Вот сижу я в телефонной тишине и слушаю тихие напевы в своей голове. Тьфу ты бред какой. За стенами неприметно шуршит листвой ветер.
Я его не слышу. Ну и пусть. Представлять как он шуршит тоже не плохо. А где-то за этой шуршащей листвой уже хмурится небо, тучи наливаются синевой... А, нет, не то. Ну не хочу я сейчас этой душещипательной романтики. Лучше совсем не буду думать, хоть попытаюсь. Но по FM снова включили какую-то гадость. Спасу прямо нет. С тоской смотрю на телефон, молчит. А что ему еще делать? Когда я на него так смотрю, он всегда молчит, ну разве что время скажет. " Sex... Slowly..." Вот черт, ну задолбало меня это радио. И желания поставить что-нибудь путное тоже нет, просто в лом. Сижу и сосредоточенно рассматриваю изоплен на стене. Пойти покурить, уже курил. Выпить чая, тоже нет. Позвонить кому-то, а это идея!
Правда пивка бы щас...
С сожалением откидывая последнюю мысль, денег то нету, усиленно пытаюсь вспомнить чей-то номер. Как назло в мозгах пустота, в мыслях путаница. И тут чудо из чудес! Телефон сам оживает. На дисплее мигают прочерки - номер не определен. Краем уха (аппарат возле самого оного-то) слышу сигнал. В каком-то непонятном оцепенении сразу даже не понимаю, что надо делать. Потом рефлекс приходит в себя, и я хватаю трубку:
- М-да..., голос мой срывается, словно у нетерпеливого влюбленного ждущего звонка своей девчонки, - алло?
Сначала в трубке слышится лишь треск телефонной линии, и не знаю с чего вдруг, но у меня мурашки пробежали по коже. И как-то сразу я решил услышать лишь короткие гудки, и досадно ругаясь под нос гадать, кто же звонил? Но тогда я услышал голос. Не помню уже сейчас, что он там точно говорил., уж как-то странно он звучал - полу возбужденно, полу глухо, в грустном смятении. Звонил один мой приятель; тогда лишь примерно следующее:
- Ты сейчас занят? Вопрос.
- Ммм, да не особо, так что бы, - глубокомысленно извлек я из себя, - а ты любопытно начинаешь разговор. Знаешь если развить эту мысль дальше, то, если бы ты знал, как часто люди, даже хорошо знающие друг друга начинают разговор с ничего не значащих фраз...
- Слушай, - довольно бесцеремонно перебил он мои философские рассуждения, ты сегодня ничего странного не наблюдал, ну там с погодой что-нибудь не так, или с вчерашним пивом...
Под конец он как-то смутился.
- Ну конечно, - сразу нашелся я, - меня кинула любимая девушка, мой верный пес нагадил под елкой, хоть на дворе лето и пса то у меня нету, а злой воробей клюнул меня в ухо, и вот теперь начинается блюз.
Приятель как-то странно и надолго замолчал (я уж подумал не съели ли его пара больших тигров-людоедов, и даже вообразил себе их гнусное чавканье), только наконец я захотел добавить что-нибудь более гадостное, он снова возник: - Знаешь... ну, как там у тебя дела.
- Ну вот, про это-то и надо было сразу спрашивать, - обрадовано протянул я, несмотря на все прежние рассуждения, - в общем-то нормально, только что-то пивка хочется...
- Н-да... пивка, это хорошо, - рассеянно произнес он.
- Вот только его нет, - безапелляционно заявил я.
- Точно, - он заметно оживился, - это очень даже хорошо...
- То есть как хорошо, - дико завопил я, словно ударенный кирпичом в голову, - да ты просто еретик, демон... на костер его...
Я аж задохнулся от безмятежного гнева охватившего всего меня целиком.
- Да нет, ничего такого, - говорил он уже тем временем как-то торопливо, словно его сейчас поджаривают на медленном кипятке. - Ты сегодня случайно не выходил на балкон?
- Х-мм, да не так что бы, ну покурить, а что? - теперь я был действительно удивлен.
