Холодно.... липкий мутный свет вползал через окно. Он лип к обивке дивана и превращал золотом вышитых райских птиц в ободранных канареек. В комнате стоял терпкий дух старости. Его не возможно было уничтожить. Запах цеплялся за мебель, скалился коричневым оскалом протекших потолков, прятался в шкафы и категорически отказывался покидать так хорошо знакомые ему стены.
За окно было лучше не смотреть: там тоже был холод, обнаглевший от просторных площадей ветер и дождь, дождь, дождь.... тучи уже пол дня с завидным упорством тужились, стараясь выжать из себя настоящий апрельский ливень. Но получалось что-то жалкое и не убедительное. Сегодня у погоды была депрессия - и она этого не скрывала.
Курить хотелось мучительно, но денег не было и занять их было негде. Их вообще ни укого не было. Нет, у кого-то они как раз и были, и эти кто-то сбивались в стаи и улетали на юг в тепло и к солнцу. Иногда их стайки было отчетливо видно - они тянулись тихой поступью замшевых ботинок к Великому Вокзалу. Там их ждал один единственный, уцелевший после Бури, лайнер-круизер. Те, кто жили не далеко от вокзала, говорили, что в день отбытия лайнера, воздух на привокзальной площади наполнялся невероятными запахами. Иногда они даже узнавал некоторые из них. Там говорят, пахло кардамоном, ванилью, жасмином и кофе....
Кофе...его тоже уже давно не было. И запаха не было... ни какого. Вот разьве что сырость, усталость или старость иногда окутывали себя благовониями привокзальной площади. Они подходили к тебе мерной поступью кардамона, смотрели на тебя томными глазами ванили и возбуждали твоё депрессивно-маниакальное воображение утонченным ароматом кофе.
«Сигарету бы...» подумал он. Узлы и коробки с одеждой и утварью так и стояли в коридоре. Их надо было разобрать еще вчера, но сил и желания обустраивать новое место не было. «Зря я вчера потащился на привокзальную площадь. Ну что я, лайнера не видел? Ванильных-кардамоновых давно на юг не проважал? А оно мне надо? Ведь что же это получается...»
Он не успел найти виновных в плохом настроении - в дверь тихо стучали. Стук получался приглушенный, не четкий и от того навеивал ощущение потусторонности мира, находящегося за дверью. Открывать её не хотелось. Но и стуку находится с той стороны двери не нравилось, он становился настойчевей и громче; протискивался в дверные щели и требовал к себе внимания. Перешагивая через пожитки Михай направился к двери. На ходу он попытался представить себе как его новая квартира могла выглядеть раньше. Стены наверное были выкрашены в голубой цвет...Но теперь с них смотрело почти бесцветное, сероватое уныние. Кое где, как лохмотья содранной кожи, свисали со стен обои, кровавыми ранами виднелась кирпичная стена, а рядом со входной дверью порванными сухожилиями болталась проводка.
-Ну кто там?, Михай толкнул ногой дверь.
Лестница встререла сумраком и мокрым холодом. Глаза, неожидавшие темноты, растерянно плутали по нечетким контурам стука. Гость неуверенно сделал шаг к свету давая тем самым возможность Михаю осмотреть себя. Он был скорее всего чем то женским... Одежда была на нем женская, но теперь такую могли носить все, даже ванильно-кардомоновые иногда одевали женские платья. У них они почему то были ярких, неправдоподобно ярких цветов. Из далека могло показаться, что это цветы из гербария имени Ботика вышли на улицу, что бы показать почти ослепшим от непривычных цветов людям всю серость и безцветность их каждодневья.
«Вы кто?» - спросил Михай, придерживая дверь одной рукой., так на всякий случай....
«Здравствуйте» ответели из женнского платья. Михай разговор поддерживать не хотел - слишком опасное было сейчас время.
«Я принесла вам сладости. Обычно мы приносим карамель, но её сегодня не завезли. Мы очень извеняемся за этакое неудобство. Мы вам принесли другие. Они очень хорошие. Вот они.»
Женщина вытянула руку, на которой лежала красная треугольная пачка. Такой красной пачки он еще никогда не видел. Если не всматриваться в её очертания, то могло показаться, что ему протянули ладонь полную ещё теплой и вязкой крови.
