Пятнадцать минут славы

Огромная благодарность братьям Стругацким за вдохновение, другу-Книголюбу за поддержку, журналу "Вокруг Света" - за предоставленную информацию.
Текст этот был написан в состоянии фантастической неопытности(обещаю исправиться!), посему - не судите чересчур строго. Буду нечеловечески благодарна читателям за любые отзывы.
Спасибо за внимание, товарищи!
Поехали...

 ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ СЛАВЫ.

ПРОЛОГ (он же - предыстория)

 Четвертое за сегодняшний день отражательное стекло треснуло под напором s-луча и разлетелось на многие-многие блестящие кусочки, разбрасывая вокруг себя капельки ртути. В тестерную камеру гурьбой метнулись киберы-уборщики. По ту сторону стеклянной стены в лаборантской академического городка Военно-Астрономического Корпуса в Сен-Гарне за панелью управления с многочисленными мигающими цветными показателями сидели двое - профессор и его ассистент.
 - С-собака, - ругался на тестер ассистент - мужчина лет тридцати, худой, как жердь и конопатый.
 - Надо с этим кончать. Скоро подойдем к пределу - некуда будет больше двигать.
 - Non, Грэгори, - ответил ему пожилой француз с портативным вычислителем на лбу, картавя и ставя ударения, по своему французскому обыкновению, на последний слог через каждое слово. Он кивнул, и вычислитель свалился ему на нос. - Когда будет предель - ми будем твигать в э-э... эта... в другой сторона. - Он ловко пробежал тонкими и белыми, как у пианиста, пальцами по клавиатуре компьютера, сбрасывая данные предыдущего отражателя и вводя новые.
 - Давай, Грэгори... эта... твигай фправо на ноль и ноль один милиградус.
 Конопатый Григорий пофырчал, смешно раздувая щеки и губы, и ввел координаты вправо на ноль и ноль один. Движения тестера заметно не было, но оно было - генератор s-луча сдвинулся вправо на указанный градус. Пока персонал устанавливал в пол-стены новое зеркало, напылял его ртутной эмульсией, профессор Жан-Мари Жилль, поймав какую-то свою идею, вычислял ее, неистово тыча пером в световой блокнот и морща лоб. Вычислив, он секунду посидел, откинувшись на спинку своего кресла и подпирая кулаком острый, с торчащей жидкой бородкой, подбородок. Потом он вдруг вскочил, закричал, отчаяно жестикулируя, так, что его ассистенту стало не по себе.
 - Non,non,non, Грэгори! Меняй координаты. Я есть... эта... старий маразматикь! Стафь на прэделль - о, я маразматикь! - Грэгори, в прэделль есть та золотая середина, которую ми ишшемь!
 - Вы уверены, профессор? - Осторожно спросил Григорий, подглядывая краем глаза в вычисления Жилля.
 - На сто просент! Дфигай, Грэгори. Все рафно - если еще одно разобьем. "La garde meurt et ne se rend pas" - так говорят, да, Грэгори? - Задорно прошпарил француз.
 Григорий еще раз поменял координаты. На панели управления замигала красная лампочка, а из динамиков запищало.
 - Ах, ты ж!.. - Конопатый бросился устранять раздражающий фактор. Скинув гору бумаг с вычислениями в купе с цифровым блокнотом и снятым портативным вычислителем на стул, Григорий добрался до маленькой кнопки под панелью. Все стихло. За окном лаборантской мутно поблескивало зеркало отражателя, похожее на бензиновое пятно, размазанное по стене. Профессор Жилль следил за суматошными действиями своего ассистента, пока тот не вылез из-под громадной туши панели управления.
 - Все нормально, профессор, - отозвался Григорий, отдуваясь на полу, - Жмите кнопку.
 - Поэхали, - ответил профессор и нажал заветную кнопку. Ассистент даже задержал дыхание, боясь, что оно разрушит хрупкую гладь на стене в тестерной, а не луч-генератор.
 S-луч скользнул по бензиновой поверхности отражателя. Потом еще раз, и еще, и еще. Потом рассеялся по всей поверхности отражателя. С ним ничего не стало. Профессор сказал: "Хо!" - а ассистента чуть не разорвало от радости.
 - Мсье Жилль, да вы же гений! - Григорий бросился обнимать профессора, но в последний момент, опомнившись, остановился и просто пожал ему руку. - Поздравляю вас. Вы молодец, просто умница. - Веснушки раздвинулись широчайшей улыбкой по щекам ассистента.
 - Mersi, - ответил профессор, стараясь снять с глаз опостылевший вычислитель. Вычислитель не хотел сниматься, а только наполовину сполз профессору на щеку, открыв один радостный его глаз.

 Что-то неприятно сжалось внутри у пилота-испытателя Олега. Пробная капсула опрометью рванулась к небу и стала даже набирать скорость, что Олегу было крайне подозрительно - обычно с первого раза ничего просто так не взлетало. Олег зажал в кулаке рычаг управления, которое пора уже было брать на себя. Управление никоим образом не хотело отдаваться Олегу в руки. Пощелкав переключателями скорости и убедившись в том, что они, конечно, не работают, опытный пилот-испытатель принял волевое решение передавать сигнал SOS на приземные станции экстренной помощи. Через час его посадили и, конечно, далеко не там, где надо было садиться по плану ЦУПа.
 - М-да, - изрек Олег, наблюдая это печальное зрелище - пробник выглядел крайне паршиво: отражающая поверхность его была сильно покорежена и даже немного обгорела в плотных слоях атмосферы, отделившись от бока капсулы. - М-да, - уже увереннее повторил Олег и присел у своей капсулы.
 Вдалеке, гудя сиренами, к нему мчались представители "конторы", как по негласной договоренности называли ЦУП профессионалы. Синие машины с эмблемой военастра, полные людей в форме, с разворотом остановились у края воронки, в которой покоилась капсула Олега и сам Олег, почивающий на этих не слишком величественных развалинах. Из машин в воронку посыпали люди в комбинезонах, а те, что были в чистой, красивой форме с эполетами и лампасами, остались наблюдать у машин. Олега зачем-то посадили на носилки и начали кряхтя волочь наверх. Олег попытался сказать, что вполне может и сам вылезти, но ему мешал шлем, а снимать горшок было опасно, ибо над местом посадки витали пары ртутного напыления пробника, да и вообще кругом могло быть немного радиоактивно. Когда Олега выволокли наверх, подогнали еще машину. Там пилота раздели, продезинфицировали, снова одели - уже в новое - и тогда только разрешили подойти к начальству.
 - Плохонько что-то они у вас летают, товарищи астрофизики, - сказал лоснящийся в новенькой синей форме Олег ученым, прячущимся за широкие спины военных. - Совсем никуда не годяще, я бы даже сказал.
 - Но, позвольте, - ответил какой-то гнусавый, - Это же экспериментальный запуск. Они пока и не должны летать хорошо, раз уж на то пошло. Но мы над этим поработаем. А теперь скажите, товарищ пилот, что неисправно?
 - Все. - Это звучало, как неутешительный диагноз, обрекающий пациента.
 Ученые даже немного смутились. Олег же был похож на человека, готового поспорить с самим профессором Жиллем - создателем того чуда техники, которое он - Олег - сейчас так внезапно и, кажется, окончательно угробил. Профессора' метнулись к одной из машин, неловко напялили громоздкие защитные комбинезоны и сиганули в воронку к своему творению. К Олегу же, отделившись от группы себеподобных, решился приблизиться кто-то главный.
 - Олег Васильевич, я думаю, а если не думаю, то надеюсь (Олег ухмыльнулся про себя замысловатой фразе генерала), что за две недели они управятся. Хотелось бы видеть вас в добром здравии к тому времени у нас на площадке. Спасибо вам за сотрудничество. Когда мы будем готовы, мы вам сообщим.
 Олега пригласили сесть в машину. Почему это, интересно, его никогда не спрашивают, готов ли он? - Спросил у себя Олег и сам себе ответил: Потому что он сам выбрал профессию, где спрашивают только один раз - в начале, чтоб нанять, а потом уже твое мнение не имеет значения. А в целом Олег был доволен своей работой, потому что нигде нельзя было обрести такое количество адреналина, как здесь. Со временем, конечно приелось. Но еще одним, несомненно, приятным и льстящим моментом было и то, что Олег всегда первым пробовал такие средства передвижения в пространстве, на которых человечество сможет кататься как минимум через десять лет после него.

 Странен был тот факт, что капсула управлялась вполне неплохо. Ничего не отключалось и не включалось само собой. Пробник с Олегом на борту вышел из приземного пространства и стал медленно двигаться к отстроенному тесткольцу, которое должно было выкинуть Олега где-нибудь за Юпитером - не настолько далеко, чтоб нельзя было вернуться, к тому же на месте его (теоретически) должны будут ждать спаскорветы с технической поддержкой.
 В кабине Олега пахло энергогелем. Олег первое время принюхивался, но потом пришло время сосредоточиться - его капсула выходила из ионосферы и приближалась к радиационному поясу. При входе Олег зачем-то задержал дыхание. Экран перед его лицом показывал цветную карусель - радиация слишком уж сильно давила на рецепторы бедняги биомеха, а персептронные его бока буквально раскалились от не слишком нежных прикосновений солнечных лучей. Спустя несколько минут бешеной схватки биомеха с радиацией, атмосфера выплюнула кораблик в безвоздушное пространство. Олег выдохнул.
 Поправив застежки на шее, крепящие к вороту спецкостюма шлем и оксигеновую магистраль, пилот покрепче схватился за штурвальные рычаги. Невдалеке белели гиперпространственные ворота. Олег перекрестился, чуть шевеля правой кистью, и выровнял корабль по кренометру.

 
ГЛАВА I
 
 Надо было срочно спросить, можно ли умножать процент интеграции поля на пространство-время, но рядом, как назло, сидел только Гаспарян и что-то с надменным видом жевал. Лелик хотел было спросить совета у Гаспаряна, но потом решил на него плюнуть и пошел искать Ромку - тот точно знал, что делать с интеграцией поля и пространством-временем. Он вышел в коридор и припустил к жилому комплексу. В комнате номер девятнадцать Ромы не оказалось. В двадцатой, как и в пятнадцатой, тоже. Лелик решил выглянуть в сад, но и там искомого он не нашел. "Проклятый Горшнев!", - ругался про себя Лелик, - "Вечно его нету, когда он нужен!"
 - Леша!
 Откуда-то материализовалась Лида. Только с ней еще не хватало разбираться, с досадой подумал Лелик.
 - Чего? - он напустил на себя серьезный вид, - Я спешу и очень занят, так что говори быстрее.
 - Я только подумала... Ты вчера сказал... Слушай, я понимаю, что это все сгоряча! У меня тоже вчера не самое хорошее настроение было... Может нам опять?..
 Лелик пригладил ладонью торчащие в разные стороны рыжие волосы и поправил очки.
 - Лида, то, что я сказал вчера - это не сгоряча, понимаешь? Я действительно считаю, что пора прекращать этот балаган, - Он положил руку ей на плечо, потом убрал, потом снова положил.
- Мы же совсем разные люди, понимаешь?
 Он старался говорить как можно более проникновенно, но Лида и так была не из нервических особей.
 - Ладно, - сказала Лида и пожала плечами, - Может оно и к лучшему... Я пойду. Мне еще доклад по "Прогрессирующим технологиям" строчить.
 - Ну, бывай... Э-э, Лида! Подожди. Ты заходи к нам вечером, у Марка по "Прогрессирующим" полно литературы, может, что и пригодится.
 Лида с улыбкой кивнула и пошла, но, вдруг остановившись, спросила:
 - А ты кого-то ищешь?
 - Ромку. Горшнева. С астрофизического, - ответил Лелик.
 - Он в столовой сидит, - Лида сделала ручкой и пошла к мрачному зданию космонавигационного корпуса Академии Астронавтики. А под нос себе, так, чтоб не дай бог, Лелик услышал, прошептала: "А ты все-таки неплохой человек, Закатов".
 Рома и правда был в столовой. Он сидел за столиком у горшка с фикусом и тыкал вилкой в какой-то малоаппетитный продукт. По лицу его блуждало крайне кислое выражение.
 - Давимся? - спросил Лелик, подтаскивая к Горшневу стул.
 - Давимся, - констатировал Роман.
 - Какой еще дрянью потчует нас на обед родная Академия? - Лелик пристроился рядом и тоже посмотрел Горшневу в тарелку.
 - Овощи, - ответил тот, ткнув вилкой в буроватую массу.
 - Фи, поручик! - хихикнул Лелик.
 - Сам ты "фи", - Роман расстроился еще больше.
 - Слушай, Горшнев. Помоги задачу решить. Интеграция поля и пространство-время.
 Взор Горшнева засветился, и он выхватил у Лелика цифровой блокнот. Ему предоставился шанс отвлечься от созерцания овощей в тарелке.
 Через полчаса обильных пререканий задача была готова. Овощи же решено было скормить бурундукам в парке.


