Козьма Прутков? Типа не Косьма Прутков

обновляется

                Шикарная версия бесконечной глупости закольцованной в даре предвидения...

Что есть Козьма Прутков? он - это ты, перечить не моги, поднапряги мозги, он гениален в... чём? Не важно, не трудись, на печку медленно ложись, и в путь...


                Все правоверные должны разбивать яйца с надлежащего конца.
                пророк Ластрог



В комнату ко мне вошёл молодой человек среднего роста, протянул сухую, жилистую руку и сказал: “Честь имею”.
— Простите, не имею чести знать, — сказал я, подавая руку навстречу.
— Косьма, — отрекомендовался молодой человек, потрясая мою руку.
— ?
— Косьма Прутков, — уточнил посетитель.
— Козьма Прутков? — как бы с пониманием протянул я, с подозрением поглядывая на мужчину.
— Да нет, - с твёрдостью в голосе проговорил посетитель, - Косьма. Косьма Петрович Прутков, плод больной фантазии.
Я почувствовал себя ещё более неуютно.
И тут посетитель расхохотался.
— Типа Григорий, — сказал он, и вновь протянул руку.
— Я Вас не по-по-имаю, — неизвестно почему заикаясь, проговорил я.
— Да что тут понимать, — начал сердиться посетитель. — Зовут меня Гриша, фамилия моя Типа. Я принёс Вам на редакцию нашу рукопись под псевдонимом Косьма Прутков.
— Нашу — это как? — вновь выразил я своё недоумение.
— Результат коллективного творчества, — проговорил он, делая почему-то акцент на двух “эл”. — Моего и двух моих друзей — Стасика Тонкова и Степана Рылеева. Нам показалось, что недурственно вышло, - уже с с нотками раздражения в голосе Типа закончил свою речь.
Он полез в портфель, наверное, за рукописью и долго шуршал там бумагами. Затем поднял голову и виновато проговорил, подражая Вицину из “Джентльменов удачи”: “Потерял”.
— Убьют меня напарнички.
Он как-то весь ссутулился и, больше ничего не говоря, вышел из кабинета.

Я бы, наверное, так больше никогда и не вспомнил об этом эпизоде — мало ли я повидал на своём веку сумасшедших, приносивших мне свои рукописи, — если бы однажды, зайдя по большой нужде в известное место, перед тем как использовать листки бумаги, оставленные доброй душой, не взглянул на них. Вот что я там увидел:





Авторы:
Станислав Тонков
Григорий Типа
Степан Рылеев


               
                Айнюх или соображения о соображении
         Проект полной реорганизации сознания на основе новой философии
               

                Поэтому прошу всех, кто имеет дурость гордиться своей
                принадлежностью к породе егу, не попадаться мне на глаза.

                Флюфт дрин ялерик дуолвдам прастред мирпуш.
                (что означает: нужен переводчик)
                Свифт

Договор дороже денег.
Договоримся недосказанности не считать неправдой.
Всё, написанное в этой книге, есть сущая правда, если считать правдой всё, что непременно происходило с кем-то. Происходило у кого-то перед глазами. Кем-то услышано, прочувствовано или пронюхано. Слово прочувствовано (признайтесь, вы думали я буду говорить про слово “пронюхано”), благодаря великому русскому языку, включает сразу несколько чувств. И вкус обжигающего перца во рту, и дрожь от прикосновения к холодной железяке и — горячей девушке. Короче, если считать, что всё, что прочувствовано чувствами, — правда, то в этой книге нет ни слова вымысла. Для полной убедительности мы даже расскажем о наших шестых чувствах. Итак, я начинаю. Вернее, продолжаю. Мне доверили друзья выразить наше общее мнение по поводу того (не на поводу и тем более не по по воду), что мы общими усилиями наваяли (не путать со словом наваляли). Точнее, представить результаты наших длительных соображений, собранных воедино. Когда мы собираемся вместе, нас тянет поговорить. Нет, не так. Когда мы ещё не собрались вместе, нас тянет друг к другу. Извините за длительную преамбулу. Считайте это пробой пера, что ли. А за пером тянется мысль, а выпускать её нить мне страшно не хочется. Выпускать и скрывать от читателя ход последней — для меня просто недопустимо. Итак, мы дошли до того, что нас тянет. Ну хотим мы встречаться! А тяга — это та же сила. Я наблюдал однажды, как паровоз тянул состав вагонов. Вот где тяга! А если эта тяга к охоте! Представляете, Вам чего-то охота, и Вас к этому тянет! Посильнее паровоза такая тяга. Но я отвлёкся. После того как нас потянуло и притянуло, мы превращаемся как бы в единое существо. Едины становятся наши помыслы и дела. Мы начинаем понимать друг друга с полуслова. И вот поэтому я прошу не удивляться недосказанным мыслям.
Глава первая, и главная. О вводных понятиях.
Как называется состояние человека, при котором он чувствует, что это есть, а умом понимает, что этого нет (не может быть). Назовём это состояние “айнюх” и сделаем отправной точкой нашей философии. Самый простой пример айнюха — мираж оазиса в пустыне. Путник его видит, но на самом деле его нет. Классическое (станет) столкновение правды и истины. Вот это состояние правды и истины мы и называем айнюхом. Почему столкновение? Да потому, что путник, сообщая нам, что видит оазис, говорит правду, он не врёт! Но будет ли она истиной? Ведь оазиса никакого нет! Айнюх! Подвёл нас нюх, ай, ай, ай. Как это ни покажется странным, но с айнюхом мы встречаемся намного чаще, чем думаем. Когда мы говорим с кем-либо о вещах, известных нам обоим, но при этом не понимаем друг друга, можно говорить о айнюхе. Мы по-разному воспринимаем мир. Мы думаем, что правд много, а истина одна. Но каждый считает свою правду истиной, а получается — айнюх. Вот так.






На этом проект реорганизации обрывался (не в переносном, а в прямом смысле). Я, уже не стесняясь, достал оставшиеся листки, надеясь обнаружить продолжение. Но, видно, сам проект был обгажен (и, похоже, тоже в прямом смысле слова). Однако то, что было на остальных листах, мне показалось не менее интересным. Вскользь пробежав по ним глазами, я засунул их в сумку и отправился в редакцию.
Каково же было моё удивление, когда я понял, что листки содержат в себе, не знаю в полном ли объёме, произведения того самого Косьмы Пруткова, которые пытался приносить мне Типа Григорий. Всё совпадало. Фамилии авторов. Имя героя.
Я попросил секретаршу поднять фамилии и найти Типа Григория или кого другого из упомянутых авторов. Но информации не было. Насколько я понял, не было и самого произведения, на вопросы которого и отвечал Косьма на доставшихся мне листах. Дав для приличия объявления в газеты и на ТВ по поводу авторства, я решил печатать всё в том виде, в котором оно есть, без стилистических правок, лишь слегка подкорректировав грамматические ошибки:






Дорогие редакторы и читатели! Пишет Вам известный вам, но не себе, впервые прочетший свои произведения в печатном виде, как писано на титулярном листе — Козьма Прутков. Понимая, что времени для разглядывания у редакторов мало, сразу хочу поставить в известность их, что в имя моё закралась обидная опечатка, так как зовут меня не Козьма, а Косьма. Может возникнуть вопрос: а, собственно, почему? С педантичной точностью отвечаю на ещё не поставленный вопрос. Сообразно своей фамилии (которая, как известно, как и имя, строит жизнь человека), я должон был высечь тот мир, в котором жил, пускай и вместе с собой, хотя бы прутьями. Но, как я понял, для мира, этого оказывается мало. Его нужно косить (я к серпу приравнял бы перо) и выжигать калёным словцом. Вот, собственно, почему я и есть Косьма Петрович Прутков (КПП).
Некоторые из прочетших это письмо могут усомниться в истинности написанного, воскликнув: “Столько не живут!” Но мой долг поведать вам свою неимоверно занимательную историю. Начиная с 1863 года, когда, собственно, и началось всё, я стал присматриваться. Тогда, оценив появление благоглупости во всемирном масштабе, я решил одарить человечество бессмертием. И, как истый представитель Пробирной палатки, засел за эликсир вечного бессмертия. И надо Вам признаться, что опыты мои увенчались концом. Подтверждением чему и служат сии строки. А также и то, что благоглупость жива и нет ей сносу и не будет никогда. Потому как если человек умер, то это надолго… d’inacheve. Произведений своих пока не посылаю, так как хочу удостовериться в благожелательном к себе расположении нынешнего поколения читателей. А произведения есть, и это лестно мне. Но лесть своекорыстна, я же человек скромный, и без предварительного одобрения или хуления непрочитанного (что, собственно, для меня едино) на суд читателя поумневшего не могу оные предоставить.
Ваш искренний доброжелатель Косьма Прутков.

По поводу того, что вот прошло ужо более года, а отповеди на своё обращение к редакторам я не получил, считаю своим долгом самостоятельно восполнить образовавшийся вакуум. Только засел за заполнение вакуума, то бишь чистого листа мыслями, как получил ответ от редакторов по полной программе.
Пишет мне ответ заместитель самого главного редактора, и пишет вот такую ерунду. Собственно, полюбуйтесь сами, какой ответ я получил на мои притязания славы. Как лишили меня надежды на оную. Как передать мне своё негодование по поводу лишений?

Передаю своими словами довольно затянутый опус:
“Как передал я Ваше письмо более значительному ЛИЦУ, чем я, так тут же понял, как заблуждался в Вас. Оно тут же сумело расшифровать вашу зашифрованную вредоносность и вывело Вас на чистую воду из мутных недоразумений. Ведь не важно, что пишет человек, а важно КТО пишет.
— Это издевательство, — воскликнуло оно. — Разве можно смеяться над святыней? Над тем, что дорого каждому порядочному гражданину и человеку?
Я же, ещё не понявший, о чём речь, но хорошо знающий того, КТО эту речь произносил, не мог не согласиться.
— КПП — это кощунство, — наконец внёсло оно ясность, но, к сожалению, не для меня.
Я перебирал в уме, что могло так взбудоражить ЛИЦО. Но так и не сумел догадаться, как лихо Вы законспирировали это безобразие.
— КПП — это святое, — сказало оно.
— Да, — не мог не согласиться я, хотя всё ещё пребывал в раздумьях.
— Как ВЫ думаете, — пытался я прояснить для себя, задавая ЛИЦУ вопрос, чтобы не попасть впросак, — а почему раньше КП позволяла этому низкому напыщенному прощелыге иметь такие инициалы?
— КПП — это даже не КП, — подняло вверх указательный палец ЛИЦО.
— КПП — это опора люпопо КП, — командный пункт всепда пыл тут.
Я был потрясён проницательностью ЛИЦА.
— Какой дешифровальщик умер в ВАС! — воскликнул я и понял, что сказал лишнее, ведь, разговаривая с таким человеком, всегда нужно быть настороже.
— Я, — тут ЛИЦО сделало паузу, — пуду жить вечно.
Вот так благодаря вам я был опущен до вашего уровня и хочу выразить вам своё самое глубокое фе, так как считаю, что моё место не среди вас”.

