Вечер был великолепным. Солнце почти село и накалившийся за день воздух постепенно превращался в вечерний прохладный душ. Миша собирался забежать на несколько минут домой, что-нибудь перекусить и вернуться в парк, где его ждали Леша и Андрей. Ковыряясь ключем в замке, он заметил, что в почтовом ящике что-то белеет.
- Та-ак... посмотрим... – сказал он, вглядываясь в адрес отправителя. Но так-как в подъезде уже который месяц не было света, он решил продолжить это занятие у себя в комнате.
Конверт был не совсем обычным. Точнее, совсем не обычным – таких Миша еще не встречал: бумага была плотной, немного с желтоватым оттенком. Взгляд упал на располагавшийся в верхней части штамп золотой краской с надписью «Hollywood». Сердце судорожно сжалось.
«Черт!»
Руки опустились.
«Черт!...»
Миша забегал глазами по комнате, губы застыли в карявой улыбке.
«Черт! Черт!... Так... Спокойно... это еще не означает что...»
Он снова посмотрел на конверт. Имя и адрес отправителя отсутствовали, но одно слово «Hollywood» уже многое значило. Настолько многое, что на лбу парня выступили крупные капли пота.
Перед тем как вскрыть конверт Миша выкурил две сигареты. Мамы дома не было. Сестра уехала к подруге в провинцию. Хорошо. Хорошо, что его никто сейчас не видит, подумал Миша. В голове все завертелось, мысль кидалась на другую.
Наконец он отрезал ножницами край конверта и извлек белый, сложенный втрое, лист бумаги.
Текст был печатным, как и ожидалось, на английском языке.
«Уважаемый Michael Kalevsky,
В первую очередь мы хотели бы выразить соболезнования по столь печальному поводу. ...
...Мы прониклись Вашими переживаниями и решили незамедлительно осуществить Вашу мечту, если это хоть в какой-то степени облегчит Ваши страдания...
...Двадцатого июня к Вам приедет человек, который поможет организовать нашу встречу в наилучшей форме.
Крепитесь. На все воля божья.
Robin Williams
Bruce Willis
John Travolta»
Около двух минут Миша почти не моргая смотрел на письмо и затем еще около пяти - в стену перед собой.
* * *
Андрей непонимающе перевел взгляд с письма на Мишу.
- Так что ты им написал?
Миша выкинул недокуренную сигарету и взялся за голову, сделав глубокий судорожный вдох.
- Я написал что болен... – он посмотрел по сторонам, словно искал кого-то. – Со смертельным исходом... Понимаете, это... Вы же знаете - я псих ненормальный по части их фильмов. Я написал просто так, «от балды», ни на что не надеясь. Скорей для развлечения. И... – он сделал неопределенный жест руками.
- Так это же клево! – воскликнул Леха.
- «Клево»? Что клево? - что через неделю мне предстоит встретиться с мировыми звездами, которые... думают что я смертельно болен? Это мои кумиры, Леш!
- Я всегда говорил: кумиры – это хрень, - сказал Андрей.
- Притворишься больным, мы тебе подыграем, - не унимался Леха.
Миша сделал брови «домиком» и уставился на него немигающим взглядом.
- Леш, не тупи, а? Ты правда их за дураков держишь?... Они собираются послать человека, который «устроит нашу встречу наилучшим образом», то есть: проверит настоящие ли документы, не опасен ли я, не залепа ли все это и так далее. У меня есть четыре дня чтобы найти выход из этой ситуации.
- Ну и влип ты... – сказал Андрей.
- Слушай, – Миша встал. – Не доставай меня. Лучше пораскинь своими гениальными мозгами и подскажи что делать, если ты еще считаешь меня своим другом!... Не дави на меня!...
Андрей сделал невозмутимый вид и сказал:
- Ладно, успокойся. Что-нибудь придумаем. Может, это чья-то шутка. Хоть и первоклассно сделанная...
В это Миша не верил, хоть и надеялся.
- А если нет?... Ребят, вы, наверное, даже не представляете что это значит для меня...
- И чем ты болен? – спросил Леха.
- Я написал что раком...
- «Раком», - усмехнулся Андрей, услышав двусмысленность слова. – Интересно, ты не задумывался - как это три такие крупные рыбы решили бросить все свои дела, виллы и лимузины и приехать в Россию к какому-то больному пацану, не будучи даже уверенными в правдивости письма? Не иначе как рекламная акция...
- Не знаю... ответил Миша. – Но я верю, что они это делают от всего сердца... Конечно, после того, как убедяться в правдивости... Даже тот факт, что хоть одно из трех писем, что я послал, попало кому-то из них в руки – уже чудо!... Я безумно рад, конечно, но... теперь, когда все это стало так реально, просто от одной мысли, что я их обманул – мне становится очень хреново...
- Слушай, расслабься, - сказал Алексей. – Ты же не со зла это сделал, ты просто хотел увидеть своих идолов. Это сейчас нормально в обществе. Если ты хочешь исправить положение, сделай так: приедет этот кент – ты объяснишь ему всю ситуацию. Вот и все. Так и скажешь: «с детства молюсь на их постеры» - Андрей тихо хихикнул. – Извинишься, дашь на чай и гуд-бай. Делов-то!
- Надаешь ему сувениров из России – пусть передаст...
- Ага, «Столичной» нальешь и в дорогу пару бутылок...
- Нее, - возразил Андрей. – Не дам добро переводить, все равно в унитаз выльют.
- Ребят, вы не понимаете... – сказал Миша и уставился куда-то в даль. – Вы не понимаете...
* * *
Андрей с довольным видом и со стопкой бумаг в руках вышел из больницы и подошел к скамейке, где его ждали Миша и Леха.
- Лады, сказал он.
- Еще бы! – воскликнул Алексей. - За такие бабки наши врачи напишут тебе что угодно...
- Спасибо, Андрей.
- Основное сделано. Остается только придать тебе больной вид. У твоей сестры есть косметика?
- Не, так не пойдет, - Миша замотал головой. - Они сразу просекут.
- Есть способ получше, - сказал Леха. – Дня три не просыхаешь - и вид у тебя как у чехоточника.
- Собственно, можно найти средство и понадежнее: и перегаром их не задушишь, и вид будет такой, что у них слезы на глаза будут наворачиваться, - сказал Андрей.
- Ну?
- Пурген.
- Ха! – гаркнул Леха. – И будешь бегать в сортир каждые пять минут!
- Нет, если срать будет уже нечем. Зато после пачки вид будет соответствующий! – заверил Андрей.
- Да, и кишкам капец.
- Можно проиграть пару суток в «Кантру», нахлебаться кофе и...
- ...и заснуть за столом, - закончил Миша. – Нет, есть еще варианты?
Ребята замолчали.
- Поесть немного поганок, - робко предолжил Андрей.
- И блевать без конца?
- Ну тебе же делают химиотерапию?
Ребята задумались.
- Собственно, это вариант. А я коньки не откину?
- Тут надо быть осторожнее с дозой, - сказал Андрей. - Я знаю девчонку, которая по грибам – спец. Она черной магией увлекается.
- Ты, знаешь, Михей... – сказал Леха. – Ты должен быть в курсе, что эта встреча... ну... с твоими янками, не принесет тебе удовольствия в таком состоянии.
Миша подкурил сигарету.
- Я знаю. И не потому, что я наемся поганок, а потому что обманул их...
* * *
Кристина, утыканная пирсингом, с броским макияжем, в котором преобладал черный цвет, с обкуренными полуопущенными глазами, в короткой черной обтягивающей юбке и с мягким кошачьим голосом представляла собой довольно милое создание.
- Входите, - почти прошептала она, выпустив из легких дым.
Квартира, к удивлению Алексея и Миши, была абсолютно нормальной. Никакой свастики, никаких склянок с жабами.
- Кофе?
- Угу, - ответили все трое.
- Предки дома? – спросил Андрей.
- Отец затерялся где-то, как обычно. Мать уехала в Крым к любовнику. Брат на ферме, с голубями возится.
Кристина намешала кофе и поставила турку на газ.
- Сколько тебе грибов, Дрю? – спросила она. От ее голоса по спине у ребят бежали муражки.
- Это не мне, - ответил Андрей. – Ты, боюсь, не правильно поняла. Мы не за глюками пришли.
Девушка заметила, что ребята разглядывают ее ноги и посмотрела на них как-то искоса. Те забегали глазами по кухне.
- За шампиньонами вам, ребят, надо в магазин идти.
- Слушай, у нас тут дельце одно надо уладить. Михею нужно больной вид придать. Мы думали поганкок откушать, да боялись с дозой ошибиться. Ты же спец по таким делам...
- А... понимаю. – Кристина разлила кофе по чашкам. – На какой период?
- Это точно не известно. Возможно, на несколько дней, - начал Миша. – Это возможно как-то регулировать?
Девушка подшмалила потухшую папиросу.
- Все возможно... если осторожно...
Она вышла из кухни.
- Не нравится мне здесь, - сказал Леха.
- Сиди!..
Только он сказал это, как Кристина вернулась. В ее руке была прозрачная баночка с мутной жидкостью. Как показалось ребятам, в ней что-то плавало.
- Вот кое-что попрактичнее, - пролепетала Кристи и протянула банку Мише. – По крайней мере, твой больной вид не перерастет в нечто большее.
- Спасибо, - тихо ответил парень.
- Есть одно побочное действие.
Все уставились на нее.
- Они тормозят немного.
- В смысле? – спросил Андрей.