 Лелик учился на пространственного навигатора - профессия эта была в почете на любом корабле, пространственного навигатора могли даже назначить - и назначали, что немаловажно! - на должность капитана космолета. Конкурс на этот факультет Академии Астронавтики был жесточайшим, и Лелик гордился собой за то, что смог его выдержать и поступить.
 Впрочем, мысли о том, как он горд собою, отнюдь не помогали Лелику заснуть. Тихонько выбравшись из комнаты, Лелик пошел в общую гостиную, откуда слышался чей-то голос: в гостиной разглагольствовал Клаус Гребер - второкурсник из корпуса пилотов - ему внимали ребята из астрофиза, навигационного и "водилки" - пилотского корпуса.
 - Я хочу, чтобы мое имя писали в учебниках по истории! - орал Гребер, размахивая руками, как пропеллер, - Был-де такой пилот. Он первым из людей Земли побывал... хм-м...Ну, скажем... - он поводил пальцем по карте звездного неба, - Ну скажем у альфы Креста! Чем плохо?
 Лелик усмехнулся и присел к слушателям Греберовского монолога.
 - Да, ничем не плохо. Вот только славу свою и учебники по истории с медалькой ты, Гребер, можешь получить посмертно, - леденящим душу голосом возразил ему студент-слушатель из астрофиза.
 Кто-то гоготнул, но Клаус не потерял собственного достоинства и продолжил:
 - Пусть посмертно! Пускай!!! Зато мое имя будут знать потомки! А ты? Ты-то что сделаешь для человечества полезного со своей астрофизикой?! - насмешливо спросил оратор у посмевшего возразить ему.
 - Я буду открывать новые звезды, чтобы тебе было куда летать, герой, - снова посмеялись над Гребером астрофизики.
 - Ребята! - Лелик решил вклиниться в эту дискуссию и внести в нее посильную лепту, - Кто-то летает, кто-то открывает, кто-то считает - мы все вместе: и пилоты, и физики, и навигаторы - работаем на благо человечества.
 - Мир-дружба! - сказал Валерка Птицин по кличке Птиц из "водилки", - Благо человечества - это уже совсем другая история, дружок. Я вообще сомневаюсь, есть ли от астронавтики толк. Вот мы летим, считаем, исследуем, трали-вали... А смысл? Кому это, кроме ученых, надо? Все те планеты, что мы откроем, все равно пойдут в расход только лет через сто, если не двести. Если вообще пойдут. Мы кряхтим на космолете до этой альфы Кита, терпим перегрузки, открываем, исследуем. Потом летим назад. Опять перегрузки. Долетаем, а нам говорят: "Звиняйте, хлопцы. Эта альфа Кита нам на фиг не сдалась!". И что?
 - Но это же интересно! - Возразил Клаус
 - Интересно ему! А помереть где-нибудь от перегрузок в бескрайних просторах космоса тебе не интересно?
 - Я не понимаю, друг, что ты тогда делаешь в водилке?! - Цинично спросил Клаус. - Тебе же это совсем не интересно. Иди тогда в агрономы или генетики. Разводи полезные зерновые и коров, жиреющих не по дням, а по часам! Или вообще... в ассенизаторы, тоже полезная профессия, - как приговор произнес Гребер.
 Дискуссию Лелик не дослушал. Он пошел спать. Только наутро он узнал, что она закончилась побоищем между Клаусом и Птицем из водилки. И Лелику стало жаль, что он так рано ушел.
 Позавтракав с подобными мыслями, Лелик прогулялся до жилого комплекса, посмотреть новости, - до занятий оставалось еще около часа. Удобно усевшись, Лелик нажал на кнопку пульта. Телевизор включился, озарив своего хозяина голубовато-зеленым светом. На экране возник какой-то ученый, за его спиной красовались чертежи чего-то, напоминающего разлинованную водопроводную трубу; вокруг трубы имелись различные надписи и формулы.
 Лелик навострил ушки. Ученый рассказывал об огромном прорыве науки; большом шаге в истории космонавтики, астрофизики и прочего. У него было красное - вероятно, от смущения - и лоснящееся лицо. Наконец светило приступило к описанию того, что конкретно они изобрели. Лелик чуть не упал. Ученый говорил о гиперпространственных тоннелях. В общем-то, он был не первым, кто об этом говорил. Разработки в этой фантастической области велись уже около тридцати лет - с 2.... года - еще его дед успел поучаствовать в первых дебатах на этой почве. Сначала все было жутко засекречено. Потом как-то нечаянно рассекретилось. Ученые пытались еще и еще, тратились воистину звездные суммы денег, но ничего не получалось, и вот теперь... Невероятно, подумал Лелик. Далее на экране возникло лицо генерала, как он представился сам - Симонова. Он приглашал сколько-нибудь опытных пространственных навигаторов (тут Лелик блаженно вздохнул), пилотов-космолетчиков, боевиков-канониров и астрофизиков.

 К началу занятий вся Академия стояла на ушах. Студенты обсуждали эту воистину переломную в их жизни новость. Все, кого бы ни встретил Лелик на своем пути, спрашивали у него: "Слышал новость?". "Слышал, слышал", - отвечал Лелик.
 В очереди на центрифугу стояли второкурсники, среди которых - как ему не быть! - стоял и Гребер. Он опять что-то вещал. Подойдя поближе, Лелик услышал:
 - Ребята, вы как знаете, а я хочу быть первопроходцем!..
 - Гребер, ты что не дослушал. Отчетливо же сказано было, нужно хоть сколько-нибудь опыта. А у тебя пока и того нету! Ты ж пока и пятикратной не выдерживаешь! - Крикнули ему из толпы. Толпа засмеялась. Клаус надулся, засунул руки в карманы робы и пролез в центрифугу без очереди - от отчаяния. Толпа залилась еще громче.
 Лелик не смеялся, вторя другим. Он понимал Гребера. Здесь, в общем-то, все понимали Гребера, а смеялись, наверное, тоже от отчаяния, - им не дано стать первопроходцами, потому что первопроходец - он один. И совсем не они решают, кто станет героем.
 Зайдя в аудиторию, Лелик увидел девушку, которая нерешительно мялась рядом с преподавателем. Довольно миленькая, подумал Лелик. Впрочем, для Лелика все девушки без исключения были миленькими. Еще в школе какой-то психолог обозвал его гиперсексуальным ребенком. Лелик по этому поводу не особенно расстраивался. А поскольку Лелик питал слабость к противоположному полу, то он - пол - получал от Лелика по сотне комплементов в день. Именно по этому всем девушкам без исключения нравился Лелик. Сам же он объяснял это отнюдь не установленной школьным психологом гиперсексуальностью. "Я же рыжий," - говорил Лелик - "Мне положено нравиться", - и очаровательно улыбался. Девочки улыбались в ответ, девочки краснели, девочки, наконец, просто таяли.
 - Тысяча приветствий, - сказал Лелик, сверкнув очками, - Я Алексей Закатов. Можно просто Лелик. А как имею честь называть Вас?
 - Имейте честь называть меня Мариной, - ответила девушка, уперев руки в талию.
 Преподаватель грозно посмотрел на Лелика.
 - Алексей, вы можете хоть сегодня не забивать девушкам головы собственной персоной?!
 Лелик пожал плечами, подмигнул новенькой Марине и испарился к себе на место. Кадрить девушек Академии ему оставалось недолго - был уже конец марта, а в июле маячил выпуск. Ученик пятого - и последнего - курса Лелик был одним из лучших в пространственной навигации, хотя никчемным в астрофизических задачках. Но иногда ему становилось страшно. Посещавшая его мысль о безвременной кончине в "бескрайних просторах космоса" или, что стало вероятно уже сегодня, в гиперпространственных тоннелях, пугала своей неизбежностью... Но все же так хотелось стать первопроходцем!!!
 Поскольку был объявлен конкурс на выбор первопроходцев, кем Лелику до зарезу хотелось стать, план действий на ближайшие пять месяцев ему был уже ясен: во-первых, закончить Академию, - куда ж без этого, притом на отлично, чтоб от зубов отскакивало; во-вторых, набраться хоть сколько-нибудь этого самого, так необходимого, опыта. Можно было два месяца до назначенного четырнадцатого сентября после выпуска провести на симуляторах, но какой прок от первопроходца с симулированным опытом? Верно, решил Лелик, никакого. Посему будущий первопроходец решил смотаться на Марс или Венеру навигатором-аналитиком грузового корабля. Рейсы туда ходят дважды в месяц, поэтому Лелик, в лице пространственного навигатора, сможет приобрести "хоть какой-нибудь опыт" целых четыре раза, тем более, что на венерианские и марсианские рейсы берут любых новичков.

ГЛАВА II

 До момента истины осталась неделя. Лелик только что прибыл с последним в сезоне венерианским рейсом и привез с собой триста галлонов газа под шпионским названием VG-007. Первый рейс в жизни Лелика чуть не стал для него последним. По дороге с Венеры их грузовик нечаянно напоролся на чей-то метеоспутник. Но под чутким навигаторским руководством Лелика корабль не разлетелся на атомы ни на орбите, ни на приземном пространстве и был вполне удачно посажен на богатые пастбища Украины. Правда, трое из их экипажа лежали сейчас в реанимации... За его подвиг Лелика даже в новостях показали. "Если бы я не знал, что он только из Академии, я бы сказал, что этот парень - профессионал!", - орал в объективы телекамер прикоптившийся, но восторженный капитан их грузовика, тиская Лелика за плечи незабинтованной рукой. Лелик смущенно поправлял очки. Трясло при посадке, конечно, кошмарно, но ведь все-таки сели! И не пролили ни капли VG-007, который неизвестно как повел бы себя, испарившись в земную атмосферу. И за это ему - Лелику Закатову - большое человеческое спасибо.
 Лелик, сняв с носа треснувшие при посадке очки, потер глаза, поправил на плече вещмешок и направился в снятую заранее квартирку подальше от Центра. Предстояло еще подать заявку в Евразийский филиал Комитета Астронавтики для выдвижения собственной кандидатуры на звание первопроходца первого гиперпространственного тоннеля. Но это завтра утром, а сейчас - спать!
 Лелику снились замечательные сны о прекрасных планетах, о полетах, полных приключений и прочем в таком духе. Он был рад вернуться домой, но еще больше он рад был бы отправиться в новый полет, ведь это настолько завораживающее занятие - быть навигатором, когда чувствуешь себя кораблем, когда невозможно понять - твое ли это тело пробирается в космической пустоте, или тело огромного корабля-тяжеловоза, на борту которого сотни тонн экспериментального или исследованного и полезного для развития земных технологий газа с таких прекрасных планет. Лелик видел, как желтая звезда - Солнце - играет вдалеке с экзосферой Юпитера, золотит бока Венеры, от чьих прикосновений краснеет Меркурий... За такое зрелище Лелик готов был погибнуть от перегрузок, разгерметизации, других катастроф, могущих случиться на любом корабле. - Ежегодно в Солнечной системе погибало, по меньшей мере, два корабля. "За звезду - пол жизни..." - так пел ему дедушка - один из первых астронавтов-колонизаторов "диких планет".
 Консоль издала тишайший писк, но тем не менее от него Лелика сдуло с кровати. Поправляя одетые набекрень очки, Лелик истерично пытался попасть пальцем на иконку "Новые сообщения". Наконец "сообщения" поддались, и взору Лелика предстало письмо из Комитета. От генерала лично. " Уважаемый... Просим явиться на собеседование и тестирование... двадцать пятого... в Иркутском отделе военной астронавтики по адресу... Понадобятся следующие документы..." число и - подпись.
 Лелик сидел перед экраном, как пришибленный и не знал, что ему делать довольно долго, так как, пока он сидел консоль "заснула". Лелик мог плакать. Лелик мог громко и радостно орать. Лелик мог - в конце концов! - рвать на себе волосы. Но он просто сидел у себя в малогабаритной квартирке, подальше от Центра, и смотрел на выключившуюся консоль. "Я смотрю на выключенный экран. Это нехорошо", - думал он. Паника овладела Леликом. Вначале разум его представлял собой зияющее отсутствие мыслей. Затем, посидев в этакой прострации еще минут пять, он начал лихорадочно соображать, как ему побыстрее добраться до Иркутска.
 

