Было совсем светло в момент, когда кто-то грубо похлопал по щеке мирно спящего Самсонова, тем самым разбив в дребезги его сон. Евген вздрогнул и, прищурившись, посмотрел на наглеца. Наглецом оказался “Вован”: «Цепной» человек Хистова. Он стоял возле кровати и сверху вниз и нависшей горой, смотрел на Евгена взором не чего хорошего не предвещающим.
- Сейчас встану, мама,- сладко потянулся Самсонов, перевернувшись на другой бок. - Блинчики уже готовы?
Вместо ответа здоровяк рывком стащил ещё не проснувшегося Самсонова на пол, по ходу дела, отвесив ему звонкую оплеуху.
Евген повернулся на полу, оказавшись под кроватью. Там он принялся громко храпеть из-под неё, изображая мирно спящего, усталого человека. Щека горела от оплеухи, а внутренности от гнева. Вована, весившего более полутора центнеров, обидеть было не легко, а свалить – невозможно: так считал Самсонов, имевший счастье наблюдать, с какой неимоверной быстротой и жестокостью Вован, с помощью физической силы разбирался со своими оппонентами. Где такого тяжёлого, но поворотливого мордоворота выискал Данилов, осталось загадкой. Ходил слух, что Вован на спор, ударом кулака валил быков на мясокомбинате одним ударом кулака и ни разу не проиграл дуэли с животным.
Этот слух прибавил Вовану славы среди местных хозяев жизни, звавших его боксёром. Оказавшись под кроватью, Самсонов погладил щёку, чуть покрытую щетиной. Продолжая храпеть, он показал Вовану средний палец руки, высунув его из-под кровати.
Заметив то, что Вован вдруг медленно приподнял одну ногу, Самсонов посчитал это дурным предзнаменованием, и срочно подал руку к себе под кровать. В ту же секунду, нога Вована с грохотом опустилась на пол, как раз в то место, где до этого лежала рука Самсонова. Евген улыбнувшись, поинтересовался грозным голосом. Чтобы голос был ещё грознее, он даже спрятал для этой цели улыбку:
- Чего тебе, сосунок?
- В рожу хочу тебе дать,- раздался грозный ответ, отметающий любые надежды на мирный исход дела.
- Как выскочу, как выпрыгну, полетят клочки по закоулочкам,- раздалась угроза из-под кровати сказанная с ленцой.
- Я тебе всего раз только врежу, глаз подбить нужно, вылезай,- «успокоил» великан Самсонова.
- Не мешай спать, убирайся. Я если вылезу, то разрешения, чтобы тебе врезать, спрашивать не буду: инвалидом сделаю. Понял?
Смех, послуживший ответом на предложение убраться, заставил Самсонова крепко задуматься над осуществлением обещания. Как? Тяжёлого и корявого под руками не чего нет. А если и было - б, то, вылезая с дубиной из-под кровати, запросто можно получить очередную затрещину, и быть схваченным со всеми вытекающими отсюда последствиями. Под кроватью лишь лёгкий налёт пыли. Дубинки здесь, к сожалению ни кто не оставил. А следовало бы. В доме у Хистова, сюрпризы любят. Сзади стена, с верху тоже. Кровать огромная и тяжёлая. Вован под неё не пролезет.
- Вылезай, гадёныш,- приказал бугай, сдвинув кровать с места и принявшись тащить её по дорогому паркету.
Самсонов со скорбным выражением лица, вцепился руками за внутреннюю дубовую перегородку. Вован, заметив, что в качестве трофея ему досталось всего лишь одеяло, с удвоенной силой потащил кровать в другом направлении, но снова тщетно. Самсонов упорно не желал оттуда показываться, ломая комедию и мерно похрапывая.
Над кроватью раздался скрежет зубов и одна сторона ложа, начала медленно приподниматься. Евген увидел широко расставленные ноги Вована и не преминул этим обстоятельством воспользоваться.
Подождав, когда кровать окажется на уровне пояса неприятеля, Самсонов перекатился поближе и с душой нанёс удар ногой меж ног противника. Попал - ли удар в намеченную цель, Евген понял не сразу. Нога ударилась, будто в чей - то подбородок: даже пальцам сделалось чуть больно. Сдавленный гортанный крик, прокатившись по дому Хистова, вверг Самсонова в некоторое замешательство, родив в голове единственную мысль: “Ой, что-то будет!”.
Кровать рухнула на пол, с ужасающим грохотом, двинув таившегося под ней любителя острых ощущений по ноге, впрочем, не сильно. Вован упал рядом с кроватью на спину, держась руками за причинное место. Времени на раздумье не было, ситуация могла резко измениться. Самсонов пулей вылетев из-под кровати, вскочил на ноги. Подпрыгнув к Вовану, он пнул его пяткой в лоб, и тот потерялся вовсе: даже вытаращенные от боли глаза захлопнулись. Посмотрев на часы, висевшие на стене, Евген удивился - было далеко за полдень. Удовлетворённо взглянув на поверженного неприятеля, Евген схватил свою одежду и решил переодеться за дверью комнаты. Без Вована.
Идя по “домику” Хистова, убранством своим спорившим с Лувром - Самсонов был доволен, что в комнате Маши такая большая кровать, опрокинуть которую не легко: “ Интересно, что бы мне пришлось делать, если б Машенька предпочитала спать на полу?… Ну и Хистов, ну и человек! Не буду у него больше ночевать. Поеду, пожалуй, домой, а то на встречу опоздаю”.
Выйдя из дома, Самсонов был поражён той картиной, которую из окон заметить было нельзя. Всё было в белом дыму. На расстоянии более десяти метров не чего было не разглядеть. Хмыкнув, он удивился и пошёл по вымощенной жёлтым кирпичом дорожке по направлению к кованному двухметровому забору. Едва спустившись с крыльца, увидел у входа охранника с которым был знаком ещё в то время, когда была жива Нина. Поприветствовав его рукопожатием, попросил:
- Ты шёл бы, посмотрел, как себя там Вован чувствует. Он в Машиной спальне.
- Это он орал?- удивился охранник. - Что с ним?
-Да, кому там ещё орать? Со здоровьем что-то.
Охранник кивком головы дал знать, что понял просьбу:
- Сейчас посмотрим. Тебя Хистов обедать ждёт, обед вы давно проспали, - охранник усмехнулся, взглянув на часы. - Он за тобой Владимира Анатольевича послал. Обедают под твоим дубом.
- Как свинья? Под дубом? Ждёт, пока жёлуди посыплются? Пойду дуб трясти.
Евген улыбнулся, заметив чуть заметную улыбку на лице охранника и неспешно, пошёл по жёлтой дорожке, обрамленной аккуратной зелёной травкой.
Следует сказать, что дорожка эта, ещё в старые времена всегда была жёлтой. Правда звалась она несколько иначе: канареечная. Во-первых: сходство цвета с певчей птицей, а вот второе и главное название дорога получила за то, что: любой гость, или житель дома Хистова, оказавшись в нём, чувствовал себя канарейкой. Птичкой в клетке. Жилище Хистова охранялось серьёзнее, чем можно было представить. Многое что изменилось, за исключением самого дома, построенного ещё во времена перестройки. В то далёкое время - дом Хистова вызывал приступы у новых русских и вопросы работников прокуратуры. Впрочем, и первым и вторым быстро удалось заткнуть рот.
Раньше, цыгане не торговали наркотой и потому не имели средств сооружать на Нижегородской земле точно воссозданные копии европейских католических соборов. Наверняка у господина Хистова, поставь он себе подобную задачу - наверняка получилось бы сразить окружающих постройкой палат белокаменных. Но цели такой перед собой он ни когда не ставил, предпочитая практичный английский стиль: мой дом – моя крепость.
Уже отобедав, тесть сидел под дубом Самсонова, попивая чай. Дуб получил своё название по имени человека, который его посадил. Разумеется Самсонову лет было гораздо меньше, чем дереву, но… Посадил этого исполина невдалеке от особнячка, действительно он:
Хистов, изощряясь в очередной раз по поводу благоустройства своего жилья и прилегающей территории, был отравлен мыслью, что приличной растительности у него перед домом не имеется. Хотелось дерево: большое и ветвистое. Под ним можно было бы пить чай, укрываясь в тени во время летнего зноя. Видом его, можно было бы любоваться из своего окна зимой. Старику взбрело в голову, что зимой, если это дерево укутать электрическими гирляндами, возникнет ощущение сказки. Сказка, видимая прямо из окон дедушкиного дома. Сказка, которую создал дед - своим умом и талантом. Волшебные чувства.
Самому ему это ощущение было до лампочки, но… Хистов думал о будущем своих внуках, ради которого, как ему казалось, он готов пожертвовать самой жизнью. Не известно, на счёт пожертвований жизни, а кругленькой суммы в СКВ, ему было жаль. В Голландии, занимались надворной рассадкой благородных деревьев и Николай Иванович достал всех домашних и Самсонова в том числе, как ближайшего родственника, плачась в жилетку сетовниями на свою беспощадную бедность.
Евген, путешествуя с Ниной по Европам, привёз ему этот древесный памятник. Откуда у Самсонова оказалась такая приличная сумма – тесть так от Евгена и не добился. Самсонов отшучивался, отвечая, что выиграл дерево в карты. Потом говорил, что украл, а потом и вовсе перестал отвечать на вопросы. Дуб прижился. Пусть он был не такой большой, как это можно себе представить: русалки на нём не сидели, кот по золотой цепи не ходил. Посажен приезжими иностранцами он был под осень, но и тогда он казался, всем домашним – чудом.
На следующую весну дуб уверенно ожил, до слёз растрогав Хистова: этого, правда, ни кто не видел - не к лицу показывать окружающим слёзы. Необходимо быть сильным. К моменту, когда зелень окутала ветви благородного растения, у Хистова умерла жена. Самсонов и Нина покинули его, переехав в нижнюю часть города. Маша всё больше находилась с сестрой, докучая отцу рассказами о чудесном свояке. Самсонов ушёл с работы от тестя, в очередной раз, поругавшись с тестем по поводу ведения дел. Словно мальчишка он с горячностью уверял тестя в том, что бизнес нужно вести честно, по европейски.
Алексей Николаевич сначала пытался отшучиваться, пытаясь сохранить хотя бы видимость нормальных отношений между ними, но однажды сорвался и между ним иСамсоновым вспыхнул скандал, ставший достоянием общественности. Самсонов высказался о нём, как об эксплуататоре и кровопийце.
Да, случалось. Зарплату Хистов задерживал, но не больше, чем кто другой из знакомых его окружения (максимум на 3 месяца). Дерзости зятя Хистов вынести не смог и сгоряча, предложил убираться ему на все четыре стороны, что Самсонов не раздумывая и сделал. Конечно, это не было для Хистова сюрпризом. Он знал о такой дурацкой черте зятя, как гордость, но хотел проучить его, поставив в рамки экономической блокады.
Осечка случилась. Думал как? Не найдёт Самсонов в городе работы и сам к нему с покаянной головой вернётся: нашёл. Полагал Алексей Николаевич, что если такое случится, договорится, и выгонят Самсонова на следующий день с нового места, опять не сработало.
Зятя взял к себе на работу Данилов, владелец рекламной фирмы, недавно открывшейся в городе. Они и познакомились, когда ещё Самсонов на одном из заводиков тестя, вопросами маркетинга занимался. С Даниловым договориться, по-хорошему не удалось: пришлось по-плохому.
Но и это не сработало. Живой Данилов из передряги, устроенной людьми Хистова выбрался и карта, по-другому легла. Явились не пойми откуда молодчики и стали направо – налево всех свинцом кормить. Всех тех, кому Данилов дело своё деликатное поручил - под гробовую доску загнали. Тут Данилов и понял, что помогает. Ох, помогает Данилову зять, которого “ведун” из Чувашии “Пересмешником” назвал.
А дальше, когда и Нина в автокатастрофе погибла, опять - же, по пророчеству случилось. Осерчал Николаевич на весь свет. Понял, что выше его ещё в этом городе ещё кто-то есть. И решил не соприкасаться с тем, что выше. Машка - пусть, если уж ему так рада, а сам… Ни за что. А вот пришлось. Как хотелось курок давеча в кабинете спустить, а не смог. Постарел, ведь раньше подобные штучки выходили. Правда, не с такого близкого расстояния. Может в расстоянии причина?
- От него сплошные огорчения, - вслух решил Хистов, наливая себе чай в блестящую чашку серебряного цвета, после некоторого раздумья.
За круглым столом, рядом с деревом, посаженным Самсоновым стоял круглый столик. За столиком, кроме Хистова находились ещё двое мужчин. Одного Самсонов узнал, это был тот самый юноша виденный вчера в кабинете у тестя. Второй своим видом, почему - то напоминал урку. Незнакомец был среднего телосложения. Ещё он имел лицо, коему наверняка мог бы позавидовать Джек Потрошитель: чудное угловатое лицо. Оно было способно насмерть перепугать непослушного ребёнка и вызвать обоснованный приступ страха у милиционера, возвращающегося домой без оружия. Просто находка для режиссера фильмов ужасов.
Самсонов внимательно изучил “уродца”. Кивнув головой, произнёс всем:
- Здрасьте.
Данилов улыбнулся ему приветливо, будто любуясь, и представил гостям:
- Самсонов Евгений Геннадьевич. Жених Маши.
- Да. И ещё трёх десятков девиц.
Хистов закашлялся и прокомментировал поведение Самсонова:
- Евгений Геннадьевич большой мастер пошутить… Это Андрюша, мой референт и поверенный во многих делах. А это, Бердышев Сергей Анатольевич. Он помогает мне решать технические вопросы, эээ… Создания безопасности. Можно сказать менеджер по сохранению моих пассивов.
- Чего уж там, раз здесь все свои… Говори открытым текстом,- посоветовал улыбнувшись Самсонов. - Бердышев закапывает тех, кто тебе дорогу перешёл, а Андрюша тебе в задницу смотрит и угодить рад.
Бердышев захохотал искренне и открыто, показав при этом Самсонову большой палец руки. Шутка ему понравилась, чего нельзя было сказать об Андрюше.
Самсонову понравился нрав менеджера по защите пассивов: смеяться ему кажется шло. Посмотрев на тестя, спросил:
- Я вообще то думал, что Вован вопросами твоей безопасности занимается.
- Нет. Он мне можно сказать друг,- потянулся тесть на стуле. - Да! А куда он пропал? – закрутил по сторонам Хистов ища «Вована».
- Отдыхает, после урока вежливости,- хмыкнул Евген, наблюдая за реакцией тестя.
Тесть улыбнулся и, повернувшись к Бердышеву - развёл в сторону руки:
- А что я вам говорил? Слаб Вован против Самсонова, оказался.
- М-дааа,- произнес Бердышев низким утробным голосом, доставая бумажник из барсетки. - Я не сразу поверил, Алексей Николаевич. Думал Вы, просто выдаёте желаемое за действительное. Не думал, что Вовану проблема фонарь на спор поставить.
Вынув из бумажника несколько зелёных купюр, Бердышев положил их на стол поближе к хозяину дома. Тот, быстро допив чай, поставил на деньги свою чашку.
- Как же тебе это удалось? – пристально посмотрел Бердышев на Самсонова.
Евгену стало неприятно под тяжестью столь строгого взгляда. Знай, он раньше, что у цербера такой голос и взгляд, наверняка поостерёгся б в шуточках. Но… Ход был сделан, отступать уже не следовало. Поэтому, не подавая вида, что “страж” Хистова, произвёл на него хоть какое - то пугающее действие, присел за столик и, не обратив внимания на вопрос «менеджера по хранению пассивов», обратился к Хистову:
- Что не день, то сюрпризы. Зачем ты ко мне Вована подослал? Он меня что, убить должен был?
- Нет, что ты! - возмутился Хистов от подобного предположения. - Я, Сергею Анатольевичу рассказывал о тебе. Ну, так… Кое что. Сергей Анатольевич был несколько удивлён моим рассказом и высказал несколько льстивых слов в твой адрес. А Володя.… Ну, вспылил он. Сказал, что ни какой ты не крутой и что он может порвать тебя, как.… Как он сказал? Ага, вспомнил: “как драные трусы”.
- Да ты не пугайся,- вступил в разговор Бердышев, воспользовавшись секундным замешательством в разговоре. - Я ему вслед кричал, чтобы он не смел тебя, увечить.
- Хм… (тут лицо Самсонова приняло задумчивое выражение) - А мне то ты, почему ни чего не сказал? Получается, я зря его изуродовал?
- Изуродовал? - схватившись за сердце, прошептал Хистов. - Как, изуродовал?
- Так вот, - цвыкнул Самсонов губами, выражая своё сожаление по данному поводу. - Как драные трусы порвал.
В это же мгновение прозвенел звонок телефона и охранник встреченный Самсоновым возле выхода из дома - подтвердил правдивость вышесказанных слов сообщением, что Вован в плохом состоянии и ему необходима медицинская помощь. Бердышев, сделав распоряжение о том, что бы Вована скорее доставили в больницу на машине. Затем он положил сотовый на стол и восторгом посмотрев на Самсонова, спросил:
- Он жить будет?
- Я не врач,- деловито ответил Самсонов, посмотрев тяжёлым взглядом на Бердышева. – Может и оклемается, если сегодняшний день для него счастливым окажется.
Бердышев улыбался, смотря на Евгена взглядом, полным недоверия. В глазах были искорки, готовые перерасти в огоньки смеха. Геркулес, (то бишь Самсонов) понял, что раскрыт и засмеялся. Вместе с ним заржал и Бердышев, правильно заметивший то, что этот тяжёлый взгляд убийцы, сегодня Самсонову не идёт.
- Бердышев и ты ребячишься? Да, мы же здесь по делу! - спохватился Хистов, окончательно сбитый с толку переглядыванием двоих людей и их ржанием. - Для начала ещё раз повторю то, что сказал вам раньше. До того, как отсюда ушёл Володя. Итак: я намерен уехать в Австрию, для того, чтобы продолжить там свои начатые ранее дела. Свой бизнес в России я прекращаю, предоставляя возможность Самсонову здесь вести мой дела.
- Значит из всего того, что ты мне оставляешь ни чего уже выжать нельзя? - вопросительно посмотрел Самсонов на Хистова, заметив, что Бердышев вновь улыбнулся.
- Это далеко не так,- почти возмутился референт Андрюша. - У Алексея Николаевича в городе масса предприятий и магазинов, приносящих реальную прибыль. Компания является крупнейшим инвестором, остаются
Алексей Николаевич только махнул на это рукой, перебив своего секретаря:
- Связи у меня здесь остаются и разве что сердце…
Самсонов захохотал, в очередной раз, заметив недоумение в лице Хистова, кислую мину на лице референта и желание засмеяться у Бердышева.
- Ну, что тут скажешь? - посмотрел Хистов на Бердышева, сумевшего таки к этому времени принять серьёзное и даже скорбное выражение лица. - В общем, что оставляю, то оставляю. Будем считать, что на родных просторах мне стало тесно. А ты Самсонов, оставайся.… Ставь здесь свои опыты, переделывай то, что душе угодно, пытайся объять необъятное. Только помни, что я даю сейчас – ваше, остальное - только внукам оставлю. Здесь, я уже своё взял, хватит. Хочу спокойно пожить. А тебе двух основных помощников оставляю. Они в курсе всех моих дел: тебя в тонкости введут и кому нужно представят. Кажется, ни чего не забыл. Андрей, голубчик, ступай…
- Нет, постой!- категорично остановил его Самсонов.- У меня к тебе поручение.
- За кофе сбегать? - с явным неудовольствием, ответил рефери, вызвав своим ответом лёгкое уважение Самсонова. “Гляди-ка, еще не всё человеческое в себе потерял. С хребетком ещё оказывается”.
- Меня, конечно, твоя исполнительность радует, только тебя только за кофе лучше не посылать. Уж больно ты нерасторопный. Вчера послал и сам не рад был!
Самсонов по-доброму улыбнулся и в ответ увидел робкую улыбку Андрея.
- В общем, Андрюш, поручение у меня к тебе. Мне тут совсем не давно с работы повышение по службе случилось. Там у меня коллеги, остались приятели.
- Подружки,- нахмурившись, подсказал Хистов.
Самсонов кивнул головой, соглашаясь и одновременно ужасаясь тому, что действительно чуть не забыл сказать, что - то важное:
-ДАА, подружки тоже. Так вот. Сегодня у меня в 18:00 дружеская вечеринка. Ты будешь на ней присутствовать вместо меня. Будешь править бал. Понял?
- Нет, не понял. Ведь это ваша встреча.
