СЛАВЯНСКИМ МИФАМ БЫТЬ!
ХОРОШО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ?
В заповедный и дремучих,
Страшных Муромских лесах,
Всяка нечисть ходит тучей…
В.Высоцкий
Вместе с ним в середине 80-х мы открыли свою Атлантиду, именуемую «славянской» мифологией и с удивлением выяснили, что у нас есть свои уникальные персонажи - древнейшие духи, о которых если и было сказано прежде в сказках народных и литературных, то вскользь, очень кратко и как-то мимоходом.
Откуда все это пришло к самому Высоцкому, сказать очень трудно, но перечитайте его куплеты нечистой силы, его «Лукоморья больше нет» и другие вещи, где образы прописаны так зримо и ясно, словно взял он какую-то летопись или рукопись и видел первоисточники.
Но в 80-е годы не было никаких первоисточников, да и сегодня, если бы мы захотели что-то прочитать о славянских духах и богах, кроме научных трудов по фольклору, и каких-то очень кратких энциклопедий и нет ничего.
Легко отправиться всем к народным и литературным сказкам, кажется вот там -то все и осталось, стоит только раскрыть и сборники Афанасьева, и сказки А.С. Пушкина и найдем все, откуда и взял свои дивные образы В.С.Высоцкий, добавил, усложнил, развил.
И снова мы заблуждаемся. В нескольких сказках очень условно обрисован единственный персонаж - Баба Яга, понять, что и как она в том самом лесу делает без комментариев В.Проппа почти невозможно. Вот и пришлось ему написать несколько фундаментальных работ, чтобы хоть что-то его студентам стало понятно. Есть Кощей Бессмертный, но найдите информацию о том, кто он такой, и чем собственно занят, кроме загадочной смерти его там и не описывается ничего.
Но есть ведь знаменитые сказки А.С.Пушкина. И много Вы там найдете чего из славянской мифологии, чтобы хоть как-то приблизиться к В.С.Высоцкому? Да почти ничего.
Наш гений знал прекрасно и античные и скандинавские мифы, и вероятно сказки Арины Родионовны показались ему слишком примитивными, чтобы только на них основываться. Там нет ни одного персонажа из славянских мифов и богов вы не встретите. Неслучайно и в мертвой царевне, и в сказке о царе Салтане есть только условности скорее из заговоров, а не мифов - остров Буян, мимо которого едут путешественники, обращение героя к ветру, солнцу, луне, конечно языческое, но они безликими каким-то получаются, там богов нет, есть только стихийные силы, которые должны помочь герою.
Резонно будет обратиться к первой его сказке «Руслан и Людмила». Уж там мы точно найдем все, что требуется, из чего вырос славянский пласт поэзии Высоцкого.
И на самом деле во вступлении, которое знает каждый малыш « У Лукоморья дуб зеленый» вроде бы появляются все персонажи, их можно перечислить даже :
Кот ученый, который сказки рассказывает, Леший, русалка, избушка на Курьих ножках, царь Кощей, колдун, тридцать витязей прекрасных, русский дух. И все - заявка грандиозная, но в самой сказке найдете ли вы всех этих персонажей? Но русский ли дух на самом деле в гениальной поэме, посмотрите внимательнее.
Сегодня мне это вступление кажется странным обманом для тех, кто захотел бы в великолепной поэме отыскать славянские мифы и сказки. Там в самом начале есть зарисовка княжеского дворца, где проходит свадьба, но дальше нам показывают совсем иные мифы. В лесу живет ведьма Наина, и мы узнаем историю то ли скандинавского, то ли британского мага Финна, который на русского волхва очень мало похож. Мы узнаем историю из Скандинавии о волшебном мече, который не поделили два брата Карлик и Великан за что тот, второй, поплатился своей головой и остался охранять волшебный меч. Да и сам Черномор, ну не похож он на нашего Кощея, одна борода его, в которой вся сила, чего стоит.
И если богатырь в какой-то мере похож на былинного, хотя сюжеты во всех мифах разных народов одинаковы: спасение невесты или незнакомой девушки, выполнение трудных заданий, битва с вражеской ратью, мнимая смерть, то все остальное настолько безлико или переносит нас в чужие сказки, что диву даешься.
Вероятно, христианин Пушкин не мог и не смел ворошить наше языческое прошлое, потому что немного страшно было убедиться в том, что оно остается величественным и прекрасным, и таким мощным, что и присниться не могло, легче и проще, и безопаснее было воспользоваться чужими сказками, тем более прекрасно прописанными, они никак не коснутся наших религиозных чувств.
И никто не собирается судить за это великого поэта, но тогда еще более удивительным остается загадка именно славянских мифов, как они могли и еще через столетие после великого поэта сохраниться в своем первозданном виде, так впасть в сознание наше, чтобы оживил их, кажется без особенного труда В.С.Высоцкий:
Взгляните на Бабу Ягу:
- Я -Баба Яга, вот и вся недолга,
Я езжу в немазаной ступе,
Я к русскому духу не очень строга,
Люблю его… сваренным в супе.
Ох, надоело по лесу гонять,
Зелье я переварила…
Нет, что-то стала совсем изменять
Наша нечистая сила.
Более русского, близкого и узнаваемого создания и представить себе невозможно. Талант гения в том и состоит, что только он один может воскресить и оживить то, что, казалось бы, погибло навсегда.
А вот взгляните на Водяного и послушайте его жалобы на весь мир:
- Я- старый, больной, озорной водяной,
Но мне надоела квартира,
Лежу под корягой, простуженный, злой,
А в омуте- мокро и сыро.
Вижу намедни - утопленник. Хвать!
А он меня - пяткой по рылу!
Нет, перестали совсем уважать
Нашу нечистую силу.
Знакомый персонаж, и, кажется, стоит подойти к любому озеру или болоту и вы встретите его. Именно В.Высоцкий, которому, кажется, страх не был ведом, позволяет нам окунуться в преданья старины глубокой, только предания ли это или новая мифология? Наверное, этого нам не узнать никогда.
Но послушайте голос Лешего:
- Такие дела: Лешачиха со зла,
Лишив меня лешевелюры,
Вчера из дупла на мороз прогнала,
У ей с Водяным Шуры-муры.
Со свету стали совсем изживать-
Прост-таки гонят в могилу,
Нет, перестали совсем уважать
Нашу нечистую силу.
