От автора: архетипы принадлежат Юнгу, а боги – египетскому народу. Написано для Tsurai, которой хотелось истории по египетской мифологии.
Между первым и вторым глотком кофе часто происходят настоящие чудеса. И вот сейчас, когда я обнаруживаю, что в пачке не осталось сигарет, рядом со мной возникает крепкая мужская фигура и протягивает почти полную упаковку Мальборо.
- Ты забыл у меня, - приветливо и между тем грозно объясняет мой старый друг.
Я смотрю на то, как он усаживается в неудобное кресло и прикуриваю.
- Какими судьбами? – начинается ленивый разговор.
- Да вот я… просто… - смущается мой собеседник и проводит рукой по кроваво-красным волосам. – Я просто гулял на самом деле, хотел заскочить в магазин за новыми записями, а ты?
- А я пью кофе, - резонно отвечаю я, наслаждаясь последним глотком.
Внезапно за соседним столиком воцаряется тишина и из-за спины подружки выглядывает испуганное девичье личико. Ближняя к нам девушка тоже оборачивается и не может скрыть изумления, смешанного с уважением.
Я усмехаюсь.
- Везде эти ведьмы, да? – неожиданно громко восклицает мой друг, так чтобы девушки услышали его высказывание.
- Да, ведьмы сейчас везде, - отвечаю я и выпускаю колечко дыма.
И действительно, колдунов в этот безумный век развелось много и большая часть из них слабо понимает, с чем имеет дело, поэтому так реагирует на наши посиделки в кафе. Хотя, признаюсь, девочек можно понять – явление бога во все времена считалось исключительным событием…
- Что будем делать? - спрашивает меня мой друг и коллега, когда мы, расплатившись, выходим из кафе в зябкую европейскую осень.
- Не знаю, - спокойно отвечаю я. – Ты же хотел сходить за дисками? Так пошли.
- Ага, пошли… - задумчиво отвечает мой друг, пиная дубовый лист под ногами. – Многое поменялось с тех времен, да?
Я закуриваю сигарету и оглядываясь на модную толпу, бегущую по своим делам.
- Да, многое, - подтверждаю я. – Но что ты хотел? Я так вообще удивляюсь тому, что мы существуем.
- Да я тоже, если честно, - хохочет мой друг, и я вижу, как еще одна девушка с неприятием всматривается в его красное лицо.
- Нет, не ведьма, - успокаиваю я его. – Просто немногим нравится такая зверская рожа как у тебя, особенно если она красного цвета.
- Промолчал бы, ты, птичка! – грубо откликается мой собеседник.
- Да, я - птичка! – хохочу я и игриво толкаю друга.
Тот оскорбленно смотрит на меня и качает головой. В сочетании с его лицом головореза получается не слишком убедительно.
- Знаешь, ибисоголовый, а ты все еще умудряешься меня удивлять, - неожиданно вздыхает мой друг. – Для бога мудрости и изобретателя письменности ты иногда бываешь непозволительно легкомысленным.
- Только египетской письменности, - ворчу я. – К тому же, где написано, что я должен всегда ходить с мрачной рожей?
Друг мычит что-то невнятное.
- Ты тоже не всегда такая сволочь и упрямый осел, каким хочешь казаться, - легкомысленно продолжаю я, смотря, как мой друг надувается.
Он всегда обижается, когда поминают про осла, ведь отношение к этому животному так изменилось за последнее время! А нападок и издевательств ему всегда хватало с лихвой.
Внезапно, он оборачивается ко мне и в глазах властителя бурь вспыхивают молнии.
- Эти люди, - задыхаясь от негодования, начинает он. – Эти ученые, как они себя называют! Эти люди связывают меня с именем какого-то греческого чудовища! Оказывается, греки почитали меня под именем Тифона, так они говорят. Да разве это справедливо?!
Я печально вздыхаю, разглядывая, как мимо проносится маленький пылевой вихрь. Мой друг всегда славился своей непредсказуемостью, что уж тут…
- Нет, Сет, это совсем несправедливо, но я тебе уже говорил, что думаю насчет всего этого… - отвечаю я. – Мы должны были исчезнуть давным-давно, вместе с нашим народом. А вместе с тем живем уже многие тысячи лет и даже ловим такси как сейчас...
Я действительно проголосовал симпатичной желтой конструкции, которая должна была довезти меня до дома.
Внезапно, сильная рука хватает меня за локоть, и я оборачиваюсь. На меня смотрят самые жалобные и вместе с тем самые яростные глаза во всем мире. Только одному бессмертному под силу скопировать или даже переплюнуть моего мятежника, но с тем рыжеволосым скандинавцем у меня лишь шапочное знакомство.
- Слушай, ведущий души, будь другом… - тянет красноволосый под негодующим взглядом таксиста.
- Буду, буду, только садись, видишь, человек нас ждет, - торопливо шепчу я и толкаю друга в пахнущую бензином машину.
