Это произошло задолго до того, как Макс познакомился с Эди. Тогда, собственно, он и не предполагал, что такая Эди есть на свете. У него было тоскливое настроение, поскольку он был метеозависим, а погода стояла отвратная. Ноябрь, холодно и грязно. На тротуарах сохранялись еще остатки выпавшего три дня назад, и уже растаявшего снега. А на проезжей части была сплошная черная грязь. Машины тормозили по этой грязи у светофоров с отвращением. С неба падали отдельные мокрые снежинки и тотчас таяли на плечах и головах людей.
Макс чувствовал предельную степень дискомфорта. Во - первых, у него раскалывалась голова от мерзкой погоды. Во - вторых, он всегда испытывал отвращение, идя в толпе людей. Это называлось социофобия. Уже тогда он прочитал это в психологической книжке. Боязнь людей. В - третьих, он забыл дома шапку, и снег испортил его прическу, которая всегда давалась Максу с трудом. И, то с чего, пожалуй, следовало начинать. Конечно, по Фрейду, которого Макс тоже тогда уже прочитал. Сексуальная неудовлетворенность. Она присутствовала в жизни Макса постоянно, как голод, как больной бред, хотя никто этого не замечал. Доставляла больше мучений (моральных и физических), чем учеба, мать и безденежье вместе взятые.
С Эди тогда он еще не познакомился, а с Марианной расстался. Существовали несколько девиц и женщин, временно возникавших. Все они, вместе взятые, не нравились Максу так, как нравилась Марианна. И у них была своя отдаленная от Макса жизнь, проникнуть в которую не было возможности. Да и не хотелось.
Компьютера у Макса тогда не было. Был пейджер, за который было еще не до конца заплачено. Машины не было, а мотоцикл Макс разбил еще весной. Наконец, не было своей квартиры. Он жил с матерью, зарабатывал только временные копейки, которых едва ли хватало на пиво. Короче, вся жизнь была окрашена в тот же грязно - серый цвет, как ноябрьские улицы. Хотелось немедленно прийти домой, открыть газ и сунуть голову в духовку.
Макс перебежал улицу на красный, налетел на толстяка в пуховике, ногой угодил в жидкую грязь, снова на кого -то налетел.
- Блин! Что за ****ая жизнь!
Социофобия достигла предела, когда пришлось стоять на остановке в ожидании маршрутки. Народу была толпа. Все выскакивали на проезжую часть, то и дело пихая Макса то слева, то справа.
"****ь, куда деться -то от вас? И откуда вас,чертей, нанесло столько?"
Чтобы отделиться от толпы, он отошел к ларьку, купил бутылку "Балтики", выпил ее, и почувствовал некоторое облегчение. Теперь сесть в маршрутку было реально. Там, конечно, воняло бензином, потом и мокрой шерстью от пальто и курток. Но Макс имел испытанное средство: начинал читать газету. С конца. Там была полоса анекдотов, а до этого страница объявлений.
"Молодая женщина познакомится с парнем от 20 до 30 лет для интересного общения и классного секса."
Далее был дан закодированный телефон.
Макс уже знакомился неоднократно по таким объявлениям, и даже сам такие давал. С Марианной он тоже познакомился через газету. Ни разу, кроме нее, газетное объявление не принесло нормального знакомства. Озабоченные и соскучившиеся. Других на свете не бывает, что ли?
Он выпрыгнул на остановке около своего дома. Опять прошел через толпу, как сквозь строй. Хотелось бы еще купить пива, но денег не было больше ни копейки. Пятница. Конец недели. Кончились все деньги, которые мать выдавала Максу на неделю учебной жизни. А своих он за эту неделю ни фига не заработал.
Мать была дома, конечно. Стала что - то спрашивать. Макс отвечал машинально, сам не помнил что. Она поставила перед ним сковородку с картошкой и котлетами. Он ел, не ощущая вкуса, хотя с обеда был голодный. Из окна крошечной кухни был виден двор. Вон Пашка из пятого подъезда пошел с девчонкой куда -то. У девчонки шикарные волосы, на которых даже тающий снег смотрится офигенно. И ноги, обтянутые красными джинсами. На несколько минут они заставили Макса ощутить тянущую боль внизу живота.
