Глава 13
Всю ночь Бохт не сомкнул глаз. Да и невозможно было уснуть под аккомпанемент стенаний и вздохов, которые издавали стены его узкой и вонючей норы. Он был накрепко прикован к полу, а мысли--- к Вонте и уже оставленной позади короткой жизни. Как быстро всё меняется! Ещё вчера Бохт был готов пойти на любой подвиг, на всякое безрассудство ради своей царицы. Он бы перегрыз горло сомневающимся в достоинствах Великой Хары. Радужные мечты накануне Дня посвящения теперь казались смешными до нелепости, а речь царицы была похожа на дешёвый фарс.
Вонта!.. Вот единственное, о чём он будет жалеть в последний миг. Только она понимала его. Нет, даже она не понимала, но оставляла за ним право думать по-своему. Бохт с улыбкой вспоминал её глаза, в которых были и гордость за друга, и страх перед неизбежным, и горечь возможной разлуки. Она всё знала наперёд, она чувствовала, что он умрёт молодым и униженным. Но что с того? Это не мешало ей быть верной подругой. Подругой смертника…
Послышались шаги надзирателя. Он охранял тюрьму один потому, что прикованные к земле заключённые не имели никакой возможности бежать. На его поясе гремела связка ключей. Он наклонился и начал отпирать замок на цепи.
--- Уже пора?..--- голос Бохта дрожал.
--- Пора,--- ответил надзиратель.--- Тебя отведут к царице, она говорить с тобой желает.
--- К царице?--- чуть не вскричал Хромой. Теперь он действительно испугался. Одно дело--- размышлять о незнакомой и призрачной смерти, и совсем другое--- смотреть ей в глаза.
Его вывели из норы и в сопровождении двух солдат отвели во дворец. Бохт уже переступал порог покоев Хары, но ещё не мог понять, зачем ему устраивают дополнительную пытку перед казнью.
Царица восседала на подушках, скрестив кряжистые руки на груди. Она пристально смотрела на Бохта, остановившегося в нерешительности.
--- Заходи, не бойся,--- подозвала она его.
Бохт подошёл ближе. Странно, что она смотрит на меня с таким вниманием,--- подумал Хромой.--- Будто изучает. И в глазах ни тени жестокости или злобы. Только любознательность. И тут Бохта встряхнуло. Как это он, тупоголовый букашка, не сообразил, что его повели не убивать, а жить новой жизнью! Как он не догадался сразу! Тогда бы он подготовился как следует, а теперь он безоружен.
--- Как тебя зовут?--- ласково спросила Хара, перебирая бусы на могучей шее.
--- Бохт. Хромой Бохт.
--- Ты давно знаком с Ульбином?
--- С детства.
--- Он всегда был таким убогим и завистливым?
--- Нет, почему… Он вовсе не такой плохой малый. Мы с ним одно время даже очень дружны были…
--- Если ты пытаешься выгородить его из того дерьма, в которое он сам себя затащил, то можешь не стараться--- он уже казнён!--- отрезала Хара.
Бохт вздрогнул. Царица продолжала:
--- Ладно, шут с ним. Я хочу поговорить о тебе. Ты знал, как жил здесь эти несколько дней Ульбин? Какими удобствами он был окружён? И это--- за обыкновенное произношение чужих слов! Так вот… Ты будешь жить в десять раз лучше, если займёшь его место. Думаю, что выбирать тебе не из чего. Второй вариант--- смерть! Ну?
Бохт смотрел в землю. Перед его глазами стоял Ульбин. Толстопузый Ульбин, с которым они резвились в детстве, чьи наблюдения и высказывания удивляли своей остротой и меткостью. И его уже не существует?!
--- Ну?--- повторила Хара. Бохт поднял на неё глаза.
--- Я больше не могу писать,--- сказал он тихо.
--- Не можешь?!--- вскрикнула царица.--- Неужели и в тебя вселился неизлечимый недуг? Отвечай!
--- Да,--- ответил Бохт.--- Я болен. Во мне пусто… Моя болезнь сидит во всех вас, но она ещё спит. Может, она вообще не проснётся, и благодарите судьбу, если так оно и произойдет.
--- Что за ересь ты несёшь?!--- не на шутку разозлилась Хара.--- Ты отдаёшь себе отчёт в том, с кем разговариваешь, и что ждёт тебя в случае отказа, смерд?
