Ольга Янченко.
Из блокнота журналиста.
Бульбинка…
Я живу в Белоруссии. Бульбинка по – русски картошинка. Именно о ней мой рассказ – быль, как и все мои материалы, воспоминаия.
На базаре уже молодой картошкой хвалятся. По три тысячи "зайцев" за кило. Глянула я на заморскую бульбочку и вспомнился мне май 1980 года.
Друзья мои Морозовы Нина и Геннадий к себе на дачу меня увезли из задымлённого города. Недалеко от столицы, а уже совсем другой мир. Природа матушка, она чудо творит.
Да, там у них всё хорошо! Тут тебе и лес,и грядки, и уже лук проклюнулся,и красненькие нежные комочки первой редиски! Хожу – гляжу и радуюсь загородному благолепию. Даже бульбочка уже взошла! Кудрявенькие такие кучки зелёненькие.
Нина, хозяйка дачи, вся в заботах: каждый клочок земли под какую – то съедобность приспособила. Ну, полный ансамбль!
А Геннадий Иваныч, супруг её, весь в строительном деле: сарай у него полная чаша инструментов и приспособлений для дачи. На дворе май цветёт и пахнет, а ему всё неймётся, всё что – то осматривает, проверяет.
Вдруг слышу его голос из-под навеса: -- Ой, гляньте, бульбинка одна из посевных осталась не посаженная! Вот не доглядел я! А она хорошая такая, ростков на ней чуть ли не на килограмм! А ведь зиму в погребе просидела, затворница! Вон, уже и прорастать начала, бедняжка…
Подошла я к погребку, глянула на предмет его удивления. Истосковавшейся в городе по естественной природе, мне бульбинка эта бутоном хризантемы показалась. Действительно, крупная, крепкая представительница «второго хлеба» просто просилась в дело, наводило меня на мысль.
-- Геннадий Иваныч! – кинулась я к хозяину дачи: -- А не посадить ли её, голубушку в земельку? Пусть живёт и приплод даёт, а?
-- Гм- м-м…Неопределённо отнёсся он к моей идее. Да, ведь хорошая бульбинка. Её можно ещё и пополам разрезать, взойдут обе части.
-- Как пополам? Я пересчитала все росточки на затворнице – ровно восемь! В 1941 году мы бы из неё ровно восемь кустов вырастили!
И, взяв драгоценность, испросив у хозяина местечко для посадки, я разгребла кусок площади, уложив дольки по лункам вверх ростками, присыпала их земелькой. Вспомнила вдруг, что мама в такой ситуации всегда брала лейку с водой и…
-- Геннадий Иваныч, полить бы надо бульбинку, -- неуверенно обратилась я опять к хозяину дачи, боясь быть назойливой мухой в гостях.
-- Что полить? – не понял тот, уже занявшись чем – то более серьёзным.
Бульбинку ту? А где она? Посадили уже ? Но вы же, Ольга Георгиевна, и лопату в руках не держали…
-- Лопату? А зачем? Я её ручками. Так ей уютнее будет…
-- Господи! Ведь это же картошка! Ей глубина нужна! Это же клубневый овощ! Где она, бульбинка эта? Доставайте, посадим как надо!
Я взяла лопату. Тяжелая. Огляделась. Куда же я эту горемычную бульбинку уложила? Хоть бы прутиками место пометила…Однако копнула возле себя, где вот только что …
Нет, бульбинки не было. Шагнула в сторонку, копнула и там. Нет, пусто. Словно во сне было то священнодействие моё.
Нина тоже стояла рядом и пыталась понять, куда девалась эта загадочная бульбинка. Старательно перекопав отведённую мне площадь , я впала в уныние – что же будет…где ждать урожай…
-- Ладно, не расстраивайтесь! Воткните вот тут пару веточек, чтоб не затоптать вашу бульбинку, да хоть будем знать, где лопату искать…
Лопата! Как ни странно, но и её тоже почему-то не было там, где я вот только что так старательно хозяйствовала…
Геннадий Иванович, видя мою растерянность, подвёл итог посевной: -- Всё! Пошли обедать! Осенью на Комаровку поедем! Или урожай продавать, или новую лопату покупать.
Вот какая была та чудо -- бульбинка!
***