«Некоронованному королю» Ирландии Чарльзу Парнеллу посвящается…
Крупным планом лицо Андрея Николаевича.
А.Н. Почему?
О Ирландия, океанная, Мной невиденная страна!
(читает стихотворение полностью)
Зинаида Гиппиус. Санкт-Петербург. 1917 год.
Только я бы может сказал так: «О Ирландия, мне известная! О Россия, ваша страна! Не единая ль мука крестная Всей Господней земле дана?» Думаю я ответил на ваш вопрос «Почему Ирландия?»
(звенит звонок с урока).
Урок закончен. Дома повторите сегодняшнюю тему «Основание государства российского и личность Ивана III». Спасибо за работу. Все свободны.
[Школьники расходятся. А.Н. берет в руки карту Ирландии, что лежит у него на столе. Внимательно смотрит.]
ТИТРЫ
А.Н. в кабинете директора. Директор Лидия Леонидовна.
- Понимаете, Андрей Николаевич, мы образовательное учреждение. Министерством образования утверждена определенная учебная программа, и как бы нам не хотелось, мы должны ее придерживаться. Мы ничего против вас не имеем. Вы довольно интересный, творческий человек, но обязаны дать детям образование согласно учрежденному ГОСТу. Может быть вам поискать более подходящее для вашей творческой натуры место…
А.Н. смотрит на директора, по радио звучит музыка Вивальди. Слова Лидии Леонидовны становятся все тише, музыка все громче. Губы директора шевелятся. Постепенно становится снова слышно ее речь. Мы видим, что Лидия Леонидовна сидит на фоне вишневого сада, за столиком, на котором самовар и чайный сервиз.
Лидия Леонидовна. …о, мое детство, чистота моя! В той детской (указывает рукой в кадр). Я спала, глядела отсюда на сад, счастье просыпалось со мной каждое утро, и тогда он был точно таким, ничто не изменилось. (Смеется от радости.) Весь, весь белый! О, сад мой! После темной ненастной осени и холодной зимы опять ты молод, полон счастья, ангелы небесные не покинули тебя…
Лидия Леонидовна встает и удаляется вглубь сада. На ней шляпка и красивое платье. Звучит музыка Вивальди. Ярко светит солнце. На переднем плане появляется голова А.Н.
А.Н. Уехали…Про меня забыли… (Идет к столику, садится.) Ничего… я тут посижу… (Делает глоток из чашки.) Жизнь-то прошла, словно и не жил. (Встает, ложится около дерева.) Я полежу… Силушки-то у тебя нету, ничего не осталось, ничего… Эх, ты недотепа… (Смотрит вверх, на небо.)
На фоне неба за кадром женский голос: Что опять выгнали?
А.Н. (с сумкой в дверях квартиры). Сам ушел.
Мать. Куда теперь пойдешь-то? Опять сиднем сидеть будешь?
А.Н. проходит в комнату. Везде висят плакаты. U2, The Cranberries, Sinead O’Connor. Стопки книг, VHS, DVD, CD. У окна бабушка вяжет носки.
А.Н. Ставит сумку, садится на кровать и произносит «Моя ирландская бабушка».
А.Н. и его друг Дмитрий Николаевич на приусадебном участке, который примыкает к полю. Рядом дорога. Оба копают землю.
А.Н. Так что я часто шучу, что я наполовину ирландец, наполовину индеец. По отцу ирландских кровей, а по матери индейских.
Д.Н. А какого племени?
А.Н. (Смотрит вдаль. Видит трактор, поднимающий пыль.) Не знаю. Не придумал еще. (В пыльном облаке вырисовываются силуэты конных всадников. Это индейцы. Звучит этническая музыка. Они скрываются за горизонтом.) Может быть шеванезов, как Сат-Ок. Или сиу как у Кевина Костнера. А может быть чероки или дакота. Названия красивые. Надо подумать.
Раздается телефонный звонок. А.Н. встает с кровати. Берет трубку.
- Алло! Здравствуйте, Светлана Юрьевна! Конечно, приду. До свидания.