"Я скоро чокнусь. Нельзя столько думать о бабах. Надо найти какую -то одну постоянную, и все это прекратится, на фиг."
Легко подумать. Если у человека чертова социофобия, как знакомиться? Особенно на предмет постоянной связи?
"И еще без денег".
Мать что -то молола свое. И в потоке ее болтовни Макс вдруг уловил клочок ценной информации:
- Тебе Витька звонил. Просил перезвонить, как придешь.
Макс бросился к телефону, даже чай не допив. Поскольку через Витьку иногда приходили кое - какие деньги.
- Здорово, чувак. Что ты хотел?
- Нужна помощь твоя.
- Кому, тебе?
- Нет. Женщине одной. Она заочно учится. Диплом сдает.
- Титульный лист сделать?
Макс отлично рисовал. Еще с детского сада. Его талант эксплуатировали сначала в школе, потом в училище, и все это было, конечно, бесплатно. А Витька, не страдающий социофобией, всегда подкидывал Максу своих знакомых и полузнакомых. Кому - то требовалось подписать красиво титульный лист ( в докомпьютерную эпоху это приносило маленький доход), кому - то нужны были траурные или же свадебные ленточки. Иногда заказывали плакат в какое - либо учреждение.
- И не только. Там схемы нужны. Она медик. Всякие почки, печенки, короче, требуха.
- Когда надо сделать?
- Да желательно до завтра. Сможешь?
- Конечно, окей. Сейчас подбегу к тебе.
Витька жил в соседнем доме. Мать Макса не очень одобряла, что Макс с Витькой общается. Соседи поговаривали, что Витька - наркоман. Но Макс общался с Витькой с детства, и на доводы матери не реагировал.
Потом до середины ночи Макс рисовал карандашом, обводил тушью и гелевыми ручками, писал пером. Свет горел у него только над столом, чтобы не мешать матери. Мать этих ночных бдений тоже не одобряла, а квартира у них была маленькая, комнаты - смежные. Выспался плохо, надо было отнести готовую работу Витьке и получить деньги. Зато после этого Макс мог с чистой совестью просмотреть вчерашнюю газету и набрать номер неизвестной женщины, обещающей интересного общения и классного секса.
Мать смотрела телевизор. Макс мог говорить только негромко. Ответил хрипловатый женский голос, от которого внезапно замерло, а потом страшно застучало сердце.
- Да - а?
- Это Лера?
- Лера. А ты там кто? - спросила Лера. И Макс мгновенно нарисовал себе ее внешность. Конечно, блондинка. Бесспорно, худенькая. Лицо тонкое и стервозное. Рот большой. Грудь маленькая.
- Я прочитал ваше объявление.
- Спасибо за внимание, - насмешливо сказала Лера.
- Может, встретимся сегодня? - растерянным голосом спросил Макс. И дико возненавидел себя за эту растерянность.
- Мм, - сказала заинтересованно Лера, - а ты где живешь? В каком районе?
- В Аксенове.
- Далеко, блин! - сказала Лера. - Дай - ка подумать.
Она думала меньше секунды, наверное. Сказала небрежным тоном:
- Ладно. Подгребай на Ленина. Около магазина "Коралл", знаешь?
- Конечно, знаю. А во сколько?
- В семь.
Во рту у Макса прямо пустыня возникла. Он еле нашел пару капель слюны смазать губы.
- Как я узнаю вас, Лера?
- Блондинка, - сказала Лера. - Худенькая.
Она нарочно сказала не "худенькая", а "***нькая", и хихикнула довольно нахально.
- И с игрушечным щенком на сумке!
Она не спросила не только как выглядит он, а даже и как его зовут. Повесила трубку. Макс дрожащим пальцем набрал номер снова и сказал:
- Лера, это снова я. Меня Макс зовут. Я высокий. В черной куртке буду.