--- Да!--- выдохнул Хромой.--- Да! Я знаю, с кем говорю! Я говорю с той, которая превратила народ в толпу дебилов, которая отобрала у нас счастье, радость, свободные минуты, которая убивает только за то, что начинаешь думать, размышлять!--- Голос Бохта креп и расширялся.--- Я говорю с убийцей детей и стариков, с тварью, подобную которой не носила земля Моландреса! И ты думаешь, что я буду возносить твои безобразные глаза, жирный зад и короткую шею? Ха-ха-ха! Эти челюсти жука-носорога, эти кривые лапы богомола, эти усищи таракана! Хо-хо-хо!
Страх как рукой сняло. Бохт был пьян оттого, что нашёл в себе силы выкрикнуть эти слова. Он даже смеялся--- задорно и от души.
--- Стража!--- прокричала не своим голосом задыхающаяся от возмущения Хара. Забежали перепуганные солдаты. Хромой продолжал смеяться, держась за бока.
--- Отправьте его обратно в тюрьму. Казнить на рассвете! Я тебе даю шанс одуматься,--- зловеще шепнула она Бохту.--- Передумаешь, дай знать надзирателю. Время у тебя есть.
Глава 14
Город мирно спал. Даже ночные сторожа прикорнули кто где и погрузились в чуткую дремоту. Вонта осторожно шла по тёмным коридорам, пробираясь на ощупь. Она долго плутала, зная расположение тюрьмы лишь приблизительно. Наконец, до её ушей донёсся звук, подобный тоскливому вою ослабшего волка. Она была близка к цели. Теперь надо ещё раз всё обдумать и взвесить. Главное, не дрогнуть в решающий момент. Вот и остался позади последний поворот, и перед ней появилась грозная темница. Вонта нарочито шумным шагом начала приближаться к ней.
--- Стой! Кто идёт?!--- послышался окрик.
--- Ой!--- вскричала Вонта писклявым голоском, пытаясь вложить в этот возглас кокетство всех самок на свете.
--- Кто ты такая?! Какие черти тебя сюда занесли?--- приближаясь, громыхал надзиратель.
--- Я маленькая беспомощная самочка. Я заблудилась…
--- Тебе давно пора спать,--- пробубнил служивый. Он подошёл совсем близко и с интересом рассматривал молодую красотку.
--- Дяденька, я больше не буду ходить в гости в такой час! Обещая, честное слово! Я у дружков была… Ох, и здорово мы повеселились! Да только припозднилась я очень, не знаю, что и делать… Темно вокруг, да и мало ли кто по ночам бродит по городу.
Надзиратель похотливо улыбнулся и шлёпнул Вонту по заду. Та захихикала и опустила глаза.
--- Могу приютить тебя на ночь, голубушка,--- приплясывая на месте, заявил солдат. --- Как раз, есть свободная нора. Только она одна на двоих!
--- Проказник,--- засмеялась Вонта.--- А говорят, что в армии с этим делом строго! Видно, и вы до слабого пола охочи, а?
--- Конечно, красавица,--- сияя, гундосил надзиратель. Он обнял Вонту за талию и повёл к норе, шепча ей на ухо дерзкие словечки. Она заливалась искристым смехом и шутливо отпихивала разошедшегося ловеласа. Лишь только они вошли в тесную нору, надзиратель грубо навалился на неё, дыша тяжело и хрипло. Он взял её сразу, без нежностей, по-солдатски. Вонта кричала, уже не в состоянии скрывать омерзения, но служаке эти крики казались проявлением дикой страсти. Из соседних нор послышались улюлюканье и одобрительный свист. Вонта вся подобралась, чувствуя, что наслаждение насильника достигает своего пика. И вот надзиратель коротко вскрикнул, в экстазе откинувшись чуть назад. Панцирь между головой и грудью раскрылся, обнажив пульсирующую артерию. Вонта с яростным криком сомкнула челюсти вокруг неё. Сладковато-горькая жидкость наполнила её рот. Она резким движением оттолкнула хрипящего солдата. Тот ещё долго корчился в углу, пытаясь остановить лапами бьющую фонтаном кровь. Наконец, он застыл в жуткой позе. Вонта подождала ещё немного, потом осторожно подошла к трупу и дрожащими руками отстегнула тяжёлую связку ключей от его пояса. Выбежав из норы, она застыла в растерянности. Она же не знает, в какой он камере! Ею охватила паника. Вонта стала бегать между тёмными отверстиями и выкрикивать имя Бохта, не думая о том, что на шум могут сбежаться солдаты. Чёрные дыры зловонных нор отвечали или молчанием, или стонами, или грязным матом и смехом.
