Налим, это не рыба.
Налим это село. Кряшенское село. Всего их три. Но только один кряшенский.
Налим - обычное село в обычном Татарстане с обычной, для села населенного христианами, судьбой. Храм закрыли. При укрупнении колхозов, как обычно, христианское село прикрепили к мусульманскому, которое и назначили центральной усадьбой. Вполне естественно, что туда вывезли все колхозное имущество, потом закрыли школу, магазин... Жители уехали в город. Такая у нас теперь жизнь, христианское население по большей части в городах. Нет, есть, конечно, исключения, в некоторые образцово-показательные русские, кряшенские или чувашские деревни возят высоких московских гостей. Рапортуют о дружбе и мире... но Налим реальнее мишуры. Он жив... Я даже не смогу сказть чем он жив, но жив...
Налим. Маленькая точка на крупномасштабной карте района... Небольшая долина между большими холмами. Не так уж и далеко до Башкирии, земля вздыблена рядами высоких холмов. Тут еще нет выхода скальных пород, да и откуда им взяться, повсюду известняк, но близость Урала чувствуется. Каких то сто километров на запад и земля ровная как стол. Чистополь не зря получил свое название. А тут холмы. Осень. Вершины холмов белы, а в долинках слякоть. Причуды поздней осени. Разница по высоте редко превышает сотню метров, а на холмах -1, когда внизу +2.
Налим. Домов 50... не более. И храм. Красный кирпич на пологом склоне холма. Он почти цел этот храм. В нем почти есть жизнь. Почти... Внутри сухо. Объем заполнен складированным лесом. Нет, храм не используется колхозом под склад. Он никем не используется. На старых стенах новая электропроводка. Она никуда не подключена. В алтаре иконы... Это не те иконы, которые привыкли воровать в храмах средней полосы. В этих местах нет следов древней старины. Это потрепанные создания полиграфистов конца 19 - начала 20 веков. Есть правда одна... написанная... Огромная икона из храма. Не древняя, просто большая. Ее чтут местные жители...
Налим. Как тяжело, человеку прожившему жизнь, видеть, что все ее плоды погибли. Как хочется удержать, сохранить уходящее прошлое… Прошлое, еще вчера жившее, а сегодня умершее… Старики, что мы знаем о них? Да и расскажут ли они нам?.. Что мы можем понять в их переживаниях, пока не достигнем их предела?..
Старики… Так и осталась для меня загадкой Аня Черная… Ее звали монашкой, но монахиней она не была. И Фамилия ее Ильина… Но она всегда ходила в черном. Она считала своим долгом открывать приходы… Нет, она не умерла. Она ослепла. Ее уже забыли…
Налим. Храм. Энергии Анны Черной хватило на, так и не законченный, ремонт крыши, на проводку и новые двери, на сруб дома священника… «Человека не имам» - это уже не расслабленный, это Налим… Нет людей. Кому нужны эти стены и эта новая проводка, если нет людей? Потешить тщеславие Анны Ягодки? (так ее тоже звали, заглаза) Неужели только тщеславие двигало маленькой хрупкой старушкой? Во что она верила? На что надеялась? На что надеются старики, открывающие приходы в умирающих налимах?..
Налим. Как сделать, Налим, чтобы твой безмолвный крик был услышан? Как объяснить, что время не стит на месте, что попытка удержать, законсервировать, это всегда шаг на зад. Как донести простую мысль, что главное в Церкви не стены, что ее великое достояние – люди. Простые люди, без которых стены мертвы, а старый храм всего лишь склад гнилого леса и слежавшегося цемента. Что все делаемое нами имеет смысл только относительно их спасения. Да, в старых храмах может жить ощущение молитвы предыдущих поколений. Но Дух Святой должен жить в душах людей. Людей, которые не живут в Налиме…