Пришел как-то аршин к Нему, да и заскафнил:
- Бяда тятя, совсем захирел мой умишко. Кажную ночь мерещатся то сажени, то версты и все норовят мне по носу щелкнуть.
- Эх, бяда моя! – крякнул в ответ Он и, щелк... по носу аршина.
- Стало быть, в метры метишь… ну иди, отрежь еще кусочек.
Аршин упал на колени к пыльным сандалиям Его и тщательно облизал их, затем попятился, вихляя тощим задом.
На главных воротах сада кровоточила распятая верста.
- Славы твоей жажду! – шипел аршин, кромсая ее босые стопы…
И хлынула кровь обильным потоком, и смыла аршина в небытие.