И это не единственное стихотворение, у него есть и «Песня Соловья Разбойника» и другие тексты, где особенно ясно видно, что он знал, видел, понимал ту глубинную сущность славянской древности, которая случайно или специально была от всех нас скрыта. А если кто-то до него и писал что-то, то ничего у него не выходило.Я упорно искала тексты. Что-то получилось у А.Ремезова,но так и осталось в собраниях его сочинений почти необнародованным.
Но персонажи наших мифов, духи, рядом с которыми жили наши предки, они остались, они, приложив невероятные усилия, выжили. И сегодня, когда на страницах сайта появляются и грустные и веселые сказки о них, особенно радуется душа, потому что они достойны того, чтобы мы создавали о них свои произведения.Замечательные сказки на страничке О.Чибис, хороша сказка Олега М, Саша Пушкистый изобразил столкновение в лесу с Кикиморой. Но часто персонажи переосмысливаются, путаются, и это не удивительно. Всем нам необходима толковая Знциклопедия по мифам, мы должны знать о богах не хуже, чем об античных. А для этого такое обширное поле деятельности есть.
А потом появятся и солнечные боги, которые совсем уж варварски были преданы и забыты.Они должны шагнуть в наши творения.
Предвижу ропот и ярость всех пылких христиан, которые за свою веру всегда с огнем и мечом шли на непокорных, но мне ближе те, кто уходили в леса к своим идолам, и помнили сами вопреки всему, и сохранили для нас эту память.
А мы должны, просто обязаны в начале 21 века, воскресить их и с ними оставаться, у нас нет другого пути и это наш долг перед ними. Начало положено В.С.Высоцким:
Как да во лесу дремучем,
По сырым дуплам да сучьям
Да по норам по барсучьим
Мы скучаем да канючим.
Так зачем сидим мы в тине,
Скуку да тоску наводим,
Ну-ка, да весело ребяты, выйдем,
Весело поколобродим!
Им давно пора выйти из своих укрытий, и стать героями наших произведений, потому что тоскливо и скучно нам без них
#############
НАШЕ БЕСЦЕННОЕ НАСЛЕДИЕ
(СЛАВЯНСКИЕ МИФЫ ЖИВЫ И БУДУТ ЖИТЬ)
У каждого народа есть свой путь в пространстве и во времени. Если говорить о славянах, о нашем сегодняшнем дне, то точнее всего написал об этом А.Блок: «Рожденные в года глухие, пути не помнят своего, мы, дети страшных лет России». Почти сто лет прошло с того дня, когда появились эти горькие строки, но ничего не изменилось в реальности нашей.
Но в душе у человека никогда не было пустоты, в глубинах памяти любого из нас хранятся песни, сказки, былины - те осколки славянского эпоса, которые чудом сохранились. И наступает момент истины, когда мы начинаем прозревать и вспоминать о том бесценном наследии, которое оставили нам предки, тысячелетия жившие на нашей земле.
Память удивительная вещь, как бы ни старались вытравить из нее, то, что неугодно было Самодержавию и Православию нашему, она оставляет то ценное и прекрасное, что сумело сотворить человечество. Нам суждено возвращаться в наше прошлое снова и снова. Без него, как известно, не может быть будущего.
Все переживший и испытавший Фауст в финале бессмертной трагедии возвращается к первому дню творения, и начинает творить свой мира заново.
Вероятно, и для любого из нас рано или поздно наступает такой момент истины, когда просто необходимо найти что-то ценное, вечное и бессмертное в жизни. И этот мир нам не нужно творить нам на пустом месте, у нас есть свои мифы, сказания, свои боги, духи и герои. Мы можем отказываться и уходить от них, но рано или поздно мы снова возвращаемся к истокам.
Если страницу за страницей мы станем открывать Книгу судеб и доберемся до первого дня творения, то увидим целостную картину мира, сотворенного Родом - верховным славянским богом. Ее можно сравнить с прекрасным старинным зеркалом, которое еще не успело разбиться на мелкие кусочки, и оно отразит всю красоту и многообразие окружающего мира и тех существ: Богов, духов, душ и людей, которые его населяли в тот момент, в первый день творения.
Тогда под управлением Лады- богини Любви и Гармонии и появился наш мир. Мифы убеждают нас в том, что сначала появились Боги - Птицы в небесах, в чудесном райском саду, названном нашими предками Ирием. И на земле, и в бескрайних водах и даже в подземном мире - всюду были свои боги и духи- хранители. Никогда этот мир не был пустым и безжизненным, и как малая его частица, появился в этом мире человек. Он не был ни рабом, ни господином, а оставался только частицей прекрасного мира .
А в небесной кузнице в те славные дни трудился неустанно старший сын Рода - Бог Сварог, довершил он творение, начатое отцом - населил этот мир духами и первыми людьми. Сыновья его Сварожичи и стали управлять главными стихиями: старший из них красавец Велес стал богом всего живого, средний - могучий Стрибог - привел этот мир в движение и душу в него вдохнул, а младший грозный Перун стал повелевать молниями, громом и дождями . Богиня Мокошь ведала судьбами и знала, что и с кем случиться должно, и посылала она одним Долю, с ней удача приходила, а другим Недолю, ничего не получалось у этих несчастных , сколько они не старались сделать что-то.
Грозный Ний вместе с ужасным Чернобогом отвечал за весь подземный мир, туда часто провожал серый волк души наших предков. Царь Морской появился на бескрайних водных просторах - они оставались в его власти.
И засияли сыновья их - солнечные боги на небесах, даря этому миру тепло и свет свой лучистый. И даже когда пришлось Велесу на землю спуститься, и здесь он стал первым и самым важным из богов наших.
Все разумно было в мире этом, в мир были посланы духи в помощь богам, и каждый из них стал его хозяином и хранителем, и творцом всего живого в прекрасном мире.
Именно их, всегда бывших ближе к людям, и сохранила память наша.
Лешие каждый лес хранили, порядки там наводили, смотрели за тем, чтобы все ладно было у них, рядом с ними Водяные оставались, каждый водоем был под присмотром и в чистоте и порядке содержался, и были у них своих русалки и Берегини, как и в лесах дремучих и заповедных. Не трогали они тех, кто установленных порядков не нарушал, но беспощадны были к тем, кто безобразничал и проказничал в их владениях.