- Ага, - лениво сказала Лера. Голос у нее был довольно сонный.
"Чего это она так странно разговаривает? Может, по приколу дала объявление? По приколу все это?"
До вечера все падало из рук, и аппетит пропал, и даже секса никакого уже не хотелось. Накануне семи Макс испытывал страшное желание никуда не идти. Переборол себя, купив в палатке ту же самую несчастную "Балтику". И только выпив ее, подумал - а если девушка побрезгует чуваком, от которого пасет пивом? Но спасительная "Балтика" съедала комплексы, и Макс сказал себе: ну и пусть идет в жопу тогда! Что ж мне, сдохнуть от социофобии, что ли?
Около "Коралла" было достаточно много народу. Девушки месили каблуками черную грязь. Каблуки были тогда в моде высокие и толстенные, как куски кирпичей. А парни понтовались в черных пальто. У Макса черного пальто не было. Еще один повод для комплекса. Он огляделся. Все девушки были в шапках. Ни одной блондинки. Рот снова адски пересох, и Макс вошел в магазин, почти ворвался.
В магазине торговали бижутерией и полудрагоценными камнями. Кругом сверкало и блестело. Посетителей, слава богу, было мало. Но все равно продавщицы смотрели на Макса в упор. От этих взглядов у него аж волосы на затылке зашевелились.
- Это ты Макс? - спросил сзади хриплый и низкий голос.
Он обернулся. Перед ним стоял суккуб из его фантазии. Точно то самое, что он себе вообразил. Тонкая, как стебель. В ярко - алой шубке из крашеного песца. Без шапки. По воротнику разметались ярко - белые волосы. Губы были пухлые, нахальные и в тон шубки. На сумке в самом деле болтался щенок с высунутым языком. Лера поймала взгляд Макса, брошенный на щенка, и тоже высунула язык. И подхватила Макса под руку:
- Потыкали отсюда!
Она была ростом ниже его плеча. Вышла из магазина и тотчас достала из кармана пачку синего LM. Четко щелкнула зажигалкой.
- Куда пойдем?
Лера была красивая, притягательная, и так нагло родилась из фантазий Макса, что он просто не мог придумать, как с нею разговаривать.
"Обалденная!" - подумал он. И само собой это произнеслось вслух.
Лера засмеялась.
- А я знаю, что я обалденная! Ты тоже ничего! - она без смущения смерила его взглядом. - Я не люблю мелких дистрофиков. Ну, долго будем на снегу торчать?
- Пойдем в "Каскад", - сказал Макс посмелее. Лера, похоже, тоже была слегка под кайфом. И с ней было очень легко. "Балтика" помогала.
Они прыгнули в троллейбус, и только там Лера спросила у сидящей напротив бабульки:
- А это какой, ба? Восьмой?
- Восьмой.
- Его - то нам и надо.
Они сидели на одном сиденье, и Лера без смущения положила ногу на колено Максу. На ней была коротюсенькая черная кожаная юбка, ноги обтянуты черными колготками (как потом узнал Макс, вообще чулками). Бабки, сидящие напротив, недовольно посмотрели на Леркину ногу на колене Макса. Лера посмеивалась своим мыслям. Макс смотрел на нее изредка - смущенно и испуганно.
В "Каскаде" еще не было привычной толпы. В воздухе носились клубы дыма, гремела музыка, за столиком, ближним к стойке, кучка нацменов играла в нарды.
- Что будем пить? - спросил Макс.
- Шампанского, - без малейшего смущения сказала Лера. Макса это не испугало. Цены в "Каскаде" были невысокие, а денег он получил нормально. Лишь бы не попросила к шампанскому икры.
- А из еды? - спросила краснорожая барменша.
- Я на ночь не ем, - презрительно ответила Лера. Взяла сама бутылку шампанского и пошла с ней к столику. Столики были выложены грязной мозаикой. Лера села прямо в шубке и сразу закурила. А бутылку отдала Максу:
- Откроешь?