А.Н. едет в маршрутке. В руках раскрытая книга Сэмуэль Беккет. Избранное. Он отрывает взгляд от книги и направляет его в окно. За окном проносятся городские виды. Люди, которые спешат по своим делам. Люди, ожидающие транспорт на остановках. Люди, переходящие улицу. И все это в плавном музыкальном движении. Ведь у каждого города свой ритм, своя музыка жизни.
На фоне этого движения раздается голос Светланы Юрьевны: Сэмуэль Беккет в середине XX века написал пьесу В ожидании Годо, которая считается манифестом авангардного театра.
(Небольшой камерный театральный зал. С.Ю. перед занавесом.)
Ребята нашего театра «Андерграунд» под руководством Андрея Николаевича поставили мини-спектакль по отрывкам из этой пьесы. Да, они пришли рассказать, что Сэмюэль Беккет – ирландец. Родом из Ирландии. (С.Ю. уходит со сцены. Свет гаснет. Полная темнота. Раздаются гитарные рифы а-ля Нил Янг из Dead Man. Вспыхивает огонек. На сцене двое. Один спит. Другой зажигает спичкой свечку. Между ними комнатное растение. Актер со свечкой спускается в зрительный зал. Его лицо крупным планом.
Он. Ничего не поделаешь. (Задувает свечку. В полной темноте музыка постепенно стихает.)
В темноте вспыхивает свет настольной лампы, которую включил А.Н. Он и «Мэгги» в ее квартире.
Мэгги. Зачем тебе свет?
А.Н. Что-то мне страшно.
Мэгги. Почему?
А.Н. Не знаю.
Мэгги. Ирландский мальчик Фрэнк О’Нилл – трусишка!
А.Н. Не иронизируй, пожалуйста. У Рея Брэдбери очень интересно сказано о мужской бессоннице. В три часа ночи. (Смотрит на часы – половина третьего.)
А.Н. У тебя есть Брэдбери?
Мэгги. Нет.
А.Н. Я принесу тебе почитать.
Мэгги. Когда читать? У меня совершенно нет времени.
А.Н. Там в одной главе. У него очень интересно сказано о мужчине и женщине.
Мэгги. А что он там сказал?
А.Н. Прочтешь – узнаешь. Ты пойдешь на Тарковского?
Мэгги. Не знаю. Женечку не с кем оставить. Много зрителей бывает?
А.Н. Да нет. На Бергмане было около тридцать человек. В основном все знакомые.
Мэгги. У меня скорее всего не получиться. А какой фильм?
А.Н.(крупным планом). «Жертвоприношение». (Не произносит в кадре, голос за кадром.) Последний фильм Андрея Тарковского.
А.Н. на сцене кинозала перед микрофоном. В небольшом кинозале сидят зрители.
А.Н. Как я уже говорил выше, Андрей Арсеньевич поставил его в Швеции. С бергмановскими актерами и бергмановским оператором Свеном Нюквистом. Но я думаю, русский художник снял русский фильм по своей сути. Андрей Тарковский задумывался о съемках Гамлета. И судя по его театральной постановке и его видению образов пьесы, это было бы русское, я бы даже сказал православное, прочтение Гамлета. Но увы, Андрей Арсеньевич не успел этого сделать. Завершить мое небольшой выступление хотелось бы следующими словами (читает по листочку): «Кинематограф такое же полноценное искусство, как поэзия, музыка, живопись, архитектура… Во все времена искусство выражало надежду на человеческое совершенствование, на способность человека возвыситься на своими страстями, пороками и приблизиться к идеалу. Человек живет для того, чтобы стать лучше». Андрей Тарковский.
Холл кинотеатра. Уборщица проходит с ведром и тряпкой.
А.Н. (спрашивает у администратора). Сколько билетов продали?
Администратор. Где-то около тридцати.
А.Н. Ну, ничего, ничего. Как в прошлый раз. На Бергмана.
Смотрит на часы. 12 часов 15 минут.
Уборщица возвращается с ведром и тряпкой.