И в поселках славянских в каждом доме свой Домовой был, а в овине - Овинник за порядком следил, а суровые и опасные порой Банники - в банях жили, и с хозяйством управлялись. Во дворах и курятниках были свои Кикиморы, и бесы везде сновали - они приводили мир в движение и никому не давали скучать. Никогда человек не чувствовал себя брошенным и покинутым в том мире, если даже он и не видел духов, то присутствие их ощущал все время рядом. Разумно и гармонично был устроен мир, и все в нем ладом было сотворено древними нашими богами и духами охранялось. А законы, и мудрость его хранили великолепные мудрецы- Волхвы, власть которых была вечна и многогранна, только своим богам подчинялись они.
Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен.
Правдив и свободен и вещий язык,
И с волей небесною дружен
- очень точно определил их место в общества наш гений А.С.Пушкин. Так и было все в этом мире до рокового 988 года
Не потому ли стремились черные монахи память нашу уничтожить и все исковеркать в мире том, что был он так прекрасен?
И разбилось старинное зеркало гармоничного мира. Разлетелось оно на мелкие кусочки. И каждому из богов и духов по одному осколку только и досталось, а некоторые и вовсе затерялись в дремучих лесах и непроходимых болотах на землях бескрайних.
Заснул непробудным сном на дне своего озера в заповедном граде бог всего живого Велес, так что тысячу лет никак его добудиться не могли. Скрылись в глуши лесной волхвы, хотя они сопротивлялись черным монахам еще несколько веков, и для них даже смертная казнь в том мире введена была княжеским указом.
Все светлые и прекрасные праздники на свой лад черные монахи переиначили. Огонь уничтожил деревянные постройки и те дощечки, на которых и были древние книги начертаны. И растворилась в глухих временах память наша.
Знали волхвы наши, что из осколков того разбитого зеркала можно снова картину мира того составить. Только понимали они, что тогда все срастется и наладится, когда все до одного осколка найдены будут. Можно будет сначала мертвой водой сбрызнуть его, а потом и живая вода душу вдохнет - так всегда лечили израненных и воскрешали мертвых воинов в этом мире удивительном. Трудным, почти невозможным с течением лет становилось дело это. Но они неизменно стремились возродить старый мир, когда возвращались и видели, что там творится. И в чужом мире, искореженном и исковерканном, искали они тех избранных творцов - поэтов, музыкантов, художников, которые могли сохранить в своих творениях осколки памяти о древнейшем мире и о вере языческой.
Но, прежде всего, сохранились и были зашифрованы мифы наши в народных сказаниях.
Именно сказки и былины и стали самым чудным хранилищем для всей нашей памяти .. В них, как в янтаре, навеки остаются с нами и те персонажи, которые кажутся самыми яркими и дорогими сказителю, а сказочные герои причудливо переплетаются с духами и богами славянскими.
В сказках отражается характер и идеалы народа. И не случайно любимым персонажем народных сказок остается Иван Дурак, царевич ли он или крестьянский сын, но вокруг него сосредоточено действие. Он поступает нелогично и неправильно, в отличие от братьев своих, но чаще всего он добр, великодушен и по-своему мудр, потому ему помогает серый волк, достаются волшебные вещи, он завоевывает царскую дочку и половину царства в придачу. Он исполняет заветы предков и хранит традиции народные, потому героем неизменно и остается. А рядом с богами, духами и героями, действуют и особенные животные, вместе с волком, который чаще всего является пришельцем с того света, и проводником душ в загробный мир, очень часто мы видим и медведя. А если вспомнить, что именно в него обращался бог всего живого Велес, когда оставался на земле в заповедных лесах, то не мог он не шагнуть в народную сказку, и стать любимым ее персонажем.
Не замечая большую часть богов и духов, сказка сохранила для нас Бабу Ягу, когда-то на небесах была она богиней Ясуней, а стала охранительницей и часто мудрой помощницей и советчицей для героя и для остальных духов, ее окружавших, она богиня и родительница.
Из всех дивных птиц в сказках наших сохранилась Царевна Лебедь, она становится невестой героя на острове Буяне и приносит ему мир и счастье. Но это только небольшой осколок того дивного мира, очертания которого часто теряются и исчезают в потоке времени. И в сказках, и в былинах из всех мифических чудовищ остался Змей Горыныч, славянский дракон, с которым приходится сражаться герою. Правда, в отличие от восточных своих собратьев, он лишен, как и его старший брат Тугарин, мудрости, но часто остается колоритным и грозным созданием. И ближе всего Морского царя нам удается рассмотреть в былине «Садко». Из суеверия ли перед этими персонажами, народные сказители старались не описывать и даже не называть Владык мира по имени. Но и после этого они не пропали бесследно.
Огромное количество мифологических образов так и остались только едва намеченными. И становится очень обидно, когда мы читает и 10 и 20 -ый роман о короле Артуре, фее Моргане и волшебнике Мерлине, зная о них мельчайшие подробности, о собственных героях и мифах имея смутное представление.
Но они не исчезло, и в самые глухи времена, волхвы хранили предания, и когда пустовали православные храмы, у них всегда собирались толпы слушателей. Они отправлялись в трудный и опасный путь, чтобы найти таких творцов, которые смогли бы в литературных произведениях запечатлеть славянские мифы. И каждый из мастеров должен был свой отрезок его пройти и воссоздать в меру сил и таланта ту картину, которая терялась в глубине веков, но никогда не исчезала бесследно.
В начале 19 века появилось сразу два гения : юный Пушкин писал свой славянский эпос - поэму « Руслан и Людмила». Он к чуду наших сказок подошел ближе других творцов. Благодаря ему, каждый малыш в детском саду помнит знаменитое, проникнутое русским духом:
У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том,
И днем и ночью кот ученый,
Все ходит по цепи кругом.
И хотя далеко не все получилось у нашего юного и пылкого Гомера, но это был настоящий прорыв в мир древнего славянства.
И очень хотелось пылкому и юному поэту, чтобы разбудил и вернул древний богатырь Руслан в этот мир похищенную черным чародеем Милую людям деву, и сам воскрес из мертвых, и землю свою спас от чужаков.
Тогда в самом начале такая надежда оставалось, казалось, что героиня только заснула, и ее можно разбудить и вернуть в мир. Все основные персонажи русских мифов, те духи, которые сопровождали русичей на протяжении тысячелетий в их жизни, появились во вступлении к поэме. Оставалось только напомнить их истории, рассказать о том, как они были и жили, взаимодействовали с героями в контексте самой поэмы, и мы бы получили нашу «Илиаду», если не в первозданном своем виде, то все-таки это был бы уникальный славянский эпос.