Причём я к его собственной глупости?

И всё-таки главное не то — как КТО умеет говорить, а то — есть ли кому, что сказать. Потому как людей, умеющих копать, много, а знающих, где копать, мало.


Прошло ещё время, и в истинность сказанного мною поверили. Однако нет вещи — нет проблемы, а есть вещь... d’inacheve. Я стал засыпаться вопросами, не было видно просвета в моём белом свете исписанных листков, пока я не нашёл очень остроумный выход из ситуации. И написал вот что:

Уважаемая публика. Хочу поведать и вынести (не сор из избы) на суд Вам то личное, что меня вовсе и не касается. Как так, спросят иные? А я ответствую. За то значительное время, что я не умирал, мне пришлось преподнесть столько личных советов на вопросы, которые не стесняясь не задавали мне окружающие, принимавшие меня за мудреца, что пора уж эти вопросы обобщить и выдать как мудрые речения. Вопросы, которые были похожи по смыслу, я, без позволения авторов, переиначивал и давал на них один общий ответ. Публика, не прошу ни уважения, ни утешения, прошу лишь внимания и понимания. Трудные и не сразу понятные вопросы и ответы рекомендую пропускать без жалости, а не как жалеешь об упавшей уже очищенной семечке.
Ответы, которые вы высмотрите в сиём произведении, будут у меня как письма. Почему письма, спросите Вы? Да потому, что самым эпистолярным (посмотреть в словаре, что это значит) жанром любой литературы были и остаются письма! Это открытый (или закрытый?) диалог двух интеллигентных людей, один из которых — Я.
Чем же так хорошо письмо? Да тем, что то, что Вы не можете сказать вслух, Вы смело можете написать в письме с уверенностью, что кто-то не сразу плюнет вам за это в рожу. Человек, особенно интеллигентный (а иным гадости писать не рекомендую), прочитает, побесится, побесится, а опосля, может, и успокоится. Но ведь когдать болезнь неизлечима — это ещё не означает, что ёё не надоть лечить?
Далее хочу предупредить людишек, со мною не знакомых, что я человек интеллигентный (в аглицком понимании), острый и глубокий, а посему и фразы мои таковые же, как и я сам: глубокие (то бишь емкие), прозрачные (то бишь доходчивые) и прочные. Прочность моих ответов — в их незыблемости и вечности, ведь истину не разрушишь, вот жаль лишь, эфемерна она.
Но чёрт, что может быть прочнее того, что не видишь, не слышишь и не можешь потрогать. Это даже прочнее алмаза (как можно разрушить то, чего нет?), хоть мне нравится сравнивать мои мысли и с прозрачным, красивым, острым, блестящим и прочным камнем.
А посему, чтобы не переутомлять читателя нетерпеливого, перейдём к собственно сокровищнице моей кладовой.

Понимая, что все задаваемые вопросы возникли после прочтения моих выдающихся произведений, я не стану повторяться, что собственно родило вопрос. А просто дам исчерпывающий ответ. Меня так часто укоряли, что в своём гениальном труде я поставил столько вопросов, но не дал на них ответов. Так вот вам ответы!





Как жаль, что не дошло до меня написанное гениальное произведение. А ещё говорят, что рукописи не горят. Впрочем, они, действительно, не сгорели, но утонули. Выходит, рукописи тонут? Впрочем, может, и хорошо, что тонут, а то мы знаем, что только и делает, что плавает.





Спрашивают меня:
— Зачем учёные изучают язык?
Отвечаю:
— Анатомия мысли так же уродлива, как и анатомия тела, но без знания её нечего рассчитывать на понимание ситуации или похожесть происходящего.

— Зачем нужно писать морковка, а не марковкка?
— А как иначе сформировать корпус цеховиков если не введением лампасов? Своего брата можно узнать только по тому с какой стороны разбивает он яйцо...

— Почему гордые люди такие надутые?
— И сел он на фонтан. И заткнул фонтан. И стал надуваться от гордости, что ему это удалось. Но не от гордости, как оказалось, надувался он...

— Почему не всегда слушают того, кто выше всех?
— Вылез тогда капитан на мачту и крикнул: “Как вы смеете не слушать меня, я выше всех”. Качнулся корабль и под тяжестью капитана перевернулся вверх тормашками.

— Чем питаются фанатики?
— Сравню их с телёнком сосущим, пальцы доярки.

— Чем опасна красивая девушка?
— Стоящий на краю обрыва любуется пропастью, возле бурной реки — мощью потока, возле домны — расплавленным железом. Но хочет ли кто из них окунуться в то, чем он любуется?

— Почему пустой человек громко кричит, а после него ничего не остаётся?
— То, что пустая бочка громко звучит, — это ещё ничего. Пустая бочка может на что-то сгодиться. Зато как звучит надутый и лопающийся пузырь?!

— Почему многие гордятся своими мудрыми мыслями?
— Папка, хранящая важные документы, очень важна. Но как сама папка может знать, что документы важны? Думай об этом, голова, гордая своими мудрыми мыслями.

— Человек потому велик, что много помнит?
— Я у себя дома держу попугая.

— Что делать со своими мыслями?
— Посещённого мыслью прошу быть гостеприимным. Иначе к кому захочет возвратиться тот, кто был плохо принят?

— К кому жизнь не стоит лицом?
— Жизнь поворачивается задом к тем, кто стоит к ней спиной.

— Почему человек гол?
— Природа человека настолько проста, что природа не удосужилась даже прикрыть её шерстью или хвостом.

— В чём сущность мужчины?
— Сущность мужчины выпирает.

— В чём сущность женщины?
— Сущность женщины не просто обнаружить, она иногда в глубине.

— Есть ли мужчины, у которых сущность не выпирает?
— Такой человек больше похож на сущность, а не на мужчину.

— Какие отношения между мужчиной и женщиной Вы считаете идеальными?
— Глубоко проникновенные отношения с трением, без трений.

— Что такое равнодушие?
— Если стало всё равно — значит, жизнь у Вас говно.

— Правда ли, что деньги не пахнут?
— Правда. Они воняют.

— Знаете, Бернард Шоу говорил: “Человек без адреса подозрителен, человек с двумя адресами — тем более”.
— Это так. Если человеку чего-либо не хватает — ему плохо, если у него чего-либо слишком много — ему ещё хуже.

— Говорят, что у всего есть нюансы, а у смерти?
— И у смерти, она может быть клинической. Точнее, не у всего есть нюансы, а человек из них состоит.

— Говорят: “не мудрствуя лукаво”, как это?
— Не убеждай самого себя в том, в чем сам считаешь себя неправым.

— Правда ли, что Ваши произведения бессмертны?
— Если правда, что если человек умер, то это надолго, а если дурак, то это навсегда, то — да.

— Всегда ли одинаковые утверждения дают одинаковые выводы?
— Раскрепощение ведёт к расцвету. Раскрепощение ведёт к разврату. Расцвет = разврату?

— Насколько человек твёрд?
— Человек, как лёд, — твёрд, пока не растает.

— Когда сила слабее слабости?
— Слабость тогда может быть силой, когда сила становится слабостью.

— Можешь привести парадоксы восприятия?
— Раздетого на морозе
 может бросать в пот от взглядов толпы.

— Почему, испугавшись, прячутся?
— Потеряв самообладание, не ищите его в шкафу.

— Можно ли учить палкой?
— Вгоняя знания палкой, рискуешь выбить и те, которые пока ещё есть.

— Почему солдаты воюют?
— Потому, что им приказали.

— На кого похож важный начальник?
— Похож на грушу на самой верхушке дерева, висит, пока не сгниёт. А как сгниёт, упадёт и разобьётся.

— Нужно ли Бога бояться?
— Боясь Бога, ты оскорбляешь его, сравнивая с тираном или с нехорошим человеком.

— Как Бог наказывает нас?
— Не Бог наказывает нас, а мы сами наказываем себя, совершая гадость. Кто виноват в том, что мы суём палец в мясорубку?

— Что нужно Богу?
— Богу больше нужны добрые дела, чем вера.

— Почему человек верит?
— Легче верить и каяться, чем совершать благие поступки.

— Почему совершать благие поступки тяжело?
— Без труда вообще не может быть поступков.

— Почему земля круглая?
— Движение круглого понятнее.
— Почему движение круглого понятнее?
— Отскок круглого мяча всегда предсказуемее, чем квадратного.

— Почему лошадь прыгает через препятствие?
— Чтобы не подумали, если препятствия не будет, что она сошла с ума.

— Препятствия нужны, чтобы их преодолевать?
— Нет. Чтобы не думать, что жизнь бессмысленна.

— Можно ли что-то знать?
— Можно.
— Значит, мы что-то знаем?
— Нет. Можно что-то знать, но нельзя этого знать.

— Можно ли знать всё?
— Можно. Если ты считаешь, что ты всё знаешь.

— Что важнее: задавать вопросы или отвечать на них?
— Важнее государственный чин.

— Что нужнее: армия или милиция?
— Нет ничего нужнее нужника.

— Нужно ли задумываться о бестолку потраченном времени?
— Часы тикают и не задумываются.

— Правда ли, что личность подавляет?
— Правда.

— Хороший ли у нас президент?
— Нам страшно повезло, что нас никто не подавляет.

— Можно ли навести порядок?
— Порядок — это когда мусора не видно.

— Может ли каждый заниматься своим любимым делом?
— Может, если его любимое дело — смотреть телевизор.

— Зачем придумали тюль?
— Нужно же было что-то придумать.

— Каково жить на сотом этаже?
— На сотом этаже жить почти так же, как на девяносто девятом.

— Можете ли Вы решить сложную математическую задачу?
— Нет. Но я могу посмотреть в книге, как она решается.

— Можете ли Вы кого-то чему-то научить?
— Кого-то чему-то — могу.

— Почему Вами восхищаются?
— Как сказал Омар Хайам:
Дураки мудрецом почитают меня.
Видит бог: я не тот, кем считают меня.
О себе и о мире я знаю не больше
Тех глупцов, что усердно читают меня.

— Можно ли кому-то что-то доказать?
— Нельзя. Иначе вам уже доказали бы, что вы не правы. А вы всё ещё продолжаете доказывать что-то другим.

— Может ли чушь иметь смысл?
— Может. Если её говорите вы сами.

— Почему человек воюет?
— От того, что ущербен, но горд. И не хочет в этом сознаваться.

...d’inacheve...


