НЛО-99 Н.Бодров
« Срочная депеша»
1.
- Конверт вручить немедля...
- Помилуйте, ваше сиятельство, погода-с... Метет.
- Вчера мело... А конверт,- галуны на кителе дрогнули, указательный палец взмыл над плечом,- срочный. Весьма! Возьмите кормовых, да прогонных. Проверьте сургуч на печатях. Лошадок поисправнее,да ямщика пьяного и с Богом... .
- Ваше сиятельство, метет- с, уверяю вас... Надобно сутки переждать
- Ехать немедля !
Особо доверенный курьер для государственных поручений не смел поднять глаза. В большой зале было тепло. Горела стосвечовая люстра. Сытые лакеи в буклях создавали впечатление значимости и надежно-
сти. Казалось, человек, который посылает его на смерть, знает, что все обойдется и через неделю он сно-
ва будет стоять здесь же в сытости и довольстве, выслушивая похвалы и благодарности. Но предчувствие было плохое. Чиновник промок-нул вспотевшую под париком кожу головы и тихо повторил:
- Заметет, ваше сиятельство. Сколько с дороги сбивалось? Зима, как- никак. А кругом степи. Степи все на одно лицо. Слышали, генерал Максимов, едва жив остался?
- У него конь захромал.
- Прошу, покорнейше, отложить, ваше сиятельство.
- Что!!! В городу иностранцы какие- то, да беглые смуту сеют! Войско нужно! А мы тут будем сидеть, да выжидать, когда солнышко из- за тучки выглянет! Сказано,не метет! Ехать сей же час!!! А, коли нет, так в острог!!!
Тяжелый конверт глухо шлепнулся под ноги курьеру. Указующий перст красноречиво был направлен на выход. Густые начальственные брови упрямо сдвинулись к переносице. Так что пришлось депешу поднять и прижать к бедру.
- С Богом, любезный!!! С Богом!!! С глаз долой!!!
Сухо щелкнули каблуки форменных сапог. Лакеи распахнули одну створку тяжелых золоченых дверей.
Глухо раздалась по паркету цепочка субординированных шагов. Звякнул обеденный колокольчик. Его сиятельство протяжно зевнул и с хрустом потянулся...
2.
- Эта энергия пронизывает мир. Она бесконечна и непрерывна. Она подвижна. Широкой медленной ре-
кой она проходит сквозь земной шар и уходит в неизвестные пространства.
Гуру, Артем Андреевич Волчков, высокий, еще молодой брюнет с легким косоглазием, снял пиджак и повесил на спинку хромого стула:
- Жарко... Я сниму, если вы не возражаете... Духотища, даже здесь, правда?...
Все молчали. Шуршала по бумаге шариковая ручка. Снаружи на дворе кого- то звала женщина.
- Не секрет, что у нашей планеты зафиксированы два электромагнитных полюса. Северный и Южный. И они не соответствуют географи-ческим. Соедините полюса и вы получите вектор, по которому струится космическое течение энергии-времени. Что это за энергия? Полезна она, или вредна? Как ее ис-
пользовать?
Учитель снова замолчал и подвальчик заполнили те же звуки- девушка в белой блузке продолжала за-
писывать, преданно поглядывая на лектора, женщина на дворе никак не могла до кого- то докричаться.
- Мы находимся в самом начале пути познания этого великого потока. И познаем ли когда- нибудь, неизвестно. Но кое- что можно сказать уже сейчас. Мир вокруг субъективен для человека. Человек может уйти в этот мир. Может уйти в себя. В мир внутри себя. Он может ис-пользовать этот поток энергии- времени. Двигаться в нем, потреблять его. Он может уходить из нашего мира. Может что- то менять в мире, который существует перед глазами сегодня и в тех мирах, куда перемещается с помощью энергии, которая, буквально льется на нас сверху. Почему- то предки наши стали использовать другую энергию- энергию пищи. Впрочем, я знаю почему...- зрачки говорящего забавно сдви-нулись к переносице,- Когда добывается пища, ее получается много и сразу. Расщепив ее и усвоив, организм способен на резкие движения и большие нагрузки. То, о чем мы говорим- движитель другого плана. Это плавная сила. Это спокойный поток. Ее нужно долго аккумулиро-вать, прежде чем использовать. И использовать нужно осто-
рожно. Плавно. Не выплескивая, а медленно выливая. Человек, потребляющий этот вид не способен к прыжкам и резким крикам. Физиоло-гия его гармонична и природна. Но...
Гуру приоткрыл узкую амбразуру подвального окошка, но глупая муха, мешающая всем, промахнулась и отлетела подальше для нового разгона. Свежий сквознячок зашевелил паутину в темном углу. За-
качалась пыльная лампочка на длинном шнуре.
- Вот это «Вася + Маша», надо бы стереть к следующему занятию,- отвлекся от темы Волчков,- Иван Степанович, может быть забелим? Поговорите в ЖЭУ, может быть дадут известки? А уж побелим мы сами, верно? Устроим субботник, а, ребята?
Все одобрительно закивали головами, а пожилой небритый мужчина в спортивных брюках и рубашке густо пробасил:
- Отчего ж... это можно... Есть у них известка... выделили помещение- тоже мне... никакой эстетики...
