нет никакой разницы, кто ты и с кем ты был, если ты отправляешься воевать, нет никакой разницы, кем ты вернешься с войны, нет никакой разницы, вернешься ли ты - твоя постель будет смята, с мятою чай остынет и некого будет прощать.
бег - как модель основного инстинкта - учит нас выживать любой ценой. здесь очень страшно - так страшно остаться и изранить все тело, изрезать все руки, заняться с тобой сексом - страшно. недосказать об учащенном дыхании, о шуме дождя за окном и в сердце. утром я кашляю с кровью - и становится очень страшно.
поэтому я ухожу, я становлюсь чистым листом. я отдаюсь всем телом, всей белизной, всей пустотой бумаги любому встречному генералу-капитану-офицеру-корабельной крысе - кому угодно, кто способен отдать приказ о наступлении очередной осени, о нападении, о законном бездушии, о минуте молчания обо мне.
я готова защищать честь любого проходимца, я готова отдать свою честь за любую идею - только не останавливаться, только не оставаться здесь-там-где бы то ни было. бег - как модель основного инстинкта. страх быть хоть кем-то, хоть чем-то, хоть с кем-то, страх не быть хоть кем-то, хоть чем-то, хоть с кем-то мешает почувствовать, что никакого движения нет, что я движусь по кругу, по цирковой арене очередного файтклаба, каждый раз уходя-возвращаясь на старт, все стирается, я теряюсь.
здесь-там-где бы то ни было, кажется, холодает, и завывает ветер - скоро начнется гроза, и мне очень страшно.
но так ли вам важно, кто я? если я все равно уже ухожу на войну (да хоть на любую пьяную драку). и однажды, с какой-то из войн не вернется никто, совсем никто не вернется - но разве же это важно? нет никакой разницы, с кем спать, нет никакой разницы, кем быть, нет никакой разницы, для кого рожать детей, нет никакой разницы, чьих детей убивать, нет никакой разницы - ни-ка-кой.
бег - как модель основного инстинкта.
(я)