- В смысле тормозить начинаешь. Соображать туго... Понимаешь?...
Все так и продолжали изучающе смотреть на ее странноватое, но приятное личико.
- И сильно? – спросил Миша.
- Нет. Но советую не лгать. Воображение отключается напрочь. Что видишь – то и говоришь.
- По делу хоть? – спросил Леха, не допоняв самую важную мысль ее ответа.
- По делу. Короче, это не страшно, если общаешься с человеком, которого видишь в первый-второй раз. Это подходит?
Ребята посмотрели друг на друга.
- Да.
- Да, - закивали они.
- Доза такая: один гриб на шесть-восемь часов. Подходит? – снова спросила она.
- Да.
- Да, спасибо, Кристин, - сказал Андрей. - Сколько?
- Оставь. Подарок.
* * *
Ребята сидели в баре и разглядывали содержимое волшебного пузырька.
- А что мне с мамой делать? - спросил Миша. – Как я объясню ей все это?
- Да... – сказал Андрей. – Мама это проблема.
- Мне кажется, ей лучше сказать правду, - сказал Леша. - Потому что она в любом случае будет контактировать с этим посыльным. Она говорит по-английски?
- Говорит...
- Говорит, и заморочить ей голову не удастся. Может, она тебе подыграет? Она же тоже человек. Она что – не поймет своего сына?
Миша глотнул пива и задумался.
- Ну... это будет сложно, но возможно, - ответил он. – Просто она будет немного шокирована...
* * *
- Что ты сделал???
- Мам! Все что нужно – немного подыграть! Я прошу тебя! Ты же знаешь как это важно для меня!...
Людмила Васильевна села на кровать и растерянно посмотрела по сторонам.
- Леша, ты с ума сошел...
* * *
Пятница, 20 июня.
В десять часов утра к первому подъезду дома номер шесть подъехал черный «Lincoln». Из него вышли трое мужчин. Один из них был одет в шикарный костюм кремового цвета. В руке он держал трость. Остальные двое были в черном, как из похоронного бюро. Метрах в пятидесяти от «Линкольна» пристроилась еще одна машина с зарубежными номерами, но из нее никто не вышел.
Людмила Васильевна долго выбирала что одеть для столь важного визита и, наконец, одела свое вечернее платье, которое одевала только по праздникам. Миша советовал ей одеть простое летнее платье, но спорить с ней было бесполезно.
Придав себе немного расстроенный вид, она встретила гостей в подъезде и сразу, обменявшись рукопожатиями, пригласила их в дом. Как раз в тот момент, когда они находились на лестничной площадке, открылась противоположная дверь и появился поддатый сосед Игорь в провисшей нестиранной майке и с трехдневной щетиной. Люди в черных костюмах моментально запустили руки под пиджак.
- Ваах! – воскликнул Игорь. – Васильевна, это кто?
- Дед Пихто, закрой дверь, не позорь нацию, - спокойно, но твердо ответила женщина.
Гости прошли в квартиру.
- Халоу!! – успел крикнуть Игорь из подъезда, пока дверь не захлопнулась.
Миша сидел в кресле возле стола с угощениями. Вид у него был как по плану: бледная кожа, припущенные веки, голова немного на бок. Встречать гостей он не вышел потому что на самом деле чувствовал себя, мягко говоря, хреного. Когда мужчины в сопровождении его мамы вошли в зал, он поднялся и протянул руку:
- Здравствуйте.
- Добрый день, - ответил посыльный, приняв рукопожатие. Его глаза цепко хватали каждое Мишино движение, каждую деталь одежды, словом, все, что могло рассказать о человеке опытному психологу. – Меня зовут мистер Уиллсон. Это Мистер Джонсон и Мистер Эддисон, - они протянули руки. – А вы, если я правильно понял, - Мистер Калевский.
- Да, это я, - ответил Миша. – Это моя мама, мадам Калевская.
- Очень приятно, мы уже познакомились, - ответил Уиллсон.
- Прошу к столу, - сказала Людмила Васильевна.
Гости стали располагаться.
- Я прошу принять мои искренние соболезнования, Мистер Калевский.
Миша хотел попросить называть его хотя бы просто Майк, но постеснялся. Да и состояние было такое, что заострять внимание на мелочах не хотелось. Мысли путались, крутились на месте, было постоянное ощущение «Дежавю». «Тормозной процесс пошел», подумал Миша.
- И вам тоже, мадам Калевская, - продолжил Уиллсон.
Не зная что ответить на это, Людмила Васильевна помолчала и стала наливать чай. Ей не оставалось ничего как играть свою роль, выпутывать своего сына. Она прекрасно понимала, что этот человек сейчас наблюдает за всем, пытаясь найти прокол, какую-нибудь зацепку.
- Я не буду спрашивать как вы себя чувствуете, Мистер Калевский. Я это вижу своими глазами... – Сказал Уиллсон. – Я только хочу знать... – он немного замялся, словно подбирал слова. – Вы правда больны?...
Секунд десять – пятнадцать в комнате стояла гробовая тишина. И тут Мишу стошнило. Он согнулся почти пополам и из-за стола его не было видно, но всем было ясно, что он не притворяется. Людмила Васильевна что-то воскликнула, подбежала к сыну и затем скрылась в поисках тряпки.
- Простите, - сказал Миша, вытирая рукавом рот. Из его красных глаз текли слезы.
- Я понимаю, не извиняйтесь, - ответил Уиллсон.
- У меня есть документы. Я перевел их на английский и заверил у нотариуса...
- Мистер Калевский. При всем уважении, я верю только тому, что вижу своими собственными глазами. Вы пройдете обследование в лаборатории, которую мы привезли с собой.
Вернулась Людмила Васильевна с тряпкой и ведром.
- Но для начала, я хочу чтобы вы, глядя мне в глаза, сказали, что это правда...
Миша посмотрел в эти серые хитрые глаза. Они говорили о том, что перед ним человек, знающий о жизни многое. Это все, на что хватило в тот момент его прозорливости. Но тут он понял, что ему все осточертело и нервное напряжение сыграло свою роль, разбудив спящий где-то внутри его сознания вулкан.
- Уходите, - сказал он.
- Простите?
Глядя Уиллсону в глаза Миша повторил:
- Я хочу чтобы вы ушли. Вы не верите мне. – Слова подбирались с трудом, а высказаться надо было. – Ну и черт с вами! – Он встал.
- Сынок... – растерянно сказала мама.
- Мне плевать, верите вы мне или нет! – не унимался Миша. – Я подохну может через месяц, а может завтра и все это не имеет уже никакого смысла!.. Убирайтесь. Сожалею что заставил вас тащиться в такую даль!
- Миш!...
Миша зашел в свою комнату и хлопнул дверью. Он слышал как мама извиняется и что-то объясняет. Голос Уиллсона был спокойным и совсем невраждебным. Через пол минуты в зале наступила тишина.
- Он сказал что заедет за тобой завтра, - сказала Людмила Васильевна.
Миша помолчал, затем улыбнулся. На губах женщины тоже появилась улыбка.
- А здорово ты их... – сказала она.
- Да... – Усмехнувшись ответил Миша. – Ччеррт...
- Он попросил никому ничего не разглашать, иначе все отменяется, – она села в кресло. - Что делать будем, больной? Завтра он потащит тебя в эту лабораторию.
- А ничего, - парень закурил. – Что будет то будет. Что-нибудь придумаю. Буду импровизировать по ходу дела...
* * *
Лаборатория была на колесах. Это был огромный сверкающий грузовик с необычным футуристским дизайном. Он находился в огромном гараже какого-то здания, о существовании которого Миша даже не подозревал, хотя жил в этом городе почти с детства.
В лаборатории находились два человека в белых халатах. Уиллсон что-то рассказывал, делая неопределенные жесты, но Миша не понимал и половины из его слов. Больше всего он боялся, что его спросят в каком именно месте находятся раковые клетки. На всякий случай он решил жаловаться на легкие - они на самом деле побаливали последний месяц, и в оправдание можно будет сослаться на наших врачей, которые не имеют нормального оборудования и часто ошибаются с диагнозами (что чепуха, конечно).
Вопреки всем опасениям, никаких вопросов ему не задавали, а просто положили в в большую белую капсулу и пропустили через сканнер.
- Пойдем, перекусим, - предложил Уиллсон.
После двух минут езды на «Линкольне» они оказались в ресторане, который назывался «Галилео» и считался одним из самых престижных в городе.
- Скажи, Майкл – вы не против? – Уиллсон решил перейти на «ты» для более доверительного расположения.
- Нет-нет, конечно. – промямлил Миша, откинувшись на спинку кресла.
- Скажи, Майкл... Как бы тебе хотелось организовать эту встречу? Как ты ее себе представляешь?
- Мне показалось, вы затем и приехали – чтобы решить как все это устроить, - ответил Миша.
- Да, но... твое мнение очень важно. Ведь это твое желание, твоя мечта. Хочешь ли ты встретиться с ними наедине, у вас дома, в ресторане или на природе? Или ты хочешь, может быть, устроить шумный банкет в компании своих друзей?
- А это возможно?
- Нет ничего невозможного, - ответил мужчина. – Что ты ждешь от них? Какие они в твоем воображении?
- Ну...
- Дай-ка я угадаю... такие же как в кино?...
- А это правда?
Уиллсон задумался. Он, конечно, знал ответ наверняка. Это он пришел из того мира. Мира шоубизнесса. Мира, где людям показывают то, что они хотят видеть.