— Что такое любовь?
— Шоры. Для того, чтобы глаза не разбегались.
— И всё?
— Ещё бируши. Чтобы советов на площади не слушать.
— И всё?
— Вот как раз в этом вопросе и суть любви, она необходима для предотвращения конца...

— Почему человек не летает, как птица?
— Не хватало ещё и в небе нагадить.

— Чему подобны афоризмы?
— Они похожи на специи.

— Есть ли любовь?
— Да, конечно. Как есть горизонт, бесконечность и т.д.

— Если любовь есть, что тогда?
— Тогда нужно признать прелюбодеяние преступлением.

— Можно ли метать бисер перед свиньями?
— Если ты сам боров, то сколько угодно.

— Трудно ли быть Богом?
— Человеку — да. Богу — привычно.

— Какую историю мы знаем лучше всего?
— Историю еврейского народа и тех тиранов, которых должны ненавидеть: Македонского, Цезаря, Нерона, Калигулы, Ричарда Львиное Сердце, Людовика XIV, Ивана Грозного, Пётра Первого, Наполеона, Сталина, Гитлера и других таких же.

— Какую историю мы знаем хуже всего?
— Свою собственную (в лучшем случае до третьего колена) и таких людей, как Чаадаев.

— Почему под рубашкой носят майку, а не футболку?
— Потому, что на неё материи меньше идёт.

— Почему говорят “как она тебе идёт”?
— Ну не говорить же “как она от тебя отъезжает”.
— Ну, некоторые отъезжают от того, что им здорово идёт.
— Это от того, что они ещё никуда не приехали.

— Почему лошадь по-английски называется “Хос”?
— А почему по-русски — “Конь”?

— В доме тепло от батарей?
— Если они горячие, то и от них тоже.

— Все ли цари — тираны?
— Не знаю, не пробовал.

— Есть ли цари — Гуманисты?
— Кажется, я одного знаю.

— Деревья — живые?
— Если считать живыми ногти, то да.

— Ленин — какой?
— Он такой, каким ты хочешь его видеть.

— Правда ли, что газеты всё лгут?
— Если мой ответ напечатают в газете, то да.

— Нужно ли умываться?
— Нет. Это человек придумал, чтобы продавать мыло.

— Сколько человек может жить?
— Если придумает эликсир бессмертия, то вечно.

— А если не придумает?
— То столько, сколько проживёт.

— Чем измеряется дорога: часами или километрами?
— Впечатлениями.

— Кому легче: тому, у кого много денег, или тому, у кого мало?
— Тому, кто их не считает.

— Нужно ли учиться пить водку?
— Нет ничего хуже — хорошо делать то, чего вообще делать не нужно.

— Цель оправдывает ли средства?
— Оправдывает — если цель твоя, а средства заёмные.

— Кто больше всего радуется твоему здоровью и благополучию?
— Тот, кто мне занял деньги.
— Правда ли, что если все всегда тебе желают хорошего, то у тебя всё будет хорошо?
— Правда. Но почему-то не все хотят мне занимать деньги насовсем.

— Вы пишете стихи?
— Видно, не все читали мои творения.

— Кто правит миром?
— Миром правит тот, кто у власти. Другое дело, считает ли так мир.

— Правда ли, что смех продлевает жизнь?
— Правда. Если считать, что жизнь без смеха — не жизнь.

— Что крепче всего?
— Чистый спирт. А крепче спирта — только тупость.

— Чем дети отличаются от взрослых?
— Тем, что они маленькие.
— А ещё?
— Тем, что если дети станут взрослыми, то это нормально, а если взрослые детьми — то нет…

— Что нужно, чтобы всё время ходить в более чистой одежде?
— Иметь две одежды.
— И что?
— Одевайте вторую, как только первая станет грязнее её, и, значит, вторая будет всегда чище.

— Почему есть диалоги, а нет триалогов?
— Поди разбери, когда трое говорят одновременно. Даже когда разговаривают трое, говорят только двое.
- А мне казалось – говорит один.

— Если двое вместе легли спать, могут ли они увидеть одинаковые сны?
— Если легли спать, а не спать, то могут. А так — нет, даже если ты спишь не один, ты всё равно спишь один.

— Почему трактор громко тарахтит?
— Потому, что он трактор.

— Что такое счастье?
— Оно как зеркало. Хочешь увидеть что-то ТАКОЕ, а видишь то, что есть.
— Это значит, нечего на зеркало пенять, коли рожа крива?
— Нет. Нечего в зеркало смотреться, коли знаешь, что рожа крива.

— Правда, что у каждого счастье в его руках?
— Я надеюсь вы не про туалет?

— Кто такой Шопенгауэр?
— Немец.
— А Кант?
— Это тот, который из Калининграда?

— Как измерить интеллект человека?
— Взять линейку и треснуть ею испытуемого по голове. По реакции суди об интеллекте.

— Бывают ли чудеса?
— Если чудо случилось, какое же оно чудо?

— Что правит миром?
— Противоречия. Речи против, речи за… Сегодня за, а завтра против…

— Что делать, когда устал?
— Всё зависит от того, от чего устал.

— Возможен ли повторный оргазм?
— Смотря через какое время.

— Что такое время?
— Яма. Убери то, что эту яму окружает, и яма исчезнет. Чем больше из ямы берёшь, тем больше она становится. Тратишь время, тратишь. Обернёшься — глядь, а оно только прибавилось. Вчера было 25, а сегодня уже 100.

— Что такое бесконечность?
— Воображение. Всё в нём есть, а захочешь пощупать, всё в нём за границей ... воображения.

— Кто такой человек?
— Божья тварь.
— Кто такой глист?
— Тварь Божья.

— Почему у хороших художников получаются хорошие картины?
— А сколько они перед этим бумаги на эскизы перевели?

— Почему некоторые ругаются, когда у других что-то не получается?
— Потому, что помнят, как когда-то за это же ругали их. Или потому, что не помнят, как за это же когда-то ругали их. Но это ещё ничего, хуже когда кто-то ругается, когда у другого что-то получается.

— Что делать с ворами?
— Посадить в тюрьму и кормить только за то, что они что-то сделают. И каждую ночь воровать у них то, что они сделали днём.

— Что делать с преступниками?
— Со всеми?
— Со всеми.
— И кто же тогда с ними будет что-то делать?

— Может ли окружность быть ровной линией?
— Может. Если радиус этой окружности не меньше её длины.

— Прав ли Фрейд?
— Да. Погладь кошку по голове, и она тут же подставит тебе спину. Нет. Не корми кошку два дня и попробуй погладить её по спине — она тут же откусит тебе палец.

— Кто такой Усама Бен Ладен?
— Прирученный тигр, прыгнувший на дрессировщика.

— Что такое демократия?
— Демократия, по представлениям некоторых, это власть народа... над другими народами.

— Что делать, если пукнул в общественном месте?
— Молчи. Иначе, кроме носа, ожидай неприятности и на уши.

— Какая самая известная демократия?
— Афинская. В Афинах жило 500000 человек, 400000 из которых были рабы, 80000 — метеки и 20000 тех, кто мог управлять всеми жителями города.

— Хотите ли Вы кого-нибудь чему-нибудь научить?
— Нет. Но не всегда от меня что-нибудь зависит.

Листки закончились, но было видно, что это далеко не всё. И я оказался прав.
Но прежде чем перейти к тому, что случилось дальше, я хочу внести некоторую ясность в происходящее.
Первое: Козьму Пруткова действительно некоторые, а среди них В. и А. Жемчужниковы, А. Пынин, называли Косьмой. А один из них даже написал: “знаменитая эта пьеса принадлежит вовсе не “перу одногоиз аристократов”, а перу гениального нашего писателя Косьмы Петровича Пруткова; он писался всегда: Косьма (а не Кузьма), подобно прочим своим великим тёзкам — Косьме Минину, Косьме Медичи и т.д., и этого он придерживался с раннего детства, справедливо подозревая свою славу”.
Но.
Второе: то, что я прочёл, — это вовсе не Прутков. Разве что он переменил свои убеждения. Кто такой Козьма Прутков? Это есть у Типы в листах:

Косьма Петрович — человек порядочный и много хочет пользы для общества.
Пишет афоризмы, будучи очень ограниченным, безо всякой подготовки берёт на себя всевозможные обязательства, без образования, без понимания происходящего пишет проекты, не будучи поэтом — пишет стихи, даёт советы, абсолютно не разбираясь в том, что говорит, выслушивает похвалы, не замечая, что над ним смеются. Или не подавая вида? Он добродушен и честен. Короче, полный придурок. Иванушка-дурачок. И за что таких женщины любят? Впрочем, женщины любят не за что, а почему. Русский до мозга костей: — как Швейк. Готов отдать последнее, если ближний или дальний у него попросит. Почему ему в жизни везёт? Впрочем, тут понятно, утешаем мы себя, — дуракам всегда везёт.

С этим я полностью согласен, по этому описанию перед нами Косьма. Но! Вновь читаем знатока Пруткова — Жемчужникова: “Прутков до того казённый, что ни мысли его, ни чувству недоступна никакая, так называемая злоба дня, если на неё не обращено внимания с казённой точки зрения. Он потому и смешон, что вполне невинен. Он как бы говорит в своих творениях: “Всё человеческое — мне чуждо”. Можно было бы продолжить, но и этого достаточно. Однако, наверное, и Жемчужников не предполагал, что Прутков со своей глупостью окажется гениальным провидцем. Если посмотреть на Пруткова глазами Пруткова, то можно смело сказать: “Гениальные мысли привлекают внимание, как огонь привлекает внимание бабочек”. Каково видеть, как сбываются гениальные мысли? Вот вам яркий пример: “Проект о введении единомыслия в России” был претворён в жизнь, и мы лично были свидетелями его осуществления. Некоторые могут возразить, что предсказывать общее легко, попробуй предскажи частное. Вот вам частное из того же проекта: “Велеть всем редакторам частных печатных органов перепечатывать руководящие статьи из официального органа, дозволяя себе только их повторение и развитие”.
Нет — это не Прутков. В нём есть много от него. Но в нём нет столь необходимой писателю самоуверенности и чинопочитательства. “Самолюбие и славолюбие суть лучшие удостоверения бессмертия души человеческой”. Может для кого-то это только ущемляет достоинство Типы, но из песни слова не выбросишь.
Несмотря на это, я решил печатать Типу.

Через три дня, когда рукопись уже была набрана и готова к печати, в редакции появился молодой человек. Он спросил:
— Не вы ли интересовались Типа Гришей?
Я ответил, что я.
Он вывалил на стол кучу каких-то бумаг и сказал:
— Этот прощелыга задолжал мне за два последних месяца проживания в моей квартире, оставил этот бумажный мусор и исчез с концами. Заплатите за один месяц — заберёте всё.
Я взял наугад один листок.

