Дом отдыха "Нарочь", Беларусь, 1992.
- Хорошо, поплыли.
Она здорово плавает.
Мы знакомы с ней уже неделю, но ни разу продолжительно не разговаривали. Мы встречаемся только здесь на пляже, точнее в воде. Почему-то всегда норовим отплыть подальше от остальных.
Кажется, её зовут Диана. Дa, точно, Диана, она называла мне своё имя в первый день нашего знакомства.
Сегодня она предложила поплыть на остров, далековато, километра полтора.
Она первая добралась до берега и улеглась спиной на горячий песок, ноги продолжали оставаться в воде. Я нырнул, не доплывая до берега, и вынырнул точно меж её ног, уткнувшись лицом в розовые трусики её купальника. Я оперся локтями о песок, таким образом обняв её ноги, что у неё не осталось никакой возможности сдвинутся с места, не попросив меня прежде отпустить её.
Она села, опершись руками сзади и внимательно посмотрела на меня.
Мне было удобно вот так лежать в воде меж её ног, к тому же впервые предоставилась возможность рассмотреть её.
Длинные каштановые волосы свисали в форме сосулек, смуглая, покрытая гусиным испугом кожа, заметные только вблизи, почти бесцветные, крохотные волосики по всему телу стоятли на ней дыбом. Aбсолютно зелёные глаза, в которых резвились бесенята, губы, посиневшие от холодной воды, ровным бантиком, слегка приоткрыты, ослепительно белые зубы. Сквозь розовый купальник отчётливо выделялись соски.
Она была прекрасна.
Тем временем она тоже продолжала внимательно смотреть на меня и вдруг первая прервала молчание:
- Ничего не будет.
Я приподнял брови, молча вопрошая: - что ты имеешь в виду?
- Я тоже тебя хочу, но ничего не будет.
Я улыбнулся.
- Понимаешь, у меня такое воспитание от бабушки, с малых лет. Уроки, английская школа, балетная школа, потом фортепиано... Ничего не будет, ладно?!
- А плаванье? - спросил я.
- Какое плаванье?
- Ну, плаваешь здорово.
- А, ты об этом, плавать просто люблю.
- Сколько тебе лет?
- 17, а тебе?
- 23.
Она задумалась, устремив на меня свои глаза-изумруды. Наверное, именно в этом возрасте кажется что между семнадцатью и двадцатитремя лежит целая пропасть.
Она была действительно чертовски сексуальна, и я спросил:
- А почему ты решила, что я тебя хочу?
Она продолжала смотреть на меня в упор.
- Ещё никто и никогда не был со мной так близко..., точнее был, но не так.
Она стряхнула песок с рук и протянула пальцы к моемы лицу, пытаясь дотронулась до трехдневной щетины на моих щеках, и тут же одернула руки уколовшись о короткие твердые волосы на моей физиономиии.
- Знаешь, поплыли обратно,- сказал я, а про себя подумал: ещё пару минут такого разговора и всё закончится именно так, как ты предсказываешь, и никакая даже самая строгая бабушка не поможет.
Она продолжала смотреть на меня в упор ещё несколько секунд, бесенята в её глазах резвились неистово, потом попятилась назад, освободив свои ноги из-под налегающего на них моего тела, встала и бегом бросилась в воду, быстро поплыла в направлении общественного пляжа. Я повернулся и последовал за ней. Догонять её не хотелось. Хриплый голос Цоя разрывал динамики чьего-то магнитафона на берегу:
О-о-о-э, но это не любовь.
О-о-о-э ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла...
* * *
Она подошла вечером на дискотеке.
На ней было обтягивающее платье болотного цвета на брeтельках.
За руку она держала какого-то парня лет 18-и. Парень, похоже был культуристом, невысокого роста и очень широкоплечий. И без того короткий рукав его сорочки закатан, обнажая огромный бицепс.
- Познакомся, это Эдик,... это Виталик.
Я протянул руку - Виталий.
- Эдик.
Парень улыбнулся улыбочкой Джеимса Бонда.
И где она нашла такого красавчика, подумал я.
Воцарилась пауза.
- Ладно, мы пошли танцевать,- прервала её Диана.
- Только много не целуйтесь, а то бабушка будет беспокоится,- съязвил я.
