Глава 6.
У Сергея, когда он задрал голову, невольно отвисла челюсть от грандиозности масштабов увиденного. Теперь-то он уже точно знал, что после первого же сообщения о научном прорыве, на самом верху было принято решение о создании на своей территории ещё более мощной установки, нежели та, что была построена при советской власти в дружественной Польской Народной Республике. Вот она, уже в металле! Тогда, в прежние времена, в удачность экспериментов никто не верил, да и подобных результатов никто не ожидал! А корпус в Польше, если честно, строили для того, чтобы под прикрытием работ, проводить лето на берегу Балтики академическому начальству.
Серьёзность теперешнего отношения власти к проблеме не вызывала, своей монументальностью, никаких сомнений! Серебристое магнитное кольцо едва не упиралось в алюминиевую кровлю между перекрытиями ангара. Светящийся тор давал такое сильное свечение, что работу ламп освещения в ангаре никто даже не замечал! Сам ангар, расположенный на территории армейского склада тылового обеспечения, был хорошо проконопачен. Светомаскировка оказалась на высоте. По версии руководства, склад интендантского снабжения не должен был привлечь внимания наших вероятных друзей или соседей по ту сторону границы, даже при обнаружении активности движения транспорта.
Работа кипела днём, а ночью всё варилось лишь в ангаре, за запертыми воротами, опять же, чтобы не привлекать нездорового внимания соседей.
Повсюду что-то свистело, стучало, звенело. В воздухе пахло смесью растворителей и смазок так, что новички непременно чихали. Строители уже ушли, но наладчики вспомогательных подразделений, в синих, гражданских, комбинезонах и белых монтажных касках носились, как ужаленные. Сама же установка формально была готова к работе.
Сергей был доволен тем, что географически место выбрано неподалёку от польской лаборатории. Там была какая-то цивилизация, и это задевало его любопытство. Руки так и чесались поскорее приступить к наладке аппаратуры! От размышлений его отвлёк Нечаев старший:
- Серёжа, пойдём, наши все в сборе. Одним словом пробовать запуск будем уже завтра. Всё, как это было у Яцека повторим, а там видно станет, в какую степь поворачивать нужно. Я их уже коротенько так проинструктировал, но с Яцеком работал ты, поэтому вся основная практическая составляющая окажется на тебе, включая настройку. Я буду аналитиком и подсказчиком, но не более. Во время эксперимента ты будешь главное действующее лицо. Идём. Надо с народом познакомиться.
Собравшиеся сидели в довольно тесном помещении экспедиторской комнаты, отмеченной скупым солдатским уютом: стены выгородки в ангаре, от сквозняков оклеенные остатками обоев, составляли странное впечатление о прежних обитателях помещения. Все куски были разных расцветок, но одного, типового рисунка. Причём разными были все куски, наклеенные на стены, без повторов. Сказка просто, или, скорее, сон в конопляном поле!
Руководитель представился народу сам, а после и Сергея представил:
- Меня вы все знаете. Теперь пришло время вам, тем, кто не знаком с этим молодым человеком, представить его. Сергей, тоже Нечаев, единственный из всех нас, кто прощупал своими руками суть проделанного Яцеком Пясецким. Они трудились по этой теме бок о бок, и Сергей понял общий вектор исследований Пясецкого. Хотя мы все работаем на один конечный результат, национальный приоритет в научной области никто не отменял. Пан Пясецкий нам – друг, но наша лаборатория будет разрабатывать наши задачи, поставленные правительством, и …. Президентом РФ, лично, передо мной, как руководителем проекта, и всеми нами. Времени на то, чтобы Сергей Петрович, переварив методику Пясецкого, предложил нам систему лабораторных исследований - нет, поэтому будем работать основываясь на его интуиции, в обоснование которой специально он никого посвящать не станет, а ещё, видимо, согласно его собственной логике. Это должен усечь каждый. Методика проведения мероприятия должна стать понятной каждому в группе настолько, чтобы без специального приглашения, каждый мог, и предлагал Сергею заполнить вакуум очередной задачи тем или иным решением. Этап подготовки к высадке научного десанта закончится сразу после того, как будет обеспечено безопасное перемещение в новый мир и обратно. О том, какие задачи поставлены, в связи с этим, высшим руководством, сообщу вам после, а пока у каждого есть время подумать о том, готов ли он рискнуть на экспедицию. Военным уже спущены утверждённые списки состава, назначенного в добровольцы, и они с ними ознакомляются. Отобраны лучшие специалисты. Они будут постоянно прикрывать нас от опасностей дремучей природы и, возможных диких нападений аборигенов. С чем и с кем группе предстоит столкнуться по ту сторону – не известно.
