде, и снова была зелена трава. Но Лады ещё не было видно…
Я каждый день ходил к реке и, будто зачарованный, вглядывался в лазурную небесную даль, пытаясь разглядеть стайку лебедей. Но ничего не видел…
Был конец марта. Я сидел на камне у самой воды и рассматривал своё отражение…
Вдруг в воде отразилась маленькая стайка. Я поднял голову… Ура!.. Лада летит! Лада!..
Я был счастлив, как ребёнок, будто на землю снизошла Божья милость…
Да, это была стайка Лады. Она быстро летела под облаками. Вскоре стайка поравнялась с моим островком и Она – счастливая, радостная – первая приземлилась на твёрдую землю. Я едва узнал её. Молодая, гибкая и стройная Лада стала почтеннейшей, взрослой самкой, счастливой матерью… А как выросли её чада! Неуклюжие, маленькие, неоперившиеся создания выросли и стали такими большими, крепкими, гибкими!..
Нет никаких сомнений, вскоре эти новоиспечённые красавцы обзаведутся своими семьями и начнут сооружать собственные гнёзда… «Окрепли за лето, возмужали,» - подумал я с нескрываемой гордостью за них. А вот и вожак стаи опустился на твёрдую землю, чтобы подышать родимым воздухом и расправить огромные крылья. Не остался прежним и он! Это был уже не тот молодец, которого я видел тогда вместе с Ладой, - это был ныне огромный, грузный лебедь. «Молодость его прошла, но жизнь продолжается,» - подумал я с облегчением и, весь сияющий и радостный, помчался домой. Не знал я, что завтра преподнесёт мне судьба…
А на следующий день всё началось превосходно. Крупными жемчужинами горела на реденьких листочках роса и так славно сияло солнце!.. И я, бурча себе под нос песенку, в хорошем настроении пошёл к реке.
Лада снова была там, и юные лебеди невдалеке искали пищу. И я, безумно счастливый, сидел на берегу… И тут…
Хоть это были и заповедные места, но некоторые подлецы по-прежнему охотились здесь. Вот и я знал одного старикашку, он жил в маленькой деревушке по ту сторону реки и часто в своей лодчонке плавал сюда стрелять уток.
Вот и в тот день угрюмый старик с ружьём плавал вдоль кустов в своей лодке, высматривая дичь. Вдруг из-за куста вынырнула жирная утка; там же была и моя лебедь. Старик прицелился; дробь вылетела в направлении к Ладе…
Я только слышал плеск воды, хлопанье крыльев и жалобный стон… Я открыл глаза… Лебедь лежала на воде, судорожно глотая воздух. Последний раз посмотрела на меня… ,последний раз ,испустила дыхание. Закрыла глаза… и больше их не открывала…
Я зашатался, голова моя закружилась… Очертания предметов расплавились и я упал… Несколько минут я лежал без сознания, а когда очнулся, старик стоял на коленях возле мёртвой птицы и повторял:
- Что я наделал, что я наделал…
Поднявшись с колен, он скорбно взглянул на меня, сел в свою лодку и снова двинулся в сторону своей деревушки – медленно и тихо…
Я не стал его возвращать – будто бы земля ушла у меня из под ног… Я сидел у холодного трупа и громко, безнадёжно рыдал… Я сидел, будто в оцепенении, час… или два… и голова ужасно болела, и кололо сердце… Я не понимал, что со мною, думал, не сон ли это, и в то же время, в душе сознавал, что это не сон…
… Жена и сын нашли меня на берегу, рядом с мёртвой Ладой. Я по-прежнему сидел, обхватив голову руками.
Меня привели домой, и я сразу лёг в постель. Но я не смог заснуть: я, сам не зная, почему, упрекал себя в смерти Лады. После её смерти жизнь моя как будто опустела…
Порой даже жена и сынишка грустили со мной о несчастной, незаслуженно погибшей Лебеди. И даже добродушный лохматый старина Дружок, засыпая, скулил, разделяя наше горе…
Лада жила так легко и красиво… И даже умерла она с высоко поднятой головой…