Уборщица. Что-то долго фильм идет. (смотрит на часы. 14 часов 40 минут.)
Администратор. Двухсерийный. Два с половиной часа. Должен уже закончиться.
Открываются двери из зала. Выходят притихшие, умиротворенные зрители.
Последним выходит А.Н., говорит администратору: Спасибо!
На крыльце кинотеатра зрители не спешат расходиться. Солнце, шум улицы. Здесь же виден плакат, написанный от руки: Шедевры Мирового кино: 8 , Семь Самураев , красная пустыня, Фанни и Александр, Жертвоприношение. К А.Н. подходят, говорят «Спасибо». А.Н. отвечает: «Вам спасибо, что пришли». Спрашивает у одного из близкостоящих: «Петр, ты домой? Пешком? Ах, я же кассеты тебе принес, в зале оставил».
А.Н. заходит в кинозал. Оказывается в королевской зале. Придворные. В центре залы сидит Горацио, на его руках умерший Гамлет.
Горацио. Разбилось сердце редкостное. – Спи
Спокойным сном под ангельской пенье!
Все застывают. Начинает идти снег. Появляется двойник Гамлета. Это его душа.
Душа Гамлета. Это перевод Бориса Пастернака. Андрей Арсеньевич его выбрал.
Вы, кажется это забыли? Протягивает 2 VHS – In The Name of the Fathe и The Boxer. Вам нравится ирландское кино?
А.Н. Да, очень.
Душа Гамлета. У меня есть для Вас фильм ирландца. Полоний, бедная душа!
(Появляется душа Полония. Молча протягивает VHS и уходит.) Кеннет Брана «Гамлет». Экранизация всей пьесы строчка за строчкой. Это, конечно, не Тарковский, но тоже ничего. Рекомендую.
А.Н. Спасибо, Ваше Высочество.
Душа Гамлета. Величество, Величество!
А.Н. Простите, Ваше Величество.
Душа Гамлета. Ну, ступайте, ступайте, а то Горацио сейчас будет взывать к бараманам Фортинбраса.
Раздается барабанный бой.
Горацио. Кто это с барабанами сюда?
А.Н. закрывает зал. Вздыхает.
Администратор. Нашли?
А.Н. (зажимая в руках VHS). Да, спасибо.
Администратор. Можно в зале свет выключать?
А.Н. Да, спасибо.
На крыльце А.Н. протягивает Петру VHS.
Петр (читает). Во имя отца, БОКСЕР. Стоящее кино-то хоть?
А.Н. Стоящее. Или как ты говоришь, показательное.
Петр. А это что за фильм?
А.Н. Гамлет Кеннета Брана. Сам еще не смотрел. Ну, что пойдем?
Петр (с иронией). Пойдем, «ирландский брат». Кстати, на следующей неделе в «Суоми» у нас концерт будет. Пусти там слух по тусовке.
А.Н. Что за проект?
Петр. Все тот же. «ЧейВолк». (за кадром начинает звучать музыка.)
Петр и его группа на сцене. Петр поет, играет на гитаре, Вероника подпевает, играет на бас-гитаре, Толик стучит на ударниках. Музыка – смесь U2 и Инны Желанной. На танцполе немного танцующих. Активнее всех двигается А.Н. В зале зрителей так же немного. Камерная, спокойная обстановка. Композиция завершается.
Петр (в зал). Андрей Николаевич, ты еще не устал? Тогда поехали.
Звучат аккорды а-ля U2, А.Н. вертится в дикованном танце.
На фоне этой картинки за кадром раздается голос А.Н.
- Лидия Леонидовна! Лидия Леонидовна!
Лидия Леонидовна и завуч Надежда Ивановна стоят в коридоре школы.
А.Н. Простите, что Вас перебиваю. Я бы хотел с классом поставить композицию о «Кровавом Воскресенье», историческом событии и показать в январе. Можно?
Л.Л. Хорошо, хорошо, я не возражаю.
А.Н. Спасибо большое. (Уходит.)
Н.И. Вы думаете стоит?