- С каких пор тебе стали интересны людские желания? – лениво спрашивает Сет, нащупывая и пожимая мою руку.
- С давних, - вздыхаю я и диктую таксисту адрес своей квартиры.
Мы подъезжаем к знакомому подъезду и поднимаемся на пятый этаж, где я долго ищу ключи от квартиры в многочисленных карманах куртки.
- Потерял, - грустно констатирую, обращаясь к Сету.
- О, великая мать! – обращается мой друг к потолку и щелкает ногтем по замку.
Дверь отворяется, и мы заходим внутрь. В квартире чисто – экономка, пожилая женщина англосакских кровей, убирается здесь каждую неделю и все сокрушается о том, сколько я курю. Словив себя на этой мысли, достаю сигарету и снова прикуриваю.
Мой друг между тем скидывается с себя пальто и остается в серой майке, делающей его похожим на окровавленного волка.
Я немедленно делюсь с ним этой ценной мыслью.
- Это лучше, чем осел в любом случае, - пожимает он плечами.
Потом заглядывается в сумку и чертыхается.
- Что случилось? - спрашиваю я, отрываясь от кофеварки.
- Забыли диски купить, - отвечает он. – Кстати, может, ты угостишь папочку кофе?
- О! – возмущаюсь я. – Ты же знаешь, что я…
Мой друг хохочет и падает на диван, вооружившись пультом от музыкального центра. Он принимает от меня белоснежную чашку с экспрессо и заедает его печеньем из стоящей рядом вазочки.
- Ты же знаешь, как я не люблю эту глупую историю, ослоголовый, - резко продолжаю я. – Мне все равно, что ты там делал с Хором, но ко мне это не имеет никакого отношения.
Я оскорбленно пью кофе, вглядываясь в узоры на обоях.
- Слушай, птичка, да что ты так распереживался в самом-то деле? Сейчас это ничего кроме одобрения и даже восхищения вызвать не может, мир то изменился.
- Мир изменился, а я - нет! – возмущаюсь и я сам понимаю, что сморозил глупость.
Действительно история о том, как этот рыжеволосый неудачно попытался соблазнить своего племянника, а потом не то разродился мной, не то сделал аборт, сейчас может потянуть максимум на анекдот в хорошей компании.
- Это же метафора, - успокаивающе заверяет меня друг. – Просто метафора о том, что луна рождается из соединения света и тьмы! К нам она не имеет отношения…
- Ага, - киваю я, закуривая еще одну сигарету.
Сет встает с дивана и идет на кухню за пивом, оставив меня наедине с мрачными мыслями. Я часто задумываюсь о том, кто мы такие и почему мы еще живем на свете. Когда в свет вышли книги Юнга - это было откровение! Это было откровением для людей, но представьте себе, что испытали боги, что испытал я, читая про то, что боги – это архетипы человеческой души?
- Я – архетип? – изумленно вопрошаю я журнальный столик перед собой.
- Что? - раздается возглас с кухни. – Ты что-то сказал?
- Нет, - поспешно откликаюсь я. – Так, сам с собой разговариваю…
- Ааа… - тянет мой друг, изумленно разглядывая меня темно-красными глазами. В руках у него две бутылки пива и бокалы.
Мы усаживаемся рядом, чуть ли не в обнимку, мой друг разливает пиво по бокалам, и мы пьем его в тишине.
- Интересно, - говорю я. – А что мы будем делать дальше? Так и будем жить из века в век, пока человечество не уничтожит само себя? Но ведь мы - бессмертны или… слушай, может, мы уже просто умерли и попали в какую-то безумную Страну Мертвых?
Сет косит на меня красным глазом и вздыхает.
- Джехути, ты же знаешь, что я не мастак думать обо всем… таком, - медленно начинает он. – Но я не думаю, что мы умерли. Если бы мы умерли, то знали бы об этом. Был бы суд и все такое…
Он разваливается на диване и зевает.
- Так что тебе не о чем беспокоиться, дружище, просто расслабься и получай удовольствия от своего могущества, - улыбается он.
Я чувствую его дыхание и понимаю, что одним пивом дело не ограничилось - мой друг явно приложился к бутылки бренди, стоящей в баре.
- Да, ты прав, - соглашаюсь я, лишь для того, чтобы успокоить своего друга. – Мне кажется, что тебе пора баиньки, Сутёх, - мирно говорю я. – Не думаю, что бренди и пива создали у тебя в желудке хороший коктейль…
- Ага, - улыбается Сет и хлопает меня по плечу. – Пока, дружище, я пойду… у тебя там кровать была вроде, да?
- Да, была, - отвечаю я. – Думаю, что ты найдешь ее без проблем или мне уложить тебя самому?
- Найду, найду, - сердито бормочет мой друг и убредает по коридору в сторону спальни.
За окном начинает темнеть, зажигаются огни большого города и я смотрю на них, пытаясь понять и так не понимая: умерли мы или просто спим в глубине коллективного бессознательного?