Воспоминание.
Боль жгла меня, когда я шел,
И каждый шаг был предрешен,
И в каждом шаге было всё,
И сила, и война, и грязь, и пустота,
Не мог почувствовать лишь чистоты,
Я должен был пройти эти шаги.
Сжигающие всё лицо и кожу в кровь,
Страдающие тело, испепелица вновь,
В реальности сомнений,
Под каждый новый шаг,
Я буду исчезать, я буду воскресать.
И разум лишь оставшись наедине с душой,
Даст мне ответ чего сегодня я добился,
Что предстоит ещё пройти,
Оковы распадутся в миг, и боль исчезнет,
И я услышу всё, и звон колоколов,
И стук часов и крик страдающих,
И рёв цветущих, и крах бессмертных,
И созиданье мертвецом святых чудес.
Взойдётся раз и навсегда,
Моя бессмертная звезда,
Но жаль не углядит никто её,
На небосклоне миллиарда,
Похожих друг на друга грёз.
Но чтоб понять предсказанный тобой мой рок,
Ты должен лицезреть последствие ходов,
И в них увидишь ты мой первый шаг,
Пройдя сквозь стену стонов и дождя,
Возможно, в них узнаешь ты себя.
ЧАСТЬ 1
Первый шаг (Время).
Мир треснул на ком-то, рассыпалась стенка,
Часы застучали с предсмертным ударом,
Развеялся дым от былого пожара,
Но нету ни скорби, и нету вуали.
Лишь сумрак снова перешел на ночь,
А солнце снова убежало прочь.
Прекрасный свет под пеленой ночей,
Пробьется вновь во мраке этих дней,
И зародится новая звезда,
Прекрасная как ты прекраснее меня.
Но звук часов не будет слышен никому,
А отмерять секунды дело для глухих,
Забот не знаешь ты, живешь и процветаешь,
Теряя каждый миг бесценный золотой песок.
А солнце наблюдая, кривит свою улыбку,
Бесцельный бег на месте, расплата за ошибку,
Оно узнало истину примерно лет во сто,
Кружась во тьме так весело потрогав Божество.
И вот прошли десятки лет бездумно,
И солнца яркий свет мерцает не тебе,
Очки свои надев как будто стало лучше,
Услышать слабый монотонный ритм часов.
Как жаль что ты, не совершил убийство,
Ещё когда ты радовался жизни,
Возможно осознав печаль,
Ты лучше стал бы слушать стук,
И звон колоколов, навеял радость тех дворов,
В которых ты б остался вечно юн.
Чем больше срок, тем лучше слух,
И формула видна, лишь для слепого старика,
Ещё совсем недавно ты был юн и чист,
И радовался тени облаков,
Которые отсчитывают круг за кругом стук,
Твоих седых волос и миг предсмертных лет.
И вот уже ты и старик,
Даешь последний свой, предсмертный крик,
И постоянно повторяешь те слова,
Которые совсем недавно были для тебя,
Не что иное, как воздушный зной,
Перед могилой той.
Настало время для тебя и ты ушел,
А за тобой ушла и та звезда.
… … … … … …
Но вот опять настало время,
И снова зародилась жизнь,
И солнце улыбнулось,
И колокол ударил вновь,
Кто знает может быть услышишь его ты,
И передашь другим пока стучат часы,
Стучат часы, стучат…
Второй шаг (Чудеса).
Готовьтесь дамы, господа,
Сейчас начнутся чудеса,
Мой друг настроит инструмент,
И музыка пройдет сквозь вас,
И завладев умами миллионов,
В этот странный час,
Прольет немного света,
На померкший разум ваш.
Сейчас сюда войдет в ужасном маскараде,
Повсюду олицетворяя крах и страх,
Великий, всюдувластный,
Непредсказуемый монарх.
Глаза его пылают кровью,
И на плечах мешок, он собирает души,
За вашими пришел.
С ним свита вечная его, из кровожадных слуг,
Они ему погладили, предпраздничный сюртук,
И список – расписание, составили ему,
Кого и как забрать, в назначенном часу.
