Что может быть проще времени?
К. Саймак
Когда мы едины, мы непобедимы. Так говорят. Не помню точно кто, но помню, что по-испански. А когда мы не вместе, не быть нам в одном тесте… М-да… Не в рифму. Ну ладно. Пора начинать.
Случилось так, что зашла как-то в гости в голову к Кандице мысля, да и загостилась она там. Павел Сергеевич сначала не обращал к госте никакого внимания, но она была настойчива и пришлось её рассмотреть (не выгонять же сразу) и заняться ею. Мысля была самая что ни на есть обыкновенная, перемещение во времени. Только вот странное перемещение. Получалось, что Машина Времени должна иметь форму яйца, причём диаметры окружностей должны относится как один к одной целой шести десятым, короче «Золотое сечение». Получалось, что мощность машины была бы одинакова, не строить же второй временной генератор (по научному темпоральный), а просто изменить массу этого самого яйца. Мысля была проста в реализации как Колумбово яйцо. Но не стоила и выеденного яйца (чего это я сегодня всё про яйца?), ибо не имела под собой никакой подоплёки. То есть Машина Времени была нарисована, просчитана, могла быть даже собрана, но не было самой главной детали – временного (темпорального) генератора…
В это же время профессор Джоуль-Ленцкий бился во всю с ускорителем. Если Винкер мог неделями биться с программой, или с какой-нибудь платой, то Джоуль-Ленцкий во всю бился с ускорителем. Он никак не мог понять, почему же частицы, разогнанные до определённой скорости, вдруг тормозились и вообще останавливались. У него было несколько идей. Даже самых диких. Но никак не могли они разрешится. Частицы пролетали мимо друг друга на определённой скорости и тут же начинали торможение.
Александр Викторович вошёл в лабораторию. В лаборатории за столом сидел Кандица, и что-то рисовал и выводил, а рядом тренькал на гитаре Ионне.
- Салют, орлы, - как-то вяло сказал Джоуль-Ленцкий.
- А чего так вяло? - спросил Лев.
- А чего не вяло? Жизнь такая, Лёва.
- Если жизнь. Хотите я вам песенку спою, для увеселения… Ну там «Я в сотый раз опять начну с начала, пока не меркнет свет, пока горит свеча».
- От этой песни, Лёва, на баррикады тянет, а иногда в петлю.
- Когда это «иногда»?
- Когда ничего не выходит, - Джоуль-Ленцкий сел рядом с Кандицей и посмотрел на его чертежи.
- Могу и другую. «Но пальцы сорвались, как в пропасть люди, и в небо ушла стрела»…
- «Машина Времени», - прочитал над чертежом Кандицы Джоуль-Ленцкий.
- Да, это Машина Времени! А кому-то не нравится?
- Да нет, просто глупо…
- Что?! Что вы сказали?! – Ионне вскочил и поставил гитару к стене.
- …Глупо, Паша (Ионне ничего не понял), над Машиной Времени бьются (Ионне снова решил разобраться с профессором) учёные уже сто с лишним лет. Ещё после Уэллса. (Ионне снова ничего не понял)
- Нет, но она работает! – ответил Павел Сергеевич. – Должна работать… Я так думаю…
- Эх, - сказал Джоуль-Ленцкий, - время… Что может быть проще времени?
- Клиффорд Саймак, - подсказал Ионне.
- Что?.. – теперь не понял ничего Джоуль-Ленцкий.
- Это написал Клиффорд Саймак.
- Давно?
- Давно. Время вещь великая.
- Она должна работать, - вдруг сказал Кандица.
- Как?
- Просто. Мы берём девушку…
- Опять, - взвыл Ионне.
- Не мешай, Лёва… помещаем в Машину Времени… а также балласт, для точности. Запускаем генератор, и мы получаем девушку, но в другом времени…
- Надоели вы, Павел Сергеевич, со своими девушками.
- А что поделаешь, трудное отрочество… Учился я на физфаке, а девушек там было мало.
- Жене расскажу, - пригрозил Джоуль-Ленцкий.
- Да она знает.
- Про девушек?
- Про физфак.