Почему это, когда выпьешь, тянет пофилософствовать?
Нет, не так. Почему это когда хочется пофилософствовать, тянет выпить?
Вы, простите, откуда? А!!! Вы не откуда, а куда. И я с Вами? Разрешите? Не разрешаете? Тогда позвольте пригласить Вас к нашему столику. Присаживайтесь. Что будете пить?
Вы когда-нибудь сталкивались с тем, что все наглядно, но не понятно?
И тут он берёт в руки бутылку и начинает её наклонять. Кладёт её на стол и начинает катать ладошкой туда сюда, туда сюда.
Что, казалось бы, необычного в бутылке? В содержимом — это ясно. Но в бутылке? Ан нет! Как раз в бутылке. Он ставит на бутылке карандашом точку и кладёт точкой на стол, прокатывает бутылку по столу, пока точка вновь не коснулась стола, и спрашивает:
— Какое расстояние прокатилась бутылка?
— Расстояние её окружности, — отвечаю я.
— Правильно, — говорит он и ставит точку на горлышке бутылки на одной линии с точкой на самой бутылке.
Дальше происходит вот что. Он катит бутылку обратно, и точка на горлышке, а оно как известно значительно уже всего остального, послушно, совершив как и все остальные точки бутылки один оборот, оказывается над столом. А это значит, что она прошла то же расстояние, что и точка на колбе. Но горлышко-то уже! Значит, оно должно было пройти меньшее расстояние! А прошло такое же!

— Сколько?
— Пятьдесят у.е.
Я задумался. Покупать то, что не принадлежит тому, кто это продаёт. Другое дело — найти это в туалете. И совесть чиста. И у.е. целы. Значит, просто жаль кровных у.е.?
— Оставьте мне на ночь, я посмотрю, представляет ли это интерес. Может, там ваши школьные тетради?
Видно, хозяин квартиры уже просматривал листы и не нашёл в них ничего привлекательного. Он испугался, что то же после просмотра решу и я.
— Смотрите, сколько угодно, но сейчас. А вдруг Вы их ночью отксерите, а мне вернёте как неинтересные. Если успеете просмотреть за пятнадцать минут, я согласен на сорок у.е.
Сорок у.е. меня сразили, я убедил себя, что спасаю для человечества уже пошедшие ко дну рукописи. Мы рассчитались, хозяин ушёл, а я засел за листы машинописного текста. Чего тут только не было! Каша на листах, похоже, соответствовала каше в голове всё это писавшего, но очень хотелось найти то гениальное произведение, на вопросы которого отвечал Косьма Прутков в своём эпистолярном жанре. Но его не было.

Было вот такое:

Она вошла в комнату и произнесла:
— Всё, с сегодняшнего дня больше не ем.
Он поднял сонные глаза и удивился.
— Зачем?
— Мой баланс вышел из равновесия и превратился в балласт, — повторила она то, что слышала от доктора, у которого она только что побывала.
— Кстати, консультации бесплатны.
“Наконец-то, — подумал он, — сколько денег можно сэкономить на этом желании. Даже не верится, обычно желания деньги прожигают.”
— Мне нужно 1000 рублей, — сказала она.
— Это ещё зачем? — удивился он.
— Для поддержания внутренней силы и убийства плотских желаний.
— Первый раз слышу, что деньгами убивают желания, — сказал он.
— Первое время, чтобы аппетит меня не переборол, я должна его подавлять, — сказала она.
— Чем? — опять удивился он.
— Лекарством, — гордо сказала она и достала из кармана пузырёк.
— Сколько стоит? — подозрительно спросил он.
— 300 рублей — но ты не волнуйся, это не на один раз, — успокоила она его, — это на три.
— И сколько раз в месяц его пить? — опять засомневался он.
— Да ты не переживай, его нужно принимать не чаще еды: как есть захочется, так и принял.
Он рухнул в обморок и до сих пор не приходит в сознание.
P.S. Лекарства ему не помогают, даже в обмороке он поправляется.

И такое:

Кто поблагодарит меня за те годы, что я отдала вам? Я была уверена, что поступаю правильно, была принципиальна и строга.
Я учила своих учеников поступать честно и много трудиться.

Вот уже три дня как я не выходила из дому, просто нет сил. Нет сил встать с кровати и съесть последний кусочек хлебушка, который, я помню, остался в углу хлебницы. В доме не осталось ничего.
Впрочем, остались мысли — эти ужасные назойливые мухи лезут ко мне под одеяло и не дают жить.
Огромное спасибо тем, кто отнял у меня всё. Вначале те деньги, которые у меня были, затем те деньги, которые я зарабатывала последние восемь месяцев. Неделю назад я не смогла купить спички, чтобы согреть себе воды.

Умом я понимаю, что виновата только я. Я зря надеялась, что придёт добрый дядя и скажет мне спасибо. Спасибо за всё. За все годы, которые я отдала своему делу, не научившись больше ничему.
Мой сарказм глуп. Вон сколько земли, выращивай картошку, морковку, лук, капусту. Я просто была ленива. Ленива и глупа. Зачем я сидела до ночи и проверяла никому не нужные контрольные работы? Чему я могу научить детей, я, умирающая от голода? Говорят, учитель может научить только тому, что умеет сам. Учитель должен учить любви. Как я могу научить любить тех, кого ненавижу?
Господи, прости меня. Ты единственный, кто у меня остался. Раньше у меня была страна, ученики, первый и последний звонки, смех и здоровая душа. Страна даламне квартиру и питала мой ум. Я думала, что живу правильно.
…Я думала… Ха-ха, думала! Думали за меня, за меня решали и преподносили на блюдечке с голубой каёмочкой. Все мои мысли приводили в порядок и говорили: “Да будет так!” И так было! Было, да прошло. Ничто не вечно под луной. Луна. Светит, но не греет. Почему мне так зябко? Светит, но не греет. У меня был мужчина. Мужчина под луной — как романтично. С ним было тепло. Но он почему-то говорил, что я не думаю, когда думаю. Он говорил, что я робот, запрограммированный и исправно выполняющий программу. Ну и пусть робот. Почему я перестал быть нужен? Самое страшное на земле — никому не быть нужным. А тогда под луной мне было тепло. Почему мне было тепло под луной? Светит, но не греет. Уже неделю я не появляюсь в школе. Почему никто не приходит и не спрашивает, почему я не прихожу на уроки? Боже! Как я могу ходить на уроки, когда на переменках ученики достают из портфеля бутерброды, яблочки и деньги. Господи, прости меня, господи. За что они не любят меня, что я сделала им? Господи, как избавиться от мыслей, как бы было спокойно просто лежать и ни о чём не думать.
Сейчас я встану и съем то, что осталось в хлебнице. Вот соберу силы и встану.
Как же так, неделю назад Маша рассказывала, что была у одного из своих учеников дома. Кругом красное дерево — говорят, одна такая дверь стоит 500 долларов. Долларов!
Почему долларов? Зачем мне доллары?
Это по 50 долларов в месяц. Можно пировать год! Год! Целый год! Сидеть и никуда не ходить, можно даже заплатить за спички, согреть воды.
Её там кормили хлебом с маслом и колбасой. Когда она рассказывала, мне стало плохо. Я тогда решила, что больше не приду в эту школу. Первый раз за всю жизнь я сама что-то решила и, что самое страшное, претворила это решение в жизнь.
Ха-ха, в жизнь… в смерть! Претворила решение в смерть.
Смерть. Смерть. Одно единственное самостоятельное решение за всю жизнь — и сразу смерть.
Жизнь, смерть, любовь дружба, надежда. Надежда на смерть.
Кыш, кыш проклятые мысли.
Не думать, ни о чём не думать. Перед глазами только белое поле. Белое поле, снег, как холодно.
Почему холодно, на улице лето. Я лежу под одеялом. Почему я лежу? Нужно встать. На кухне полно еды, нужно просто встать и поесть.
Один мой ученик предложил мне бутерброд. Я отказалась. А он откусил кусочек и выбросил его в мусорное ведро. А я дождалась вечера, достала его и ела. Нужно было всё-таки ходить в школу. Там часто можно что-то найти в мусорном ведре. Наша гордость — это когда мы делаем непристойные поступки, когда нас никто не видит. Смотрите! Смотрите и слушайте: я хочу есть! Где делась моя гордость? А может, её и не было никогда? Вот выздоровею, встану и поем. На кухне накрыт праздничный стол. Стол. Тол. Тол! Боже, я, кажется, забыла выключить газ. Впрочем, у меня всё равно нет спичек.
Звонок в дверь. Как раскалывается голова. Нужно выпить таблетку. Опять звонок. Звенит в ушах. Ушах. Шах. Шах:— это еще не мат. Мат. Как мы спорили в молодости, можно, ли ругаться матом…

Неделю назад от голода умерла учительница из соседней школы.


И такое:

“Бог там, где ты, хотя его никогда нет с тобой”.
Запомни то, что сейчас скажу тебе. Так говорили тысячи лет назад целые народы, идущие к Богу. Твой Бог не с тобой, он выше тебя. И достичь этого Бога невозможно, но запомни, и это есть твоя молитва: “Бог там, где ты, хотя его никогда нет с тобой”. Повторяй, ибо только повторение поможет тебе разобраться в сказанном. Бог там, где ты, но его нет с тобой. Там Бог, где его нет, и там его нет, где он. Ибо Бог — это то, чего нет в тебе, а — рядом с тобой. Бог — то, что одержимо тобой, но не то, что ты одерживаешь благодаря Богу, и твёрдость твоего духа руководит тобой, но не даёт тебе ничего, ибо не то даёт, что руководит тобой, а то руководит тобой, что даёт тебе жизнь. И душа, поднимаясь выше тела, не может того, что постигает тело, даже когда в нём есть душа. Ибо тело и душа суть не одно и то же. Ибо душа — это душа, а тело — это тело. И когда ты начинаешь понимать, как мало нужна тебе душа, то начинаешь чувствовать тело. А когда тебе кажется, что тебе не нужно тело, ты ощущаешь душу. Несоединимое соединено и существует. Ибо что более противоположно в этом мире, как не душа и тело? И кто сможет вызвать к жизни душу без тела, а тело без души? И зачем сказали тебе эти глаза, что они черны, а те — карие? И волос у одного, как смоль, а у другого ярко-красный. Как цвет тела может выражать душу (недаром человек краснеет и бледнеет), так и душа может меняться под испытаниями тела.
И разум подошёл к нему и стал вдыхать его тело, как дух, пришедший в этот мир для разбиения целого, чтобы родить тысячи. А там, где всё вышло из моря, родилась земля, и если ты даже станешь кричать и звать на помощь, никто не придёт. Ты станешь взвешивать себя и найдёшь, что похудел. И то, что лежит на других чашах, станет тем, что тебе хочется, но ты не сможешь достать его. Но ты протянешь руку, и никто не подаст тебе, и останется рука пуста, и плюнут в твою руку, и ты уйдёшь больше, чем ни с чем, — с плевком в руке. И кого ты сможешь любить? И кто сможет любить тебя? И будешь ты смотреть в небо, и тело перестанет повиноваться тебе, и звёзды станут казаться тебе так близко. Ты опять протянешь руку и сорвёшь с неба звезду, и она упадёт тебе на ладошку и обожжет. Ты вскрикнешь, но никто не услышит твоего крика и некому будет прийти тебе на помощь, ибо ты сам ушёл ото всех, и станешь ты клясть себя. Но это ещё больше станет угнетать тебя, и некому будет сказать тебе доброе слово. Ты станешь биться головой об стену. Но не боль будет грызть тебя, а стена, отделившая от мира. Ты будешь видеть, но не сможешь рассказать, будешь знать, но никто не захочет услышать твоего знания, и для всех ты умрёшь, но будешь жить.