Смотрите вот и свет погас,
Сейчас сюда войдет скрипач, увы, но он без глаз,
Нет музыканта виртуозней, и нету пальцев более нежней,
Но вот беда никто не хочет слушать, того кто продал душу,
Никто не разделяет таланта скрипача,
Ну разве, может быть, пожалуй, что судья.
Искавший истину в созданье разума,
И созидание материи, придуманного им творца,
За чашкой чая или кофе, пока сидел он дома у себя.
Но настоящий адский зной, несёт толпа,
Из обезумевших маньяков и убийц,
Хочу представить вам на ваше умиленье,
Бессмертный цирк.
Из клоунов, шутов, жонглеров, дрессировщиков,
И дирижера – конферансье.
У всех у них улыбки, но нету языков,
У всех у них есть губы, но к сожаленью нет зубов,
А в место рук у них - железные мечи,
Как только будет время, прошу не проходи,
Купи билет себе и обязательно взгляни.
И это лишь начало увиденных чудес,
Их список бесконечен,
Как бесконечен этот мрачный лес,
Но если вдруг лучи звезды падут на ветки крон,
Взойдет заря, и вы увидите, прекрасный, светлый трон,
Никто не будет восседать на нём,
Но память лишь о нём,
Закроет вход виденьям из кошмарных снов,
И полосы метнутся, в череде былых чудес,
Кто знает, может быть, когда-нибудь,
Король войдёт во мрак этих злощавых мест.
Крик в некуда (Король).
Хей, радуйтесь люди, кричите, ликуйте,
Недавно узнал я, Король придёт,
Он научит нас любви,
И улыбнувшись, скажешь ты,
Он повернул реку вспять,
И слепой смог увидеть, а вор смог отдать.
Возрадуйтесь люди,
Недавно узнал я, Король придёт.
В это трудно поверить, я и сам не видел,
Но мне сообщил, надёжный житель,
Юная девочка, небесный посетитель,
И я верю её глазам,
Поверьте и вы моим словам,
Ведь узнал я, что скоро придёт Король.
Он войдет в этот город,
Не в золоте белом,
Он войдет в это город,
Не с криком о вере,
Он войдет со взглядом ребёнка,
От которой узнал я, Король придёт.
Возрадуйтесь люди, Король придёт,
В этот город войдёт Король,
Он не будет сиять, он не будет изгой,
В этот город придёт Король.
Третий шаг (Карнавал)
Сегодня будет карнавал,
Слащавый час и лживый бал,
Сойдутся карты всех мастей,
Ты должен видеть их, скорей,
Здесь новый облик обретают,
Здесь каждый говорит что знает,
Твой взор затмят игрушки из стекла,
Они прекрасны и они манят тебя.
Их речи льстивы и сладки на вкус,
Их звуки милы и щекочут слух,
Здесь каждый знает как подать себя,
Улыбка их заставит улыбнутся и тебя,
Но всё никчемные дела,
Они ласкают лишь себя.
А их слова ничего не стоят, ничего не стоят,
Их руки в пепле, а сердце покрыто залой,
Их слова ничего не стоят, ничего не стоят,
Их лживые речи льются рекою,
Но слова их ничего не стоят.
Глаза у них блестят на фоне тьмы и гари,
А руки словно ангелы стремятся к небесам,
Здесь в вальсе не касаются земли сандали,
И в воздухе витает незабвенный аромат.
Их маски все безлики и прекрасны,
А в место глаз кривые зеркала,
Смотря на них ты видишь лишь себя,
И свой же смех затягивает в глубь тебя.
Они рассказывают о добре и зле,
О том как видели тебя в доспехах на коне,
Спасавший их от князя тьмы,
Для них ты царь и бог,
Пока не стукнет час расплачевать долги.
Тогда ты и поймешь на сколько их слова пусты.
Язык их плещет ядом, а зубы так остры,
Как только срок придёт,
Они готовы съесть тебя, всего за пол цены.
Ведь их слова ничего не стоят, ничего не стоят.
