Глава 9.
После радиообмена с Сергеем, Яцеку стало не по себе. Со всей отчётливостью он осознал вдруг, что после закрытия окна остался здесь совершенно один, и без опыта организации существования в дикой природе. Тем более, не продумав своего поведения в случае встречи с местными аборигенами. Это же чистой воды авантюра! Хорошо ещё догадался сообщить Нечаевым!
Снаружи послышалось какое-то шуршание и сопение. Кто-то явно крался. Яцек включил подвешенный к стойке палатки фонарь, чтобы приготовить пистолет, и первое, что увидел в его свете – отвалившийся от аккумулятора контакт ревуна. Если там кто-то есть, он не мог не разомкнуть цепь, крадучись сюда, значит, если ревун завоет, когда я подам питание – там действительно кто-то есть, и я не выйду наружу. Яцек закрепил крокодил на клемме аккумулятора уже под оглушающий вой ревуна. Он не стал рисковать, высовываясь под стрелы, и выждав, просто выключил сирену. Всё пространство заполнил тягостный шум в ушах от мощных динамиков. Яцек понимал, что при таком шуме в ушах, многого можно просто не услышать, поэтому не погасил свет, а напротив, включил все три фонаря, какие у него были, а сам сел с пистолетом в руках перед входом. Он не мог сориентироваться, сколько времени так провёл, может десять минут, а может – час, но в ушах постепенно перестало шуметь, и застрекотало. Вначале очень тихо, а затем, где-то далеко-далеко, послышался отчётливый звук вертолётного двигателя.
Пожалуй, я подожду, пока он подлетит поближе. Эти, что снаружи, испугаются и убегут, и тогда я дам выстрел. А зачем вообще выходить? Сколько было в фильмах моментов, когда персонажи гибли в последний момент из-за того, что спасение было близким, и они расслабились! Н-е-ет! Я лучше пропорю верх палатки, просуну в дырку ствол и выстрелю.
Звук медленно приближался. Яцек улёгся на ящик и проткнул охотничьим ножом старую, ветхую ткань палатки. Затем выпрямил руки, как его научил Сергей, и нажал на спуск.
Ладони больно ушибло мощным ударом, и шарахнуло таким звуком, будто из базуки стрельнули! Стрелок выронил ракетницу и застонал от боли в руках. Легче стало только после того, как он зарыл кисти в прохладный песок.
Вертолёт тем временем всё приближался. Яцек. Придя немного в себя, осмелился высунуться из палатки, и увидел прожектор, ищущий место для посадки. Он плавно снижался. Могучий армейский вертолёт. Яцек своим фонарём подсветил площадку, и машина наконец приземлилась. На душе у Пясецкого стало хорошо и спокойно. Его, освещённого яркими снопами света, уже видели, и махали руками. Пан Яцек, хотел было шагнуть навстречу, но запнулся за что-то массивное и мягкое, лежавшее в высокой траве. Упав, он тут же ощутил вонь экскрементов, ударившую в нос. Повезло, подумалось ему, ведь чуть не вляпался, и фонарь, к счастью, упал рядом, на траву. Ну и шуточки у этих аборигенов! Яцек взял с травы фонарь и начал вставать. Посветив себе под ноги, он вновь вздрогнул всем телом и едва не заорал от ужаса. То, обо что он запнулся, было телом мёртвого человека! Яцек оцепенел от неожиданности. Все мысли вмиг вылетели из головы. Он не мог и шага ступить, продолжая стоять перед входом в палатку, при этом взгляд его никак не мог отцепиться от покойника.
Двигатель заглушили, и шума в ушах стало заметно меньше. Из открывшейся двери с лязгом вытряхнули лесенку трапа. Первым выскочил Сергей Нечаев, но в военном х/б Яцек его и не узнал бы, наверное, если бы мог оторвать свой взгляд от распластанного перед ним воина.
Поняв, что с поляком что-то происходит, из вертолёта спустились ещё двое парней в форме десантников. Они подошли к Яцеку и Сергею:
- Это учёный его завалил?