- Скажите спасибо, хоть такое дали,- отозвался еще один ученик- молодой человек лет 25 похожий со своей огромной сумкой на начи-нающего комивояжера.
- Ладно-ладно,- махнул на них рукой наставник,- Решим потом, в рабочем порядке... Так вот, если мы научимся усваивать эту энергию, мы сможем обходиться без пищи. То есть, не сразу, конечно, а посте-
пенно. Уменьшая количество ее вплоть до ... до отсутствия. Мы сможем управлять временем. То есть не тем временем в котором мы с вами находимся, а субъективным временем- энергией, в котором сможем передвигаться как назад, так и вперед... Я понимаю, как это фантастично звучит, но это не просто слова. Не нужно никакого Герберта Уэлса. Его машина для путешествий в будущее и прошлое есть в каждом из нас.
- И что, можно так вот запросто попасть лет так на двести- триста обратно?- прекратила свои записи девушка в белой блузе.
Артем Андреевич пожал плечами:
- Думаю, что да. Возможно сейчас наше субъективное я находится где- нибудь в Екатерининской эпохе, просто мы этого не осознаем. Мы видим только те сочетания светотени, которые мелькают перед сетчаткой нашего глаза. И считаем, что других просто нет. Однако это не так. Просто войдя в этот поток мы научимся смотреть не только глазами. Точнее не только этими глазами. А те, кто находится там, они сейчас находятся там не могут видеть нас, пока мы не ощущаем себя частью их мира. Мы должны уйти в их мир с головой. Мы окажемся там. И вовсе не обязательно, что в их пространстве Емельке Пугачеву отрубят голову. Это наша история. Вполне возможно в их мире суще-ствует новый царь Емельян Первый
а династия Романовых предана анафеме. И там не было ни одной мировой войны.
- Что- то мало верится...- подал скептическую реплику паренек в защитной форме.
- Я потом кое- что покажу вам, а пока поверьте на слово. Тот, кто сможет воспринимать этот поток, по-
бывает и в прошлом и в будущем. Но это будет его прошлое. И его будущее. Это будут его субъектив-
ные Вселенные. И никому другому в них нет места. Вы не замечали? Иногда, ровесники выглядят по- разному. Даже, говорят, близнецы. По паспорту обоим 50, а один выглядит на 60, а другой- на 40... Это та самая река. Один, даже не подозревая, немного улавливает ее течение, а другой- нет. И время, субъективное время для каждого идет по- своему. Для одного из них объективная минута длится 50 субъективных секунд, для другого 70. Человек способен с головой погрузиться в эти струи. Если нам удастся раз-
будить и настроить свои древние забытые фибры своего «Я» на этот поток, он сможет уйти в собствен-
ное пространство, полностью субъективное время... Жизнь тут для него остановится. Он будет жить «там», а вернувшись, продолжит все «здесь» с того самого момента. Все люди уйдут далеко вперед. На часы, может даже месяцы, годы, а он вернется именно в ту точку субъек-тивного времени и пространства, откуда ушел. Вот возьмем этот древний атлас и откроем его на странице...
3.
На объявление в газете «клюнули» 5 человек. А Волчков и не ожидал больше. Ему просто нужны были слушатели. Благодарные потреби-тели гипотетической информации, способные внимать не перебивая. Гипотезы, распиравшие его в последнее время, сформировались в учение. Религию, в которую он уверо-
вал и сам. Этим нужно было с кем- то поделиться. Но слушателя не было. И потому Артем Андреевич объяснял и доказывал все себе само-му, долгими осенними вечерами, записывая все в толстую тетрадку.
Иногда даже в ущерб конспектам и схемам контрольных задач.
Он был преподавателем в автошколе. Уходил рано. Приходил поздно. Писанины и по работе хватало. Но странная блажь, захватившая его, заставляла брать ручку и вечерами. И он писал, писал... Выдумы-
вал все новые и новые гипотезы, выискивал в газетах факты, систематизировал, разбивая на лекции, которых к лету набралось аж 17. Внача-ле это были фантастические идеи (а почему бы и нет?). Потом суммы, системы идей и выводы (попробуй опровергни!). Где- то ближе к корочке это была уже теория(имею право на собственную!) Когда же дело в «Приложениях» дошло до экспериментов и результаты, мягко говоря не опровергли выдумок, Артем Андреевич задумался:
- А если все действительно так, как я выдумал?
И он решил произнести это слово: «учение». Мало ли их сегодня! Пусть будет еще одно. А когда после пожара на складе он принес домой обгорелый анатомический атлас с арабскими буквами, решение созрело окончательно. Побуревшие в огне страницы с непонятными симво-лами и схемами вызывали ощущение древности и достоверности, невольно сравниваясь потенциальными приверженцами со ста-
ринными Тибетскими книгами, мудрость которых неоспорима.