- Во-первых, не называй меня на Вы. А во-вторых,… Я тебя прошу. Брось ломаться, как девица. Извинишься, скажешь дел много, посидишь, послушаешь, что обо мне говорят. Может решишь, что я не такой страшный, каким ты меня воображаешь?
- Может перенести твою встречу?- засомневался Андрей, преисполненный неуверенностью, из-за того, что называет шефа на «ты» и потому, что даёт ему советы. Однако новый патрон не рассердился, спокойно пояснив:
- Самсонов ни когда, ни чего не переносит. Тоже мне, нашёл грузчика. Как ты себе это представляешь? Я что, должен всем звонить, всех ловить и перед каждым оправдываться? Смогу - подъеду. Исполняй не обсуждая. Время ты знаешь. Место: ночной клуб “Золотой кролик”. Хозяин клуба мной предупреждён. За всё заплачено.
Сразу, после ухода Андрея, Евген не выпустил из рук инициативу, попросив Бердышева:
- Сергей Анатольевич. С этого момента я называю вас Сергеем, а вы меня Евгением.
Тут Самсонов набрав в лёгкие побольше воздуха, задержал дыхание и продолжил:
- У вас есть человек, который не известен Андрею?
- Найдётся,- кивнул головой Бердышев.
- Он должен находиться вместе с ним на вечеринке. Цель: выяснить умеет ли мой референт держать язык за зубами, когда напьётся в зюзю. Задача ясна?
Кивок головы Бердышева и его сосредоточенное лицо не давали повода сомневаться в правильности понятой задачи. Но Евген добавил:
- Задачу упрощаю. Ваш человек, который будет присматривать за нашим Андрюшей, может придти туда вместе со своей подружкой.
Хистов с пытливостью посмотрел на Самсонова, заметив:
- Я что, по-твоему, своих людей не проверял?
- Именно так, как я это делаю? - вопросом на вопрос ответил Евген, вопросительно подняв брови.
- Хм. Если водкой напоить, любой разговориться может.
- Любой, может и может, - согласился Евген. - Но не мой личный рефери. Дальше поехали.
Хистов мотнул головой в сторону Бердышева и тот продолжил:
- Есть новости: Маша пропала вместе с группой сопровождения.
- Как? - чуть не кинулся на Бердышева Самсонов.
- Пропала из поля нашего зрения. Она и все кто с ней находился. Не отвечают на телефонные звонки, охрана, которая отправилась их прикрыть, тоже на связь не выходит. Я так понял, что наши друзья отправились по свободному маршруту?
- Нет. Маршрут был оговорён. Карту неси, и я тебе путь нарисую, по какой дороге они должны были ехать: я тем – же путём по службе ездил. Твои предложения?
- В Москве у меня знакомства есть: попрошу, чтобы оттуда поиск начали. По тому самому маршруту.
- Лучше и не придумаешь. С этим всё?
- Да, - пока причин для особых волнений нет. Я думаю, что это какая-то случайность. Ваша компания на проказы уж больно охотлива.
- Наблюдал за нами, раз так говоришь?
- Приходилось, чисто вы проказили: носа не подточишь.
- Значит, подточишь, раз тебе что-то известно. А о колодце что знаешь?
Бердышев, мельком глянув на Хистова, уловив “НЕТ” в чуть заметном жесте указательного пальца, ответил:
- О колодце? Пословицу знаю: не плюй в колодец, пригодиться воды напиться.
- Зачёт. А о Идрахим или пересмешнике тебе что известно?
- Идрахим. Это кто? Чурка?
- Самая настоящая. Только с глазами.
- Его фамилия? В каком районе проживёт? - оживился цербер, готовый тотчас проявить свою хватку и осведомлённость.
- Ладно, проехали,- улыбнулся Евген. - Что ещё?
- Лысого обнаружили. Того, про которого ты Алексею Николаевичу говорил. Всю ночь искали, всех на уши поставили, а он оказывается, и в розыске не нуждается: на крючке, как оказалось, был. Двое моих людей за твоим домом наблюдали, когда взрыв в подъезде случился. Нарисовался там один наш старый знакомый. По роже ему действительно кто-то хорошо съездил. И самое главное – остригся он на лысо.
- Значит - не всех ты на уши поставил, раз всю ночь землю понапрасну рыли, – нахмурился Евген.
- Люди ночью отдыхают и мои и нужные: они же не двухжильные, им тоже отоспаться нужно. Это результат хороший: менее чем за сутки – человека найти.
- Не сомневайся Самсонов,- вступил в разговор Хистов, до этого момента, лишь присутствовавший в качестве безмолвного наблюдателя. - У Сергея практика в подобных делах солидная. Он профи первого класса.
- И где же лысый? Когда я могу с ним смогу увидеться и расцеловаться?
- На работе,- уклончиво ответил Бердышев. - Я вижу, что ты не совсем хорошо его знаешь.
- Да?- удивился Самсонов. – А он ведёт себя, как мой давний друг. Он вчера разбудил меня, как хороший знакомый. Хлопушку под моими дверями взорвал, потратился на взрывпакет, раскидал кругом какие – то железяки со знаками.
- Ну и что? - не понял Самсонова Бердышев. - Только это ему предъявим? Мелкое хулиганство?
- Знакомство с Идрахимом. Вот, что меня интересует. Он с ним наверняка связан.
- Делай, что он говорит! - кивнул головой Хистов. - Я тебя во все детали не посвящал, но… Ты делай, что он говорит.
- Хм, а что же он говорит?- задумался Бердышев, глубоко вздохнув и выдохнув, в этот момент до Евгена долетел запах алкоголя исходящий от Бердышева. Запах спиртного был настолько откровенен, что ему не в силах был противостоять даже благоуханный запах французского парфюма. По виду страж Хистова не выглядел, сколь ни будь выпившим.
- Я говорю, что лысого брать за жабры нужно!- тоном с которыми обычно разговаривают с пьяными, повторил свою мысль Самсонов в самой доступной форме.
- А ещё чего нужно? - ободрился Бердышев, обрадованный ясностью задания.
- Ты же сам говорил, что собирался в Москве с кем - то связаться. Ну? Чтобы оттуда люди выехали, по Машиному маршруту.
- Да без проблем, с этим сейчас определимся! - обрадовался Бердышев. – Я о лысом думаю. Сейчас на карте их предполагаемый маршрут нарисуем, а пацаны из Москвы его прочешут.
- Что с ними могло приключиться? - озадаченно и мрачно произнёс Хистов, адресуя вопрос к Бердышеву.
Тот, достав сотовый телефон, нажал несколько кнопок. Включился автонабор. Несколько попыток связаться с кем-то не увенчались успехом.
- Представления не имею, сам удивляюсь.
Хистов строго посмотрел в глаза своего цербера, ожидая более внятных версий. Левый глаз его прищурился, голова чуть откинулась назад.
- Ну что ты смотришь на меня, как Ленин на буржуазию? - не вытерпел Бердышев. - Я всё делаю. Ты меня просил принять дополнительные меры безопасности: тебе три варианта было предложено. Ты сам выбор сделал: самый дешевый и я тебе об этом говорил. И вообще, как я могу тебе помогать, если ты мне говоришь: “ Я тебя в некоторые детали, не посвящаю” - Какой к чёрту “Идрахим”? В городе у нас такого нет. Я о нём в первый раз слышу.
- Сергей,- перебил Бердышева Самсонов, испытывая сильное волнение. - У тебя какие ни будь версии есть? Ну… По поводу, что до Маши дозвониться нельзя?
- Версии, версии,- проворчал Бердышев. - Версий может быть только три:
Первая: они находятся в зоне неуверенного приёма.
Вторая: похищение с целью выкупа.
Третья версия: Хм… Сами на дно ушли. Разговаривать не хотят.
В любом случае, горячку пороть рано. Ещё не чего не понятно. Только одно не пойму: почему мои люди, на связь не выходят? Сговорились что-ли?
- Значит, третью версию можно исключить, - предположил Евген. - Ну а про лысого ты что не говоришь? Кто он?
Бердышев, пожал плечами, согласился с этим, утвердительно головой.
- Так, мелкий бандит. Провинциальный авторитет: с ним мы контакт не поддерживаем. Раз он возле тебя вертелся: значит, никому это поручить не мог.
- Пойду я, посплю - встав из-за стола, сообщил Хистов. - Я вижу, и без меня вы во всём разберётесь. Только одно напоследок скажу: если с моей Машей что-то случиться - оба в деревянные макинтоши нарядитесь.
Хистов удалился будто ёжик - в туман. Бердышев, проворчал, жалуясь Самсонову:
- Как он меня достал…
- Козёл, - согласился Евген. - Сергей, а в колодце ты бывал?
- Нет. Но то, что место это плохое, знаю.
- А где он расположен знаешь?
- Знаю… Но ты меня об этом не спрашивай. Его такие волкодавы охраняют, давай не будем об этом. Это не моя компетенция. За это я денег не получаю, а вот неприятностей получить могу сполна.
- Ладно, вернёмся к нашим баранам. Поехали, с лысым поговорим.
- Нет, Женя. Так дела не делаются. Зачем нам мараться? По шее получить можно: это только в кино всё красиво.
- Ну и что - же делать?
- Натравить на него более сильного и отмороженного противника: его к нам и привезут, на блюдечке…
- Разумно, - улыбнулся Евген, обрадованный смекалистостью нового приятеля. - Ты про милицию говоришь?
- Нет. Милиция дороже обойдётся. Есть у меня должник, пускай рассчитывается.
- Когда я лысого увижу?
- Ты себя очень то не обнадёживай: лысый может быть всего лишь исполнителем. Заказчик в 95% случаях остаётся в тени - его называть, себе дороже. Ты мне скажи: кто такой Идрахим. Может я его тебе быстрее, чем лысого найду.
- Про Идрахима я не чего не знаю. Знаю, что он есть. Предполагаю, что он опасен. Возможно… Он имеет какое-то отношение колодцу. Быть может в Ксотове можно найти его след. Не понимаю… Почему тогда о этом колодце ни чего не известно, раз он так популярен в определённых кругах?
- Женя… Я тебе предлагал не касаться этой темы… Ладно, скажу то, что знаю. Но только по этому вопросу… Больше не спрашивай: там везде круговая порука. Из тех, кто в колодце бывал – огласки не жаждет. То, чем там занимаются: можно рассказывать только психиатру и прокурору. Вернее бесполезно рассказывать. Грохнут, раньше чем, пыль поднимется. Всё схвачено. Один дотошный журналист, как я слышал, что-то пронюхал и где-то заикнулся… Через день после этого по городу прокатилась волна самоубийств. Много знакомых журналиста с жизнью счёты свели и он, как ты догадался – в первых рядах. Родственники, коллеги, близкие друзья. Понимаешь?
- Мистика? - усмехнулся Евген.
- Да, мистика, - засмеялся Бердышев. Следствие так же как и ты решило… А в статье его ни какой информации достоверной не было. Так, быль.
- Тогда зачем такие жертвы? Мало ли кто чего написал.
- Выяснили, что журналист горемычный с одним серьёзным чиновником знаком, который в колодце бывал. И болтунишка в те же дни умер, правда, в другом городе.
- Печальная история,- уныло улыбнулся Самсонов. - Хороший способ покончить счёт с жизнью, захватив с собой за компанию людей, которые тебя до этого довели.… А иностранцы? Ты говорил, что там и иностранцы бывали. Что до них, руки тоже дотянутся?
- Это тебе лучше у тестя спросить. Я тебе ни чего не говорил, тоже мне… нашёл копилку чужих секретов. Считай то, что ты услышал - расширением своего кругозора. Кто много знает, тот мало живёт. Хистов эту пословицу любит.
Было понятно, что от Бердышева, откинувшегося на плетёном кресле, большего не добиться. Евген попытался повторить его манеру. Тоже откинулся и закрыл глаза. В голове, словно муравьи закопошились мысли. Два вопроса, играя на нервах не давали ему покоя.
1)Что с девчонками, куда провалились.
2)Лысый. Связан ли он с Идрахимом.
3) Ксотов…
Бердышев произвёл на Самсонова мощное впечатление. Слова тестя о том, что ему можно доверять являлись лучшей ему рекомендацией. Хистов никогда ни кому не доверяет, а ему верит?
На душе лежали камни. Хотелось свалить хоть часть, разрешив хоть какой ни будь вопрос. Приоткрыв глаза, спросил у Сергея:
- Когда за лысым поедем?
- Сначала давай Машей займёмся, а потом лысым, погорельцами и всем остальным. Хистов слышал, что нам обещал?
- Типа, убьёт?
- Он не шутил. Но волноваться, особо не стоит. Ни чего с ними не сделалось. В крайнем случае, в заложники Машу взяли. Выкуп требовать будут. Алексеевич его заплатит, а потом себе эти деньги у них же отберёт. Всего дел - то.
Евген недовольно поморщился, представив своих подруг находящихся в заложниках: подвал (обязательно сырой), крысы, хлеб на земле и вода в стеклянной банке.
Сергей, будто тоже, вместе с Самсоновым, увидел ту же картину и потому возразил сонным голосом:
- Если их в заложники взяли, то хорошо обращаться будут.
- Заканчивай дрыхнуть,- рявкнул Евген и решительно поднявшись со своего плетеного кресла. – Вставай. Начинаем вопросы решать.
Бердышев даже не вздрогнул от резкого окрика, а лишь медленно и ясно произнёс своим довольно, своеобразным голосом, вызывавшим у Евгена некоторую оторопь:
- Тебе хорошо трепаться, а я эти дела уже давно решаю. Устал смертельно, сам выспался, дай и мне отдохнуть…
- Выспался. Издеваешься? Я в карты с тестем до пяти играл.
- Монету не проиграл?- улыбнувшись, справился Сергей.
- Банкноты выиграл.
- Хм. Я так и знал, иди к Хистову, буди его. Может со сна, тебе её отдаст. Хотя, пойдём вместе. Маршрут Машин мне на карте нарисуешь. Надо с москвичами перетереть: пусть подключаются. У меня семеро бойцов на связь не выходят.
- Пойдём. А лысый?
-Лысого вечером возьмём, по холодку.
Вечер лишь развеял дым, но не принёс желанной прохлады. Ровно к восьми вечера, Бердышев подъехал на своей ни чем не примечательной машине - ВАЗ 2110 к особняку своего работодателя. Самсонов ждал его возле высокой чугунной ограды. Машина плавно затормозила, Евген быстро подошёл к машине, присев рядом с водителем.
- Я к Хистову, пару слов шепнуть, пряча свой взгляд – пробормотал Бердышев.
- Что-то о Маше стало известно? - оживился Самсонов, чуя неладное.
- Нет. Не известно и это меня пугает.
- Брось. Не ходи. Опять гадостей наговорит. Ты же не думаешь, что за то время пока тебя не было, он репертуар себе поменял?
Бердышев хмыкнул:
- Да. Ты прав. Тогда давай с тобой кашу расхлёбывать. Хистов ведь говорил, чтобы мы притирались. С какой новости начать?
- С хорошей.
- Твоего лысого в этот момент по рукам и ногам вяжут. Мы как раз к финальной сцене подъедем. А плохая… Ребята из Москвы мою просьбу выполнили…
- Не тяни, чего случилось? - нахмурился Евген.
- Не знаю, как и сказать. Пожалуй, хорошо, что я к Хистову не пошёл… Я думаю, что нам Женя лыжи смазывать надо. Хистов ведь обещал нам деревянные бушлаты справить. Сейчас он на нас, их не оденет, но мерки под них снимет. При чём основания для этого, у него, были бы.
- Не понял. Ты о чём?
- Ну, к Хистову я собирался идти. Сказать ему собирался о том, что московские ребята разузнали. В общем, они всё проверили. Не схалтурили, до места предполагаемого ночлега твоих барышень доехали. Там ни кто не останавливался. Коллеги подумали, было, что наша компания в Москве остановилась. На обратном пути, на всякий случай проверили другой мотель, в котором они остановиться могли. Тут странности и начинаются.
Бердышев посмотрел на Евгена и, заметив его мертвенно - бледный цвет лица поинтересовался:
- Тебе не хорошо?
- Не задавай идиотских вопросов. Рассказывай.
- В общем, несуразица, какая то получается… Ребята опытные. Стреляные. Обратили внимание на то, что ночлежка близлежащая в ремонте. Рабочие кругом возятся, окна меняют, крышу кроют.
- Это бы и я заметил. Дальше что? Ближе к делу. Ну?
- В этом районе, какие то учения военные проводились. А этим утром один из местных видел, как разбитую иномарку в кузове грузовика везли.
- Это была Рено цвета хамелеон? - почти выкрикнул Самсонов свою фразу.
- Ты думаешь от него этого деревенского олуха можно требовать знания иномарок? Он к таким изыскам не приучен, это не сельхозтехника.
- Ну, а версии то у тебя, какие есть? - разволновался Самсонов.
- Хммм…- задумался Сергей. - Только паршивые. Мои ребята на связь по прежнему не вышли. Это может говорить только об одном… В здоровом состоянии их искать смысла нет: перебили их.
- Кто? У Хистова враги есть?
- Явных нет. А вот о тайных можно только догадываться.
- Сергей. Давай на чистоту. Откровенность за откровенность. Идёт?
- Да уж, давай, - согласился Бердышев. - Мне что-то всё это не нравится. Особенно мне не по душе обещание твоего тестя нас похоронить.
- Он шутил, - махнул рукой Самсонов, но, увидев загробное выражение лица Бердышева, поинтересовался: - Как это он нас “похоронит”?
- Не он. Исполнители найдутся. По высшему разряду, под землю упрячут.
- За что? Ещё не известно, может с ними, ни чего не случилось?
- Не надо себя обманывать. Три машины и двенадцать человек. Не от кого не слуху, не духу. Так не бывает. А то, что Хистов нас зароет - можно не сомневаться. Тебя он считает виновником. Он мне говорил, что ты всегда во все истории Машку втягивал. А меня… Хм. За то, что надлежащим образом зашиту ей не обеспечил.
- Я не верю. Они живы, - не согласился Евген, нервно закуривая сигарету. - Столько человек и что? Ни кто сигнала “SOS” подать не успел? Чушь.
- Ты не знаешь, как профессионалы работают.
- А ты откуда знаешь? - вспылил Самсонов, переходя на крик. - Умный? Я сам в противодесантном батальоне служил.
- Я раньше в “Римском колодце” менеджером безопасности работал.
Бердышев достал из пачки Самсонова сигарету и тоже закурил, постукивая большим пальцем левой руки по баранке, обтянутой крокодиловой кожей. Воздух в салоне автомобиля наполнился никотиновым смогом, мгновенно заглушив аромат освежителя.
Бердышев мотнув головой, послал струйку дыма прямо в прозрачный дезодорант в виде апельсина и спросил:
- Мысли есть?
- Берём лысого, потом едем на место Машиного предполагаемого исчезновения.
- Я тоже так думал. Наши с тобой идеи совпали. Вот об этих планах я и хотел Хистова в извечность поставить. Только вот… Если выяснится, что вдруг что то с ними случилось… Я сразу в бега иду, к Хистову уже не возвращаюсь: мы до конца откровенными быть договорились, и тебе тоже самое предлагаю… Возьми с собой ценные вещи. На всякий случай. Вдруг вернуться не придётся?
Самсонов, широко улыбнувшись, взглянул на Бердышева, будто и не был несколько мгновений назад в возбуждённом состоянии:
- Нет, господин Бердышев. Раз уж договорились быть откровенными, так слушай. Не настолько я тебе доверяю, чтобы при тебе со всеми ценностями своими находиться. Может и зря, но откровенность это одно, а ценности - это другое. Парень ты не промах и если ты в бега пустишься, то мои деньги тебе тяги в багаже не прибавят.
- Как знаешь, - усмехнулся Сергей. - Я тебя тоже знаю, ухо востро держать буду. Поехали с лысым разговаривать.
Десятка завелась с пол оборота и двинулась неспешно по причине густой белой гари, витающей в воздухе.
- Откуда эта гарь? - поинтересовался Евген через несколько минут молчания, отогнав все же от себя дурные мысли.
- Торфяники горят в Балахне. Ты что телевизор не смотрел?
- Нет. Я вообше предпочитаю этот мусоропровод не видеть. Как ты уехал, я к тестю пошёл, монету свою отбивать.
- Ну и как, отбил?
- Нет. Не отдал скотина. Себе оставил, сказал после свадьбы отдаст. Может быть.
- Что за монета? Я только и видел, что тесть твой её чуть не проглотил от радости, когда она к нему из посылки Данилова в руки попала.
- Ценная, - согласился Самсонов, подтвердив догадку Сергея. - Таких в мире всего три.
