IX
В тот вечер мы с ней здорово набрались. Она была настолько любезна, что позволила проводить себя до дома. Так я и узнал, где она живет. Оказалось на так далеко от меня, всего несколько автобусных остановок – минут пятнадцать езды. У подъезда она со мной попрощалась вполне теплым и дружеским поцелуем. Я ответил таким же, и мы попрощались, договорившись созвониться завтра.
Все детали утра совпадали с предыдущими утрами в точности. Я позвонил шефу и спросил о финансировании моей дороги до нового места работы. Шеф сказал, что смог договориться только о шестидесяти процентной выплате. Я поблагодарил контору за столь широкий жест и попросил его связаться с администрацией кафе, чтобы меня взяли туда работать, и взяли наверняка. Он обещал уладить это и попросил перезвонить минут через двадцать. Через двадцать минут я перезвонил и шеф сказал, что, хотя на администрацию кафе пришлось немного нажать, она согласилась взять меня на работу с удовольствием, а так же спросил, что у меня новенького. Я ответил, что всего слишком много, чтобы по телефону говорить. Шеф сказал, чтобы я начинал готовить отчет о проделанном. Я, скрепя сердце, согласился, хотя писать отчет мне абсолютно не хотелось, поскольку я, во-первых, не люблю писанину, а во-вторых – не знаю, что писать.
Стоило мне только расстаться с шефом по телефону, как он зазвонил вновь.
-Доброе утро, один из лучших следователей в моей жизни, - произнес Анин голос с
мягкой иронией.
-Привет, привет, только собирался тебе позвонить.
-Как дела? Чем займемся сегодня? – сыпала она вопросами. Вроде вчерашний инцидент на ней никак не сказался.
-Я предложил бы поехать по оставшимся двум адресам. Посмотрим, что можно выцепить там, - на деле, я хотел ответить на вопрос «Чем…?» несколько иначе. Во всяком случае, это пришло мне в голову первым.
-Хорошая мысль, - одобрила она, - как встретимся?
-Я заеду за тобой. Скажи, какой этаж и квартира.
-Лучше позвони мне снизу, - она не поддавалась на уговоры! Ну да ладно.
-Ну… хорошо, если ты считаешь, что так будет удобней, - после, всего лишь, секундной заминки ответил я. Черт! Эта девочка меня будоражила. Но, будоражила как то не так, как обычно это со мной происходило.
Я по быстрому оделся и полетел на встречу с ней. Скорость моего полета была невелика и равнялась скорости движения автобуса, так что летел я минут пятнадцать. Я вышел из автобуса, подошел к ее дому и набрал ее телефон на своем мобильном. Она сразу сняла трубку (вот, что значит не в сумочке), и сказала, что выходит через пять минут. Через одиннадцать – я уже целовал ее при встрече, сжимая в своих объятиях. И она с удовольствием отвечала на мои поцелуи, сея в моем сердце надежду на то, что, может быть, я перестану быть один в подлунном мире.
Наконец, всласть нацеловавшись и, таким образом, выразив радость от встречи, друг другу, мы двинулись по первому адресу. Это место было дальше, чем вчерашнее, так что нам пришлось проехать почти весь город на автобусе, чтобы засвидетельствовать почтение Петровичу, или Александрову Николаю Петровичу, шоферу бригады труповозов. Пятиэтажный дом из серых панелей был почти таким же, как и дом несчастного Сереги. Мы поднялись на второй этаж и позвонили. В этот раз нам никто не открыл. Я даже начал скучать без какой-нибудь не менее, чем мама Сереги, живописной дамы в роли дворецкого. Я позвонил еще раз, и еще – ничего. Затем я постучал - с тем же результатом. На стук открылась соседская дверь. Из приоткрытого проема на нас смотрела весьма престарелая соседка Петровича.
-Здравствуйте, - вежливо поздоровался я, - а вы не знаете, как нам найти Николая Петровича?