Вопросы есть?
- Есть. Кафедра военной истории, Эвальд Шаповалов: если честно, то военные собираются с нами, чтобы сохранить каждого учёного для последующей диссертации, или для перманентной демаркации?
- Я понимаю Ваши страхи, коллега. Изучаемый Вами предмет кого угодно научит осмотрительности и отучит от легковерия! Тем не менее, вынужден Вас огорчить. Прошу прекратить всякие записи.
Я не должен был говорить собравшимся всего до начала поиска, но… я ведь и сам не сразу поверил в чистоту помыслов руководства, когда нас срочно сюда перебросили. Ещё раз оглянитесь, не видите ли вы незнакомых людей среди себя?...
Нечаев задумался, молча покивал головой, словно сам себя убедив в чём-то, и продолжил:
-Хорошо. Вот вам неофициальная версия нашей экспедиции: руководству компетентных органов стало известно содержание беседы главы одного особняка в Вашингтоне с подчинённым ему компетентным директором одного неприметного управления. Из сказанного в этой беседе вытекало, что некие североамериканцы страстно желают объявить новое пространство своей территорией, а после прицепить, как ещё одну федеральную звездочку на флаг, при том, акцентирую ваше внимание, полную нераспечатанных ресурсов. Известно и место постройки их установки. Руководство, исходя из того, что эта страна является нашим вероятным союзником здесь, сочло необходимым отыскать огненный шар их секретной лаборатории с той стороны, и организовать торжественную встречу. Отдельно военных попросили провести формальный, в таких случаях, таможенный досмотр и проверку визовых печатей. Просто, ради дружеской шутки. Они столько раз говорили нам про то, что если мы друзья, то какая разница, чьи военные занимают ту или иную территорию, что мы невольно поверили в это. Нашему президенту, видимо, во-первых: захотелось вернуть их президенту снисходительное похлопывание по плечу и эти слова, во-вторых: вынудить отказаться от идеи колонизации нового мира ради экономической выгоды.
Мы с вами понимаем, что широкое и долговременное вмешательство в дела тех, кто живёт там от рождения, приведут к необратимым последствиям, и знаем также то, что любые измерения связаны между собой. Мы собираем экспедицию, которая станет крайне деликатно соприкасаться с жизнью по ту сторону, и даже при таком отношении нет никакой гарантии того, что изменения, проводимые с нашей стороны в их пространстве, не скажутся на нашем собственном, или любом ином. Поэтому наша операция одновременно носит характер превентивной военной, и гуманитарно-просветительской. Если наши коллеги не понимают, что собираются играть с огнём, то мы вынуждены будем просветлять их знания, даже прибегая к помощи военных, хотя, надеюсь, до этого не дойдёт.
Нельзя допустить грубого и бездумного вмешательства в вопросы существования нашей цивилизации, и других, тоже.
Кто из присутствующих думает не так, как наш президент?... а имеет свой взгляд?...
Что, из пятидесяти двух даже никто не воздерживается?
В ответ, со стороны собравшихся в зале послышались голоса:
- Мы очень долго воздерживались, хватит! Коллеги, мы учёные, нам ли не знать, к чему приводит слишком длительное воздержание!
- Николай Петрович, о чём речь! Что мы, не русские, что ли!
- Конкретно, какие надежды возлагают на нас?
Нечаев прокашлялся, и стал отвечать на реплики своих сотоварищей:
- Повторяю, ничего записывать нельзя. Это всё вы должны были узнать через несколько дней, но я выдам дозу информации уже теперь, чтобы вам было над чем поразмыслить.
Предполагается, что наша группа добровольных исследователей, вместе с военными, выдвинется в то место, где, предположительно, находится засекреченная лаборатория притаившихся союзников. Наша задача успеть, и встретить первооткрывателей пространства, едва они сделают маленький шаг в новый мир, который может стать огромным броском назад для всей цивилизации. Встретить, естественно, цветами и улыбками, как и положено, когда встречают первооткрывателей. Тем более, если они представляют самую крутую державу, и страну научных приоритетов!