Когда прикасаешься к началу поэмы, то кажется, что все еще будет. Мы переносимся на княжеский двор князя Владимира в древний Киев, где пирует он с дружиной своей. И попадаем на свадебный пир. Не стоит забывать о том, что поэт слышал главы еще недописанной до конца «Истории государства Российского» Н.В. Карамзина, и колорит той эпохи не мог не втиснуться в его творение, в стихотворение « Песнь о вещем Олеге» и сказки, которые появятся позднее.
Но что происходит в поэме дальше? Уже в момент похищения Людмилы, мы чувствуем, что в русскую реальность и историческую и мифическую вторгается что-то инородное. Чужая неведомая сила, вовсе не похожая на Кащея или Змея Горыныча похищает княжну, так и не ставшую женой Руслана, ведь по языческому обряду женой она могла считаться только после брачной ночи.
И мы жестоко обманываемся на этот раз. После того, когда герой отправляется в путь за Людмилой, первый персонаж, с которым он сталкивается, и историю любви и жизни которого узнает, волшебник, только отдаленно напоминавший волхва, и сам определивший место своего рождения - волшебник Финн. Он пришел в сказку с севера и антипод его, бывшая любимая, а теперь злая ведьма Наина - оттуда же родом.
Мы узнаем еще один миф Северной Европы - историю про карлика, перехитрившего своего брата великана, когда они завладели волшебным мечом. Он перехитрил его, заставив наклониться к земле, и отрубил голову, а потом заставил сторожить волшебный меч. Излюбленный сюжет викингов про живую голову оказался мил нашему гению. И доберется Руслан до ледяного дворца того самого карлика со странным именем Черномор, и сразится с ним. И спящая Людмила вернется в свой мир из чужого.
Почему же случилось такое? Времена были, как и обычно для славянского эпоса очень тяжелыми. И отказавшийся от своей поэмы о крещении Руси «Владимир» его друг и учитель В.А.Жуковский недаром, когда была дописана и увидела свет его великолепная поэма, подарил свой портрет юному гению и подписал «Победителю ученику от побежденного учителя». За то, что он рискнул нам поведать эту удивительную историю. А от его собственного творения о славянских древностях остались только чудесные отрывки, известные лишь историкам литературы.
И вот внезапно занесен
В жилище чародеев он:
Пред ним чернеет лес ужасный,
Сияет блеск вдали прекрасный.
Чем ближе он, тем дале свет
То тяжкий филина полет,
То вранов раздается рокот.
То слышится русалки хохот,
То вдруг из-за седого пня
Выходит леший козлоногий.
И вдруг стоят пред ним чертоги,
Как будто слиты из огня-
Дворец волшебной царь-девицы:
Красою белые колпицы,
Двенадцать дев к нему идут
И песнь приветную поют.
И можно только представить себе, какой удивительные эпос бы мы имели, если бы хватило духу у великого поэта В.А.Жуковского в православной Руси писать о язычестве нашем, воскресить « преданья старины глубокой»
Но написал он только небольшую поэму «Двенадцать спящих дев» - это все, что осталось от славянского эпоса, и акцент там был сделан на православие. Тут конечно, и те, кто эпоса ждал, и Пушкин получили нечто чудовищное, и, вероятно, тогда у него возникла противоположная идея о спящей деве, похищенной черным колдуном (монахом), которая должна проснуться и вернуться назад, освобожденная и спасенная древним русским героем.
Понимал ли Пушкин до конца, что он творит или это только мальчишеский задор, трудно сказать. Но роль яростного сопротивления для него именно его учитель - Жуковский играл. Пушкин за пределами столиц ясно видел, что нет там никакого православия - в усадьбах и деревнях хранился « русский дух». Он оставался и останется там навсегда.
И не случайно « Поэму о 12 спящих девах» почти никто не читал и не знает, а ведь творец был знаменит и любим, и обласкан и критиками и властями, как никто, и с Пушкиным его еще и не сравнивают даже. Но Жуковский первым признает его первенство и победу. Наверняка он понял, в какую запретную область прорвался Пушкин.
И только в 1831 году он пишет сказку « Спящая царевна», но это просто чудная сказка с европейским сюжетом, хорошо всем известным, там уже Русью никакой и не пахнет и через два года, не случайно, почти тот же сюжет берет Пушкин для «Сказки о мертвой царевны». Появляются варианты - Людмила - спящая и Царевна - мертвая. И она оказалась, с чернавкой в том самом заповедном лесу, у семи богатырей, и сначала Чернавка ее отпустила, а потом по приказу царицы вернулась и убила. И орудием стало отравленное яблочко. А в мифах мы помним о молодильных яблоках, которые богам дарили вечную молодость и красоту, и хранились в славянском раю - Ирии. В сказке А.С.Пушкина яблока оказывается отравленным, и вместо вечной молодости таит в себе смерть, и как короля или древнего бога богатыри кладут мертвую царевну в хрустальный гроб , в скале и оставляют там. Королевич Елисей должен пройти путь Руслана, чтобы спасти свою любимую. И он остается тем древним героем, спасителем прекрасной девы. Идея человеческого коварства, завести, злобы нарастает к тому времени, и спор с учителем продолжается, у Пушкина королевич Елисей, обращается в финале, как и Ярославна, в «Слове о полку Игоревом» за помощью к солнцу, ветру и луне. На лишенную русских мотивов сказку у Жуковского, он отвечает славянским мифом, к «Слову» восходящим. Это последняя попытка обратить свой взор к нашим мифам.
Он упорно старается разбудить спящую царевну, вернуть ее в этот мир. Ведь спящим в пещере, в хрустальном гробу, изображали бога всего живого Велеса. И только разбив этот гроб, герою удалось разбудить мертвую царевну. И если Людмила при помощи колдовства в сон погружена, то царевна отравлена и мертва, и нужно значительно больше усилий, чтобы ее разбудить, и опять же имя королевича созвучно названиям рек, как у древних богатырей, Вольга, Дунай, Елисей ( Енисей). Он упорно отказывается от Владимировых богатырей, запятнавших себя крещением Древней Руси. Вот и последняя славянская «Сказка о царе Салтане» переносит нас на остров Буян - остров мертвых, где был и дуб мировой, и царевна Лебедь встретила героя - там происходит добрая половина действия самой славянской и самой печальной их пушкинских сказок. Но это только маленький осколок того самого зеркала русской мифологии, которое никак не удается собрать воедино. И поведал нам поэт о том, что не может быть счастья на этом свете, только на том, куда по морю- океану в бочке отправляется герой, который назван князем ( а не царевичем), и имя получил от Британского волшебника Гвидона. Но из всех славянских духов именно Царевне Лебеди повезет больше остальных с легкой руки поэта. Она оживет позднее не только в этой сказке, но и на полотне гениального художника М.Врубеля, и останется тем отголоском русского эпоса, который мы и в золотом веке, как выясняется, продолжали терять немилосердно, как и многое в этом мире.