- Думаю, тебе придется самому судить об этом, мой мальчик.
- За этим я и позвал их, - ответил Миша.
* * *
- Ну чё, как прошло? – спросил Леха.
Ребята сидели в парке на скамейке. Погода не подвела и оставалась по-прежнему летней.
- Не знаю, - ответил Миша. - Пока ничего не знаю... Но догадываюсь...
- В смысле? – Спросил Андрей.
- Сегодня мы ездили в лабораторию на обследование....
- В лабораторию??? – почти крикнул Леха. Андрей был удивлен не меньше.
- Угу. Они прикатили ее с собой из Америки...
- Ну?...
- Не знаю. Мне никто ничего не говорил.
- А встреча когда назначена?
- Какая встреча? – не понял Миша.
- Ну эта... с Траволтой...
- А... Она не будет назначена до тех пор, пока они не плучат положительный результат анализов. А они, ясно дело, не будут положительными...
- Да... – Леша откинулся назад и закурил.
- А когда будут готовы результаты? – Спросил Андрей.
- Не знаю. Он сказал что позвонит как только...
Миша не успел договорить, так как из кармана полилась приевшаяся мелодия мобильника. Все замерли...
- Ало?... Да... Да... Что?... – друзья Миши видели как его лицо вытягивается и меняет цвет. Он отвечал все медленней. – Да... Двадцать третьего... о... окей... спасибо...
Секунд двадцать никто не проронил ни слова. Леша и Андрей ожидающе смотрели на своего друга.
- Я слышал «твенти сри», это что? – наконец спросил Леха.
Миша медленно посмотрел на него. Что выражало его лицо в тот момент - трудно было понять.
- Это день,... когда я встречусь с Траволтой, Брюс-Уиллисом и Роббин-Уилльямсом...
Друзья переглянулись.
- Что это значит?
- Понятия не имею...
* * *
- В смысле? – Людмила Васильевна застыла с поварежкой в руке.
- Не знаю, - ответил Миша. – Не знаю, мам... Я и сам ничего не понимаю. Мне кажется Уиллсон просто сжалился, «принял правила игры», так сказать, - он сел за стол и усмехнулся: – Ты же знаешь – я умею людям нравиться. Тем более, - ты представь - он притащился в такую даль, столько времени и денег потерял... А может, зуб на них имеет, решил отомстить... Хотя вряд ли...
Людмила Васильевна мешала поварежкой свою стряпню и размышляла над всем этим. Тут и вправду было над чем подумать...
* * *
22 июня
Вернулась Юля, сестра Мишы. Это мама ей позвонила и сказала срочно ехать назад. Дома ей все рассказали, объяснили как себя вести, но успокоить Юлю было почти невозможно - эмоции хлестали через край, в основном положительные, глаза вылазили из орбит.
Приезжал портной. Снял мерки со всех членов семьи, кроме кота. : )))) Он был русским, молодым и ни на секунду не затыкался. Грудь и бедра Юли, забываясь в разговоре, он измерял особенно долго. Сначала взглядом, потом руками, в которых держал сантиметр.
Уиллсон со своими телохранителями тоже был – что-то рассказывал, дал пару советов. Миша, все такой же бледный от грибов, попросил его оставлять машину подальше от подъезда, потому что уже пол дома шепчется и пускает дурные слухи. Уиллсон все понял и сказал, что постарается устроить все без лишнего шума, хотя завтра все уже должно закончиться. Тем более, что сами «птицы», как он их назвал, прилетают инкогнито и колличество людей, знающих о приезде, будет сведено к минимуму. Как он уточнил, встреча будет проходить не здесь на квартире, а в специально отведенном ресторане на окраине города. Он сказал, что все уже подготовлено.
Пришел переводчик, Алекс. Он был американцем, но так хорошо говорил по-русски, что если бы не его вызывающий костюм, его бы приняли за местного. Поговорили, все обсудили. Его основной задачей было слушать и слышать: кто о чем будет говорить, не затевается ли чего нехорошего. Да и просто помочь тем, кто английским не владеет (как, например, Юля).
В тот день было улажено все. Ни одна мелочь не ушла от внимания Уиллсона. Каждые пять минут он разговаривал по мобильному, около пяти раз он приезжал на квартиру, говорил с Мишей, с Людмилой Васильевной, с Юлей через переводчика и даже с телохранителями. Все это проходило без лишнего шума и суеты, сам Уиллсон был как слон спокоен, чем вызывал трепетное уважение всех, включая кота.
За весь день ни Миша ни Людмила Васильевна не осмелились спросить на счет анализов, считая, что это будет не тактично.
- А как на счет моих друзей? – спросил Миша уже под вечер.
- Ты увидешься с ними.
Парень был удивлен:
- Так как вы...? Вы же их не знаете... ни адреса, ни номера...
Уиллсон, вдруг, повернулся, и по его взгляду Миша понял: он разговаривает с человеком, который может все, у которого все схвачено.
- Ладно... – сказал он. – Ладно, я... я просто так спросил... Я и не сомневался.
* * *
23 июня
Оно наступило очень рано. Около двух ночи, когда Миша только заснул - надо сказать не без усилий, в окно его комнаты кто-то тихо постучал. Квартира находилась на первом этаже, поэтому удивляться не стоило. Миша решил, что ребятам не спится и они захотели выведать чего-нибудь интересного.
- Ччерт... – тихо пробормотал он, натягивая тапочки.
Подойдя к окну, Миша отодвинул занавеску и стал в глядываться в сумрак. Тот, кто стоял за окном, никак не напоминал ни одного из его друзей. Тем не менее, его образ был до боли знакомым: насколько позволяла разглядеть темнота, это был высокий мужчина с темными вьющимися до плеч волосами и крупным телосложением. На нем было то ли пальто, то ли плащ. Лицо разглядеть не представлялось возможным, но игра светотеней какого-то далекого фонаря четко обнаруживала ямочку на подбородке словно у младенца.
«Траволта», пронеслось у Миши в голове, и сердце провалилось в пятки. На автопилоте он открыл раму и, наконец, заметил, что тот не один: тихо хихикая, к нему прижималась какая-то девушка, и в машине тоже сидели люди – как подметил Миша – телохранитель и еще одна девушка.
Не успел Миша открыть рот, как Траволта, покачиваясь, приложил палец к губам и зашипел:
- Чшшш... Гет аут...
Миша начал сомневаться в том, что действительно проснулся. Все это ему не нравилось, потому что он не был готов к такому повороту событий, но, поколебавшись пару секунд, он все же натянул майку с джинсами и в тапочках вылез в окно. Только он опять собирался что-то сказать, как Траволта взял его за голову, поцеловал в лоб и прижал к себе – эдакий жест глубокого сочувствия. От него пахло спиртным и каким-то парфюмом. Девушка перестала хихикать и в свою очередь тоже, почему-то, обняла Мишу, который напрочь потерялся в пространстве и не знал что делать и как себя вести. Но от него ничего и не ждали: его запихнули в машину и посадили на колени вторую девушку.
- Привет, - сказала она по-русски, когда машина тронулась.
«Водка», определил Миша.
- Привет, - ответил он.
В машине царило веселье: все болтали и смеялись. От перегара запотели стекла.
- Я Алиса, - сказала девушка.
- Очень рад. Миша.
- Да, я знаю, - ответила девушка. – Ты сегодня гвоздь программы, нам уже все рассказали. Это правда?...
- Что?
- Ну... рак.
- А... - Миша нервно поерзал и тяжело вздохнул.
- Я понимаю, - сказала Алиса. – Сочувствую...
- Да ладно...
- А я Катя, - сказала вторая девушка. Английским она владела в совершенстве, поэтому заливала в уши Джону всё, что приходило ей в голову, останавливаясь лишь на пол секунды чтобы взять дыхание. Да и сам Траволта то и дело выкидывал какие-нибудь номера, заливаясь на пару с телохранителем идиотским, но заразительным смехом.
- Рад познакомиться, - ответил Миша.
- ...Я говорю: это отпад! – продолжала Катя, повернув голову в его сторону. – Я вообще ошалела – Траволта! Представляешь? Звонит мне Игорь - кент мой, говорит: «Катюха, хватай Лису и быстро на выход...»
- «Прыивьет», - по-идиотски улыбаясь выговорил Траволта и закатился истерическим смехом, поглядывая то на Катю то на Мишу. Его не на шутку развезло, но держался он неплохо. – Черт, надо было захватить Алекса... – сказал он.
- ... так я и собраться толком не успела, - продолжала Катя. – Прикинь – трусы забыла! Да сигареты, черт, только пачку купила!... О! Аж стихами заговорила! Бла-бла-бла... Кстати, мобильники они у нас чё забрали?...
- Чтоб ты их на камеру не щелкнула, - ответила Алиса. – Это же «топ сикрэт», ты забыла?..
- А куда мы едем? – спросил Миша по-английски, явно обращаясь к Траволте.
- А куда ты хочешь? – он положил руку Мише на плечо. – Это твоя ночь, Майкл, сегодня ты решаешь куда мы едем...
Миша усмехнулся:
- Не знаю... Видимо, это у вас в планах было развлечься. Думаю, нужно спросить девчонок...
- О! А поехали в «Ромэо»! – Катя решила взять инициативу, ловко перескакивая с русского на английский и наоборот. – Нет, лучше в «Паруса», там сейчас... хотя... Джон, а ты же хотел все держать в «топ сикрэт»?
- «Топ сикрэт»? Сейчас дядю Джона даже мама не узнает...