Бар постепенно наполнялся. Макс и Лера пили и вели себя по - разному. Макс беспокойно оглядывался и прятал голову в воротнике куртки. Лера держала голову гордо и смотрела на посетителей "Каскада" так, точно она пустила их сюда из милости. Помахивала ногой в ботинке со страшно высоким и страшно толстым каблуком и гигантской пряжкой.
- Ты работаешь, учишься? - спросила Лера.
- Учусь, - со вздохом сказал Макс. - В электронном.
- Это который на Острове, что ли? Да там же такой отстой!
- Вот в таком отстое и учусь, - вздохнул Макс.
Он спросил - а она что делает?
- Я? - спросила Лера и хихикнула, как утром по телефону. - Я мужняя жена!
Макс поперхнулся шампанским.
- А как же?
- А мы в разводе, - успокоила Лера. - Но он меня содержит.
- Благородно, - сказал Макс.
- Че там благородного, понты одни.
Макс не понял, в чем понты, и еще спросил Леру, а какую музыку она любит? Лера пожала плечами и сказала насмешливо:
- Громкую.
Макс хотел бы спросить еще о книгах или о психологии. Но язык не поворачивался. Лера была странного полета птица, хотя - нутром Макс чувствовал - не из тупеньких девушек. Ему было ужасно интересно узнать, кто она такая и какая на самом деле. А еще сильнее хотелось поскорее упасть с ней в койку. Там - то женщина познается вернее всего! Максу было тогда всего девятнадцать, но он уже тогда был уверен, что это так.
Кстати, при бледном свете кафе было видно, что Лера старше его лет на пять, а то и на семь. Максу, конечно, это было безразлично. Лера ничуть не похожа была на Марианну, но что - то тянуло к ней Макса посильнее даже, чем к Марианне.
Наконец, бутылка закончилась, и Лера сказала:
- Пошли отсюда.
Они вышли на холодную черную противную улицу. Зябкий ветер ударил Леру по ногам.
- Ни фига, какой ****ский холод! Ну, и как будем дальше? У тебя хата есть?
- Нет, - сказал Макс. - Он ждал этого вопроса, и весь задрожал от него. Сильнее, чем от ****ского холода. Лера вытащила из кармана сигареты и зажигалку. Покрутила колесико. Зажигалка сдохла.
- Блин, кэцэ ****ое! Есть у тебя спички?
Макс достал свою зажигалку. Лера втянула дым ртом, выпустила носом и сказала:
- Не беда, у меня есть. Пойдем.
Они шагнули в троллейбусную давку. Лера улыбалась Максу расслабленной улыбкой и держала его одной рукой за талию. А потом в толкучке сунула руку между собой и им и тронула жесткую ширинку его джинсов. Макс вздрогнул. Тягучая судорога пробежала вверх по животу. Люди вокруг ничего не видели. Макс сдавил тоненькое запястье Леры и прошептал ей в ухо:
- Я тебя сегодня съем!
Она засмеялась.
Они выпрыгнули далеко - далеко, среди какой - то сплошной темени и черноты.
- Дай руку, - сказала Лера, - здесь и ****ануться недолго. Такие трущобы!
- А что это за район? - удивленно спросил Макс, оглядываясь по сторонам. Он не помнил, на каком троллейбусе они ехали. И точно никогда здесь не бывал. На черной окраине торчало несколько девятиэтажек. За ними кончались фонари и начиналось царство мрака. Кривые двухэтажные деревянные строения. Сараи? Бараки? Около одного сарая врос в землю покореженный ржавый "Запорожец". Вдоль забора росли мусорные джунгли. Везде белел только что нападавший снег.
- Пошли сюда, - сказала Лера и смело шагнула в черный вонючий подъезд. Там было темно, как в аду, если ад существует. И воняло так же. Кошками и гнилой капустой. Лера пошарила на стене и включила свет. Все стало проще. Макс узрел деревянный пол, кривые перила вверх и дверь с номером 5. На двери был приличных размеров висячий замок.