Любовь (Дождь)
Я видел свет, он шел дождём,
Он был прекрасен, боже мой,
Но я, задумавшись ослеп,
Как жаль, что я забыл про свет.
Она прекрасней всех была,
Она была моя мечта,
Она и вышла из дождя,
Она дала мне жизнь тогда.
О этот свет, взгляни пока,
Твоя душа дождём полна,
Он озарит тебя теплом,
И не жалей о нём потом.
Её глаза сжигали сердце,
И душу жгла она огнём,
Она раздела всё во мне,
Как я был счастлив под дождём.
Красивый звук ушел во мглу,
И растопив во мне слезу,
Подумал я на миг что сплю,
И дождь ушел, забрав мечту.
О этот свет, взгляни пока,
Твоя душа дождём полна,
Он озарит тебя теплом,
И не жалей о нём потом.
Четвёртый шаг (Натиск)
Так ты думала, что нету шансов у меня,
Против стаи голодных волков устоять,
И в глазах лишь мелькала печаль у тебя.
И я делал всегда лишь то,
Что давало мне шанс быть похожем на всех,
Я мечтал о мире и бредил любовью,
Я страдал о горе и не видел покоя,
И я падал на колени и молился в тоске,
Но скрежет зубов сводил сума,
Он подступал всё ближе, и осаждал как крепость,
Итак горящею в огне.
Отраженье.
Безумный человек, сегодня день за мной,
Луна пылает ярко, и нет у тебя шансов,
Я выхожу на улицу под капли керосина,
И улыбаюсь всем, а мне кивают мило,
Но ведь достаточно искры одной,
Чтоб началась чума.
Ну вот настало это время,
Мерцает тусклый свет луны,
Я снова вижу отраженье,
Но щас мы кажется равны,
И чувствуя равненье это,
Ты осаждаешь всё кругом,
Как будто чувствуя излом, и дрожь кален.
Я убегаю.
И улыбок вместо я слышу лишь корявый смех,
Сегодня ты сравняешь счет, но я могу ударить вновь,
Пока я жив и льется кровь.
Трапеза.
Доброе утро, ваше свинство!
Настало время жрать.
Прости мой друг, тебя съедят на ужен.
Взгляни на это с противоположной стороны,
Ну а сейчас мой друг прости,
Я буду оприходовать свинью,
Желаю вам приятно оттра****ничеть,
Ну что мой друг, пора тебе и вешатся,
Свинья должна довольной быть,
И мы должны ей угодить,
Пока не наберешься сил, ты должен быть живой,
Что бы принять свой бой,
Свой первый бой, бой со свиньёй.
Первый бой.
Кровавый день и ночь темна,
Сегодня ты, а завтра я,
Я слышал визг, свинья жива,
Она жива как ты и я.
Пятак её уж поржавел,
Но нам плевать, пока он цел,
Пока он цел свинья жива,
Она визжит, златом гремя.
В сознанье выживших надежд,
Где он воздвиг свой новый крест,
И на кресте себя распнув,
Что б ржали все, и ты был глух.
И я иду на первый бой,
Мой первый бой, бой со свиньёй,
И каждый час он ржал сильней,
Вчера взошла звезда свиней.
Придя на бой, мой первый бой,
Мой лживый бой, бой со свиньёй,
И я взывал на помощь сухо,
Но твоё ухо, давно уж глухо.
И я старался бить от силы,
Терзал и рвал живую плоть,
Лишь корча он кривил улыбку,
Как будто знал напрасен труд.
И призывал он ржать других,
Захлёбываясь от слюны,
Как будто ярости хлебнув,
Он созывал свиней войны.
Но бесполезная резня,
Она смешила и меня,
От смеха становясь сильней.
Я сам вставал на путь свиней.
Пятый шаг (Стена)
Я хочу что бы ты был здесь,
Я хочу что бы ты был рядом,
Моя вера была не так уж сильна,
Так давай своей добавь.
Нам дадут ещё один шанс,
Шанс прожить ещё один раз,
Эта будет великая честь,
Так давай забьём в эту стену меч,
Меч раздора,
И возьмем это мир,
Я возьму его если ты,
Будешь рядом со мной.