Л.Л. Почему бы нет? Человек новый, творческий. Он сделал хороший поэтический вечер о поэзии Бенедиктова. Правда, Пушкин был бы уместнее. Да и ребятам это нравится. Когда у нас было Кровавое Воскресенье?
Н.И. 9 января 1905 года.
Л.Л. Ну, вот после зимних каникул пусть и покажут. Дети должны знать историю своей страны.
За кадром звучат жесткие гитарные аккорды а-ля Zombie The Cranberries.
Голос А.Н. 30 января 1972 года в североирландском городе Дери английскими десантниками была расстреляна мирная демонстрация борцов за гражданские права. Погибло 13 человек. Этот день навсегда вошел в ирландскую историю как Bloody Sunday, Кровавое Воскресенье.
На сцене дети в черном кидают комочки бумаги в детей, изображающих мирную демонстрацию. Те медленно, плавно падают, изображая умирающих.
В зале директор и завуч недоуменно переглядываются.
На фоне жесткой музыки А.Н. продолжает:
Я, Мэри Гилмор, жительница одного из католических районов Белфаста, вышла июльским вечером погулять возле своего дома на Грамлин-Роуд. Вдруг из мчавшегося на большой скорости автомобиля раздались выстрелы. Меня с двумя полевыми ранениями доставили в госпиталь. Извлекли одну пулю, но не смогли найти вторую. Пока не начались тут же преждевременные роды. Вторая пуля была в тельце появившегося на свет младенца. Будь проклята эта война и те, кто ее развязал.
На сцене Смерть с косой в черном плаще и капюшоне. Она толкает в замедленном движении девочку, играющую Мэри Гилмор. Она медленно падает и роняет куклу. Появляется ангел, берет куклу на руки, уходит.
Завуч встает и выходит из зала.
А.Н. Голова ребенка упала вниз, а душа его улетела в небо.
Если всем миром правит ярость, то кто же виноватый?
В куски разбита матерь, сердце вон гранатой…
Если всем миром правит ярость, то все мы виноваты.
И опять метит танк и снаряд, из орудий палят.
В голове твоей все слезы льются и в голове твоей
лишь одно: Зомби. Они как Зомби –
Поет в своей песне вокалистка The Cranberries Долорес О’Риордан. Ее песня не о мертвецах – зомби из «фильма ужасов», ее песня о реальном мире, где гибнут дети. И не только в Ирландии. Посмотрите видеоклип Zombie т прочувствуйте ту боль, сострадание и любовь, что в себе несет эта песня.
Звучат первые аккорды.
Эти аккорды наигрывает на гитаре паренек, что находится в литературно-журналистском объединении «Апрель» на чаепитии, которое устроили ребята из «Андеграунда». На самоваре самодельная надпись «Гиннес», туда заливают воду, сыплют из пачки чай.
Гитарист (Володя Журавлев). Ладно, как-нибудь в другой раз. Настроение что-то не то. А вот Ирина пела Zombie на республиканском конкурсе художественной самодеятельности.
А.Н. А меня за мою самодеятельность в школе наругали.
Светлана Юрьевна. Зато здесь Вы, Андрей Николаевич, можете заниматься самодеятельностью сколько хотите. Никто Вас ругать не будет.
А.Н. У кого есть какие предложения о будущих постановках?
Майк (Михаил Олегович). Мне бы хотелось что-нибудь сделать по поэзии Уильяма Блейка.
Мать Ира (Ирина Владимировна). Достоевский, только Достоевский. Я уже тексты подобрала. Из «Бесов». Особенно про Ставрогина.
Сью (Ольга Николаевна). А я «Замок» Кафки читаю. Только его вряд ли можно поставить.
Хаза (Екатерина Александровна). Я от «Портрета Дориана Грея» в восторге!
Александра Анатольевна. Может быть что-нибудь про сюрреализм или импрессионизм?
The Crow (Анна Владимировна). А у меня есть своя идея для постановки.
А.Н. А Вы что, Ольга Николаевна, молчите?
Ольга Николаевна (Гаврилова). Я слушаю, слушаю.