Допускаю, что в нас говорят предрассудки поколений, выросших во времена холодной войны, и потребуется время десятилетий на то, чтобы списать их, но, с другой стороны, если они таятся от нас, своих друзей, то и мы отнесёмся к ним со столь же искренней дружбой!
А эксперименты у них идут полным ходом. Каждый день проводятся упорные попытки. Пока их страна не знает, что в результате эксперимента уже погибли 9 морпехов. Их закатали в банки, но, пока, не рассылают родным останки, внешне похожие на фарш, хотя значительно более мелко порубленный. Их подход отличается от нашего тем, что они борются не с огромными полями, а только с температурами, и стремятся нарастить защиту металлических банок-экранов.
Не люблю громких слов, но это – битва за мир, и наш мир в целом! Ощущаете, какую ответственную работу нам поручили?! Ошибки не скрывать! Не вышло – вместе мозгуем. Работаем на результат. Цена успеха – жизнь планеты! И ещё, последнее, я раскрыл сведения, не подлежавшие досрочному оглашению, но иначе я не знал, как вас убедить в правости нашего дела. Братцы, не продавайте меня, ладно?!
А теперь слово Сергею Нечаеву.
Сергей поднялся со своего стула, хотя и так был хорошо виден всем, но этой уважительностью он сразу расположил к себе коллектив. Он помолчал, обведя взглядом всех собравшихся, и в той же, простой манере, что и его дядя, заговорил:
- Вас всех интересует что там, за кордоном. Меня тоже. Хочу, чтобы меня не воспринимали, как очень сведущего учёного. Просто так вышло, что мой опыт работы с тем пространством чуть больше вашего. Вопросы связанные с характеристиками той среды мне не задавайте: всё, что было наработано нашей группой во Владиславово, мы уже опубликовали в информационном листке. У каждого он есть. Если кого-то интересует более детальное и конкретное изучение какого-либо явления или предмета – изучайте, и пишите о результатах Нечаеву Николаю Петровичу, чтобы эта информация попала в нашу общую копилку. Я в нынешней ситуации занимаюсь настройками кольца, сосредоточившись на стремлении обезопасить будущий переход в другой мир группы исследователей, поэтому если кто-то обнаружит что-либо неладное в работе установки –это сообщать напрямую мне, и как можно скорее! Всем желаю удачи!
И Нечаев старший подытожил собрание:
- У кого есть вопросы или информация по теме – задержитесь, остальные - за дело! Группа Сергея Нечаева: на выход! Остальные проводят проверку своего оборудования. Объявляю трёхсуточную готовность.
Группа была смешанная. Учёных, кроме Сергея, вошло в неё всего четверо, зато лаборантов и техников по обслуживанию установки было пятнадцать человек, и ещё четверо военных.
Помещение, похожее на ангар, создавало ощущение чего-то авиа-космического, великого. Размах самой установки не переставал восхищать Сергея, и, пока не проводились непосредственные эксперименты по его теме, он, как и все другие, из свободной смены, подолгу вглядывался в яркое свечение тора. Гигантский бублик, при постепенной настройке, стараниями десятка техников, очень медленно раскрывался всё шире, медленно, но уверенно приобреталась им форма кольца, демонстрируя через своё нутро ( внутреннюю пустоту) растительный мир иного пространства.
Время, отведённое на подготовку пролетело столь стремительно, что Сергей не успел как следует подумать о том, сколь опасным может стать грядущее путешествие. До официального контрольного срока раскрытия окна на максимальные размеры оставались считанные часы. К удивлению Нечаева старшего всё получалось с первого раза, и это настораживало его. Люди, воспитанные ещё при советской власти, с самозабвением работали на Победу, не размышляя о странности такого везения. В их душах царил праздник от сознания нужности их труда своей стране, Родине, всех их знаний и умений. Уже никто не сомневался в катастрофических последствиях последующих действий наших американских друзей. Мы достаточно знаем о хищнических захватах территорий американцами и на их континенте и на соседнем, южном, когда кроме выгоды для себя не трогало этих « исторических Мародеров» ничто!