- Время, - философски сказал Лев. Он уже не хотел никого убивать за «Машину Времени». – Время можно потерять, убить, прибить, пришпандорить, исковеркать… Потерянное время – и ты уже не тот. Ты уже тормозишь. Потому что потерял разгон…
- Что? – спросил Александр Викторович.
- Я говорю, что теряешь разгон… Все пролетели мимо тебя и ты тут же тормозишь. Потерял время!
- Время! – радостно сказал профессор. – Подождите, я сейчас! – и тут же убежал.
- Чего это с ним?
- Не знаю, - ответил Кандица и ещё раз вывел покрасивее надпись: «Машина Времени». – Где бы достать генератор?
- Позаимствуйте у дедушки Эйнштейна.
- То есть?
- Разгоните что-нибудь до световой скорости.
- Мы даже зонд таким образом разогнать не сможем…
Прибежал Джоуль-Ленцкий.
- Вот! – сказал он и показал фотографии.
- Камера Вильсона? – спросил Ионне.
- Да. Я заметил, что частицы проходят друг мимо друга и тут же тормозятся… Она просто переходят в другом времени…
- Ничего не понял.
- Смотри, ты – электрон!
- Хорошая аллегория…
- Не перебивай. Встань-ка лучше на середину лаборатории.
Лев послушно встал.
- Теперь ты, Паша, - сказал профессор Кандице. – Вставай рядом с Лёвой.
- Зачем? – спросил Кандица.
- Вставай.
- Ну ладно, - Кандица встал на середину комнаты. - Гений.
- За гения получишь… Теперь проходите друг перед другом.
- Ну?
- Идите!
Кандица и Ионне прошли друг перед другом.
- Вы взаимодействуете! – сказал Джоуль-Ленцкий. – Гравитационно и электромагнитно.
- Не понял? – спросил Лев.
- А теперь под действием сил вы закручиваетесь! Крутитесь!
- Может лучше санитаров вызвать!
- Не перебивай.
- Ладно.
Кандица и Ионне закрутились вокруг своей оси.
- Может хватит? – спросил Кандица. – У меня голова кружится…
- А теперь вы исчезаете!
- Ну это уже слишком, - сказал Лев.
- Не в прямом смысле. Вы исчезаете, появляетесь, но во времени, когда ничто на вас не действует, то есть просто проноситесь во времени!
- А может в пространстве?
- Ага. С теми же характеристиками…
- Машина Времени! – обрадовался Кандица и, всё ещё крутясь, сел за стол. – Вот и генератор.
- Генератор-то генератор, - сказал Лев, - но надо измерить характеристики поля!
- Т-поля!
- Почему Т-поля?
- От английского «the time» - время.
- И «мы получаем девушку»!
- В другом времени…
В течение следующей недели физики занимались постройкой Машинки Времени. Это было большое яйцо, высотой метра в два, с люком сверху. По периметру было четыре трубы, по этим трубам и проходили частицы. Внутри мог поместиться только один человек. «Вот проверим эту, построим побольше и будем летать группами», - успокаивал Кандица.
Ещё неделя ушла на проверку генератора. Запускали сначала небольшие массы и ждали их днями. Потом запустили в будущее небольшой зонд. Не дождавшись зонда, Кандица предложил запустить в прошлое памятник Ленину. Памятник большой, а коммунисты в Колбинске вообще не водятся, так что возникать было некому. Памятник должен был появиться постаревший. По нему-то и определили бы параметры генератора. Памятника не дождались. Кандица решил испытать Машинку, потому что ждать было дальше невыносимо, а Нобелевскую премию вручать будут уже в ноябре.
Первым на правах изобретателя в яйцо залез Павел Сергеевич. Он закрыл люки и сказал:
- Надо лампочку поменять!
- Почему? – спросил Лев.
- Перегорела.
- Снова здорово! – Лев сбегал за лампочкой. Кандица заменил лампочку и снова закрыл люк.
- Ручку надо помягче сделать… И индикатор зелёного цвета надо, а то что-то непонятное получается.
- Ты ехать собираешься? – спросил его Джоуль-Ленцкий.