И такое:

Мне как-то пришлось беседовать с людьми, облечёнными властью. К чему сводился смысл разговора? К деньгам. Впрочем, это немудрено. Сейчас девять из десяти, а может, и больше любых разговоров — про них или о них.
Интереснее другое. Оказывается, деньгам стали приписывать сверхъестественные способности. Деньги становятся богом. Видно, мы так долго были материалистами, что нам проще простого сделать богом материю. Тем более, что за примером далеко ходить не надо, можно слетать на самолёте или — ещё проще — нажать волшебную клавишу яблочка на тарелочке, и Вы — там, где бог — это деньги, а деньги — это бог.
Деньги могут всё. Этот девиз не нов, но разве история кого-то когда-то хоть чему-то научила?
“Повсюду вещи, вещи, вещи, вещи, вещи…”, и мы уже ВЕРИМ в вещи, уже мы не их хозяева, а их рабы. И очень часто мы встречаемся не с человеком и несём на встречу не себя. Мы перестали делать то, что нам интересно. Мы возвращаемся домой, чтобы поспать и уйти делать деньги. Наши дети видят не нас и общаются не с нами. Они видят наши деньги и общаются же с ними, с теми вещами, которые на эти деньги куплены. А затем мы удивляемся, почему наши деньги, простите, дети, так похожи не на нас, а на наши вещи.
“Деньги могут всё”, — сказали мне. “Кроме одного, — добавлю я, — они не могут сделать нас счастливее”.
“Я хочу эту кофточку: если я буду её иметь, я буду счастлив”. Человек лезет из кожи вон, он зарабатывает на кофточку. И вот миг “счастья”: кофточка приятно облегает тело, тешит глаз… прохожим и греет душу. Но где же оно — счастье? Не лучше стал мир. А зависть подруг уже не радует, а раздражает. И сшита она не идеально, и вообще, тот, для кого она была куплена, плевал на неё. Значит, нужно что-то похлеще кофточки. Платье! … Затем шуба… Машина… Квартира… Где то я уже это слышал. Ах да, “разбитое корыто”. Гроб, что ли? Обернулся — и что за спиной? “Всюду вещи, вещи, вещи”. А где люди? А была ли любовь? “Была! — крикните вы. — Была… любовь к деньгам, да и то только была”.
А люди упорно продолжают продираться друг к другу. И, вопреки всем искусам, одни, не получая за это ни копейки, создают гениальные произведения, гениальные Вещи, а другие, высокооплачиваемые мастера, кормят нас духовной, да и обычной тоже, жвачкой. И самое обидное, сами порой не ведают, что творят.
Эта вера во всемогущество денег может действительно сделать их всемогущими. Не навсегда, конечно, а только до тех пор, пока живут те, кто в это верит, но разве нам от этого легче? Каждый получает то, что заслуживает. И получает не после, а до. От страданий невозможно откупиться никакими деньгами. Ты сорвал восхищение толпы, а дома утёрся от плевка сына. И где-то сосёт, и ты чувствуешь, что что-то не так. Потому что ты тоже человек и ничто Человеческое тебе не чуждо. И все вокруг люди не лучше, но и не хуже тебя. И сказки, где за добро расплачиваются добром, это не просто сказки, а опыт наших предков, и не только наших: у всех народов мира побеждает добро, а не вещи. Люди часто забывают то, что уже было открыто. Две тысячи лет человечество ждало возвращения знания про шаровидность земли (в 3 веке до новой эры она даже была измерена Эратосфеном). Колумб открыл то, что уже не просто было открыто, но знало себя. Корабли Магеллана вернулись туда, откуда отплыли, с другой стороны. Добро возвращается, и пусть не всегда оттуда откуда, мы ждём, но всегда ли мы знаем, что нам лучше?

Нет — это не Прутков. Как бы ни хотел Типа им быть, он останется только Типа.
Было много разного, но не было того, что я искал. “А может, мне нужно было именно это?” — подумал я. И вдруг наткнулся на какую-то более-менее свёрстанную вещь.

Бегом от разъярённой толпы — к толпе, ликующей и жаждущей тебя лицезреть и лобызать. Бежать можно через площадь, а можно через часы. Постой немного, подожди — и та же толпа, которая гнала тебя, уже несёт тебя на руках. Хотя чаще бывает наоборот: та толпа, которая несла тебя на руках, уже гонит тебя и травит камнями. Толпа не верит тому, кого она любит или ненавидит. Она верит тому, что говорят о том, кого она любит или ненавидит. Толпа, толпа, толпа. Что есть эта толпа? Послушай, как порой говорят: “Толпа подумала” или: “Толпа молчит”. “Толпа гудит”, — как всё равно трансформатор. “Толпа вопит, требует, бьёт, рвёт, топчет и ликует”, “толпа веселится и стонет”. Безличная ликующая толпа необособленных особей!
— Ты кто?
— Я толпа, па-па-па.
Как можно наказать всех? И зачем?
Взятки гладки, требования законны, причины обоснованны. Если причины обоснованны, то большинство всегда право.
Вот вам герои: Геракл, Александр двурогий, Цезарь, Илья Муромец и т.д., и т.п., у каждого народа свои герои, у каждой толпы свои предводители. Сегодня — гении, завтра — преступники, послезавтра — святые.
— Ты толпа?
— Я — нет.
— А ты?
— И я нет.
— Просто у нас своё собственное мнение, временно совпадающее с мнением окружающих, но своё, но совпадающее, и пусть, что только сегодня.
Это мы спрашивали у “толпы”. А теперь спросим у её предводителей.
— Ты личность?
— Нет, я — часть народа.
— У тебя своё собственное мнение?
— Нет, я выражаю волю людей, волю большинства.
Вот так парадокс: толпа толпой быть не хочет, но ею является. А предводитель хочет быть толпой, но подальше от толпы, — а выходит... кем же он выходит? А выходит выразителем или выражателем, это как больше нравится, её мыслей, чувств и чаяний. И кто же из них больше прав? А оба правы. Толпы не бывает без предводителя, а предводителя без толпы. Оба правы.

А вот и наш герой. Берём его за ушко и выуживаем из толпы. Рассмотрим-ка его поближе, под микроскопом. Прошу не путать, это не герой толпы, это герой нашего повествования. Он со многим не согласен, он вообще думает, что большинство право не всегда. Но когда он находится среди большинства, оно, безусловно, право. А когда он среди меньшинства, то право меньшинство. А когда он один, то он один и прав. Но чаще он среди большинства, которое безусловно, право.
Уважает тех, кто с ним согласен. Тех, кто с ним не согласен, считает неправыми.
А впрочем, пойди найди человека, который считает себя неправым? Тех, кто считает, что правы могут быть и другие, полно; правда, другие правы, когда их мысли совпадают с мыслями тех, кто считает правыми других, но…
А так представь. Ты спрашиваешь:
— Ну как?
А тебе отвечают:
— Ты знаешь, дурак я, и то, что я думаю, полная ерунда.
Много таких?
Тех, кто скажет, что не знает, не разбирается, ещё найти можно. Но тех, кто что-то думает и одновременно считает свои мысли чушью, фигнёй, — много ли таких?
Ну, оставим абстрактные рассуждения. Проследим за человеком из толпы. Впрочем, деление людей на категории: из толпы, не из толпы, впереди толпы — довольно условны. Что кроется за этим “условно”, я рассказывать не буду. А то начнёшь расшифровывать слова, непременно кому-то не угодишь. Угодить всем, естественно, и так неудастся, но шансы значительно возрастают. Каждый будет толковать слова по-своему, по-понятному, по усмотрению.
И вот он Пуп Земли. Человек С Большой Буквы. Хоть ни имени, ни фамилии его мы не знаем.
Впрочем, прислушаемся. Ага, как мы в точку попали. К нему обращаются, как к Пупу. Пуп, Пупа, Пипа (это лягушка такая есть, я знаю, суринамская пипа), Попа, нет, нет, не Попа. Похоже, правильно всё же будет Пупа. Ну что ж, теперь мы знаем имя. А это уже кое-что. Имя — это уже часть личности. А вы говорите — человек из толпы. Впрочем, это не вы говорите.
Ну а отчество? Без отчества человеку тоже нельзя. Отчество — это корни человека, его прошлое. Человеку без родителей никак нельзя, иначе получится — вроде как выдуманный.
Меня тут поправляют. Стоят за спиной, сами не работают, а других на путь истинный наставляют. И говорят: “Толпа — это вещь неорганизованная, какой такой у неё может быть предводитель?”
Я спорить не буду. Но что написал, то написал, может, и не прав был. Но человек уже рождён, дышит. Тем паче он не предводитель толпы, а так просто, рядовой член. Впрочем, может, он в будущем и возглавит эту неорганизованную толпу, и сотворит из неё организованную массу. Чем чёрт не шутит, пока Бог спит?

***
Странным оказался этот Пупа.
Ну какие бывают люди? Болтливые, молчаливые, нервные, спокойные, умные, глупые, добрые, злые, да какие только ни бывают? Ну, мы привыкли так считать. А этот? Сейчас молчит, через час его уже не заткнёшь. Бывает, такую чушь сморозит, а порой прислушаешься — вроде здраво рассуждает. То спокоен, то взвинчен без особой причины. Бывает великодушен и щедр, а порой злой, как собака, и ужасно скуп. Мало того, он, оказывается, читает и пишет. Печатается — не знаю, но пишет. Умные мысли в тетрадку записывает и перед сном для успокоения перечитывает. Сам в гости ходит и гостей иногда принимает. Не знаю, есть ли друзья, но товарищи имеются. Высокого поста не занимает, но хотел бы. Собой доволен. Другими не всегда.
Ну вот, вышел из комнаты. А мы, пока он вышел, заглянем к нему в рукопись. Знаю, что нехорошо, но он всё же наш герой, а страна должна знать про своих героев. Пусть терпит. Может, он и против не будет. Мы потом его спросим, когда на улице повстречаем.
Открываем, листаем. Вот. Сказка. То, что нужно на сейчас.