 Коммуникатор на руке Лелика гнусаво запищал, затем включился механический женский голос, который так же гнусаво сказал:
 - Закатов Алексей Савельевич, будьте добры, пройдите в медкомнату. Вам необходимо сделать прививку.
 Лелик решил быть добрым и заглянуть в медкомнату. Пройдя извилистыми лабиринтами коридоров и дважды заблудившись, Лелик нашел-таки скромненькую, по сравнению с прочими помещениями, комнатушку. В ней ютилась еще более скромненькая медсестица в заляпанном чем-то синим халатике. Лелик зашел и вальяжно присел на кушетку.
 - О, прекрасная служительница медицины! - патетически провозгласил он, - Прошу вас, только не колите меня в попу, - я этого не люблю.
 Медсестричка, путаясь в Леликином рукаве и все время промахиваясь мимо руки, все же сделала над собой усилие, успокоилась и воткнула шприц в вену. Лелик зашипел от боли - жидкость из шприца будто ударила током, который будто стал жидким и растекся по всему телу вместе с кровью. Сестричка, запинаясь, объяснила, что эта прививка, возможно, спасет его от "гиперпространственного столбняка". Лелик удивился. О столбняке, тем более гиперпространственном, его никто не предупредил. Вот ты какая, участь первопроходца, подумал Лелик, но это все издержки производства. На негнущихся ногах Лелик вышел из медкомнаты с мыслью о том, что кой-какой столбняк у него уже присутствует. Предстоял еще знакомство кораблем.
 Длинный, ребристый и какой-то как будто скользкий, корабль был похож на опарыша. Но тем не менее был невероятно красив. К нему подскочил какой-то парень ( хотя кто их сейчас разберет, подумал Лелик, все теперь молоденькие стали с этой стволовой пластикой организма! ), всклокоченный, небритый и с обручем портативного компьютера вокруг головы.
 - Здрасте, - небрежно поздоровался Лелик. И восхищенно добавил, - Краса-авец!
 - Добрый, добрый! - ответил "парень", неистово тряся Леликину руку. - Вы правы, корабль невероятен, мы старались. Биомеханика, между прочим, сплошная биомеханика!
 Потрясения в этом году буквально преследовали Лелика. Вот биомеханика так биомеханика. Самого крупного биомеха он видел год назад в санатории на Северном Кавказе. Он играл в шахматы со всеми желающими, но поскольку постоянно выигрывал, желающих за неделю значительно убавилось. А этот... По крайней мере, две сотни метров в длину и около восьмидесяти в ширину. Лелик был потрясен до глубины души. И вдруг до него дошло, что он стоит здесь и сейчас, и он не кто иной, как навигатор-аналитик этого прекрасного биомеханического монстра. Его перламутровые бока дружелюбно поблескивали, будто приглашая Лелика пройтись вдоль и прикоснуться к ним, зайти внутрь, сесть на навигаторское кресло, опустить шлем и лететь, и чтоб "звезды все ближе". Вот вам, Гребер, Птиц; Николай Анатольевич - особенно, со своими астрофизическими задачками! "У вас не будет перспектив без знания астрофизики". Ха, Николай Анатольевич! Да что вы знаете о перспективах. Сидите у себя в душной аудитории без окон. Астрофизика-астрофизика! Да вы ж даже звезд не видели особенно. А такого не увидите даже в своих самых сокровенных мечтах.
 - Алексей Савельевич?
 Лелик обернулся - за его спиной стоял человек в форме военастра, седой, немного надменный японец с черными глазами и бледной кожей с неровными пятнами звездного загара. Лелик попытался представить его в кимоно и при мечах. Картина получилась отменная.
 - Я, - ответил Лелик.
 Японец порывисто, по-командирски, содрал с Лелика очки и, помахивая ими перед Леликиным носом, сказал:
 - Сходите-ка вы, молодой человек, к офтальмологу. И чтоб я впредь вот этого не видел на вашем носу.
 Лелик сделал было движение отобрать у заносчивого самурая свои "вторые глаза", но тот рявкнул:
 - Отставить спорить с капитаном корабля! - и в ответ на Леликино "э-ээ?" - Мое имя - Сэнширо Тэйте* (* "капитан корабля" яп.). Называть по званию: капитан Тэйте, если вы не в курсе как это делается.
 "Еще и издевается", - с досадой думал Лелик: "Шельма, у него еще и фамилия капитанская!".
 - Держите пока, - он брезгливо впихнул очки Лелику в руки, - познакомитесь с кораблем и идите к врачу. Он на минус седьмом этаже. Скажете, Тэйте приказал. - Он быстро отдал честь и пошел прочь из ангара.
 Все это время за ними наблюдал "парень" с портативным компьютером. Широко и хитренько улыбаясь, он подошел к Лелику.
 - Мда-с... С "капитанским капитаном" шутить совершенно неинтересно и иногда очень опасно, - сказал он так, будто все здесь только и делают, что терпят одну неудачу за другой в попытках пошутить над своим "Капитанским Капитаном".
 - А на чем он работает? - спросил Лелик.
 - Капитан? - глупо спросил "парень".
 - Корабль! - раздраженно поправил Лелик.
 - А-аа-а!!! - "парень" хлопнул себя по лбу, - На звездной энергии - ему достаточно самой малой порции s-лучей, чтобы летать. Тоннель - это что-то нечто черной дыры - он всасывает в себя энергию и формирует из нее нору. В нем s-энергия, можно сказать, концентрируется в вытянутую воронку и обволакивает корабль. Единственными двумя нашими проблемами были: во-первых, разогнать корабль до сверхсветовой скорости при входе в тоннель, а во-вторых, создать такую отражающую поверхность, которая не разрушалась бы s-лучами. Но благодаря ребристой поверхности s-энергия не разрушит отражающую поверхность: лучи как бы перетекают по изгибам зеркала и распространяются равномерно, а не бьют все время в одну точку. К тому же распределению энергии способствует ртутная эмульсия, напыленная на верхний персептрон.
 - Вот тебе и опарыш, - пробормотал Лелик.

 Пришлось снова учиться управлять кораблем. Конечно, навигационная система на биомехе была похожа на систему обычного корабля, но "опарыш" требовал к себе более нежного и аккуратного отношения - все-таки полуживой. Занятия по навигации "опарыша" были довольно скучными, к тому же половину из всего того, что на них говорилось, Лелик отлично знал.
 - Обдувка производится по каудельной части корабля, но НЕ трогать краниальной! - сохнут зрительные рецепторы, корабль кренит. - Преподаватель попался без особой фантазии и юмора - военный пилот. Читал с листа, путаясь иногда в терминах и тихонько по этому поводу матерясь,
 - Потом - обтю...(чего? а!..) обтюратором - очищаем дюзы от остаточного газа и - тормозим. Все понятно?
- Из подпригорка, из-под подвыподверта зайчик приподвыподвернулся, - тихо усмехнулся Лелик. Преподаватель оторвался от листка и поглядел на своего ученика.
 - Чего?
 - Да так...
 - "Да таков" не положено! - строго пробубнил пилот и вперился в свой лист, проверяя, все ли прочел как и сколько нужно.
 С горем пополам разогнув затекшие от долгого сидения ноги и потирая саднящие после операции глаза, Лелик вышел из кабинета. Жить без очков было как-то странно, Лелику казалось даже, что он голый. Конечно, можно было бы давно сходить к офтальмологу, но очки ему были как родные. Вот уж и правда, вторые глаза, размышлял Лелик, проходя по извилистым коридорам астроцентра прочь от кабинета навигации. Перед внезапным столкновением, Лелик успел заметить блестящие ботинки. Он и некто неизвестный ударились друг о друга лбами и разлетелись в разные стороны. Лелик инстинктивно стал поправлять не существующие уже очки, а подняв голову, забыл и об очках, и об офтальмологах, и о трудной судьбине его "вторых глаз". Перед ним, держась за стену, стоял Ромка .
 - Горшнев?! - Лелик не верил своим отоперированным обновленным глазам.
 - Ну и кто сомневался в моих исключительных способностях? - цинично бросил Ромка. Лелик помог ему подняться, - Ты что, очки где-то потерял?.. Не видишь ничего.
 - Да вот как раз должен прекрасно все видеть. Буквально только что с операции... Ну да черт с ними! Расскажи лучше, как ты сюда попал, гений?
 - Вот именно. Они с чего-то тоже решили, что я гений.
 - Им, Ромка, лучше знать, кто гений, а кто - нет. Вот я, видишь, тоже оказывается гений, - со смехом объявил Лелик.
 - Слушай, Лелька, а это не тебя в новостях показывали? - Лелик смущенно дернул плечами.
 - Это когда ты грузовик со "шпионкой" посадил где-то в Украине?.. Здорово! Моя сестрица чуть не умерла от восторга. Говорила: "Все, вы когда прилетите, чур я первая за него замуж".
 - А ты тоже, что ль, на очереди за меня замуж?! - хохоча, спросил Лелик, - Фи, поручик!
 - Да сам ты "фи"!!! - Обиделся Горшнев, - У нас, кстати говоря, сейчас знакомство с экипажем и предполетная инструкция. Ты капитана видел?
 - Самураище! - Ответил Лелик, хмуря брови в попытке изобразить древнюю картинку с самураями.
 - Капитанский Капитан Сэнширо.
 В экипаж входило больше сотни человек, поэтому всех запомнить было просто нереально. Главное, решил Лелик запомнить, как зовут капитана. Это он уже запомнил, поэтому беспокоиться было уже, в общем-то, не о чем.
 - У нас три прыжка туда, - говорил Капитанский Капитан - около трех месяцев там, - посмотрим, есть ли обитаемые планеты - и один прыжок обратно. В промежуточных остановках долго не задерживаемся. Строим новое кольцо и идем дальше. С нами пойдет бригада механиков и астростроителей. Вопросы?.. Нету?.. У вас пять дней на сборы. Увидимся пятого ноября.
 Начали медленно расходиться, попутно друг с другом здороваясь и знакомясь. В этой невероятной толпе Лелик сумел разглядеть как минимум восьмерых девушек, пошел знакомиться, но не дошел - дорогу ему преградил широкий, но поджарый мужчина.
 - Добрый день, - сказал мужчина, - меня зовут Высоков. Вадим Борисович. Я корабельный главврач. А вас...
 - Лелик, - ответил Лелик, - просто Лелик. Фамилия, если она вас, конечно, интересует, Закатов.
 - Хорошая фамилия, - зачем-то сказал главврач, - есть у меня добрый друг, пилот, Закатов Савка.
 Лелик оторопел.
 - Ваш Савка - мой отец.
 Врач долго улыбаясь глядел на Лелика, потом по-отечески потрепал его по плечу и пробубнил:
 - А я-то смотрю, как на Савку похож! Когда стартанем, вы приходите ко мне в медотсек. Я вас чаем угощу, - у меня чай с собой отменный! - поговорим. Вы мне про Савку расскажете. Где он теперь работает?.. А впрочем - после старта! - Он снова потрепал Лелика и пошел вглубь толпы к сивому от седины, но еще молодому на вид бородатому мужчине.
 "Нате вам", - подумал Лелик: "спасибо-пожалуйста, кушайте, не заляпайтесь! Отцовский друг... Вот теперь разговоры про батину молодость... Чаек отменный у него. Гхм".
 С утра, взяв с собой Горшнева, Лелик отправился в Центр. Дорога заняла два часа. Все это время Ромка что-то весело болтал, а Лелик думал о превратностях судьбы, кивая Горшневу там, где этого требовалось, и говоря что-то сочувствующее. Ромка оказался неуемным оптимистом. Наконец металлические двери душного экспресса выдавили их на перрон, потом, громко клацнув, захлопнулись, скрыв за собой другую порцию пассажиров, и поезд улетел. Лелик огляделся. В мусоре рылась стайка собак, и мусор от ветра разлетался в разные стороны. Пришел дворник, начал истошно орать на собак, отчего собаки ринулись врассыпную, скуля и гавкая. Одна самая крупная оскалилась на дворника, за что тот приложил ее трубой мусоросборника по спине. Она тоже заскулила и отбежала. "Сколько сотен лет живем, а все не можем справиться с бездомными животными", - горько подумал Лелик.
 По небу тащились пухлые сизоватые облака. Небо здесь было похоже на гигантское животное, толстое и ленивое. Как огромная лошадь - серая в яблоках - оно не торопясь прогуливалось над Землей. Пахло дымом и испарениями энергогеля.
 Лелику всегда больше нравилось в Центре, чем на Периферии. Запах здесь был особенный. Однажды, в сопливом детстве, когда коленки были все в зеленке ("Мам, угомони этого бандита!"), бабушка рассказывала ему о специальных катакомбах - метро. Вроде, в нем еще и ездили, и "запах там был прям как от испарившегося энергогеля"... Метро Лелик уже не застал, но запах был всегда с ним. Рядом с его комнатой на даче была каморка с баком для содержания геля, и он все время пах, особенно днем, когда все всё готовили. Лелик любил лежать головой к двери каморки во время "тихого часа" - в полдень, когда было особенно жарко, и мама не разрешала идти на улицу, чтоб не получить тепловой удар - и нюхать запах от бака. Однажды он даже пытался собрать этот запах в красивую бутылочку от дедушкиного одеколона: оставлял ее на ночь рядом с баком, и, когда наутро нужно было возвращаться домой - в Петербургский район, - он забыл проверить бутылочку и схватил ее так. Приехав домой, он откупорил пробку, а запаха совсем-совсем не осталось. Слез было... Мимо промчался, гудя сиренами, правительственный кар. От него резко пахнуло энергогелем. Лелик долго стоял с закрытыми глазами, вспоминая дачу. Ромка резко одернул его за рукав, заставляя очнуться.
 - Пошли что ли! Не впадай в транс.
 - Да вот, детство вспомнил... - мечтательно выдохнул Лелик.
 - Детство, Закатов, уходит туда, где оно играет, - Наставляюще процитировал Ромка старый, весь поросший бородой, анекдот, - А мы теперь первопроходцы, герои вселенной!..