- Ни *** себе! - воскликнула Лера. - А кто же замок - то повесил?
Она посмотрела на Макса, словно ждала от него ответа.
- А чья это квартира? - спросил Макс.
Лера не ответила. Потрогала замок и сказала:
- Придется ломать.
- Чья это квартира? - испуганно спросил Макс.
- Моя, - ответила Лера грубо. И приказала, глядя на Макса в упор:
- Ломай!
- Точно твоя? - спросил он глупым голосом.
- Ломай, твою мать! - крикнула Лера. - Чего допрашиваешь меня, как мент? Или тебе документы показать? На, смотри!
Она немедленно вытащила из внутреннего кармана шубки паспорт. Макс успел увидеть имя - Шергина Валерия Андреевна. И какой - то штамп о прописке. А толку - то - он не знал адреса страшной трущобной квартиры!
Пришлось ломать. Это было нетрудно. Макс был метр восемьдесят пять ростом и нехиленький. Двух ударов ногой в дверь хватило. Замок бессильно повис на вывернутой петле.
- Заходи, - спокойно сказала Лера. И зажгла свет в прихожей.
Внутри трущобная квартира оказалась вполне приличной. В прихожей в дорогом терракотовом кашпо росла большущая пальма. Стены были оклеены стеклообоями. В комнаты вела пушистая ковровая дорожка.
Лера вошла в комнату, зажгла свет и упала в кресло прямо в шубе и ботинках. Макс вежливо снимал ботинки в прихожей и разглядывал внутренности комнаты. Это была богатая гостиная - со стенкой, медвежьей шкурой во всю стену, музыкальным центром и коллекцией экзотических костяных скульптур на специальной тумбочке.
Лера обернулась:
- Чего стоишь, как бедный родственник? Заходи. Сейчас коньячку попьем, согреемся.
Она скинула шубку в кресло и прошла к вделанному в стенку бару. Теперь уж Макс убедился достоверно, что квартира в самом деле ее. Не может же человек знать, где в чужой квартире стоит коньяк! Лера подвинула ближе к дивану круглый столик. Поставила на него початую бутылку коньяку, два фужера и вазочки с шоколадными конфетами и миндалем.
- Садись, Максим.
Только после этого она сняла ботинки и бросила их в прихожую. Потом села в кресло и подвернула под себя ноги. Под кожаной юбкой обозначился ажурный верх чулка с пристегнутой подвязкой. Макс такого никогда не видел. Только на картинках в эротических журналах.
- И ты здесь живешь одна? - спросил он, не отрывая глаз от ее ноги, белой над чулком как снег.
- Сейчас одна, - сказала Лера с усмешкой. Она проследила его взгляд.
Потом коньяк и шампанское вдруг дружно закружились у Макса в голове, и какой - то момент внезапно забылся раз и навсегда. Макс обнаружил себя уже на разбросанной постели (кто разложил диван?! загадка!!!), с Лерой в объятиях. На ней было потрясающее ум черное белье. Макс целовал ей живот и что -то бормотал. А потом легко потянул ее на себя, и ее ноги в черных чулках сами скользнули к нему на плечи. Гонка была бешеная, жаркая, пьяная. Лера стонала и вскрикивала, и капли пота со лба Макса попадали ей на грудь и на шею. Потом, наверное, Макс ее перевернул. Или она сама перевернулась. Кто это сделал, тоже пропало в хмельном тумане. В итоге, когда рядом с диваном раздались посторонние шаги, Макс лежал на спине у Леры, и оставалось ему три шага до оргазма. Лера очухалась первая и высунула голову из - под Макса навстречу шагам. И Макс обернулся.
Около дивана стояли двое. Приличная пожилая тетенька с химией на голове, а за нею - приличный пожилой дяденька с лысинкой. У Макса весь хмель как рукой сняло. И он бессильно сполз с Лерки, заматываясь в одеяло. А Лера сказала нахально:
- А кто вам разрешил замок повесить?
- Валерия, оденься и проводи молодого человека, - сказала строго тетенька. - А потом будет с тобой разговор.
