"Вышел милый на крыльцо
Показать свое лицо…"
(из народной песни)
Владимировка…
Десна, петляя своим причудливым руслом, то там, то тут подмывает берега. Мальчишки гурьбой снуют с плетухами у заводей. Рыбаки! А я, сбежавший от городской суеты в деревню, с утра вышел на крылечко, потягиваюсь на утреннем солнышке, купаясь в насыщенном духмяными запахами деревенском воздухе. Сел на лавочку, просыпаюсь…
В деревне у каждой избы крыльцо - что трон: высокое, самое малое - в пять ступенек. И все на один лад, все с одной плотницкой архитектурой - площадка с ровным из широких еловых досок полом, наглухо обшита по бокам. Только вот для кошки лаз оставлен. Прочные перильца - гладкие обтесанные столбы-подпоры - надежно поставлены, под покатистой крышею - перекладины.
В крестьянской жизни крыльцо занимает такое же важное место, что и сама изба. Тут и ты на виду у всей деревни, неважно, что под крышей. Да и деревня вся видна. И поговорить можно с соседом - он тоже любитель пересидеть непогоду на крыльце, а то и зазовешь отдохнуть прохожего, если тот не спешит по делам…
В солнечный с синими тенями полдень, жара гонит на крыльцо в прохладу, на легкий сквознячок.
На крыльцо выпроваживают бабы заядлых курильщиков, неугомонных спорщиков, а то и сами садятся покормить младенца грудью и заодно посмотреть, кто да куда идет. Ну а коли сомневаешься, так и не грех спросить, в деревне за это не осудят.
- Далеко ль, Игнатьич?
- В сельпо, любый. Сынок с внучатами на лето едуть.
- Вот радость-то!
- Ага, любый, ага! Радый я и бабка радывается. Наконец-то дождалися! Приезжають гостюшки милыи…
И понесется от крыльца к крыльцу радостная молва. Так уж заведено: радость у кого-то в деревне, так вся деревня рада! Новый человек в деревне появился - гость он дорогой для всех! И когда он покажется под окнами, ходуном заходят доски крыльца: всей семьей во главе с хозяином выбегут встречать. Во какое к нему уважение, к гостю-то!
А по утрам на том же крыльце принимают наряды от бригадира и, бывает, круто спорятся с ним: а что, и бригадиры допускают промахи. Зато уж все соседки знают, чью сторону держать в той минутной перепалке, что возникла промеж Горенковихой и бригадиром.
Свежий ветерок несет на крыльцо терпковатый запах созревающего льна, поспевающих ягод черемухи. Пахнет кипреем, лесом, Десной-красавицей. А тут и звуки деревенские окружают со всех сторон: то натруженные гудения двигателей тракторов, то размеренные удары молота в кузне, то стеклянный стук плотничьих топоров, то безумолчные петушиные здравицы.
Косые дожди, бывает, забрызгиваются и на крыльцо. Тогда от досок на солнце заструится нежный, чисто домашний парок, а люди будут ходить из избы в избу и даже не заметят его за повседневными заботами. На крыльце проветривают залубеневшие от дождя плащи, кепки, сушат резиновые сапоги - их ставят к стенке на палочки подошвами вверх.
А когда окутает крылечко темнота и в небе замигают острые, жгучие звезды, тихонечко, неслышно приходят сюда и шепчутся, нежно касаясь друг друга губами - в поцелуе - уже далеко не мои сверстники. В деревне их зовут просто и ласково: жених да невеста. Иногда мать и не знала бы, что сынок тут со "своей" бывал, да вот он: забыли букетик-то цветов полевых. Весь в росе утренней. Подберет этот букетик мать и, захватив подойник, отнесет Буренушке и сунет, улыбаясь, в ее теплые шершавые губы, чтоб не смущать свое враз выросшее чадо, чтоб придержать свою догадку от строгого отца.
Крыльцо еще, должен заметить, первый плацдарм весны: на дворе еще рыхлая крошанина снега, твердеющего ночью и хлипкого в полдень, а оно, крылечко-то, сухое, теплое, приманчивое, хоть босиком выбегай. Ребятишки это знают лучше старших и без удержу рвутся на весеннее крыльцо.
А летом нет удобней места без жути - ведь на крыльце ты защищен, и стены свои помогают - понаблюдать неистовство гроз. Не раз приходилось наблюдать буйство природы из своего укрытия: виделась потемневшая Десна, качающийся на ветру луг, почерневший до неузнаваемости лес и серые, а были золотыми, драночные крыши изб - перед грозой все сгущалось, лиловело, темнело, теряло привычные очертания. Тучи кипели. Они сшибались, как на поединке: бабахал гром, и пучину темного до черноты неба пронзала огненная пика - молния. Пока она, ослепительная, шла к земле, успевала два-три раза сломаться, неожиданно изменить направление и отразиться во взбаламученной речной воде и на темной сини окон в резных наличниках…
В это время в избах радио отключали. Выключали на районном радиоузле. И тут же вскоре деревня вся теряла последний уют - гас свет. Вовремя, видать: вот метнулась сине-желтая змейка на проводе, как будто провод промочили в спирте и подпалили - это отыгрался на нем заряд молнии.
А в это время бабка в сенцах бубнила после каждого удара грома:
- Не в избу… Не в человека… Не в скотину… В болото… в болото… в болото…
И дождь сразу, порывом, овладевал окружением. Струи были такого напора, что высунутую с крыльца ладонь отбивало книзу.
…Осень забрасывала крыльцо опадающей разноцветной листвой лип, березок, рябин. Ставила полные корзины-плетухи грибов. Листву с крыльца сметали, а за грибы принимались с ножом. Перебирали, отсекали корешки, половинили шляпки - на варку отдельно, на жарку отдельно, на засолку отдельно, на сушку отдельно.
Зима серебрила каждую доску крыльца или заваливала его снегом. Нужно было каждое утро брать в руки лопату да метлу, чтобы видели: хозяева дома, не уехали никуда, а живут, работают и гостей ждут - каждый день из поленницы березовые дрова носят охапками и жарко топят печь
Спроси любого деревенского жителя… Пожалуй, не надо… Да, да об этом и спрашивать не надо - это у каждого в сердце: кого не нужно на крыльцо? Врага-супостата да беды. Ни себе и никому другому не пожелает беды русский человек.
Это я точно знаю.
И как жаль, что реже и реже идут на крыльцо шумные свадьбы. А как хотелось бы слышать лихие перестуки в пляске каблуков. Как хочется наблюдать радостные лица нетерпеливой ребятни, бегущей на крыльцо встречать весну.
Нетерпеливой… к счастью…
Счастливой ребятни!