К тому времени у отца- основателя в активе было успешное трехдневное голодание. Видение в сумерках и даже темноте. Попытки оты-скания спрятавшегося человека в лесу. Иногда с поразительной точно-
стью. Он умел замедлять пульс. Сводить и разводить в разные стороны зрачки. А уж какие сны ему сни-
лись! А самым явственным из них был- про степь и занесенных в кибитке людей, ожидающих смерть. В своих видениях он стремился им помочь, указать дорогу, тем более, что с высоты птичьего полета ему было видно, куда ехать, но ветер сбивал его, не давал опуститься на землю, залеплял глаза... а потом сон проходил...
Но самой большой удачей, знаком, позволявшим верить в свою правоту, был эксперимент, подтвер-
дить который он мог только сам. Ему казалось, что на одну минуту он в самом деле погружался по- настоящему в эту реку энергии- времени, которую сам же и придумал.... Что толку было говорить о том, что недоказуемо, однако, он знал, что это было на самом деле.
Однажды весной, когда сажали картошку в поле, он ушел подальше к лесу и лег на землю, раскинув руки. Головой, чуть западнее севера, ногами, чуть восточнее юга. Вдоль силовых полей. Раскинул руки по шуршащей прошлогодней траве, закрыл глаза и погрузился в себя, считая до шестидесяти...
Что- то мельтешило перед глазами...Снежинки? Туман? Облака? Чьи- то невнятные голоса разговари-
вали о чем- то грустном. Свист в ушах... Огонек вдали... Звуки, похожие на лай собаки. Кашель...
И лишь на счет 60, он снова вернулся сюда, в весну, в поле, в настоящее... Вернулся и взглянул на часы. Прошло две минуты. А своей способности точного отсчета секунд он доверял... еще со школы.
4.
Наверное к каждому магу и чародею, а так же к пророкам, провидцам и гадалкам, подавшим объявле ние в газету, приходят одни и те же люди. Несколько обывателей, решивших по разным причинам взглянуть на мир под новым углом зрения: Девушка- студентка, готовая конспектировать все подряд, де-
ловитый толсый старик, благодарный слушатель любой ахинеи, молодой человек- потенциальный скеп-
тик, готовый разгромить любое мировоззрение, не соответствующее его собственному, которое еще не сформировалось. Еще молодой человек- мелкий предприниматель, который в свободное от зарабатывания денег время, думает о душе и высоких материях. Сотрудник ЖЭУ, которому просто поручено поприсутствовать и поглядеть, чем «эти» будут заниматься. Нет ли чего незаконного. Ну еще два- три типажа- бездельника обоих полов, которым просто заняться нечем. Например кормящая мамаша с плаксивым ребенком. Муж- скандалист с похмелья, временно отлученный от дома. Бабушка с кефиром, которая ошиблась в цели мероприятия, а уйти не решается.
Впрочем, последних трех в нашем случае не было.
Первой, минут за десять до назначенного срока пришла девушка в белой блузе. Не поздоровавшись, она оглядела полутемное пыльное помещение и села на ближайший стул, достав из миниатюрнейшей сумочки довольно большой блокнот (и как он там поместился?). Про-должая выдерживать стиль независимости и раскрепощенности, закурила длинную белую сигарету.(Артем Андреевич поморщился, но ничего не сказал.)
Затем появился человек в очках. Правильные черты лица, тонкие музыкальные пальцы и оранжевая коммунальная жилетка на голом торсе выдавали в нем впечатлительную художественную натуру- духов-
ного потомка Микельанджело или Вивальди. Белки глаз за круглыми стеклами демонически блестели.
- Я из ЖЭУ,- произнесла натура,- Вот вам ключ от туалета. У нас тут все вспомогательные помещения заперты. А вам, возможно, потребу-ется...
- Возможно... очень даже возможно,- улыбнулся Волчков,- передайте Людмиле Борисовне, что поме-
щение нам... нравится.
- Да не слушайте вы их!,- в подвальчике появился еще один слушатель- сосед лектора по двору, Иван Степанович,-...Здравствуйте...
Откровенно говоря, он был первым, с кем поделился своими соображениями Волчков. При графике работы, позволявшем через каждые два трудовых дня иметь два выходных, толстый пожилой холостяк
частенько маялся от безделья. В те моменты, когда телевизор смотреть нет больше никакой возможности,книги, зачитанные до дыр на дежурстве, брать в руки не хочется, а в гости пойти не к кому, он, (даже в жару!) имел обыкновение прогуливаться возле подъезда, заговари-вая с прохожими со-
бачниками и детьми. Однако, прохожие спешили и на вопрос «пухлого дедка» отвечали сквозь зубы: «Бс
птнацти дходт» или «Пл второго». Собачники вскорости уходили, предпочитая беседы со своими питом-
цами, дети отвлекались играми. Человек не имел ни сада, где мог бы убить излишки времени, собирая смородину, ни старенького автомоби-ля, в котором можно было бы копаться, ремонтируя и совершенствуя агрегат, вообще круглые сутки. Он был удивительно наивным для своего возраста и, вероятно по причине этого, не имел друзей. Кому интересен школярский наив при возрасте ближе к 60? Но, зато, как он ценил собеседника! Ему можно было рассказывать все, что угодно. Вешать любую лапшу на уши. Он готов был поражаться всему. Про пирамиды- значит про пирамиды. Про малоизученную дельту Амазон-
ки- еще лучше. Про поток космической энергии, проходящей сквозь Землю- вообще отпад! Артем Андреевич иногда ловил себя на мысли, что ему хочется поправить отвисшую нижнюю челюсть благодарного слушателя. (Он улыбался, но не поправлял) Однако, был наш холостяк человеком компанейским и пробивным. Ради общего дела он готов был свернуть горы. Как бульдозер, прямолинейный и искренне упрямый, он неумолимо шел к цели, сгребая все преграды. Ему говорили: «Принесите справку» и он ее приносил. Ему советовали: « Приходите зав-тра...» и с 8-00 он стоял на пороге. Ему объясняли, что ключ потерян и он вставлял новый замок. Так что небольшое темное помещение в цокольном этаже- целиком его заслуга.