Траволта собрал волосы в хвостик и одел огромные черные очки.
- Аль Пачино... – сказала Катя.
- Давайте в Мак заедем? - предложила Алиса.
- Что там по радио, Том? – голосом какого-то киногероя сказал Джон.
Том настроил волну на «Тутти-Фрутти» и добавил газу. Алиса и Джон тут же стали подвывать мотив известной песни, по возможности синхронно дергая руками и ногами. «Только этого мне сейчас...», подумал Миша, чувствуя что еще чуть-чуть и в Алису будет кое-что упираться.
- Том! – кричала Катя. – Слушай! Здесь свернешь направо, там до перектреска...
Миша выглядывал из-за плеча Алисы и переодичекси смотрел в зеркало заднего вида, в котором мельтешило вечно улыбающееся лицо Траволты.
Он все еще не мог полностью поверить, что сидит рядом со звездой Голливуда, словно в компании старого друга. Поверить, что в одной машине с человеком, чьи фильмы знает наизусть и которые каждый раз смотрит чуть ли не с открытым ртом. Он мечтал об этой встрече много лет, даже не веря в ее сбыточность. И он даже представить себе не мог, что эта встреча будет такой. Совершенно непредсказуемой. Миша понял, что с этого дня его жизнь должна сильно измениться. А все, как он считал, из-за трех небрежно начирканных писем...
Катя тыкала во все стороны пальцем и рассказывала о местных достопремечательностях, когда машина, неожиданно, заглохла.
- Бензин? – спросила Катя.
Том покачал головой.
- О-о ноу!... - сказал Джон. И добавил – Фак!
- Да ладно, мы почти приехали, - успокоила Катя. – Вон за тем зданием, пойдемте...
- Веселье только началось, девочки! – пританцовывая продолжал Траволта.
Том достал фонарик и полез под капот, в то время как остальные выбрались из машины и пошли пешком.
По дороге девчонки все трещали о чем-то, время от времени виснув на шее у Джона. Кончено, они обе были без ума от него, подумал Миша. И не столько как от звезды, сколько как от мужчины. Он обаятельный, это признавали все. Алиса успевала липнуть к обоим – и к Мише и к Джону, так как чувствовала какую-то долю ответственности – все же ее основной задачей было развлекать Мишу. Но и со звездой не побаловаться она тоже не могла.
Внимание пьяного Джона привлек зал игровых автоматов. В такой час он, конечно же, был закрыт, но за стодолларовую купюру сторож с радостью впустил веселую компанию и включил все что включалось. Девочки смеялись не переставая, глядя как Джон забавляется с автоматами. Сами они тоже тыкали в кнопки, выкрикивая от азарта колкие фразы. Миша не грустил, но энтузиазма в нем не наблюдалось. Он пострелял в террористов да пару раз проехался на «Корвете» и, найдя это занятие скучным и не своевременным, вышел на улицу.
У входа в клуб толпился народ. В предвкушении веселой тусовки девочки собирались уже нырнуть внутрь, но вышибала на входе отказался их впускать, ссылаясь на «фэйс-контрол». Девчата уже собирались устроить скандал, но тут вмешалась зеленая бумажка из кармана Траволты и все сразу затихло, стало милым и доброжелательным.
За такую же бумажку отыскался свободный столик со множеством выпивки и закуски. Девочки сразу же потащили Джона на танц-пол, и тот едва успел осушить стакан.
Мишу тоже звали, но тот наотрез отказался, сославшись на плохое самочувствие. Он глотнул немного виски, решив, что это позволит ему расслабиться, но через минуту обнаружил что его тошнит и вышел на свежий воздух.
Знакомых лиц среди стоявших на улице не было и он отошел подальше от клуба, поближе к зарослям кустарника, опасаясь, что его вот-вот вырвет. Стало совсем хреново: голова закружилась, острая боль впилась шипами где-то в области грудной клетки, желудок, наконец, болезненно сжался, выдавливая из себя содержимое. Во время второго спазма Миша услышал как возле него остановилась машина, скрипя колотками, и к нему кто-то подошел.
- Та-ак... – послышался мужской голос. – Перебор...
Миша поднял глаза и увидел перед собой милиционера.
«О, нет... О черт!» - пронеслось в голове.
- Документы есть?
Из уазика, шмаля сигаретой, выглядывал еще один страж порядка. Миша еле держался на дрожащих ногах, поэтому оперся рукой о каменный бортик, через который блевал.
- Есь... – промямлил он.
- Бери его, Колян! – сказал тип из машины, пока Миша силился достать паспорт. Наконец, у него это получилось и мент занялся изучением документа.
- Та-ак... Калевский Михаил Сергеевич... Восемьдесят четвертого года рождения... Партизанская восемь. Студент?
Миша кивнул.
- Угу... Что ж вы, гражданин, меры не знаете? Набрались, сейчас начнете к прохожим приставать... Давайте-ка к нам прокатимся, - он взял Мишу под локоть. - Там и отоспаться можно.
- Я не набрался... – снова промямлил Миша, но сопротивляться не стал.
- Ну да, да, конечно...
- Мне плохо...
- Не хрен так нажираться, - раздраженно сказал водитель.
- Я болею... – продолжал Миша, забираясь в бобик.
- Чем? – спросил первый.
Миша заколебался. Вид у него правда был такой, словно он выдул пол бутылки водки на голодный желудок.
- Я не знаю... мне плохо....
- Ладно, ладно... Сейчас в участок приедем разберемся.
В машине Миша постоянно кашлял и что-то мычал, но милиционерам было глубоко плевать – они болтали о чем-то, лишь изредка поглядывая в окошко. Для них Миша был типичным перебравшим подростком, которых побывало в чреве этого уазика несчетное колличество.
- Слушай, а чё это у него рот в крови?... – спросил водила.
Когда милиционеры открыли дверцу, то обнаружили Мишу на полу без сознания. Николай вытащил паренька из машины и стал рассматривать его лицо под фонарем.
- Вырубился, наверное, стукнулся обо что-то, - продолжал водила.
- Да нет... Была бы рана... – Николая вытер рукой кровь со рта Миши. - Вась, не похоже что он нажрался...
- Чё, думаешь правда болеет?
- Отвезу-ка я его в четвертую. Ты едешь?
- Не, вези сам, - ответил Вася. – У меня делов до хренища...
Из участка Миша прямиком был доставлен в ближайший медпункт. Николай помог девушке погрузить его на каталку, объяснил ситуацию и попрощался.
От нашатырного спирта Миша моментально проснулся, сморщившись как мопс.
- Ну ладно, ладно... – сказала девушка. – Сейчас пройдет...
- Где я? – спросил Миша, озираясь по сторонам.
- В больнице, где еще... – ответила та, наполняя шприц. – Не похоже?
Миша сделал глубокий вдох и снова закрыл глаза. Самочувствие было ужасным.
- Мне плохо... – тихо сказал он.
- Что с тобой приключилось?
- Не знаю...
Девушка протерла его руку спиртом и вколола лекарство.
- Ты подрался?
- Да нет... – ответил Миша после паузы.
- Так «да» или «нет»? Ты что-нибудь помнишь?
- Мы зашли в клуб... они сразу пошли танцевать. А мне стало плохо... Я выпил рюмку виски, - пояснил он. – И вышел подышать воздухом... Меня стошнило, кажется... Потом менты... Помню что затащили в машину...
Девушка села рядом с ним.
- Тебя как зовут?
- Миша.
- Я Света.
- Очень рад... – Миша попытался улыбнуться.
- Подумай, от чего это могло случиться? – сказала Света.
Миша напряг мозги. В памяти сразу всплыла вся эта история с «птицами», обманом и грибами. Надо было что-то придумать. Что-то простое и верное.
- Возможно это от грибов... – сказал он.
- Что за грибы?
- На самом деле я не знаю. Мы в лес ходили недавно с друзьями. Насобирали там всяких. Наш сосед, дядь Толя, сказал что все съедобные.
- Когда ты их ел?
- Последний раз сегодня после обеда. То есть... на обед.
Света как-то странно посмотрела на него, словно что-то заподозрила.
- Возможно при смешении с алкоголем они вызывают токсикоз, - сказала она. – Давай-ка сделаем тебе промывание...
- О, нет! – твердо ответил Миша и привстал на каталке. – В этом нет не обходимости. Я уже все промыл...
Света улыбнулась.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
- Уже лучше... – ответил Миша. Он, вдруг, понял, что ему нравится смотреть на нее. Было в ней что-то такое, что не бросалось в глаза сразу. Но если смотреть не отрываясь, становилось очень приятно.
- Почему у тебя кровь на губах? – спросила Света.
- Я понятия не имею.
Света пощупала пальцами, проверила внутренние стороны губ, но ничего не нашла.
- Открой рот...
Миша открыл. Во рту тоже все было впорядке, кроме тошнотворного запаха.
- Боюсь это кровь из желудка. Или из легких, - сказала девушка.
- Кстати, легкие действительно болят немного, - сказал Миша. - Не знаю из-за чего. Вроде курю не много, не простывал...
Света снова посмотрела на него своим загадочным вглядом.
- Надо сделать рентген.
- Рентген? Зачем?
Но девушка уже толкала каталку в рентген-кабинет.
- Посмотрим что к чему... – ответила она.
После того как рентген был сделан, Света разглядывала снимки и, немного хмурясь, что-то тихо бормотала.
- Ну как? – наконец спросил Миша.
- Не знаю... Завтра придет врач, он скажет наверняка. Здесь есть что-то, чего я не понимаю.
