Этот нелепый случай запомнился мне на всю жизнь. Дело было в начале семидесятых. Время уборки урожая – самое горячее, самое наряженное для района сельскохозяйственного, и мне, заместителю председателя райисполкома в ту пору, поручили организацию вывозки на заготовительные пункты зерна, картофеля, овощей, сахарной свеклы и подсолнечника. Это значит, весь план поставок сельхозпродукции района государству – на мне. Ну, естественно, и ответственность, то есть в первую голову – вина в случае невыполнения, тоже на мне. Ни работы, ни ответственности я, конечно же, не боялся, а тонкость заключалась в том, что порученное мне дело – не только хлопотное, но часто и просто не-предсказуемое и почти напрямую зависящая от небесной канцелярии.
По началу так и произошло: своих проблем куча, а тут еще погода – как назло, зарядило и льет, и льет. Понятно, настроение у всех аховское: область жмет, люди нервничают, дождь не перестает. Сколько трудов вложено, сколько средств, забот – и всё может оказаться на ветер, коту под хвост. Но, слава богу, всё обошлось: наконец-то после ненастья распогодилось и установились сухие теплые деньки. Надо поспешать убрать урожай до ноябрьских или дождей, или заморозков. Председатель, члены исполкома, работники управления сельского хозяйства с утра до вечера находились в поле. Я же большую часть времени проводил в кабинете, принимая по телефону заявки, просьбы, корректируя таким образом грузовые потоки и поддерживая связь с транспортными организациями, элеваторами, овощными базами и свеклоприёмными пунктами. Уборка шла в общем нормально, то есть как всегда нервно, с миллионом проблем и вопросов, казалось бы, предварительно обговоренных сколько раз и предусмотренных на всех уровнях.
В один из дней октября председатель предупредил меня, что в ближайшее время в район намерен приехать руководитель области – лично посмотреть, что и как у нас с урожаем. Ход уборки начальству председатель покажет сам на местах, а мое дело – обеспечить нужное количество транспорта в каждом хозяйстве, и чтобы район нормально шел в графике поставок сельхозпродукции государству. На том и разошлись.
Прошла неделя. Областное начальство не появлялось. А у меня неожиданно осложнились дела с подачей железнодорожных вагонов, и я поехал к начальнику станции утрясать вопрос. Начальник оказался бюрократ еще тот: « не так-де оформлены базами заявки на вагоны!» Пришлось крепко поговорить с ним, так как на складах уже скопилось большое количество продукции, а это грозило снижением качества её и конечно, возможным срывом поставок. Во всяком случае – снижением темпов, как минимум.
Разгоряченный разговором, возвратился к себе в кабинет. Очень хотелось пить. Я взял с тумбочки стеклянный кувшин и набрал холодной воды из-под крана. Однако напиться не дал телефон, и я опять включился в поток заявок, вопросов, проблем, требований, сигналов,.. формируя таким образом завтрашнюю разнарядку на выделение хозяйствам грузовых машин.
Тут и растворилась дверь, и на пороге кабинета появился один из заместителей руководителя области, которого раньше я видел только из зала – за столом президиума областных собраний и сове-щаний. Он стоял в проеме двери - в пыльном плаще, такой же пыльной шляпе, явно уставший, видно, ездил по району.
- Ну, как дела, заместитель? - прямо с порога, не здороваясь, спросил он, медленно прошел к стулу у окна и тяжело сел, не снимая шляпы и верхней одежды.
- Нормально, – отвечаю. - Раздевайтесь, пожалуйста.
- Безобразий у тебя в районе много. - Укоризненно проговорил он, продолжая сидеть, и передразнил: «нормально…».
- Вы вместе с Михаилом Михайлович ездили? - Спросил я, пытаясь найти тему для разговора.
- Какое это имеет значение. И так всё ясно. - Отрезал он недовольно. - Дай-ка мне воды. Пить хочу.