Приличная парочка удалилась в кухню. А Макс сел напротив Леры, с ужасом глядя на нее. В голове у него не складывались отдельные куски этой безумной мозаики.
- Это кто? Родители твои?
- Не - а, - поморщилась Лера, - бывшего родители.. вот козлы соседи! Кто- то позвонил старым пердунам, что мы замок ломали...
- Ты же говорила, это твоя квартира!
- Ну, моя, моя! Это они воспитывают меня, понимаешь? Затрахали своим воспитанием, мать их за ногу! А ты не грузись! Они все равно на кухне сидят... давай дотрахаемся!
- А как же..., - Макс ошарашенно кивнул в сторону кухни, откуда доносились шаги и покашливания.
- Тебе не по фигу? - смело спросила Лерка, уже совершенно трезвая. Шок у нее все - таки был! И у Макса тоже. И в состоянии шока они, двое крезанутых, как потом думал Макс, легко довели тему до финиша. Макс даже эрекцию не потерял. Факт для Книги Гиннеса. Потом Макс встал и с чувством стыда и ужаса начал одеваться.
- Иди, - сказала Лера, - тачку вызови, троллейбусы уже не ходят.
- А ты как же?
- Ой, че они мне сделают! Как будто впервые...ладно, уебывай, созвонимся!
Макс вышел из квартиры, весь скорежившись от стыда, поскольку и Свекор и Свекруха вышли его провожать.
- Созвонимся! - нахально крикнула Лерка ему вслед.
Макс оказался в темноте и ужасе кошмарного трущобного района. "Поймай тачку!" Легко сказать! Где ее здесь поймаешь? Здесь, наверное, даже вертолет не приземлится. Макс плелся среди деревянных бараков и мусорных гор. Тьму не рассеивало ничего, кроме двух - трех освещенных окон. Там, наверное, жили закоренелые алкоголики, потребляющие самогонку до такой поры.
- Какой это хоть район, еб твою мать! - вслух в отчаянии сказал Макс.
- Кутузово, - раздался хриплый голос из темноты. У Макса чуть все печенки не оторвались от страха. Но из темноты показался огонек сигареты, а за ним - бомжеватая рожа с недельной щетиной. Под рожей, впрочем, виднелся белый фраерский шарф.
- Проводить? - спросил Неизвестный.
- Ага, - ответил Макс растерянно.
Макс и Неизвестный шли под пронизывающим ветром ( прям Роберт Скотт и Амундсен, подумал Макс) довольно долго. Пока Макс не спросил:
- А куда мы идем?
- Выпить. А куда же еще? - спросил Неизвестный. - Здесь одна дорога. В центр. А по дороге - "Погребок". Он еще работает. У тебя деньги есть?
- Есть, - сказал Макс. Услышав, что они продвигаются в сторону центра, он приободрился, и готов был даже проплатить угощение Неизвестному. Но до "Погребка" идти пришлось очень долго. Во всяком случае, так показалось Максу. Ветер нещадно бил в лицо. И сами собой потекли сопли.
"Все, кошмар. я простужусь насмерть," - подумал Макс. В этот момент не думалось о Лерке и ее прекрасных объятиях. И даже о Марианне не думалось. Всплывали в уме гадкие и тягостные мысли: зачеты, потекший кран на кухне, что будет ворчать мать и т.д.
Неизвестный ни о чем Макса не спрашивал. Но верно шел рядом. К высокой цели. К "Погребку".
"Погребок" оказался крошечной забегаловкой где - то в мешанине деревянных трущоб. Там сидели сумрачные небритые рожи. Пара - тройка рож была женских, сильно помятых, в размазанной косметике. Все воззрились на Макса и Неизвестного сквозь клубы сиреневого сигаретного дыма.
- Ноль пять "Браво - бис", - сказал Неизвестный бабе за стойкой. - И два стаканчика.
- И бутылку "Омелы", - сказал Макс, который не мыслил употребление водки в три часа ночи без запивки.