- Что?
- Вот эти пятнышки... – она указала на легкие. – Я не знаю что это такое.
Миша стал вглядываться в темный прозрачный лист.
- Это может быть опасным?
- Все может быть опасным... – Света вышла в коридор и закурила.
- Ты тоже куришь? – спросил Миша.
- Да. Не могу уже бросить. Знала бы – не начинала.
- Та же беда, - Миша усмехнулся. – Сначала каждый уверен, что уж он-то сможет бросить, когда захочет. Каждый считает себя особенным.
Света поддержала печальной улыбкой.
- Может, это из-за сигарет?
- Все может... Не переживай. Я не думаю что это что-то серьезное. Ты можешь прийти завтра?
- Да. То есть... нет, не смогу, - ответил он. – Никак не смогу. Может, ты мне позвонишь? Заодно и телефонами обменяемся.
Света снова улыбнулась.
- Зачем?
- Ну... просто поболтаем как-нибудь, - Миша сделал смущенный вид. – Созвонимся, может, встретимся... раздавим по кружке кофе... или чашке пива, если хочешь...
- Вот как... – Света улыбалась как-то по-деловому, словно показывая свою независимость, но было видно, что ей приятно слышать такие намеки. – Выходит, у тебя никого нет?
- У меня? Нет, - очень просто ответил Миша. – Я совершенно свободен, если ты об этом, - сказал он и сразу же пожалел об этом: слишком прямолинейным был намек. Но Света не смутилась.
- Ну записывай...
Миша сунул руку в карман и тут же вспомнил, что телефон с собой не брал.
- У тебя нет бумажки?
- Сейчас... – Света зашла в кабинет.
За окном остановилась машина и послышались знакомые веселые голоса. Миша выглянул. Открылась дверца и появилась Алиса.
- Ух ты... – тихо сказал он.
- Вот. – Света принесла бумагу и карандаш. – Кто там?
- Мне кажется это за мной, - ответил Миша.
Света увидела как в здание заходит девушка и посмотрела Мише в глаза.
- Это не то что ты думаешь, - сказал он с серьезным видом. – Это просто девушка из нашей компании. Мы, на самом деле, почти не знаем друг друга... Я говорю правду.
Внизу в коридоре послышались голоса.
- Скажешь мне номер?...
Света поколебалась секунду и продиктовала:
- 89183056481.
Миша записал и, свернув листок, положил в карман.
- Проводишь?
- Пойдем.
По голосу было слышно, что Света немного расстроена. Она хотела дать понять, что с ней шутить не надо.
- Девушка, я объясняю вам, что никакого приема в такой час быть не может! – Твердила пожилая женщина на регистратуре.
- Это очень срочно, поймите! Я его сестра, мне нужно с ним поговорить! Это семейное...
- Я здесь, сестренка, - сказал Миша, спускаясь по лестнице.
- Молодой человек! Вы порядок знаете: после...
- Все в порядке, Мария Ивановна, - вмешалась Света. – Я его посмотрела. Он может идти...
- Ну наконец-то, - сказала Алиса. – Мы уже не надеялись...
- Алис, я сейчас подойду. Дай мне минуту.
Алиса посмотрела на Свету и кивнула.
- Ладно, мы тебя ждем, быстрее... – она вышла.
Миша и Света тоже вышли на улицу.
- Я же говорил: ничего личного.
- «Сестра», говоришь? – усмехнулась девушка.
Миша тоже улыбнулся.
- Не сестра она. Актриса прям... – он повернулся к Свете. – Ладно, я позвоню тебе завтра. Утром, часов в десять –двеннадцать пойдет?
- Пойдет, - ответила та.
Миша поколебался немного, потом поцеловал ее в щечку.
- Удачи.
- Пока, - сказала Света. И добавила – Я буду ждать...
- Как вы меня нашли? – спросил Миша.
- Мои знакомые видели как тебя менты забрали, - сказала Юля. – Потом в ментовке нам рассказали что ты вырубился в машине, на рту у тебя была кровь и тебя отвезли в больницу. Ты как? Что случилось?
Миша вовремя вспомнил что сейчас никак нельзя проговориться. Все считают что у него рак. Он сделал немного расстроенный вид:
- Не знаю. Просто стало, вдруг, очень хреново...
- Держись, старик, - Сказал крутящий баранку Траволта. В его голосе слышалось самое настоящее сочувствие. Миша подумал, что именно таким он себе и представлял этого человека – простым, веселым и искренним. Ему стало стыдно за обман, но он решил дальше не продолжать эту мысль. Он просто кивнул и спросил:
- А что за машина?
- Опель, - ответил Джон.
- Это я вижу. Откуда?
Джон улыбнулся, давая понять что это шутка.
- Я купил ее. У таксиста возле клуба...
- Он отдал за нее две штуки, прикинь? - сказала Юля.
- Две штуки чего?
- Зелени, конечно.
- Ого!... – Миша аж засмеялся. – Она ж того не стоит!
- Да, но его было не переубедить – «это его хлеб».
- Да, теперь он может открыть целый сервис такси, - сказал Джон.
- А куда мы едем? – спросил Миша.
- На Кле... Кляв...
- На Ключевку, - сказала Юля.
- На Клйучовку, - повторил Траволта.
- На Ключевку? – удивился Миша. – Зачем?
- Решили искупаться.
- Да, освежиться немного, - поддержала Алиса, хотя из всего сказанного поняла лишь слово «Ключевка». – Ты с нами? Или врач запретила?
Миша уловил сарказм.
- А что тебе до нее?
- Да нет, просто спросила, - улыбаясь ответила та.
Чтобы безобидно отомстить, Миша задрыгал ногами, заставляя Алису прыгать у него на коленях, чем вызвал неудержимый хохот всех, в том числе и ее самой.
Из-за разницы температур вода казалась парным молоком. Траволта от удовольствия фыркал как морж, девчонки весело визжали, брызгая друг на друга водой в свете фар. Миша отказался купаться и стал разводить костер. Начинало светать, от утреннего свежего воздуха кожа покрылась пупырышками.
- Миша! Давай с нами! – крикнула торчащая из воды голова Юли. – Здесь великолепно!...
- Я позже! – ответил парень, съежившись от мысли о воде.
Траволта поплыл покорять просторы реки и скрылся из вида.
Когда все накупались и дрожали от переизбытка свежести, костер пришелся очень кстати. Джон и Миша вытащили из машины передние сидения, взяли ящик пива, что был попути захвачен Джоном из бара, и устроились вокруг костра, посадив девчонок себе на колени. И тут пошли байки. Рассказывали, в основном, Юля, Миша и Джон (в большей степени), Алиса только слушала и понимала лишь отдельные слова – школьная подготовка. Она сказала что невыносимо хочет спать и пошла в машину. Разговор переходил от одной темы к другой, темнота на небе отступала, звезды гасли...
«Вот это ночка...», подумал Миша. Он вел старенький «Опель» в сторону города и наслаждался разгорающейся зарей, выплывающей из-за его шпилей. Спать хотелось не очень, но он знал: стоит закрыть глаза хотя бы на пару секунд и сон проглотит, наказав непоправимыми последствиями. Траволта храпел на заднем сидении в обнимку с Юлей. Алиса спала на переднем сидении, пристегнувшись ремнем.
«Ну и ночка...», снова подумал Миша. «Не ужели все это и правда происходит?...» Было такое ощущение, что ничего грандиозного нет в том, что он был сегодня ночью в компании Джона Траволты и двух незнакомых девушек, побывал в клубе, в ментовке, в больнице и на Ключевке. Познакомился с очаровательной девушкой, с которой скоро обязательно встретится снова. И все это за одну ночь. А теперь он везет в машине храпящую звезду Голливуда, с ощущением, словно каждый день этим занимается. «И все-таки я рад. Нет, я безумно счастлив. Да, я счастлив...»
Зазвонил мобильник Джона.
- Да!...
«Вот это реакция!», подумал Миша.
- Мы... Мы... А что?... Да нет, все в порядке, не беспокойся... да... да со мной он... Джим, что за паника? Скажи что у нас все в порядке... Джим, скажи просто погуляли немного, пацану развеяться надо... О... Окей... Изменений нет? В три - как договорились?... Ладно, будем готовы...
Траволта выбрался из-под Юли и сел, озираясь по сторонам.
- Привет, малыш...
- Привет. Как спалось?
- Как младенцу. Твоя мама беспокоится, - сказал он. – Нашла твою пастель пустой утром и решила что тебя похители марсиане, - он хихикнул.
- Да, а оказалось что это Винсент Вега... А кто такой Джим?
- Уиллсон. Джим Уиллсон, - ответил Джон. – Это он получил письмо и организовал встречу.
- Вот как? Я отправлял три письма – тебе, Уиллису и Уильямсу. А получил Уиллсон. Ха-ха...
«У них там целый клан, наверное...»
- Да. Вот так тебе повезло, парень. Пива хочешь? – он откупорил бутылку и протянул Мише.
- Не, спасибо. Еще то не переварил.
Он хотел уже поинтересоваться почему они решили приехать, но решил не рисковать.
* * *
Потребовалось немало усилий, чтобы объяснить маме где и с кем он провел эту ночь. Видя, что сын валится с ног, Людмила Васильевна отпустила его спать. Приходил Уиллсон, будить Мишу не стал, просто проверил все ли в порядке, все ли готовы. Сказал что в половине третьего заедет.
В двеннадцать часов зазвенел будильник и Миша набрал записанный ночью номер.