- Не понимаю этого. Зачем ему они?
- Они? - переспросил Евген. - У него, что и остальные две лепты есть? Я тебе про лепту Пилата говорю. Они что, все три у Хистова?
- Откуда я знаю. Лепта Пилата?! Я только среди долларов разбираюсь. Так что за монета?
- Это не монета. Это кусок истории. Когда мне Хистов о ней рассказал, и подержать разрешил, я чуть от восторга не умер. Ты с канонами христианства хорошо знаком?
- Откуда, - обиделся Сергей. - У меня другие интересы.
- Я сам эту историю от Хистова только услышал. Мастер и Маргарита читал?
- В театре видел. В Москве. Туфта.
- Это сильная вещь! - возразил Евген, обидевшись на бестолкового партнёра. - Булгаков использовал в своём романе – мотивы библии. Там Иешуа (Иисуса) приговаривает к смерти Понтий Пилат, прокуратор Иудеи.
Бердышев кивнул головой, заинтересованно поджав подбородок, и Самсонов продолжил свой рассказ:
- Мало известный факт: после смерти Иисуса, на его левом глазу находилась монета, выпушенная в оборот тем самым Понтием Пилатом. Прокуратором Иудеи. А на Туринской плащанице, осталось изображение лика Иисуса, а на левом глазу…
- Отпечаток той самой монеты, - догадался Сергей.
- Да. Ну, уж, не знаю той ли самой, но… Предмет, несомненно, ценный.
- Сколько-же она стоит?
- Монета медная, а цена. Да кто её знает! Сейф у него открыть можно?
- Ты его видел? - усмехнулся Бердышев, отвлёкшись от дороги и взглянув на Самсонова, как на душевнобольного.
Самсонов кивнул головой, попытавшись воссоздать в памяти хранилище Хистова. Это удалось без усилий. Когда после длительных препирательств тесть всё же согласился показать монету, они зашли к нему в кабинет. Там, подойдя к маленькому декоративному столику, тесть провёл по нему рукой, и стол медленно стал подниматься над полом. Он был на платформе, радиусом не как не менее полутора метров. Было удивительно наблюдать, как часть паркета, наклеенная на платформу, тоже едет верх. Когда разница между полом и ступенью платформы увеличилась до полуметра, стихла работа электродвигателей, нарушавших безусловную тишину в доме. Затем, Хистов набрав код на показавшейся электронной панели, тем самым добился того, чтобы сейф круглой конструкции продолжил свой подъём вверх. Он поднимался над полом до тех пор, пока не показалась дверца этой безумно забавной конструкции. Каким образом была открыта дверь, скрывающая внутреннее содержимое сокровищницы Хистова, для Самсонова осталось полной загадкой. Хистов потребовал от Самсонова отойти в сторону.
- Я не понял, как у него получилось сделать так, чтобы у него первая фаза заработала, - вопросительно посмотрел он на Бердышева. - Я имею в виду… Ну, как у него стол подниматься начал?
- Это самое простое, - улыбнулся Сергей, поняв о чем, ведётся речь. - В часах встроенный чип. В случае, если ты даже часы у Хистова украдёшь, успех не гарантирован, а вот милиция тут – же приедет. Сигнал уйдёт по радиотелефону. Лучше над этим голову не ломай. Этот сейф взломать не возможно. Из под пола его не извлечёшь, он в бронированном сердечнике находится и сам сердечник бетоном особым залит: не подкопаешься. А сверху, под круглым столом - полуметровый слой швейцарской стали.
- Яйцо в утке, утка в зайце? Не думал я, что он на такое способен: что же он там кроме нумизматики тогда?
- Не знаю, а и знал бы - не сказал, - улыбнулся Бердышев, вглядываясь в затуманенную дорогу. - Он человек богатый, плюс нумизмат, а они все на закрытости повёрнутые. Прячут, перепрятывают. Ты бы видел, как ему этот сейф устанавливали. Он глаз не сомкнул, пока все работы небыли выполнены и меня затыркал. Взбрело ему в голову, чтобы ни кого лишнего рядом не было. Если отойдёт куда, меня оставлял как надзирателя. Спал там. К счастью инженеры из Швейцарии, которые приезжали сейф монтировать, часть работ предварительно провели. В три дня сейф на место поставили и отладку провели. Так что жди, пока он тебе твою монетку сам вернуть соизволит. В этом гробике, как я слышал, сплошные секреты и один хлеще другого.
- Дождешься от него, пока отдаст. На будущую осень, лет через восемь. Да, а куда это ты меня везёшь? Чего - то я не пойму.
- К лысому. Ты же сам говорил, что он тебе до слёз нужен. Он из Дзержинска, Капролоктапом крышует. Ну, не то чтобы он лично, но… Так, активно помогает кое-кому.
- Может этот “КОЕ - КТО” и потребуется? Ты сам только что сказал, что лысый шестёрка. Может, лысый поручение получил от своего хозяина?
- Женя, не нужно меня загружать выше, чем у меня уши находятся. Ты и так со своим Даниловым всех построил. Через час ты мне прикажешь на президентский кремль штурмом идти, а зачем?! Давай вопросы поэтапно решать.
- Поэтапно. Я не против, но меня из себя выводит то, что Маша пропала, а с ней целый табор. Какая, тут поэтапность. Здесь комплекс нужен. Лучше С- 300.
- Про всё я помню. И про обещание Хистова и про деревянные макинтоши им - же обещанные. И про просьбу любовницы своей помню. Она мне говорить начала, что на расстоянии мне держаться нужно от всех этих дел. Говорит, что я уже не тот. Старею. Мне за мою нервную работу давно уже пора на пенсии быть. Себе на старость я заработал. А Хистов - свои проблемы без меня решит. Выкупит, кого посчитает нужным: денег ему хватит. Ты не представляешь, какими он капиталами крутит. Сам, наверное, уже не помнит, что ему принадлежит. Он только нищим прикидываться любитель. Хватит с меня, до ручки дохожу. Сплошные кошмары сниться стали.
Самсонов оживился, услышав последние слова Бердышева, посмотрев на него. Тот вовсе не казался уставшим.
- Хочешь, я тебе про свой сон расскажу?
- Было - бы лучше, если б ты мне что-нибудь по существу рассказал. Что тебе про Идрахима известно или кого ты подозреваешь в смерти Данилова? Где может сейчас быть дочь Хистова? Порубит ли нас на котлеты Хистов, если что случится?
- Думаешь у меня подобных вопросов нет? Мне тоже видно мало, фрагменты в кусках разбитого зеркала, а вот картины в целом - не вижу. Я и без тебя вопросы задавать могу, хочешь, твой список продолжу? И потом… Почему тебе не свозить меня в “колодец”? Может быть там, то-то откроется? Хистов мне говорил, что этим делом ещё кто-то занимается. Какие ими получены результаты? Какие у них соображения? Давай встретимся с ними, может, что и прояснится?
Самсонов снова посмотрел в лицо своего водителя. Казалось, что он хочет казаться проще, чем есть на самом деле. Нельзя сказать, что было на уме у Сергея, но то, что, что-то было - это точно. Физиономия у Бердышева, впрочем, как и многое другое - были очень не приятны. Учитывая былые заслуги перед тестем, принимая во внимание должность охранника “колодца”… Нельзя ему доверять на все 100. Максимум на 50%. И того, пожалуй, много. А рожа - то, у него… Криминальная. Носик маленький, лицо огромное. По поведению на уголовника вовсе не похож. Видно без него не обойтись, раз Хистов его возле себя держит.
- Что молчишь? - оторвал Бердышев от дороги свой взгляд. - Ты мне что - то там рассказать собирался. Сон кажется?
- Так. Ерунда всякая. Наверное, просто переутомился.
- Я тоже недосыпаю. Многое приходится под контролем держать. Давно бы это дело бросил, вот только Хистов не даёт. Деньгами купил.
- Ну, наверное, не с потрохами, он тебя купил, раз ты лыжи смазывать от него собираешься.
- Жизнь свою, я ему не продавал, а он на неё пасть раскрывает. Мне конечно и кроме жизни своей есть, что потерять, но она, как мне кажется будет для меня самой большой потерей. Наверное, тебе интересно, почему это я с тобой разоткровенничался? Мне очень давно хотелось с тобой пообщаться, да всё не получалось как то.
- Что за люди! Ты совсем как Данилов. При деньгах, а без счастья. Любовницы есть, а любимой нет. Почему? И с какого это времени тебе со мной пообщаться вдруг захотелось?
- Не женат я, потому, что баб не перевариваю.
- Ооо! Это меня должен сказать настораживает. Баб не любишь, а со мной пообщаться вздумал. Я с тобой “общаться” не собираюсь. Я вот, например мужиков недолюбливаю. Мне с женщинами как-то комфортнее.
Бердышев, желая обжечь злым взглядом Самсонова, фыркнул в его сторону, но увидев, что тот улыбается и, по всей видимости, шутит, - улыбнулся сам. Однако, улыбнулся не по доброму. Эта усмешка, более походящая на оскал гиены, не ускользнула от внимания Евгена: “ Больше не буду доверять Сергеям. Хватит с меня этого и того, что из Москвы, пусть даже и не настоящего”.
- Я ведь за тобой время от времени присматривал. Знаю, на что ты способен.
- На что способен? - изумился Самсонов, делая вид, что не понимает о чём идёт речь.
- Не знаешь? Спроси у тестя досье на себя почитать. Там многие твои проделки собраны. Правда, некоторых из них я так до конца и не понял.
- Ну и хорошо, что не понял,- обрадовался Самсонов. - Не чего тебе голову всякой ерундой забивать.
- Куда ты деньги нотариуса дел? Сумма очень крупная была.
- Ты не шантажировать ли меня собрался?
- Нет, просто мне интересно. Деньги ты легко очень тратишь. Не верю, что ты такую сумму в банк положить мог, а салютов глобального масштаба у нас в городе, кажется, не производили.
- Всё равно не поверишь, давай лучше не будем об этом. Ты мне про свою работу не рассказываешь, я тебе про свои подработки. Мне Хистов говорил, что за мной ещё кто-то, кроме тебя присматривал. Это что, правда?
- Да. Ты у него, наверное, поинтересовался “Кто?”, а к его “Неизвестно” Я ничего добавить не смогу.
- Ты как думаешь. Этот лысый поможет?
- Не знаю. Думаю что, нет. Если вы с Хистовым со мной не всей информацией не делитесь, то с какой стати он языком перед нами тренькать начнет? Он на серьёзного человека работает, и заказ наверняка получал не напрямую от заказчика.
Бердышев снова зловредно улыбнулся и Евген, откинувшись на подголовник кресла, закрыл глаза.
«Просто поражаюсь. Ни когда не думал, что в нашем болоте могут кипеть такие страсти и такие подковёрные интриги, “Римские колодцы”, не взламываемые сейфы и хрен его знает ещё чего. Такой винегрет, что крыша съезжает. Смотреть на дорогу было трудно: мешал густой туман, смешанный вперемешку с дымом торфяников. Видимость была - хуже не куда. И в голове тоже был туман. На сердце, противной крысой, скреблась тревога за Машу, Ягодницу, Наташу и Надю. На фоне последних событий их исчезновение вместе с людьми Бердышева попросту пугало. Успокоение вызывала лишь мысль, что если они, вдруг действительно попали в заложники, то выкупить их всё же удастся. Денег у тестя, судя по всему значительно больше, чем может казаться.
Что за ерунда написал в письме Данилова? Почему он не советует разговаривать мне по телефону? Телефон прослушивается? Хм…
Слова лже Сергеева Сергея Сергеевича - “Из вас может получиться неплохой сыщик”, звучали издевательством. Мужичок, представившийся сыщиком, наверняка мог бы дать ответы на многие вопросы. Но.… Где ж его взять? Кто стоит за всем этим? Идрахим? Откуда у Данилова лепта Пилата? Самсонов, положив руку на свои шорты, в которых находился портсигар. А в портсигаре. Та самая монета, к которой испытывали свой интерес нумизматы со всего мира. И Бердышев кажется тоже. Нет. Правильно, что не показал ему свой раритет. Прошлое у него тёмное, человек опасный. Возможности его обширные, а тут ещё и со службы бежать собрался. Чего там у него на уме? С такой монетой ему конечно и бежать занятнее. Бердышев… Конечно он не золотой доллар и всем нравиться не обязан, но…Что - то в нём есть хищное, нечеловеческое. Наверное, специфика работы на него повлияла, но ведь и к Хистову он попал не мальчиком из консерватории, где пианистам ноты перелистывал: видно, что хочет казаться проще, чем есть на самом деле. Ну, да ладно. Ведь не детей же с ним крестить, в самом деле. Хочет от тестя бежать - пусть бежит, удерживать не стану. Замену такому всегда найти можно».
Не открывая глаз, Самсонов вприщурку посмотрел на дорогу. Казалось, что кроме них, на ней ни кого не было. Снова закрыл глаза. В груди росло чувство непонятной тревоги. Даже не открывая глаз можно было догадаться, что машина чуть плетётся в этом тумане. По радио, которое всё это время чуть слышно бубнило в машине, объявили, о том, что Богородская трасса перекрыта до утра в виду плохой видимости. “Скорее, быстрее” - стучало сердце в груди. “Опоздаем, не успеем” - помышлял разум. Хотелось выйти из машины и бежать сзади, толкая её впереди себя. Конечно, это было немыслимо, но.… Хотелось делать это хотя бы в воображении.
Двигатель у машины заработал напряженнее, скорость заметно возросла. Самсонов улыбнулся, предвкушая скорую встречу с лысым, который всё – же ответит ему на некоторые вопросы. Потянувшись, Евген выставил вперёд руки, коснувшись панели. “Скоро открою глаза и увижу, как близко я подъехал к Дзержинску”… “Совсем близко”. Самсонов удивился, услышав по звуку двигателя, что машина едет уже на четвёртой, если не на пятой скорости. “Куда это он гонит? Туман рассеялся?” Открыв глаза, увидел, что противотуманные фары едва рассекают пару метров впереди себя, а десятка мчится со всей дури с горки. Быстро посмотрев на Бердышева, увидел, что тот тупо улыбается, глядя впереди себя.
- Ты что? Притормози! - громко, но без крика произнёс Самсонов, глядя на увлёкшегося скоростью лихача.
Бердышев не пряча улыбки, повернул голову, злым взглядом сжигая своего пассажира:
- Уже приехали, скотина!!! Умри, Пересмешник!
Самсонов вздрогнул, не столь от идиотской выходки Бердышева, как от картины, увиденной, за лобовым стеклом. Под горой, куда летела “десятка”, где разворачивалось действие, стояла огромная машина, автобус или фура. Отчётливо видно не было, но фары расположенные на крыше ясно говорили о серьёзности габаритов предмета, на таран которой шел Бердышев.
- Сворачивай!- заорал, что было сил Самсонов и, не увидев благоразумия в глазах Сергея, рванул руль на себя: баранка не поддалась. Времени на размышления не оставалось. Когда с размаха, был нанесен удар кулаком в ухо водителя - Самсонов уже видел, никелем блеснувший бампер впередистоящего тягача. Ярко светивший в глаза свет галогеновых фар, стремительно надвигался. Самсонов развернулся, чтобы попытаться открыть дверь и выпрыгнуть, но тут же увидел, словно в замедленной съёмке, как трансформируется капот новенькой десятки в груду бессмысленного изуродованного железа. Тело пронзила слепая боль и сознание покинуло тело.
Было хорошо, а стало ещё лучше.
Непонятная лёгкость. Будто в хорошем сне окутала тело, придя на смену смертоносной боли. Ощущение полёта, вперемешку с приятной прохладой укутало тело Самсонова с головой, будто тонким шёлковым покрывалом в жаркую ночь. Дышать не требовалось, как впрочем, и думать. Можно было только поддаться искушению, рвануть туда, откуда шёл яркий свет. Однако и этого не хотелось.
Тоннель, который расположился перед взором, показался хорошо знакомым. Переход манил к себе, притягивая ярким голубоватым свечением. К нему, словно мотыльки, стремились души умерших. Масса серых точек, словно пчёлиный рой летели в своё дупло, проносясь мимо и тихонько увлекая его с собой своим движением. Внизу распростёрлась голубая планета, словно глобус с той лишь разницей, что материки были неразличимо размыты и укутаны армадами серых облаков. Над ним была тьма: повергавшая в трепет своей безграничной слепотой, она производила впечатление голодной вечности, готовой в любой миг поглотить всё, что угодно. Солнца не было, как и надежды вернуться вниз, на землю.
Со стороны было очевидно, что плывущие в коридор серые слабосветящиеся точки увлекают с собой ту, что несколько мгновений назад находилась на земле в искорёженной машине, испытывая при этом жуткую боль. Внезапно цвет тоннеля сменился и стал красным. Точки остановились. Та, что не очень то спешила туда, остановилась вместе с ними. Яркий красный свет приближался, но от него шёл холод. Минуту спустя, из тоннеля вылетел огненный шарообразный сноп. Отлетев вперёд, он оказался возле той самой точки. Шар, словно амальгама ртути, впитал в себя серую точку. Поглотив её, большой шар с бешеной скоростью понёсся к земле. Траектория полёта была пряма, как мысль глупца, смеющего усомниться в чуде, а скорость, такой высокой, что серой точке, находящейся внутри шара на миг представилось, что позади, (в точке старта) осталось не только темнота, способная поглотить вечность, но и часть её самой сущности. Серая точка испытала неукротимое чувство отрады, догадываясь, что совсем скоро, она вновь окажется на недавно оставленной по воле случая земле. Мгновением позже, тьму рассёк свет и слои атмосферы, были благополучно пройдены.
Шар опустился к реке, продолжая с немыслимой скоростью лететь над её рябой от ветра поверхностью. Было не разглядеть то, что находилось по её берегам: всё сливалось в одну сплошную зелёную стену. Шар снова стал набирать высоту и в мгновение её достиг. Остановился, будто что-то решая. Серая точка заметила, что внизу находится уже знакомая картина: две большие реки, сливались в одну, и продолжали течение вместе. Ни чего большего разглядеть с такой высоты было нельзя. Впрочем, кажется, нечего там кроме густой растительности там и не было: участок не был обжит людьми. Шар полетел вниз, но не так быстро, как раньше, будто падая под действием своей силы тяжести. Тем не менее, скорость увеличивалась и постоянно возросла. Серая точка, находящаяся внутри шара испытала необъяснимый ужас и такое чувство, будто она находится вне шара, ей казалось, что вот-вот наступит нечто страшное. Это было так же неприятно, как видеть всепоглощающую темноту, недавно виденного тоннеля. К счастью посадка прошла успешно. Вокруг шара стали собираться чёрные тени. Их было много. Шар внезапно разорвался огненными брызгами, разметав по сторонам тёмные фантомы. По берегам большой реки, словно из-под земли, вырос город с большими домами. Появились мосты и едущие по ним автомобили.
Идрахим – послышался громоподобный и всесодрогающий голос с неба…
***
Девушка лет двадцати, способная вызвать снисходительную улыбку своей внешностью, сидя за столом, читала книгу. Её лицо заставляло думать, что она спит, но медленные движение глаз, читающие строки настаивали на обратном.
Однако стоит вернуться к тому утверждению, что её внешность действительно способна вызвать улыбку. Если бы золотая рыбка захотела превратиться в Золушку, она могла бы выглядеть именно так:
Не правдоподобно худенькая фигурка, рыжие волосы старательно завитые и утянутые в хвостик на затылке и чуть на выкате прекрасно-грустные серые глаза, впалые щечки. Пухлые губки, щедро намазанные розовой помадой. Добавьте к полученному портрету почти прозрачные рыженькие бровки и замечательно выпуклый высокий лоб, красоту которого подчеркивало отсутствие челки. Если не улыбнулись – значит, сами столь замечательны и достойны улыбки.
Это изумительное чудо умудрилось нацепить на себя короткий медицинский халатик, подогнанный строго по фигуре. Девушка сидела, закинув ногу на ногу и яркий свет лампы стоящей на письменном столе подчеркивал белоснежность ее облачения в общем полумраке комнаты. Подол халатика едва доходил до середины бедра и открывал взору пару сухопарых тощеньких ножек, впрочем, достаточно длинных. Создание было обуто в массивные черные сланцы на высокой скале, которые выглядели якорями, которые притянули её ноги к земле.
Она легко оторвалась от своего, судя по всему - не слишком - то увлекательного чтива и, повернув голову, всмотрелась в сумрак зала, стены которого были выложены белой плиткой: её интересовали часы. Вернее сказать трое часов были расположенных на стене, рядом со стеклянной ванной, наполненной какой - то белой субстанцией. Часы показывали одно и то же время: убедившись в этом факте, девица встала.
