***
Тридцатилетие заставляет задумываться о жизни.
Вдруг – ты меняешься…
И осознаешь с абсолютной четкостью, что в двадцать два года ты был другим человеком. А перед этим - в шестнадцать - еще одним другим человеком. Но между тем – все тем же. Так сколько же личностей вмещает в себе сосуд под названием «человек» и есть ли конец этому и начало? Каким образом ? Что происходит? Словно вдруг лопнула одна кожа и из предыдущей стадии рождается иное существо – с отличными принципами, пониманием жизни, другой моралью, мыслями и устремлениями. Я конечно понимаю, что устремления обязаны быть разными в шестнадцать и десять лет позже - но почему так происходит, тогда как многие и многие люди мне говорили, что душа не меняется и только наш разум и опыт добавляют или убавляют нам мудрости, терпения или отчаяния. Душа не меняется – но почему тогда моя душа изменилась?
За окном ветер гонял облака пыли то в одну, то в другую сторону. Интернет не работал. Электричество отключалось каждые двадцать минут и весь офис заходился писком предохранителей. Потом электричество вновь возвращалось, и все три этажа, судорожно ждавшие подключиться к Интернету, радостно продолжали общаться в чатах : «Дзинь, дзинь, У-и-оаааааа». Не все конечно. Лишь те, кто не работали по вечерам до полного изнеможения и не принимали участия в различных интернациональных вечеринках.
Свободное время я проводила в душекопательстве и разговорах с самой собой, иногда с кем-то за столом, а чаще всего с Гузель, дочерью нашего афганского партнера. Ей было девятнадцать, и она почти напоминала меня, ушедшую в другое время. И я уже мучительно не могла вспомнить себя Ту, поменявшую после этого две-три кожи. То есть, мне казалось, я в состоянии воспроизвести свои желания из девятнадцати. Мне хотелось.... Господи, чего? Выучить наизусть больше стихов, найти себя, быть кому-то нужной, известности? Что еще может волновать человека в эти годы?
Всегда нужно было куда-то в Другое место. Никогда не было возможности остановиться и сказать: «Здесь я счастлива», всегда необходимо было покупать билет на самолет или на поезд. Начинать с нуля снова и снова...
- Я несчастна, - говорит мне Гузель (конечно, все мы несчастны в 19 лет (улыбка)). Я ненавижу афганских мужчин, за одного из которых меня насильно выдадут замуж очень скоро.....
(....все мы ненавидели мужчин в девятнадцать. Боялись, мечтали, презирали и ненавидели, как представителей вражеского населения. Никогда- не любили. Всего от них - требовали. И в тайне от самих себя гадали на Святки, чтобы узнать имя или увидеть в зеркале лицо того,единственного, Избранника. Потом вдруг жизнь оборачивалась катком, а не прекрасной белой машиной с колокольчиками, и они - обозленные, но не потерявшие способности мечтать, все еще гадали первую неделю после Рождества: «Суженый-ряженый, покажись»....)
- Я хочу закончить университет, быть богатой и стать боссом, - продолжала звонкая и уверенная в себе Гузель. Приятная девушка. Оливковая кожа, огромные миндалевидные черные глаза, точеные губы, смешно торчащая из под распущенных волос лопоухость, которая все равно закрывалась черным шарфом. Я ей изо всех сил поддакивала, так как мне казалось, что все мы должны иметь похожие мечты в девятнадцать лет.
(...хотелось ли мне быть богатой в мои девятнадцать лет? Понимали ли мы, дети&взрослые, застрявшие между Советским Союзом и Новой Россией, слово «богатый»? Мои родители, жившие на зарплату, друзья, у которых были такие же родители: мечтатели и безсеребренники, романтики, копировавшие фотографическим способом книги «Агни -Йоги» и передававшие друг другу затертые журналы. Думали ли они, что однажды все перевернется? Знали ли они, что им в их сорок лет придется заново родиться и вытащить из своей шкуры еще одно существо, обязанное приспособиться к новой дикой цивилизации? ....)
– Конечно, я хочу иметь свою компанию, - кокетливо добавляет Гузель. - Мой отец обещал открыть мне компанию. А потом она добавляет ключевую фразу : «Я хочу жить в чистой стране и никогда не вернуться сюда».
Жить в чистой стране, где нет этого мышления (ее лицо перекошено легкой гримасой- она их всех почти ненавидит: афганцев). Я для нее образец счастья - свободная, с образованием и собственным бизнесом. Я – то, к чему она стремится. Счастлива ли я?
(....жить в чистой - стране. Слова – как ножом по сердцу. Многие мы , не прибравшие внутри себя и вокруг, а устремившиеся искать новые, «чистые» земли... Я ВАС ненавижу за это – и себя тоже. И Гузель заодно, в ее девятнадцать, потому что она пойдет той же, скалистой глухой дорогой куда-то, где никогда не будет светло.