-Ясно, наружу значит, не выглядывал. Ты знаешь, там... - он снова прервался. (где-то Земфира бредила Лондоном). Я терпеливо ждал, треск в трубке стал заметно усиливаться. - Не знаю, может мне чего померещилось, но погодка на улице просто чудная, странная какая-то. Советую глянуть.
Шипение внутри, шипение снаружи, гул в проводах, какие-то голоса. Словно во сне. Головокружение и бой пульса. В этой темноте рождаются сотни миров, и гаснут. Даже шаровые молнии в грозовых облаках не так опасны. «Разберись в этих мирах, найди в темноте свое отражение, - шепчет мертвый штиль, - там твоя жизнь, эти тоннели ведут прямо к тебе. Проснись...»
- Ты что уснул там, - вопрос заставил очнуться.
- Да нет, так, задумался, - пробормотал потирая висок, в голове явно шумело.
- Ты случайно не слышал такой штуки, - продолжал он, не обратив внимания на мои слова, треск на линии снова усилился, слышимость наоборот же, - статистическая вероятность телепортации мысли, на любом расстоянии и при любой мысли. Мне тут в голову пришла, кстати вот такая мысль, можно сказать формула этой самой вероятности...
И его понесло. Тем временем слышимость настолько ухудшилась, что я уже еле различал его голос. Он стал пропадать, таять.
- Димка подожди, - заорал я в трубку, - в чем дело, я тебе сейчас перезв...
Кроме треска в трубке уже нечего было слышать. Сидя и дальше в кресле я пытался о чем-то подумать, хоть о непутевом чем. Ничего, полная тишина. Тишина стояла на линии, а я так и не мог чего-то сообразить. Это зря - все поломки, долбаные кабельщики, все они,- это зря они затеяли. Сумасбродные мысли такие, зачем бы. Непонятно все. Каким-то образом опомнившись, начал в отчаянии, с предчувствием что опоздал, стал нагребать номер Димки, безобразно тыкая и не попадая в кнопки телефона. Затем только сообразил, что трубку так и сжимаю в потной, едва уже слушающейся ладони. Мысленно успокоив нервы, тихонько ложу трубку. Так, все окей, только бы добраться до противоположной стены, вот, это и то уже хорошо.
Сижу курю, пепел не сбрасываю, зачем? Бог ты мой, что это на меня нашло вдруг. И тут я заметил. Сижу в тишине. То есть в полной тишине, совсем. Выглянул я в окошко, глянул на запад, все нормально вроде. Посмотрел на юг, и каким-то образом просто застыл. Это было как снегопад в сахаре, застывшая Атлантида в окошке Луны. Сейчас просто не передать этого чувства, словно отморозили в один момент, а потом подвесили на дымящийся крюк и соблазняли застывшим ото льда пивом.
Точнее сказать сначала и в этой стороне ничего особенного не было, но я все- таки застыл, наверно как-то все больше по наитию. Как будто перед глазами моргнуло, то есть все на одно мгновение поплыло, прошла как бы легкая рябь. Реальность вроде покачнулась, а потом все стало на свои места, но не совсем так, как было до этого. Медленно прикрыл форточку, как всегда, но что-то было не так, почесал небритости на подбородке, в голову совсем ничего не приходило. Поглядел на трубку, сразу вспомнилась тишина. Да, странно, тут же захотелось взять кувалду и с размаху к-аа-к засадить по телефону, вдребезги... Чтобы больше не молчал.
Так, с чего-то весь этот бред начался. Сидел я..., да нет, позвонил Димка..., и снова. Треск, этот чертов треск, вот оно. Потом он нес какую-то чушь про погоду, балкон, невероятную вероятность и еще про хрен знает что. И про пиво. А потом треск, словно бы у меня в мозгах. И разрыв телефонных линий, или быть может мозговых извилин.
Блин треугольный, надо же ему перезвонить. Искоса с опаской кинул взгляд на телефон. На дисплее же продолжало беззаботно отсчитывать секунды. 16.19, через минуту - 16.20. Ради своей безобразной подозрительности решил подождать. 16.21, левая нога совсем затекла.16.19. Я протер глаза, так точно - 16.19 всеми красными цветами радуги. Наконец решился, аккуратно взял трубку, поднял, ничего. Даже тишины. Я мрачно уставился на соседний изоплен, явно приклеенный к стенке. Даже треска, черте что, полный непорядок одним словом. Нащупав в кармане сигарету, рывком вытащил, ожидая увидеть что угодно, только не ее. Как ни странно это была самая обычная примина.
