Он: Я дерусь с ветряными мельницами, я сгораю дотла, воюя с ними. Я придумываю свой мир и тут же сам уничтожаю его. Мне страшно смотреть на эти лица вокруг, я не верю, что в них есть хоть что-нибудь человеческое. Я верю в Идею, я строю воздушные замки и тут же разрушаю их, потому что они никому не нужны. Никому? Может быть хоть кому-нибудь, хоть одной живой душе нужны мои миры, мои замки, я сам? Где та, которой я смогу подарить свои миры, а она мне свои, к чьим ногам я смогу положить свои воздушные замки?
Она: Он должен драться с ветряными мельницами, сгорать дотла, воюя с ними. Он должен верить в Идею, строить воздушные замки и оставлять их у моих ног. Господи! Я не могу больше смотреть на эти лица вокруг, я не верю, что в них есть хоть, что-то живое. Я каждый день придумываю новый мир, а затем сама разрушаю его, потому что мои миры никому не нужны. Неужели никому? Где же он, кому я смогу по-дарить свои миры, а он мне свои?
И оба они жили где-то рядом, ходили каждый день по одной улице, ездили в одном автобусе, в од-ном вагоне метро. Они были слишком заняты строительством и разрушением и им так обрыдли эти лица вокруг, что они, конечно, друг друга не заметили. Потом кто-то из них уехал на другое место жительства.
Так и не познакомились.
12.04 – 01.05.