Живя на Юге, мы принимали скромную жизнь как действительность. Папа работал в научно-исследовательском геофизическом институте, его со-работники «плавали» (это слово должно произноситься в глубоким предыханием). Он сам никогда не плавал, мама была директором школы - все такое же, по сути, как и у всех. Половина научно-исследовательского института, после того как «То» поменялось на «Это», быстро сели на свои научно-исследовательские корабли и никогда не вернулись. Потом следом эти же корабли были распроданы: предприимчивые финны сделали из русских научных судов дешевые и эффектные яхты. Яхта - путевка в клуб избранных. Для них покупкой корабля, который до своей новой жизни «яхта Душечка» назывался «Академик Сахаров» начиналась избранная жизнь, для нашей страны - на этом заканчивалась. Как ни мало ко мне все это относилось. В мои девятнадцать лет....
Жить - в чистой стране. Могут ли они все, там, в этих прекрасных странах – жить? Может ли супермаркет Carrefour и увлекательный шоппинг заставить молчать сердце, которое скрипит, как ставни на ветру?
Санкт Петербург в девяностые, и в мои «девятнадцатые», был центром перевалочного движения.
Шепотом.... Все слушают с придыханием:
- Вы знаете, Женечка собирается во Францию после университета – у нее там мама, которая уехала шесть лет назад и удачно вышла замуж. Папа у нее- фотограф, здесь.... Неудачник.... Нечего здесь делать - в России.
- Оля уехала... Да, да, да... В Израиль. Мы тоже удивились - никогда бы не подумали, что она ... Где? Работает гидом по Иерусалиму, водит экскурсии. Ее искусствоведческое образование, как видите, пригодилось. Закончила школу экскурсоводов Там. В Чистой стране.
- Танечка Левкина, представляете, вышла замуж за швейцарского барона. Она теперь Татьяна Фон Виткерс-Левкин. Учит немецкий в Бонне, живет в пригороде и пишет диссертацию. Молодчина какая!
- Моя приятельница, Мила, работала в гостинице "Пулково". Она всегда шикарно выглядела и за собой следила. Посещала салоны красоты, бассейн, вечера. Одевалась всегда шикарно (осуждающий взгляд скользит по мне ). И - вышла замуж за миллионера. Он ее старше. Они познакомились в гостинице. Она сейчас не работает, занимается благотворительностью. Я к ней ездила осенью в Хельсинки. Шикарно... Вы себе не представляете. Она мне присылает вещи.(Из чистой страны....)
- Ася сейчас в Нью-Хэйвене. Живет как раз напротив Йельского университета, работает программистом. Очень целеустремленная девочка. Закончила Политех и сразу почти уехала. Говорит, что ей нравится больше в Петербурге. Все-таки Мариинка, Филармония, Эрмитаж. Она очень тонкое, образованное и духовное создание. Сюда вернуться??? Что вы! Нет, конечно. Они там уже дом купили, машину....
Хор голосов.... Их так много.... Растаскивали по кусочку.... Всех простит.
Я тоже уехала. Но меня не отпускало что-то. Я всегда возвращалась. Или просто плохо цеплялась за Чистую страну, и до сих пор жалею в глубине души, что не зацепилась лучше. Не знаю....
Я предавала. Мыслями, делами – вместе со всеми.
- Какие у тебя планы ? В Бостон? А-а-ааааа... Молодчина. Наши многие пытались, их не берут. Удачи.
Как часто мне это говорили мои же профессора....
... Многоточие ...)
Гузель все говорила и говорила. Я смеялась вместе с ней. Я мечтала, словно это была я - Другая. Я пытаюсь узнать в ней себя двенадцать лет назад. Мне так хотелось к себе Той вдруг вернуться. Когда мне было плохо и жизнь наваливалась комом непроходимых препятствий, я писала: «Привет тебе, Ты из 20 марта. Мне очень невыносимо - меня выгоняют из квартиры, я не знаю куда мне идти, на меня все разом навалилось, у меня украли документы – но мне так нестерпимо хочется чтобы ты, из 20 марта, была счастлива. Я все сделаю, чтобы Ты была счастлива».
И все продолжалось как-то само собой. Когда ты понимала, что не один, и твои усилия нужны другому человеку из 20 марта – жизнь становилась полной. Лишь теперь я обращаюсь назад:
- Привет тебе, девятнадцатилетняя Я. Тебе так многое мечталось, легко давалось, все впереди казалось так просто и достижимо. Треснутая страна пугала, разваливалась и раздавала себя на части всеми нами, бежавшими в разные стороы света. Она дарила себя другим, Чистым, без оглядки...Я тебя не осуждаю, лишь себя. Простите, что мы сделали с вами, девятнадцатилетними.....
....................
Сколько нас, разных, жило и живет в каждом дне нашей жизни?
Что мы вообще знаем о жизни?
Как мы попадаем сюда, в этот мир, и почему обязательно в какую-то определенную, чистую или грязную, страну?
За окном началась пыльная буря. Очень скоро мой стол, и , друг по путешествиям, компьютер, покроются толстым слоем пыли. Электричество снова вырубилось - хорошо, что есть батарея на один час.
Ветер бъет в окно, и все по-ту-сторону-стекла вдруг стало бело.
Кому-то выпало судьбой родится в этой стране тоже....