- Да. А далеко?
- Лет на двадцать.
- Почему?
- Лети скорей. Да, и не забудь переместиться в пространстве, а то напугаешь старика Трина. И меня молодого.
- Да некрасиво получится. А вы давайте-ка к приборам.
- Ты поедешь?
- Еду, еду… Внимание…
И тут же яйцо исчезло. Никаких разбавлений в воздухе, никаких бульканий в пространстве и тому подобного, что обычно описывают в фантастических рассказах. Но то фантастика, ей простительно, а здесь всё правда… Нет, ну точно правда. Джоуль-Ленцкий и Ионне даже к приборам не успели подойти.
Вылез Павел Сергеевич в родном Куйбышеве. Где когда-то заканчивал Университет. Появился прямо в парке, хорошо ещё ночью, а то время было довольно суровое, мог и не вернутся.
Кандица открыл люк и огляделся.
- И тут лампочку не заменили, - сказал он и вылез из Машинки. Достал из кармана небольшой брелок, ключи от которого и запускали Машинку Времени, и нажал на большую синюю кнопку. Внутри пару раз загорелась лампочка, люк закрылся, Машинка пропищала. – Теперь спи. – Кандица снова огляделся. Он вспомнил парк и тут же нашёл знакомый дуб, под который и спрятал Машинку Времени.
Светало. Павел Сергеевич залез в урну и достал газету. На газете был, конечно, генеральный секретарь Леонид Ильич Брежнев. Ему вручали очередную награду. Павел Сергеевич записал дату – пригодится для просчитывания параметров. И тут неожиданно Кандица вспомнил фильм «Назад в будущее»… Причём сразу три серии. И тут же ему захотелось посмотреть на себя. На лектора и учителя своего Владимира Березовского… И он решил тут же пойти в Университет. Посмотреть на себя и лектора. Жалко, что Павел Сергеевич не вспомнил фильм полностью, а за одно и «И грянул гром» Рея Бредбери…
Как было сказано выше, девушек на физическом факультете не так уж много. И каждая на вес золота. Вот девчонкам малинник… Мы отвлеклись. Поля Великоделова была высокая, русая девушка в очках (девушек с нормальным зрением на физическом встретишь редко). Чем-то она была похожа на Марию Склодовскую-Кюри… Поэтому Паша Кандица влюбился в неё со второго взгляда… Потому что в первый раз не рассмотрел её… А она была без очков в первый раз, поэтому тоже не рассмотрела худенького парня, которого была впрочем выше на пару сантиметров, зачёсывающего волосы под физика Капицу на правый пробор. Началось всё с лабораторной работе по механике. Что там произошло никто из этих двоих так и не припомнит, но вот после неё домой они пошли вместе держась за руки…
Павел Сергеевич благо догадался снять халат, а то бы его первый милиционер схватил, а потом передал бы в КГБ. В Университете Павел Сергеевич оказался в восемь, пришлось вспомнить номер группы и расположение аудиторий… и тут он увидел себя… с ней… И тут же вспомнил… Точнее сердце ему подсказало… Павел Сергеевич постарался спрятаться от себя молодого и тут же последовал за ним, те есть за собой, то есть за собой молодым… Я запутался уже. Павел Сергеевич зашёл в аудиторию и сел на Камчатку. Они сидели за столом рядом… Держась за руки…
Березовский в тот день был как всегда в ударе. Показывал руками электромагнитные волны, «получал девушек», рисовал смешные рожицы… Павел Сергеевич даже отвлёкся от них. Хоть и сам знал это наизусть, но услышать это во второй раз, да ещё в таком исполнении, лишним не было.
После лекций Паша и Поля естественно пошли вместе… Павел Сергеевич пошёл за ними. Не из чувства любопытства, а из чувства умиления… Просто как бы лет на двадцать помолодел. И вот тут-то оно и произошло. Они о чём-то повздорили, и она ушла. Паша стоял в недоумении и смотрел ей в след. «Надо вернуть», - подумал Павел Сергеевич и подошёл к Паше. Паша на какое-то мгновение очумел (конечно, не стоило такого слова употреблять в приличном серьёзном правдивом рассказе, но по-другому не скажешь), увидев самого себя постаревшего.