-А, вы ему кто будете? – громко шамкая, проговорила старуха. Наверное слух ее от возраста пострадал.
-Мы с его старой работы. С той, с которой он уволился, - я стал говорить громче.
-А раз уволился, то, о чем говорить-то? – проявила упорство бабушка.
-Нам хотелось обсудить с ним причины его увольнения и предложить снова место у нас. Нас начальство просило поговорить, вы же знаете, как шоферы то хорошие сейчас, - как и вчера, неожиданно вступила в разговор Аня.
-Работу ему, что ль предложить хотели? – поняла бабушка.
-Совершенно верно.
-Поздно вы пришли, - приоткрыла бабка дверь пошире, - помер он позавчера.
-Да?! – вырвалось у меня, пожалуй чересчур импульсивно, - Как помер? – я постарался изобразить на лице скорбь, по поводу утраты мнимого коллеги.
-Как уволился, все пил. Я ему, иной раз, хлебушка и поесть еще чего, приносила. А потом стучу ему как то домой, а он не отпирает. А я то знаю, что он дома. Ну, позвонила, постучала. И на следующий день тоже, а потом милицию и вызвала. Пришли они, значит, дверь взломали, а в квартире никого. Только, когда обыскали все, в шкафу его нашли. Повесился он там. Я глянула, батюшки, а он страшный такой, синий весь, раздутый. Говорили, несколько дней провисел, уже и пахло от него. А чего, жара то какая.
-А почему он повесился, как вы думаете? – спросил я.
-А, Бог его знает! Повесился и все, - и добавила с сомнением в голосе, - Пил потому что.
-Может, чего-нибудь странное видели, слышали? А то странно это как-то, -
заинтересованно спросила Аня.
-Да вроде, как обычно – жил да помер. Родственников у него… Хотя, подождите-ко. Как нашли его, понятно, народу набралась толпа. И, смотрю, впереди всех девчушка такая, лет пяти, в платьишке розовом стоит и все смотрит на него, а глаза, вишь ты, чернющие, как ночь. Я таких отродясь не видела. Думаю, кто такая. Может, думаю, родственница его? Потом вспомнила. Родственников у него не было. Спросила, может, кто в подъезде знает, так нет, никто. Приблудная какая то, пришла на удавленного посмотреть. А так, ничего странного, - закончила она монолог.
-Спасибо вам за то, что сообщили о его смерти. Мы то и не знали, - вдохновенно врал,скорбящий в моем лице, коллега, - Жаль, хороший был человек.
-Да, - ответила бабка, - тихий был, не шумел, не буянил. Пил себе и пил в тихую.
-Ну, до свидания.
-А, и тебе счастливо, - дверь закрылась, и я услышал звон ключей изнутри. Этот звон напомнил мне о друге в дурдоме. Надо его навестить. Мы стали спускаться по лестнице, когда я, как всегда, когда выхожу, закурил.
-Ты много куришь, - заметила мне Аня.
-Да, много. Особенно по вечерам, когда остаешься один. К сожалению, нет никого, кто изменил бы это.
-Ты что, предлагаешь мне этим заняться, - смеясь, спросила она.
-А почему бы и нет? – в тон ей ответил я.
-Не-е-т. Это уж ты уволь!
-Это почему же?
-Ты себя в зеркало давно видел? – хихикнула она.
-Недавно. Я там красив, как Бог.
-Если тебе это кто-то сказал, то тебя обманули. Если ты сам так решил, то, пожалуй, скромность не ведущее у тебя качество.
-Так ведь не имей сто рублей, а имей наглую морду, - привел я в пример древнюю
народную мудрость.
-Не лучший принцип для жизни.
-Зато практичный, - не потерялся я.
-Да уж. И с этим человеком я целуюсь при встрече! Боже! – она всплеснула руками.
-Да. Целуешься с таким страшным мужчиной, на которого без слез не взглянешь. Наглым, уродливым, зато практичным.