Но немало удалось их младшему современнику, гениальному Н.В.Гоголю в его полтавских повестях воскресли и утопленницы, и ведьмы, и бесы, и грозный Вий потрясает сознание наше. И все-таки, не выдержав прессинга современной культуры, они уходили в другие жанры и растворялись где-то.
Вторая вспышка молнии, когда мог появиться славянский эпос, была в начале ХХ века. Появились поэты и художники, которые мучительно искали свой путь, и среди них оказались два русских гения поэт А.Блок и художник М.Врубель - славянские мифы в их творчестве обрели новое звучание. На полотне М.Врубеля ожил славянский Пан- Бог Велес и Царевна Лебедь, шагнувшая из Пушкинской сказки, звала и уводила за собой. И в тех заповедных лесах и непроходимых болотах, где
Колдуны с ворожеями
Чаруют злаки на полях,
И ведьмы носятся с чертями
В дорожных снеговых столбах
Искал упорно А.Блок тот света и ту гармонию, которой не было и не могло быть в погибавшем мире.
Но жуткий бунт 1917 года, «бессмысленный и беспощадный» все снес со своего пути, вероятно, это и был конец света, о котором так много говорили прежде пророки. Но жизнь в полуразрушенном и чужом мире еще продолжалась. И накануне 1000 гибели язычества вспыхнула звезда В.С.Высоцкого, он не только вспомнил про Лукоморье и преданья старины глубокой открыл снова, но и постарался воскресить всех наших духов, так и оставшихся « В заповедных и дремучих страшных Муромских лесах». И рванулась его душа к памяти и тому разбитому зеркалу славянского эпоса, в котором «в года глухие» искали защиты и спасения лучшие русские умы.
И летел он на тройке по той самой прямой дороге, не сворачивая с нее, только не успел дожить и допеть, задохнулся на лету, оставив нам те замечательные творения о несчастных лесных жителях, которых в новые времена презрительно стали называть нечистыми.
Он заставил нас очнуться и обратиться, прежде всего, к русским народным сказкам, где в большей мере сохранились, хотя часто были зашифрованы осколки наших мифов. Там в дремучем лесу на нехоженой дорожке встретила нас Баба Яга, и Кощей Бессмертный жив и невредим, там остаются Василиса Премудрая - Дочь морского царя, и Василиса Прекрасная. Но как же мало они нам о себе поведали. Некоторые образы оказались неразработанными, некоторые не использовались сказителями совсем. Осколки того самого зеркала остались в былинах, песнях, летописях, пусть и искаженные черными монахами, но скрыть их совсем они никак не могли.
Вот и приходится собирать сегодня осколки, порой они совпадают и срастаются, иногда никак не подходят один к другому и приходится упорно искать дальше, радуясь каждой черточке, сюжету, новому образу. Но если поверить в то, что ничего не исчезает бесследно, то всегда остается надежда, на то, что рано или поздно появится славянский эпос, к которому так много раз подступались творцы. Тогда и вернется к нам самое дорогое наследство - память о прошлом, без которого и грядущее невозможно. Только ради этого и стоило прийти в этот мир и остаться здесь на тот срок, который определен для каждого из нас в Книге судеб.
ЗАВЕЩАНИЕ ЮНОГО ГЕНИЯ
ТАМ, НА НЕВЕДОМЫХ ДОРОЖКАХ.
Народ, который имеет свою тысячелетнюю историю, не мог не создать своего эпоса, своих мифов.
Мы странные люди. Еще недавно нам казалось, что жизнь на земле началась исключительно после 1917 года и пресловутого залпа «Авроры», пронимающего все темные силы на бунт. А немного раньше мы были почти уверенны в том, что началась она в 988 году, когда еще один бунтарь, князь Владимир Святославич, потопивший душу свою в крови близких и дальних, огнем и мечом, а как можно было по-другому, крестил русскую землю, забыв в тот миг о том, что отец его и не помышлял о христианстве - религии рабов и господ. И трудно даже представить себе, что предки наши жили в этом мире за тысячи лет до рождества Христова. И выжили, и сохранили свою веру, и вероятно не переживали всего того, что выпало на долю их неразумных потомков с того самого 988 года до наших дней.
Если принять за аксиому, что Пушкин - наше все, и с его творчества начинается та литература, и поэзия и проза, которую мы имеем сегодня, то понятно, что истоки славянской мифологии надо искать в его произведениях.
Именно в случае с нашим гением и первым поэтом произошла уникальная ситуация, когда он с самого начала воспитывался в двух культурах. Всем известно, что французский язык и культура сопровождали его с самого начала. И в то же время он оказался в той народной среде, где сказки, мифы продолжали свою жизнь и в 19 веке.
Михайловское и Болдино - два места на землях русских, где прошел большой отрезок недолгой жизни поэта, и где сохранился и в 19 веке тот самый «русский дух» и « преданья старины глубокой».
И что же произошло, как отразился славянский эпос в творчестве великого русского поэта?
Уже в 1820 году увидела свет поэма «Руслан и Людмила». Трудно даже поверить, что написана она была 20 летним юношей. Именно в ней было знаменитое вступление, которое нынче известно каждому малышу: «У Лукоморья дуб зеленый». Это небольшое творение стало программным для славянской мифологии. Все, кто его слышал, поверили, что славянские сказки и мифы, наш будут возрождены.
Все основные персонажи русских мифов, те духи, которые сопровождали русичей на протяжении тысячелетий в их жизни, появились здесь. Оставалось только напомнить их историю, рассказать о том, как они были и жили, взаимодействовали с героями в контексте самой поэмы, и мы бы получили нашу «Илиаду», если не в первозданном своем виде, то все-таки это был бы уникальный славянский эпос.
Когда читаешь первую главу поэмы, то кажется, что все еще будет впереди. Мы переносимся на княжеский двор великого князя Владимира в древний Киев, где пирует он с дружиной своей. И попадаем на свадебный пир.