--- Вонта!--- вдруг донеслось до её ушей.--- Я здесь!
Она кинулась на голос Хромого. В полумраке Вонта не сразу разглядела Бохта, но что-то толкнуло её прямо в его объятья, и она разрыдалась, прижимаясь к его груди.
--- Как ты сюда попала?! Вонточка, дорогая, тебе нельзя здесь оставаться! Тебя могут схватить!
--- Тише,--- ещё всхлипывая, сказала она.--- Помоги подобрать ключ… --- И начала греметь связкой.
--- Откуда они у тебя?!
--- Молчи, пожалуйста, молчи!--- зажала ему рот Вонта.--- У нас нет времени.
После нескольких безуспешных попыток они справились с замком.
--- Теперь бежим!
--- Куда?--- грустно промолвил Бохт.--- Из города мне не вырваться, а здесь я буду схвачен через несколько часов: кругом полно шпионов и стукачей.
--- Беги за мной!--- приказала Вонта и помчалась вперёд. Хромой едва поспевал за ней. Ему столько надо было сказать этому прекрасному существу! Так хотелось побыть с ней наедине, поговорить о том, что пережил! Но он бежал, задыхаясь и больно стукаясь о выступы стен. Наконец, они остановились в каком-то переулке. Откуда-то тянуло холодом и свежестью.
--- Мы у выхода,--- еле переведя дыханье, прошептала Вонта.--- Его сторожит один воин. Я всё здесь изучила. Проход широкий, и, даже если часовой стоит в нём, места прошмыгнуть рядом достаточно. Тем более, сейчас он, возможно, дремлет в сторонке. Главное--- быстрота. На мой счёт три бежим в ту сторону, быстро и тихо. Авось, проскочим…
--- Ты хочешь бежать со мной?!--- вскрикнул Бохт.--- Ни за что! Я не хочу, чтобы ты жертвовала ради меня жизнью, Вонта! За городом сейчас жуткий холод; ты знаешь, что мы не дотянем до утра! Нет, я пойду один!
--- Бохт,--- выговорила Вонта приглушённо.--- Ради тебя я пожертвовала большим, чем жизнь…
Хромой с недоумением посмотрел ей в глаза:
--- Что ты хочешь сказать?
Она молчала, но Бохт всё понял. Он крепко обнял её.
--- Зачем ты пошла на это?
--- Я люблю тебя!..
Бохт затрясся в беззвучных рыданьях. Он был беспомощен, и неспособен что-либо изменить. Ему оставалось одно--- уходить.
Вонта отстранила его:
--- Пора!
По её счёту они ринулись вперёд. Ветер, крепчающий с каждым шагом, бил в лицо и замедлял движения. Казалось, что цель близка, и они вот-вот покатятся по отлогому склону муравейника, как перед ними словно из-под земли выросла зловещая фигура солдата в рогатом шлеме. Как ни старались обогнуть его, им это не удалось, и мощные удары отбросили их назад. В следующий миг могучий воин уже прижимал их к земле.
--- Попались, голубчики! Улизнуть хотели!--- рычал он.
--- Густер!--- завопила Вонта.--- Это мы с Бохтом! Отпусти сейчас же, кости переломаешь!
--- Вонта?--- удивился Густер (а это был он), ослабляя железную хватку.--- Бохт? Что произошло? Зачем вы пытались бежать?
--- Меня должны утром казнить,--- приглушённо сказал Хромой.--- Но Вонта меня выручила. Теперь мы должны уйти, Густер.
--- Выпусти нас,--- сказала Вонта, глядя ему в глаза.--- Ты же не заложишь своих друзей?
--- Ребята, я не могу, мне за это голову снимут!
--- Да кто будет знать, что мы вышли именно через этот выход?! Их тысячи! И вообще, они будут думать, что Бохт спрятался где-то в городе, ведь снаружи смертельный холод! Ну же, Густер!
Тот колебался. Присяга не позволяла идти ему против закона. Но он не мог идти и против совести.