“Как-то давно жил-был человек, ни беден, ни богат, ни красавец, ни урод. И решил этот человек обучиться волшебству. Пошёл к местному колдуну и говорит: так, мол, и так, хочу обучиться волшебству. Колдун ему и отвечает: “Хочешь — учись”. Стал он учиться. Тяжело учёба давалась. Но выучился и научился колдовать. Что ни захочет, то и выходит. А жил с тем человеком в одном селе богатый скупой барин. Самовлюблённый до колик. И решил наш новоявленный волшебник на нём потренироваться, шутку учинить. Послал он барину письмо и пригласил на свой день рождения.
Пришёл барин. Ест, пьёт, по сторонам глядит. Видит: на стене картина висит. Рамка кра-сииии-вая, а в рамке — его портрет. Только вместо носа — поросячий пятачок. Обиделся барин.
— Что это ты надо мной смеяться вздумал!
А маг наш новоявленный и отвечает:
— Да это и не вы вовсе, с чего это вы взяли?
Покраснел барин, пуще прежнего обиделся. Не ест, не пьёт. Думу думает. Чего бы это ему такого придумать? И решил.
Вызвал на следующий день художника и велит нарисовать ему нашего знакомого мага с ослиными ушами, да огромного, во всё окно. Рисует художник с фотографии, красивый портрет получается, дошёл уже и до ушей.
А фотографию барин у колдуна нашего попросил, вроде как на память.
А герой наш доволен: всё, как он задумал, идёт. Фотографию отдал, только слово магическое сказал.
Ну вот уже и уши готовы.
Поднял художник голову на барина, ну, чтобы работу принимал. И упал в обморок. Барин — помощь звать. Прибегает лакей. Как барина увидел, так с открытым ртом и остался, рядом муха пролетала — так залетела прямо в рот. Что за напасть, ругается барин, кто меня ни увидит, того чуть ли не кондрашка хватает. Глянул он в зеркало — и хлоп на пол.
Очнулся и думает, что это за рыло такое ослиное вместо лица. И только уши обычные. Тут вспомнил он про портрет, поднялся на ноги. Огляделся. Ни художника, ни лакея, ни мух.
Ещё раз в зеркало посмотрел. Вздохнул. Заплакал с горя, да делать нечего: стал думать, как дальше жить. Как супруге законной Авдотье на глаза показаться. Как душечке Фёкле себя преподнесть. Ещё пуще заплакал наш…

Ну вот, идёт кто-то. Ага, это супруга героя нашего. Взяла лист и ушла. Ушла записывать новый телефон старой подруги. А на листе, между прочим, окончание сказки. Канула сказка в рокоте телефонного общения, поглотила его виртуальная связь. А ведь это суть сказки: о взаимосвязи всего на земле. Вот как бывает: нет окончания, а связь не потеряна. Так ведь потому и не потеряна, что нет окончания!
А это что? Ноты! Музыку пишет Пупа. А вот семейный альбом.
Ну вот, опять кто-то идёт. Не дают спокойно работать.
Впрочем, пора и нам отдохнуть.


Отдохнули?

На чём мы остановились?

Ага. На семье исследуемого. Вот бы посмотреть на Пупу, если бы он узнал, что за ним наблюдают. Небось, позеленел бы весь. А впрочем, чего зеленеть? Все мы почти одинаковые. Только казаться хотим разными. Едим, спим, детей родим, иногда что-то говорим, а больше всё спим и сидим.

Вот и сейчас. Сидим. Смотрим фотоальбом. Интересное это занятие, доложу я вам, смотреть жизнь. Правда, куда интереснее пересматривать жизнь, если она твоя. Но. И так тоже забавно. Ага, вот и вся семейка в сборе. Сам глава — Пупа, его законная половина — Пу, шутка, как там её, дай бог памяти, вспомнил — Мина, или Изюмина. Значит, глава, половина главы и всё это со чадами. Сыном Пупкиным и дочкой Минаретой. Вот и с обратной стороны написано: “Семья Земноводиных в полном сборе”, “Я, дорогая моя Миночка с Минаретой и Пупкин. Энный год, энное число, месяц май”. А вот наш герой в детстве. Пузатый такой. А сейчас какой худой стал. Не хочет, значит, природа запасы откладывать, считает, что всё у него нормально. А вот мальчик лет десяти, хохочет. А вот тетрадь какая-то, исписана вся.

Вновь кто-то идёт. Возьму-ка я эту тетрадь с собой. Похоже, к этой архивной куче уже лет десять не притрагивались и, небось, ещё столько же не притронутся.

Ну вот я и дома. Тут нам уже никто не помешает. Однако зовут. Меня. Жена.
— Иду.

Три часа ночи. Неужто опять не дадут спокойно поработать? Вот я как, а! Любопытство обозвал работой! Жизнь, впрочем, состоит из вещей, многие из которых мы сами не понимаем, зачем делаем.
Вот это да! Да тут
Кладезь житейской мудрости, основанной на житейском опыте конкретного индивидуума
Это так в заглавие вынесено.

Я принимаю всё до тех пор, пока это всё хоть что-нибудь, не отвергает.

Дух — то, что существует в нашем сознании. В отличие от материи, существующей, по некоторым определениям, вне зависимости от нашего сознания.

Случайность, идущая тебе не на пользу, говорит о том, что ты что-то делаешь не так.

Только конечное может быть абсолютным. И как продолжение — всё бесконечное может быть…

Печаль печальна.

Покушаясь на свою независимость, думай об абсурде.

Злато притягивает потому, что редко и блестит не бледнея.

Не всё, что рычит, — лев.

Если вода в реке холодная, значит, была нетёплая погода.

Причина и следствие иногда могут поменяться местами.

Думая о прошлом и будущем, всегда помни о настоящем.

Рыцарь иногда закован в железо.

Размножение почкованием, наверное, не приносит удовольствия.

Удовольствие для размножения — или размножение для удовольствия?

Похоже, что удовольствие получают не от размножения, а от стремления к нему.

И абсурд бывает рациональным.

Не всегда нужность вещи определяется её полезностью.
Бесполезна ли пустая банка?

То, что не нужно сегодня, может пригодиться завтра.

Людям кажется, что они лучше понимают, о чём каркает ворона, чем сама ворона.

Любое слово есть ложь.
Письменное слово ложь вдвойне.
Ложь — это не то, что не верно, а то, что расходится с мыслями.
Выразить свои чувства словами — носить воду в ведре без дна.
Выразить своё настроение музыкой порой легче, чем словами.

Может ли успокоить человека нарисованная прямая горизонтальная линия?
Как влияет на человека море?

Борясь с женщиной, выигрываешь, если оказываешься на лопатках.

Кто может сказать, какая ложь во благо? А не соврёшь?

Упав в лужу, нужно пойти переодеться.

Ситечко задерживает чаинки, но не задерживает растворённый сахар.
Люди бросают сахар не в заварник, а в чашку.
Что общего у экзаменационной комиссии и фильтра?

Чтобы достать то, что лежит глубоко, нужно потратить много времени и денег.

Трубы ржавеют, потому что выполняют свою работу.

Шишка может вырасти не только на ёлке, но и на сосне.

Смешно то, что неожиданно.

Наша задача не научить, а раздразнить.

Та женщина, которая доводит человека до бешенства, а затем отказывает, может называться блесной.

Некоторые одинаковые слова рождают каламбур, но не для этого их придумывали.

Можно ли всю жизнь слушать юморески?

Коза и корова дают молоко.
Козёл и бык молока не дают.
Коза и козёл похожи больше, чем коза и корова.

У некоторых женщин грудь большая, а у некоторых маленькая, но никто не знает, что лучше.

Чайник имеет нос, но не имеет насморка.
Не все, кто имеют голову, могут думать.

Можно ли хоть секунду отдохнуть от мысли?
Беспорядок лучше порядка, он рождает эмоции.

Отрицательные эмоции лучше полного их отсутствия.

Всё спорно.
Спорна даже фраза “всё спорно”.
Всё относительно.
Относительна даже фраза “всё относительно”.

Лимон кислый, потому что так кажется языку.

Говорят, огонь очищает, а он оставляет после себя черноту.
Солнце больше любит чёрные одежды, чем белые.



И ВСЁ-ТАКИ ГЛАВНОЕ НЕ ТО, КАК КТО УМЕЕТ ГОВОРИТЬ, А ТО — ЕСТЬ ЛИ КОМУ ЧТО СКАЗАТЬ.

ЛЮДЕЙ, УМЕЮЩИХ КОПАТЬ, МНОГО, А ЗНАЮЩИХ, ГДЕ КОПАТЬ, МАЛО.

Будни у них были как праздники. Жаль только, что праздники были как будни.

Очень часто решение бывает настолько близко, что найти его не составляет труда… после того, как узнал ответ.

Вот так всегда: идёшь, хотя ни на что не надеешься, и что самое прискорбное — продолжаешь идти.

Практически все нехорошие дела в этом мире творятся во имя справедливости.

В детстве ты спрашивал у меня, как умножить 4 на 4, а сегодня ты совершаешь ошибки пострашнее и не спрашиваешь совета.

Непостоянство общеизвестно. Что порождает его и к чему оно ведёт? Пошел гулять с собакой. Привязал, думал, к забору, оказалось — к троллейбусу.

Знать и понимать суть разные вещи.

Мудрость и знание далеко не одно и то же.

Опыт — отец мудрости и воспитатель знания.

Опыт не даёт ответа ни на один из вопросов философии.

Ни один из примеров жизни ничего не доказывает и не опровергает (нельзя сказать: ничему не учит, ибо, как минимум, он учит тому, что это могло произойти).

Любая вещь имеет свою цену.
Вещь, которая никому не нужна, ничего не стоит.

Лень и злоба — главные беды человечества. Ибо глупость суть лень ума.

Какой следующий шаг совершит человеческий разум в вопросе познания познания?

Человек разумный — раз умный, раз нет…(по Ф. Кривину)

Понять и понятие — однокоренные слова.
Однако понятие — такое непонятное слово.

Отношение человека к Богу в древности и сегодня?
Состояние мысли человека.
Бог возникает за пределом понимания. А так как предела понимания не существует, значит, Бог не исчезнет никогда.

Важно не только действие, но и отношение человека к действию.

Философия — мировоззрение, система взглядов на мир, искусство, способ выражения этого мира, отношения к нему.