ГЛАВА III

 - Пять...четыре...три...два...один... ("Пуска" уже не было слышно)
 ВЖЖЖИИИИИ-БДТТ!
 Корабль рванулся с места, вздымая огненные клубы испарений энергогеля и разметая в стороны пусковой каркас.
 У Лелика родилось такое чувство, будто внутренности свернулись в тугой комок где-то в области солнечного сплетения и медленно поползли на выход. Он закрыл рот руками, не пуская этот комок наружу, и крепко зажмурился. Из какого-то далека до него донесся голос капитана Тэйте: "Приготовиться к ручному управлению кораблем. Мы выходим к тоннелю." Лелик оторвал руки ото рта и опустил себе на голову свой сверхчувствительный гироскопический шлем. Перед ним развернулось матричное разлинованное синими чертами пространство.
 - Корабль, - скомандовал Лелик - смещение влево по квадрату А-10 к квадрату А-12. Капитан?
 - Подтверждаю, - без раздумий согласился капитан.
 Пилоты уже суетились, направляя корабль. Лелик приподнял шлем и посмотрел вперед. За иллюминаторами плыли звезды, а в них зияла белая дыра пространственного тоннеля. Лелик с трудом сглотнул.
 - Навигатор, - послышался голос Тэйте над ухом - Не отвлекайтесь!
 Лелик опустил шлем и вновь окунулся в матричный космос. Тэйте полюбовавшись в иллюминатор, сел за капитанский пульт, тяжко вздохнув, пристегнул себя к креслу и сказал:
 - Ну, команда... Поехали!..
 Корабль накренился влево, затем, сровняв показатели кренометра, медленно попер на пространственный тоннель. Над кольцом суетились мелкие исследовательские коммандеры, наблюдавшие за показаниями разведдроидов, и телеспутники. "Наверняка наш корабль сейчас на всех каналах показывают, подумал Лелик, мать, конечно, ревет, тыча пальцем в экран и причитая, какой у нее сынок умница. А в детстве-то: "Мерзавец-бандит! Совсем мать замучил!". Ну, ничего, каждый имеет право на пятнадцать минут славы. Чем я хуже других?" Лелик наблюдал, как "опарыш" тихо полз из одного квадрата в другой. В точке, где должно было быть кольцо квадраты сужались, превращаясь в один сплошной пучок синих нитей, и исчезали. Кольцо приближалось. Лелик затаил дыхание. Даже в шлеме это выглядело потрясающе. В конце концов, он решил воспротивиться капитану и поднять шлем, чтобы зафиксировать момент вхождения корабля в тоннель. Шлем застрял, пришлось немного подергаться, чтобы его поднять. Наконец он поддался, и Лелик избавился от душного аквариума. Картина за иллюминаторами разворачивалась необыкновенная: кольцо медленно разогревалось - было такое ощущение, будто пространство внутри него раскаляется добела. Лелик обомлел. Гиперпространственный тоннель буквально всасывал в себя корабль. В белизне кольца уже исчезла пара дроидов-разведчиков; коммандеры и телеспутники не решались подходить ближе и держались поодаль. Корабль опять накренился, отчего пилотская часть командной рубки зашевелилась. За пять секунд до входа в тоннель корабль удалось выровнять, а за две секунды до входа - приборы сошли с ума. Пропала связь с ЦУПом, кренометр вообще показывал, что корабль идет вверх тормашками, линии пространственной матрицы в Леликином шлеме искривились, будто расплавились. Лелик опять опустил на голову аквариум шлема. "Опарыш" входил в тоннель.
 Трудно было описать то ощущение, которое команда испытала в момент, когда корабль вошел в кольцо. Лелику показалось, что кожу его растянули по всей командной рубке. Кольцо заглотило корабль. Именно заглотило: звук был такой, какой рождается в горле, когда с нестерпимой жажды большими глотками пьешь воду прямо из кувшина. Только в сотню раз громче - у Лелика заложило уши и потемнело в глазах. Когда зрение, слух и кожа вернулись на свои места, он огляделся. Капитанский Капитан потирал глаза и тряс головой. Фуражка его завалилась за спинку кресла. Но Леликино внимание приковало не это. В иллюминаторах плыл загадочный, постоянно изменяющийся рисунок искаженного пространства. В стенках тоннеля слабо отражались очертания их "опарыша". Лелику даже показалось, что он увидел и свое лицо в качестве элемента этой огромной мозаики.
 - Закатов! Вы что, навигатор, с ума сошли?! Какого черта вы покинули свое место? - уже опомнился капитан Тэйте - В иллюминатор полюбуетесь потом. - Он поправлял фуражку на седой голове. Лелик сиганул на свое место. - Ну что, команда, - капитан оглядел весь экипаж из-под козырька, - идти нам двое суток. Навигатор?.. введите координаты нашей первой остановки; пилоты зафиксируйте. Свяжитесь с энергетиками, пускай не сдают ходу. Мне сказали, здесь нельзя терять скорость. - Он снял гарнитуру внутреннего коммуникатора с держателя и поднес к губам, - Кок... извольте готовить обед. Будем праздновать.
 Потом вводили, фиксировали, готовили, в общем - исполняли; потом связывались с ЦУПом, кричали, что все хорошо, что "пять минут, полет нормальный", на том конце тоже кричали и поздравляли, в общем - радовались. Потом обедали. Оказалось, что Горшнев совсем ничего не видел, "потому что отключился". Оказалось так же, что в каудельной части было еще хуже, чем в капитанской рубке, что там всех "просто развезло по кают-компании".

 Лелик проснулся от кошмара. Ему приснилось, что их команду сожрал какой-то инопланетный монстр. От вязкой непривычной темноты на глаза навернулись слезы. Лелик приподнялся на локтях и вдруг услышал этот звук. Будто кто-то плакал. Одновременно этот звук был похож и на пение китов в океане, и на работу сонора в подлодке, и на стрекотание цикад в саду у бабушки. Пару минут Лелик, широко раскрыв глаза, вслушивался в странный звук, потом поднялся, надел шорты и без тапочек, в носках, ступая как можно тише, направился в кают-компанию - туда, где сильнее всего было слышно странное завывание. Там уже сидели трое: Капитанский Капитан Сэнширо, старпом - тоже японка - Наоми Судзухара и главный бортмеханик, швед Ленни Хаанссон. Они потягивали из больших белых кружек с эмблемой Комитета Астронавтики горячий шоколад - в воздухе стоял его запах - и тоже слушали загадочного происхождения звук. Лелик кашлянул, но капитан уже обратил на него внимание.
 - Что это? - почему-то шепотом спросил Лелик, - Неполадки?
 - Нет, - ответил повернувшийся в его сторону Хаанссон, - это снаружи. Тоннель поет...
 Бортмеханик громко отхлебнул шоколада из кружки. Задумался.
 - Капитан. Почему у вас такая фамилия, вы знаете?
 - Знаю, - ответил капитан, нюхая свою кружку. - Мой предок в восемнадцатом веке дослужился до капитана военного корабля. Постепенно звание стало кличкой, а кличка - фамилией. У нас в семье служить во флоте, можно сказать, веками сложившаяся традиция.
 Лелик бочком пробрался к дивану и сел, подогнув под себя ноги. До выхода "опарыша" из тоннеля оставалось несколько часов. Делать было решительно нечего. Лелик повернулся к иллюминатору и стал смотреть на меняющие цвет стенки тоннеля, расплющив нос о стекло. В кают-компании вкусно пахло горячим шоколадом.