--- А что ты натворил?--- обратился он к Бохту.
--- Долго рассказывать.--- Хромой повернулся к Вонте.--- Пойдём, попытаемся прорваться через другое место.
--- Не сможете,--- сказал Густер.--- Если около меня не проскочили, то… --- Он помолчал ещё немного.--- Хорошо! Валяйте, только живо!
--- Вонта,--- сказал Бохт.--- Подожди минуту, я должен кое-что сказать Густеру на прощание.
Он подошёл к другу, крепко обнял его и прошептал на ухо:
--- Не дай ей выйти со мной! Я не хочу, чтобы она умирала… Задержи её силой.
Густер кивнул. В глазах его стояли слёзы.
--- О чём вы секретничаете?--- с подозрением спросила Вонта.
--- Так, ни о чём,--- повернулся к ней Бохт и впился в неё долгим взглядом.--- Прощай!
Хромой одним прыжком очутился за воротами и растворился в темноте. Вонта кинулась за ним, но железные руки Густера крепко обняли её и легко оторвали от земли. Он закрыл ей рот, чтобы её крики не привлекали внимания. Вонта долго и беспомощно билась в объятьях верного солдата. Наконец, она притихла, и лишь приглушённые рыданья содрогали обмякшее тело.
Глава 15
Бохт стоял у подножья муравейника, потирая ушибленное плечо. Холод проникал сквозь панцирь и пробирал внутренности. Небо было чёрным, как смоль. Оно было покрыто тучами, поэтому он не увидел ни луны, ни звёзд. Да он и не знал об их существовании. На фоне неба ещё более тёмным цветом выделялись исполинские стволы деревьев. И тишина. Такой тишины в городе не бывает даже в час, когда все спят.
Как холодно! Надо двигаться как можно больше, не то кровь замёрзнет в жилах. Бохт быстрым шагом пошёл прочь от родного города. Он старался не оборачиваться на взметнувшуюся ввысь громаду Моландреса. Ему было больно. Каждая мысль причиняла ему страдание, не было ни одной радостной. Даже в камере смертников у него была светлая мысль--- Вонта! Теперь же именно она больше всего разрывала его сердце. Бохт старался отогнать мерзкие картины, на которых Вонта отдавала себя ради него на поругание. Но они неотступно следовали за ним.
От быстрого шага Бохту не стало теплей. Наоборот, стужа всё глубже проникала в него. Я не дотяну до утра,--- думал он.--- А если и дотяну, то что с того? Днём я попаду в лапы или своих, или рыжих, что одинаково смертельно. Правда, я могу укрыться где-нибудь, но как быть ночью? Вторую такую я точно не переживу.
Но он всё шёл и шёл, не глядя под ноги. Наконец, измученный и полузамёрзший, Бохт упал у тысячелетнего дуба, простиравшего свои ветви далеко во все стороны. Он чувствовал, что рассудок его заволакивает лёгкой дымкой. Хромой тряхнул головой, пытаясь рассеять её.
Часы мои сочтены,--- подумал он.--- И что я сделал в этой жизни? А ничегошеньки! Ни на что не способный дурачок, которого слишком рано сломали…
Бохт начал засыпать, как вдруг внезапная мысль заставила его вскочить на ноги.
Солнце! Я ведь смогу увидеть, как оно встаёт! Сколько я мечтал об этом! И это будет вознаграждением за всё, за всё!
Хромой начал карабкаться по шершавому стволу старого дуба. Неизвестно откуда у него появились силы, и он лез и лез наверх, невзирая на холод и порывы ветра, норовящие его сдуть. Небо уже покрывалось розовым румянцем, когда Бохт добрался до самой последней ветки дерева. Он вцепился в неё и стал глазеть по сторонам. Всё вокруг было уже залито светом, а солнца всё не было. Неужели здесь тоже какой-то подвох?
Последние силы оставляли его. Он чувствовал, что умирает. И последняя его мечта тоже не сбывалась. У Бохта уже застывал взгляд, и останавливалось сердце, когда яркая полоска белого цвета вынырнула из-за горизонта и резанула его по глазам. Бохт счастливо улыбнулся и зажмурился. Руки его расслабились, и он полетел вниз. Но ветер подхватил лёгкое бездыханное тельце и, играясь и резвясь, понёс туда, где вставало солнце…