- Алло, Света?
- Привет...
- Как дела?
- Ты только проснулся?
- Ага...
- По голосу слышно...
- А с тобой-то что? Ты как расстроена чем-то...
Из трубки полилось молчание. Только прерывистое дыхание девушки пробивалось сквозь сотовую связь.
- Алло?... – позвал парень.
- Миш, у меня плохие новости... – голос Светы превратился в странный хрип.
- Что случилось?...
Света опять замолчала.
- Свет!...
- Миш, ты только держись, ладно?
- Да что случилось?
- Миша, у тебя рак...
- Что?...
- У тебя рак легких... Я сожалею...
Миша сначала не понял, потом усмехнулся:
- Ты шутишь? Это шутк...
- Нет, Миша. У тебя рак... Я сожалею... Прости...
- Ра...? – Губа задрожала, в горле встал ком, рука зарылась в волосы. – Ты шуть... Скажи что ты шутшь... – По щекам потекли слезы.
- Я сожалею, Миш... Правда сожалею... Прости, я не могла не сказать... Прости, Миш...
Миша опустил телефон. Его лицо перекосило от обиды, из горла вырвался стон.
- Нет... – зашипел он. – Нет... НЕЕЕТ!!!...
На крик прибежала Людмила Васильевна с круглыми глазами:
- Что??? Что случилось???
Миша ничего не мог ответить. Он только вертел в руках телефон и заливался горючими слезами.
- Да скажи, наконец! Что???
- Ра... Ра... Ма... – Миша не мог взять себя в руки. Он лишь набирал в легкие воздух и заливался плачем как пятилетний ребенок.
- Сына, успокойся, - сказала Людмила Васильевна. – Скажи мне – что случилось?
Наконец спазмы в горле немного отпустили и Миша произнес:
- Мама, у меня рак...
Женщина тоже не переварила сказанную информацию сразу и лишь с непонимающим видом смотрела на сына.
- Подожди, ничего не понимаю... – сказала она. – Это же неправда? Ты же... ты же им написал что у тебя... а на самом деле...
- Это правда... Это правда, мам. Я вчера сделал рентген...
- Ну... ну... – Людмила Васильевна хотела что-то сказать, но лиши закусила губу и поднесла ко рту пальцы. – А как ты... зачем ты рентген делал? – у нее на глазах появились слезы.
- Мне стало плохо ночью... Кровь пошла из легких... Меня отвезли в больницу...
- Сына... – Женщина села на кровать и обняла сына, прижав голову к груди. – Сынок... Боже, за что?...
* * *
В половине третьего, как и планировалось, приехал Уиллсон. Заметив, как переменились в лице Миша и Людмила Васильевна, он сделал пару попыток выведать что случилось. От Мишы вообще сложно было что-либо вытянуть, а женщина просто ссылалась на давление. Решив, что они просто поругались на нервной почве, Уиллсон сказал пару успокаивающих изречений и усадил их в машину: по желанию Михаила, Людмила Васильевна так же должна была присутствовать на встрече, а про сестру Миша вообще напрочь забыл, поскольку та пропала из вида.
«Золотая Лилия» находилась на самом краю города в пятизвездочном отеле с видом на российские просторы и представляла собой шикарный ресторан отделаный хрусталем. Сегодня он был закрыт «по техническим причинам», то есть специально по случаю приезда важных гостей.
Миша, Людмила Васильевна и Уиллсон с парой телохранителей вошли в зал.
На входе их встречала целая толпа людей. Первым был директор «Золотой лилии». Затем менеджер и шеф-повар. Все они здоровались, жали руки и желали провести замечательный вечер. Там же были официанты и телохранители. Когда все расступились, Миша увидел Брюса... Он стоял сцепив руки в замок и улыбался своей неповторимой «скромной» улыбкой. Первое, что бросилось Мише в глаза – его рост. Не то чтобы он был низким, просто «на экране они всегда кажутся выше», подумал он. На Брюсе, как ни странно, не было фрака с галстуком-бабочкой, как во время фестиваля награждения премией «Оскар», а был просто стильный кожаный пиджак, надетый на футболку («в его стиле»).
Рядом, засунув руки в карманы, стоял Робин Уильямс. Он тоже еле заметно улыбался. Ростом он был еще ниже Брюса, и потому казался Мише совсем маленьким. Зато его удивительно по-отцовски добрые, застывшие в улыбке глаза, теперь были гораздо живее, чем на экране. В голове вспыхнуло «...ему бы я доверил свою жизнь».
Немного сзади стоял Траволта. Этот улыбался как-то по-хитрому, словно знал что-то, чего не знали другие. У Миши от всего этого кружилась голова, он улыбался пьяной улыбкой и лишь бормотал «Хай, халлоу, хай...».
Первым поздоровался Брюс. Он притянул Мишу к себе и легонько обнял, как при встрече старых знакомых. То же самое сделал Робин.
- Как ты, парень? – спросил он.
- Неплохо, спасибо, - незадумываясь ответил Миша.
Траволта подмигнул, обнял и похлопал парня по спине.
В самом центре был накрыт стол на шесть персон. Освещение было неярким, успокаивающим, тихо мурлыкал музыкальный центр. Когда все расселись, официанты стали выносить блюда. Шеф повар и директор с менеджером лично следили за этим процессом, проверяя каждую мелочь.
Разговор полился сразу и не о чем. Эти люди уже привыкли к неформальным встречам, решил Миша. Никто не давил на него своим вниманием, никто не заливал его своим сочувствием – именно этого ему сейчас и хотелось. Все разделились по парам и стали общаться так, как делают это нормальные люди на вечеринках.
Миша сел с Траволтой, так как чувствовал себя рядом с ним спокойнее после их последней встречи. Справа от него сидел Уиллсон, затем мама.
- Майкл... – начал Джон, ковыряясь вилкой в салате. – Ты никгода не мечтал сняться в фильме?
«Это что – предложение?» - нет, не пойдет. Подумет, что навязываюсь.
«Да, но сейчас это уже не имеет значения...», слишком тривиально.
«Да, я мечтал сняться в одном фильме с тобой или с ними».
- Если честно, я мечтал сняться в одном фильме с тобой или с ними... Собственно, именно это и есть моя мечта. Но теперь... можно перестать мечтать. Ты понимаешь... Да я рад даже тому что эта встреча состоялась...
Джон проглотил кусок и спросил:
- А как ты представляешь себе жизнь актеров?
- Как и все нормальные люди, Джон: слава, деньги, Голливуд... мексиканские страсти... съемочные площадки всех уголков мира... Что тут скрывать – быть звездой – это здорово и страшно интересно. Многие люди готовы на все, чтобы стать звездой. Иногда мне кажется это безумием, Джон.
- По большому счету ты прав...
- Но знаешь что мне нравится в жизни актеров больше всего? – Роли. Я считаю что они сильно влияют на личность актера, ведь на съемочной площадке ты находишься «в чужой шкуре», как у нас говорят. Ты мыслишь, ты действуешь не так, как поступил бы сам, а так, как поступает твой герой. Вчера ты злодей с автоматом в руке, позавчера ты марсианин, а сегодня ты ангел, спустившийся на Землю. Кстати, это мой любимый фильм с твоим участием... – Миша уткнулся в тарелку. – Действительно стоящий фильм...
Траволта не отреагировал на комплимент, лишь спросил:
- Кто тебе из актеров еще нравится?
- Том Круз. Особенно после его последних ролей... Брэда Пита обожаю. Мэл Гибсон. Джонни Дэпп нравится. Но после своей «фабрики»... – тут зазвонил мишин сотовый. – Э... прошу прощения.
Он уже встал из-за стола, как Траволта схватил его за рукав:
- Майкл... ты помнишь - никто...
Миша кивнул и вышел на балкон. Номер не был помечен именем.
- Алло?
- Миша? – Это была Света.
- Да, привет...
- Как ты?...
- А как ты считаешь?...
Пауза.
- Ты еще хочешь со мной встретиться?...
Вопрос застал Мишу врасплох.
- Я... А смысл?... – В голове все завертелось, как искусственный смерч в колбе бызвыходности. - Сколько мне осталось?...
В трубке послышалось как Света нервно вздохнула.
- Не будь дураком, Миш. Бери от жизни все пока можешь…
«От какой жизни?...»
- Света, тебе это зачем, скажи?...
- Я не знаю... – девушка пыталась подобрать глубокомысленное объяснение, но решила оставить: - Просто меня тянет к тебе... – Тут она наигранно усмехнулась: - Миш, я даже спать теперь не могу после всей этой истории.
Пауза.
- Свет, ты мне тоже нравишься... – Теперь Миша пытался совладать с речью. - Правда нравишься. И я тоже постоянно думаю о тебе... Но... давай посмотрим на вещи реально: в самый разгар наших отношений меня не станет... И... и, я боюсь, эта рана останется в твоем сердце надолго...
Тут Света усмехнулась по-настоящему:
- Ты обо мне беспокоишься?... Миш... я… я уже не знаю что мне думать... – она сделала глубокий вдох. - Я сейчас руководствуюсь самыми ближними чувствами… И они говорят мне о тебе...
Миша почувствовал что из глаз вот-вот хлынет.
- Свет... Знаешь... Я кажется понял... Ты прости, но нам нужно покончить с этим прямо сейчас...
- Миша, не делай глупостей...
- Прости...