«Что ж», подумал я внимательно ее изучая, «Транквилизатор». Вспомнился Цой, «Это странное место...», Южное направление юго-западного мередиана, пятой коллапсной окружности. Возник образ Пуассона с длинной бородой, но абсолютно вскоре его затмил сверкающий лик Бейеса, бритого, но в очках. Переоценка вероятности случившегося уже после. Так, сумма произошедших невероятностей достаточно присутствует, но все они как-то отдельно стоят, сами по себе что ли. Но это самое неверятное еще не случилось (а может и произошло), но вероятность от этого не избавляет, поэтому все же не стоит не учитывать условность того, что может все таки быть...
Почесывая затылок, с сигаретой в зубах, нет далеко это заходит, но все-таки вероятность... Выхожу на балкон; вероятность, невероятность, швабрость, крысята летают в закатных лучах синей луны. Прохладное, нет, холоднющее пиво в пенистом бокале. Скорее бутылке, с оранжевым отсветом, на лесистых склонах. Душа поет и море хлещется, волнистый пейзаж. Плоские горы в улыбке зеленоватых вечерних звезд. А ведь это пока они раздельны, и если их скомпоновать, что же будет? А вдруг следствие Бейеса в оправе не даст мне переосмыслить явственную невероятность вполне вероятной штуки. Такой например, как посудина с пивом. Выбрасываю окурок, наполняюсь при этом перевозбужденной энергией, наэлектризованные ионы бухтят и перекатываются. Тем не менее дул свежий ветерок, листва шуршала. Глянул вне, прищурился, конечно синевы налившейся тучами не было. Статистических разрядов не наблюдалось, равно как и летающих трескающих телефонных трубок. Это хорошо, и осознание факта добавило повод гордости своей персоной.
Зайдя в комнату понял, что беспокоит не эта самая вероятность, фиг с ней, а телепортация, причем мысли. Ну, мыслей у меня хоть отбавляй, пряма счас хоть на Гавайи. Вот в том-то и дело, на кой мне эти Гавайи сдались. Вот таким образом тут я и вспомнил о бородатом Пуассоне. Ведь это почти решат все мои треволнения, так как вероятность, ну по крайней мере нормальная, довольно мала, да что там совсем крохотная, а времени, ну просто полно. И можно спокойно заниматься своими преступными намерениями, а тем временем Пуассон поможет мне исчислить, сколько же я раз смогу обдурить всех вокруг. Что совсем неважно: для того чтоб охмурить себя, хватит и раза. Ведь дело все в принципе, если закон можно нарушить один раз, значит он превращается в фикцию. В целом, ну конечно, ну ее, теорию подальше. Она, безусловно мила, но практика совсем другое дело. Небеса, в них что-то большее.
После, прошел на кухню. Мысли лихорадочно трепетали где-то на подуровне, тут как раз должно быть то, что мне нужно. И принялся за роботу. Если вы позже спросите меня, что я там такое вытворял, хоть убейте и отрежьте голову, не скажу. Просто не смогу, мной овладело состояние полного беспокойного сосредоточия, в мозгу пылала пелена, штор скрывавших от меня все остальное больше не было. Я был жив в безмолвном мире, и мертв для всех остальных. Скорее всего, больше могут сказать странные твари, глазастые существа без носов и треск в телефоне.
Дальше происходящее было как бы не со мной, то есть это был я, неосознанная часть моей тени. Вокруг не было никаких звуков, даже, как я уже говорил, тишины. Внепространственный вакуум, пустота, но она переливалась совсем иными ощущениями. В общем вышел я из кухни и направился к телефону. Сейчас оставалось сделать лишь последний штрих к проделанной работенке.
Набрав рабочий номер своего брата, я ничуть не удивился услышав гудки незанятой линии. Это было, можно сказать, почти запланировано. Он ответил удовлетворенным голосом человека познавшего всю суть сладостного, пенного, с легкой хмельной горькотой прохладного пивка.