Я налил холодной воды из кувшина и подал стакан. Тот с удивлением посмотрел сначала на кувшин, потом – с изумлением – на меня и брезгливо поморщился.
- У тебя что – и “Боржоми” нет! - удивленно и строго спросил он.
- Мы пьем из крана. Вода у нас замечательная,.. артезианскую скважину… пробурили недавно. – Начал я гордо, но потом стал теряться под его прямо-таки уничтожающим взглядом.
- Так пейте сами! - Он снова всё с той же брезгливой гримасой отстранил стакан от себя, который я продолжать держать в руке. Резко встал и быстрыми шагами направился к выходу.
- Извините… сейчас поправим… магазин рядом…, - растерянным голосом, еле поспевая за ним, лепетал я. – Что за вопрос… сейчас купим… - уже громче уговаривал, убеждал я разгневанное начальство, продолжая поспешать за ним вприпрыжку и мелкой трусцой семенить и, конечно, чувствуя всю нелепость сцены и свою собственную неловкость и униженность.
- Ру-ко-во-дители!.. Даже воды у них нет!.. – Резюмировало областное лицо в негодовании, оскорбленное, что называется, до глубины души в лучших своих «руководящих» чувствах и больше не добавило ни слова, показывая этим, что здесь всё ясно, и с каменным видом прошествовало молча через весь коридор второго этажа и по лестнице – на первый, и потом на улицу, даже не обернувшись больше в мою сторону на все мои извинения, призывы, уговоры..
Хлопнула дверца, и машина, взревев мотором, рванула по улице в сторону областного центра. Я недоумённо стоял на тротуаре и тупо глядел ей вслед, расстроенный поступком высокого начальства и его безапелляционной оценкой нашей работы. Постояв некоторое время как бы в прострации, я медленно пошел назад к своим делам. Прохожие – кто удивленно, а кто и с ухмылкой – смотрели на меня. Со мной здоровались – я машинально отвечал. Подвернувшиеся мне на пути три рыженькие бродячие собачки, уди-вительно похожие друг на друга, тоже как-то внимательно и с сочувствием посматривали на меня все трое, и мне подумалось, что они для того и пришли сюда, чтобы тоже посмотреть, увидеть мой конфуз. Я прошел мимо них, все еще продолжавших глядеть на меня, и стал подниматься по ступенькам старинной парадной лестницы с ограждениями из чугунного фигурного литья. «Вот тебе и «Боржоми»… Я остановился. «Боржоми… боржоми..» И мне вдруг вспомнился другой случай из моей жизни, такой же неприятный. «Похоже, не мой напиток «Боржоми», не везет мне с ним…»
Это произошло в другом районе и лет на десять раньше. Я работал директором комбината, и мы достраивали наш ведомственный Дом культуры. Коллектив комбината ждал его ввода в эксплуатацию с большим нетерпением и еще большими надеждами, так как наши общественные организации намечали в нем разместить библиотеку, различные кружки и спортивные секции, чтобы улучшить работу с рабочей молодёжью и детьми наших рабочих. До открытия Дома культуры оставались буквально считанные дни.
И вдруг приглашает меня к себе председатель райисполкома. Расспросив о ходе выполнения коллективом текущих планов и заданий, о наших намерениях организовать работу нового очага культуры, предрик неожиданно предложил мне передать часть помещений в нем городской библиотеке, филиал которой решением райисполкома будет открыт в ближайшее время в нашем Доме культуры.
- Ваши книги войдут в фонд филиала! Библиотека станет богаче! Взрослые и дети потянутся туда, и меньше будет на улицах пьянства и хулиганства! – Убеждал меня предрик, сияя улыбкой.
- Да… но… - опешил я от такого предложения. – У нас свои планы… мы хотели, чтобы наш очаг культуры… библиотека, кружки, секции… художественная самодеятельность. У нас много технической, художественной, детской литературы… сейчас это всё ютится кое-как и где попало…
- Библиотека будет для всех жителей микрорайона, а не только для работников комбината, ты что, против того, чтобы выиграли все!..