-Я не заказывал, я...мне платить не чем.
-Они полагаются всем жильцам этого дома в первую неделю их прибывания. Цена за эту пачку уже входит в вашу плату за проживание. Вы же живете здесь, да?
-Да, живу, здесь, да. Ну давайте уже, если принесли. - Михай взял пачку - А почему мне ничего не сказали о каких-то там конфетах, когда я подписывал договор? Может я их не люблю?
-Все любят. До свидания.
-Подождите, вы что, торопитесь? Я вот только что приехал, и дом у вас такой странный, мне тут так одиноко...Может быть вы чаю хотите... с конфетами?
«Господи, что я несу? Вдруг она не из дома? Что это за дуратские конфеты? Зачем я зову ее на чай?» Женщина посмотрела Михаю в глаза, повернулась и молча стала спускаться в темноту. Михай еще постоял в двери сжимая алую пачку в кулаке, глядя в след удаляющемся шагам. «Странно это всё» -подумал он и закрыл дверь.
И опять он остался один. Один, одиночество, однообразие, одномерность....Он так давно один....
Кажется, что смотришь на мир как рыбка из аквариума. Тебе кажется, что ты частичка его, что ты несешься с потоком событий, что происходящее во круг тебя - связанно с тобой, имеет к тебе непосредственное отношение. Но отвернись ты, закрой глаза, двери и окна и ты поймешь, что ты не нужен миру. Никто ему не нужен. Он живет по своим, тебе не понятным законам и правилам. Он не скучает по тебе в твоё отсутствие и не радуется новой встречи с тобой. Он презирает твои желания и чувства, он игнорирует тебя и насмехается над твоими планами. Ты чужой, ты сам по себе, ты одинок. Ты смотришь это кино и не можешь принять в нем участия. Даже если ты на всегда выйдешь из зала, представление не закончиться, не оборвется целлюлоидная лента проишествий. Зрительный зал наполниться новыми участниками и никто не узнает, что ты тоже сидел в одном из этих кресел и ты тоже видел многие из кадров этого вечного фильма.
Помнишь детство? Помнишь этих больших людей говорящих о непонятных вещах, гонящих тебя рано вечером спать в темный мир драконов, чудовищ и духов живущих под твоей кроватью? Ты не принимал участия в их мире, ты был там гостем. Ты развлекал их, ты срывал аплодисменты и уходил со сцены в темный зал сказок чуждого им детского мира.
А помнишь как однажды ты потерялся? Ты заблудился в чужих мирах, купил билет не на тот фильм. Во круг проносились ветром незнакомые литца и голоса. События не имели для тебя никакого смысла, ты был не интересен и чужд пока не пришли, из детского кинозала, твои родители и не отвели тебя на любимое место в первом ряду домашнего кинотеатра.
***********
Вода в чайнике шумела. Ей было жарко, и тесно. Она возмущалась, бурлила и надеялась вырваться из темноты аллюминевых стен. Чай получился не вкусный, горьковатый и от чего то мутный. Лимон закончился еще вчера, а молоко униженно скисло на подоконнике...Утро как обычно не ладилось.
Сегодня Михай дал себе слово придать квартире жилой вид. Начать он решил с кухни. Он вообще решил переехать в эту квартиру из-за кухни. Она была маленькой, с огромным окном во всю правую стену, полом выложенным камнем и сохранившемся еще от прежних хозяев лампочкой в центре высоченного потолка. Раковина была разбита, она состарилась вместе с квартирой и покрылась мощинками-трещенками. Ржавый кран все еще не мог понять, что время его безвозвратно ушло и наигрывал весеннию капель сочившейся из него водой. В углу стояла печь. Она возвышалась хозяйкой этого, безжалостно изуродоного временем, пространства. В молодости она была красивой, статной и белокожей печью. Бока её блестели на солнце и заигрывали со стенами солничными зайчиками. Но годы главенствования над кухней, не прошли для неё бесследно. Она покрылась старческими пятнами ржавчины, былую красоту её узоров было не возможно расмотреть - она увядала.