 - Процент искривления матрицы, - спросил Лелик у младшего навигатора.
 - Три процента. - Выходим.
 - Температура за бортом?
 - Э-э... - озадачился младший, - А зачем тебе? - Лелик улыбнулся в своем "аквариуме". - Все шуточки свои шутишь, старший?! Оч' смешно!
 - Угомонитесь, младший навигатор! - строго сказал капитан. - Не думал я, что контора возьмет на службу такого темпераментного работника.
 Лелик сосредоточился на матрице. В наушнике слышалось недовольное бурчание младшего. Пространство в "аквариуме" представляло собой точку, которая расширялась по мере приближения корабля к выходу из тоннеля. Лелик задумался, будет ли так же паршиво на выходе, как было на входе, будет ли тот мерзкий комок в горле и пустота, вместо внутренних органов, и растянет ли его по всей рубке, как резиновый шарик, и "развезет" ли Горшнева по кают-компании, как и в прошлый раз. Младший, побрюзжав немного в наушник, успокоился и теперь мычал в коммутатор какой-то популярный мотивчик. Все это, естественно, было слышно и Лелику. Точка пространства занимала на проекторе навигаторского шлема значительную часть. Момента выхода Лелик, как, наверное, и все другие, не заметил. Тоннель просто закончился. Однако, корабль будто стал медленнее двигаться. Перед глазами Лелика развернулась синь матрицы. Лелик приказал кораблю остановиться и провести обдувку, сам все лично проверил: не высушены ли рецепторы корабля, все ли дюзы очищены от остаточного газа, готов ли корабль двигаться в вакууме. Впереди, в квадрате С-43, изгибалась звезда, вокруг нее бессмысленно мотались две планеты и пояс астероидов. Корабль застыл в нерешительности, ожидая приказов навигатора, капитана и пилотов.
 - Навига-атор... - Позвал Тэйте.
 - Я думаю... - Отозвался Лелик, - Где было приказано становиться для постройки кольца, и сколько это займет времени?
 Минуту капитан медлил, связываясь с астрофизиками и конструкторами, угукая в коммутатор, потом передал их слова.
 - За астероидным кольцом. Постройка займет максимум месяц. Если все пойдет нормально с техникой, конструкторы с киберами справятся за пару недель. ЦУП говорит, планеты не представляют для нас интереса - звезда молодая, не сформировавшаяся до конца, планеты тоже. На них вряд ли уже есть жизнь. По крайней мере, не больше бактерий. На бактериях приказано не останавливаться.
 - Есть. Раз приказано, значит, не будем, - ответил Лелик капитану. А кораблю - Квадрат С-35, через квадраты С-15 и С-25. Капитан?
 - Подтверждаю, - был незамедлительный ответ капитана.
 Корабль тронулся к намеченной цели и стал там, где ему это было приказано. Капитан приподнялся, подзывая старпома.
 - Судзухара-сан, будьте добры собрать в кают-компанию физиков и главных механиков по астро-технике. У меня имеется им кое-что сказать.
 - Слушаюсь, - отдав честь, старпом исчезла.
 Команде дан был указ заканчивать свои дела в рубке и идти в кают-компанию, дожидаться новостей от ЦУПа, который обещал связаться, как только проверит данные по пути корабля - не сбился ли с курса. Лелик проверил текущий курс и поднялся с кресла. В пояснице что-то неприятно хрустнуло, Лелик поморщился, - ранний радикулит - бич всех навигаторов: навигаторские кресла не слишком удобны. Хотя, подумал Лелик, навигатор садится в кресло не для того, чтобы расслабляться. Еще разок потянувшись, он направился к себе в каюту переодеться, а потом - в кают-компанию. Там уже собрались астрофизики, планетологи и механики, капитан и прочие. Лелик встал у иллюминатора. За ним не шевелились тускло блестящие звезды, и медленно полз отбившийся от стаи кольца астероид.
 - Ну что, друзья-товарищи, - провозгласил Капитанский Капитан, - контора говорит, что все удачно. Теоретические показатели ненамного отстают от практики. Все отлично, полет проходит вполне. Теперь вы, - он обратил свой взор к астрофизикам и планетологам, - контора таки-приказала собрать сведения о звезде и планетах: размер, светимость, примерный возраст, наклон осей и прочее. После ужина мне приказано показать вам технику.
 Потом был ужин. Горшнев, уминая бефстроганов за обе щеки, жаловался Лелику на трудную умственную работу: астрофизики постоянно что-то рассчитывали, пересчитывали, сравнивали практику с теорией, расход энергии, работу и КПД. Голова пухла, подытожил Роман, отправляя в рот кусочек картошки. Лелику наоборот - не хватало действия. Глядеть на синь матрицы и выполнять элементарные, и даже рутинные действия, практически не прилагая умственных усилий, было скучно. Становишься овощем с аквариумом на макушке, тоже подвел итог Лелик и сосредоточился на своей порции кулинарных изощрений кока.
 Астрофизикам было на что посмотреть после ужина. Раннеры, самонаводящиеся зонды, следящие капсулы и много, много разнокалиберной техники, какой Роману Горшневу - простому выпускнику Академии Астронавтики - приходилось видеть только в своих снах.
 С этого момента Лелик больше не видел Горшнева в течение трех недель. Работа на "опарыше", обещавшая великолепные впечатления и невероятные приключения, оказалась невероятно скучной: двое суток полета и месяцы стояния в ожидании нового кольца. Лелик готов был бросаться на стены и выть. И тогда он решил напроситься в коммандеры к астрофизикам. Когда навигатор переступил коммингз в грузовой отсек, там стоял бедлам. Астрофизики громко ругались, рвали друг у друга из рук какие-то странные приборы, хлопали по коническим макушкам разведдроидов, громко хохотали и бросались терминами. У Лелика мгновенно заболела голова. Тут он услышал голос Горшнева, который, надрываясь, звал его по фамилии и пытался пробраться через толпу восхищенных соратников. Добравшись до бывшего сокурсника, Горшнев с размахом пожал Лелику руку.
 - Ты что тут забыл, Закатов? - Радостно спросил Ромка.
 - Посторонний в помещении! - Заорали откуда-то из толпы.
 - Спокойно, - заорал в толпу Ромка, - Это наш старший навигатор! - Потом он повернулся к Лелику и спросил его строго, - Ну так, зачем ты пришел, видишь, у нас тут сплошной праздник?
 - Да так... - Ответил Лелик, - Скучно что-то мне, Горшнев, тоска грызет - сил нет. Может, возьмете меня с собой, втиснете в какой-нибудь самый завалящий коммандер? - Просительно сказал он.
 - Ты меня, конечно, извини, дружок, - сказал Горшнев с сожалением, - но все места заняты, как на премьере. Сами еле втискиваемся, даже в самые-самые завалящие коммандеры.
 Видно было, как Горшневу тяжко отказывать старому товарищу, но Лелик, хоть и обиделся немножко, но все-таки понял, что физиков и самих очень уж много, и каждый из них хотел полететь на коммандере оглядеться в чужой системе. Лелик пожал Горшневу на прощание руку и нацелился к выходу.
 - У-ух, мы эти астероиды, Лелька! - Выкрикнул Рома, подняв вверх кулак. Лелик вяло повторил его жест и пробубнил: "У-ух".
 Вот тогда-то, от безысходности, он решил заглянуть к главврачу корабля. Когда он вошел в медпункт, пропахший дезинфицирующим средством Высоков, похоже, тоже чуть не бился головой о стол с пробирками от беспрестанного ничегонеделания.
 - Доброе... что у нас тут? - Попытался поздороваться Лелик. В условиях космического полета фразы: "Добрый день" или "Добрый вечер", или "Доброе утро" - были по меньшей мере бессмысленны. Тем не менее врач обернулся.
 - А-аа!.. Алексей, - он просиял - а я вас очень долго жду. Вместе с чаем.
 Лелик немного смутился. О чае он немного запамятовал, отчего ему стало даже стыдно.
 - А я тут проходил мимо ("Слонялся без дела, чего врать-то?!"), решил зайти. Вы уж извините, что заставил вас так долго меня ждать...
 - Понимаю, понимаю, - хитро улыбаясь, ответил врач, - дела. По горло дел. У меня тоже. Иногда. У некоторых товарищей откуда-то вдруг берется какая-то странная аллергия, а я никак понять не могу: то ли кок что-то напортачил, то ли от гиперпространства - не знаю.
 - А, мне еще в Иркутске сказали про столбняк...
 - Столбняк? - Врач фыркнул - Не думаю. По-моему, это и вправду что-то в продуктах. Я знаю, в них что-то добавляли, какой-то мутаген. Не опасный, - заверил он Лелика, когда тот округлил глаза.
- Он необходим для того, чтобы продукты дольше хранились. И вы знаете, Алексей, они действительно хранятся невероятное количество времени. От месяца и более - хоть до нескольких лет. И это обычные продукты: мясо, фрукты, овощи!
 - Но на корабль ведь каждый месяц по вновь отстроенным тоннелям отправляют свежие продукты с Земли. Я сам проводил все стыковки.
 - Ну, мало ли что может случиться...
 На руке Лелика пискнул коммуникатор: "Товарищ навигатор, будьте добры пройти в капитанскую рубку в течение часа. Кольцо отстроено, пробный раннер запущен. Командование ждет результатов. Будьте готовы продолжить полет сегодня".
 - Доктор, мне, знаете, в последнее время снятся сплошные кошмары. А раньше - никогда. Отчего это может быть?
 - Ну, товарищ навигатор, я не психиатр и не сомнолог, и, в особенности, не физик, поэтому не могу так сходу ответить на ваш вопрос. Возможно, ваш мозг таким образом реагирует на гиперпространство. Ведь внутри корабля и вне его совершенно разные пространства. Наверное так.
 - Спасибо... Пойду переоденусь в форму, - со вздохом произнес Лелик - жаль уходить. Но вы видите, вызывают. Если раннер придет раньше времени с положительным результатом, мы полетим. У нас последний прыжок. Еще месяц - и мы идем обратно. До встречи. Я еще зайду.
 - Опять чай не успели... Ну, до свидания!
 Коммуникатор вновь запищал и из него раздался рык Тэйте: "Навигатор, живо в рубку! Раннер подал положительный ответ. Через полчаса мы пойдем!". Лелик еще раз оглянулся на врача, извинился и сломя голову помчался в капитанскую рубку. Переодеться он, конечно, не успел. Появившись среди офицеров в строгой синей форме, Лелик в своих широких спортивных брюках и футболке выглядел, по меньшей мере, белой вороной. Вбежав в рубку, он суматошно и с грохотом опустился в навигаторское кресло. В наушнике "аквариума" проявился, по своему обыкновению бурчащий, младший навигатор.
 - Глупая шутка, Закатов.
 - А я и не думал шутить! Меня главврач задержал, - сварливо заметил Лелик, - Если хочешь, сам у него спроси!
 - Разговорчики, - вклинился в их перепалку капитан. - По-моему пора работать, товарищи навигаторы.
 Лелик вгляделся в клетчатое пространство матрицы и, проанализировав ситуацию, приказал кораблю выбранный курс.

 Корабль окутывала сонная тишина. По местному времени была ночь и все до единого спали. Дни были скучными, поэтому спали много, а если не спали, то просто валялись или бродили, как неприкаянные. Лелику снился очередной кошмар. И опять с участием каких-то инопланетных уродцев. Но они больше не волновали Лелика. Наоборот, он даже привык к своим еженощно являющимся к нему уродцам. Он даже полюбил додумывать счастливое окончание таким снам, когда просыпался среди кошмара, не досмотрев его до конца.
 А тем временем ЦУП охватила паника. С кораблем была потеряна связь. Но это не особенно волновало ЦУП, - такое случалось часто. Было кое-что гораздо неприятнее потерянной связи. Корабль сбился с курса на семь градусов и следовал по дуге совсем в другую сторону...