Поэт слышал главы уникального исторического труда - еще недописанной до конца «Истории государства Российского « Н.В. Карамзина, и колорит той эпохи не мог не втиснуться в его творение, в стихотворение « Песнь о вещем Олеге», которое появилось тремя годами позднее, и знаменитые сказки поэта.
Но что происходит в поэме дальше? Уже в момент похищения Людмилы, мы чувствуем, что в русскую реальность и историческую и мифическую вторгается что-то инородное. Чужая неведомая сила, вовсе не похожая на Кащея или Змея Горыныча похищает княжну, так и не ставшую женой Руслана, ведь по языческому обряду женой она могла считаться только после брачной ночи. Но все еще остается надежда на то, что наши мифы еще появятся в тексте поэмы.
И мы жестоко обманываемся на этот раз. После того, когда герой отправляется в путь за Людмилой, первый персонаж, с которым он сталкивается, и историю любви и жизни которого узнает, волшебник, только отдаленно напоминавший волхва, и сам определивший место своего рождения - волшебник Финн. Он пришел в сказку с севера и антипод его, бывшая любимая, а теперь злая ведьма Наина - оттуда же.
По ходу повествования мы узнаем еще один миф Северной Европы - историю про карлика, перехитрившего своего брата великана, когда они завладели волшебным мечом, именно он и отрубил голову, и заставил несчастного сторожить волшебный меч, который принесет ему смерть. Излюбленный сюжет викингов про живую голову оказался мил нашему гению. И доберется Руслан до ледяного дворца того самого карлика со странным именем Черномор, и сразится с ним. И спящая Людмила вернется в свой мир из чужого.
Так и разрушилась наша мечта о появлении славянского эпоса в творчестве А.С.Пушкина, она мечтой и осталась на этот раз. А сказка оказалась совсем другой.
Но что же происходило в начале 19века, какой была литературная атмосфера того времени? Если обратиться к исследователям истории литературного процесса начала 19 века, то ты узнаем, что два поэта , уже маститый В.А.Жуковский и юный Пушкин принялись творить славянский эпос. Поэтам старшего поколения, которые не могли так легко и красиво писать, требовали от них, чтобы появилась «перелицованная» на русский лад «Энеида». И ждали они творения этого с огромным нетерпением.
И В.А. Жуковский начал писать поэму, которая называлась «Владимир» для этого даже отправился на Днепр, в Киев, это должны была стать поэма о крещении Руси.
Пушкин, слушая главы из истории Карамзина, начал свою поэму о славянском эпосе, но вероятно, тема крещения Руси его особенно не устраивала, а может, юноша действовал из противоречия - ученик - учитель. У него тоже сразу появился князь Владимир, но язычник, живший и правивший до Крещения.
Критики жадно следили за написанием отдельных глав и с нетерпением ждали финала. Он пишет о том отрезке времени, когда Крещения еще не случилось, но веру предков веру украл какой-то черный монах, а потом он стал карликом Черномором.
Параллельно о Владимире пишутся две поэмы и идет соревнование между ними, притом, что Жуковский делится своими планами, образами, вероятно не думая, что Пушкин сможет с ним соперничать, и тому и другому помогает историк Карамзин. Он указал им на трех князей - Фарлафа, Рогдая, Ратмира. А Пушкину, искавшему древнего героя, с христианством не связанного, показал летописи о подвигах древнего русского героя Еруслана.
Осторожный Жуковский от него сразу отказался, в его поэме появился Добрыня. У Пушкина кличка у Владимира - Красное солнышко, (язычник), у того Святой - христианин. И если бы Жуковский дописал свое творение, то могло быть две части поэмы, и если сложить их воедино, то получился бы настоящий эпос 10 века.
Но что дальше происходит. Они спорят, Жуковский утверждает, что « крещение Руси» должно стать главным действием в поэме, Пушкин от этой идеи отказывается. Ему милее древняя Русь. И они до такой степени разошлись в идее и стилистике, что не получилось никакого единого целого, и такой князь Владимир стал неприемлемым для творения Пушкина. В конечном варианте он его сделал нейтральным старцем, но это поздняя редакция обо всех подвигах язычника он прекрасно знал от Карамзина, но писать ему об этом периоде жизни святого князя старшие товарищи по перу не позволили. Ведь он был юным, только начинающим стихотворцем, вот пришлось золотую середину выбирать. А Жуковский, видно так устал от споров бесконечных, что вообще оставил эту затею
Но в поэтическом послании Жуковскому Воейков прямо указывает на масштабы и значимость этого его сочинения. Идея об эпосе просто витала в воздухе и насаждалась знаменитому поэту:
Состязайся ж с исполинами,
С увенчанными поэтами.
Соверши двенадцать подвигов:
Напиши четыре части дня,
Напиши четыре времени,
Напиши поэму славную
В русском вкусе повесть древнюю
Будь наш Виланд, Ариост , Баян!
Мы имели славных витязей,
Святослава со Добрынею
А Владимир - русско солнышко,
Наш Готфрид или великий Карл
И самое важное напутствие, которое очень многое объясняет из того, что вышло и не вышло:
Выбирай, соображай, твори,
Много славы, много трудностей.
Слава ценится опасностью
Одоленными препятствиями.
Это обращение к Жуковскому, а он ведь при дворе оставался, царских детей учил, и уж после этого послания он не решился никакой эпос писать. Но все слышал и читал, вероятно, не раз Пушкин. И он при его дерзости и молодости и решил все это написать, и стать не много не мало, а русским Баяном, Гомером, и для него это было очень органично. Он не только знал это послание, но и цитировал в письме к Дельвигу- и для него письмо стало программой действия на несколько ближайших лет.
Еще не отказываясь от поэмы, пишет Жуковский послание, оно было опубликовано, и его тоже знал Пушкин:
Я вижу древни чудеса:
Вот наше солнышко-краса
Владимир князь с богатырями:
Вот Днепр кипит между скалами:
Вот златоверхий Киев-град,
И басурманов тьмы, как пруги,
Вокруг зубчатых стен кипят,
Сверкают шлемы и кольчуги.