Незаконченные мысли более ценны, так как…

Пока на земле живут хотя бы два человека, всё на земле будет относительно. И наоборот: если на земле останется всего один человек, всё будет только абсолютным.

Иногда, приводя одни и те же доводы, люди приходят к диаметрально противоположным результатам (выводам).

Всё на земле может быть и абсолютным, и относительным.

Общечеловеческих ценностей не существует.

Иногда, двигаясь в противоположном от цели направлении, мы приближаемся к цели.

Магия — попытка активного отношения к жизни.

Привычка — охранное ведомство тела от ежеминутного вмешательства различных факторов, нас окружающих.

Редактор — несчастный человек. Он вынужден читать не то, что хочет.

Единица времени — это всеобщий эквивалент действий, как деньги — всеобщий эквивалент труда.

Если Вселенная бесконечна, то бесконечно и количество центров её. Земля — центр Вселенной. Человек — центр Вселенной. Любой человек!

Главное не то, что происходит вокруг тебя, а то, как ты к этому относишься.

Жизнь человека основывается на чувствах. Человек стремится избежать неприятных чувств и достичь приятных.

Спроси женщину — и убедись, что ты не прав.

Если погода не благоприятствует тебе, это ещё не значит, что небо против тебя.

Разум дан для того, чтобы разуметь. Раз уметь, два уметь.

Те, кто курит, так выражают свою привязанность.

Если ты так храбр, прыгни без парашюта с самолёта.

Если наш разум подобен губке, то когда его нужно отжимать?

Художники тем отличаются от фотографов, что больше работают.

У вентилятора тоже крутятся лопасти, но он не вертолёт.

Если в ящик что-то положить, то он не будет пустым.

Жизнь влияет на нас так же, как вода влияет на железо.

Красясь, женщины предохраняют себя от ржавчины.

Вода жидкая потому, что течёт.

Если ты слышал, это ещё не значит, что ты знаешь.

Круги на воде скоро пропадают.

И один может отравить жизнь тысяче человек.
Но, может, эта тысяча того заслужила?

Если ты пьёшь, то, СКОРЕЕ ВСЕГО (но не быстрее), тебе хочется ПИТЬ.

Садясь, ты хочешь отдохнуть.

Причина и следствие иногда могут поменяться местами.

Если ты хочешь отдохнуть — присядь.

Разум хорош, когда есть что разуметь.

Хорошо думать, когда есть разум.

Хорошо думать, что разум есть.

Хорошо думать, что разум есть у тебя.

Любовь иногда очень тяжела.
Иногда трудность доставляет удовольствие.

Всю жизнь увлечения человека могут меняться, не меняется только стремление к тому, что нравится.

Понять, что ты не прав, иногда можно слишком поздно. Поэтому сомневайся.

Увлечения иногда теребят душу.

Делая шаг, ты не всегда видишь под ногой муравья.

Забывая (не нарочно), ты лишаешься обязательств.

Посмотри вверх, и ты увидишь небо… или крышу.

Свет даёт глазам зрение.

И читая, старайся экономить время.

Думая о худшем, надейся на лучшее, не впадай в панику.

Чтобы достать звезду, нужно слетать в космос. И убедиться, что тебе это не под силу.

Оценивая себя, не продешеви.

Золото — металл мягкий.
Что подразумевают, говоря: “Золотой человек?”

Покупая вещь дешево, подумай, нужна ли она тебе вообще.

Любовь, как и мяч, брошенный в стену, возвращается. Жаль, что иногда пролетает мимо.

Видишь любовь — хватай, но не перепутай.

Маленькая заноза тревожит всё тело.

Заботясь о ближнем, помни: ближе тебя самого к тебе никого нет.

И волшебство не всегда удаётся.

То, что не испортилось сегодня, может испортиться завтра, и наверняка испортится послезавтра.

Всё портится; всё, что не портится, портится со временем. (Народная мудрость)

Следи за чистотой.

Чистота души лучше чистоты пола. И уж тем более чистоты нации.

Принимая жизнь такой, какой она есть, ты доверяешь Богу.

Доверяя — знай кому.

И даже зная, кому доверяешь, знай меру, кроме естественности, конечно.
Естественность не требует проверок. Она требует только порядочности.

Перед стуком в дверь подумай — рады ли тебе будут?

Завязывая узел, помни: его придётся развязывать. Не Македонский был умён, разрубив Гордиев узел, а те, кто молчал, какой он был дурак: иначе если бы они развязали языки, он бы очень удивился, что не всё можно рубить: иначе отруби язык, и что ты тогда услышишь? Ведь верёвки потом нужно будет связать или держать в своих руках, пока не умрёшь.

Ложась спать, спи.

Не каждый сон в руку.

Туалет — место для размышлений. Действительно, чем ты ещё там можешь заниматься?

В туалете мысли так и рвутся наружу, так и рвутся.

У человека так много энергии, что иногда вся она уходит на то, чтобы её сдерживать.

Если ты стоишь на голове, это не значит, что мир перевернулся.

Относительно даже абсолютное.

Порой абсолютное относительнее всего.

Если замерзаешь — грейся!

Счастье приходит и уходит, а ты остаёшься.

Отмеряя не ошибись.

Не бери на себя больше, чем можешь. Не сможешь.

Иногда растягивается не только резина.

Пиная глобус ногами, не думай, что весь мир у твоих ног.

Думай о хорошем.

Здоровье и печаль трудносопоставимы.

Ищи.

Находя, не обольщайся — ты искал.

Говоря правду всегда, думай, кому и когда нужно её не говорить.

Подхалим и лизоблюд — отрицательные персонажи.
Если говоришь то, что хотят услышать, кто ты тогда? Как назвать Карнеги?

Стремясь — помни.

Заботясь — не жди…

Любя — чувствуй.

Любовь — чувство.

Злой человек хуже злой собаки.

Добрый человек лучше доброй собаки.

Всё спорно.

Споря обо всём, помни:
убивая своё время, пожалей время человека, с которым говоришь.

Всё спорно.

Помни, спорна даже фраза “всё спорно”.

Может ли змея, захватив свой хвост, заглотить себя целиком?

Опасаясь, не зажмуривай глаза.

Любое повторение суть плагиат. Младенец, сосущий грудь, занимается плагиатом. Должен ли он платить за это тому, кто делал это первым?

За всё взымается плата.
За жизнь плата — смерть.
Никто не сумел уйти из этого мира, не заплатив.

Не всегда копия хуже оригинала.

Не всегда то, с чего копируют, — оригинал.

Тот, кто хочет понимания, должен хоть иногда говорить правду.

Разум и чувства суть две исходных человека.

Торопясь — помни.

Подчиняя других, жди неприятностей.

Независимость хороша, но опасна.

Иногда независимость плоха.

Любая независимость суть рабство. В крайнем случае, ты раб независимости.

Не всегда твоё мнение есть твоё мнение.

Опасайся.

Страх порой необъясним.

Ненавидеть терпеть — лучше, чем терпеть и ненавидеть.

Забота каждой матери понятна.

Почему логика разных людей иногда не одинакова? Если логика разных людей одинакова, то почему они не могут договориться друг с другом?

Глядя на одно, два человека могут видеть разное.

Может ли в ограниченном пространстве поместиться бесконечность?

Есть ли пределы у нашей черепной коробки?

На отрезке может поместиться бесконечное число точек.

Когда бесконечность неограниченная встречается с ограниченной, возникают парадоксы (апории (например Зеноновы).

Конечен ли Бог? Если Бог бесконечен, то он везде, а я его часть.

Что может произойти в результате встречи человека и Бога?

Что происходит в результате встречи речки и моря?

Коробка, в которой ничего нет, пуста ли?

Пустая голова не имеет ли мыслей?

Ищи.

Всё относительно.

Тот, у кого нет чувств, не всегда мёртв.

Компьютер считает (не СЧИТАЕТ), но это не значит, что он может что-то РЕШАТЬ (не решать).
Принимаем решение и считаем его правильным. Ли?

Не всё, что само летает, — самолёт.

Поедая комаров, лягушки полезны не комарам.

Заносчивость суть самомнение.

И доброта бывает разной, и святость.

Подумай, нужен ли ты кому-нибудь.

Даже зная, не будь уверен.

Корова, поедающая траву, не есть завод по производству молока.

Спесь всплывает.
Что у нас там не тонет?

Не всегда присосавшийся к заднице её лижет. Например, комар, пьющий из оной кровь.

От дурацких и бесполезных игрушек бывает порой трудно отучить наших детей и нас самих. Почему?

Мелочь не всегда звенит.
Мелочь иногда гудит, зудит, чадит и смердит, но иногда это происходит и не с мелочью.

Жадность — двигатель прогресса, а реклама — двигатель торговли, а бензин — топливо для двигателя внутреннего сгорания. Впрочем, в разное время для двигателей топливо может быть разным. Помню, недавно главным двигателем торговли был дефицит.

Не всё понимай буквально.
Не понимай буквально всё.
Не буквально всё понимай.
Понимай буквально не всё.
Понимай всё не буквально.
(А если еще запятые расставить?)
А должны ли они здесь быть?

Кому что нравится.

Вкусы от того различны, что различны желания. А желания от того, что — чувства. А чувства — от того, что различны вкусы.

Если льву нравится лошадь — это ещё не значит, что у них будут дети.

Если лошадь нравится львице — это вовсе не значит, что львица лесбиянка.

Красная кофточка не всегда надевается для быков, иногда для кобелей.

Знай меру. Иначе обвесят. Или обмерят.

Один кг в воде легче килограмма.

Не верь глазам своим. Верь чужим?

Пример не всегда бывает удачным.

Примеряя одёжку и обувку, опасайся, чтобы она не жала. Чтобы не имела жала?

Обувь может натереть мозоль — и маленькая, и большая.

Иногда самое бестолковое утверждение верно.

Забота утомительна.

Иногда можно и повториться.

Заботясь, не жди…

Если ты не уверен, что тебя слушают, спроси.

Золото, как рентген, просвечивает наши души.

Удовольствие и довольство — разные слова. Доволен и удовольствие — похожие. Потому, как обычно, человек доволен после того, как получил удовольствие.

Люди ранят друг друга не всегда из-за мести.
Люди ранят друг друга не всегда.
Люди ранят друг друга.
Люди ранят.
Люди.
Не вырывай слова без контекста.

Мысль всё время опережает действия. Другое дело — правильная ли это мысль?

Отгораживаясь забором, будь уверен, что сам через него перелезешь. Или оставь калитку. Но это опасно: через калитку можно как выйти, так и войти, и не только тебе.

Иногда много людей запираются от одного, а иногда один от многих.

Умные мысли возвращаются.

Слова “объект” и “объективно” очень непохожи.

Даже узнав, что было вначале — курица или яйцо, мы не узнаем, откуда это первая или первое появилось.

