Ну, вот и лето прошло. Море, юг – всё в нём осталось. Отдохнула, теперь можно и поработать! А заодно и проверить, как мозгульки соображают, не расплавились, часом, от жары?
Выношу на всеобщее обозрение «Обзор Копи-чарта 14.3 от Мяты Перечной».
Константин Смелый. В этом мире я не буду грустить
Как рассказ этот текст не состоялся. Очередная жизненная ситуация, перенесённая на виртуальную бумагу. Так и хочется сказать: «Ну, да, есть хорошие милиционеры, есть плохие. Ну, и что?» А ещё есть такие же врачи – хорошие и плохие. У последних даже садистская поговорочка в ходу: «Брак в моей работе никто не видит, потому что он в земле лежит». Есть ещё плохие учителя, и, что гораздо хуже, плохие родители, которые детей на цепи в собачьей конуре растят. Ну и что?!
Уж если такая ситуация потрясла автора настолько, что он делает из неё рассказ, то текст должен быть именно на рассказ – художественный – похож. А здесь – то ли очерк (что тоже небесспорно), то ли олитературенная запись в дневнике. Я бы назвала это выплеском отчаяния, сбросом негатива. Ну, как у молоденьких девочек, которым от любви до смерти – один шаг, и чтоб его не сделать, они кричат виртуальной прозой: «ААААА! Я люблю, а он меня оставил!!!»
Что ж… если так, то, надеюсь, автор напряжение сбросил. И огромный плюс ему за то, что сброс этот «олитературил». Словом Константин Смелый, несомненно, владеет.
Милла Синиярви. Лесавка
Забавная сказка-пародия-стёб! Такой киш-миш, а и впрямь весело. К сожалению, если разъять этот текст на составляющие, то картина блекнет.
В самой середине автор ни с того ни с сего перескакивает с третьего на первое лицо – без объяснений и мотиваций. Появляется лиричность, которая стопроцентно выпадает из общего, заданного тона повествования. Перестройка настроения читателя (в частности, моего) занимает время, в результате всё очарование уходит. Вернуть его сумела, лишь «изъяв» из текста ненужности. Перечитала всё без лирического отступления и лунатиков – они тоже мне показались лишними. Вернее, не они, а обращения автора к читателю по поводу страха перед луной. Наверно, потому, что я всю жизнь обожаю луну, а не боюсь её. Так вот, без этих излишеств, по-моему, гораздо лучше.
А вообще, похожа эта сказка на те, которые на ходу сочиняются для детей в кровати перед сном. Скороспелка. Поэтому серьёзно я этот текст – как литературу – и не воспринимаю.
Вячеслав Репин. СамоГон полная версия
Несмотря на неоднократные попытки автора самооправдаться: «Так же, как поезду будет сложно набрать скорость, мне все сложнее будет перейти от прелюдии к основной части рассказа»; «Спокойно, брат читатель. Я не соврал. Все будет. Просто, я еще в пути» – реверансы в сторону читателя так и остались реверансами. Но «Обманутый читатель (в моём лице), не дождавшись обещанного хэппи-энда», разочарования не испытал, потому что всё было ясно с первых предложений. И никаких «законов, канонов и просто понятий», по которым автор и не пытался выстраивать текст, искать здесь смысла не имело. Псевдоимитация потока сознания, эрзац, сырьё. А вот авторское «похмелье смертно независимо от стадии опьянения» попало в десяточку.
Пробежка по тексту…
//Перед поездом прошмыгнул заяц-беляк. Это к счастью. Хоть и краткому, как пьянка. Еду к нему.//
Бедный заяц. К нему едет автор.
//Через Уральский хребет бурлаки тащили одноименные мотоцикл, холодильник и велосипед «Уралец»//
Записываю в блокнот: «Поискать в магазинах холодильник «Уральский хребет». Зайти в мотоспорт и поинтересоваться, поступили ли в продажу мотоциклы «Уральский хребет»?
/Прелюдия затянулась, поезд остановился//
Интересно, что курит прелюдия, чтобы так сильно затянуться – аж на полрассказа?!
Ну, и так далее… Почти через строчку.
Если оценивать, то не по балльной системе, а по системе «так себе». Здесь – с большущим минусом.
Сергей Решетников. Йеллоу кеб
Больше всего «порадовало» сравнение красивой женщины с пограничным катером. Не считаю, что подобное соотнесение в данном контексте оправданно: о море в миниатюре ни слова, встреча таксиста с пассажиркой происходит не на курорте, ни рыба, ни рыбалка в сюжете не присутствуют. Кстати, и «древлянка» в непосредственной близости от Рублёвки тоже не впечатляет.
Не совсем понятно, около какого дома 18 лет не был таксист. Вообще, такое впечатление, что эту миниатюру «вынули» из романа или повести и, минимально обработав, попытались превратить в самостоятельное произведение.
Малый объём текста обильно сдобрен авторскими размышлениями о том, о сём. Неестественно. Фальшивит. А вот эпизод с «заглохшей» машиной хорош: тут уже можно (и даже хочется) со-переживать. Недосказанность, подтекст, умолчание – именно то, что нужно. Но в общем и целом – текст ни о чём.
Саша Пушистый. Часть 1. В заповедных и дремучих...
//Столь же сумасбродного, сколь бывают многие дела и помыслы в пятнадцать лет//
Вот до этого места читала, забыв, что автор – с Прозы. ру. То есть как КНИГУ. После – уже как прозарушный текст. Потому что начало не тянет на повествование от лица пятнадцатилетнего героя. Поэтому появилось недоверие к рассказу.