Его героя зовут Добрыня, и это характерно, потому что по Карамзину именно он «огнем и мечом» крестил Новгород, когда Владимир в Киеве орудовал, и показывает плачущую деву-красу, повторяющую вариант плача Ярославны:
Краса-девица воет-плачет,
А друг по долам, холмам скачет,
Летя за тридевять земель:
Ему сыра земля постель:
Возглавье щит, ночлег дубрава,
Там бьется с Бабою Ягой
Там из ручья с живой водой
Под стражей змея шестиглава,
Кувшинам черпает злотым.
Он описывает приключения своего героя - это настоящий русский эпос, это то, что Пушкин позднее выносит во вступление, только у Жуковского это не прошлое время, а настоящее:
И вот внезапно занесен
В жилище чародеев он:
Пред ним чернеет лес ужасный,
Сияет блеск вдали прекрасный.
Чем ближе он, тем дале свет
То тяжкий филина полет,
То вранов раздается рокот.
То слышится русалки хохот,
То вдруг из-за седого пня
Выходит леший козлоногий.
И вдруг стоят пред ним чертоги,
Как будто слиты из огня-
Дворец волшебной царь-девицы:
Красою белые колпицы,
Двенадцать дев к нему идут
И песнь приветную поют.
Но дописал он только до этого места, а потом написал поэму «Двенадцать спящих дев», и на этом остановился. Вероятно, испугался, всего, что получиться в итоге могло. Его авторитет был незыблем , а тут почти бунт намечался..
Но планом вдохновился Пушкин и его осуществил в своей поэме, как отмечает Томашевский.
В разных литературных кружках слышали, как Пушкин прочитал вступление к поэме, и стали ждать продолжения, и возмутились тому, что « русская старина обещана, но не представлена».
Но современники вспоминали, что у него были русские главы, которые он читал сначала, но потом от них отказался и заменил на скандинавские. Почему он так поступил, этого никто не знает, а рукописи бесследно пропали. Все его черти и лешие, и водяные, исчезли и растворились в чужом и враждебном мире. Литераторы и критики упрекали его за то, что милый сердцу Добрыня у него стал сказочным полузабытым Русланом. Но Пушкин еще надеялся, что Руслан станет русским Гераклом, а Добрыня поэту из-за крещения той Руси не был симпатичен.
Критики отмечали, что эпизод Финна и Наины - искуснейший отрывок, но требовали волхва, а не чужого чародея. Да и Наину считали слишком отвратительной старухой, такой не могло быть в русском эпосе.
Под прессингом он что-то переписывал и менял, а они все еще ждали эпоса, равного «Энеиде», и даже Карамзин страшно критиковал юного поэта, не оправдавшего ожидания. И только Жуковский, в противовес им всем, преподнес свой портрет с надписью, признавая его победу. Лишь немногие славянисты, так и не дождавшись творения Жуковского, приняли поэму, как нечто новое, неожиданное и очень важное не только для литературы, но и для славянского мира вообще.
Но что ж самое главное высвечивается в этом творении Пушкина, если присмотреться внимательнее?
Слушая все бесконечные споры о том, что и как могло быть тогда, у него возникла идея о похищенной черным колдуном (монахом) и прогруженной в сон деве. Ее имя говорящее - Милая людям, она должна проснуться и вернуться в мир древнего Киева, освобожденная и спасенная древним русским героем, в имени которого тоже есть корень - Рус - это имя древнего князя, жившего когда-то и оставившего этой земле свое имя.
Понимал ли Пушкин до конца, что он творит или это только мальчишеский задор, трудно сказать. Но получилась такая странная на первый взгляд вещь, анти православная поэма, она была как раз о языческой Руси. И такой она и должна была остаться. Тем более что Пушкин за пределами столиц ясно видел, что нет там никакого православия « Там русский дух, там Русью пахнет». Он оставался и останется навсегда за пределами больших городов и столиц, а пределы эти оказались бескрайними.
И не случайно поэму Жуковского «12 спящих девах», пронизанную православными мотивами почти никто не читал и не знает, а ведь он был знаменит и любим, как никто в то время, и с Пушкиным его еще и не сравнивают даже. И сам Жуковский недаром, как человек умный и тонкий, напишет на собственном портрете « Победителю ученику, от побежденного учителя», это не просто комплемент и желание защитить. Наверняка он понял, куда прорвался Пушкин.
А что же со славянской идеей случилось потом. Через десяток лет вернутся к ней оба поэта.
И только в 1831 году Мастер пишет сказку « Спящая царевна», но это просто чудная сказка с европейским сюжетом, хорошо всем известным, там уже Русью никакой и не пахнет и через два года, думаю не случайно, почти тот же сюжет берет Пушкин для «Сказки о мертвой царевны»- варианты - спящая и мертвая - так преобразился мир за это время. Людмила тоже была спящая, а эту героиню убили злые силы. И критики в том числе, которые ту поэму не приняли. И ведь она оказалась, когда пряталась с чернавкой в том самом заповедном лесу, где когда-то язычники хранили кумиры древних богов. Она поселилась у семи богатырей, но они не смогли уберечь прекрасную деву. И сначала Чернавка ( образ черного монаха) ее отпустила, а потом вернулась и убила. И более того, она принесла с собой отравленное яблочко. А если вспомнить о молодильных яблоках, которые нашим богам давали молодость, и хранились в Ирии, то это символично. Здесь яблока оказывается отравленным, и вместо вечной молодости несет с собой смерть. И как короля Артура или древнего бога Велеса, богатыри кладут ее в хрустальный гроб , в скале и оставляют, где «спит царевна вечным сном». Это уже совсем не похоже на милую сказку Жуковского, перед нами разворачивается последнее действие трагедии.
Королевич Елисей должен пройти путь Руслана. Эта сказка - маленький слепок старой поэмы, все, что от нее осталось. И он остается тем древним героем, спасителем прекрасной девы.
И идея человеческого коварства, завести, злобы господствует в новой крещенной Руси. И последний герой - королевич Елисей, обращается в финале, как и Ярославна в «Слове о полку Игореве» к солнцу, ветру и луне. На лишенную русских мотивов сказку Жуковского, он отвечает мифом универсальным, но переходящим в славянский, к «Слову» возвращается. Это последняя попытка обратить свой взор к нашим мифам, к тому, что мы потеряли навсегда.
И только А.С.Пушкин упорно старается разбудить спящую царевну, вернуть ее в этот мир. Он напоминает о том, что только разбив хрустальный гроб, можно разбудить мертвую царевну. Это сделать труднее, если Людмила при помощи колдовства в сон погружена, то царевна отравлена и мертва, и нужно значительно больше усилий, чтобы ее разбудить, и опять же имя королевича созвучно названиям рек, как у древних богатырей, Вольга, Дунай, Елисей (Енисей). Он упорно отказывается от Владимировых богатырей, которые запятнали себя крещением.