ГЛАВА IV

 За головным иллюминатором разворачивалась необыкновенная картина. Сверху и справа горел голубой гигант, слепя глаза, как люминесцентная лампа. Вокруг него водило хоровод семь планет: три газовых гиганта и четыре земного типа. Причем расположены они были крайне странно. Сперва шел газовый гигант, за ним три земного типа, затем еще гигант, еще - земного типа, и замыкал столь странную процессию последний газовый гигант. И ни астероидного пояса, ни чего бы то ни было еще, разделяющего две разные группы планет. Будто кто-то могучий своей титанической рукой смешал планеты, как кости для игры.
 Вся рубка притихла, наблюдая такое зрелище. И в этот драматический момент в помещение вбежал всклокоченный Горшнев с портативным компьютером набекрень. Он торопливо отдал честь и кубарем скатился по лестнице, ведущей к месту капитана. Все обратили к нему свои взоры. Странные у него были глаза. Будто он узнал некую страшную тайну, которую он должен был поведать остальным, но - боялся ею шокировать. Так и было.
 - Капитан, - запыхаясь, выдавил он, - корабль сбился с курса. Сильно. С ЦУПом нет связи. Механики проверили - техника исправна. Нас как будто кто-то "глушит" и... Смотрите! - Он без стеснения ткнул пальцем в головной иллюминатор. За кварцийтитановыми окнами плыла странная конструкция. Похожа она была на стрекозу с прижатыми к туловищу крыльями. Сами же окна застила какая-то непонятная белая дымка. Вскоре иллюминатор и вовсе побелел, а затем начались странные вещи. На кварцийтитане, как на полотне кинотеатра, проявилось изображение. Окно показывало одну из планет системы голубого гиганта - предпоследнюю. Сначала издали, чтоб ее можно было узнать. Потом все ближе и ближе. Планета была покрыта океаном и сизовато-зелеными облаками. Затем на импровизированном экране показалась суша. Вернее сушей это можно было назвать только в бреду. Это было скорей похоже на раскидистое, покореженное то ли ураганом, то ли тяжелыми условиями дерево. Огромное. Красивое. Оно поднималось вверх и, изгибаясь, стелилось над гладью океана. Изображение застыло, и нежный голос с придыханием и странным акцентом сказал: "Добро пожаловат".
 Команда не видела, как от стрекозы за бортом отпочковалась чуть ли не миллионная часть и, плавно разрулив в пространстве, полетела к каудельной части. Она сама открыла шлюз, сама влетела внутрь, подождала пару минут, когда восстановится баланс кислорода в приемнике и изрыгнула из своих недр лестницу. На лестницу осторожно, чуть крадучись, ступила маленькая изящная ножка, затянутая в мягкий сапожок. За ней - вторая. Потом появилась легкая газовая ткань подола и опустилась на мыски. Ножки зашагали по глянцевитым ступеням, не издавая ни звука, кроме разве что легкого шуршания воздушной ткани. Из кораблика появилось существо - невероятное по красоте своего словно вырубленного из алебастра узкого лица с точеными резкими скулами и четким подбородком и такой же узкой скульптурной фигурой. За ним струились такие же неземные и прекрасные одежды, похожие на потоки воздуха, раскрашенные то ли капризом инопланетной моды, то ли буйной фантазией своего создателя в разнообразные нежнейшие цвета. Выбежавшие механики встали, остолбеневшие, увидев это струящееся алебастровое великолепие. Великолепие с улыбкой взмахнуло четырехпалой изящной рукой. За рукой устремились потоки ткани. А механики так и остались стоять, глядя перед собою, хоть там уже и не было объекта их внимания. Инопланетянин прошел сквозь все отсеки корабля, на ходу мановением руки окаменяя всех, кто попадется ему на его странно целеустремленном пути. Достигнув рубки, существо приостановилось перед дверьми, отделявшими его от заветной цели. Оно как будто даже вздохнуло перед тем, как отпереть двери. Рубка не обратила на гостя никакого внимания - все были увлечены зрелищем на экране-иллюминаторе. И когда нужно было бы обратить, все, следуя взмаху руки, остолбенели.

 Лелик обернулся. Позади, на возвышении, стояла прекрасная женщина. Она нежно улыбалась. В голове Лелика пронеслась странная мысль: он должен пойти за ней, потому что он ей очень и очень нужен. Просто по зарез. Лелик откинул подальше свой "аквариум", предварительно как следует глупо поизвивавшись в кресле. Поднялся и подошел к странной, невесть откуда появившейся гостье. Она, так же улыбаясь, взяла его руку и повела галереями отсеков в самый дальний в каудельной части. Голова Лелика была пуста и в этом мозговом штиле металась только одна мысль - идти за незнакомкой, куда угодно, хоть на край вселенной, лишь бы только любоваться ее внеземной улыбкой, переливами одежды на ее скульптурно-идеальном, таком хрупком теле и чувствовать у себя в ладони ее странную теплую ручку. Кажется, где-то он читал какую-то ахинею о том, что инопланетяне - небелковые существа, и что руки у них теплыми быть не могут по определению, как и все остальные части тела. Идиот был тот, кто написал эту ахинею, решил Лелик еще крепче сжимая руку своей спутницы. Она повела его сквозь отсеки в приемный.
 Позади загремели шаги.
 - Э! Э-эээ-эй! - Роман, запыхаясь, бежал следом за экстравагантной парочкой, - Куда это вы собрались, друзья-товарищи?!!
 - Мы полетим, Рома. Я нужен, чтобы... - Лелик очнулся. - Стоп. Что за чертовщина?! Куда это мы должны полететь, и почему нужен именно я? Я может, вообще не хочу никуда лететь, - прекрасная незнакомка, казалось, сильно огорчилась из-за Леликиных слов. Потом она пристально посмотрела на своего нечаянного спутника. Прямо в глаза. В голове навигатора пронеслись слова, объяснения, примеры... Все стало ясно, - Горшнев, мне все стало ясно. Она сказала...
 - Она НИЧИГО не говорила, Закатов!!! - Роман был в ужасе.
 - Тебе - нет, - раздраженно прервал его Лелик, - Так вот, она сказала мне, что им нужно установить контакт. Для этого необходим молодой и выносливый. И умный. Хотя бы один... Горшнев, полетели с ней! Первый контакт - самый важный. Мы им расскажем о нашей культуре!.. Скорее, конечно, о бескультурии, но... Давай, Ромка, ты собирался стать первопроходцем, так становись им! - И не церемонясь особенно, Лелик схватил сокурсника за рукав и потащил к серебристой капсуле инопланетянки.
 Опарыш грубо выплюнул инородный предмет из своих недр. Капсула, сделав изящный маневр, устремилась к загадочной экзопланете. Лелик прилип к иллюминатору. Рядом сопел Горшнев. За иллюминатором разворачивалась невероятная картина. Бока шара сверкали под лучами голубого гиганта, облака окутывали планету, как газовый костюм их проводницы. Планета состояла из сплошного океана, который подплывал все ближе и ближе к иллюминаторам капсулы. По гигантской водоросли суетились обитатели планеты. По ветвям этого растения можно было ходить, как по тропинкам. Казалось, дерево подстраивается под своих жителей. Они не были оккупантами и паразитами - это ясно было сразу. Дерево, верно, думало: Вот я под вас чуть-чуть подстроюсь, а вы мне тоже что-нибудь хорошее сделаете. И правда - никаких следов насилия на обиталище инопланетян не наблюдалось. Их жилища ютились на "ветвях", как гнезда птиц на ярусах в настоящем лесном дереве. Чем выше, тем меньше было у ствола блестящих, серебристых круглых домов аборигенов.
 Капсула плавно приземлилась на прозрачную террасу. Вышли. Хозяйка повела своих гостей по переходам и тропкам. На своем пути они не встретили никого. Такая оживленная планета, как казалось на подлете, словно вымерла: не было суетящихся по ветвям аборигенов, только инопланетные роботы, то ли прибиравшие тропки, то ли занятые какой другой - может быть, более важной - работой шуршали на каждом шагу. А может - и не роботы вовсе?
 Лелик шел плечо в плечо с Горшневым и чувствовал, как тот трясется. От этой дрожи его самого передернуло.
 - "За что аборигены съели Кука?..", - чтобы потрепать Ромке нервы бодро пропел Лелик.
 - Не до смеха сейчас, Закатов! - Огрызнулся на него Горшнев. - А если они над нами опыты ставить начнут, что тогда? Тоже анекдоты им рассказывать будешь?
 - Конечно, надо же осуществить и культурный обмен тоже, хоть и односторонний, - Лелик хохотнул. - А вообще-то, Горшнев, ты ведешь себя как-то неподобающе первопроходцу!
 - Да ну! - Наигранно удивился Рома. - А вообще-то, Закатов, тебе тоже страшно, просто ты стараешься сам себя от этого отвлечь и внушить себе, что все ништяк, а ведь понимаешь, что на самом деле все может быть далеко не так хорошо.
 - М-да, Роман Давыдыч... Ваше позитивное мышление - оно когда скончалось? - Для пущей убедительности своего мышления Лелик демонстративно зевнул. Но в душе он был в чем-то (во всем - не позволяла гордость) согласен с другом.
 Наконец они вышли на другую террасу. Там стоял другой абориген.
 - Син-Э, - их прекрасная спутница указала на себя, - Тха-Э, - Син-Э указала на своего соотечественника, высокого и узкого.
 Тха-Э был похож на гомосексуалиста. У того все лицо было раскрашено завитками и точками синего цвета. Лицо у него, как и одежда, было нежно-голубым. Впрочем, решил Лелик, всякий думает в меру своей распущенности. Еще Лелик подумал, что в прекрасном мире прекрасной Син-Э могло вовсе и не быть такого явления. А могло и быть.

 Несколько дней их водили в одну и ту же полукруглую комнатульку с инопланетной техникой. Каждый день их сажали перед какой-то трубкой и... все. Они просто сидели перед этой трубкой. С утра до вечера. Сутки на этой планете длились около тридцати трех часов, из которых около двенадцати Лелика и Романа держали перед подобными трубками. Аборигены с отсутствующими лицами следили за показаниями на мониторах. Иногда мониторы принимались пищать или жужжать, тогда аборигены принимались суетиться и переговариваться - когда тихо и вдумчиво, когда громко и импульсивно, размахивая руками друг у друга перед лицами и тыча в мониторы, что-то друг другу тщетно доказывая. За эти несколько дней Лелик заметил, что они и земляне необычайно схожи по менталитету. Когда инопланетяне злились, они хмурились и говорили резко, грубовато и коснословно, но когда бывали в хорошем настроении - тихо, плавно и внятно; мимика: улыбки и гримасы - много общего. К тому же каждый день в "комнату пыток", как ее шутливо окрестил Лелик, к ним являлась Син-Э и обменивалась с ними парой фраз, мешая русский с английским. Аборигены быстро обучались их языку, но не спешили делиться с гостями информацией о себе.
 Лелика поселили в шарике с прекрасным видом на океан... Впрочем, там везде, куда ни глянь, был прекрасный вид на океан... Хотя, кровать, на которой он спал, была ужасающа: первое время от этого пышного и кишащего разномастными подушками лежбища у него болела спина. Потом Лелик решился распихать по сторонам все невероятное количество подушек, оставив под головой одну - тоненькую. Теперь при пробуждении спина не болела. Теперь Лелик каждый раз бился головой о стену, пытаясь внезапно прилечь. И каждый раз, когда он ударялся, на его крики сбегалось, по меньшей мере, трое аборигенов, интересовавшихся, "в чом дэло?". Лелик, одну руку прижимая к затылку, а другой маша аборигенам, объяснял, что "все нормально и не надо беспокоиться; that's О'К". - Аборигены пока понимали английский лучше, чем русский.