Первым делом надо было вымыть окно. Чистая, прозрачная до звонкости, вода текла по стеклу унося с собой толстый слой непонимания, грусти и пыли. Окно радостно плаколо, прощаясь с налетом прошлых времен, оно освобождалось от бремени и счастливо приглашало солнце заглянуть в помещение. Лучи света любопытно пробегали по стенам, заглядывали в самые отдаленные уголки кухни и замирали на полу. Михай отжал тряпку и принялся насухо вытирать стекло. «Сюда занавесочки бы какие-нибудь...цветные, веселенькие» подумал он. Но занавесок предшественники не оставили, а своих у Михая тоже не было. За окном, подошла очередь стоявшей справа от него печи. Тут уборка помогла мало, пыль въелась в эмаль и обыкновенная вода из под крана с ним не справлялась.
В дверь опять стучали. «Какой народ в доме общительный!» подумал Михай и пошел открывать. На пороге стоял лысоватый, весь какой-то круглый дядька. Белый пушёк еще кое-где прикрывал розовую кожу его головы, но вообщем-то дядя бы лысый, с двумя ниточками вишнегого рта и поросячими глазками.
- Добрый день, я ваш сосед с лева - он слабо махнул рукой куда-то в бок.
- Здрассте...-Михею сосед всеми своими сдобными округлостями показался симпатичным.
- Вы ради бога за бейспокойство извенити - затароторил сосед,- мне просто обратиться не к кому, тут на лестничной клетке, только мы с вами и живем... Сосед хотел что-то еще добавить, но вдруг споткнулся на полу-слове, поднял свои глазки на возвышавшегося над ним Михая и спросил: «А вас как зовут? Я вот совсем и не представился! Ой я вам не культурным наверное кажусь! Я просто смущаюсь знакомиться!» Сосед покраснел, изображая то самое смущение.
- Меня Михаем, а вас?
- А я Лев Герогавич. У меня имя странное, папа наверное не наш был, не знаю, у мамы всё спросить забывал, а потом она умерла, знаете как это бывает: сегодня есть человек, ты думашь - завтра спрошу, потом узнаю, успею объясниться, а потом раз и нет человека, а вы вот и не успели ничего, не спросили так сказать... Лев Герогавич погруснел, потупился, но через мгновение опять улыбнулся во весь свой вишневый рот и принялся лапотать дальше.
- Я так рад, что у нас теперь будет сосед. Знаете, одному на целом леснечном пролете жить тяжко. Вот так захочешь поговорить, доброе утро там сказать - а не кому... Грустно, очень грустно...Но теперь вы тут, с нами, и всё будет хорошо.
- Я рад, что вам хорошо. А что, с вами еще кто-то живет? Жена, да?
- Ой ну что вы! Какая жена! Что вы! ,- рассмеялся Лев, как его там по батюшке - Я не женат совсем, понимаете? Совсем не женат и никогда, никогда не был... да, во так...И знаете, и не женюсь никогда, будьте в этом уверены. Да... Сосед явно сбился с мысли.
- У вас и детей наверное нет? по-дурацки спросил Михай
- Детей-то, нет...жаль конечно, но ведь я навсегда без жены, понимаете?
Михей не понимал, но и выеснять не стал.
- Так я вот зачем пришел-то - продолжил сосед,- я ведь работаю, да... так мне по работе уехать надо, я проводник на лайнере, на круизере..а у меня дома кошка живет, такая сладкая, милая, ласковая...очень, да...она у меня породистая даже наверное, очень хорошая, вам понравится, обязательно...
- Да?,- Михай не понял, почему кошка обязательно должна была ему понравиться.
- Так мне на недельку отъехать надо, в командировку, да...так вот, вы не моглибы...я бы был вам очень, очень благодарен...это совсем не сложно...Вы за кошкой моей не присмотрите? Она знаете ли совсем не может кушать в одиночестве, а я её так люблю...она хлопот не составит. А?
- Я конечно пригляжу за животным вашим, но у меня кошек не было никогда. А как за ней смотреть? .. она что ест-то?
- Ой да она молочко любит, очень она знаете его обожает, как ребенок. Может просто целый день только его и пить, просто лакомка какая то, просто как ребёночек, чесное слово,- Лёва разулыбался ещё больше, глаза его поросячьи залучились любовью и счастьем.