- Могли бы... если б захотели и красный уголок отвести,- недовольно пыхтя, отодвинул плечом дворни-
ка Иван Степанович,- Опять же и вам проще- мы б на глазах были... чтоб порядочек... и все такое прочее
- Мое дело маленькое,- сказал человек в очках,- сказали открыть туалет- я открыл... А можно, я поприсутствую? У вас, ведь, тут лекция о космосе?
- Почти,- потер переносицу, чтобы не чихнуть, Артем Андреевич,- можете послушать, конечно...
И уже когда началась долгая «беседа о несуществующем», пришли два паренька, близких по возрасту и комплекции. Появились они порознь, но почти одновременно и уселись, чтобы не мешать с краешка, рядом.
- Павлик,- сказал один, в руках которого был здоровенный белый пакет с какими- то вещами.
- Крысюк. Сергей Крысюк.- представился другой, в курсантской форме.
Шумела сливаемая вода в чугунных трубах, сталактитами свисающих с потолка. Зудела крупная зеленая муха, периодически с разгона шарахаясь в маленькое подвальное окошко. Мяукала невидимая кошка, стараясь привлечь внимание редких гостей.
Учитель рассказывал про некую субстанцию, в потоке которой находится наша Земля. Девушка, спрятав окурок в зеленую коробку, стено-графировала. Толстяк, хоть и слышал это повторно, безвольно расслабил нижнюю челюсть. Назвавшийся Павликом методично лузгал се-мечки, стряхивая шелуху в свой пакет. Скептически улыбался и пожимал плечами Крысюк. Представитель Жэка, казалось, дремал.
- Я, конечно, еще тоже только на самой начальной стадии познания этой энергии. Я на первой ступени лестницы, ведущей вверх. Но пока-зать, кое- что могу,- загадочно сказал Волчков и все оживились.- Не-
значительную, мизерную часть этой энергии, я усваивать и передавать, все- же могу. Вот дайте руку...
( Иван Степанович с готовностью закатал рукав) Идите сюда, Крысюк. Ставьте ладонь. Подальше... Что ощущаете?
- Н-ничего не ощущаю...
- Две ладони, учителя и скептика приблизились к пухлому запястью подопытного. Все привстали. Даже дремавший бородатый очкарик, придвинулся поближе, чтобы все рассмотреть повнимательней. Крупные от толщины стекол, зрачки, забавно двигались вверх и вниз, вправо и влево, переводя медленный взгляд с лица на лицо, с ладоней на запястье. Артем Андреевич внутренне усмехнулся (впрочем не подав виду- ни одна мышца не дрогнула), показать такое пугало людям, скажем, 17века- подумают демон. С такими- то глазищами!
- Ну, Иван Степанович... а теперь? (Мимика бесстрастна. Веки прикрыты. Только слова. Быстрые, еле слышные. Легкая дрожь.) А те-перь?...
- Теперь ощущаю...,- дрогнувшим голосом, но все еще густо ответил старик,- От вашей ладони теплее... И словно б мурашки по коже...
Оппонент лицемерно усмехнулся, но пожал плечами.
- Уф...,- точно только что совершал тяжелую работу, выдохнул экспериментатор. Лицо его ожило. Глаза его заблестели. Кончик носа оп-тимистично задвигался на каждой громкой гласной. - Иван Степанович почувствовал кожей, кстати, совершенно объективно, некоторую разницу при приближении наших ладоней. О чем это говорит? Попытаемся разобраться...
Новый гуру понимал, что это афера чистой воды. Ничем таким отличным от иного человека он не обла-
дал. По крайней мере так значительно. Но ученикам нужен был допинг. Пример. Опыт. Факт. Который подбодрит их и укрепит доверие к нему. И пусть это будет нечестный факт. Если он способствует дости-
жению правильной (скорее всего) цели, почему бы и нет... Становление нового учения не может прохо-
дить гладко. Война за умы- та же война, до определенной степени, здесь все средства хороши... В конце концов здесь не внушается ничего плохого. Просто красивая фантазия, в которую желающие могут просто поверить. Любая религия предлагает то же самое. Чем хуже эта?
Пожилого вахтера никто не подговаривал. Рассчет был на психологию. Впечатлительный человек невольно сам себе внушает ожидаемое. И если ему говорят об «излучении энергии на его руку», то тепло и «мурашек» он почувствует сам.