- Ну и чего ты стоишь? – спросил Павел Сергеевич. – Иди за ней…
- Нет! – ответил Паша, он уже немного оклемался от такого видения.
- Иди, осёл.
- Сам… Сами вы…
- Пошёл! – Павел Сергеевич схватил Пашу за шиворот и подтолкнул к уходящей Поле. Паша огляделся, ещё раз посмотрел на самого себя, и пошёл угрюмо за Полей…
Зря не вспомнил Павел Сергеевич «И грянул гром»… Зря…
- Ну, как ты там? – спросил Александр Викторович.
- Хорошо, - ответил Павел Сергеевич.
- А у нас не очень. Ты немного ошибся в координатах.
Павел Сергеевич откинул крышку люка и осмотрелся.
- Ничего себе, - сказал он.
- Это ты Ирине скажешь! Хорошо ещё поблизости животных не было. Давай, исчезай и появляйся в нашей лаборатории, а вольер я починю. Хорошо её нет. Лёва её пригласил в кафешку… Отвлекает он её… Давай быстрей.
Павел Сергеевич закрыл люк, и тут же яйцо исчезло.
Павел Сергеевич с упоением рассказывал про своё путешествие в прошлое и закусывал баранками. Лев сидел за компьютером и просчитывал параметры генератора. Джоуль-Ленцкий же слушал рассказ и о чём-то думал.
- Может и мне в прошлое сгонять… В Университет? – спросил он задумчиво.
- Только завтра, - сказал Павел Сергеевич, допивая чай.
- Да. По домам уже пора. Лёва, пора домой…
- Сейчас, - ответил Лев, не отвлекаясь от компьютера.
- Ему хорошо, его дома никто не ждёт.
- Дома - да. Но с Ириной мы сегодня идём в кино. Сами виноваты. Приходит Александр Викторович, говорит: «Лёва, я слышал из питомника какой-то шум, не Паша ли прилетел? Отвлеки пока Ирину». Вот и доотвлекался.
- Тебе она не нравится? – спросил Кандица.
- Нравится… Но мы идём на «Жизнь животных азиатско-тихоокеанского региона».
- Тогда ясно.
- Ладно ребята, - сказал Джоуль-Ленцкий, - давайте-ка по домам. Уже девять.
В свой дом на улице, естественно, Капицы, Павел Сергеевич вернулся часов в десять. Жена и дети уже спали. Он тихонько прошёл в спальню, тихонько разделся и лёг.
Жена проснулась и сонно спросила:
- Почему задержался, Паша?
Она не ревновала, она знала своего мужа, так просто спросила.
- Работа была, Наденька… - ответил Павел Сергеевич и положил голову на подушку.
- Что?! – тут же загорелось бра. – Что ты сказал?
- Работа была. Мы последнюю неделю только над этим и работаем…
- Да я знаю… Это я слышала… Но что ты в конце сказал?
- Я устал…
- Нет, подожди… Посмотри на меня…
Павел Сергеевич повернулся и посмотрел на жену… И чуть не подпрыгнул. Это была не Надя… Это была другая женщина. Он отстранился от неё, будто она могла его укусить или даже убить… Он подумал, что попал в другой дом, осмотрелся. Замок вроде открылся… На полках лежали его книги… Его штаны сушились в коридоре… Может быть она ошиблась домом. Хотя вряд ли. Она пришла раньше него. Тем более она назвала его по имени… Вряд ли в Колбинске был ещё один профессор Павел живущий в этом доме по улице Капицы… Зомби? Нет… Тогда… Павел Сергеевич решил было уже спросить её, кто она такая, но вгляделся в неё повнимательней… и понял, на кого она похожа… Это была Поля Великоделова… Только изрядно постаревшая и потолстевшая… Она взяла с тумбочки очки и строго посмотрела на Павла Сергеевича.
- Ой… П-поля… - сказал он. – Заработался совсем… Сегодня…
- У тебя появилась другая?
- Н-нет… У меня напряженный был день…
И тут Павел Сергеевич всё понял и заодно вспомнил «И грянул гром».
