-Магазин закрыт на ревизию!- крикнул маленький мелкий человечище в смольном костюме, больше похожий на таракана-таракана-тараканище, а не на охранника супермаркета, который именно сегодня решил не работать 24 часа в сутки. Закон подлости, как говорится, но в этот раз не такой уж жестокий, подлый и противный, так как мужчинка-таракан удосужился объяснить, в чем же все-таки обстояло дело, неряшливо теребя табличку «ЗАКРЫТО» на двери. «К нам едет ревизор!» хотелось кричать от досады, вот «блин» то, хотя нет «оладушек», такой толстый и ленивый, как Обломов, хотя это совсем из другой оперы, ведь так?
Убедившись, что маркет, который «супер», так и останется на ревизии, мы дружно постучали каблучками в сторону ближайшего спец. магазина для алконавтов под названием КИОСК (что-то в этом названии есть японское). 2 часа ночи, человечки, это Вам не «баклажаны» на заборах рисовать. Девушки, разодетые как инь-янь (в нашем случае красный и цвет детской неожиданности в цветочек и что-то тигрово дикое, ну и конечно, каблуки- это зрелище не для слабонервных.
-Я ненавижу каблуки!- говорит моя верная спутница, но пересохшее горло вело, несло прямо-таки нас на крыльях «сушняка» в маленький магазин теремок, больше похожий на газовую камеру времен Эйхмана и вялая тетка внутри той камеры, тьфу, магазина, будто обнюхавшись нафталина или же съев волшебных грибов мухоморов, была сильно вялая и походила больше на пьяного мотылька или моль под кайфом какого-то особого эфирчика.
Дошли, или лучше сказать доползли. Но не тут-то было. Нас опередил средних лет мужик-жужик вонючка или наоборот, хотя скорее всего он походил на клеща с золотой цепью типа «я новый клещ, типа YO» с толстенными руками-сардельками. Не мужик а ходячий хот дог. «Вот такому в руки попадешься - мало не покажется», подумала я…вслух. Через решетку он медленно протянул мутанту-мотыльку десятитысячную купюру, беспрекословно утверждая, что он сам их (деньги) рисовал и в этом тетка-мотылек не должна сомневаться. В ответ же она растеряно растянула улыбку, наверняка, думая про себя-«врет или не врет, гад такой?» Но это было неподходящее время играть в ромашку. Пока мужик растяжно требовал то одно, то другое, мы с моей спутницей молча гордились тем , что минут 20 назад покинули тусовку пчелиных улей, состоявшей из потерянных душ, среди которых мы были почти мертвые, но все-таки еще живые. Мы пребывали в состоянии «недогона», наши чувства были перемешены, вроде милк шэйка с ванильным или же шоколадным вкусом, горчит, но вкусно пахнет. Где-то в глубине души каждая из нас думала о том потерянном, оставленном позади времени, за которое мы хватались памятью, измученной болью и пустотой. Каблуки же наши вызывали острую боль при каждом шаге, возвращая нас в реальность, а голоса мужика-вонючки, аля клеща, и девушки-мотылька выбывали какие-то непонятные, но тревожно знакомые такты обыденности в пока заполненных уголках души, еще не опустошенных островах.
Закончив процедуру переписи населения товаров в газовой камере, клещ медленно поглядел, можно сказать небрежно бросил взгляд на вырядившихся дам (кем мы и являемся), и пошел прочь, дабы поглотить то, что он только что с таким трудом прикупил, как мне показалось, для какой-то счастливой клещихи, или же ночной бабочки. 2 часа ночи, понимаете ли, алкоголь и закусочка, праздники на улице, а будни с женой.
Мысли явно в негативе, цветной принтер умер, все затекло черным мазутом и в глазах помутнело, сердце отяжелело. Пришла в себя я вскоре, как увидела, что спутница моя с кокетливой нежностью попросила госпожу мотылиху выдать нам две Колы-лайтс. Не то, что бы мы на диете, просто привычка какая то все легкое брать, травится хочется, но только без сахара, и так я слишком сладкая, всех вапиров-комаров привлекаю. Неожиданно мой усталый взгляд упал на подмигивающий мне светофор (решил со мной пофлиртовать, наверное), больше похожий на одноглазого циклопа (постойте-ка, циклоп ведь и так одноглазый?) с разноцветным глазом как зрелый-полузрелый-незрелый помидор удивительно круглой, цифровой формы. Цвет глаза менялся, и менялось моё состояние внутри, где-то между моих грудей третьего размера 21 граммов моих хотели выскочить из глаз слезами, ведь за ними вроде бы прячется душа в конец задушенная, задавленная, прогнившая? Вспомнились лица пчел, они навсегда отпечатались в моей памяти, казалось мёд их был ядом замедленного действия, от которого они страдали сами, будучи пораженными им давным давно. Эти люди поставили образные Стены, позади которых они совсем не защищены, а наоборот уязвимы. Притворство, ох, как это лирично наступает мне на глаза, ослепляя. Среди этих мыслей догорала искра и своего недавнего человека-комара в «цилиндре». Да, да, именно, в «цилиндре». А я готова была аккомпанировать ему и присоединится к нему в цилиндровое плавание, для избавления его из своих же сетей. Увы…Он оказался счастливым узником в своей тюрьме… Все кончается в жизни, не успев начаться. Конец является частью начала. Парадокс, ирония, несправедливость.
Вдруг перед глазами представилась абсолютно абсурдная сцена:
Я муха (по-видимому, Цокотуха) заточена в паутине комариных страхов, а паук, символизирующий общественные мнения, сидит в сторонке, дожидаясь, когда добыча и ее крылья обмеркнут, а комар сидит на той же скамье запасных и хихикает, вместо того, чтобы спасать муху как по сценарию той самоварной истории. Помните ведь? Хэппи энд из дэд.
Сейчас он казался мне богомолом, таким бесцветным и прозрачным, так он ведь ещё питается мухами, то есть такими как я, опустошая изнутри. Пустота одолевала. Тут, спутница моя протянула мне кристальный пакет с жидкостью, колой и Сарыагашем на всякий случай, я же в свою очередь проснулась, пробудилась, будто ото сна. Наступая на бугроватый асфальт, будто множество раскрытых одновременно зонтиков, похожих на возбудившиеся соски, вбивались в подошву открытых туфель.
-Я ненавижу каблуки,- в который раз воскликнула спутница и её слова раздались эхом по темной, обреченной во мрак, опустошенной как я, улице. Я же, подняв глаза, посмотрела в сторону мистической алее и вздохнула, прошептав 3 волшебных слова: «Я люблю богомолов…»