Надев на голову белый медицинский берет, она не рисковала испортить им свою незамысловатую причёску. Неспешно подошла к сосуду непонятного предназначения. Щелчок клавишей - прибавил освещённости в медицинском кабинете. Рядом со стеклянной ванной находилась медицинская кровать и душевая кабина. Различная электронная аппаратура в великом множестве находилась рядом с кроватью и даже была подвешена возле неё.
Достав из стеклянного шкафа склянку с жидкостью перламутрового цвета – дама отлила её треть в пробирку и поставила её на место. Затем, посмотрев на небольшой график, приклеенный к стене скотчем, она вновь взглянула на часы, и удовлетворённо кивнув своей забавной головкой - вылила содержимое пробирки в ванную, улыбнувшись при этом совершенно очаровательной улыбкой.
Едва только лаборантка собралась вернуться на своё место, для того, чтобы продолжить чтение, как по поверхности стеклянного сосуда, куда только что была вылита жидкость - пробежала волна, обратив на себя пристальное внимание девушки в белом халатике.
Она недоверчиво посмотрела на увиденный феномен, после чего, сделав несколько энергичных шагов к одному из висевших на стене аппаратов - включила его. Маленький монитор запестрел разноцветными огоньками, графиками, цифрами. Преобладание красноватых цветов и оттенков было очевидным.
Научная работница, хлопнув в ладоши, радостно взвизгнула, истошно замотав головой из стороны в сторону. Со стороны, такую реакцию можно было - бы расценить, как отзыв деревенской дурочки, на приглашение прогуляться в кино с первым гармонистом колхоза. На визг в кабинет влетели, чуть не снеся с петель, стеклянную в верхней половине дверь два человека - мужчина и женщина.
- Есть! - криком сообщила им лаборантка. - Смотрите, а то пропустите!
Смотреть действительно было на что. Жидкость в ёмкости с непонятным веществом заколыхалась. Стеклянный сосуд - ванная прозрачная на свет стала темнеть, вероятно, там произошла химическая реакция.
Внезапно, заставив своим неожиданным появлением вздрогнуть окружающих, из стеклянной ванны, словно из ледяной проруби выпрыгнул человек, выпустив изо рта ту самую жидкость, что находилась в ёмкости. Внешность “вынырнувшего” была достойна восхищения туземного племени справляющего праздник белой грязи. Кашлянув, «дядька» выплюнул тем самым изрядную порцию жидкости изо рта и перевернувшись на колени снова в ванную, начал быстро и шумно дышать. Он жадно глотал кислород и беспрестанно кашлял, истошно мотая головой – плакал и ревел одновременно. По лицу субъекта , – текли слёзы.
Лаборантка и двое людей прибежавшие на её крик, будто зачарованные следили за происходящим. Но… Стоило лишь вынырнувшему из жидкости, несколько отдышаться и обвести присутствующих взглядом своих неестественно синих глаз, как на лицах “наблюдателей” обнаружилось подобие некоторой растерянности вкупе со значительной долей опасения.
- Ну, Светочка, что - же? - мужчина в белом халате вопросительно посмотрел на “лаборантку”.
- Он нас слышит,- ответила та, широко улыбнувшись.
Два человека, прибежавшие на зов Светы, и до этого момента не проронившая ни слова – проявили определённую активность: женщина полюбопытствовала прокуренным голосом:
- Сразу начнём?
Нечего, не ответив, Светлана хмыкнула, словно не понимая сомнения своих коллег. Сделав шаг по направлению к ёмкости, возле которой происходили события – она надавила на блестящий металлический рычажок возле ванной и мутная жидкость быстро ушла из стеклянной ёмкости, оставив на всеобщее обозрение существо, густо покрытое серой массой. “Тварь” смотрела на присутствующих безумным взглядом, не выражающим даже толику благоразумия. Видимо ей не понравилось, что жидкости в ёмкости не осталось. Почувствовав это, каким то образом, что жидкость отошла - существо злобно и громко зарычало: казалось это весьма угрожающим, но Светочку это обстоятельство не смутило. Достав шланг, она решительно крутанула маховиком крана и мягкая струя синеватой жидкости, смыла с чудовища слои ила, или грязи.
Спустя некоторое время перед взором собравшихся - предстал человек, а не пугающего вида создание: это было существо с ярко выраженными надбровными дугами и темными русыми волосами. Подопечный был извлечён из своей купели и положен на кровать. Время от времени человек, который раньше себя подобным образом ни когда не вёл, а напротив производил даже благоприятное впечатление, всё ещё издавал громкие гортанные многообещающие звуки, в которых явно слышалась угроза. Человек, ранее носивший фамилию Самсонов -видел в людях, своих обидчиков. Звероподобное существо с превеликим удовольствием готово было (судя по звериным вскрикиваниям) посчитаться с “экспериментаторами”, но не могло это сделать по причине полного паралича.
У женщины, не той, что была похожа на золотую рыбку, другой.… С прокуренным голосом. Казалось, у неё будет нервный припадок. Её, в отличие от Светочки и мужчины, очень пугали гортанные угрозы существа: ей было совершенно не понятно, каким образом человек способен производить такие громкие и леденящие душу звуки без видимых усилий. Громкого дыхания существа с внешностью Самсонова слышно уже не было – оно пришло в норму, но львиные по громкости звуки, издаваемый им - могли, быть слышны на улице ( если конечно лаборатория не была достаточно звукоизолирована).
Койка была накинута причудливо расписанной чёрными символами простынёй, под которой без труда угадывались силуэты человеческого очертания. Настенные часы показывали три часа утра - время, в которое все обычные люди не занятые серьёзной работой предаются сну.
Три человека в эту ночь были заняты основательной работой, на их лицах не было следов, свидетельствующие о том, что они желают спать. Девушка - золотая рыбка, сидя за столом, читала книгу, но не ту, что читала до того, как в стеклянной ёмкости обнаружилось существование жизни. Вернее было - б назвать книгу не книгой, а фолиантом, да, именно фолиантом. Кожаный переплёт и редкостные серебряные застёжки свидетельствовали о незаурядной редкости книги так же, как и посеревшие от времени толстые страницы. Слева от неё сидели мужчина преклонных лет, справа - женщина. Они с вниманием благодарных учеников наблюдали за “Светочкой”, пытаясь по выражению её лица понять смысл текста, в который она с таким не мысленным сосредоточением вчитывалась.
Светочка, закрыв свои глаза, медленно закрыла книгу. Сидевшие рядом с ней тоже словно по уговору тоже медленно опустили веки. Затем они протяжно пропели в один голос: “Хиаммм”.
Дама ранее сидевшая по правую руку от “Светочки” - поднялась и решительно направилась по направлению к “пациенту”. Самсонов, если это конечно был он, был с головой накрыт простынёй и не подавая признаков жизни – вёл себя подозрительно тихо.
Подойдя к койке Самсонова достаточно близко, дама, под пристальным взглядом своих коллег, присела на нарочно приготовленный стул – и протянула руку туда, где была голова подопытного, мышцы на лице её дрогнули, выдав волнение и дыхание участилось. На секунду она задумалась, но вслед за тем, резко рванула край покрывала. В палате случилась яркая вспышка по силе своей едва ли уступающая вспышке молнии, а может и превосходившая силу этого природного электрического разряда.
Светочка и мужчина, лишь рефлекторно зажмурились, словно были готовы к такому раскладу и ничуть не удивились: будто знали, что это должно произойти. Опять не сговариваясь, они вновь произнесли: “Хиам”. Та, что сдёрнула покрывало – молчала, оцепенев. Видно это и послужило сигналом о том, что опасность минула. Переглянувшись, будто что - то спрашивая взглядом друг у друга, но не найдя ответа - быстро встали поспешив туда, где находился их пациент, вместе с дамой, его потревожившей.
- Антон, кажется это Самсонов! - обрадовалась Светочка, увидев выглядывающее из-под простыни лицо своего пациента.
Глаза у Евгена были полуоткрыты. Казалось, он казался уставшим и вымотанным ребёнком, который заигравшись – не нашёл в себе сил с тем, чтобы закрыть глаза, да так и уснул. Светочка с превеликим интересом окинула его взглядом и даже сдёрнула простыню, будто обозревая музейную ценность. Она обернулась, желая верно увидеть реакцию того, к которому она только что обратилась. Антон совершенно не разделял интереса Светочки к мужчине.
Представительный с благородными и уверенными чертами лица мужчина скорее бы мог именоваться Антон Павлович ,или Антон Эдуардович. Он быстро повернул голову и в лице его, Светочка заметила беспокойство.
Антон с большим вниманием смотрел в открытые глаза третьей участницы этого странного опыта. Та продолжала сидеть на кресле в той же позе. Казалось, даже не шевельнувшись с того момента, когда сверкнула ослепительная вспышка. Глаза её были открыты и были покрыты белой поволокой, через которую ничего не возможно увидеть. И женщина скорее всего не видела, безучастно устремив взгляд в одну точку – была отрешена от всего земного, созерцанием лишь ей видимой картины. Антон, присев на корточки, держал её руку, пытливо всматриваясь в ожемчужевшие глаза, изредка окидывая быстрым движением своих глаз её лицо, ставшее похожим на маску.
Светочка, разделив тревогу своего зрелого товарища – взволнованно приподняла брови, и обиженно оттопырив нижнюю губку. Она походила на ребёнка, оставшегося в наказанье без сладкого. Её вид словно говорил: “Я исправлюсь и больше так не буду”.
Светочка действительно была нелицемерна в своих чувствах. Слёзы, на глазах, которых и видеть то было не кому - являлись прямым и неопровержимым свидетельством её искренности.
Впрочем, поводов для огорчений у неё вскоре не стало. Женщина неожиданно очнулась, вскрикнув при пробуждении:
- Это он! Пересмешник сдержал обещание!
- Понял, понял Лора. Не волнуйся,- тут же успокоил её Антон с неожиданной горячностью и поспешностью.
- Да, всё хорошо, - кивнула Лариса головой, не выразив реакции на лице. Взгляд её при этом не стали выглядеть хоть, насколько ни будь лучше: постаревшее лицо не выражало эмоций, глаза по-прежнему ни чего не видели.
**********
Придя в себя - Самсонов первым делом увидел белый подвесной потолок. Попытавшись, хоть что ни будь вспомнить - к своему великому удивлению, Евген припомнил все, что с ним случилось за последнее время. Удивиться было чему. В голове, словно слайды в великом множестве закружились картинки из суетной жизни. Облегчённо вздохнув – он предпринял неудачную попытку приподнять голову. Удивившись этому, хотел было повернуться на бок - вновь не удачно. Своего тела - не ощущал, будто его и не было.
«Ну и ну»,- мелькнула первая мысль промелькнула в мозгу, поспешив родить вторую: - «Надо позвать на помощь».
Однако и голос был не подвластен разуму. “Эй, кто ни будь!” - эта фраза не покинула нуждавшегося в помощи Самсонова. Вместо крика, зовущего на помощь, вырвался лишь нелепый и слабый вздох.
“Лучше бы больно было, чем вот так”, - растерянно решил он, оглядывая тот участок, который ему было позволено видеть после автокатастрофы. Капельница возле кровати, с жидкостью сливового цвета, подсказала: “Допрыгался”… «Институт?»… “ Наука требует жертв? Она их получит”. «Место вроде приличное».
- Да, это приличное место - вдруг раздался мужской голос, согласившийся с мыслью больного.
Самсонова голос обрадовал и удивил одновременно. Попытавшись понять, откуда исходил этот звук - он оторвал свой взор от капельницы и быстро принялся искать источник звука глазами.
-Не там ищешь, - прозвучал всё тот же голос. - Посмотри на потолок.
Евген поднял глаза в верх и увидел, что одна из подвесных плит подвесного потолка видоизменила свой цвет из белого в светло - серый. Самсонова это ни чуть не слишком удивило, обратило на себя его внимание другое:
“Почему тот, кто разговаривает с ним, не показывается на глаза? Каким образом кто-то так ловко влез в сознание, узнав ход приватных мыслей?”…
“Наверняка, послышалось. Наркотиками накачали. В серьёзную аварию я, должно быть, попал”, - успокоил он сам себя, всматриваясь в изменивший цвет квадрат подвесного потолка.
Следующая невероятность испугала, заставив едва ли не вздрогнуть и испытать при этом неимоверное чувство облегчения.
- Тебе не послышалось, - вновь негромко, но более, чем явственно прозвучал голос, добавив через двухсекундную паузу. - Смотри на потолок.
Та пластина, что несколько отличалась от других своим цветом, оказалась монитором плазменного телевизора. На экране, было хорошо видно лицо человека среднего возраста.
- “Врач”,- решил Самсонов, другого в голову не пришло.
- Не правильно, я не врач, - несогласно помотала голова в разные стороны. – Не удивляйся тому, что я могу читать твои мысли.
- Почему ты в телевизоре? Ты сделал что-то такое, отчего в глаза посмотреть совестно?
- Ты не калека, ты пересмешник. И в данный момент ты очень опасен.
- Чего ты гонишь, дядя? – подумал Самсонов, не надеясь, что на этот раз его услышат и потому всё встанет на свои места.
Лицо в телевизоре добродушно улыбнулось, пообещав:
- Скоро всё встанет на свои места.
- Предположим, что встанет. Только ты мне скажи: руки - ноги у меня целы? Сам я встану?
-С тобой полный порядок, если всё пройдёт хорошо, ты сегодня будешь на ногах.
- Угу, а если не “всё будет хорошо”, так здесь и сгнию, - подумал Самсонов, надеясь, что хотя бы эта мысль, адресованная самому себе, не будет услышана физиономией в телевизоре. Но ошибся.
- Ещё раз тебе говорю. Ты совершенно здоров. С чего тебе здесь гнить?
- Отпусти меня! Готовь к выписке! Вызови мне такси, раз я такой здоровый, а то я на чемпионат мира по боксу не успеваю! - рассердился Самсонов.
Эта мысль - обращение прозвучали должно быть эмоционально и потому громко. Человек в телевизоре замотал головой, скорчив при этом кислейшую мину на своём солидном лице. Левый глаз у него прижмурился, правый закатился вверх. Схватившись за голову руками, он будто попытался заблокировать громкий голос Самсонова в реальности не звучавший вовсе.
- Не ори! - с возгласом, но всё же вежливо попросила голова в телевизоре. - Я из- за тебя оглохнуть могу. Нет, я правильно сделал, что перестраховался: возле тебя находиться опасно. Пока, во всяком случае.
- Что происходит? - рассердился Евген. - Ты мне хоть что ни будь, объяснишь?
- Не всё сразу. Перво-наперво позволь мне представиться. Называй меня Антон. Нет, так как ты подумал - меня, пожалуйста, не зови. И ещё - не психуй. Не надо эмоций. Они на мне плохо сказываются. Если будешь орать - отложим разговор на завтра. Будешь плохо себя вести завтра - поговорим через день. Только ведь, это не в наших интересах.
- Договорились,- согласился Самсонов в знак чего, даже утвердительно моргнул веками. - На чём ты остановился?
- Я говорил о том, что ты совершенно здоров. Это тебя видимо и взбесило.
- А, твоё заявление… Оно звучит шпилькой. Я должен торопиться, но не могу. Где я - тоже понять не могу. А тут ты. Вообразил из себя Фантомаса, то хоть маску зелёную на себя нацепи. Хочешь, чтобы я тебе хотя - бы на копейку доверял - скажи, как у тебя мысли читать получается?
- Телепатия,- удивилась голова из телевизора, не веря, что собеседник сам не смог додуматься до такой малости. - Не веришь?
Экран вновь стал белым, сменив белизну на заставку местных новостей. Журналистка городской сетки вещания озадаченно смотрела в камеру, а в глазах её был заметен некоторый испуг, смешанный с азартом. Тут она, встряхнув пышной челкой, преобразилась, из дохлой курицы в молодого резвого цыпленка.
- Снимаем,- сказала она, решительно кивнув головой. Камера повернулась к месту аварии двух машин, одной из которых была десятая модель Жигулей, въехавшая со всей скорости в фуру. Вокруг Жигулей сновали спасатели, делая всё возможное для извлечения пассажира и водителя легковушки. В обезображенном пассажире Евген без труда узнал самого себя. Машина была столько изуродована и исковеркана, что оставалось удивляться.… Каким же образом посчастливилось выжить и проснуться через какое-то время, не ощущая даже капли боли. С беспристрастным и показным равнодушием, ведущая одного из основных каналов Нижнего Новгорода, что-то рассказывала камере о произошедшей аварии. Она подошла к водителям дальнобойщикам и принялась брать у них интервью. Короли дорог, не желая разговаривать с ней - отвернулись от камеры. Впрочем, всё, что происходило на экране – для Евгена происходило без звука – он просто не различал слов, пожирая взглядом экран. Лишь в конце репортажа Евген услышал фразу, неприятно удивившую его. Голос ведущей криминальных новостей, к коей он ни когда не испытывал симпатии - сообщил:
- Водитель и пассажир Жигулей погибли задолго до приезда спасателей. Туман, и дым горящих торфяников не способствуют быстрой езде. Помните об этом. И вечер этого дня не покажется вам таким трудным.
Экран свернулся и на нём, вместо теленовостей вновь показалась голова Антона.
- И что? Эту вот хрень по телевизору показали? Я вроде как жив, - подумал Евген.
- Нет. Эту плёнку мы изъяли и зрители этот репортаж не увидел. Конечно ты можешь меня спросить… Зачем телевизионщиков вообще подпустили? Я тебе отвечу: эта съёмка является прямым доказательством того, что после аварии ты погиб. Ты, наверное, заметил, что травмы у тебя были серьёзные. Врачи о таких говорят: “Не совместимые с жизнью”.
- Антон… Я что? На том свете что - ли?
- На этом.
- Не верю. Почему я не могу говорить и двигаться? Где мои раны, которые с жизнью несовместимы и почему я себя не чувствую. Чем меня накачали?
- Считай, что тебя клонировали, и ты родился за ново – этот приём известен с древних времён. Только этот секрет остаётся тайной, известной лишь избранным.
Самсонов хотел, было иронично улыбнуться, но не получилось: лицо продолжало оставаться неуправляемым. Вместо Евгена в телевизоре улыбнулась голова. На экране возникла та самая палата, в которой сейчас находился Евген. На большом металлическом столе он увидел себя: разорванного напополам, голова безобразно смята. На лбу, возле правого виска зиял хорошо заметный пролом. Основательность травм, полученная в результате аварии, привела его в смятение. Похоже, что голова в телевизоре говорила ему правду. Выжить после такого рода травм - было нельзя.
- Не пугайся,- Успокоила Антон, продолжавший изучать реакцию Самсонова, внимательно следя за ним из телевизора. - Твоё физическое состояние лучше, чем у новорожденного. Как только я сочту нужным - ты сразу же поднимешься с постели. А голос… Ты пока не можешь говорить. Это опасно, тебя услышать.
- Подойди ближе, пошепчемся,- подумал Евген, испытывая перед головой в телевизоре лёгкое смятение.
- Не могу: ты представляешь для всех окружающих опасность. Хочешь? Сегодня же ты сможешь подняться и узнать всё, что тебя интересует. Одно только условие с моей стороны: слушай меня внимательно, не перебивая. Всё, что тебя интересует, я знаю. Ты не возражаешь? Тогда поехали.
Тоже мне, Гагарин нашёлся,- подумал, было Самсонов. Увидев на экране лицо, выражающее неудовольствие - сразу сосредоточился на его рассматривании, решив последовать совету Антона. Не перебивать его болтовню.
- Ты жив потому, что ты пересмешник. Я рад приветствовать тебя во время твоего очередного возвращения.
Антон улыбнулся и стал без особого труда читать, что-то по памяти, на совершенно немыслимых языках нечто, похожее на стих. С каждой новой строчкой его произношение менялось. Со стороны это напоминало на произношение заклятий, Антон полюбопытствовал:
- Ты понял, о чём я говорил?
- Да. Это сонеты Шекспира. Ты читал их на разных языках. Каждая строка - новый язык.
- Двадцать строчек - двадцать языков, - соглашаясь с правильностью выводов, Антон кивнул головой. Это является доказательством того, что ты пересмешник.
- Полиглот, как и ты? – не разобрав смысла последней фразы -переспросил Евген.