- Но это еще не все... Не знаю, насколько у меня получится сегодня, но попробовать можно... Люди, проникающиеся этим потоком, «сы-тые» этой силой, обладают способностью к телекинезу металличе-
ских предметов. Снова откроем этот старинный атлас... Видите... нужно направить указательные пальцы на предмет, сконцентрироваться взглядом до степени, когда он перестает пребывать в форме, а начинает восприниматься в виде слабо светящегося объекта- кусочка статич-ной энергии, который нужно сдвинуть направлением вашей собственной энергии - лучом, исходящим от кончиков пальцев. Это невозмож-но передать. Сконцентрировавшись вы входите в ретрансляторное состояние и воспринимаете весь мир в виде светящихся оболочек- энер-гетических сгустков с которыми вам и предстоит взаимодействовать. Вы ощущаете, как с физических тел буквально сползает поверхностная оболочка «Ши» и они обнажают перед вами свою космическую суть. Вы обладаете большим зарядом. Ваша суть устремляется к более мелкому предмету, упирается в него... хотя визуально наблюдатели этого не замечают... Павлик, дайте скрепку, ну, или что- нибудь мелкое... Девушка, может есть булавка... заколка...?
- У меня есть гвоздь!- вскочил Крысюк.
5.
Его сиятельство утер рот салфеткой, чмокнул в щечку «madame», потрепал по голове сына.
- А что, на зайцев нынче ездят, али нет?
- Ездят, ваше сиятельство,- невозмутимо сказал дворецкий из-за спины и незаметно дернул за полу лив-
реи лакея с пустой посудой на серебряном подносе. Его глаза метнулись на забытый бокал...,- Два дня тому как, граф Соколов выезжали в ближние колки... Тушек семь- восемь добыли. Да заяц такой плотный, жирный. Беляк.
- Скажи на милость... Так и я, пожалуй назавтра выеду. Надо предупредить Егория, пусть подготовит все, как положено. Собак сегодня не кормит...
- Нет, Серж, нет...,- быстро облизнула крем дама и положила надкушенное пироженое,-... не нужно ни-
куда выезжать... Я прошу тебя... Сам, говоришь, не спокойно в крепости...
- Так что ж, что не спокойно, матушка? Али я без оружия на охоту поеду, без людей?
- А хоть бы и с людьми... Лиходеи-то всякое исхитрить могут. Подкараулят где... Потерпи, мил друг, вот придет подмога. Поставим поболе дозорных, да замкнем в подвалы смутьянов, тогда и поохотишься.
А, ведь и то сказать- какая теперь охота... Сам знаешь... То ли дело, весной...
- Да полно тебе, душечка, не все ж сидеть взаперти...,- его сиятельство разгладил бакенбарды и задум-
чиво подошел к печи. Приложил руки погрел.- Что- то прохладно у нас, Федор, ты не находишь? Надо б приказать, чтобы топили получше...
Дворецкий кивнул головой.
- Что, кони у нас исправны?
- Исправны, ваше сиятельство....
- Нет, Серж, нет! Ну, я умоляю тебя! Ты что, смерти моей хочешь!- «madame» поднялась из-за стола,- Метет- же, спасу нет! Если уж к ночи задуло, с утра все занесено будет до самых крыш. И что за блажь такая?! Займись лучше делами... Что у нас все в порядке?! Помнится ты хотел с зерном разобраться. Купец Фрол Прокопов просил приема. Бумаг, вон целая гора на столе в кабинете... Федор, скажите хоть вы ему... Ведь добрый хозяин же собаку за порог не выгонит... Эвон, как в трубе- то задувает- здесь слышно. Федор!
Слуга внимательно посмотрел на хозяина, прислушался.
- А и вправду, ваше сиятельство, отложить бы... Что мы, другой раз не сможем?!
Лакеи позвякивали посудой. Потрескивали свечи. Старая нянька вытирала жирные пальцы малышу.
- Метет, ваше сиятельство... В другой раз...,- повторил дворецкий.
- Да-да-да...,- промурлыкал какой-то мотивчик губернатор,- Да-да-да...
Он подошел к окну, отвел рукой тяжелый бархат и попытался протереть пальцем «глазок» в толстом слое изморози. Уже основательно темнело и видно ничего не было. Выл ветер.
- Да-да-да...,- снова спел незнакомую мелодию его сиятельство,- В самом деле, метет... Хорошо, никуда не едем. Сегодня играем в карты...
- Ура-а!- обрадовалась супруга и закружилась вокруг, схватив его за руки,- Ты милый! Милый!
Предстоял долгий скучный вечер.
6.
Они сидели все пятеро, неуловимо похожие друг на друга и неотрывно смотрели на тумбовый стол по которому медленно полз к краю гнутый гвоздик. Глаза их были округлены. Нижние челюсти располага-
лись ниже привычного. Целеустремленности этих взглядов мог бы позавидовать любой гипнотизер. Пав-
лик забыл стряхнуть шелуху с губ, но теперь не обращал на это внимания. Крысюк, вот уже второй раз протирал глаза. Девушка в белой блузке уронила ручку и не спешила ее поднимать. Дворник поправлял очки и машинально теребил жидкий ус. И только выражение лица Ивана Степановича было более или менее естественным.