И невольно задумываешься, почему это случилось, почему снова ушли мы от своих предков, от своих истоков к чужим мифам и сказаниям. Они прекрасны и величественны, они были разработаны тогда, и теперь они живут и здравствуют. И их было проще использовать, но только ли в этом главная причина того, что никак не можем мы вернуть наши собственные мифы, а осколки их, как осколки разбитого зеркала разлетаются в разные стороны и никак нельзя их собрать.
Останется только какие-то свои версии выдвигать, а дело это неблагодарное, и все-таки, думаю, что, проникнувшись атмосферой иного мира и бытия, а времени поэт в усадьбе своей проводил немало, он начала понимать на сколько это страшно и опасно для православного человека- углубиться в славянскую мифологию. Потому что если погрузиться в тот омут удивительный, где « русский дух и Русью пахнет», а с близкого расстояния он, наверняка, совсем иным кажется, попробуйте побродить по дремучим лесам, и ничего не останется от чужой и всегда чуждой веры. Но зато мы начнем, наконец, возвращаться к истокам. Всколыхнется прапамять наша, и вера предков, которая тысячелетия была с ними, помогала им не только выжить, но и жить достойно, она сметет те случайные черты христианства, которые пытался втиснуть в наши души самый страшный из всех наших князей, самый кровавый из них князь Владимир Святославич. У нас отняли природу, как основу бытия и мира, у нас отняли богов солнечных, Род и родственников, и Ладу с ее любовью. И началось все с умерщвления плоти, постов в те дни, когда оживает мир и природа, начинает радоваться жизни, и чувствовать человек начинает особенно ярко, тогда мы и сталкиваемся со всеми дикими запретами и перестаем чувствовать и жить, влача убогое рабское существование .
Я уверена, что А.С.Пушкин знал и слышал бесчисленные рассказы о Леших, Домовых, Водяных, Русалках и Берегинях. Почему же тогда не попали они в сказки его?
Да потому что для славянина никогда не были они сказочными персонажами, а оставались реальными созданиями, теми, кто жил рядом, помогал, если к ним с добрым словом обращались, и вредил, видя, что люди не так, как следует, поступают. Их не нужно было особенно бояться, с ними надо было просто ладить.
И не случайно ли они, эти создания мстили творцам нашим за то, что их пытались не замечать.
Они врывались в творения без всякого спроса. Загляните в стихотворение 1830 года, только на первый взгляд кажется, что это традиционный Библейский сюжет о тех противниках бога и падших ангелах, которые были сброшены на землю, а не появились здесь в миг творения, когда Сварог и Лада кидали камни черные и белые, и появлялись первые люди. А когда наш бог бил своим молотом по наковальне, отлетали искры в разные стороны, многие из них падали и на сотворенную им землю, так первые бесы и возникли. Таких ярких и зажигательных созданий больше и не было прежде. И что же читаем мы не в сказках, а в достаточно реалистическом стихотворении А.С.Пушкина?
Бесконечный, безобразны,
В мутной месяца игре,
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре.
Сколько их? Куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят?
Ведьму ль замуж выдают?
Они вписаны четко и в природную стихию вьюги, и в ряд всех русских духов. Они не чужие, а органичные, те, которые были всегда с самого творения мира здесь, потому в самом начале поэт признается, что «Страшно, страшно поневоле средь неведомых равнин» А о том, что вызывает такой реальный страх невозможно написать сказку. Они совсем близко:
Мчатся бесы рой за роем
В беспредельной вышине.
Визгом жалобным и воем
Надрывая душу мне.
Вот что происходит с человеком, вырванным из лона природы и отказавшимся тысячу лет назад от своих богов. О таком так просто не напишешь, а в заповедных лесах на неведомых дорожках остаются следы невиданных зверей. И если поверить нашим физикам, что ничто не исчезает и не появляется внезапно, то понятно становится, что и они никуда не исчезли. Не об этом ли размышлял, бродя по топям и болотам, другой гений А.Блок, когда видел там в лягушках зачарованных царевен, и знал, прапамять не подвела его, что боги наши спят на дне тех самых болот, где были они утоплены когда-то и спрятаны вместе с их кумирами, но они снова проснуться в назначенный срок, когда блудные дети вернутся к ним. И, скинув звериную шкуру, лягушка превратится в царевну. А М.Врубель, старший его современник в облике Пана изобразил нашего бога всего живого Велеса. И, наконец, последний всплеск молнии - В.С.Высоцкий в своем славянском цикле пошел дальше предшественников - он изобразил наших духов, порой любуясь ими, иногда наделяя их какими-то смешными чертами, но все они живые у него и очень реальные.
И тот, кто принесся на тройке через дремучий и заповедный лес, и задохнулся от невероятного бега коней, он просто не мог успеть и дожить и допеть. Но очень медленно мы все-таки собираем осколки того разбитого зеркала, и приближаемся к славянскому эпосу, понимая, что у нас нет иного пути, только через дремучий и заповедный лес, который пугает, и кажется безжизненным. Но это только до того момент, пока мы сами себя от него отлучили, забыли, оставались рабами чужих богов. Страшно ли нам сегодня возвращаться туда, к истокам, где русский дух и Русью пахнет? Страшно, но у нас нет другого пути. Никто за нас его не пройдет. Остается только, взяв за основу гениальное вступление к поэме «Руслан и Людмила», вспомнить о заговорах и заклинаниях, о которых говорил Александр Блок, почувствовать атмосферу, которую создал Высоцкий, подчеркивая « Страшно, аж жуть» и двинуться еще дальше в тот таинственный мир. Этот путь только кажется очень далеким, а на самом деле, мы знаем, что дорогу осилит идущий, и когда чего-то очень хочется, то весь мир в том помогает.
Славянские мифы, зашифрованные в сказках, былинах, песнях, отраженные в летописях все эти годы боролись за свое существование, исчезали и появлялись снова. Остается только собрать эти осколки и сложить из них тот рисунок, который видели все те, кто были до нас и позволили нам появиться в этом мире, но если даже этот рисунок и будет отличаться от того, первоначального, это все-таки лучше, чем ничего, чем пустота, которая нынче царит в наших душах. И сколько не старалось православие, но ничем она не заполняется.