- Ну а кроме молока?
- Ой да там всякое...ну что сами вы едите, то и ей давайте, она не привередливая, она просто в одиночестве не может... Вы знаете, с ней легко очень, да... Она к вам тогда завтра к девяти утра зайдет, ладно?
Михай представил себе как кошка «заходит» к нему рано утром, держа в одной лапе бидон молока, а в другой сырую рыбину за хвост, и невольно улыбнулся. Сосед воспринял улыбку, как однозначное согласие и принялся скороговоруой благодарить.
- Спасибо вам огроменное, вы меня так выручили, я вам так благодарен, вы замечательный человек. Спасибо, спасибочки прямо таки вам огромное...
- Вы извените, у меня пирог в духовке, мне его вынимать пора - соврал Михай - вы не волнуйтесь, я за Муркой присмотрю обязательно. Простите, я пойду, досвидания. Михей закрыл дверь и ему показалось, что сосед ещё несколько раз поблагодарил его из-за закрытой двери.
«Пирог я пеку...угу...поесть бы и правда надо, второй день голодаю» Михай прошел по всё еще унылому и истерзанному корридору к коробке с сублимироваными супами в углу, выбрал самый съедобный на вид и пошел в кухню ставить чайник...
Суп конечно же получился не съедобный. Упаковка нещадно обманывала. Вместо горы заморской, скрученой мелким барашком вермишели из пакетика вывалился брикетик спресованной муки с яйцами, вместо королевских креветок и заграничных овощей, суп радовал глаз высушенными остовами даров моря и мелко порезанным лучком с подоконника. «н-да, не густо...кошке не понравится». Михай развел это чудо биологических добавок кипятком, уселся на стул, который он притащил еще вчера вечером из комнаты, и принялся глотать горячую жижу.
Остаток дня он мыл полы, сдирал жутковатые обои неопределённых цветов со стен прихожей, расставлял доставшуюся ему по неволе от прежних жильцов мебель и думал о том, чем бы заняться после устройства квартиры. Путёвого он ничего не придумал и решил пока голову себе ничем не забивать и жить как получиться.
**********
Ночью шел снег и на утро и без того чумазая улица покрылась коричнейвой слякотью. Солнца скорее всего не предвиделось так что весны опять не получалось.
Ровно в девять утра в дверь поскреблись. Михай приготовился увидеть на леснице рыжую, откормленную, старую кошку и уныло побрел на встречу своей новой обязанности. Животное было совсем даже и не рыжее а многоцветное, пятнисто-полосатое, с наглыми васильковами глазами и в полном расцвете кошачих сил. Оно уверенно шагнуло в корридор, и мельком взглянув на хозяина, прошествовало прямиком на кухню. На пороге осталась стоять бутылка с молоком. «Угу» подумал Михай «а рыба где?». Подхватив бутылку, он пошел вслед за кошкой, прикидывая, что если на мурке съэкономить, молока может хватить и ему на чай.
- Общества тебе за трапезой надобно? Спросил улыбаясь кошку Михай. - ну давай, давай - потрапезничаем. Он вынул из раковины единственное блюдце, налил туда молока и поставил его у кошки под носом. Стыдясь животного, Михай украдкой отлил в только что приготовленную чашку мутного чая, немного молока и себе.
- Оно моё - сказала кошка.
Михай застыл, держа в одной руке бутылку молока, а в другой безумно горячую чашку чая. Он смотрел на это, это...это животное и чувствовал, как внутри у него, страх до боли сжимает желудок и как ладонь его правая требует убрать от неё этот кипяток в чашке и сунуть под ледяную воду. Не дождавшись от остолбеневшего хозяина решительных действий, ладонь распрямилась, вытолкнув чашку в бездонное пространство кухни. Чашка разбилась на мелкие, острые кусочки, они брызгами разлетелись во все стороны. Кипяток, больно ударившись об пол, обварил виноватое во всем животное. Оно зашлось истерическим кошачим криком , отпрыгнуло в сторону, потом на раковину и не удержавшись на тонком её краю плюхнулось на грязную посуду в нутри неё.