- Крутой мужик, и нервы железные. Смотри, вокруг всё истоптано. Их, наверное, человек десять – пятнадцать было. В кольцо брали.
- Блин, чуть не вляпался!
- А тут ещё! Колись мужик, чем ты их так, до усёру , напугал?!
- Яцек, а действительно, что тут было?
Яцек повернулся на знакомый голос. С трудом, постепенно, узнавая в военном Сергея, он заговорил:
- Серж, я – идиот! Если бы не ты - я бы пропал! У меня была сигнализация: легко рвущаяся проволока и ревун. Ты меня разбудил, и я включил фонарь. Заметил, что клемма соскочила с аккумулятора, а без него ревун не работает! Я соединил контакт – он оглушительно заорал. Потом я его выключил и сидел с пистолетом напротив входа. Я не высовывался, я знал, что там кто-то есть. Потом вы прилетели. Я дал ракету. Всё. А когда вышел вас встречать – он лежал здесь, перед входом в палатку.
Потрясение для Яцека для вояк, достаточно повидавших смертей в Чеченскую и раньше, казалось забавным приключением.
- Колян, видал? Помнишь, смотрели «Калигулу», «Клеопатру». На римского офицера похож.
-Только те были без штанов, и в сандалетах, а этот - шорты от простатита поддел, зато сандалики – отбросил – сострил второй.
Все невольно улыбнулись каламбуру, а говоривший разразился таким гоготом, что его пришлось одёрнуть старшему по команде:
- Хорош смеяться! Возьмите его и оттащите к дороге. Положите под липой. Они вернутся, и сами разберутся. Эй, летуны, посветите-ка на ту липу!
Прожектор повернули, и в его свете все отчётливо увидели метнувшиеся от луча фигуры. В чём-то кожаном, с мозаикой из стальных квадратиков на груди. Целая группа людей, вооружённых мечами и копьями, которая тут же бросилась врассыпную и попряталась.
- Отставить! Лучше возьмите в вертушке кусок брезента. Прикройте его и не трогайте. Меч его сверху положите, на брезент, в ножнах и остриём лезвия к ногам. Мы уйдём – они его заберут.
- Командир, а может, того, трофей домой привезём?
- Вон, у пана Яцека спроси, как они из луков трофеи раздают.
- Это что, тот самый?! Во, мужик, кремень! Я бы не рискнул после этого, чтобы вот так, водиночку… С такими нервами можно по контракту в ВДВ идти смело!
- Сержант Карнаухов, я ценю Вас, как классного специалиста широкого профиля, но не засоряйте эфир, ради Бога! Пан Пясецкий, хоть и поляк, но прекрасно владеет русским.
- Ого! Полный пясец! Ой! Прошу пардону!
Пан Яцек был рад темноте – никто не заметил того, как он покраснел от похвал бывалого сержанта. Может это и глупо, но ему было приятно, что пусть, случайно, но он поступил, как настоящий супермен, и это признают даже специалисты. На землю же его вернул приказ Сержа не расслабляться, и быть готовыми к отражению нападения. Пан Яцек видел перед собой совершенно другого Сергея. Этот – ладный, подтянутый военный, умело командующий людьми. Военное дело явно потеряло толкового военачальника в лице Нечаева младшего. Что-то в нём было такое, что невольно импонировало бы любому настоящему поляку, а уж дамской половине!... Удаль. Именно удаль! Интересно, а может, и я преображусь в военном мундире? Надо Сержа попросить и меня переодеть, так, для маскировки, и обязательно сфотографироваться с Сержем для альбома «Как мы с Сержем покоряли дикий мир».
От фантазий себя в позе Командо, с пулемётом Калашникова на плече, пана Яцека оторвал толчёк в спину, от которого он упал в траву. Рядом упал всё тот же сержант Карнаухов, и следом за этим в никогда не кошеной траве запуталась стрела.
- Пан Пясецкий, я вас понимаю: когда у меня был первый жмурик, я пол дня ходил сам в себе, но не настолько, чтобы не слышать команду «ложись».