Он выключил телефон и подошел к перилам. В лицо врезался поток теплого летнего ветра. Высота птичьего полета… «Мир прекрасен…», подумал Миша. Но черная дыра в груди все испортила. Безвыходность очевидна. Отдаться этой заразе? Или обломать ее на полном скаку одним несложным движением?... Внизу была автостоянка с гладким мраморным покрытием. Пятнадцать этажей в обратном отсчете и все это закончится. Мечта сбылась... Только одно движение – и узнаем что там дальше. Зачем тянуть?... Но здесь мама... Мама... Самый дорогой на этом свете человек. Ей сейчас и так не легко...
За спиной появился Уильямс с сигаретой в руках.
- Давай, - сказал он. – Сделай это... – он, вдруг, протянул руку в сторону зала: - Только сначала посмотри на нее...
Мама все утро была бледной, с красными глазами. За одно утро она постарела лет на десять. Она даже улыбалась как-то неестественно, как буд-то у нее губы склеились.
Миша вытер слезы и достал сигарету.
- Я уже подумал об этом, - ответил он. – Вы курите?
Робин усмехнулся:
- Да... Собираюсь бросить...
- Это опасно для здоровья, - сказал Миша, еще не прийдя в себя.
- Согласен... И кому как ни тебе знать об этом...
- Мистер Уильямс... – Миша опустил глаза и на секунду задумался, подбирая слова. – Вы знаете... Иногда в нашей жизни мы совершаем необдуманные поступки... Я... я никогда не желал никому зла и не делал никому ничего плохого...
Робин внимательно слушал, щурясь от солнца и делая небольшие затяжки.
- Но я был движим мечтой, - продолжал Миша. – Даже ни на что не надеясь...
- Ты обманул? – перебил Робин.
Миша посмотрел ему в глаза.
- Я отправил три письма... ни на что не надеясь... И так получилось... Я понимаю, я один из ста тысяч ваших фанатов, и мне выпал такой шанс...
Робин посмотрел в зал, где за столом сидел Уиллсон и увлеченно беседовал с мамой этого паренька.
- Мне очень стыдно... – Продолжал Миша, - и я не нашел в себе силы сразу сказать правду... И теперь я настолько об этом сожалею...
- Не надо...
- Подождите... Со мной случилось то, что можно назвать невероятным... – Глаза Миши опять заблестели, горло сдавило. – Сегодня я узнал,... что я болен на самом деле...
Робин непонимающе смотрел на парня, изредка поглядывая на Уиллсона.
- Кажется я начинаю понимать...
- Я не знаю, может это мне наказанание за обман... – продолжал Миша, размазывая слезы. – Может это просто совпадение... В любом случае, я должен был признаться...
Тут на балкон вышел Траволта.
- О-о... не грусти, парень, - сказал он, прижав Мишу к груди. – Все мы рано или поздно попадем в мир иной.
- Не переживай на этот счет, малыш, - Робин подмигнул. – Я бы на твоем месте поступил так же... Да, и... тайна должна остаться тайной... – он еще раз подмигнул и вышел.
- О чем речь? – спросил Джон.
- «Топ сикрэт», - ответил Миша, глубоко вздохнув.
- А... первый день знакомства и уже секреты. А кто звонил?
- Да так... Одна девушка.
- Та блондинка с больницы?
Миша вздохнул:
- Та... Только все закончилось, так и не начавшись...
- Почему?
- Джон... потому что я не верю в чудо.
* * *
За окном черного «Линкольна» мелькали симпатичные деревянные домики. В этом районе Миша никогда не был, но знал, что здесь – владения местных толстосумов, и каждый кусок этой земли имеет баснословную цену.
Миша спросил куда они едут, но ему сказали что это сюрприз. Настаивать смысла не было.
Закончились последние постройки, и началась ровная асфальтированная дорога с рядами стройных ветвистых тополей, которая все ближе примыкала к реке. Солнце уже приняло красноватый оттенок и клонилось к горизонту, когда машина, наконец, свернула с дороги и заехала в чистый ухоженный дворик, окольцованный высоким каменным забором. Двухэтажный особняк – другим словом его было не назвать - стоял на самом берегу «Ключевки».
Возле входной двери стояли два охранника или, как предположил Миша, чьи-то телохранители. Выйдя из машины, он заметил, что из дома доносятся голоса.
- Сегодня твой день, - сказал Уиллсон. – Развлекайся.
- Кто там? В доме?
- Иди и посмотри сам...
Миша глянул на маму и вошел в дом.
С первых же секунд взгляд упал на Леху с Андреем. Там же были Катя с Алисой и его сестра. Дальше были какие-то незнакомые или мало знакомые лица - переводчик костюмер и другие.
- Ооо!!! – грянули все хором, как только Миша вошел.
Подошла сестра, повисла на шее. Она что-то бормотала и плакала.
- Здорово, амиго! – Леша протянул руку.
- Ну как ты, больной? – спросил Андрей.
- А мы тебя уже потеряли, - сказала Юля.
- Привет, - Алиса стояла немного позади остальных с бокалом мартини.
Сюрприз удался, Миша был действительно удивлен.
- Ух ты... – только и смог выговорить он.
Хлопнула бутылка шампанского, кто-то включил музыку.
- Миш, так это правда? – пускала сопли сестра.
- Тиш тиш...
- Мне сказали что это правда... – засипела Юля.
- Ну правда... правда, сестренка. То ли сверху, то ли снизу кто-то пошутил...
- В смысле?
- Да ладно, забудь... Кто-нибудь еще в курсе, не знаешь?
Юля забегала глазами по залу.
- Мы в курсе, - подойдя ближе сказал Андрей.
- Да, - добавил Леха, - остальные просто не знают про начальный вариант, так что... Мы сожалеем, Миха... – он положил руку другу на плечо.
- Да ладно... – ответил Миша. – С кем не бывает. Переживу. Вернее...
Тут в зал вошли «птицы».
- О! Смотри – зашипел Леха.
Все уставились в сторону звезд. Катя и Алиса тут же бросились Траволте на шею. Остальные тоже подходили и здоровались, растягивая немыслимые улыбки.
Андрей с Лехой хоть и выпучили глаза, но остались с Мишей. А Миша уловил как Брюс и Робин поочереди мельком глянули на него.
«Все-таки моя мечта сбылась... Я счастлив...», подумал он.
Когда все стихло и вечерина полилась спокойным течением, Миша, вдруг, захотел побыть один и, пройдя внутренний дворик, где Уиллсон с телохранителями жарили барбекю, зашел на пирс. Солнце почти спряталось, в воздухе суетились комарики, на поверхности воды периодически появлялась мелочь.
Мысли были о Светлане. Очаровательной девушке, с которой пролетели несколько замечательных мгновений утекающей жизни. Миша думал о том, что больше всего на свете ему бы хотелось сейчас увидеть ее, прижать к себе, поцеловать... Был миг, когда он уже готов был вот-вот сорваться, сесть в машину и поехать за ней. Просто так, даже без звонка. Но нет... Так нельзя. Он сказал «прощай». «Может, плюнуть на все? Позвонить ей? Что мне терять?...»
- Как ты, малыш? – неожиданно спросил Брюс. Он встал рядом с Мишей, засунув руки в карманы.
- Да так... Спасибо...
- Страшно? – спросил он.
Миша на секунду задумался.
- Немного. Меня страшит неизбежность... Безвыходность... Страшно, когда нет выбора... – он посмотрел Брюсу в глаза. – Я даже с собой покончить не могу. Из-за мамы...
Брюс посмотрел под ноги.
- Я понимаю...
- Но самое страшное... Я так мало успел в жизни... – Миша сделал глубокий вдох. – Господи, если бы я знал, что... знал сколько мне отведено, я бы... ценил время... Я бы столько хороших дел сделал, Мистер Уиллис... И еще... Я во всем стремился быть лучшим... Лучшим во всем. Но у меня никогда не получалось. У меня было слишком мало времени для этого... Слишком мало... Я столького не успел...
- Майкл... – Брюс стал вдруг каким-то слишком естественным, каким на экране его еще никто не видел. – Ты знаешь... Как человек, ты во многом лучше других...
Миша тихонько усмехнулся, показывая, что не верит этому.
- Это правда, - продолжал Брюс. – Это видно с первого взгляда. Это видно по твоим глазам, по твоей манере говорить... Я тебе скажу правду: в чем-то ты даже лучше меня... – он слегонца толкнул Мишу локтем.
Миша по-свойски улыбнулся.
- Это возможно?
Брюс на секунду задумался.
- Давай кто вперед до буйка, - он начал снимать пиджак.
- Вы серьезно?
- Вполне. Давай, парень. До буйка и назад. Покажи на что ты способен.
Миша неуверенно стянул футболку.
- Вы будете поддаваться...
- Майкл, я - звезда. Ты считаешь, что я могу позволить тебе меня выиграть?
Миша, улыбаясь, прищурил глаз.
- Ну ладно. Потом пеняйте на себя, - он снял джинсы.
- Готов?
- Может позвать кого-нибудь? Как свидетелей? – предложил Миша.
- Не думаю, что это хорошая идея, - ответил Брюс. – Вдруг ты выиграешь? - он улыбнулся. – На счет три. Раз... два... три!
Они сиганули как раз в тот момент, когда из дома вывалил народ, заметив что-то странное.
Миша вынырнул первым. Плавать он умел хорошо, но Брюс вынырнул почти на метр дальше.
- Ой! Смотрите! – Брюс Уиллис с Мишей соревнуются! – завопила Алиса.
Все сбежались посмотреть.