ГЛАВА V

 Утром Син-Э решила посетить Лелика. Отперев комнату, она стала свидетельницей такой картины: ее гость, нацепив тряпку на т-образную палку, возил ею по полу.
 - Что вы делаете... друг Закатов? - Спросила она.
 - Мою пол, - вытирая тыльной стороной ладони лоб от пота, ответил "друг Закатов", - Соскучился по домашней работе. - Лелик улыбнулся.
 - Но есть же... киберуборщики... они убирают, когда это... эмм... necessary.
 - Я его разобрал, - Лелик кивнул в сторону палисадника. Там валялись части кибера, блестя на солнце, - Занятная конструкция. - Лелик сполоснул тряпку и снова надел ее на наскоро сооруженную швабру.
 - Не понимаю... - Син-Э подалась к софе.
 - Осторожно! - Предупредил Лелик. - Здесь мыто. А вы с улицы. К тому же скользко.
 Син-Э на цыпочках, подобрав подолы и балансируя, пробралась к софе и вспрыгнула на нее с ногами. Улегшись, как гречанка на клинэ, она спросила, скорее в воздух, чем обращаясь конкретно к Лелику:
 - Но зачем... затрачивать энергию, когда можно... воспользоваться специальной техникой?..
 - Менталитет, - коротко ответил Лелик, широко размахивая шваброй по полу. - И предрассудки.
 Син-Э стала рассказывать ему, что они нового узнали о землянах, говорила, что "так... познавательно". Лелику очень нравилось, как инопланетяне говорили по-русски: словно обдумывая каждое словосочетание (так, на самом деле, и было) и часто путая слова-антонимы - Син-Э признавалась, что это очень странный язык, столько всяких слов, имеющих разный оттенок. Язык э'этта - так они себя называли - был похож на пение шепотом. В нем совсем не было буквы "р" - именно поэтому им было особенно сложно осваивать русский.
 Наконец Лелик домыл пол и присел рядом с Син-Э. Та долго его разглядывала - она часто так делала; Лелику тогда казалось, что она читает его мысли - а потом потрогала его рыжую голову - это ей тоже нравилось - на их планете совсем не было рыжих - как буквы "р".
 - Пойдем за... Романом. Вам пора на... считывание...
 И они пошли за Романом. Ромку они отыскали разбирающим киберуборщика в своем шарике. Вокруг него валялись крупные детали, а при бедре - более мелкие - чтоб не рассыпались и не растерялись. Увидев знакомый натюрморт, Лелик хохотнул. Син-Э, похоже, была в шоке, но вида не подала - мало ли, что на уме у этих землян.
 - Друг Роман, что вы делаете?!
 - Смотрю, как он работает... Так... Косинус фи... Здесь у нас... Пространство-время... Так. Процент деградации времени... - Рома сделал несколько расчетов в цифровом блокноте. - Лелька, это невероятно!.. Подождите... Мама дорогая, весь Минковский - коту под хвост! Это же просто... просто... Обалдеть можно! - Горшнев вскочил к Лелику, тыча пальцем в расчеты. С него, гремя, посыпались куски несчастного кибера. - Ты только посмотри! Выходит, что эта штука работает на самом движении времени! Ты понимаешь! Энергия времени, искривление... Она на этом работает!..
 Син-Э улыбнулась, глядя на ужимки и прыжки Горшнева над таким привычным, давным-давно вошедшим в обиход агрегатом.
 - А что это? - Вдруг опомнившись, спросил физик.
 - Это... киберуборщик. - Горшнев крайне удивился: использовать двигатели времени в простом дурацком киберуборщике - это было выше его понимания. - В нем обычный... двигатель. Такие есть... практически в каждом... некрупном аппарате.
 - А в космических кораблях? - Хмуря брови, спросил Горшнев.
 - В больших его использовать слишком опасно - мы пока не выяснили... как он себя в них поведет.
Там мы, как и вы, чаще используем... энергию звезд... Только... мы делаем это более... хм... эффективнее и проще... Если вам это так интересно... можете посетить Хэ-Э... Он с удовольствием расскажет вам... поведает... принцип работы и того, и другого...
 - А где Хэ-Э? - Перебил ее Роман.
 - Он находится... вернее - работает... на тридцать втором ярусе. Вам нужно спуститься вверх...
 - Что?..
 - Ох, - Син-Э была смущена своей оговоркой, - Я хотела сказать... спуститься вниз, конечно...

 - Друг Алексей, друг Роман, у меня для вас прекрасная новость. Нам удалось связаться с вашим... командованием, - теперь Син-Э не запиналась на каждом слове, посему новость не пришлось ждать в два раза дольше. Син-Э упорно общалась с ними по-русски, хотя вполне могла использовать более удобоваримый для нее английский, или даже японский, который Лелик и Ромка знали на уровне обывателей.
 Их отвели на двенадцатый ярус. Там был большой экран, на котором плавало озабоченное лицо Капитанского Капитана. Видимо, когда в поле его зрения появилось лицо Лелика, он начал взволнованно - таким его, пожалуй, еще никто, никогда не видел - говорить. Аборигены, как культурные люди, вышли из комнаты, чтобы не мешать разговору. Хотя Лелика терзали подозрения, что за ними, все-таки следят.
 - Закатов! Вы в порядке? Что они там с вами проделывают? Вас не мучают? Куда вы дели физика?
 - Все в порядке, капитан. Они нас исследуют, но совсем не мучают. Физик тут, рядом. Разбирает киберуборщиков. Они тут, знаете ли, работают на самом движении времени.
 - Вам о них что-нибудь известно? - Вопрос этот капитану явно подсказали астрофизики, планетологи и биологи, в большинстве обитающие где-то на корабле. - Я имею в виду, инопланетян, конечно, а не киберуборщиков.
 - Почти ничего, капитан. Они о себе не очень-то распространяются. Может, конечно, просто потому, что до сих пор плохо знали нашу речь. Может быть скоро что-то о себе расскажут. А пока я думаю, что они очень развитая раса. По менталитету и психологии вообще, похожи на нас. Еще они быстро учатся - либо очень сильные эмпаты, либо просто гении, уж не знаю.
 В шарик зашла Син-Э. Встав между экраном с Тэйте и Леликом, она уверила капитана в том, что их раса не имеет тенденции мучить своих гостей, попросила подождать своих подопечных около недели - обмен культурами должен свершиться, по справедливости, двусторонним. Поклонилась и прервала связь.
 - Друг Роман, я думаю, вам стоит еще раз посетить Хэ-Э. Он расскажет вам кое-что по истории и физике. В целом - познавательный теоретический материал. А вас, друг Алексей, я зову с собой в Э-Хо. Мне, кстати, удалось найти аналог в вашем языке нашему Э: "ветер".
 Пока шли многочисленными переходами, минуя усыпавшие чудо-дерево, как плоды, прозрачные квартирки э'этта, Син-Э рассказала, что ветер для их народа является чем-то вроде божества. Ветер, разбиваясь о ветви дерева отгоняет грозовые облака. Лелик удивился тогда, почему они так боятся облаков, это же просто пар.
 - То, что у вас пар, у нас имеет ужасную разрушительную силу. Грозу в открытом океане пережить невозможно. К тому же, ветры, которые испаряет наше... дерево - пусть будет так, как вы его зовете - защищают нас от радиации звезды и других страшных проявлений... внешнего мира. Дерево - это единственное место, где можно жить на нашей планете. Но эта планета - не единственная, на которой можно жить. Исследованное нами пространство охватывает многие, многие планеты. Даже в других галактиках. За вашей мы тоже давно следим.
 Лелик оказался в ступоре от такой новости.
 - То есть... подождите... Получается, это вы сбили нас с курса?! Специально, чтобы исследовать?!
 - Вы очень догадливы, друг Алексей.
 - Спасибо. Я индиго. В этом мало моей заслуги. Здесь заслуга моего ДНК, - пробубнил Лелик. Мысль о том, что э'этта все время следили за их развитием... Но, как долго? - А все-таки, для чего?
 - Не исследовать. Подружиться с вами. Нет, исследовать вас нам тоже нужно было, ведь необходимо как-то общаться. Наш язык вам пока трудно выучить, и мы решили сделать наоборот и выучить ваш. Видите ли, друг, культура вашей планеты высока. Ваша планета... стоит на отшибе, если можно так выразиться. Но несмотря на это, она крайне быстро развивается. Такого мы не имели чести наблюдать ни на одной другой периферийной планете. Они обычно такие отсталые. Еще вашей звезде, как нашей не грозит скорое поглощение черной дырой... Да, это наше проклятие. Наша звезда за миллиарды лет ее развития слишком близко подобралась к сердцевине галактики. Боюсь через пару сотен миллионов лет ей грозит полное разрушение. Наша цивилизация давно вышла за пределы этой планеты, но она не может нигде прижиться. Странное дело, правда. Мы исследовали и... хм-м... окультурили, что ли... множество чужих систем! Алексей, не просто планет - а целых систем! - и нигде, почти нигде...
 - Что значит "окультурили"?
 - Мы несем в малоразвитые миры идеал. Понимаете, что я имею под этим в виду? Идеал нравственности, Красоту и... Прекрасное. Мы не порабощаем и не воюем, но внедряем свой идеал...
 - Подождите, Син-Э! А если кто-то не хочет принимать ваших идеалов? Если у них свой, веками сложившийся идеал, допустим, убивать своих врагов и есть их мозги? И ваш идеал им ни к чему, потому что они ТАК привыкли?
 - Фу, Алексей, какие вы гадости говорите! Мозги... Ну да, бывают и такие...
 - И что вы с ними делаете, с такими оболтусами? Силой внедряете им идеал, Красоту и
культуру? - Патетически воскликнул Лелик.
 - Нет, ну что вы, совсем нет! Я же говорю, мы никогда не применяем силы. Просто на таких... более отсталых мы тратим больше времени. А ваша цивилизация она как... подросток. Он уже знает мир и имеет о нем свое представление, но не умеет в нем жить. Мы хотим просто стать вашими наставниками.
 - А что если я подниму бучу, начну требовать, чтоб меня вернули на мой корабль и отпустили нас с богом домой? Что нам не нужен ваш идеал, что мы хотим из подростков стать взрослыми гражданами вселенной самостоятельно, без посторонней помощи? Мы же вполне развитые - вы сами так сказали - вот, даже до вас как-то долетели!
 - Ну, предположим, это мы вас до нас долетели...
 - Син-Э! Отвечайте, что будет тогда?..
 - На корабль мы вас, конечно отправим. А вот со второй репликой, вы Алексей, опоздали на три тысячи лет... Извините. Вселенной, увы, чтобы жить, нужно жить по общим правилам и идеалам. Мы стараемся, чтобы эти идеалы были как можно добрее и прекраснее, чтобы развитая вселенная тоже была прекрасна и добра к своим обитателям.
 - Хорошо. Попробуем по-другому. Если я как главный - на данный момент - парламентер планеты Земля скажу, что мы согласны стать прекрасными и культурными, и согласны учиться жить во вселенной, но какова цена? Почем нынче культура, идеал и Красота во вселенной?
 - Цены нет, потому что культура бесценна, друг Закатов... Вам все-таки так многому надо учиться!
 - Но почему, почему вся вселенная должна жить по ВАШИМ законам, я не понимаю, Син-Э?! Вам не кажется, что это несправедливо?
 - Ничего не поделаешь, друг Алексей, мы успели первыми установить свои правила. К тому же мы не давим особенности той или иной цивилизации, но делаем их лучше, чтобы они могли жить вместе со всеми, не воюя и не порабощая.
 - Хорошо. А как вы собираетесь приучать нашу цивилизацию к этому идеалу? Вы же говорили, что не можете жить на других планетах.
 - Жить - можем, прижиться - нет. Здесь мы живем до четырехсот лет. Вдали от родины - намного меньше. Плюс к этому, на чужих планетах мы теряем способность репродукции.
 - М-мм... Ну л-ладно...
 - Так каков ваш ответ, друг Закатов?
 - Прямо сейчас?! Я должен отвечать здесь и сейчас?! Но это же такой вопрос!.. Его надо обсуждать и обсуждать всем вместе, как я могу что-то решать за целую планету?!
 - Вы же индиго, Лелик. Планета уже в ваших руках...

ГЛАВА VI

 На кварцийтитановом иллюминаторе появилось бледное лицо главного навигатора первого межзвездного гиперпространственного корабля "Шамбала-002". Капитан и вся его команда сбежалась в головной отсек корабля - командную рубку - посмотреть на навигатора, как на экстренный выпуск новостей.
 - Капитан Тэйте, - произнес он довольно все же бодро и радостно, - Мы с физиком возвращаемся. Будем стыковаться через пятый шлюз, будете готовы принять нашу капсулу через восемь часов... И... Мы будем не одни. У нас будут гости - послы этой прекрасной дружественной нам планеты.
 Лицо выключилось. В иллюминаторе возник привычный пейзаж с голубым гигантом в центре. Рубка затихла и хранила молчание почти минуту.
 - Вот так, - сказал капитан. - И что это было, товарищи команда? К нам, можно сказать, готовится инопланетное вторжение, а мы тут сидим и в ус не дуем.
 - Перестаньте, капитан, городить ерунду. Какое вторжение, опомнитесь! - В рубке появился главврач. - Это же первый контакт, а вы все очерняете и пугаете команду, половина которой - молодые, эмоциональные ребята. Надо приготовиться. Почему вы не спросили, сколько будет послов? Э-эх вы, капитан!
 - Я не успел спросить, сколько их там поналетит! - Сварливо отозвался пожилой японец. - Вы же видели, товарищ Пилюлькин (главврач закатил глаза), каким быстрым было сообщение. Закатов, между прочим, в прошлое соединение говорил, что они - сильные эмпаты. Может они его под гипнозом держат.
 - Я вас умоляю, Сэнширо! Вы их видели? Тоже мне захватчики - они же как жердочки тонкие, какие из них захватчики?! А как та милая девушка в прошлый раз с вами разговаривала - не помните? По вашему, она тоже под гипнозом или в бреду все это говорила? Как-то вы хвалились, что она вас по имени знает! К тому же Закатов в целости и сохранности сейчас перед вами стоял. Какие вам нужны доказательства еще, чтоб вы не начали в них стрелять на подлете?!
 - Ладно, Высоков, но если что-то произойдет и вторая "Шамбала" тоже не вернется, это будет целиком на вашей совести!
 - Капитан, врач дело говорит! Нельзя же так сразу: "Вторжение-вторжение!", - крикнул один из пилотов. - Давайте, в ваших руках первый контакт с экзорасой.
 Его очень поддерживали.