//Но я слишком добрый парень, к тому ж – литературно безграмотный и непочтительный к законам жанра. И потому с легкой душой пренебрегу ими. Надеюсь, читателя не очень раздосадует моя поспешность и легкомысленность?//
Подобные кокетливые лже-оправдания перекочёвывают из текста в текст от одного автора к другому. По накатанной колее. Они не просто не впечатляют, а уже раздражают. От них веет почти неприкрытым неуважением к читателю: типа, ну да, писать не умею, но вы читайте, читайте.
По содержанию сказать много не получится, ибо представлена только первая часть. Чем дело кончится, неясно. Но как моё «ибо» в предложении смотрится «заплаткой», так и всякие «индифферентные» и «флюидарии» с «…и не в Красную Армию, как говорится» в устах Кикиморы звучат инородно и безосновательно. Особенно про красную армию. Подкованная какая Кикимора попалась!
Короче, сказала уже – недоверие к рассказу. Складывается оно из таких вот мелочей-нюансов. Но радует, что хотя бы излагать автор умеет складно.
Василий Вялый. Юдоль теней, главы из романа
Главы из романа, они и есть главы из романа. Под самый конец отрывка начинается что-то интересное, но тут же и обрывается: дескать, если увлекло, милости прошу к полному варианту!
В приведённом отрывке слишком много места уделено описанию кладбища, но сам текст можно без натяжки назвать художественным. Сейчас мало истинно художественной литературы, всё больше такой экшн, в котором герои живут, словно в вакууме: ни вам окружающего мира, ни природы, ни мало-мальски чётко обозначенного места действия.
У Василия Вялого техника письма взята из того времени, которое давно уже принято называть «застойным». Наверно, именно поэтому читать скучновато: все советские книги написаны таким языком (даже не причёсанным, а зализанным) и невольно ждёшь, вот сейчас что-нибудь про политику партии начнётся или про пятилетку за три года.
В общем, показательный пример парадокса: прекрасный стиль, заявка на интригу, но – скучно, скучно, скучно…
Алексей Евстигнеев. Жили по соседству Встреча сетевых авторов 1
Пробежалась по тексту глазами и… читать вдумчиво расхотелось. Затянутый диалог в начале, полная предсказуемость в конце. Не просто банально, а примитивно банально. В копи-чарт этот текст попал, наверное, случайно. У этого автора есть рассказы и получше.
Дина Коломийцева. Пятачок - Император Волшебного Леса
Ну, всё это уже было! Начиная, кажись, от Санчо Панса, который где-то чем-то управлял и кончая… А! лень напрягаться. Паразитировать на раскрученных персонажах может всякий. Но любое продолжение (или переложение) заведомо хуже оригинала. Особенно, если автор другой.
Данный текст притязает ещё и на звание прозаической басни со всеми вытекающими последствиями, как то: мораль, поучение, истина, лежащая на поверхности, и т.д. Возникает вопрос: на какую аудиторию сия сказка рассчитана? Будет ли она интересна детям после хорошо знакомого Винни-Пуха или «сказка-ложь-да-в-ней-намёк» чему-то призвана научить взрослых?
Напрягает обилие имён собственных: «Обежав Главную Площадь и пару улиц, Пятачок вернулся ко Дворцу совершенно уставший». Если в книге подчёркнуто каждое слово, то, вроде бы, всё главное и ничего второстепенного. Чем это отличается от «наоборот», когда всё второстепенное и ничего главного?.. А читать трудно.
Из разряда «так себе».
Карина Д. Пацанка
Первый текст в копи-чарте, который напоминает: есть люди, беспомощные в плане создания полноценной прозы. Препарировать этот рассказик можно на счёт «раз», но, думаю, будет достаточно указать на самые типичные ошибки не только этого автора, но и многих других, пишущих в подобном «тоне».
//До прибытия моей электрички остается еще минут 40, поэтому я достаю блокнот и начинаю ПИСАТЬ. На вокзале интересно ПИСАТЬ: вокруг много людей, есть за кем наблюдать, есть о ком ПИСАТЬ//
Комментарии, как говорится, излишни, но для непонятливых разъясняю: в мире слов существует множество синонимов, призванных избавить автора от неоправданных повторов. Не помните навскидку ни одного? Купите «Словарь синонимов» и будет вам счастье. Любой уважающий себя автор должен иметь в домашней библиотеке подобную литературу.
//Она моментально захватывает мой разум, берёт под узды мои фантазии и мысленно управляет карандашом в моей руке//
Ну, очень претенциозно! Разум, да ещё фантазия под узды… В простом по своей сути тексте такие «изыски» как-то неуместны. Кстати, сочетание «под узды» настолько неблагозвучно, что в убыстрённом варианте становится похожим на картавое «подожди» – «подузды». Или ещё на что похлеще.
//Уходит моя электричка, она как будто вообще никуда не торопится и никакого брата больше не ждет//
Исходя из этого предложения, у электрички есть брат. Потому что местоимением принято обозначать существительное, расположенное перед ним. В данном случае «она» – это электричка.
Пожалуй, хватит. Ну, разве что по отношению к женскому роду правильно будет «у обеих», а не « у обоих». В тексте – //У нее? Или у меня? У обоих?//
В общем, классический пример графоманской прозы.
Александр Арген. Проза.ру. Мануал.
Текст, рассчитанный на новичков. Чтоб люди, значит, не изобретали велосипед, а сели и поехали. Тоже правильно. Чего время зря терять?
Изложено доступно, грамотным русским языком (правда, не поняла, зачем в таких вот предложениях: «Третьи, пишут сами себе кучу восторженных рецензий», «Четвертые, издеваются над любвеобильными коллегами» – после первого слова ставится запятая. Это же не «во-первых, во-вторых, в-третьих»). Впрочем, теперь у каждого своя грамота.
Ну, вот и всё. А выводы, которые, наверное, надо бы сделать, каждый пусть делает сам.
Мята Перечная