Уже на буйке Миша взял лидерство. Назад он плыл напрочь измотанный, но одержимый мыслью о победе. Он все думал – поддается ли Брюс или нет. А если нет – не поддаться ли ему самому – все-таки народ собрался, смотрят. Но он, почему-то, отогнал эту мысль.
С пирса доносились оживленные голоса. Большинство кричали «Миша», но кто-то все же был на стороне Брюса.
Наконец, Миша доплыл до условного финиша и стал восстанавливать напрочь сбившееся дыхание. Через мгновение его догнал Уиллис. Все хлопали, что-то кричали.
- Он поддавался! – крикнул Миша.
- Нет, - сказал Брюс, положив руку ему на плечо.
- Правда?
- Я старался изо всех сил.
Миша перестал улыбаться.
- Я сожалею, что... – он кивнул в сторону стоящей на пирсе толпы.
- Это не страшно. Я проиграл в честном бою хорошему человеку, мне нечего стыдиться. – Брюс вытер капли воды, что стекали со лба. – Видишь, Майкл? Уже только в этом ты лучше меня... Во многом ты лучше других. Не только в физическом или умственном плане. Ты лучше других как человек. А это качество не наработаешь в спортзале... Я горжусь тобой... – добавил он.
Миша не знал что на это ответить, поэтому просто покачал головой.
- Спасибо, Мистер Уиллис.
- Ладно, надо вылезать. А то можно заболеть... – Брюс протянул руку и его тут же схватили, потянули, бережно достали из воды, накинули полотенце, всунули в руки кружку чая.
Затем руку подал Миша. Его тоже взяли десятки рук и среди них он, вдруг, почувствовал какие-то особо приятные, особо желанные... Он поднял глаза выше и увидел Свету...
Какое-то время они просто смотрели друг на друга, не говоря ни слова, пока Мишу обтирали полотенцем, что-то говорили. Наконец, когда Уиллсон саморучно вручил ему, словно приз «Грэмми», чашку горячего чая, Миша сказал:
- Ты как здесь...
- Не ждал?
Миша вдруг обратил внимание на стоящего в пяти шагах Траволту. Тот подмигнул.
- Ага... Это он, да? – парень слегка улыбнулся.
- Так ты не рад меня видеть? – спросила Света.
Народ разбежался по своим делам и на пирсе остались только они вдвоем. Миша подошел к ней и обнял.
- Ты даже представить себе не можешь насколько я рад тебя видеть... Я вдруг понял, что ты и есть смысл моей жизни... – ему надоело распускать нюни, но слезы полились сами собой. Все-таки жизнь приобретает реальную ценность, когда она висит на волоске.
- Как же так случилось, Миш?... – Света тоже плакала.
- Тсс тсс, не будем об этом... Как Джон нашел тебя? – Миша, наконец, отлепился от нее и стал одеваться.
- Я сначала не хотела ехать, - Света улыбнулась. – Был этот... переводчик, как его...
- Алекс.
- Ну да, не важно. Сказал, что знает где ты и хочет сделать тебе сюрприз.
- Так где они тебя нашли?
- Да в больнице, конечно, где еще?.. На дежурстве... А я ж его в первый раз вижу: тип какой-то, одет по-странному. Короче, я не согласилась. А потом он пошел к машине и от-туда – представляешь – Траволта выходит... Я – ха - повспоминала, не пила ли чего сегодня? Может, в процедурной когда завтракала, что-то перепутала...
- Миха! – крикнул Леша. – Давайте сюда!
- Ладно, ясно, - сказал Миша. – Это очень здорово что ты приехала. Теперь вечер можно считать идеальным.
Они зашли в дом. В центре, естественно, были Брюс и Джон. Робин тоже был там, но он стоял немного в стороне, словно причисляя себя к обычным гостям. Траволта что-то увлеченно рассказывал, поднимая вокруг себя дикий хохот. Те, кто плохо владел английским, собрались вокруг Алекса и тот, с трудом сдерживая смех, переводил на русский.
- Ну вот и он, - сказал Джон. – Сечас мы бы хотели сказать несколько слов по тому печальному поводу, что собрал нас сегодня здесь. Дайте мне бокал... – Откуда-то мгновенно появилась рука с фужером. – Спасибо... Майкл... – Джон засунул руку в карман и на секунду задумался. – Сегодня никто не поднимет бокал за твое здоровье, старик... Никто не знает – судьба ли это или Богу ты понадобился раньше срока... Но сегодня твоя мечта осуществилась, а уже хотя бы это означает, что оставшиеся позади дни прожиты не зря... Не думай о плохом. Только Богу ведомо сколько еще дней ты будешь видеть солнце и звезды... Проживи за эти дни всю жизнь. Возьми от мира все. Люби. Радуйся этому небу, этим людям – своим друзьям, дыши этим чудесным воздухом. И помни, что все мы рано или поздно уйдем в мир иной. Там и встретимся... Брюс...
Брюс тоже поднял бокал.
- Майкл... Пусть тебя не пугает безвыходность... Я знаю – тебе страшно... Нам всем страшно при мысли о смерти... Но настанет миг, когда ты перестанешь бояться. Это будет миг, когда ты поймешь, что ты прожил счастливую жизнь, ибо это так – я знаю, - Брюс бросил взгляд на Людмилу Васильевну. – Жизнь – это только одна из стадий бытия, одна его ступень. Да, ее нужно ценить, но до сих пор никто не знает по какой таблице нам отмеряют сроки. Ты молодец, Майкл. За свою короткую жизнь ты сделал больше, чем многие твои сверстники. Твоя мать, твоя сестра, твои друзья гордятся тобой. И мы тоже, Майкл... – Брюс кивнул Робину. Нехватало только аплодисментов.
- Все это напоминает мне некоторые сцены из фильмов, где я снимался, - начал он. – Но сегодня я не играю роль. Сегодня я скажу от своего сердца, Миша... – Робин переступил с ноги на ногу и сделал глубокий вдох. Он был первым и единственным иностранцем, кто произнес его имя по-русски. – Жизнь, смерть... К сожалению не мы часто распоряжаемся своими судьбами... Но я не хочу сейчас говорить так... так, словно кто-нибудь уже умер... Миша... я уверен, что ты подарил много замечательных моментов своим родителям. Вообще людям... Сколько хороших поступков ты совершил... И я уверен что еще совершишь... Именно этим мы оставляем след в истории... Своими хорошими поступками... – Робин сделал небольшую паузу.
Миша слушал. Его глаза были сухими. Ссейчас ему совсем не было себя жалко. Он слышал эту успокаиваюшую речь и понимал, что все, о чем они говорят – правда. А правда освобождает.
– Каждый день кто-нибудь умирает... – продолжал Робин. - Но, видимо, Бог захотел чтобы мы появились именно в твоей судьбе, Миша, - тут он как-то заговорщически улыбнулся Джону и Брюсу. – И чтобы скрасить тебе... «финишную прямую», мы решили исполнить любое твое желание.
- Ооо!... – послышались голоса.
- Кроме того, если ты захочешь, ты можешь поехать с нами в США и окунуться в жизнь Голливуда. Я поднимаю бокал за тебя...
Все с шумом чокнулись и осушили бокалы. Миша сделал пару небольших глотков.
- Так что ты скажешь на это? – спросил Брюс.
Теперь все ждали – что же Миша пожелает.
- Я... Вы знаете – я мечтал сняться с вами в одном фильме, но... не известно... когда это случиться, а я не люблю незаконченную работу.
- Это отличная идея, - сказал Траволта. – Мы можем снять короткометражный фильм. Почему бы и нет?
Тут Миша увидел, как Уиллис незаметно кивнул одному их своих людей. Тот достал из кармана телефон, набрал номер и что-то коротко сказал. Буквально через полминуты входная дверь слетела с петель и в зал забежали вооруженные люди в черных масках:
- Всем лежать!!! На пол!!! Лицом в низ!!!
Миша тихонько мотнул пару раз головой – это было не более чем частицей его фантазии. «Надо меньше смотреть американских фильмов, подумал он. Перехожу на мексиканские сериалы».
- Так что ты на это скажешь? – спросил Робин.
- Мне нужно подумать, - ответил Миша.
- Отлично. Внимание всем! Сейчас я прошу всех выйти на свежий воздух. Мы приготовили вам небольшой сюрприз!
Народ вывалил на внутренний дворик. Кто-то уже развесил разноцветные фанарики и разжег в мангале костер. Квакали лягушки, придавая вечеру какой-то особый оттенок.
- Чем порадуете нас? – спросила Юля.
- А вы посмотрите сами, - улыбаясь ответил Брюс, показывая в сторону города.
В этот самый миг раздался хлопок и в синем небе расцвел яркий огненный шар. Затем еще один и еще. От восторга все пооткрывали рты. Света прижалась к Мише.
- Это в честь тебя, представляешь? – сказала она.
Тут огни стали выстраиваться в каком-то порядке и через секунду в небе повисло слово «MICHAEL».
- Оооо!... – послышалось снова.
- Миха! Ну ты и везунчик! – крикнул Леша.
- Не думаю, - тихо ответил Миша.
- Не переживай, - сказала Света. – Я буду с тобой...
Миша посмотрел ей в глаза, затем в небо, затем снова в глаза и прижался к ее губам своими.
«Как в американском фильме», подумал он. «Хэппи энд...»
* * *
Через день Миша со Светой уехали в Голливуд и провели там замечательную неделю. Сниматься в фильме он отказался и вернулся на Родину, где и умер от рака легких восьмого июля 2006 года.