- Нет. Я владею всего лишь тремя языками. Но лучше расскажу тебе всё с начала. С самого начала. Не удивляйся тому, что история, которую я тебе расскажу, берёт своё начало за много веков, до наших дней. Это история о двух враждебных силах. Когда - то ты первым развязал войну между ними, прекратив господство одной
- Стой! - перебил его Евген. - Прежде скажи, что случилось с моими девчонками. Маша, Надежда, Лера, Наташа… С ними всё в порядке?
- Всему своё время.
- Это твоя компания Хистову голову морочила, когда он к экстрасенсу в деревню ездил?
Лицо в телевизоре приняло кислое выражение и поинтересовалось:
- Ты хочешь, чтобы мы вернулись к нашему разговору завтра?
Самсонов смирился, ничего не подумав, и Антон продолжил:
- Это произошло очень давно. Точного времени я тебе назвать не могу, да и ни кто этого точно не знает. На нашей планете произошёл передел власти между двумя силами. Одна бросила вызов другой и победила - благодаря тебе. Пересмешнику. До того, как к людям пришло христианство, мусульманство и другие подобные религии, настраивающие людей на мир и согласие - на земле царили другие боги. Как ты догадываешься – они были совсем не похожи на тех, каким поклоняются сейчас. Немногим более двух тысяч лет тому назад - царил совсем иной мировой порядок. Добро было злым, а зло - добрым. Человечество должно было сменить своим присутствием другую человекоподобную расу. Те, кому наступило время уходить, не захотели покинуть землю.
- Ты чего несёшь, Антон? - подумал Самсонов и был сразу же услышан.
Антон раздосадовано покачал головой, исчезнув с экрана.
- Что-то я не то сказал, - немного расстроился Самсонов этому обстоятельству. Теперь не ранее, следующего дня, он не увидит этого человечка на экране. «Ну а сам - то он, ждёт, что я ему в это поверю? “ « Эй, гараж! Геолог, ты где? Антон - кондом! Отзовись!”
Ни кто не откликнулся.
Внезапно экран медленно начал светлеть. Это продолжалось до тех пор, пока он совсем не стал белым. Этот трюк, сделанный вероятно для привлечения к себе внимания - конечно же, был Евгеном замечен. Самсонов с нетерпением ждал появления Антона с тем, чтобы убедить его, не заниматься глупостями и сразу объяснить ему, что же, наконец, происходит. Но вместо ожидаемого лица на весь экран - показалась фотография его родителей. Это фото, сделанное им же самим было Самсонову прекрасно знакомо.
- Узнаёшь? - раздался вопрос заданный знакомым мужским голосом. - А это, узнаёшь?
Евген всмотрелся в экран с тем, чтобы внутренне содрогнуться от постигшего ужаса. Он узнал своего отца, лежащего в луже крови с перерезанным горлом и мать, с разбитым черепом. Место, где развернулась ужасающее действо, так же было узнанным без труда: родительский дом.
- Так эти люди тебе знакомы? – вновь переспросил голос Антона. Экран несколько раз моргнул, сменив лишь ракурс ужасных картин.
- Ты Данилова не видел? Кажется хотел посмотреть, но не довелось. Что-же, смотри, во что он превратился.
Экран вновь методично замелькал, показывая Самсонову, обезображено - обгоревший труп Данилова, рядом с его сожжённой машиной.
- Может быть, хочешь на могилку генерала Давыдова посмотреть? Пожалуйста. Иду тебе на встречу. Экран сменил слайд. Взору предстало кладбище с множеством людей возле могилы. На переднем плане была видна молодая жена генерала, ещё не разрешившаяся от бремени.
- Ты девчонками своими интересовался? На них ты тоже можешь посмотреть, но смотри в хронологическом порядке. Первым водитель умер. Чемпион России по самбо. Сергей. Ты его хорошо знал?
Евген, ни как не мог реагировать на всё происходящее, кроме как лишь сильнее открывать глаза. На экране показался в всмятку разбитый автомобиль «Рено». Сергей был, раздавлен в лепёшку машиной о бетонный забор. – Это случилось в мотеле, где они решили остановиться, - прокомментировал Антон за кадром.
Кадры не переставали меняться на экране, причиняя Самсонову немыслимую боль: от всего увиденного – щемило сердце.
- Теперь Надя, - со спокойствием патологоанатома, производящим своё тысячное вскрытие объявил голос. Экран с послушностью дрессированной собачки показал следующую леденящую душу картину и Евген пожалел, что он жив. Хотелось почувствовать боль каждой клеткой своего тела и умереть, сдохнуть и не видеть всего того, что ему здесь показывали. Смысл чудовищной презентации достиг глубин его мозга. Всё, что было ему так дорого – погибло. Именно потому было невыносимо больно смотреть на всё, что ему здесь показывали. Широко перерезанное горло Нади, в ванной было не менее ужасно, чем все те картины которые он уже видел. - А это Наташа. Её ты не забыл? - спросил голос, к которому Евген уже испытывал смертельную неприязнь. И следом за вопросом мелькнуло ещё одна фотография. Наталья висела на дереве, подвешенная к ветке железным крюком за ребро. Какой то бездушный человек, с неплохим фотоаппаратом сняв столь ужасные сцены убийств - с разных точек. И когда в сознании мелькнула надежда: “Маша и Лера живы”
Голос Антона холодно ответил: - Нет, они тоже мертвы.
В горле появился ком, сдавивший дыхание и из глаз хлынули слёзы и через несколько мгновений, слёзы залили глаза, лишая возможности видеть, что ни будь, кроме размытых от влаги неярких контуров экрана. Евген закрыл веки, и слёзы ручейком хлынули вниз.
- Открой глаза, Самсонов,- потребовал голос. Ты ещё многого не видел. Давно ты не виделся со своей сестрой и племянницей.
Самсонов невольно подчинился голосу и послушно открыл глаза с тем, чтобы быстро их захлопнуть и не видеть всего того, что он только что увидел. Но память. Эта безжалостная память не смогла стереть из воображения увиденной картины. Кровь. Кровь и трупы людей, которые были ему так дороги. Внезапно он почувствовал, что кулаки его сжаты настолько крепко, что ногти вонзаясь под кожу, причиняют тем самым невероятную боль. Это обстоятельство не обрадовало убитого горем Самсонова. Скорее наоборот, расстроило.
- Что, боишься? - поинтересовался голос Антона. - Хочешь, я тебе опишу? Самсонов, не открывая своих век, закрыл их ещё крепче. – Вот Паша. Сейчас будет его последнее фото. Он не будет для тебя больше ничего изобретать. Ты оставил его в своём доме, даже не позаботившись его куда-то спрятать. Они нашли его. Вот Ягодница. Её убивали долго, судя по всему. Она умерла не скоро, наверное, из-за того, что очень любила жизнь и тебя. А вот и Маша. Ты любил её, больше, чем других.
Тело подопытного Самсонова вдруг забилось в конвульсиях, заставив кроме боли душевной испытать ещё и физическую боль.. Сознание пропало.
За стеной от Самсонова, возле работающих мониторов, находилось два человека: Антон и Светочка. Они с напряжением наблюдали за Евгеном, полностью лишенным сознания. В одно и то же мгновение они повернули друг к другу головы и встретились взглядами.
- Да, - со слезами на глазах оповестила Антона Светочка.
Тот, соглашаясь с ней - кивнул головой и тяжело вздохнул.
Светочка заплакала. Антон, по виду годившейся в отцы этой не слишком складной особе - провёл ей по волосам ладонью, утешая:
- Иди к нему. Время дорого.
Светочка, с достоинством подняв свою головку - вытерла ладонями слёзы и посмотрела на монитор.
- Я справлюсь? Ведь это твоя обязанность…
- Ты должна справиться. Он со мной наверняка больше говорить не захочет – ненавидит он меня после всего. Случай такой, сама видишь…
Антон выглядел разбитым. Судя по всему, ему было неприятно проводить перед Самсоновым такую жестокую постановку.
- А кто же с ним поедет к Идрахиму? - Взволнованно захлопала Светочка своими длинными ресницами.
- Я, кто же ещё? - удивился Антон. - Я должен ехать я с ним и поеду. Просто тебе в данной ситуации будет легче найти с ним контакт. Ты что, подумала, что я испугался?
Антон улыбнулся. Судя по уверенной улыбке, этого человека испугать, действительно было не просто.
- Я пошла, - благодарно улыбнулась ему в ответ Светочка, кивнув грациозно головой.
ТОЧКИ НАД I.
Самсонов, просыпайся, - услышал Евген приятный женский голос.
Тело болело, словно вынутое из-под гусениц трактора.
“Просыпайся”, - улыбнулся Самсонов услышанной фразе. Так я спал…
Тут Самсонов открыл глаза и понял, что нет. Та же обстановка, что и та, которую он видел перед тем, как его оглушили скверные новости, после которых и жить не хотелось.
Самсонов резко рванулся с тем, чтобы вскочить с койки и тут же скорчил на лице гримасу. Тело нее прислушивалось к его желанию, а боль, прокатившаяся по телу, была невыносима. Чуть приподняв голову, он испытал вместе с тем судороги в шейных суставах и оставив эту попытку – рухнул головой на подушку. Увидеть окружающий его больничный интерьер и медицинскую сестру всё - же удалось.
“Сестричка” - милое, но весьма оригинального вида создание глядело на Самсонова с едва заметной улыбкой. Самсонов хотел, было ей тоже улыбнуться, но лишь для того, чтобы показать, что внешность её это заслуживает, но не смог: на сердце было тяжело. Улыбка на лицо, в таком состоянии просто не лезла.
- Это мне всё приснилось? – в надежде на чудо, спросил он, но, подняв глаза к потолку и увидев на нём одну из навесных панелей, несколько отличавшуюся по цвету от остальных - страдальчески скорчил лицо, понимая, какой ответ должен услышать.
“Сестричка” сразу спрятала улыбку и потупила свой взгляд.
- Кто такой Идрахим? И ещё, кто этот Антон?
- Меня зовут Светлана, - будто не слыша вопроса и не понимая тех чувств, которые разрывали Самсонова - представилась мед. Сестра. Ты можешь ответить мне всего на один вопрос?
Самсонов чуть кивнул головой. Даже такое малозначительное действие потребовало значительных усилий.
- Назови мне номер своего пароля для снятия денег с закрытого счёта с твоей операционной банковской карты WIZA.
Самсонов, поглядев на неё, удивившись её простодушию. Имея острое желание послать её куда подальше - все-же уточнил для начала:
- Зачем это тебе? Там денег всё одно нет и переводить их мне ни кто не собирался.
- Это нужно для того, чтобы понять в каком состоянии ты находишься. Тест на состояние твоей памяти.
- Хм… А как ты узнаешь - говорю - ли я правду? Может, чего полегче спросишь? Пароль кроме меня всё равно ни кто не знает.
- Я знаю, - “успокоила” “сестричка”. - Ты попытайся вспомнить, может оказаться, что ты его уже не помнишь.
Самсонов, закрыв глаза, тут - же вспомнил номер всех трёх своих банковских карт. Посмотрев на Свету, он назвал ей восьмизначный номер с требуемой “Визы”, произнося по одной цифре:
- 1 5 5 4 6 9 8 0 3 7
- Нет. Это не совсем тот номер. В одной цифре ты ошибся.
- В какой - же? - поинтересовался Евген испытывая при этом некоторое душевное волнение.
- В четвёртой, - уверенно мотнула головой Света.
- Да. Я знаю, - согласился испытуемый, внутренне изумившись осведомлённости медицинской сестры. - Мне бы не хотелось попасть тебе на зубок… Кто ты?
- Я Светлана, твой друг.
- Мой друг. Повторил Самсонов готовый в любой момент свалиться с кровати. - Давно мы с тобой не встречались, подружка.
Мед. Сестра, увидев, что больному не хорошо - спешно подошла к нему и помогла присесть поближе к спинке койки, подложив подушки таким образом, что голова Евгена оказалась почти в вертикальном положении.
- Ты просто ни когда не видел меня, а вообще то нас можно считать старыми знакомыми, - вспомнила она о начатом разговоре.
- Ты что, ангел? Почему - же я тебя ни разу не видел? - в словах Евгена проскальзывало явное неудовлетворение человека, которого пытаются оставить в дураках. - Каким образом ты узнала номер и пароль моего счёта? Без лапши, ладно?
- Женя… Мне не хватит и недели для того, чтобы ответить хотя бы на половину твоих вопросов. Давай поступим иначе. Я буду тебе рассказывать, а ты меня будешь внимательно слушать. Договорились?
- В противном случае ты перенесёшь свой разговор на завтра!? - чуть не вскипел от нахлынувшей ярости и не заплакал от дикой обиды Самсонов.
- Нет. Завтра ты должен встретиться с Идрахимом. Всё, что ты должен услышать - ты должен услышать немедленно.
- С Идрахимом? Они… Действительно мертвы? Все?
- Да, - выражая сожаление и сочувствие, кивнула головой Светлана. - Мне жаль…
Возможно, ей действительно было жаль всех тех, кто был близок Самсонову. Быть может ей было жаль и самого Евгена, оказавшегося в такой жестокой ситуации.
На глазах у Светланы мелькнули слёзы. Самсонов, обратив на это своё внимание, и отметил, что плакать ему уже не хочется.
- Что я найду среди пепла?
- Викторию и Марию. Они остались живы.
- А этот… Антон. Он сказал, что они тоже мертвы.
- Так нужно. Я объясню, если ты дашь мне эту возможность. Сейчас я выполняю его работу: это совсем не просто. Антон - тоже твой друг, но так вышло. Он ни в чём не виноват.
- Когда это случилось?
- Ты погиб пять месяцев тому назад.
- Крыша едет от таких разговоров. Сейчас что? Уже осень?
- Да. Ты многое пропустил.
Сердце в груди сжалось. “Да, пропустил…”Светлана тем временем чем - то щёлкнула и в палате, которой был Самсонов запахло кофе.
- Тебе кофе как обычно? Крепкий, с сахаром и молоком?
- С цианидом и мышьяком, - раздался едва слышный ответ.
Благородный аромат крепкого напитка не привлек к себе обычного любопытства Самсонова. Светлана, подойдя к своему подопечному - протянула небольшую кружку, с аппетитно пахнущим напитком. Евген даже не взглянул на подношение. Его стеклянный взгляд был устремлён в сторону письменного стола, на котором горела настольная лампа.
- Пей, - попросила его Света, протягивая кружку.
Самсонов не реагировал. Казалось, здесь и не было его вовсе.
- Пожалуйста, выпей, - вновь попросила его мед. Сестра.
Самсонов не надолго придя в себя, вернулся в сознание, но лишь для того, чтобы, повернуть голову в её сторону:
- Рассказывай, раз много знаешь.
В глазах Светочки отразилось смятение и малопонятный испуг. Страх перед слабым, бессильным человеком, отравленного к тому – же, дурными вестями – был Самсонову непонятен.
- Пей, тебе станет легче, - повторила она. – В этом напитке есть добавки, которые поставят тебя на ноги.
Самсонов взял в руку кружку, та мелко задрожала. Жидкость, переливаясь через края, выплеснулась на белоснежное покрывало. Светлана правой рукой поддержала кружку способную в одно мгновение выплеснуть огненный напиток на её пациента. Самсонов, казалось через «не хочу», сделал первый глоток. К своему удивлению, он мысленно отметил: “Х… А ведь действительно, легче стало. Хотя зачем?”
Мед. Сестричка, с забавной внешностью, Самсонова уже вовсе не забавляла - начала свой рассказ, лишь изредка прерывая его для того, чтобы помочь Евгену отпить из кружки заморский и дорогой (судя по запаху) напиток.
- Ты лучше слушай меня, не перебивая, - напутствовала она его, претворяя этой фразой свой рассказ. - И пей больше. Чем больше выпьешь - тем лучше будет. Верь мне.
И ему вдруг захотелось ей верить. Верить во всё, что она ему не скажет. Больше ни чего делать не оставалось.
- Женя… Я буду рассказывать тебе о странных вещах. Но ты не противься, просто слушай и в конце – всё встанет по своим местам. Хорошо?
- Кто вы?
- Мы? - не поняла Светлана, явно огорчившись тому обстоятельству, что её подопечный не принимает её условие: (меньше говорить, больше слушать).
- Да, вы. Антон. Ты. И ещё…
- А, вот ты о чём.
- Мы своего рода ассоциация. У вас была ассоциация “Диких монстров”, помнишь? А у нас тоже своё общество. “Тонкие нити”.
- Странное название, - без большого энтузиазма и признаков любопытства заметил Самсонов. - Общество ткачей?
- Нет, - возразила Светлана, помогая Самсонову сделать очередной глоток из кружки. - Не угадал. Хотя ты и не пытался. У нас совсем другие интересы. Но ты всё время забегаешь вперёд. Антон с тобой именно поэтому так жёстко и поступил.… Иначе не получалось. Твоих родственников и друзей – убили твои враги. Нам удалось спасти Валерию и Марию – они живы и с ними всё в порядке. Этого достаточно, что – бы тебе стало хоть немного легче?
- Почему только их?
- Мы не могли поступить по-другому, есть правила. Антон тебя нарочно так мучил и фотографии эти жуткие показывал – в твоём теле были две души: нужно было, чтобы первым номером стоял ТЫ, а не пересмешник.
Самсонов с непониманием посмотрел в лицо своей сиделки. Увидев, что она почти плачет от волнения, расстроился этому сам: “Попал в дурдом и ноги не ходят. Уйти не могу. Куда - б я пошёл? Топиться наверно. Лёд на Оке, наверное, ещё встал”.
- Льда на реке еще нет?
- Нет, - недоумённо посмотрела она на Евгена.
- Это хорошо, - задумчиво произнёс Самсонов. - Вы мне лапшу на уши вешали о том, что я уже завтра на ноги встать смогу.
- Это не лапша, это правда, - горячо заверила его сиделка, радостно улыбнувшись.
- Это очень хорошо, - тоже немножко обрадовался Самсонов.
- Завтра ты можешь встретиться с Идрахимом.
- Антон говорил, что это он всех…
-Да, это его барваки – так он назвал собирателей жертвенной крови. Ты хочешь, чтобы я тебе подробно о нём рассказала? Так слушай меня, наконец,… Я не буду говорить тебе всё то, что ты должен услышать. Вижу, что слушатель из тебя никакой. Ты после гибели, ты ещё несноснее стал. Это потому, что в тебе пересмешник сидит.
- После гибели? Пересмешник? - изумлению Самсонова казалось, не было предела. - Идрахим? Барваки? После смерти?
- Дошло, наконец! - обрадовалась Светочка, с торжествующим удовлетворением, победно взглянув на Евгена. Тебя возродили из твоих останков, которые к счастью не очень пострадали.
- Как возродили? - было заметно, как к Самсонову возвращается разум и его завсегдашняя пытливость. - Клонировали, что - ли?
Он буквально оживал на глазах, взволнованно попросив у Светланы: Ещё кофе!
Та обрадовано метнулась к кофеварке, налив напиток из огромного жерла ту же кружку.
- Нет, не клонировали,- улыбаясь, она протянула ему горячий напиток. - Возродили. Из мёртвых. Ты что, - не помнишь, тебе же показывали, как ты в аварии погиб.
- Помню… Только будто во сне это было. Не верю. Такого не бывает.
- В клонирование веришь, а в возрождение нет? - захихикала Света, не вызвав и улыбки на лице своего слушателя. Заметив это обстоятельство, она стала серьёзной. Попросив его: - Сосредоточься, времени совсем мало, - начала рассказывать:
- Антон тебе именно с того места начал, рассказывать с которого ты этот рассказ и должен был услышать. Ещё до возникновения новых религий в мире был совершенно иной расклад сил. Слушай, как он возник: на земле постоянно происходит эволюция. Рыбы, динозавры, люди, ядерный грибок и… Что? - вопросительно уставилась она на Самсонова, наблюдая за его реакцией.
- Смерть… Мрачно заметил тот, самостоятельно отхлёбывая из чашки кофе. Руки уже не тряслись.
- Смерть кому? - переспросила она, будто полагая, что получит от него ясный и исчерпывающий ответ.
- Члену моему, - грубо ответил он, добавив через мгновение: - Всем!!!
- Я не сержусь, - ни чуть не смутившись, улыбнулась Светлана, и Евген почувствовал себя крайне неловко. - В сущности, ты прав. Но не до конца. Следом за человеческой расой на землю приходит другой вид гуманоидов, на нас мало похожий. Похожее описание этих видов можно встретить у Блаватской, хотя она описывает его не совсем точно.
- Читал я Блаватскую. Её рассказы похожи на сказки, занятные, если вчитаться.