- Кретин придурошный! во весь голос закричала Кошка,- Ты что, обалдел совсем! Дальше она уже просто шипела и фыркала, выбираясь из тарелки с недоединым супом. Неприлично поругиваясь она перебралась на печь и уже немного успокоившись, усиавилась на Михая.
- Ты кто? Обретя дар реч, спросил Михай. Он на всякий случай отошел от Кошки в противоположенный угол, поставил чудом уцелевшую бутылку молока на стул и замер.
- Кошка я, а ты придурок! , обиженно констатировала Кошка, - Вообщем Лёва тебе ничего не сказал - не предупредил...балбес старый...Объяснять я тебе ничего не собираюсь, принимай меня такой - какая я есть. Лёвка меня такой принял, накормил, обогрел и приласкал, не то что ты! Молоко своровал, кипятком ошпарил, в помоях вывалял, а теперь смотрит как на приведение... Завтракать будем?
- А это нормально, что ты говорящая?
- Нет, не нормально. А что в этой жизни нормально? Квартира твоя что ли нормальная? Ты, сам что ли нормальный? Или хозяйка наша? - ведьма - недоучка...Вот Лёвка он ещё ничего, понял меня...и то, нормальным его не назовешь, только если с такими кретинами как ты сравнивать...
- Не хами, чудовище!
Миханя представил себе, что кошка это не кошка, а женщина, просто на кошку похожая. Он успокоился, решил ничему не удивляться и внимания своего, на этом извращении природы не заострять.....так жить стало легче.
- Слушай, я правда есть хочу, извени что напугала... мне надо было тебя подготовить... наверное... познакомиться там по ближе...но ты же молоко воровал! Я не могла молчать! - Кошка по театральному вскинула голову, пытаясь тем самым изобразить возмущение. Она просто не могла и подумать, что была не права. Такого в жизни кошачей не случалось и случиться не могло. Но кушать хотелось уже давно, поэтому и мириться надо было любой ценой.
-Ты наверное и сам голодный? Я вон смотрю у тебя даже холодильника нет... Ты сам-то ел? Или ты только супами питаешься?- Она с отвращением посмотрела на тарелку в раковине.
- Тебя зовут как? В смысле кличка какая? - Михай не знал как вести себя. У него не было не малейшего опыта общения с говорящими кошками, и тот факт, что опыта этого не было наверное ни у кого в мире, кроме как у соседа Лёвы, его не успокаивал.
- Кличка! Оскорбленно воскликнуло животное. - У меня не кличка, а как минимум прозвище, а вообще-то и имя есть! Меня Кассандра зовут, но можно и просто - Киса... А ты кто?
- Киса... Нет у меня еды, Киса... Твой хозяин сказал, что ты молоко любишь и пьёшь его целыми днями, а я тебе только для общества нужен....
- Ну да, когда есть что по есть, тогда хорошо в обществе, а голодать можно и в одиночку... Слушай, там на лестничной клетке, чулан есть, с права от твоей двери... Туда хозяйка еду складывает, так на всякий случай...Так вот, такой случай сейчас явно настал, поэтому... пожалуйста - «пожалуйста» далось Кисе с трудом и она вздохнув, от тогдо что приходиться просить, продолжала - сходи туда и принеси нам покушать. Нам! Ты себе тоже можешь еду взять. От туда можно, от туда все берут.
- Понял я, понял. Меня, кстати, Михай зовут, можно без отчества - невыразительно огрызнувшись, он побрёл к выходу, всё еще размышляя о том, как бы вернуть так быстро потерянное главенство в своей собственной квартире.
Чулан оказался огромным, плохо освещенным помещением. Он был весь заполнен по домашнему состругаными стелажами. На них стояло великое множество разнообразных консервов, банок со всяческими солениями, мешки с крупами и прочии съесные припасы. С одного из стелажей, свешивались косы разноцветного лука, в полумраке казавшиеся виноградными гроздьями. В дальнем углу, Михай заметил несколько мешков с картошкой. Рядом с ними, на почти развалившемся деревянном ящике лежало несколько связок вяленой рыбы и палок колбасы. Михай взял пару картофилин, окозавшихся на удевлене крепкими и бокастыми, прихватил батон сервелата и, поискав глазами «чего-нибудь вкусненького», решил остановить свой выбор на банке лосося. На сладкое он собирался выпить чая с отвоёванным молоком и со сгущенкой, которую заметил рядом со входной дверью. Нагруженный продуктами он вышел на лесничную клетку и притянул за собой дверь «домашнего магазина», как он уже успел окрестить этот продовольственный склад.