Ты должен бежать, что бы идти,
Да и время ищет свой новый путь,
Мы не будем щадить войска бунтарей,
Мы взойдём на трон, уничтожив закон,
И вонзим совой меч, в эту чёртову стену,
Стену войны и стену судьбы,
Стену любви и стену порока,
Стену смертей и стену побед,
Это наш с тобой всему миру ответ.
Обезумев от счастья, разделяя тропой,
Поглощая разум, созидая свой,
На осколках стены, будет хаос судьбы,
Так разделим этот мир на двоих, только я и ты.
Я воздвигну крест в виде меча,
Я распну себя, а потом тебя,
И наши с тобой бессмертные души,
Навеки веков, эту стену разрушат.
Если ты будешь рядом,
Если ты будешь здесь,
Против всех армий мира,
Нас будет не счесть.
ЧАСТЬ 2
Седьмой шаг (Изгнанник)
Моя жизнь, одна сплошная война,
Я держал ружьё, во все времена,
Я стрелял когда, стреляли в меня,
Нажимал на курок и шел до конца.
Я держал мушкет, и смотрел вперёд,
Не пытаясь понять, кто сегодня умрёт,
Кто сегодня ещё, один день проживёт,
Я сомкнул ряды, и нажал на курок.
Я менял своё имя уже тысячу раз,
Меня считали мертвым, и так каждый раз,
Никто не верил в смерть, после третьей битвы,
А я держал ружьё, и повторял своё имя.
И все пытались узнать, тот секрет молитвы,
Что давал мне жизнь, после каждой битвы,
Что спасал меня, от готовой могилы,
А это странное небо, оно всё светило.
Оно как будто смеялось, над моей мечтой,
Улыбаясь горело, прекрасной звездой,
Оно сводило сума, когда был покой,
А на утро горело, с новой тоской.
И я бросал ружьё, под ноги судьбе,
Но всё равно приходилось, убивать на войне,
Я не мог по другому, я рождён таким,
Я выбрал путь, но не стал живым.
И победа, была уже так близка,
Ведь я мог бы убить, тебя тогда,
Твои глаза блестели, зелёным огнём,
Они давали покой, перед вечным сном.
Ты закрывала собой, тела наших врагов,
Тех кто был мёртв уже, и кто был здоров,
Ты не молилась некому, и ты не верила в чудо,
Он сказал тебе сам, и ты знала что будет.
И мне казалась напрасна, в этом свобода,
Что толку будет, если выживет кто то,
И напрасен труд для того кто знает,
Кто сегодня умрет, а кто завтра страдает.
И я не мог поверять в суетливость поступков,
Ты кричала важно, для того кто знает,
Для того кто видит, для того кто страдает,
Для того кто любит и ненавидит,
Для того кто спасётся и завтра погибнет,
Для того кто разрушит и снова воздвигнет,
Для того кто сегодня заговорит,
Для того одного кто надеется жить.
Восьмой шаг (Крысолов)
Это сладкое небо, эти жгучие вина,
Ты ведешь своей флейтой, всё окутано дымом,
На эти странные звуки, мы идём без погони,
Как прекрасна дорого, в которой нет боли.
Этот дым так прекрасен, он пьянит и дурманит,
Ты ведешь нас тропой, обходя эти страны,
Эти глупые страны не окутаны дымом,
Не смотри на них, если не хочешь быть с ними.
Человеку не нужно видеть свободу,
Это страшное слово, принадлежит крысолову,
Он несёт этот груз, как крест на Голгофу,
Он беседовал с Богом, и знает дорогу.
Я люблю богиню, и она так прекрасна,
Она делает жизнь, более страстной,
Забирая реальность, и давая счастье,
Я люблю этот миф, и я рад этой сказке.
Этот город был болен, когда-то чумой,
Он спас всех нас, уведя за собой,
Ты проклял его стоя за мной,
И теперь в твою честь, я беру этот бой.