- Только давай не будем удаляться от темы, - вновь умоляюще попросила его Света. - То, что ты читал Блаватскую, мне известно. О том, чтобы ты поверхностно ознакомился с её трудами позаботился твой бывший работодатель Данилов. Он тоже из “Тонких нитей”.
- О- О, - опешил Самсонов задумавшись. – Как всё мудрёно.
- Сложные вещи не могут быть простыми, - согласилась Света. - Поэтому Я прошу тебя слушать меня внимательно, не перебивая. Понимаю, что ты сгораешь от любопытства, но невозможно так сразу объять необъятное. После того, как человечество оставит землю - на смену ему приходят другие виды. Давай, чтобы не отнимать время на их описание так и будем их считать по Блаватской: атланты. Человечеству отмерян срок существования - не более 35000 лет. Я лично предполагаю, что у нас есть все шансы не увидеть конца этого света. Когда этот срок истечёт - ни кому не известно.
- Если считать то, что ты говоришь не верным – высчитать срок не тяжело: нужно высчитать дату возникновения человечества на земле, и тогда узнаем, когда будет «конец света» - выразил свою точку зрения Самсонов, допив остатки кофе. - Наука - же располагает сведениями…
- Ни чем она не располагает, - махнула рукой Света. - Ладно, не будем пока об этом. Когда атланты покинули землю, во время очередного катаклизма, ознаменовывающий конец их пребывания на земле – подошло время людей. Но среди атлантов нашлись мятежники. Они не пожелали подчиниться всеобщим правилам и покинуть землю: некоторые из них остались. Предназначение людей несколько другое, чем мы думаем. Ни кто не должен убивать себе подобного, грабить, рваться к власти, шагая по трупам. Этому научили людей двадцать четыре мятежника из числа атлантов, которые не покинули землю в назначенный срок. Они остались с тем, чтобы сеять зло. И зло это, как ты можешь догадаться - дало хорошие всходы.
- Откуда у тебя такая информация? Я о Атлантах – мятежниках.
- Этому учит наше учение.
- Единственная причина, почему я слушаю тебя - меня интересует, действительно - ли я смогу отсюда уйти? И ещё: Маша и Лерой живы?
- Да, они живы. Ты сам будто рождён вновь и твои органы в идеальном состоянии. У тебя даже пломб в зубах нет. Зеркало дать? Тебя это не удивляет? Будешь смотреть?
- Нет, не до этого мне. Ладно.… Так что там учудили наши атланты, которые не улетели с земли?
- Они посеяли между людьми вражду и ненависть, научили убивать друг друга, завидовать, красть, заниматься магией, колдовством.
- Хм… Тебя послушать – против них в крестовый поход пускаться можно.
- Я здесь для того, чтобы направить тебя в этот поход.
- Света, я в данный момент похож на инвалида, несчастного человека, а не на крестоносца. Мне это нужно?
- Да. Нужно. На карте стоит три жизни.
- Жизнь Маши, Валерии и… - задумался Самсонов.
- Твоя. Про неё не забывай.
- Я, кажется жив. Кто мне угрожает?
- Идрахим. Один из атлантов, был среди остальных старшим. Он взял себе имя “Идрахим”. В те давние времена, те, кто узнавал его, называли его “Ибрагим”, что в переводе значит - притягательный. Собственно он и явился прообразом дьявола. Ему поклонялись, принося жертвы, его имя обожествляли, ведя кровопролитные войны. Идрахим враг человечества, но многие, ведя не правильный образ жизни - помогают ему выполнить его миссию.
- Любопытно, но бездоказательно.
- Я не собираюсь тебе что-то доказывать. Я тебе просто рассказываю то, что ты должен знать. Мне известно, что ты завтра с ним встретишься и убьешь его. На этот раз навсегда - больше он не вернётся.
- Думаю, ты слишком высокого обо мне мнения. С чего ты взяла, что я могу бросить вызов вселенскому злу и одержать победу?
Самсонов впервые за последнее время вяло улыбнулся своей спасительнице. Это был прогресс, который Светлану чрезвычайно обрадовал. Подсев к нему ближе, она будто по секрету стало доверительно шептать ему, глядя ему пристально в глаза:
- Если это не сделаешь ты – это сделает Пересмешник. Он находится в тебе. Эта схватка будет последней, если победителем станет человек. Последний раз, когда появлялся Идрахим - был 1895 год и он был сражён нитями относительно недавно. Ты только подумай, как много человечество претерпело за эти сто лет.
- Сто лет не удавалось его уничтожить? Ты предлагаешь мне ближайшие сто лет посвятить борьбе с этим Идрахимом? Хм… Я должен над этим серьёзно подумать.
- Некогда думать. Жаждешь доказательств? Ты их получишь.
- Только не нужно меня вводить в трансы, заводить разговоры о Блаватской, показывать мне трупы моих родственников! Прозрачно и доступно – сможешь это сделать?
- Сложно говорить просто о сложном, но я попытаюсь. Корни истории, которой ты услышишь - произошла здесь, на месте, где сейчас находится Нижний Новгород. Случилось это во времена, когда была крещена Русь – именно тогда Идрахим потерпел своё самое значительное поражение. Около тысячи лет тому назад - здесь собирались колдуны и волхвы. Водным путем они, добирались до места, где Ока сливается с Волгой. На месте мордовского поселения, они построили город: Ибрагимово городище. Этот было последнее укрепление зла на планете.
Славянское язычество – не являлось идеологической опорой Идрахима, но изжить его было решено Пересмешником – врагом Идрахима. Читай, - сунула она ему в руки старую книгу. Самсонов открыл её на том месте, где лежала закладка и обнаружил, что книга написана на старославянском языке.
- Легенды и фольклор, - пояснила Светлана.
"Мордвин Абрам, или Ибрагим, вышедший из - за реки Кудьмы, поселился при впадении Оки в Волгу, на Дятловых горах, покрытых тогда дремучим лесом. У него было четырнадцать сыновей и три дочери; для них он построил семнадцать домов на том самом месте, где ныне находится дом Нижегородских архиереев.
Колония эта была названа Абрамовым, или Ибрагимовым городком, а сам Ибрагим будто бы был выбран от всех мордовских племён чем-то вроде правителя.
Когда Абрам заслышал о движении войск суздальских, Муромских и рязанских, то принялся укреплять свой городок, в котором всех жителей было до пятисот человек, и обнёс его тыном, валами и рвами. Укрепление это охватывало ......
В этом укреплении Абрам устроил двое ворот: одни с южной стороны вала, широкие с дубовыми створами, которые завалил землёй, другие тайные, на севере, у самого коровьего взвоза; а где должно было проходить войско княжье, поставил караулы.
Мстислав явился под Абрамовым городищем с ЧЕТЫРНАДЦАТЬЮ ТЫСЯЧАМИ воинов и, не желая проливать напрасно крови, а желая лишь покорности мордвы и приобретения земель их, вступил с Абрамом в переговоры, предлагая ему удалиться с дятловых гор и признать над племенами мордовскими владычество князя суздальского.
Абрам отвечал, что как он не прирождённый владыка народа мордовского, а только правитель, то не может принять на себя никаких условий без согласия всего народа, почему и просил дать ему ЧЕТЫРЕ года для сношения со всеми племенами мордовскими.
Мстислав дал ему срок для объявления ответа вместо четырёх лет - четыре дня.
Хитрый старик сумел воспользоваться этим коротким временем: через тайные ворота, он послал гонцов в ближайшие мордовские сельбища. В две последующие за тем ночи в городок вошло более пяти тысяч мордвы, и прежде истечения срока данного Мстиславом для ответа, Абрам открыл ворота и ударил по войскам великокняжеским.
Эта отчаянная решимость не принесла мордве, ни какой пользы; Абрам пал в битве со своими сподвижниками, городок был разграблен и сожжён, а оставшиеся в нём жители - перебиты.
Мстислав здесь оставил ТЫСЯЧУ человек конных ратников, заповедовав им жить ОКОЛО Абрамова городища, а отнюдь не в самом городище; а почему так приказал - легенда не объясняет."
- Здорово, - согласился Самсонов прочитав. Четырнадцать тысяч против пятисот жителей.
- Самого интересного здесь не написано: из четырнадцати тысяч Мстислава – осталось не более сотни. Биться с колдунами – всегда было опасно. Теперь читай здесь: это фрагменты из путевых записок Ахмеда ибн Фалдана о путешествии на Волгу в 921 - 922 годах.
- Хм.. Ни чего об этом не слышал… Хотя вроде историей всегда увлекался.
- Не всегда, - перебила Светлана. – Ты заинтересовался историей только после того, как Данилов тебя стал к ней стимулировать. Твой проект с “Атласом Данилова” - чистой воды профанация. Этот проект нереален и был затеян исключительно для того, чтобы вызвать твой интерес к истории. Идеальным для нас – чтобы ты заинтересовавшись вопросами истории, сам, «случайно» натолкнулся на путь истинны. К сожалению этого не случилось.
- Я так и думал, - кисло улыбнулся Самсонов. - Фотограф из меня, никакой.
- Не правда. Снимков хороших у тебя много и в рекламе ты преуспел. Ладно, опять мы отвлеклись: давай я тебе отрывочек сама зачитаю:
“ В нём двенадцать локтей, голова у него, как самый большой из котлов, нос более четверти, а пальцы каждый более четверти… он приплыл по воде и, бывало, как взглянет на него мальчик, так и умрёт, и беременная взглянет и выбросит свой плод, а иногда он сжимает человека обеими руками, пока не убьёт его… мы убили его…”
- Я заметил, что во время того, когда ты читала возникали пропуски… Почему?
- Книга написана более тысячи лет назад, а потом, её очень здорово подчистили. Но, тем не менее, в ней можно найти массу интересных сведений. Например, то, что Булгарского царя называли царём славян. В записях Фалдана много интересных моментов, что сейчас я не хочу заострять на них нашего внимания: это отнимет время.
- Зачем переправляли книги? Для того чтобы не осталось следов о Идрахиме?
- И о тебе. Именно потому ни чего из письменности тех, до наших дней практически ни чего не дошло. Поэтому и было принято долгое время считать, что Афанасий Никитин – первый русский путешественник, достигший берегов Индии. Радищев - лучший из историков, а письменность нам принесли Кирилл и Мефодий.
- Мне Надя говорила, что ещё до революции где-то в районе волжского откоса было подземелье с книгами. Ты про него что - ни будь, слышала?
- Нет, но может это и так. Я не знаю. Если мне нужны раритетные книги - я их получаю без трудностей. Правда, не всегда в виде фолиантов, чаще в виде текстовых файлов.
- А книга Ахмеда Фадлана? Подлинник у вас есть?
- Нет, таким фолиантом мы не располагаем. У нас есть лишь полная копия книги с хорошим переводом. Да это собственно и не важно. Особых ценности для нас эта книга не представляет за исключением отдельных строк.
- Любопытно узнать, что ты читаешь сейчас?
- Волховник 3 века псковита Лиха.
- Колдунья, - усмехнулся Самсонов, с любопытством рассматривая «лекторшу».
- Я не колдунья. Скорее я та, что им противостоит. Ладно, сосредоточься, а то я всё, что нужно не успею рассказать. Ещё одно доказательство существования Идрахима.
Она достала другую книгу, открыла её и серьёзно посмотрев на Самсонова (вызывая своим видом его улыбку) - вновь принялась за чтение:
- “О князьях русских старообрядных Нестор - монах был плохо осведомлён, что делалось у нас, славян, в Новгороде”.
- Нестор? Повесть временных лет? Кто это сказал такое о Несторе?
- Татищев. В то время, когда он по приказу Петра великого проводил “исторические расследования” - ему (Татищеву) в руки попало целых десять вариантов летописей и все “ старцем Нестором” писанные. Все, как ты можешь догадаться - разные. Татищев пишет книгу “ История” о своём взгляде на историю России. Книга его полностью состояла из фактов, которые ему открылись во время “ревизии” исторических лабиринтов. Взгляд не из Киева, а Новгорода, не Несторовский, а Иоакимовский. Это было бомбой. Напечатать даже сейчас подобный труд – невозможно: фактами и информацией он поколеблет весь мир, поставит всё с головы на ноги и вызовет бури в головах на целые десятилетия. Впрочем, Татищеву не позволили опубликовать свои труды, прямо заявив, что его, могут посчитать вольнодумцем и еретиком, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Даже в далёкой от Московии туманном Альбионе, отказались печатать его «Историю» не смотря на огромное вознаграждение, обещанное историком и губернатором Татищевым. Все бумаги и рукописи Татищева, после смерти бесследно пропали. Бумаги астраханского и казанского архивов, с которыми он работал - тоже исчезли. «Иоакимовская летопись» - для теперешних историков не более чем быль. Её нет, а значит, не было вовсе. Монография историка и губернатора “ История России с древнейших времён” вышла в свет лишь после смерти автора. Но, что потрясающе, так это то, что эта рукопись ему не принадлежала. Она была написана не с подлинника, который был «утерян», а с заметок великого историка, к его “Истории” отношения не имеющих. Но, даже тогда: “ При печатании книги исключены вольнодумные суждения автора”.
Татищев ссылаясь на летописцев - рассказывал Петру 1 любопытные истории, известные лишь единицам. Почитаю тебе немного с сокращениями, но прежде скажу, Петр 1, хоть и слыл среди современников человеком взбалмошным - морочить себе голову сказками, вряд ли кому позволил. Итак, приведённый Татищевым отрывок из летописи Иоакима:
“….Старший сын того князя Словена Волхов, бесе угодник и чародей, лютый среди людей, тогда бесовскими ухищрениям и видения творя многие, превращался в лютого зверя крокодила, и преграждал в той реке путь водный, и покорявшихся ему одних пожирал, других, выбрасывая, топил. Из-за этого, тогда невежды, богом сущим того окаянного нарицали и громом или Перуном называли».
Интересно? – узнала она, прервав чтение. Вот где нужно искать корни, связывающие название городов: Новгород и Нижний Новгород. Нижний был назван так потому, что он во многом был похож на ранний Новгород. Чудес и колдунов здесь в старые времена было предостаточно. Есть легенда, в которой говорится, что на дятловых горах в старину жил Дрозд. А дрозд был личностью тёмной. Друг Соловья Разбойника. Соловей разбойник – это ни кто иной, как Богомил соловей. Предводитель Новгородского бунта, против крещения Новгорода.
- Достаточно,- прервал её Евген. - Хватит. Я себя совершенным болваном чувствую, когда тебя слушаю. Ты всё с ног на голову ставишь, или наоборот?
- Посмотри-ка туда,- взяла Светлана дистанционник. Нажав на кнопку пульта, она включила моноблок, стоявший неподалёку от стола. Себя ты в момент аварии помнишь? Тебе Антон показывал видеосъёмку аварии. Таким ты был в том виде, в котором тебя мне доставили.
На экране моноблока, недалеко расположенном от койки, на которой лежал озадаченный Самсонов - замелькали чёрные полоски, и скоро возникло изображение.
Двое крепких парней быстро закатили носилки, покрытые белой простынёй, через которую проступали пятна крови. Рядом суетилась Светлана. Положив носилки на стол – она откинула простыню. Самсонов узнал в мертвеце себя. С поспешностью с него сняли одежду, срезав её скальпелем.
Самсонов поморщился, увидев на теле рваные раны, полученные во время аварии. В том, что тот, кого показывали на экране, мёртв - можно было не сомневаться. Затем, ополоснув тело из шланга – взяли останки под руки и поднеся к стеклянной ванне - опустили на дно.
Камера крупно показала лицо Самсонова и полуоткрытый глаз. Стало неприятно наблюдать за такой картиной.
В объёктиве показалась Светлана. Он была в маске, защищающем лицо и прорезиненном халате.
- Привет, Самсонов! Смотри, в каком ты сейчас находишься виде. Сейчас я буду приводить тебя в порядок.
С этими словами Светлана повернула один из немногих рычажков и в ванную хлынула жидкость. Судя по всему, это была кислота. Тело “поплыло”, пошел пар.
- Хватит! - не выдержал Самсонов, вскрикнув и отвернувшись. - Почему, в конце - концов, я?
- Тебя выбрал Пересмешник. Это то существо, которое с завидной регулярностью отправляет Идрахима спать.
- Я должен спеть ему колыбельную песенку спеть?
- Нет, - засмеялась Светлана. – Идрахим бессмертен и пересмешник не мог убить его. Время, когда на земле нет Идрахима – принято нами считать временем его сна. Ты должен сделать иначе: убей его. Мы придумали план, который позволит раз и навсегда избавить людей от Идрахима. Пересмешник выбрал тебя ион в тебе, он подчинился тебе, как человеку. Это первый раз – феномен.
- А Хистов с ним феномен тоже вы организовали? Я имею в виду тот случай, когда он с целителем встречался. Он мне ещё рассказывал, будтоперед ним старик из воздуха материализовался.
- Да… Мы.
- Хм как же вам такие трюки удаются? Коперфильда приглашали?
- Ты не спросил, как мне удалось тебя с того света вытащить, - улыбнувшись напомнила ему Света. – Есть закрытые разделы физики, всё научно. Это всё так не просто. Всё же тема сложная. Итак: про то, как перед Хистовым, в один момент - видение материализовалось?
- Слушаю внимательно.
- Знания, которыми владеют тонкие нити - получены от атлантов. В сущности чудес здесь нет. Чудеса в происходящем видит только люди, не посвященные.
Тут Светочка наморщив свой лоб, смерив своим кротким взглядом Самсонова и неудовлетворённо покачав головой продолжила рассказ о “материализации”:
- Я не очень - то знаю, насколько велики твои познания в физике, потому буду всё объясню тебе на пальцах. Кроме обычного, Физического мира, есть другие, тонкие миры. Кто - то считает их миром духов, но в действительности это мир другого уровня познания. Он тоже существует вне зависимости нашего о нём знания. Например.. Ты помнишь, из чего состоит электрон?
Самсонов закатил глаза, пытаясь тем самым освежить в памяти курс школьной физики.
- Не помнишь, - улыбнулась Света. - Один электрон равен двум гаммам. Ну, а что такое гамма, помнишь?
Евген нахмурился. Девица в коротком белом халатике напоминала ему учительницу физики. С ней. С учительницей, да и с физикой собственно тоже - он всегда испытывал неприятности.
- О, - грустно обрадовалась Светлана, заметив на лице своего ученика задумчивое выражение. - Не знаешь. Один эрстед = одна четвёртая ПИ, умноженная на десять в третьей степени. Потом…
- Остановись, - потребовал от неё Самсонов. - Не хочу об этом слушать. Другими словами все чудеса имеют под собой научную сущность? И совершая чудо - не труднее, чем загипнотизировать курицу?
- Да. Волновая материя может переходить в материальный вид материи. Гамма = двум электронам. Это же школьный курс физики. Всё научно. Только вот современные научные познания очень отстают от знаний, которыми владеют тонкие нити. Скажем так: развитые цивилизации забыли о том, что такое ГАММА, как физическая величина. Почему? Для них это давно пройденный этап, разве только в справочнике и найдёшь подобную информацию. И потом… Когда я тебя оживила - ты сразу предположил, что тебя клонировали. Если есть более простые методы, зачем идти трудными путями?
- Вы просто боги! - поражаясь всему услышанному, вымолвил Евген.
- Мы только учимся и перенимаем опыт от пересмешника. Ты пересмешник.
- Учитесь у пересмешника? Я – пересмешник? Я вас научу. На собак лаять.
Окна были зашторены. Понять, какое время суток на улице, было невозможно. Самочувствие у пациента Светланы, судя по поведению несколько улучшилось, хоть вид его казался слабым. Евген задумался, пытаясь разобраться в своих мыслях. Затем, неудовлетворённо поморщившись, вытянул вперёд руки и потянулся.
- Тебя что-то беспокоит?
- Спина затекла, - пожаловался Самсонов. – Чувствую себя, будто лом проглотил.
- Ложись скорее на живот. Я тебе массаж сделаю.
Предложение было безоговорочно принято. Через минуту Самсонов уже блаженствовал, испытывая первое, после длительного перерыва удовольствие. Светлана смазала руки ароматическим снадобьем, от запаха которого даже закружилась голова. По телу расплескалась невероятная слабость. Евген с упоением уткнулся носом в обивку кушетки, позволяя сладкой истоме разлиться по всему телу. Руки Светланы вытворяли нечто невообразимое - они то быстро скользили по спине и мягко вцепляясь в неё, разминали, принося ощущение тепла. Затем, пальцы легко порхали, едва касаясь кожи. Эти контрастные приемы топили усталость, словно масло, заставляя Самсонова удовлетворенно постанывать. Услышав это, массажистка довольно улыбнулась и тут - же продемонстрировала силу своих пальцев, заставив Евгена вслух вскрикнуть, удивившись:
- Да ты силачка!