*******
Накрыть Киса потребовала себе на столе в комнате. Она забралась на него, предварительно ядовито извенившись, что не может есть так как люди - сидя на стуле, и принялась с огромным, разносившимся по всей комнате, удовольствием есть вареную картошку с лососем. Михай примастился ну углу дивана и, наблюдая за тем как кошка съедает всю банку лосося, не предложив ему и кусочка, жевал колбасу. Вдруг Киса замерла, оторвала глову от тарелки и начала нервно водить ушами. Чуть помедлив, она спрыгнула со стола и засеминила к входной двери. В дверь постучали.
- Открывай скорей! Это Клава! радостно вскричало животное. Михай подумал, что придется еще с кем то делиться и неохотно пошел открывать.
- Добрый день, меня Клава зовут. Я помешала? На пороге стояла девушка лет двадцати. На ней были синии, потертые джинсы и белая майка. Волосы у неё были тёмные и коротко стриженные. Она излучала столько радости и беззаботного счастья, что Михаю стало как-то тепло от её присутствия.
- Ты не мешаешь! Ты никому и никогда не мешаешь! Ты самая замечательная и самая хорошая, я так по тебе скучала! - Киса тёрлась о Клавины ноги, зычно мурлыкая
- Ты совсем к нам с Лёвой не заходишь, он вот тоже иногда вздыхает, я уверенна, что именно о тебе! - Она перевела дух и обернувшись на Михая продолжила - А это вот Михай в двери остолопом стоит, он въехал на днях... теперь я у него, пока Лёва не приедет...Может ты меня к себе возьмёшь, Клав, а?
- Я не могу, хозяйка в моей квартире животных держать не разрешает, ты же знаешь... Девушка, присев на корточки, сочувственно погладила Кису по спине.
- Что же мы стоим,- опомнился Михай,- заходите! Вы и правда совсем не мешаете, мы вот кушать сели, может вы тоже хотите? Он был уже готов поделиться с этой солнечной девушкой всем чем угодно, даже так горячо любимой им сгущенкой.
- Спасибо, я не голодная. - Улыбнулась Клава- Но я с удовольствием зайду! Знаете, к нам в дом уже давно ни кто не въезжал... так гостей, одно время, много было, то к одному то к другому наезжали, а потом как-то тихо стало - Девушка всё еще улыбаясь, прошла за Михаем в комнату и села на диван. - Вероника Ильинична говорит, что если и дальше так пойдёт, то она разориться. Иногда жалко даже, такие квартиры хорошие пропадают, пустуют...Хотя мне нравиться, что теперь народу по меньше. Уютно так...все друг друга знают, все друг с другом ладят... у нас соседи здесь все хорошие....
- Угу, - пробурчала, сморщив на сколько это было возможно нос, Киса - особенно бабулька наша, потрясающая соседка!
- Да ладно, Киса! Ты просто её не понимаешь, она добрая...в глубине души...Я вот не давно у неё в гостях была. Она мне чаю предложила и даже секрет открыла - озорливо улыбнулась Клава- она в кладовке нашей - сгущенку хранит, только Киса, и вы Михай, не берите эту сгущенку, если найдёте, ей гости какие-то в подарок три банки принесли.
- А она её небось не ест!- с издёвкой сказала Киса- Она её хранит наверное, сама не зная зачем! Вон, пару недель назад, она к Лёве пристала, отдайте, говорит Лев Герогавич, мои конфеты шоколадные, я ж их в чулане оставила, а вы их взяли, я точно знаю! Лёва мой, конфет этих то не брал, ему нельзя, а она скандал закатила, Веронику Ильиничну позвала, грабят её видети ли...
