Он склонился над моей головой, и долго, с укором, смотрел в полуприкрытые глаза.
Не сердись – это уже было.
И будет снова.
Не слышу печали.
Её просто нет.
Утро окрасит моё тело, и я поднимусь в небо. с тобой.
Нет, мой друг. Ты же знаешь, как будет.
Я не останусь здесь – честно.
Ты посмотри на себя, о, герой – твоё тело уже начало врастать.
Мой Ангел, я проснусь.
Ты уже проснулся. Только летать мы, видно, будем по одному.
Что ж.. твоя свобода. Тогда я сделаю крылья из стали, а руки позолочу. Это не будет совершенством, но это будет идеально от боли.
Твоя свобода..
Не ясно было - говорит это мне, прощаясь, или всего лишь пробует слова на вкус. Но крылья всё также стыли в недвижимом взмахе, и их далёкое тепло всё также грело мою плоть.