- А я тебя знаю, - вдруг сказал женский сипловатый голос из - за плеча Макса.
Макс обернулся в страхе. Первая проглоченная порция водки уже согрела его, но еще не лишила разума. Женщина, мятая и невзрачная блондинка лет сорока, была никогда им не видена. Даже в страшных снах.
- А мы тебя нет, - сказал спокойно Неизвестный, - иди гуляй, тетя.
Но тетя не отходила. Жадно поглядывая на бутылку, она сказала:
- Я знаю его и его Марианку.
Макс вздрогнул:
- Откуда ты Маринну - то знаешь?
Мятая Блондинка усмехнулась:
- Я ее знаю дольше, чем ты! Я ее тетя!
Неизвестный посмотрел на растерянное лицо Макса и взял бутылку. Спросил мирно:
- Налить ей?
- Налей, - сказал Макс.
Мятая Блондинка выпила водку, занюхала собственным плечом и рассказала. Макс понял, что нисколько не врет. Все было в ее рассказе: и детство Марианны в Узбекистане, и история встречи Макса с Марианной, и история расставания. Мать у Марианны была русская, а отец узбек. Немусульманский кавалер дочки узбекскому папе не подходил. Посему подключили к делу дядю по матери, который был важной шишкой в милиции. Именно тогда Макса взяли с поличным - с дозой героина в кармане.
- Я ему героин и подложила, - со вздохом сказала Мятая Блондинка, - ну, а как быть? Родня попросила... чтобы Марианку прилично выдать замуж, а от этого чудика избавиться.
- Это было подло, - сказал Макс, - я знал, что это мне подложили. Но не подумал, что ее тетя...
- Я не родная, - сказала Мятая Блондинка, - я двоюродная тетя. И потом, тебе все равно ничего за это не было! Доза же маленькая была!
- Дать ей по морде? - с готовностью спросил Неизвестный.
- Да ладно, не стоит, - ответил Макс.
- Конечно, - сказала тетя, - налейте мне лучше еще!
Налили, Мятая Блондинка живо потребила водку, а потом заявила, что Макс ей всегда нравился, а нынешний муж Марианки - нет, потому что он жадный чучмек, и у него снега зимой не выпросишь. В знак симпатии она обняла Макса за шею и смачно поцеловала в щеку. Макс едва успел отлепить от себя Мятую Блондинку, как получил сокрушительный удар в лицо. Удар швырнул его на пол, затылком о цемент. Сквозь искры из глаз Макс разглядел здоровенного детину такого же мято - алкоголического типа, как и тетя Марианны.
- Я тебя убью, пидор малолетний! Будешь еще мою Лизку лапать!
Здесь произошел второй провал в памяти. Макс не помнил, как он выбрался из "Погребка". Размышляя логически, в этом была заслуга Неизвестного. Он растирал снегом лицо Макса. От чего Макс и пришел в себя. Первое, что он увидел, была вечно светящаяся и до боли знакомая вывеска:"Городская аптека № 2".
- Как мы сюда попали? - спросил Макс.
- Как - то попали, - озираясь, сказал Неизвестный И добавил философски:
- Я верю, что параллельные миры существуют.
Реплика эта мало вязалась с имиджем Неизвестного. Макс поднялся с мокрой скамейки, на которой он сидел. Лицо страшно саднило. Макс потрогал его и в ужасе отдернул руку. Вся левая половина лица распухла, как подушка. Левый верхний резец ничего не чувствовал. Но был цел. Вкус крови наполнял рот.
- Мне здесь совсем рядом, - сказал Макс.
- Мне тоже, - сказал Неизвестный.
- Мать меня убьет. - сказал Макс.
- Если что, приходи ночевать, - пригласил благородный Неизвестный, - я сегодня дома один.
Он сказал это и, пожав Максу руку, удалился в темноту улицы. Макс был уверен, что никогда не видел его в своем районе. Да и потом больше не видел. Что подтверждало теорию о существовании параллельных миров.
Макс тогда плохо знал устройство мира.