- Я не понял, что это мне. Я ведь не военный!
- Ага, этого так чисто уложил, и целый взвод распугал, а после говорит, что он не военный! Пан Яцек, в каждом мужчине есть солдат, надо только прислушаться к себе. Я Командира попрошу, чтобы он Вас переодел в камуфляж, а то вы сейчас для них, как мишень, а нас – не видно, да и чувствовать себя будете уверенней, честное слово!
- Верю, я и сам как раз об этом, о камуфляже, и думал, когда вы меня вернули к реальности.
- Блин, точно, наш человек! Дай пять!
- Я Яцек, а Вы…
- Андрей я. Для друзей просто,
- Дрюня?
- Оп она!
- Нормально, я в Москве учился в университете.
- Яцек, не перестаю Вам удивляться! Вы с командиром кореша?
- Да, есть такое. Он мне тогда, в лаборатории, тоже крикнул «ложись», я пригнулся, и меня стрела только ранила, а другие мимо пролетели. А то бы мы теперь не беседовали.
А зачем они стреляют? Нас же против света не видно! Отвлекают?
- Молодец, кумекаешь! А может, просто отгоняют от жмурика. Он же их командир. Уйти, оставив тело командира – трусливое бегство. Им нужно решить вопрос чести, а мы с тобой как раз возле их павшей чести и лежим. Давай, двигайся к вертолёту!
Редкие стрелы перестали втыкаться в землю, и вскоре Яцек увидел, как из темноты, из-за палатки, метнулись две тени. Они подхватили своего командира и скрылись с ним в той же темноте.
И снова Яцека отвлёк Андрей, протянувший:
Ну и вони-и-зм! Зачем ты их так сильно пугал! Грохнул бы из макаровского! Одному бы в лоб закатал – остальные от грохота тихо разбежались! Полезли в вертолёт, все тебя ждут. Ну, не задерживай посадку!
- Андрей, я не могу бросить свою аппаратуру в лагере!
- Да не улетаем мы, просто внутри безопасней утра дожидаться!
Опасливо пригнувшись, они приблизились к открытой двери, но воины, доспехи которых отсвечивали в свете луны, уже удалялись, исполнив свой долг по отношению к ушедшему в иной мир командиру.
Рядом встал Сергей, который появился из темноты, как из ниоткуда, и, подняв вверх ракетницу, шарахнул выстрелом. Расцветя жёлтым цветком, рукотворная звезда поднялась непривычно высоко. На минутку стала видна не сильно наезженная дорога и отряд воинов, быстро удаляющийся по ней.
- Мы друг друга поняли. Надеюсь, что они не увидели в нас врага, и нам не придётся их убивать! Они же сами полезли, куда их не звали!
- Но мы же на их земле!- возразил штурман, высунувшийся из двери, чтобы полюбоваться ландшафтом в свете медленно спускающейся на парашюте «люстры».
- Я так не думаю. Похоже, что они сюда приходят поживиться, вон, одеты как! Не для нашего климата. Напоминают римские войска: и по доспехам, и по вооружению, и по тактике - отозвался Сергей.
- Только в штанах.- добавил сержант Карнаухов.
- В шортах - поправил Сергей.
- Какая разница! Теперь уже не узнаем!- вставил слово штурман.
- Я так не думаю.- интригующе бросил Сергей.
- К обеду наши подтянутся, вскроем пакеты, и айда отсюда подальше!- мотивировал штурман.
- Могу тебя, штурман, разочаровать. Я знаю, что внутри моего пакета, и догадываюсь, что в твоём. Там написано примерно так: если география и контуры материка в исследуемом районе не отличаются в значительной степени от известных нам, конверт с литером «А» уничтожить, не читая, вскрыть конверт с литером «Б», и в соответствии с ним продолжить выполнение операции. Ты, судя по кромке моря, что скажешь, похоже?
- Почти что один в один.
- Значит, изучаем континент и организуем попутно второй, кроме высадочного, лагерь. Чем тебе место не нравится?