- Нет… отвечай мне начистоту!
- Поля!
В общем кончилось всё скандалом.
Первым делом Павел Сергеевич утром прибежал в Институт и сразу побежал к Машинке Времени. У которой уже стоял в нетерпении Джоуль-Ленцкий. Он удивлённо посмотрел на невыспавшегося Кандицу, который залезает в Машинку Времени.
- Паша, - сказал он, - сейчас моя очередь!
- Саша, - ответил Кандица, - сейчас я одно исправлю!..
- Что?
- Я там кое-что накуролесил… Сейчас вернусь…
- Что именно?
- Я не поссорился с одной девушкой на втором курсе.
- И что?
- Она стала моей женой!
- И что?
- Но моя жена не Поля! Она совсем другая! Она Надя! В школе физику преподаёт!
- У тебя всегда была жена Поля! Вы закончили с ней физфак Куйбышевского Государственного Университета! В один год! Вы проучились в одной группе… И насколько я знаю, дружили с первого курса!
- Кто тебе это рассказал?
- Ты и рассказал! Она же как-то работала у нас! Младшим научным сотрудником… Но потом ушла в декретный и родила двух девочек и двух мальчиков… Подожди-ка… Ах да… Полину, Надю, Васю и Андрея!
- Что? У меня две дочки!
- Не знаю… Но я должен сейчас лететь!
- Ясно… Я сейчас.
Павел Сергеевич закрыл люк, и тут же яйцо исчезло.
Павел Сергеевич уже следил за троими. За собой в недавнем прошлом, за собой в давнем прошлом и за Полей, в давнем прошлом.
Наконец он дотерпел до той ссоры… Увидел как он сам толкает Пашу к уходящей Поле, как тот оглядывается… И дождался когда Павел Сергеевич в прошлом уйдёт… Тотчас же побежал за Пашей, схватил его за шиворот и повернул к себе.
- Парень, - сказал он. – Не делай этого!
Паша очумел (прошу прощения) ещё больше, чем в первый раз… Точнее чем пять минут назад.
- Вы мне надоели!.. – ответил он. – То иди за ней… То не иди за ней!.. как у вас быстро щетина растёт! Вы вообще-то кто такой?!
- Я – это ты!
- Это из Ландау?
- Парень… Не совершай ошибку…
- Может мне лучше знать, что мне делать? – Паша вырвался из рук Павла Сергеевича и уже решил было пойти за Полей… Но она уже ушла. Потом он повернулся к Павлу Сергеевичу и вопросительно посмотрел на него. Павел Сергеевич молча кивнул и ушёл…
Кандица открыл люк и огляделся. Всё было на местах. Джоуль-Ленцкий вопросительно глядел на него.
- Саша, я всё исправил! – сказал он.
- Слава Богу… Только зря.
- Почему? – спросил он.
- Потому что, - ответил Ионне и показал на письмо, что лежал на столе, - мы создали ещё один парадокс, не считая того, что ты там со своими половинами разбирался.
- Что?
- Ленин наш всплыл в Каменном Веке. Нам прислали письмо археологи. Они переписали странные письмена с идола древних людей, это был тот наш адрес, что мы писали на памятнике Ленину.
- И что?
- Всё! Не будет у нас Нобелевской премии.
- Почему?
- Потому что, - сказал Джоуль-Ленцкий, - незачем плодить парадоксы… Лучше всё пусть будет так как было.
- Но…
- Тщеславия здесь быть не должно. Тут вопросы о судьбах мира. Ты мог бы вернутся, а нас тут уже нет! Ты мог бы нечаянно сделать ещё один парадокс… Положим-ка мы яйцо в кладовку, до лучших времён.
- Но…
- Паша… Так будет лучше…
- Хорошо, - Павел Сергеевич вылез из Машинки Времени. – А я так хотел…
- Как-нибудь в другой раз.
- Да… Как-нибудь в другой раз…
PS. Дома Павла Сергеевича встретила жена Надежда… А вот детей так и осталось четверо.
29.01 – 5.02.2002
Новосибирск