- Н- да-а,- гудел он себе под нос,- н-да-а...
Волчков откинулся на стуле, безвольно опустив руки и прикрыв глаза. Было видно, как непросто дается передача энергии. Все молчали, переживая увиденное. Муха рассерженно звенела, попав в узкое место. Замолчала, насторожившись, кошка. Громче шелестела вода в тру-бах. (Кто-то закончил купание). На улице женщина отчитывала непослушного ребенка. Иван Степанович громко чихнул. И когда Павлик пожелал ему здоровья, началось...
- И-и-и!- неожиданно раздался в коридоре истеричный женский вопль,- Й-и-и-и!!! Крыса-а!!! Ой, крыса-а!!!
Опрокинув стул, первым к двери кинулся дворник, на ходу одевая стоптанный туфель и непрерывно извиняясь.
- Рита!?,- крикнул он вопросительно,- Рита, ты?!
Но она уже стояла на пороге. Каштановые кудряшки. Шорты до колен. Маленькие колючие глазки. Шагнула через порог, переводя судо-рожное дыхание, огляделась, внимательно изучив девушку в белом.
- Там... там крыса. Во-от такая,- она широко развела руки,- Здрась-сьте...
- Рита, ты зачем здесь?- растерялся очкарик,- здесь лекция...
- Знаю я ваши лекции!- отодвинула она его рукой- В щелочку подглядывала! И вы верите!?
- Ты?! В щелочку?!- дворник театрально вскинул запястье ко лбу,- Маргарита!
- Что, Маргарита, что?! Муж уходит в секту какую-то. По подвалам ошивается со всякими,- она снова стрельнула глазами в стенографист-ку,- А жена... а я... должна сидеть дома и варить суп?!!!
- Маргарита!
- Да что, Маргарита, что?! Тридцать лет уже Маргарита!
- Маргарита, давай выйдем!
- Да выйдем, Игорь, выйдем! Вот глаза вам дуралеям раскрою и выйдем! А нет, так кое- кого с милицией выведем!- она погрозила Артему Андреевичу и решительно подошла к столу,взяв гвоздик,- Мелкий предмет, говорите! Учитель, говорите?! Лектор! Ага!- она ткнула пальцем в грудь гуру( Волчков невольно поднялся со стула. Лицо его побледнело.) - Телекинез, значит?! Да тьфу на ваш телекинез, вместе со всеми космическими потоками вместе взятыми!!!
Она вульгарно плюнула на середину комнаты.
- Смотри, Игорь, какой космической энергией приводятся в движение мелкие предметы!- рука ее решительно оборвала под столом неза-метную нитку с петлей для ботинка, выдвинула ящик и достала черное колечко- магнит.
- Ну!?
Представитель Жэка вопросительно поглядел на Артема Андреевича. Тихо ойкнула девушка в белой блузе. «Н-да-а»- повторил уже знако-мое «пробивной толстяк».
- А, ну, что там за тибетский атлас?- не унималась крысофобная девица,- Я вам не эти лопоухие!- она снова погрозила Волчкову и стала листать огромные пожелтевшие страницы.- О!,- ткнула пальцем- О! Это ж фломастером пририсовано! Эх, жаль, я в арабском ни бум- бум... Эй, профессор! Про че пишут- то в самом деле?! Анатомия для старших классов средних школ? О!- снова наткнулась она на что- то приме-чательное.
- Маргарита! Ты не имеешь никакого права!- снова попытался что- то сказать ее муж.
- Смотрите! Смотрите!- радовалась «кудряшка»,- Тут кто- то лезвием орудовал, но не шибко старался.
«...тельство...ицина.»- это «Издательство Медицина» «...кент69»- это «Ташкент 1969»- Вот вам и все учение! Вас обманывают, а вы верите! Шарлатан он!
Раздалась оглушительная тишина.
Покрасневший от конфуза гуру, снова сел на стул и закрыл лицо руками. Было слышно, как он часто дышит, пытаясь собраться с мыслями. Озверевшая муха с сотрясением мозга все- таки вылетела в приоткрытое окошко. Вода в ванной, видимо кончилась и в трубах ничто не журчало. Отодвинув скрипнувший стул со своим объемным пакетом, покинул помещение Павлик. Часть семечек рассыпалась по полу, но он даже не обернулся. И не простился.
- Ну, вот чуял я, что что- то не так!,- махнул рукой Крысюк. Ведь, почти поверил, но, думаю, нет, да быть того не...
- Постойте!- очкарик жестом остановил засобиравшуюся публику,- Вы ничего не понимаете! Есть такая энергия! Есть!
- Игорь!- снова взвизгнула «кудряшка».
- Рита!- он аж топнул ногой.
В дверном проеме показалась круглая кошачья голова с задушенным грызуном в зубах. Кошка внимательно поглядела на людей, положила перед собой добычу и принялась вылизываться...
7.