Пыл, задор – это, конечно важно для исследователя, как и сознание того, что дело твоё – правое, и цели – чистые, но и отвагу никто не отменял. Сложно делать шаг в неизвестное, особенно, когда это неизвестное преподносит всё новые сюрпризы! Так из Польши пришло сообщение о странностях, которые стали происходить со стрелами, прилетевшими оттуда. Они словно ассимилировались, и постепенно их необыкновенные свойства стали исчезать с обратным ускорением. Ожидается, что через пять – шесть часов они исчезнут вовсе, и стрелы станут обыкновенными вещами, лишёнными своих удивительных свойств. Конечно же, этот феномен сам по себе был достоин наивнимательнейшего изучения, но в большом мире была масса исследователей, а наши, приняв к сведению факты, продолжали молча готовить отправку экспедиции.
В новой лаборатории несколько иначе стали относиться к грядущему пересечению границы миров, серьёзней, что-ли, взвешенней. Когда настало время последних проверок и пробных запусков живой органики, стало ясно, что природа напомнила о своём праве на всё новые сюрпризы, и заставила задуматься очень многих, остудив не в меру горячие головы энтузиастов.
Каждый по-своему понял сообщение про изменение физических свойств стрел, но вывод все сделали один: там придётся труднее, чем думалось. Сергей гнал от себя мысли, стремящиеся заставить ум не анализировать полученное сообщение, а гадать и фантазировать, ведь он должен заниматься другой проблемой! Ему гораздо важней сосредоточиться на самой пересылке материи.
Как это часто бывает, в рабочей горячке мало кто замечал, что заканчивается лето, что на столе всё чаще появляются дыни и арьузы, и что стало чуть легче работать от того, что дни стали более прохладными. Наконец всё настроено и готово. Пришло самое муторное время – вот так сидеть, выжидая старта экспедиции, и не знать до последнего момента, всё ли предусмотрено было им самим и его группой. Сергей сидел во временной деревянной конторке, и созерцал через стёкла грубо, торопливо выстроганной рамы, пылающее кольцо. За раздумьями он не заметил прихода своего дяди.
- Дёргаешься, или изнемогаешь от безделия? Я, только по секрету, тоже жду, как облегчения, старта. Хотя какое там облегчение! Не передумал? Сам пойдёшь?
- Сам. Понимаешь, дядь Коль, у меня же спец.подготовка с армии. Как я штатских пошлю, а сам буду с ними по радио общаться!
- Да, знакомая история.
- Ты про что?
- Да, батя твой где-то вычитал, что солдатом, если им становятся по- настоящему, то – на всю жизнь. Он вообще был уверен в том, что если человек себя в юности идентифицировал по функционалу с кем-то, то это сидит внутри, и просто является частью характера, потому и прорывается наружу в ситуациях, требующих откровения души, поражая всех окружающих тем. Какой он оказывается человечище, внутри, а снаружи – так, замухрышка! Как отец твой завидовал тем, кто служил! Сам-то он не попал служить, но всю жизнь считал себя воином, защитником, и до невозможности смущался этого! Ты знал?
- Нет. Мы как-то не говорили про высокие материи. Так всё как-то, встретимся, расспросит про то, что в школе было, или, как дела с дипломом, или, куда пойду работать, да сколько теперь кефир стоит, да повздыхает про то, что теперь, при свободе, полям дана воля бурьяном зарастать, а крестьянам –лениться и водку жрать немеренно, если в городской бомжатник не уехал. Про политику, мистицизм и прочую ахинею и глупости.
- Но ты–то служил, скажи, прав был отец? Ты чувствуешь в себе солдата?
- Прав. Я сам себя чувствую не в своей тарелке. Звучит высокопарно, но боя с неведомым сам жду, как облегчения, честное слово!
- Верю. Я, наверное, по своей сути такой же, только по должности не имею права с тобой пойти в разведку. А ты взял бы?
- Дядь Коль!...
- Ну, спасибо за высокую оценку!
Нечаев старший присел рядом, положил руку на плечо племяннику, и рассматривая в свете плазменного свечения подготовку колонны из техники, выстроившейся перед кольцом, стал тихонько напутствовать:
-Ты только не геройствуй там, понял? Я один, как перст, здесь остаюсь, случись что – похоронить будет не кому! Так что, ты учти, ты мне больше, чем племянник, ты мне - как сын! Вместо сына. Ты нам с братом один на двоих судьбой дан. Тебе, по старому казацкому правилу, вообще серьгу в ухе носить положено! Но, ладно, хватит, а то сам, как худая баба, сейчас рассопливлюсь от жалости к себе!
Всё! Ладно! Лирика – лирикой, а вообще–то, я ведь к тебе с инструктажем пришёл.