В данный момент он наслаждался честно заслуженным перерывом, перекусывал какую-то снедь, раздобытую в местном буфете, бродил по Инету и потягивал свежее пиво. От осознания последнего факта у меня слюнки потекли. Да чего там скромничать, я просто уже знал, чего он там делает. Пиво пьет, и шастает по Инету. А это также немаловажно, потому что являлось частью задумки.
* ? * * Очередной раз затянувшись он безраздельно улыбнулся пытаясь разглядеть что-то далекое сквозь клубы густого дыма. Уставшие руки дрожали, словно разом поднял три с половиной тонны. Вокруг мерно гудела аппаратура, похрапывал замыкатель цепи. Взгляд мысленно покоился на пульте. Пульте управления. «Кажется удалось», на губах все еще блуждала улыбка, «теперь что, в Боги?». Кто бы мог подумать, всего три минуты замкнутого временного континиума, а какие результаты. Он был крайне доволен собой.
* * * Погутарив немного о том, о сем, я тем временем занимался нужными приготовлениями. Устанавливал заранее припасенное «оборудование». Во время нашего разговора то и дело слышался стук молотка, визжание пилы, какое-то шуршание. Брат аж удивился:
- У тебя там что строительная бригада потолок чинит, или может канализацию прорвало?
- Да так,- безмятежно ответил я, - наверное помехи на линии.
В дальнейшем он удивлялся молча.
Ну вот, наконец то почти все: накручиваю на микрофон пластиковую воронку с нацарапанными по бокам в виде рун формул вероятных невероятностей и подсовываю под нее большущую пивную кружку. Внимательно приготовившись мысленно произношу эту самую священную формулу, как заклинание. И как назло в конце фразы невесть где зародившийся чих вырвался наружу. Услышав бодрый «будь здоров», я враз скис физиономией. Блин за ногу, не вышло. Ну и ладно, попробуем еще, в конце концов сразу все равно вряд ли вышло бы.
С самого начала вдохновения я думал, будет ок, но вот уже после трех тысяч пятого повторения формулы, в мое подозрение закрались нехорошие сомнения. Брательник стал уже прощаться, перерыв мол уже пол часа как закончился, а он не допил еще последний литр пива.
- Ну шож, удачи... Хотя стой, подожди секунду,- Лихорадочно вспоминая формулу произнес в последний раз - на этот раз вслух.
Вот тут то и случилось чудо. Хотя нет, ничего сначала не случилось. Зато через несколько секунд из трубки зашкварчало, как из крана, когда после долгой отключки пускают воду, а затем показалась тоненькая струйка, все больше набирающая ход. Не сдержавшись, я вскричал: «Здравствуй Саддам».
В трубке же, воцарило немое удивление. Я представляю себе его лицо, когда он смотрел на медленно уменьшавшееся пиво в бутыли пока совсем не исчезло. Потом лишь раздалась отрыжка, выражавшая видимо глубокую стадию потрясения.
* * * Крепко задумавшись он сидел над потухшими кроме одного экранами, не гудел больше пульт, не похрапывал замыкатель. На экране сидел испытуемый Объект А, перед ним стоял здоровенный бокал пива, свежего и ничуть не поврежденного. Объект А преспокойно поглощал содержимое ни о чем не подозревая.
Он медленно поднялся с кресла сжимая виски указательными пальцами. Он даже и не думал, что все может получиться. Все так же медленно, словно заведенный, вышел из комнаты. Через минуту вернулся с кувалдой в руке, закрыл глаза, вздохнул и опустил молот.
* * * Я сидел в кресле и блаженствовал, рядом валялась ненужная трубка, в ней раздавались короткие гудки. Как-то незаметно все стало на свои места, и пива уже не хочется, только легкое чувство ностальгии. Вот сижу я в телефонной тишине и слушаю тихие напевы в своей голове. Тьфу ты бред какой. За стенами неприметно шуршит листвой ветер. Я его уже больше не слышу... Представлять как он шуршит тоже не плохо...
P.S. Где-то за шуршащей листвой, под хмурящимся небом, налившимися синевой тучами одинокий путник скрылся в сумерках под завывание осеннего ветра.
Посвящается моему брату Вадиму.
28-29.04.2000
22-23.03.2001