 - Здравствуйте, капитан Тэйте! Меня зовут Тха-Э. Это Син-Э, - рукой вправо, - Это Хэ-Э, - рукой влево. - За ними Тцан-Э и Лэа-Э. Нам очень приятно с вами познакомиться! - Тха-Э схватил руку Капитанского Капитана и крепко ее пожал.
 Пока Тха-Э здоровался с членами экипажа, из капсулы вылез сияющий Ромка. В руках он нес охапку бумаг, карман у него оттягивал цифровой блокнот, другой - детали и макеты двигателей времени. За ним еще один абориген нес киберуборщика. Последним из капсулы вышел понурый Лелик. И пошел к себе в каюту.
 - Навигатор! - Окликнул его капитан. - Вы куда? Что вообще случилось?
 Лёлик кивнул на э'этта:
 - Они вам все расскажут.
 В каюте он думал. Думал о том, что же все скажут, когда узнают, какую штуку он там вытворил. Представлял, как капитан на него посмотрит. А какой скандал его ждет на Земле! Поколения потомков проклянут его навеки... Вот, оказывается, сколько стоят эти пятнадцать минут славы, о которых Лелик так мечтал.
 Дверь в каюту открылась.
 Вадим Борисович застал Лелика в позе эмбриона на кровати.
 - Н-да, Закатов... - врач присел на кресло и включил настольную лампу. В каюте стало желто. - Кто б мог подумать, что все так обернется. Хотя рано или поздно так и должно было обернуться. Если бы мы не собрались-таки полететь в межзвездную, они бы сами к нам прилетели. Видите, они же сами нас отследили и выловили. Такова уж наша карма! - Высоков усмехнулся себе под нос. - Но вы насчет этого не беспокойтесь, команда одобряет ваше решение. Капитан сначала сопротивлялся, конечно... как всегда... к-консерватор!.. Сейчас связываемся с ЦУПом...
 Лелик заныл себе в колени. Что-то будет!
 - Ну-ну, навигатор! Что вы раскисаете!.. - Главврач всю жизнь практиковал лечение болящих навигаторов, но он явно не знал, что делать с навигаторами раскисшими. - Глупости... Расскажем им о таком подарке судьбы и будем строить кольцо. Давайте, поднимайтесь. Народ хочет видеть своего героя... - Высоков поднялся.
 - Вадим Борисович! - Лелик раскрутился из своей невообразимой позы и сел на край кровати. С рыжих ресниц на веснушки сползли слезы. - А что если это все ошибка?! Что если они не такие хорошенькие, какими кажутся? Что если я затащил на Землю ТАКУЮ заразу, от которой мы не избавимся ни в жизнь?!
 - Кто не рискует, тот не пьет шампанского, Алексей Савельевич. Вы же индиго, неужели вы не почувствовали бы подвоха?
 - Индиго-индиго! Надоело это... А подвоха я и вправду не почувствовал. Но они же не земляне. Кто их знает, как они там у себя подвохи прячут...
 - Подвох, Закатов, чувствуется всегда. Не важно, где он спрятан. Я вот тоже подвоха не почувствовал. И вся команда до пятидесяти и старше. Значит все... м-мм... ништяк? - И он ушел.
 Лелик еще немного посидел в желтом свете лампы, подождал, пока высохнут слезы, и стал одевать синюю форму военастра.

 Корабль несло по тоннелю. Последний прыжок был самым затяжным и - соответственно - самым скучным.
 Лелик сидел в своем навигаторском кресле и смотрел в мелкую синюю точку на проекторе шлема. Мысль о судьбе Земли свербела просто отвратительно. Как ни подбадривал и не старался его отвлечь главврач, чувство несправедливого поступка - как он мог решить за целую планету?! - никак не хотело оставлять сознание.
 - Здравствуйте, друг Алексей, - Син-Э положила теплую ручку ему не плечо. - Почему вы все беспокоитесь? Неужели вы так боитесь? Неужели вы так боитесь НАС?
 - Я не вас боюсь, - угрюмо ответил Лелик. - Я себя испугался. Вам, наверное, неведомо, что испытывает нормальный человек, когда решает судьбу планеты... и вселенной... - отчасти.
 - Алексей, вы увидите, сколько пользы принесет ваше решение. И тогда измените свое мнение на противоположное.
 - Боюсь, до того времени я не доживу.
 - Доживете. Такие перемены происходят стремительно.
 Син-Э зашуршала платьями и исчезла из командной рубки. Лелик продолжал пялиться. Из коридора послышался визгливый голос - кто-то, похоже, ссорился. Лелик, изловчившись вылез из-под шлема и пошел проверить, что там в коридоре происходит. Переступив через комингс и тщательно, по инструкции загерметизировав люк в рубку, он увидел, что отношения выясняют младший навигатор и, кажется, санитар. В чем была суть спора, Лелик так и не успел разобрать - младший полез распускать руки, - и ему пришлось бежать разнимать неразумных. Парой прыжков Лелик настиг конфликтующих. Младшему он заломил руку, а санитара оттолкнул к стене.
 - Уай-яй-яй! - Вопил младший, держась за плечо. Санитар сделал поползновение скрыться с поля боя.
 - Стоять! - Гаркнул Лелик. - Остаться до выяснения обстоятельств! Приказ вышестоящего, - добавил он для вескости, ибо санитар не оставлял попыток слинять. Санитар засопел и сполз по стене.
 Лелик поднес к губам коммуникатор.
 - Капитан? - Капитан отозвался своим обыкновенным "угу". Где-то поодаль, за капитаном, слышался голос Горшнева. - Здесь драка. Рядом с рубкой.
 - Иду, - сказал капитан.
 Через несколько минут у рубки появился Тэйте, Судзухара и Вадим Борисович. Лелик объяснил, что стал свидетелем самой драки, но в чем ее причина он не знает - об этом лучше спросить зачинщиков. Несчастливо вздыхая, младший стал объяснять. Лелику была совершенно неинтересна ни эта склока, ни какая-либо другая на корабле. Выяснив отношения, капитан отправил всех по каютам.
 Корабль был уже на излете.

 Трясло очень сильно. Все внешние датчики буквально орали о том, что корабль испытывает кошмарные перегрузки. Команда была готова эвакуироваться.
 "Шамбала" выскочила из тоннеля на бешеной скорости и так же стремительно полетела к Земле. Корабль "вело" и крутило. Кренометры сходили с ума. Лелик тоже сходил с ума. В такой свистопляске в условиях матрицы сориентироваться в пространстве было крайне сложно.
 - Ста-арший! - Позвал младший навигатор. - Сенсоры сообщают пренеприятное известие - с корабля дерет шкуру.
 - Я чувствую, - сквозь зубы процедил Лелик.
 Капитан судорожно связывался то с механиками, которые, тщетно, к сожалению, пытались спасти корабль от гибели, когда тот был буквально у ворот, то с ЦУПом, который опять охватила паника - она охватывала ЦУП уже в третий раз: после внезапного сошествия с намеченного курса, после новости об установленном Леликом контакте с аборигенами и теперь - когда корабль был на грани гибели со всеми вышеуказанными и привезенными с собою аборигенами.
 - Команда, - капитан тяжело снял наушник, - Боюсь, долетать до Земли нам придется по частям и не в "Шамбале". Корабль разрушается. Теперь прошу всех, не паникуя, спокойно пройти в приемный отсек и распределиться в спасательные шлюпки.
 Капитан первым поднялся со своего места.
 - Механики. Откройте нам, пожалуйста, шлюпки. Мы эвакуируемся.
 Корабль разваливался по частям. Каждый отсек, который покидала команда, за нею отрывался и уползал в космос.
 - Быстрей, быстрей! Не задерживайтесь! - Капитан руководил посадкой на шлюпки. Э'этта помогали. У ворот стоял Лелик. С ним постоянно связывались механики и сообщали, сколько человек должно сейчас прибыть на посадку. Трое уже погибли вместе с отмершими кусками "Шамбалы", больше команда терять не могла.
 - Капитан, кажется все уже здесь. Можно герметизировать двери?
 - Давайте, Закатов! И немедленно к восемнадцатой шлюпке!
 Лелик нажал кнопку. У восемнадцатой шлюпки Син-Э помогала Горшневу грузить на борт образцы пород и прочую ценную информацию для ученых Земли, которой были ящики.
 - Горшнев! Залезай сейчас же, хватит проверять свои дурацкие данные!
 - Нет уж, сам ты дурацкий! И вообще, между прочим...
 Лелик не церемонясь особенно запихнул малогабаритного Ромку в шлюпку.
 - Син-Э, вас это тоже касается, забирайтесь! - Корабль взвыл. Затрясло еще сильнее, чем прежде. Лелик схватил и Син-Э тоже и закинул ее - вслед Горшневу - в прорезь шлюза. Лелик с капитаном остались вдвоем. - Прошу на борт, капитан. Вы, как старший по званию, должны идти вперед.
 - Ерунда, навигатор. Проходите первым. Это вам единственный мой приказ!
 Лелик отдал честь и, поколебавшись немного, начал взбираться в шлюпку.
 Дверь в отсек смялась, словно бумажка, которую засасывал пылесос. В отсеке поднялся страшный ветер, как во время смерча.
 Лелик схватил собравшегося улететь вслед за дверью капитана за руку. С подмогой объявились Горшнев и Син-Э. Втроем они потянули Тэйте внутрь. Космос же тянул его обратно.
 - Бросайте вы меня! - Прохрипел капитан.
 - Фигушки! - В ответ ему - Лелик.
 Затащили. Шлюз, вслед за капитаном закрылся. Шлюпка поднялась в воздух. Ее вынесло из корабля вместе с воздухом. Проломив стену, восемнадцатая шлюпка "поцеловалась" с десятой. У обоих на обшивке появилось по вмятине, а пассажиров внутри бросило на противоположные стены. Лелик ударился головой о какую-то, некстати сюда повешенную, полку. Грязно выругался. Попросил прощения у Син-Э и капитана. Шлюпку несло к четвертому приземному поясу. Пронесло через него и другие три. Шлюпка приближалась к тверди.

 Спасательные шлюпки "Шамбалы" попадали в самых разнообразных уголках планеты. Их долго искали, некоторых даже не досчитались - этих позже всех нашли в амазонских тропиках, заеденными москитами и прочей тропической живностью, но невредимыми.
 Шлюпка с Леликом, Ромкой, Син-Э и капитаном обрушилась на пастбище, похоронив под собою пол выводка породистых свиней с ген-модификацией третьего порядка - самых качественных. Шлюз сначала отковыривали ломом. Не получилось. - Начали отковыривать сварочными аппаратами и лазерами, долго пыхтели, ругались друг на друга, на автоматы, на шлюз, на Шамбалу; от жары астронавты поснимали с себя все, вплоть до сорочек и трусов - система кондиционирования работать отказывалась, а чинить ее не было желания и времени ни у одного члена экипажа. Син-Э сидела в уголке, белая как смерть. Несколько раз у нее интересовались, как она себя чувствует, на что инопланетянка отвечала, что "вполне гнусно".
 Когда выбрались наружу, земля кругом вздыбилась и дымила. Пахло травой, энергогелем и паленым мясом. С хутора к ним на помощь бежали люди. Чуть поодаль красовалась другая гигантская воронка, но уже заполненная травой и свиньями. Лелик захохотал, глядя на знакомый пейзаж.
 - Просто снайпер!
 Лелик вдохнул полной грудью... и упал в обморок, надышавшись радиоактивных паров. Падая под капсулу, Лелик все же радостно шепнул синему, вязкому небу:
 - Ну здаврствуй, мати Украйино!

 Июнь 2004 - июнь 2005 года
 Санкт-Петербург.