- Не волнуйся, всё будет в порядке.- ответила Диана и потянула Эдика за руку.
***
Я стоял у двери автобуса и докуривал сигарету перед дорогой домой. Было грустно, последний день лета, конец отпуска.
Она неожиданно нарисовалась среди группы отезжающих.
Пестрая маечка, шoрты, бандана на волосах.
Подошла совсем близко, почти вплотную её и моё лицо.
Молчание.
Она всегда прерывала молчание первая
- Телефон запишешь?
Не позвонит, подумал я и спросил, - ручка есть?
- Ручка есть, нет бумаги, запиши у меня на руке, она протянула ручку и руку. - Нет, знаешь, на руке сотрётся, запиши мне на лбу, я посмотрю в зеркало и вспомню, что нужно переписать в записную книжку.
Я взял ручку из её рук, она приблизилась совсем близко, я чувствовал губами её дыхание, запах её волос. Я хотел поцеловать её, но вместо этого записал у неё на лбу мой домашний телефон.
Ещё несколько секунд мы стояли вот так, потом она взяла ручку из моих рук и натянула бандану, придерживающюю её волосы на лоб.
- Пока,- сказала она.
Я попытался сказать ещё что-то, пошутить о телефонной книжке на лбу, но она уже не слушала, она ушла.
Сан-Франциско, США, 2006.
На выходе из супермаркета я, по непонятной причине, задержал свой взгляд на женщине в тёмнозелёном плаще. Она стояла полубоком ко мне возле банкомата. Что-то знакомое в её внешности. Или нет, показалось, я уже почти отвернулся, чтобы продолжить к машине, и вдруг она обернулась. Наши взгляды встретились:
-Ви-та-лик?!
-Ди-а-на?!
В воздухе повисла немая пауза, мы пристaльно смотрели друг другу в лицо.
Её волосы, намного короче чем раньше, oкрашены в непонятнo-буро-красный цвет. Глаза всё те же зелёные, но совсем не яркие, более бутылочнозелёного цвета, бесенята их покинули, те же, слегка посиневшие, ровным бантиком губы преоткрыты, ослепительно белые зубы, но улыбка не такая ясная как раньше, её портят морщины возле подбородка.
Мне зaхотелось попросить её снять плащ и увидеть под ним розовый купальник и кожу, покрытую гусиным испугом.
Она первая не выдержала:
- Ты совсем не изменился.
Она лгала, я плюс 10 кг как минимум с тех времён.
Я улыбнулcя, - Ты тоже.
- По прежнeму не бреешься.
Она подняла руки и мне показалось, попыталась дотронутся до щетины на моём лице, но вместо этого она описала ими круг в воздухе.
- Как у тебя сложилось? муж, дети?
-Муж, ребёнок один - дочка.
-Эдик?
-Да Эдик, -она улыбнулась,- но не тот, другой.
Снова повисла пауза.
Она ничего не спрашивала обо мне, наверное ей было не интересно знать о жизни 38-и летнего малознакомого мужчины.
- Ладно, Виталик, я тороплюсь, надо успеть сделать шапинг, сегодня ещё на работу.
Она повернулась, чтобы войти в супер и вдруг оглянулась и сказала:
-А я до сих пор помню твой телефон: 57-12-56.
-Хорошо, звони,- съязвил я.
Она ушла неожиданно быстро, исчезла за полками с продуктами.
Я хотел спросить, где её можно найти, телефон, адрес, но вместо этого крикнул ей в след - привет бабушке
Она уже не слышала, она торопилась, она - просто обычная рядовая американка, работа, магазины, дом, муж, дочь, у которой уроки, потом балетная школа, фортепиано и т.д.
А может просто не хотела оставлять никаких координат. Тогда, в "Нарочи", было время для обмена телефонами, это прошло.
Прошло, как и многое другое за последние 15 лет. И случайно встреченные на улице мамаши с лицами, похожими на кого-то из прошлого, навсегда останутся нетронутыми Дианами, очаровательными Наташами, трогательными Виками, святыми Маринами ...
Я сел за руль Тойоты и завёл двигатель.
Из динамиков донесся голос Тома Веитса:
The girls around here all look like Cadillac’s
No one likes a stranger here
I'd come home but I'm afraid that you won't take me back
But I’d trade off everything just to have you near…