- А чем тебе тут так намазано?
- Яцек. Ты нашёл здесь наши образцы?
- А вот, у меня в кармане. Один – наш, а второй, вот он – это мой, из тех, про которые я говорил. Он и есть.
- Так вот, штурман, я вот эту самую железку своими руками выстрелил сюда из лаборатории, находясь в Польше. Усекаешь, почему я имею такую привязанность к этой точке?
- Но здесь же кольца нет!
- Резонно! Его выключили. Просто взяли, и вырубили ток по приказу Евросоюза. Не тебе объяснять, капитан, почему мы должны быть здесь в тот момент, когда в лабораторию снова дадут свет.
- Да, закрутили! А по телевизору я так и не мог понять, что к чему! Значит его – он кивнул на Яцека – просто заперли здесь?
- Так, пан штурман! Так! – вздохнул Яцек.
- Ни хрена себе! Своего!
- Всякое в жизни случается, штурман! А ты сам то, где сейчас находишься, знаешь?
- Не-а. А где?
- Сам не знаю, и никто не знает. Первопроходцы мы в этом мире. Сам-то небось и не ведал месяц назад, что здесь летать станешь? А, летун?
- А мы вернёмся, командир?
- Ну, блин, ты даёшь! Офицер же, прикуси язык! Вернёмся, когда приказ будет!
- Так я это и хотел узнать, будет приказ, или век здесь, без баб своих вдоветь будем, вот и всё!
Все рассмеялись, по-доброму, и стали забираться в вертолёт. Оглядевшись, и убедившись в том, что все свои на борту, Сергей захлопнул дверь, поднявшись последним, как и положено настоящему командиру. Едва он огляделся, как из кабины пилотов, через распахнутую дверь, ему прокричали:
-Командир, Большая земля срочно вызывает.
- Включи громкую - отозвался Сергей, быстро пробираясь между людьми и ящиками к пилотам, и наконец дотянулся до гарнитуры:
- Слушаю, Нечаев на связи!
- Сергей, у нас тут крупные неприятности. Вы где?
- У первого окошка, но оно закрыто.
- НАТОвский самолёт, вроде как случайно, на своей территории, но рядом с нами, потерял электромагнитную бомбу. Мы почти без света. Когда наладим – не знаю, но уже работаем. Окно постоянно сужается из-за потери мощности. Ребята вручную бросают вам всё подряд, чтобы продержались.
- Соль! Дядь Коль! Соли, хоть пачку!
- Тут громкая, сейчас бросят. Будем пробовать через первое, но вряд ли выйдет, у них позиция очень жёсткая. Мы сообщили о том, что взяли на борт Яцека, Хелена в курсе. Я еду к ней, но она ведь сама не умеет, а вы оба здесь. Так что, дежурьте и у малого, и у большого окна. Попробуем открыть другое, в Беларуси, но это месяц – два, не раньше.
- Дядь Коль, здесь всё не так страшно! Продержимся! Последний вариант самый надёжный. Передай, что контуры района почти полностью совпадают, и по профилю тоже, хотя море мельче, и некоторые острова – полуострова. Чувствую, будет снова нефть белорусам! Для противовеса! Патроны и горючку, дядь Коль!
- Накидали, сколько успели. Не шикуйте! Ты - старший. «Ухо» эвакуировали. «Подушка» на берегу. У окна осталось твоих десять человек. Ждут твоей команды, и на марше один, два, четыре. Они тоже в курсе. Пакет – по назначению.
А в Польшу я поеду, если пустят, может тайком включим, и тогда передачку пришлём. Всё, сейчас оборвётся связь. С Богом, ребята, себя главное берегите! Мы, любым способом, но вытащим……………………
- Да, дядь Коль, конечно. Конец связи.
- Вопросы есть?... Вопросов нет. Всем отдыхать. Я - в карауле первый. Смена через час. Андрей, сменишь меня, и там сами определитесь, кто за кем. Отбой до шести ноль ноль!