Сани качало из стороны в сторону и курьер чувствовал- кони идут не по накатанной колее. Пурга усиливалась. Ветер завывал все сильнее. Редкие остья полыни да низкий степной кустарник сиротливо махали руками вслед, но это только угнетало,навевая мысли о прощании, о чем- то нехорошем и печальном
Серая мельтешащая мреть постепенно насыщалась сумерками, которые часа через полтора обещали превратиться во тьму. Становилось страшно.
- Не дай бог, волки,- подумалось чиновнику,- не сбиться бы с дороги...
- Эй, барин...- словно в ответ на его мысли, раздалось с облучка и сани встали,- Не замерз?
- Чего там?
- Беда, барин. Дорогу замело...
- Что ж теперь делать?
- Не знаю, барин... Брошу возжи, авось коники сами к жилью вывезут.
- А если не вывезут?
- Не знаю, барин. На все воля Божья. У нас на станции этот год еще не было замерзших.
Поземка постепенно переросла в настоящий буран. Вихри по- разбойничьи свистели. Швыряли горстями снег. Пытались перевернуть кибитку.
- Э-эй!- стукнул чиновник в сутулую спину набалдашником трости,- Эй, малый, а может вернуться?
- Куда, барин? Уж и след- то давно замело... Только хуже будет... Пусть лошадушки спасают. Вывезут- на колени бухнусь... Свечку постав-лю. А нет- так судьба наша такая...
- Какая, к черту, судьба! Пассажир поглубже запахнулся медвежьей полой и пошевелил окоченевшими пальцами в сапогах. Ноги начинали замерзать. - У меня депеша государственная. Срочная. Вези, говорю, а не то в Сибирь, в кандалы упрячу! Ведь понимать надо- важного курьера везешь!
- Да вы, хоть кричите, хоть нет. Все едино. Захочет нас степь отпустить- так и отпустит. А нет- так депешу эту никто раньше весны и не прочитает. Примите- ка лучше таблеточку, али капли какие, да заснуть постарайтесь. Говорят, человек во сне незаметно умирает. Без боли, без страха. Потому, как дело наше совсем худое.
-Это почему ж?
-Да вот- извольте видеть, барин, возжи- то я отпустил, а кони нейдут. Видать, и они с дороги сбились. А уж, сжели кони нейдут... Эх, барин- барин... а ведь и пожил- то я всего- ничего... Правильно... Таблеточку... Ну, а уж, коли повезет, я вас разбужу, непременно...
- Дурак! Это от кашля!
- да хоть от кашля... А только вы теперь засыпайте- всяко лучше будет.
В самом деле, почему- то стало клонить в сон, хотя разум лихорадочно искал выход. Бить коней? Вылезти, пойти пешком? Застрелиться? Но страх смерти сковал движения. Веки налились свинцом. Заунывная песня бурана убаюкивала. Чиновник скрючился, словно осенний лист, в неудобной позе. Левый бок холодило. Но пошевелиться не было сил.
8.
- 57...58...59...60...- прозвучал отсчет последних секунд и игорь открыл глаза. Видение было настолько ярким, так явственно запомнилось, что он просто негодовал. В это можно было верить. Он только что был там. В этом... Внутри этого... Там, в этой бесконечной снежной степи. В центре этого бурана. Он видел кибитку, заметаемый след от полозьев... Он спускался сверху, различая огоньки вдали, он прибли-жался сбоку, натыкаясь на понурые лошадиные морды, он летел по ветру, вихрясь и забиваясь снегом в щели. Он видел испуганные глаза ямщика, слышал невнятную речь, чувствовал страх взгляда и дрожание рук. Он обвивался вокруг. Он сеялся и струился. Налетал всей гру-дью, качая возок,брал коней под уздцы, поворачивая их в нужную сторону. Это было ярко. Так ярко, что в ноздрях до сих пор стоял терпкий конский запах., а в ушах- тонкий скрип раскачивания. Ресницы на правом глазе, кажется до сих пор были склеены ледышкой.
- Ты ничего не понимаешь, Маргарита!
- Тише...
- Ты тупая домохозяйка, Маргарита! Ты не видишь, дальше собственного носа. Это существует! Это обязательно существует! Я знал! Я верил, что прошлое не исчезает бесследно! Нужно только уловить, только найти эту тропинку и Артем Андреевич показывает нам...
- Тише, Игорь, успокойся...
- Ах, да, Артем Андреевич, ключ от туалета...
Представитель Жэка сунул руку в карман, достал ключ и повернулся, чтобы удобнее было видеть собеседника...
- Спасибо, Игорь,- надтреснутый голос звучал знакомо,- Ключ от туалета уже не нужен.
- Не нужен? Почему?- от нервного срыва голову безбожно ломило. В ушах стоял шум.
Возле кресла в котором полулежал Игорь, сидел глубокий старик, при параде. Черный с блестками, пиджак. Белый воротничок. Галстук. Рядом сидела дама. Чуть помоложе, но тоже бальзаковского возраста... Поодаль сидели еще какие- то люди. Все внимательно посмотрели на него.
- Почему не нужен?- снова спросил дворник,- Тут все помещения запираются... А вы кто?
- Игорь!...- зарыдала пожилая дама.
- Люди, вы кто?- повторил Игорь.
- Ты не узнаешь меня?- сквозь слезы проговорила женщина- Это я, Рита... Только я, в отличие от тебя, постарела...