Вот он, твой пакет. Время вскрытия проставлено. Мне ли тебя, вояку, учить… От себя добавлю, что всё очень серьёзно, перед народом я не лукавил. Ты сам знаешь, кто у америкосов теперь верховодит. Он, конечно же, друг нашему президенту, но…
- Что, такой друг?
- Именно. С такими друзьями и врагов не надо!
- Дядь Коль, а я тут зацепил интересную информацию. Император Александр, третий, кажется, знаешь как сказал? У России есть только два союзника: Армия и Флот. Вот так!
- Надо запомнить… Короче, вернёмся к нашим баранам. Аналитики просчитали их президента, и вышло, что мужик со времён Чернобыля комплексует!
- А он-то каким боком?
- А он, мудрила, тогда, лёжа на земле, в бинокль развороченный реактор разглядывал, да снимал для отчёта. Отчёт начальству готовил долго, обстоятельно, от избытка старательности и испортил себе всё наследство, вот и ходит обиженный на весь белый свет! Там же, по округе, столько этой грязи разметало! Одним словом, такой подколодный дружбан нам достался, что вполне может и Кнопку нажать.
- Да ну, скажешь тоже… и что, отчёт начальству понравился?
- Смеёшься, станут они ради прочтения сего труда свинцовые перчатки одевать! Ему на слово поверить оказалось безопасней.
А теперь давай серьёзней поговорим. Мне поручено передать тебе на словах, бумага не так безопасна, сам понимаешь! Так что выслушай то, что меня просили передать тебе. А именно: люди такого психологического склада могут развязывать войны, если у них для этого достаточно власти и ресурсов, и есть ненавистный друг.
Всё понял?
- Понял, они за ресурсами и лезут туда!
- Теперь пойми: ты должен хоть что, хоть подвиг совершить для своей Родины, если потребуется, но не пустить этих козлов в чужой огород! И никто никогда не узнает, что там, и как было, даже, если дойдёт до рукопашной! Можете погибнуть, но приказ выполнить обязаны! Есть одно единственное НО. Это, если география и снаряжение позволят добраться туда.
- Хорош стращать, а то уже и ехать не очень хочется!
- И ещё. Есть такая задумка. Ты будешь старшим в группе, как человек, понимающий в свойствах той среды больше любого офицера, но если будет боестолкновение, ребята из твоей группы проинструктированы беречь тебя, как самое ценное, и, кроме того, помнить, что ты - их билет назад, так что ты в этой ситуации становишься «пассажиром». Это первое. Все вы будете в форме десантников, в «эксперименталке», со знаками различия Советской Армии. И вот на этом моменте хочу остановиться подробнее. Ваша задача – заставить «туристов» поверить в проникновение в 1981 год. Какие тогда были приказы на счёт юсовских военспецов, если невозможно взять в плен, помнишь? Они – тоже, помнят. Короче, играете в Афган. Если они поверят – мы выиграем время, и успеем выполнить основную задачу.
Кстати, на Лубянке были воодушевлены, когда через наше окно засекли координаты твоего маячка в Польше.
- Блин! И про это знают! Как в анекдоте!
- В каком? Я его знаю?
- Короче, старый же анекдот, дядь Коль! Ещё был КГБ. В общем, офицера кгбешника вызывает руководство. Тот уже дёргается, мол, что не так сделал. Приходит, а ему говорят:
- Вы, товарищ такой-то, занимаетесь очень важным для страны заданием, поэтому руководство следит за тем, чтобы Вас ничто не выбивало из рабочего ритма. Попросите Вашу жену обратиться к гинекологу – у неё там некоторые мелочи, которые нельзя запускать.
Покраснел офицер, но всё же спросил, откуда такой профессионализм.
Его начальник помолчал, а после говорит:
- А разве Вы презервативы покупаете не в нашей служебной поликлинике?
- Не смешно: слишком правдоподобно, чтобы удивить. Короче, когда ты запускал свой маяк, ты даже не вспомнил про камеры наблюдения, которые автоматом всё пишут, и передают хозяину. Но это и к добру. Топографы в «конторе» наложили карты, и они по расстоянию до нового кольца совпали. Первое, что делаете – координаты маяка пеленгуете, и после штурман прокладывает курс на маяк. Предполагается, что у первой дырки вы соберете образцы, и, возможно, вы кого-то с собой прихватите, сам понимаешь, такая голова вам не помешает в походе, а особенно, если возникнут осложнения с возвращением. А дальше – по пакету.