-Мой Бог, у меня еще не было среди кавалеров смеси Франкенштейна и Скупого Рыцаря.
-Ну да ладно. А то я тоже начну критически высказываться в адрес присутствующих. Что ты думаешь по поводу судеб людей из бригады труповозов?
-Давай посмотрим, что у нас есть, - сразу переключилась она, - пойдем, найдем скамейку и все обсудим, - она отвела меня к скамейке, усадила и достала почти со дна сумочки блокнот. Под ним, кстати, я заметил мелькнувший мобильник, - Смотри, девочку ты видел возле места смерти своей жены, на улице после грузовика, во сне возле дурдома и, как тебе показалось, она мелькнула на улице.
-Ну да, так оно и есть, - она быстро черкала в блокноте то, что говорила, - Дальше. Судя по всему, она была в машине труповозки, когда перевозили трупы девочек.
-Потусторонних девочек, как ты заметила при осмотре.
-Да, потусторонних. И еще она была в доме повешенного шофера.
-Повесившегося шофера!
-В свете текущих событий, я бы так однозначно не утверждала.
-Ты что, хочешь сказать, что шофера повесили, а Серегу выкинули из окна?!
-Я же сказала, что этого нельзя утверждать однозначно. И не ори на меня!
-Да я и не ору, просто подобное предположение несколько неожиданно для меня. Я еще позавчера, а может и раньше, потерял нить расследования, и вообще большую часть нитей, которые связывали меня с реальностью. Так что я не ору. Извини.
-Тем не менее, в большинстве эпизодов этого дела фигурирует эта девочка. Зримо, или незримо.
-Ты хочешь сказать, что она всех переубивала? – я в глубине души допускал такую
возможность, но, с разумных позиций, это был полный бред.
-Нет. Это не она, но она связана со всеми трупами в этом деле. В том числе, и с
украденными, из морга.
-Я не удивлюсь, если она их и украла. Чтобы съесть, или сшить из их кожи себе платье, потому что ей надоело розовое, или чтобы…
-Послушай, еще немного в этом же стиле, и я подумаю, что твой внешний вид
соответствует внутреннему содержанию твоей головы.
-Которая, при всем своем отталкивающем виде, неплохо целуется, да?
-Если я целуюсь с тобой из жалости к убогим, то это не повод для тебя думать, что ты это делаешь неплохо. Я всегда сочувствовала идеям « Общества защиты животных » и, благодаря этому, целуясь с тобой, я не иду против себя.
-Я не буду развивать тему взаимоотношений с животными, а то ты обидишься, - нашапикировка послужила хорошей отдушиной в длинной цепи бесполезных размышлений.
-Итак, мы остановились на том, что девочка встречается рядом со всеми трупами. Но, объясни мне, почему ты так легко записала их всех в убитые?
-Я не говорила, что они убиты. Я просто это предположила.
-Ты говорила про потусторонность, найденных на обочинах дорог, тел. Ты сказала, что их здесь быть не должно. Так, ведь, и оказалось – они исчезли из морга. Но все они родились на этой земле, а не в межгалактическом вакууме, об этом говорят их свидетельства о рождении и наличие у них родителей. То есть речи о непорочном зачатии и клонировании быть не может. На работе они тоже со всеми ладили хорошо и странностей за ними не замечали. Следовательно, такое редкое в наши дни качество, как чуждость этой реальности, они приобрели в промежуток времени между уходом с работы накануне смерти и временем обнаружения тел.
-А ты соображаешь, - Аня ласково потрепала меня по щеке, - если так пойдет дальше, то мы с тобой заработаем главную милицейскую, а заодно, и Пулитцеровскую премии.
-Может, на этой оптимистической ноте мы отправимся по третьему адресу, а? –
предложил я, прервав ее саркастические ухаживания, - посмотрим, что еще случилось с труповозами.