- Рита?!
За маленьким подвальным окошком лил дождь. Нудный осенний душ. Разведчик первых морозцев. Холодные брызги веером залетали в подвал. И Игорь подумал, что после окончания мероприятия надо б закрыть окошко. Шелестела в трубах бесконечная вода. Тонкй пронзи-тельный голосок кого- то звал на дворе. От еле ощущаемого сквознячка колыхались паутины в углах. Попалась на глаза надпись «Вася+ Маша» и он подумал, что надо б помочь Ивану Степановичу добыть известки. На складе ее видимо- невидимо.
- Рита?!- снова вгляделся в чужое лицо Игорь- Ты?
Глаза! Ее глаза так и остались ее глазами. Они слегка потухли, но это была именно она. Спутать этот взгляд с другим было невозможно.
- Рита...- он коснулся ее щеки. Провел по ней.- Я не понимаю... А где все? Где Волчков? Где Иван Степанович? Где девушка в белой блуз-ке? Она еще все записывала...
- Игорь... Прошло 36 лет...
- Игорь...- снова раздался тот же надтреснутый голос,- Ты досчитал до шестидесяти... Ты прожил одну минуту... Ты ушел из нашего време-ни еще тогда в 1999г. Это я... Помнишь атлас? Вот он...
Старик с трудом поднялся.
- Твоя температура понизилась... Пульс почти остановился. Один удар в час... А потом и реже... Долгие годы.
Старик не выдержал и голос его тоже сорвался.
- Когда пол- года назад появились признаки... пульс участился... мы все подготовили...перевезли тебя сюда... Кто смог, сейчас находится здесь... Вот этот человек в кителе- Крысюк... Павел далеко отсюда, в районе Сатурна. Девушка в белом- помнишь? Ей сейчас не до нас... Большая эстрадная звезда...
- А надпись эту на стене... Иван Степанович хотел забелить...
- Оставили так... в память...
9.
Он очнулся оттого, что возок качало, словно на волнах. Кони, выбиваясь из последних сил, дружно тащили свой груз, фыркая и отдуваясь. В их трудном беге чувствовалась огромная усталость, но не чувствовалось обреченности. Что- то гудел себе под нос ямщик. Даже колоколь-чик на дуге коренного позвякивал как- то бодро, по хорошему.
- Э-эй!- через силу толкнул спутника чиновник,- Мы что, едем? Куда?
- О-хо-хо... Проснулся, барин? Самый раз проснулся-то! Пурга стихает! Да уж приедем скоро! Во-он, смотри, огонек. Я так смекаю, это Фролов хутор- то. Коли так, то позжа объясню, какого кругаля мы дали. То- то я струсил бари-ин...
- Так мы выбрались?!
- Выбрались, барин, слава те Господи! Но уж другой раз в пургу вы меня под пистолетом в путь не погоните. Не-ет, чуть смерть через вас не принял.
- Что, вывели все- таки лошадки?
- Да ну их, холеры! Все вместе бы издохли. Стояли как примороженные! А вьюга выла-а... Я уж и сам засыпать стал. Как из Псалтиря почитал, что помнил, так и стали глазоньки мои закрываться. Ну, думаю,хана...
Ветер еще швырялся вдогонку снегом, угрожал на высоких нотах и сбивал парок при дыхании, а уже не казался ни страшным, ни смер-тельным. Это была всего лишь трудность, которую нужно было преодолеть. Промелькнул покосившийся верстовой столб с неясной в тем-ноте цифрой. Ямщик свистнул замерзшими губами и для бодрости стегнул кнутом.
- Э-эх, бари-ин! Живе-ом!
- Целковый ставлю, если к горячей печи приедем!
- Приедем, барин, готовь деньгу! Щас чай пить будем! А, глядишь, борща на стол поставят...
- Так как же ты выбрался- то, лиходей?!
- Ох, барин, и не поверите! Словно человек какой пришел. И не пришел, словно появился, высунулся из снега, слепился... А, ведь и не человек был... Призрак... Леший какой... Глядь, а он стоит перед санями- то... Точно не человек... Усы жидкие, да бородка... Глазищи боль-шие круглые блестят... Хоть буран... Да и откуда тут взяться человеку-т? Степь... Пурга, а он, почитай, нагишом... Рубашечка одна на нем, навроде красненькая...да нет- с желта как-то... да без рукавов... С минуту и стоял- то. Глядит своими глазищами на меня. Моргает, да рукой вправо показывает... А я перекрестился, да ка- ак дерну возжи-и! И кони вскачь, как от черта! Снег, конечно, глубокий уже, ан гляжу, едем по- маленьку... Да-а, так и двинули... Я потом оглядывался- стоит демон тот... Так с глаз и скрылся за снегом, минуты не прошло... Леший, думаю, это был... Только ни к чему мы ему зимой... Это он летом людей к себе прибирает. Зимой- то с нас какой прок? Но глаза-а... Век не забуду...
- Глаза, говоришь...- поежился чиновник и тоже перекрестился, да сплюнул через левое плечо. Троекратно.
Вдали залаяла собака...
22,08,99. НБ.