А.Н. А у меня есть идея поставить отрывки из «В ожидании Годо» Беккета.
Это может стать визитной карточкой «Андеграунда».
Андрей Евгеньевич. Народ! Деня спеть хочет. Давайте послушаем.
Денис Владимирович поет свою песню «Ты должна жить».
А.Н. закрывает глаза и вспоминает лето.
Он и несколько ребят (Сергей Воробьев, Миша Колычев, Света Потаманова, Лиза Железная и Маша Луцкевич , воспитанники детского дома «Семья» г.Сургут) идут по проселочной песчаной дороге в лесу. Затем переходят реку, глубина которой по колено. Выбираются на песчаную косу. Разводят небольшой костерок. От него идет дымок. Вокруг спокойно, тихо. И необычайно красиво. Ребята плескаются в речке. А.Н. сидит на берегу и смотрит в небо.
Голос за кадром. Летом опять в лагерь?
А.Н. и его друг Влад сидят около театра кукол на скамейке. Рядом ребята играют на гитарах. Пьют «Guinnesse».
А.Н. Да.
Влад. На все лето?
А.Н. Да.
Влад. А я в отпуске в Питер поеду. Приветы передавать?
А.Н. Конечно. (Пауза.) Влад, у тебя есть 10 рублей взаймы на проезд? А то я последние деньги на «Гиннес» потратил.
Влад (протягивает 10 рублей). А потом, после лагеря?
А.Н. Куда-нибудь в школу. Не знаю еще.
Влад. Я тебе тут Улисс Джойса принес, как обещал.
А.Н. Спасибо большое, а то стыдно, ирландец, а Джойса не читал. А что если уличный театр устроить?
Влад. В Ирландию-то когда поедешь?
А.Н. Живы будем, доедем. (Пауза.)
Звук ударных. Слышен еле-еле. Шум улицы. Площадь города. Выходной день. Обед. Редкие прохожие. А.Н. и «Андерграундовцы» в черных одеждах в гриме (черно-белом) разыгрывают пантомиму. Это сцены из «Гамлета». Один из ребят ударяет в там-тамы, другой играет на флейте. За этой картиной с недоумением и интересом наблюдают бабушка с девочкой. На кадре с девочкой за кадром звучит голос девочки: «Мама, мама! Мы с Фрэнки «в город» играем».
В дверях комнаты Мэгги. В комнате А.Н. около домика, построенного из кубиков, книжек. По всей комнате построены подобные домики. Рядом куклы.
Женечка. А еще мы смотрели кино про смешного человечка. Про бродяжку. Он такой смешной. И добрый.
А.Н. Я фильмы Чарли Чаплина принес. И Брэдбери для тебя. Книга на полке.
Мэгги. Пойдемте чай пить. Обо всем и расскажите.
Мэгги наливает чай в чашку. А.Н. берет чашку и говорит:
Я думаю, сегодня не существует единой России, а есть условно три России.
[А.Н. и его двое хороших знакомых – друзей сидят и пьют чай. В комнате ЛЖО «Апрель». Висят православный календарь, репродукции икон. На книжной полке православная и педагогическая литература.]
Первая – русская. Это православная и деревенская в основном Россия.
Дмитрий Ложкин. А мусульмане?
А.Н. Как ни странно это прозвучит, и мусульманская в том числе. То есть как бы почвенная, геополитическая. Вот если татарин говорит по-татарски, живет по традиции, он, с моей точки зрения, поступает по-русски. Он есть органичный русский человек. Пространство-то одно.
Дмитрий Ложкин (хмыкает). Интересно.
А.Н. А есть Западная Россия. Это Москва, Петербург, Самара, Нижний Новгород и другие большие города. Там и мировоззрение у многих становится западным. И образ жизни. Евростандарты. И все стараются двигаться в этом направлении. И между ними Советская Россия. В основном небольшие города. Ни то, ни се. Искусственные организмы. Советская Россия уменьшается, поскольку движение идет в сторону Западной России. Как это. Деинтеграция в мировое сообщество. Но она еще вполне ощутима.