- Мы так и думали, чтобы все желающие пользовались нашими книгами… Почему мы должны отдавать свои помещения! – искренне недоумеваю я.
- Библиотека будет городской, а не комбинатовской! – Твердо, решительно говорит предрик неожиданно тихим голосом, давая понять, что все равно будет так, как он решил.
- Почему городской! Дом культуры будет нашим! – В запальчивости возмущаюсь я, как мне кажется, так же твердо и решительно. Председатель долго, испытующе смотрит на меня в тяжелом молчании и вдруг вскипает, меняется в лице:
- Тогда оставайся здесь и руководи! – Приглашает движением руки к своему стулу, поворачивается и уходит из своего кабинета. Я продолжаю сидеть один в пустом кабинете, надеясь, что он вернется или войдет кто-то другой. Никто не входит. Я завожусь еще сильнее: «Почему нами построенное и за наши денежки мы должны отдавать кому-то!» «Мало ли что… в выигрыши все… вот и пусть строит райисполком… у него возможностей побольше…» Однако время идет, я сижу один в пустом кабинете. Сколько можно ждать? Директору что – делать нечего? Решил уйти. В приемной – тоже никого. Вышел в коридор. Навстречу неспешно идет заместитель председателя, ведущий вопросами культуры.
- Предрик у себя? – спрашивает.
- Да нет… вышел, – отвечаю.
- Пойдем ко мне. Дело есть. – И он бесцеремонно обнимает меня рукой за плечи.
- В нашем Доме культуры открыть филиал городской библиотеки? – Я с вызовом смотрю на него.
- Ну и молодец! Я знал, ты согласишься.
- Но я не согласился! Я против!
- Да ты что! Ты же культурный человек! Это же большое важное дело – в выигрыше все! Это нужно городу! Он не согласился1 Разве так можно! Ты шутишь!..
- А так можно? Отдай и всё! А что я скажу коллективу, общественным организациям? Планируешь одно, а тут тебе – раз и … На комбинате этот Дом культуры ждут, как манны небесной!
- Ну, уступи, ну… Мы же одно дело делаем! И председателя ты тоже должен понять… Он за весь район отвечает! Уступи… ну…
- Всех я должен понять! А почему нельзя понять меня!.. – больно отрывать от души, менять задуманное. Да и как все это объяснить парткому, профкому, своему областному начальству?
- «Боржоми» будешь? – вдруг спрашивает заместитель. – Давай выпьем! Хороший «Боржоми»… ну, уступи… - Он опять обнимает меня за плечи, подводит к своему столу. Потом достал-таки из холо-дильника мигом вспотевшую бутылку, налил полный стакан: «Вот, пожалуйста!" – услужливо улыбаясь, подает мне. Пузырьки газа шипят, лопаются на поверхности, создают белое, моросящее облачко тумана. «Схвачу ангину!» - мелькает в голове. Я делаю глоток против желания: «Очень холодный», - выдавливаю из себя и ставлю стакан на стол.
- Да ничего! Нормальный!
- Нет, не буду. – Зло отодвигаю стакан от себя. – Понимаешь, просто обидно! Выгадываешь, планируешь, достаешь с неимоверными трудностями, строишь… а тебе – р-ра-а-зз! – отдай дяде… Не хорошо, очень не хорошо!
- Да не дяде – себе!.. Нам!.. Ребятам твоим!.. Жителям нашим!.. – уже улыбается заместитель председателя райисполкома, почувствовав, что я сдаюсь. И я в сердцах резко отодвигаю стакан – ещё дальше от себя, расплёскивая шипящий «Боржоми» по красной скатерти.
В общем, через несколько дней дирекция, партком и профком комбината единогласно согласились с предложением райисполкома. Филиал городской библиотеки разместили в нашем Доме культуры.