И спустя много лет, он придет за тобой,
Его звуки накроют тебя волной,
Ты откроешь окно, и вступив ногой,
На фрегат судьбы, поплывешь за мечтой.
Девятый шаг (Школа убийц)
Ты училась в школе убийц,
Ты училась с ножом в руке,
И ненавидя миллиарды людей,
Ты засыпала с надеждой в душе.
У тебя был дом и семья,
Ты любила и любили тебя,
И некто не мог предсказать тогда,
Что твоя судьба уже предрешена.
Ты хотела научится скорей убивать,
И новая вера заменила мать,
И глаза твои снова слёз полны,
Они гасят свет, они так ярки.
Тебя ценят там, но не любят, увы,
Каждый день ты спасаешь одну, две мечты,
А когда наконец подойдёт твой срок,
Ты умрешь навсегда, не закончив урок.
Каждый день я просыпаюсь со страхом войны,
Наши души тусклы, а их так ярки,
И солнце твоё, уже давно не горит,
Посмотри на себя, может ты убит.
Свет.
Я знаю есть на свете те края,
В которых небо и душа,
Сольются в месте раз и навсегда.
И света там так много,
И воздух там так чист,
Он грет душу мне,
Когда приходит солнца лик.
Там девочка живёт одна,
Лишь только прозвучит сигнал,
И я уйду туда.
И я уйду туда.
И я уйду туда.
Я не увижу эти небеса,
Ведь для меня не будет ничего,
Светлее и прекрасней глаз её,
И воздух для меня,
Не будет так уж чист,
И солнца луч не озарит мой взгляд,
Ведь для тебя всё будет,
Столь обыкновенным,
Когда её улыбка озарит твой взор.
Святая ночь.
И свет сиял над его взором,
И лик святого был так чист,
И слыша миг плач миллионов,
Я разрывался на куски.
Я видел Бога восвещеньи,
И он стоял на пики звезд,
Я так давно ищу спасенье,
Терпя все муки этих грёз.
И сегодня ночь спасенья,
Все сомкнитеся в ряды,
И сплоченные судьбой,
Эта ночь не для борьбы.
Каждый пусть погасит ярость,
И взойдя на круг святой,
Пусть почувствует ребёнок,
Что сегодня он со мной.
И пусть ярче светит чаша,
Наших слез за тысячу лет,
Я взглянул в глаза ребёнка,
В них уже сияет свет.
Этот свет давно сияет,
В эту ночь святых чудес,
Мы сойдёмся в стук синхронный,
И дадим святой обед.
Не митайтеся в скитанья,
Не найдёте здесь его,
Поднимите взгляд на небо,
Там сияет он давно.
И крещенный в ночь спасенья,
Знает каждый пусть что он,
Крёстным знаменем священным,
Навсегда благословлён.
И пусть левый крест сияет,
Окруженною мечтой,
А по правую сверкает,
Дух раскаявшись святой,
И пусть гвозди не ржавеют,
Свет давая нам в ночи,
Я вступая на колени, и прощаю вам долги.
Преобразование
Я вижу смерть, она прекрасна,
И восхитительна была,
Пока я не увидел время.
Тогда казалось, нету боли,
И нет желания ходить,
Густая капля свежей крови,
Пронзила серый монолит.
Он крепок был и был так сладок,
И каждый взгляд мой был так гладок,
И яркий луч мне резал вены,
И ненавидя веселил,
Стирал все грани временные,
Указывал мне путь на верх,
И так смеясь кончался век.
Я видел как и ты ушла,
Но на прощанье не смеявшись,
Мне было жаль терять тебя,
В твоих глазах, я видел страх,
И ужас пред святой тропой,
И слышал я сто тысяч постой,
Но все напрасные слова,
И ты ушла, тогда ушла.
Затем пошли и остальные,
По не изведанной тропе,
Мне больно было плакать снова,
Когда терял я дорогих,
Но каждой капли сочной крови,
Я издавал незримы крик.
И вот остался я с тобой,
За веком год, за годом век,
На вечно мы обручены тропой,
Отныне, этот разум твой.
Отныне, этот мир за мной.