- Не такая как ты, - успокоила она его, продолжив энергично пощипывать спину своего пациента. - У тебя пальцы давно натренированы были. Всё с шарами своими тренировался, палец сломанный разработать пытался.
Самсонов кивнул, взглянул на свои пальцы. На лице его, в который уже раз за сегодня, проявилось изумление.
- Что стало с моим пальцем? Он совершенно нормальный.
- Тебе это что, не нравится?
- Ну, я к нему вроде как привык за пятнадцать лет. А сейчас смотрю - и глазам не верю. Он уже не кривой.
- Ты полностью взял верх над пересмешником. Поэтому тебя всё удивлять начинает. Будем считать, что у нас всё удалось.
- Что удалось? - повернул Самсонов голову назад, пытаясь разглядеть выражение лица своей массажистки. - И кто такой пересмешник?
- Да, получилось, поздравляю тебя Светлана! - раздался голос Антона, усиленный динамиками. Также поздравляю тебя со званием второго магистра ордена. Продолжай, у тебя всё получилось отлично.
Самсонов перевернулся от неожиданно услышанного заявления и спросил:
- Долго вы мне голову будете морочить? От вас прямая дорога в дурдом!
- Нет,- улыбнулась Светлана, сияющая, словно глаза обрадованного ребёнка. - Тебе отсюда прямая дорога не в психушку, а к Ибрагиму. На этот раз ты наверняка его…
Тут она вместо того, чтобы что - то сказать взвизгнула, а Самсонов вздрогнул.
- Я - второй магистр, - словно только что дошло до неё известие, полученное от Антона.
- Что это значит?
- Я большой и очень влиятельный человек, - с достоинством произнесла она, продолжая поражать Самсонова своей радостной улыбкой. - Я могу делать всё, что мне вздумается. Мне откроются все тайны, о которых я и не подозревала, я свободнее птицы!
- Может быть, ты все-таки объяснишь мне одну маленькую тайну? Почему у меня до сих пор всё ещё крыша не съехала? Я наоборот чувствую себя лучше с каждой минутой.
- Это всё очень просто. В тебе находится пересмешник. “Пересмешник” - это первая жертва Идрахима. Он убил его в тот момент, когда начал вводить власть на земле. Пересмешника так же, как и тебя воскресили из мёртвых. Понимаешь? Я так взволнована. Все мысли растеряла. В общем, давно. Так давно, что этого ни кто не знает - я тебе уже говорила - на земле жили атланты. Затем, когда отмеренный им срок пребывания на нашей планете истёк - почти все они покинули её, повинуясь правилам. Но несколько из них всё - же осталось. Старшим у них был Идрахим. Они, будучи враждебно настроенный к человечеству - остался, чтобы навязать нам свой порядок. Цель, - которую они преследовали - добиться скорейшего самоистребления всего человечества.
- Зачем им это было нужно?
- Это дало - б им возможность скорее занять наше место. Квартира (земля) освободится. Понимаешь?
- Понимаю. И здесь тоже квартирный вопрос, - усмехнулся Самсонов, хотя было ему совсем не до смеха. - А что про пересмешника скажешь? Меня в Москве один мужикан, который детективом прикидывался, тоже пересмешником назвал. С того момента все неприятности у меня и начались.
- Про этого “мужикана” мне известно лишь то, что он из “резов”. “Резы” - это враждебная нам группировка. Резы - элитный отряд Идрахима. У Идрахима есть сжигатели, барваки. Главу его гвардии зовут Бус.
- М-Да. Не знаю, что и сказать…
- Я стараюсь, чтобы ты узнал всё, что только тебя интересует. Нам главное успеть нужно до того, как Идрахим проснётся.
- Помногу он спит? - не без недоверия поглядел Евген на Светлану. Всё то, о чём она говорила, было неожиданно. Где - то в глубине, всё ещё было чувство, будто она над ним подшучивает.
- То время, пока его нет - он “спит”. А не бывает его всё то время, когда его убивает пересмешник. То есть ты.
- Ты мне, конечно, можешь не поверить, но я тебе всё же тоже должен открыть тайну. Я ни разу не убивал Идрахима.
- А - хх, - тяжело вздохнула Света. - Как же тебе это объяснить? Когда там,- тут она подняла палец на небо, - стало известно о том, что на земле случилась такая суматоха. Я имею в виду то, что бунтовщики остались.… Сразу была выслана экспедиция по поимке и депортации бунтовщиков. Но… Она закончилась не начавшись. Идрахим придумал одну уловку, которую не в силах одолеть даже войска космоса. Идрахим изобрёл построил египетские пирамиды.
- Ты хочешь сказать, что пирамиды построили не Египтяне?
- Нет. Пирамидам гораздо больше лет, чем принято считать в действительности. Система пирамид по всему миру являются дверьми, способными блокировать проникновению на землю других высоких существ. Но… На всякие правила существуют свои исключения. Был прислан воин, способный убить Идрахима. С тех пор, всякий раз, когда к нам является дух пересмешника, чтобы разделать Идрахима под орех - тонкие нити встречают его, и оказывают ему помошь.
- Но мне помнится, что я ни откуда не являлся, - напомнил ей Самсонов. - Я всё время жил здесь. В Нижнем Новгороде, на земле.
- Так то оно конечно так, - не стала опровергать очевидные, для Самсонова истинны Светлана, вновь улыбнувшись. - Ты продолжаешь оставаться Самсоновым Евгением Геннадьевичем. В этом и есть наше главное достижение.
- Я всегда был Самсоновым. Какое - то странное у вас достижение получилось.
- Напротив. Самое большое из того, которое мы только могли себе представить. Раньше, было сложнее. В момент, когда к нам на помощь приходил воин - он вселялся в погибшего человека. Вселялся в тело погибшего человека, правильнее сказать. И вот - представь картину. Я объясняю этому воину всё, что происходило на земле чуть ли не с момента её создания. На это могло уйти до одного года драгоценного времени. А ты уже сейчас, почти всё понял. И потом. Здесь есть один огромный плюс. Ты, обладая качествами воина - сможешь убить Идрахима до того, как он проснётся. Всё пройдёт благополучно.
- Ты что? И это знаешь?
- Я нет, но третий магистр нашего ордена знает абсолютно всё. Это он так сказал.
- Поэтому ты так обрадовалась, когда узнала, что тебе удалось стать вторым лицом в ордене. Для тебя так много значат знания?
- Нет. Не сами знания, а то, что с помощью их можно сделать.
- С помощью этих знаний можно полностью избавить человечество от зла и глупости? Мы начнём новую жизнь?
- Нет, - Светлана будто расстроилась. - Нельзя. Идрахим навязав свою волю человечеству - посеял множество религий и верований. Человечество обречено. Но облегчить существование людей, избавив от Идрахима - возможно. Мы только на это и надеемся. Только после этого можно будет говорить о выздоровлении людей. Но… Это только теория. Чтобы стать практикой - нужно много и успешно работать. У тонких нитей много врагов. Наш орден единственный из всех уцелевших, кто много тысячелетий успешно сопротивляется Идрахиму.
Самсонов с любопытством глядел на Светлану, казавшуюся ему в этот момент отрешённости, истинной красавицей и воплощением совершенства.
- Почему ваш орден называется “Тонкая нить”?
- Ты его так назвал в своё прошлое пришествие.
- А почему воин, во время своего путешествия на землю забывает всё, за чем он сюда летел?
- Пирамиды Ибрагима. Они отнимают память и лишают сил представителей других высокоразвитых цивилизаций.
- Почему - бы их просто не разрушить?
Светлана улыбнулась.
- Ни как не пойму. Кто это сейчас говорит. Воин или Самсонов?
- Вроде как я. Самсонов.
- А рассуждаешь словно воин - пришелец. Мне рассказывали о том, что воин столь же наивен, сколь и силён и богат знаниями.
- Знаниями я конечно не так богат. Во всяком случае, по сравнению с тобой. Но пирамиды разрушить всё равно можно. Хотя бы теоретически. Ну, ядерным взрывом, например.
- Может это и так, но лучше этого не делать.
- Почему?
- На них наложено проклятье Идрахима. Слишком много пирамид придётся снести и в южной Америке и в России… Я имею в виду курганы. И ещё. До тех пор, пока они существуют - “квартирный” вопрос людей лишён раз и навсегда. На землю не может быть массового вторжения других рас космического происхождения.
- Ты говоришь про него, называя его “ВОИН”, “ПЕРЕСМЕШНИК”. Кто он в действительности?
- Не знаю. Он ни кому и ни когда этого об этом не говорил. Воин очень жесток, но он хорошо относится к людям, поэтому нам повезло. Ты в данный момент - находишься над ним. Он подчинился тебе. То, что случилось – мы считаем хорошим знаком. Теперь ты являешься первым человеком, обладающим его знаниями и силой.
- Что - то я этого не ощущаю.
- Скоро, после того как Идрахим будет повержен - ты ощутишь это. Вернее во время этого или до этого.
- Кто у вас директор. Первый магистр ордена, я хотел сказать.
- Ты. Так исторически сложилось, ведь ты этот орден и основал.
- Хм. Ты хотела сказать воин. Впрочем, не важно. Я тебя понял. Однако. Ты же говорила, что: “Третий магистр знает всё”. А ещё говорила, что победа над Идрахимом была предсказана третьим магистром. Кто он?
- Третий по значимости человек нашего ордена – Антон. Так сложилось. Первые два места всегда вакантны, до момента прихода воина. Антон третье лицо в ордене, но все основные знания находятся у него. Правда он не делает из них для меня секрета и делится ими со мной. Он мне очень доверяет. Даже резы предпочитают обходить его стороной.
- Резы. Я уже слышал о них. Барваки. У них тоже странное название.
- Нет, название вполне объяснимое. Дело в том, что Идрахим в древности, пытаясь стать владыкой - распространил свою письменность. Клинопись. В древности не было границ. Было единое пространство принадлежавшее Идрахиму. Единый язык. На том месте, где сейчас Россия - люди писали на деревянных досках. Резали на них. Потому и сторонников Идрахима в России мы называем резами.
- Ты сказала, не было государств?
- Да, не было. Существовало только одно государство - государство Идрахима. Даже сейчас, если покопаться в исторических материалах можно найти немало сведений о том, что, например, Волга, называлась Ра. В Египте Нил носил это же название. Понимаешь? Идрахим называл все большие реки одинаково. Ему так было удобно. Позже, резы и Тонкие нити решили не предавать огласке то, что было ранее. Мы заключили соглашение.
- Интересно какое?
- «Заключение сторонних глав». Суть его заключается в том, что стороны не ведут открытой пропаганды своих взглядов среди широких масс людей (исключение составляет лишь сатанизм и христианство(мусульманство)). Ещё есть там интересный пункт: нельзя пользоваться своими тайными знаниями прилюдно в целях завлечения на свою сторону народа.
- Интересно. Но зачем Идрахим убил всех, кого я любил? Всех, кто мне близок.
- Убил не Идрахим. Его завет лишь исполняли Барваки (собиратели крови). Дело в том, что Идрахим знал, что воин вселится в тело убитого человека. Поэтому он пытался убить тебя. Он искал тебя. Твоё возвращение как человека - это удача. Не каждый раз даже возвращение воина проходило успешно. Случались и провалы.
- Как он меня нашёл?
- Это длинная история. В то время, когда ты забавлялся, ни о чём не подозревая - происходили странные вещи. Но о них ты не чего не знал. Резы производили поиск тебя при помощи перстня Идрахима. Когда используют его перстень - получается цепочка из жертв, которая и показывает в ту сторону, которую нужно идти. Мерзкий метод. Очень много крови. Тебе Данилов должен был оставить газетную вырезку. В статье рассказ о городе Ксотове писали. Подростки оканчивали жизнь самоубийством.
- Да. Я её получил. Там кроме этой статьи были ещё документы, деньги. Зачем он всё это мне оставил?
- Женя, ты бы мог пойти другими путями. Сложными. Ты был словно поезд поставленный на рельсы, куда – бы ты не двинулся – станция к которой ты неизменно должен был подъехать, могла называться только так: «Идрахим». К счастью для нас ты выбрал самый простой путь, но он является единственно верным. Поэтому в успехе завтрашнего предприятия я не сомневаюсь. В случае, если - бы ты захотел идти по сложному пути - тебе наверняка потребовались бы деньги, оружие и документы. Результат для тебя всё равно был бы один: тебя бы тоже при этом убивали, но прежде бы ты пережил смерть всех своих близких. В этом случае твоё возвращение, как Самсонова с того света - было бы невозможно. Полновластным хозяином твоего тела стал - бы пересмешник, воин.
- Понял. А для чего мне оставили монету… Лепта Пилата.
- Она была нужна для того, чтобы успешно провести твоё оживление.
- Она что, настоящая?
- Нет. Но она выпущена в те же времена. Конечно, для процесса твоего возвращения мог бы пойти любой другой предмет, связанный с прошлым, (магией или историей). Думаю, что маршальский жезл Наполеона тоже, должен был сработать. Но, только в том случае, если - б предмет находился при тебе в момент смерти. Видишь? Я действительно говорила тебе правду, когда сказала, что это чудо. Тебя удалось оживить, как Самсонова.
- Да. Впечатляет. Вы, как я понял, действуете по определённым правилам.
- Их непременно нужно соблюдать.
- Почему? Ведь вы наверняка как бы ни будь могли изменить в этом процессе в свою пользу.
- Ты рассуждаешь как Самсонов, а не как пересмешник, - грустно улыбнулась Светлана. - Этот процесс изменить невозможно. В случае если его пытаться изменять сверх всякой меры - пенять приходится на свой счёт. Резы – несколько изменили правила игры. Мы – тоже. Я уверена, их ждёт поражение.
- Что - же они изменили?
- Они нашли тебя раньше времени. Думали, что им удастся выйти на нас. Затем, когда явится Идрахим – они могли посадить весь орден под колпак и разом уничтожить.
- Стоп. Как они нашли меня. И ещё. Почему Идрахим сам не может найти Нити, после того, как явится?
- Почемучка, - улыбнулась молодая наставница, отметив в уме, что скоро вопросы Самсонова должны если не иссякнуть, то звучать гораздо реже. - Идрахим не может нас найти. Нас защищает сила пересмешника. Теперь, можно сказать, мы под твоей защитой. Твоя энергия, которую мы получаем постоянно, делает нас, для противников не видимыми. А тебя они нашли через прессу. Помнишь, одна девица письмо в газете писала о том, что ей сон такой же, как у тебя приснился.
- Наталья?! - вскрикнул поражённый Самсонов. - Она из “Резов”?
- Она явилась причиной смерти твоих друзей. Резы серьёзно нарушили закон, и поэтому их ждёт разгром.
- Вы, правда, вернёте мне Машу?
- Ты пересмешник. Ни кто не может позволить себе обманывать тебя. Скоро ты и сам поймёшь, какая - же ты важная птица.
- Хорошо. Я верю тебе. Делать мне всё равно ни чего не остаётся. Да, так что? Неужели после того, как резы нашли рекламную компанию “Благородная Хельга” и меня в ней работающего - они не вычислили Данилова?
- Ну почему? Данилов умер первым. Не сразу, но его убили. Я знаю, что твой тесть рассказал тебе об обстоятельствах его гибели. Увидев обгоревший труп – ты не удивился. Что ты об этом думаешь?
- Хм.. Мистика, какая - то. Вообще то я от Бердышева гораздо больше полезной информации почерпнул. Кровь Данилова похищена, а свидетели - все покойники.
- Ни какой мистики. Кровь им нужна для возвращения Идрахима. Данилов, у которого ты работал - одна из ключевых фигур. Без его крови обойтись им нельзя. Поэтому Данилов и был всё это время под колпаком у резов. Убить его они конечно искушение имели раньше, но не могли по двум причинам. Первая причина – они лишний раз нарушали правила. Вернувшись из небытия, Идрахим получился бы ущербным. И вторая причина - они хотели выйти на нашу сеть.
- А кровь Маши, Нади, родителей, ягодницы, им тоже была необходима?
- Да. Идрахим просыпается в ванной гораздо большего размера, чем та, что была у тебя. Мне не приятно говорить, но то из чего он выходит - кровь и множество детских мест.
- Целая ванная крови и детских мест? Что это? Детские места?
- В простонародье - послед. Тот мешочек, что вытаскивают из роженицы. В нём ребёнок находится, когда в чреве матери находится.
- Где они столько крови берут?
- Она нужна им не часто. Только в момент прихода Идрахима. Это нужно ему, чтобы возродиться. Перво - наперво необходима кровь всех тех, кто дорог пересмешнику, то есть тебе. А остальную кровь, они добывают преступным путём. Генерал Давыдов, наш бывший должник. Мы дважды спасали его от смерти. Видишь… Он с нами расплатился сполна. Благородный человек, хоть и не из нашего ордена. Он не рассказывал тебе о том, что в Москве жуткие убийства происходят?
- Говорил, но без подробностей.
- Ну и ладно. Я этих подробностей к счастью тоже не знаю.
- У меня из головы почему - то детские места и кровь не выходит. Купель Ибрагима.
- Извини, что тебе про неё сказала. Я говорила, что самой неприятно.
- Чего же сказала?
- Есть предсказание пересмешника, что Идрахим может быть убит только в своей спальне. Завтра ты поедешь к Идрахиму и убьешь его. За это ты получишь свою жизнь, а так же мы вернём Машу и Валерию.
- Поеду,- кивнул головой Самсонов. Слушай, а были такие случаи, когда Пересмешник возрождался, но не мог по какой то причине, бросить вызов Идрахиму.
- Был такой случай. Но лучше о нём не упоминать. Пересмешник позже дрался с Идрахимом, но … Их борьба сопровождалась огромными человеческими жертвами. Я думаю, вопросов у тебя больше не осталось?
- Неправильно ты подумала, - улыбнулся Самсонов, увидев, как на лице Светы проявилась гримаса, свидетельствующая о том, что она уже не ожидала дальнейших расспросов.
- Я не знаю, что может обозначать знак восклицания, который мне вручили в московской гостинице “Эдисон”. Такой же знак я видел ещё несколько раз. Мне сказали, что в подъезде дома Валерии был нарисован такой - же знак.
- Интересно? Проще не бывает. Это твой символ. Не понимаешь? Я имею в виду то, что если перевернуть знак восклицания кверху ногами - увидишь, что сверху круг, а снизу - вытянутый овал. Так?
- А, понял, кажется. Голова и туловище?
- Да. Это твой знак - символ. «Резы» - перевернув восклицательный знак, тем самым угрожали тебе. Вопрос - это тоже твоё изображение, только повергнутого. Убитого. Понял? Почему они дом Валерии сожгли, понять тебе будет чуть труднее, но тоже несложно. Они искали твою возлюбленную. Им нужна была её кровь. Я тебе говорила для чего. Ещё у резов есть бригада поджигателей. Хочешь, я тебе прямо из книги некоторое доказательство приведу, чтобы времени на объяснение меньше ушло?
- Что же, об этом книги пишут? Надеюсь не художественные, в трёх томах?
- Нет. У меня есть полицейские хроники, а есть и краеведческие исследования. Чего тебе лучше прочитать?
- Прочитай, что краеведы пишут. У них, наверное, суть вопроса интереснее изложена.
Быстро достав нужную книгу, Светлана принялась читать с неслыханным выражением, совмещенным с крайней торопливостью:
“ Тридцатые годы семнадцатого столетия ознаменовались в Нижегородском крае, как и везде в стране, крупными, необъяснимого происхождения пожарами. Говорили, что это бедствие огненное - дело рук банды поджигателей. Да только доказательств оных найдено не было, хоть и государевым приказом грамоты воеводам разосланы были с приметами “зажигальщиков”.
А вот и сама грамота: “В прошлом 138 году июня в 10 день послана тебе с братией заказная память и под памятью имена воров - зажигальщиков с приметами, которые зажигали в Москве и прошли по прочим городам. И буде которые приезжие люди и прохожие учнут приходити в Печёрский монастырь и буде они в те приметы посойдутся, Таких людей велеть задерживать и в железа ковать…
А в нынешнем во 139 году, сентября в 4 день писали из Арзамаса воевода кн. Венедикт Оболенский да подъячий Макарий чукарин, что пойман у них в Арзамасе вор - зажигальщик Митька Данилов сын торопченин и в расспросе тот Митька сказал: “…пришёл он в Арзамас из Нижнего и в воровстве и в зажигании на себя на себя и на товарищей своих зажигальщиков говорил, которые зажигали на Москве и которые с Москвы посланы были по городам зажигать, а послал- де их с Москвы черкас Пежегор и боярский сын Юрий Редриков. Да в расспросе же зажигальщик Митька сказал, что Арзамас город они пожгли, а из Арзамасу идти им было зажигать в Нижний Новгород…А имена имена ворам-зажигальщикам написаны в арзамасской отписке…”
Не смотря на наказ государя, “зажигальщиков поймать, не удалось.