Киса возмущенно фыркнула и нервно дёрнула хвостом - Так что ты думаешь, нашлись её конфеты! Вероника с ней в чулан-то зашла, а они там в пакетике-то целофановом на полочке лежат целёхинькие! Бабулька наша забыла куда их прятала! А ты говоришь - добрая! Вредная она и склочная! - Киса разнервничалась окончательно.
- А кто такая эта Вероника Ильинична? - решил вмешаться в разговор Михай - Хозяка? Я договор с мужчиной каким-то подписывал...
- Да, да это хозяйка. А договр вы могли и с Саней подписать, он иногда хозяйке помогает. А она милая жанщина, к нам очень хорошо относится. Киса и с этим явно была не согласна,
«Это Клава, к тебе все хорошо относятся!» сказала кошка и запрыгнув на стол, принялась зло дожевывать остывший лосось с картошкой.
- А эта э...бабушка - она кто? Спросли, мысленно распрощавшись с лососем и со сгущенкой, Михай.
- Это Софья Павловна - пояснила Клава. Она скинула туфли и забралась на диван с ногами, видимо собиралаясь провести в готях ещё много времяни - Она здесь дольше всех живёт. Говорят, когда-то она въехала сюда всего на неделю, но потом решила остаться...
Киса резко перестала жевать и посмотрела на Клаву. Михай заметил, что глаза у кошки были очень грустные. Они превратились из васильковых в тёмно-синии и если бы такое было возможно, Михай решил бы, что они наполнились слезами.
Клава же ничего не заметила и продолжала щебетать дальше. Голос у неё был звонкий, весь наполненый смехом, слушая его, казалось, что жизнь прекрасна, что ты полон сил и всё плохое наверняка уже позади. Про соседей ей рассказывать быстро надоело и она принялась вертеть головой, рассматривая комнату и коридор, который при дневном свете уже не выглядел так удручающе, как это у него обычно получалось вечерами.
- Квартира у вас не уютная...красивая, но какая-то не жилая. Клава обвела взглядом стены комнаты, оклеенные голубыми обоями. - Ой, ничего, что я так? Квартира красивая, просто не обустоенная,- извеняющемся тоном спросила Клава.
- Да что вы! Я и сам вижу, что тут ещё обустраиваться и обустраиваться! Я ж въехал два дня назад... и не успел толком даже вещи разобрать, они в углу вон стоят. Может вы мне посоветуете как и что обустроить? Миханя почувствовал, что начинает нещадно с девушкой заигрывать. Клава ему очень понравилась, от беззаботности её становилось лего на душе.
- Давайте ка я вас чаем угощу! Миханя встал с дивана и пошел на кухню, слушая краем уха, как именно Клава бы обязательно выкрасила стены и какой мебели явно не хватает.
Он не торопливо набрал воды в чайник, поставил его на печку, включил газ, выбрал из нескоьких, уцелевших от старых хозяев чашек, самую как ему казалось красивую, прислонился спиной к подоконнику и принялся ждать кода же закипит вода. Ему хотелось подумать. Он даже сам не знал о чем ему собственно хотелось думать, просто внутри у него было такое задумчивое ощущение.... да, да это было именно ощущение, оно обвалакивало тело приятным оцепенением, какое бывает когда ты уже проснулся, но ещё не успел досмотреть сон. Михай пытался уловить какие-то смазанные картинки, проносящиеся перед его глазами, он не мог ничего разглядеть, но ему казалось, что виделось ему что-то реальное, просто забытое... Где-то в дали щебетала Клава и сердито бурчала кошка, а Михай мучительно старался уловить смысл плывущих перед глазами образов.
- Что же вы стоите?
- А? Михай не услышал как на всю квартиру запричетал раскалённый чайник, он не заметил, как в кухню, держа на руках Кису, вошла Клава. Оцепенеие изчезло, махнув на прощание ворохом картинок.
- Ой, что -то я задумался, даже вот и чайник прокараулил... Вы чай с молоком или без пьёте?
- Я без, а вы значит не слышали, что мы с Кисой вам предложили сделать в квартире?
- Не-а, извените! Михай улыбнулся - Давайте вы мне ещё раз расскажите? Я что-то задумался просто, мне было вас интересно слушать, и голос у вас очень приятный- зачем-то добавил Михай. Девушка смущенно посмотрела на Михая