А.Н. делает глоток чая.
Дмитрий Ложкин. Мы тут, когда ты выходил, решили что с тобой бесполезно говорить о бытовых вещах. Все равно беседа начнется на абстрактные темы.
А.Н. Да?
Володя Шинеокин. Да, да.
А.Н. Ну, ладно, извините. Только русским я себя все равно не считаю.
Голос за кадром: «Фрэнки-Патрики!».
В детском оздоровительном лагере Андрея Николаевича окликает его директор Василий Васильевич.
В.В. Фрэнки-Патрики!
А.Н. (с сумкой) .Привет, Фрэнки-Патрики! Вот приехал работать.
В.В. Вы, Андрей Николаевич, отнесите вещи. Вы живете в старом корпусе на 3 этаже. И подходите на планерку.
А.Н. останавливается у двери комнаты, в которой он будет жить. Достает из сумки маленький бумажный трехцветный флаг и прикрепляет его скотчем на дверь.
В.В. Я хотел бы вам представить опытного воспитателя, который имеет большой опыт работы с детьми, в том числе и из детских домов. Андрей Николаевич. (А.Н. привстает и слегка кланяется.) У Андрея Николаевича есть традиция ко всем обращаться по имени-отчеству независимо от возраста. У нас в лагере это правило сохраняется. При детях обращаемся к друг другу только по имени-отчеству.
Теперь о смене. Она будет экономической. Как всегда каждый отряд будет страной. По традиции 1 отряд будет Россией, остальные страны вы можете выбрать сами. Андрей Николаевич, у вас Ирландия?
А.Н. Да.
Начинает звучать «кельтская тема».
Сцена на открытой эстраде в ДОЛ «Лесная Сказка». На сцене дети. У одного в руках рисунок британских островов, у другого указка. У третьего в руках тарелка. Все трое одеты в одежду разных цветов: зеленый, белый, оранжевый.
Далее все в ускоренном темпе. Указкой указывается расположение острова, по тарелке объясняется его форма, мальчик в образе Святого Патрика показывает эмблему трилистник, «ирландцы-крестьяны» копают землю, «англичане-рыцари» приходят, сражение, часть «ирландцев» «умирает», часть под гнетом «англичан» продолжает копать землю.
Звучит красивая «кельтская тема». Показывается озеро, деревья, корпуса. Комнаты, где спят дети.
За кадром на фоне спящих детей начинают звучать их голоса:
- И мне! И мне! И мне придумайте ирландское имя!
А.Н. и дети в холле этажа.
Андрей Батурин. А я забыл, какое у меня ирландское имя!
А.Н. Хорошо, хорошо. Я напишу на листочках. У тебя Андрей – Патрик.
Пишет на листочках. Перечисляет имена.
Лес. А.Н. продолжает называть имена. Ему отвечают из леса крики: Здесь! Я! Ау! Рядом с А.Н. психолог лагеря Людмила Михайловна.
Л.М. Возвращаешься в город и приходится долго привыкать к его жестокости. А здесь так хорошо. Свой особый мир. И дети это чувствуют.
А.Н. Вы думаете то, что мы так стараемся, как-то на них сказывается?
Л.М. Конечно. Ведь дети все чувствуют. И в подсознании все обязательно отложится. На всю будущую жизнь.
А.Н.(кричит). Кто последний до нас добежит, тот не ирландец! Ирландия в опасности!
Дети бегут со всех ног, с криками. Добегают до Л.М. и А.Н. Обнимают их.
Звучит музыка, тонко передающая момент.
А.Н. и В.В. на природе. Пьют «Guinnesse».
В.В. Ну что, Фрэнки, за проведенное лето?
А.Н. За проведенное лето, Патрик!
Чокаются бутылками. Пьют.
Патрик. Когда в Ирландию поедем?
Фрэнки (серьезно). Я думаю, мы туда все равно когда-нибудь попадем.
А.Н. смотрит вдаль. Вокруг красивая природа российской стороны.
Из-за горизонта появляются кельтские воины.
Звучит патетическая музыка.
КОНЕЦ