- Достаточно,- перебил её рассказ Самсонов. - Хм. Странное имя Пежегор. Да и поведение «поджигальщиков» тоже странное.
- Имя Пежегор - принадлежит верховному сановнику - жрецу идрахима. Пежегор – второе имя. Все действия от поджогов до ритуальных убийств произошли с его “благословения”. Маршрут поджигателей: Москва - Нижний - Арзамас - Нижний.
- Постой, Светлана. Чего то я до конца не пойму… Зачем им искать “Ягодницу” если моя невеста - Маша. Если Наталья была из резов, то почему она не сказала, что не «Ягодница” мне невеста, а Маша?
- Тебя это удивит, но у пересмешника не может быть одной жены. Одной жены мало.
- Ну, ты и сказанула. Мне, конечно, это слышать приятно, но разве такое бывает?
- С пересмешником постоянно. Ты пока ещё не чувствуешь его влияния, но это даже к лучшему.
- А что было потом? Я имею в виду дело поджигателей.
- Должна тебе напомнить, что в том указе, котором я тебе прочитала есть любопытная фраза: “И буде которые приезжие люди и прохожие учнут приходити в Печёрский монастырь и буде они в те приметы посойдутся, Таких людей велеть задерживать и в железа ковать…”
В соответствии с приказом задержали человека по приметам очень похожего на одного из разыскиваемых. Тонкие нити в тот момент не совсем владели ситуацией в городе. Другие заботы на тот момент имелись. А задержанный - из резов был. При чём высокой степени посвящения жрец. Задерживать его нельзя было. Власти не зная тонкостей, направили его в Печёрский монастырь, как и велено было в письме. Вопрос: почему в Печерский монастырь? В Нижнем Новгороде самой известной тюрьмой было подземелье Печерского монастыря. Здесь содержали противников режима, а также тех, кто выступал против Православной церкви (например, старообрядцев-раскольников). Вторая известная тюрьма Нижнего для подследственных - подземелье Приказной избы. Тебе не кажется странным, что, в сущности, уголовное преступление - приравнивается к религиозной ереси?
- Видимо резы в чём – то прокололись, использовали магию. Это их и подвело. Понял. Не дурак, - кивнул головой Самсонов. - Можешь на этом не останавливаться, продолжай.
- Собственно всё происходило по той же схеме, что и в наши дни. Конечно не в точности, но… Монастырь был погребён, дальше настали времена великой смуты, польская интервенция, многолетняя война.
- А где же был пересмешник? Почему он не мог всё это предотвратить? Как был погребён Печерский монастырь?
- Ты вопросами так и сыпешь. Эта тема неисчерпаемая. Обо всём я, конечно же, не знаю. Ты знаешь больше моего, только твои знания внутри тебя. Придёт время и я так же, как и ты, возможно, буду тормошить тебя, задавая вопросы. А ты. Ты не всё будешь мне рассказывать.
- Расскажу, не беспокойся.
- Обещаешь? Пересмешник неохотно делился с нами лишь некоторыми знаниями.
- Ну и всё же - ты не ответила на мои вопросы.
- Отвечу,- будто сожалея, вздохнула Светлана. - Я должна выполнять то, что ты требуешь.
- Ооо, - мечтательно заулыбался Самсонов.- Рабыня лампы. Неужели всё?
- Ну, не то, что-бы всё, - в ответ ему улыбнулась Светлана.
- Даже если я возьму тебя третьей женой?
- Это предложение? Ты что, уже влюбился?
- Почему бы нет? Ни когда в жизни не встречал до такой степени умной женщины колдуньи.
- Поспешу тебя разочаровать, не колдунья, но очень умная женщина. А то, что я умная – не должно тебя радовать. Как женщина практичная и умная – поделюсь с тобой своим наблюдением: я ни чего не слышала от тебя о своей восхитительной внешности. Женщины любят ушами.
- Ушами, а это как? Ладно, о твоей внешности мы поговорим сразу после того, как ты расскажешь мне о том, чём я тебя просил, госпожа Шахерезада. Давай всё-же нформацией поделимся: ты мне – сейчас, а я тебе – потом, когда мне станет известно что-то любопытное.
Светлана рассмеялась, игриво поведя глазками:
- Может быть нам лучше продолжить разговор за ужином? Учитывая то, что ты совсем новорожденный – овсяная кашка и творожок будут в самую пору. Не торопи события, они и так настанут раньше, чем ты можешь себе представить. Подумай лучше о завтрашнем дне. Идрахим тебя не ждёт и нужно воспользоваться этим преимуществом: устроить ему сюрприз..
Раннее утро следующего дня было по-осеннему холодным и хмурым. Порывистый бездушный ветер, бездумно хулиганил: охапками срывал с деревьев пожухлые листья, неся их в высь и там, потеряв к ним свой интерес - разлучал их. Погода стояла мерзкая, вызывающая у редких по причине раннего утра прохожих, чувство глубокого уныния.
Самсонов спал на большой двуспальной кровати, место рядом с ним не пустовало: рядом дремала Светлана. Её сон, судя по всему, был тревожен. Вблизи кровати, в компании с тумбой - хрустальные фужеры, пустая бутылка из-под дорогого шампанского.
Вид Светочки казался, забавен даже в такой, казалось бы, лишённой комизма ситуации.
Самсонов сполз с подушки и Светочка находилась гораздо выше его. Оба лежали лицом вверх, но руки Светочки в отличие от рук Самсонова не были, как у военного вытянуты по швам. Её руки - были распластаны по всей кровати так, что правая рука её угодила, своим запястьем в открытый рот Евгена. Вид со стороны аставлял думать, что Самсонов впился зубами в её руку. Светочке, снилось что-то тревожное и выражение обеспокоенного лица ей, как нельзя удачно подходило для этой картины.
Спящему любовнику, рука на лице не нравилась, судя по его недовольному рычанию.
Разбуженная Светочка испуганно вздрогнула. Закрыв свой открытый во время сна ротик, она с изумлением посмотрела на того, с кем разделила ложе. Увидев, что кроме сонного рычания, её партнёр ей ни чем не угрожает - она, сладко потянулась и озорно прищурившись, зажала Самсонову нос своей маленькой ладонью.
Евген вздрогнул, семекнув, что дело “пахнет керосином” и открыв глаза, вздохнул ртом.
- Доброе утро, Шахерезада! – улыбнувшись её невинной шалости, сонно поприветствовал её он.
“Шахерезада”, наградив его поцелуем, заметила:
- Доброе утро для нас, злое для Идрахима.
- Карфаген должен быть разрушен?
- Да. Тебе не страшно?
Самсонов пожал плечами и рывком подмяв её под себя спросил, глядя в глаза:
- Разве я похож на трусишку?
- Сейчас ты похож на пересмешника.
- Откуда ты это знаешь? Ты разве с ним, когда ни будь встречалась?
- Мы много знаем о нём.
- Кофе хочу. Пойдём.
- Ни какого кофе! – словно врач больному выдала она ему предписание.
- О? С каких это пор тебя начало беспокоить состояние моего здоровья? Не подскажешь, кто это меня вчера почти силком кофе поил, и когда мы с Антоном строили планы на сегодня – сигаретами угощал?
- Я., но видишь в чём дело. Вчера был такой напряженный день. Мы старались сделать так, чтобы ты был сильнее пересмешника. Когда ты очнулся – ты даже говорить не мог. В тебе – высшее существо: пересмешник. Пересмешник не знал слёз и не умел плакать. Твоё человеческое я – взяло над ним верх. Мы нашли твои слабые точки и сейчас, нет необходимости во вредных привычках…
- Хм, - задумался Самсонов. – Нашли мои слабые точки. Нашли куда надавить. Эта точка у любого человека слабая: когда узнаешь, о том, что все погибли - поневоле сопли распустишь. Это не хорошо, бессердечно.
- Извини, так было нужно. Так было нужно вчера, а сегодня… Нам в тебе нужен пересмешник – а он не пил кофе и не курил сигарет.
- Почему вчера вы не дали ему полностью захватить моё тело? Не пришлось бы меня изводить всякими гастрономическими ограничениями.
- Он сам так пожелал: в борьбе против Идрахима зачастую он преступал все границы и иногда чинил такие разрушения, что Идрахим в сравнению с ним, казался пушистым котёнком. Противостояние между ними усиливалось и с каждым разом опасность для людей возрастает. Земля слишком мала для таких больших и непримиримых врагов.
- Случалось, что Пересмешник проигрывал?
- Проигрывал и не раз, но в большинстве случаев, он одерживал победу. Единственный противник, достойный его внимания - это Идрахим.
- Тогда почему ты думаешь, что сегодня я с ним справлюсь?
- Потому, что твой план - замечателен и потому, что ты будешь у Идрахима прежде, чем резы успеют что-то предпринять и потому, что я тебя люблю.
- Всё-же кофе хочу, - улыбнулся Самсонов, поцеловав её.
- Это здорово, я-бы и сама не отказалась, только нельзя тебе ни кофе. не сигарет, не алкоголя. Всё остальное – можно.
- Ага! – обрадовался Самсонов, навалившись на Светлану, подмяв её под себя.
Минут через сорок, парочка уже находилась в помещении, отведённом под столовую. Ещё до короткого забытья, которое сном вовсе и не показалось, здесь, в этом помещении в компании с Антоном Самсонов имел презанятную беседу.
Так – же, как и в последний Раз – Антон вошёл неожиданно и был с небольшой столовой тележкой на колёсиках. Поздоровавшись галантным кивком головы, Самсонов с ходу спросил у Антона, будто продолжив разговор:
- Как я попаду к Идрахиму?
Антон выждал время, разложил завтрак на столе и лишь после этого ответил, с прищуром посмотрев на Самсонова:
- Я отвезу, Идрахим в заведении твоего тестя.
- В римском колодце?
- Да. Почему ты вдруг так удивился?
- Хм, - Евген задумался, будто ставя под сомнение слова магистра. - Странно. Кажется у Хистова, как он мне так сказал.… Был серьёзный партнёр по бизнесу в пдземном отеле: он знал о том, что там Идрахим?
- Партнёр у Хистова действительно серьёзный: он один из вождей “Резов”.
Самсонов оглядев разложенную на столе скромную, но изысканную пищу диетического характера - не почувствовал голода. Налил в кружку топлёного молока и залпом выпил.
- Когда?
- В любой момент, - ответил Антон, сразу поняв, о чём речь.
- Мне кажется, что тот вариант, который мы сочинили - слишком простой.
- Не мы, а ты его придумал, - поправила Евгена Света.
- Не ты, а воин, - добавил Антон.
Евген чувствовал себя крайне неловко под перекрёстными пристальными взглядами Светланы и Антона. Желая не показывать им своё неудобство, он откинул голову на мягкий подголовник кресла и закрыв глаза, не надолго задумался:
“ В подобной ситуации я не оказывался ни разу. Я действительно пересмешник. Воин”.
Прищурив один глаз, он посмотрел на то место, где сидела, закинув ногу, на ногу Света. Увидев её лукавую улыбку – улыбнулся ей в ответ, сообщив:
- Есть не хочется. Я готов разделаться с Идрахимом сейчас: потом я смогу говорить, что таких уродов, как он, я убиваю до завтрака.
Светлана рассмеялась, а Антон с улыбкой воскликнул:
- Браво!
Осенний ветер вперемешку с ледяным дождём, зло хлестнул Самсонова по щеке, будто в наказание за долгое отсутствие. Под сумраком утренним небом, воин посмотрел на ветхий домик, в подвале которого он возродился.
Он вышел из подвала недостроеного кирпичного здания. Подвал был обустроен так хорошо и комфортно, что ему и в голову не приходила мысль о том, что он находился в подземелье. Не зная, что делать, он тупо смотрел на грубо залитый цементный пол у выхода из «подземелья». Пальцами правой руки, с ещё не огрубевшей на кончиках пальцев кожей, он провёл по красному кирпичу в стене, холодному с множеством витиеватых трещинок.
Обратив свой взор к небу, пытаясь узнать в нём своего старого знакомого - почувствовал, что к холодным каплям дождя, добавилось несколько капель слёз.
Чёрный “Opel - Omega” стоявший напротив - заметил его появление, серьёзно заклокотав двигателем. Перед посадкой в машину - он поцеловал Светлану. Вытерев влагу с лица о её остававшуюся сухим под зонтом осеннее пальто - услышал:
- Я люблю тебя.
Евген улыбнулся, пожав недоумённо плечами: не понял, кому она адресует свои слова. В авто сел на заднее сиденье, вместе с Антоном. Машина тронулась, оставляя возле дома Свету, в горделивом одиночестве.
Самсонов повернулся, чтобы ещё раз увидеть её, улыбающееся лицо, скрываемое от косых полос дождя нелепо-пёстрым зонтом. Машина отъезжала, раскачиваясь на бесконечных колдобинах и отражая в своих полированных тёмных формах осенний пейзаж поселкового ландшафта.
- А если бы я не согласился? - прервал Самсонов молчание, обратившись к Антону.
Антон казалось дремал, но лишь только вопрос прозвучал - послышался немедленный ответ:
- Ты должен был согласиться.
- А если нет?
- “Нет” быть не могло, ни при каком раскладе.
- И все-таки?
- В этом случае мы могли изгнать из твоего тела Самсонова. И получили бы то, что всегда получали: Пересмешника в человеческой оболочке. Всё было - бы как обычно. Идрахим делакт первый ход, сеет смерть и разрушения, а Пересмешник гонится за ним, значительно отставая. И так всегда. Подъёмы и спады. Жизнь и смерть. Но, пока бы всё происходило…
- Остроумно, - улыбнулся Самсонов, отвернувшись к окну и ощутив прилив грусти. То - ли оттого, что Светлана была поставлена в изложенный Антоном план, то - ли потому, что в этом мире он ни кому не был нужен, кроме этой чудовищной конторы со странным ткацким названием: «Тонкие нити».
- Антон, ты вернёшь мне Машу и Валерию? Они живы – меня не обманули? Говори как есть, хватит загадок, - решительно и даже сердито потребовал Самсонов, пристально глядя в глаза Антону.
- Они живы, хотя по правилам они должны были умереть. За ними охотились и поймали, но, “нити”, освободили их. Освободили ценой жизни наших лучших бойцов. По правилам, «резы» должны были получить кровь тех, кому ты был дорог. Мы легко вычислили то место, где они должны были совершить ритуал. Наталья, которая так долго была рядом с тобой и частенько предавала тебя – настояла, что бы они остановились именно в том месте, где «резам» было выгодно. Мотель, где остановились твои друзья, был под надёжной защитой резов, но мы были там раньше, чем они, поэтому и были готовы.
- А остальные? Почему вы не спасли остальных?
- Самсонов, не будь неблагодарным. Ты рассуждаешь как человек, а не как глава ордена. Ты ещё не понял, что стоит на кону в этой партии?
- Ты прав. Спасибо и на этом.
- Не благодари. Спасение дорогих твоему сердцу барышень – было спланировано не мной. Этот ход изобрел пересмешник. Тот, что был до тебя. Он оставил некоторые рекомендации. Воин всегда оставлял записи, но беда в том, что их редко удаётся прочесть: они зашифрованы. Мне просто удалось найти ключ к одной из самой подробной инструкции, - улыбнулся Антон всё же оставшийся довольный скромной похвалой Самсонова.
- Твои заслуги, мне кажутся, достаточно велики и именно ты, а не Светлана должен быть вторым магистром ордена! Я настаиваю на этом.
- Нет - нет. Я не имею склонности к гомосексуальным связям.
- Ещё раз… Я чего-то не понял о чём ты.
- Я говорю, что вторым магистром может быть исключительно женщина. Твоя женщина, вернее женщина пересмешника. А Мария и Валерия будут принадлежать Самсонову.
- Ой, боярин, заболтал ты меня вовсе, - тяжело вздохнул Самсонов, в глубине души радуясь подобной перспективе. - Как же я всех прокормлю, они не передерутся?
- Не сердись на меня, но прежде ты должен убить Идрахима. Просчитаны все шансы и результат обнадёживает, но 100% в таком предприятии ни кто гарантировать не может. Поэтому угомонись, а там видно будет. Можешь мне поверить, что с женщинами ты будешь прекрасно строить свои отношения. Этот вопрос для тебя не сложный.
- Конечно, я сделаю всё, что от меня зависит. Но не умнее было - ли подождать, когда проснётся истинный пересмешник? Я готов уступить место вашему пересмешнику.
- Благородное, но очень рискованное предложение. Время изменилось и человечество стоит на грани гибели без Идрахима и пересмешника. Атом, экология, моральное разложение. Сейчас борьба двух атлантов опасна, чем когда бы то ни было.
- А правительство? Они как-то в этом процессе учавствуют?
Антон заливисто рассмеялся. - Все правительства - марионетки. Тайные общества лоббируют свои интересы через. Члены палат и главы правительств только думают, что они независимы.
- И какой же сейчас расклад сил?
- Сразу и не скажешь. Влиятельных тайных орденов в мире - более трёх десятков. И это лишь те сообщества, которые Тонкие НИТИ воспринимают всерьёз. Те, кто на стороне Идрахима – в большинстве. Есть и такие конгломераты, что воссоединились между собой и преследуют свои цели. Но к пересмешнику и Идрахиму все испытывают чувство почтения вперемешку с ужасом. Сильнее их на этом свете ни кого нет.
- Про пересмешника есть, какие - то легенды, доступные людям?
- Воина всегда оскорбляло, что о нём не хранят память. Он всегда задаёт один и тот же вопрос. Он очень честолюбив. Восклицательного и вопросительного знака тебе мало… Я ждал, когда ты про это спросишь. Как раз к твоему приходу мы заказали картину “Тринадцатый воин”. Она снята по мотивам рукописи Ахмеда аль Фалдана. Ты сам запрещаешь упоминать своё имя, когда твой дух на время покидает нас. Надеюсь, тебе будет приятно увидеть этот фильм. Ты его не видел?
- Голливуд? У вас так много денег?
- Больше, чем можно себе представить. После моего убийства, меня заменит Стас. Он найдёт тебя и позаботится о тебе. Я умоляю: принимай в расчёт его мнение. Он этого достоин. Позаботься об ордене. Кто-то ведь должен позаботиться и о тебе во время твоего следующего прихода. Светлана будет находиться в полной безопасности, но на некоторое время она вместе с “Нитями” должна будет исчезнуть.
- Не понял. Как это: после твоего убийства?
- Сегодня мой последний день.
- Я против этого! Не хочу! Не забывай, о том, что я, я решаю!
- Ты Самсонов, - улыбнулся Антон. - Не пытайся сбить меня с толку.
- Каким же образом я собью с толку “резов”, если тебя не могу?
- Они не успеют разгадать трюк. Ты над пересмешником, а не он над тобой. Запомни. Он так пожелал. Всё. Мы приехали.
Машины остановились возле светофора и Антон, с простодушной улыбкой посмотрев на Евгена, подметил:
- Все-таки это хорошо, что тебе жаль всего лишь одного человека. После того, как ты убьешь Идрахима, на тебя ни кто не сможет оказать влияния. Может быть.… Если тебе жалко мою жизнь, то ты сможешь пожалеть и спасти миллионы других жизней?
- Он… Если он будет желать что - то того, чего не хочу я. Что мне тогда делать? Достаточно – ли мне будет кольца вечности?
- Что? – вспыхнул Антон, подпрыгнув на месте. – Откуда оно у тебя?
- Света дала, - удивился Евген поведению своего наставника.
- Отдай его мне. Это кольцо тебе не нужно, оно может повредить тебе и всем нам! Этот предмет смертоносен как для Пересмешника, так и для Идрахима. Если ты наденешь это кольцо – не сможешь воспользоваться силой Пересмешника.
Антон был настолько взволнован, что Самсонову передалась часть его тревоги.
- Не переживай. Не собираюсь я это кольцо носить.
- Остаь его здесь, - жёстко потребовал Антон, сверля своим взглядом Самсонова.
- Не командуй, - раздался уверенный и равнодушный ответ человека, знающего цену своим словам. – Когда мы доберёмся до места? - с долей некоторого недоверия посмотрел Самсонов на своего провожатого. – Скоро?
Тот, вместо ответа, утвердительно кивнул головой.