***
- Черт возьми, опять! Сколько их там?
Сердитый крик приемщицы вылетел в распахнувшиеся двери. Малыш, с круглыми от восторга глазами, застыл у двери.
(А чего это тетя сердится, она же еще ничего не знает о нас... Надеюсь это не из-за меня. Может не надо было так влетать...). Восторг в его глазах сменился страхом, а они так и остались круглыми...
Следом за ним вошла перевозчица и крикнула в ответ:
- Девятнадцать штук. Все собраны по полному комплекту.
- Девятнадцать... Нет чтобы двадцать привезти. Считать же не удобно. А инструкции на всех имеются?
- Да, конечно. Кого же сейчас без инструкции повезут? Я же говорю - полный комплект.
- Полный да без одного... А это что еще за...?
Малыш тем временем опомнился и помчался по огромному холу, изображая рев мотора, словно был на гоночном авто.
- Почему оно на взводе? Вы привозите их десятками. Если все начнут так носиться, мне что, их отлавливать? Я вам тут не девочка на побегушках. Ловите сами. И в загон отведите. Я пока займусь разгрузкой остальных.
Приемщица вышла на улицу. А перевозчица, молодая девушка, ей только-только двадцать стукнуло, тяжело вздохнув, пошла за малышом.
- Петр, иди ко мне, пожалуйста - сказала она, нарочно строгим тоном, чтобы малыш понял, что сейчас не до шуток.
Он сделал крутой разворот, завизжав шинами, и помчался назад. Остановившись рядом с ней, он еще немного поурчал мотором и заглох. Она, улыбаясь, смотрела на него.
- Петрик, мне так не хочется с тобой расставаться, но ничего не могу поделать. Правила. Ты останешься здесь на время. Обещай, что будешь вести себя хорошо.
- Да, тетя Света. А потом ты меня заберешь обратно? - полутора годовалый малыш, говорил чисто, не каверкая слов.
- Нет, Петрик, - в ее серых глазах глубокая грусть повисла слезами - у меня нет возможности забрать тебя к себе. (Может быть, когда ты вырастешь, ты найдешь меня...) Здесь тебя определят в группу, где ты будешь воспитываться и учиться. Тебя будут учить разным интересным вещам. Расскажут обо всем, о чем бы ты не спросил. Ты самый умный Петрик, тебя будут любить.
- Но я не хочу здесь оставаться... Я хочу быть с тобой. Почему ты меня оставляешь?..
- Я же тебе обьясняла. В этой жизни нет того, что ты хочешь. Но есть правила. Нужно поступать так, как они говорят.
- Дурацкие правила. Нужно их переделать. Давай напишем другие, чтобы было все так, как мы хотим.
Она присела рядом с ним на корточки и прижала его к себе.
**
Каждую ночь, сколько себя помнит, он видит один и тот же сон. Но сон не страшный, просто строгий, тяжелый.
Он видит себя маленьким. Ему чуть больше года. Он стоит посреди огромного зала с паркетным полом. Там полусумрачно. Но смутно он помнит, что там было очень солнечно в тот день. Рядом с ним сидит красивая женщина. Самая красивая из всех, каких он видел, даже в журналах и по телевизору. Она обнимает его и говорит каждый раз одни и те же слова:
- Ты очень умный. Ты должен запомнить мои слова сейчас, если действительно хочешь переписать правила. Это не под силу обычному человеку. Представь, что было бы, если бы каждый по своим прихотям менял правила. Это происходило бы каждую минуту. В мире был бы хаос, война. Этого нельзя допускать. Пока все живут по правилам, человечество способно жить и развиваться.
Но есть люди, которые пишут эти правила. Они могут придумывать новые или менять старые. Но для этого они должны очень много знать, чтобы не сделать в мире путаницы и несправедливости. Они учатся тридцать лет без перерыва, чтобы потом писать правила. Но не каждый желающий может занять это место. Здесь, в этих стенах, выбирают особенных людей, способных учится, способных мыслить, лучше других.
Ты лучший, Петрик. Ты будешь избран. Но для этого тебе надо вести себя хорошо, по правилам. Помнишь, я обьясняла тебе как нужно себя вести на людях. Вот эти самые правила и пригодятся тебе здесь. Ты постоянно будешь на людях. Чем лучше ты будешь себя вести, тем скорее тебя заметят. Тебя будут любить больше других, тебя будут готовить к тому, чтобы в будущем ты смог писать правила. Ты понял меня, Петр?
- Я не хочу быть лучшим... я хочу быть с тобой - слезы катились из глаз крупными каплями, она стирала слезы с щек рукой. Со своих и с его щек. Она наклонялась, чтобы поцеловать его...
Тут он просыпался. Что-то резкое и неприятное каждый раз выкидывало его из сна на одном и том же месте.
Уже пятнадцать лет он видит один и тот же сон. Он пытается вспомнить, что же такого случилось потом, что он просыпается в ужасе. Это детский наивный страх, страх перед неизсвестной силой.
Организм работает как часы. Он просыпается ровно в пять-ноль-пять и уже не может уснуть. Подъем в шесть часов. За этот лишний час он делает дополнительную зарядку, к той, что бывает на улице, перед завтраком. Так же он успевает почитать книги, которые берет в билблиотеке для себя. Не те, что положено читать по учебе, а те, которые интересны ему. Он изучает индийскую йогу. Утреннего времени хватает, чтобы попрактиковать асаны, пока его никто не видит.
Эти книги хоть и лежат в библиотеке, но не одобряются Главными. Если кто-нибудь их просто читает, это не возбраняется, так как широкий кругозор считается полезным. Но практиковать иностранные методики запрещено. Правила строги ко всему иностранному.
Хорошо, что комната у него отдельная от остальных. Его поставили в ряд лучших учеников и таким образом наградили за старание в учебе и прилежность в поведении. Отдельных комнат всего пять. Есть еще пять комнат на два человека, и пять - на четыре. Все остальные живут в общей спальне. Всего сто человек. Все одного возраста и все - мальчики. Кроме них, в этом здании живут сто двадцать учителей и пятдесят обслуживающих. Пятеро Главных живут в отдельных домах, но часто приезжают сюда, присматриваются к детям, выбирают лучших.