Вначале было то, что породило курицу.

Наши чувства нас порой вводят в заблуждение.

Иногда самое низкое можно поднять на недосягаемую высоту.

Человек клянется и не сдерживается.

Глаза — орган чувств.
Можно ли чувствовать друг друга на расстоянии?

Достигая совершенства, рекламируй себя. Ибо зачем тебе совершенство, если о нём никто не будет знать? Впрочем, какое же это совершенство, если к нему нужно что-то ещё?

1. Старайся не делать того, что тебе неприятно.
2. Если ты не ставишь себя выше других — исходя из первого, старайся не делать того, что будет противно окружающим.
3. Свобода родит противоречия.
4. Можем ли мы знать, чего хотят или не хотят окружающие?
5. Всегда ли мы сами знаем, чего хотим или не хотим?
6. Если нас спросят, чего мы хотим или не хотим, всегда ли мы ответим правду?
7. Если желания всех совпадают и даже, допустим, они (все) знают об этом, можно ли считать общественную мораль преградой для осуществления этих желаний?…

При изменении условий меняется структура.
Может ли быть вода твёрдой? А лёд жидким?

Безумству поём мы славу?

Понятие и определение суть одно и то же?

Пристрастия души рождают многие другие пристрастия.

Полная внутренняя свобода — это когда жизнь человека в присутствии не отличается от жизни наедине с самим собой.

Что сильнее: наши желания или инстинкты?

Чем меньше мы о человеке знаем, тем лучше он нам может казаться.

Сто положительных качеств иногда не могут перетянуть одного, нам не понравившегося.

Пытайся успеть. Или под лежачий камень вода не течёт.

И прямая линия порой кажется дугой.

Все наши органы чувств полны противоречий.

Обманывая нас, наши органы чувств обманывают сами себя.

Если ты понял, что понял всё, — это значит, что ты чего-то ещё не понял.

У надписи в вагоне метро “Места для пассажиров с детьми и инвалидов” кое-что стёрто, и получилось “ест пассажиров с детьми и инвалидов”.

Если ты не обижаешь других, это ещё не значит, что не будут обижать тебя.

Иногда реклама — как гвоздь в живом дереве. Кто его забил и зачем?

Надпись на воротах птицефермы:
“Человек рождён для счастья, как птица для полёта”.

Отождествляя себя с кем-то, можно совсем не знать, с кем ты себя отождествляешь.

Природа экспериментирует — значит, она тоже сомневается.
В какое положение себя ставит Природа (в интересное?): из двух жизнеспособных особей ей нужно сложить одну, и неизвестно, жизнеспособную ли?

Вникая в смысл, подумай, что тебе нравится?

Сравню жизнь с дорогой.
Оглядываясь в прошлое думай, о взгляде на прошедший путь.
Что можно понять, оглядываясь на прошедшую дорогу?
У дороги бывают повороты, ямы, ровные участки и т. д., но можно ли сказать, когда впереди на дороге будет яма, поворот или ровный участок? Только тогда, когда вновь вернёшься на ту же дорогу, или если эту дорогу прошёл, или видел кто-то другой. Возможно ли такое с жизнью?

Забота чревата.

Трение разогревает.

Чувства очень трудно менять, вплоть до того, что они не меняются вовсе. Нам может казаться, что наши чувства, в том числе к кому-то, меняются на противоположные, однако отношение — это не чувства.

Человек боится только непредсказуемости.
В этом лежит основа почти всех поступков человека.

Женщина более доверчива, и сильнее поддаётся внушению. Тут важно, кто первый и что внушил. Перевнушению женщина поддаётся плохо.

Обманывая, женщина порой искренне уверена, что говорит правду, — будь бдителен.

Просто будь бдителен.

Говоря женщине правду, опасайся быть непонятым.

Просто опасайся.

Не разумнее ли быть неразумным?

Где критерий ума?

Умный ли человек, умеющий решать задачи по правилам?

Умный ли человек. решающий задачи, которые он уже решал?

Так ли уж важно быть умным при решении задач?

Так ли уж важно быть умным в этой жизни?

Наша жизнь состоит из периодического решения поставленных этой жизнью перед нами задач.

Что быстрее: найти правило для решения задачи или решить задачу?

Задачи бывают разные.

Если рай в шалаше закончился и захотелось рая во дворце — не обольщайся, рая больше не будет. Даже если и удастся построить дворец. Да и милого рядом уже нет.

Вещь обладает странной, страшной вещью: служить порабощая.

Где начинается порядок, заканчивается человек.

Стремление к порядку равносильно самоубийству.

Ошибка допустима и простима.

Отсутствие ошибок подозрительно.

Полная непогрешимость преступна.

Стремясь доказать свою правоту, очень часто вредишь людям, которым от твоей правоты ни холодно ни жарко.
 
Излагающий мысли ошибается.

Не излагающий мысли молчит.

Что лучше: молчать или ошибаться?

Оценка чьёй-либо деятельности, особенно своей, — субъективна.

Если тебе что-то кажется ужасным, скажи, что тебе это не нравится, ибо невозможно угодить каждому.

Привычка и чувство вкуса суть две стороны одной медали.

То, что мы видим вокруг себя, может восхищать.
Может ли восхищать то, что мы видим вокруг себя каждый день?

Если ночь белая, это необычно.

Интрига — это когда неизвестно, кто родится — мальчик или девочка?

Всю твою жизнь сопровождает интрига: никогда не знаешь, когда умрёшь.
Когда пропадает интрига — пропадает интерес.
Когда пропадает интрига — пропадает страх.
Интерес равен страху? Для всех ли?

Прежде чем обидеть человека, подумай: ведь ты тоже человек.

Некоторых людей невозможно не обижать.

Успокаивая людей, будь осторожен.

Корабль, терпящий бедствие, может пойти ко дну. Главной причиной кораблекрушения есть корабль. Не было бы корабля — не было бы кораблекрушения.

Главной бедой цивилизации является цивилизация.

И прямая линия есть часть круга бесконечного радиуса.

Глядя прямо в глаза, не надевай тёмных очков, ибо как тогда узнают, что ты смотришь прямо в глаза?

Наткнувшись на океан чужих мыслей, не утопи в нём свои.

Наш город очень красивый и грязный.

Совесть как определение и понятие.
Совесть — внутренний ограничитель выражения желаний.
Совесть — приспособление выживания индивидуума в коллективе, способствующее, по мнению коллектива, его, коллектива, выживанию.

Любовь — выражение определения стремления, отвечающее сегодняшнему желанию.
Любовь — желание обладать своим стремлением.
Отношение к причинам не влияет на причины в отношениях.

Заботясь — берегись.

Знакомые могут чаще обидеть из-за того, что с ними мы чаще сталкиваемся. И знаем, чем всё может закончиться.

У каждого есть то, чем он, может, пусть и в тайне, гордится.


Немало мудрости Пупа наваял, я даже устал. Отдохнём? Или дальше полистаем? Впрочем, кто хочет, может отдохнуть, а я полистаю дальше. Ага (что-то часто я “ага” говорю, к чему бы это?), тут и сказки есть, и стихи, и ноты, и картинки, и задачи математические, и эссе с новеллами (это так в примечаниях к заглавиям написано). Я вот написал слово “написано”, и так внутренне улыбнулся “написссссанно”. Ладно, оставим лирические отступления, перейдём к делу. Вот сказка (я надеюсь хоть эта дописана). А я люблю сказки. Сказку читаешь и сразу знаешь, что читаешь брехню, ну или пусть фантазию, короче никто не претендует на истину. Нас так и учили, помните, — “сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок”. Уроки я люблю, только если они интересные. В детстве я самое вкусное оставлял напоследок (может, правда, и не правильно делал: оставил, ушёл, пришёл, а там “йок”, но привычка, говорят, вторая натура), значит, и теперь оставим сказки на потом. А продолжим по порядку… Нет, по порядку не получается: я тут попробовал, вначале чуть язык не сломал, потом извилины мозговые начали трещины давать. Буду сортировать. И если опять что не так, тут уж шишки на мою голову.
А начну я вот с этого, похоже, объяснения к стихам, которые Пупа пишет. По мне так стихи после объяснения, как и юмор, и стихами-то считаться не могут. Я так мыслю, что стихи, — это внутренний эмоциональный всплеск, перенесённый на бумагу. Но сколько людей, столько и сомнений.

Почему порой две строки одного стихотворения могут быть полностью, на первый взгляд, несопоставимы? Что это? Позёрство, несостоятельность или глубокая философская задумка? Всё, как обычно, много проще. Включите на кухне радио, в зале телевизор, в спальне — магнитофон, а сами уйдите в рабочую комнату и начните читать книгу. Через время вам, допустим, приспичило. Вы отложили книгу, прошли через зал, краем уха зацепили спальню и, делая дело, слушаете, что творится в мире по версии кухни. Затем по возвращении — снова спальня (краем уха), зал и вновь книга. Понятно, что у телевизора вы почерпнёте два несваримых (или с трудом сваримых) отрывка, у магнитофона — два обычно знакомых куска записей, у радио — новость о процветающей стране Гонолулу. И вернулись к книге на то место, на котором остановились. Всё просто. Впрочем, любая простота может быть сродни высказыванию амёбы, которая однажды сказала, что всё гениальное непременно просто. Поэтому не нужно спешить с выводами, ведь наша жизнь — чушь, абсурд случайностей с момента рождения до исхода. Самая невероятная чушь порой может сказать больше и лучше, чем логически обоснованный научный анекдот. Ведь строгое построение жизни — это выдумка, присущая человеческому идеализму или идиотизму.

После такого вступления лично мне даже захотелось стихов.

***
Спокойно… занять места.
Бейте в сердце или в глаза.

Сердце? Есть ли у них?
Отставить разговоры, враг притих.

Где? Целится куда?
Тогда, цельтесь в глаза.

Пуля не берёт? Бред!
На них и камень оставляет след.

Ты вычислил точно: счастье убить —
значит навечно горе забыть.


***
Ромашки белые хохочут
И голубые васильки
В траве влюблённые лопочут
И вольные стрелки

***
Забавно. Небоголубое,
Зелёнаятрава,
Кровьалая, лицорябое,
широкаястрана.

А вот стихи с предисловием.
 
***
 
“Как приходят мысли”
Белая скатерть
Ваза на ней
В вазе пшеница
Для голубей

Скатерть рябая
Ваза на ней
Нет ни пшеницы
Ни голубей
 
Скажем: “Так себе мысли”. А вот политическое стихотворение.

***
Кто то гнёт своё
Кто то воду льёт
Кто то пьёт её
И за ним идёт

А это, похоже, лирика.

***
На зелёном стволе
Под листом золотым
Ты сидела умывшись
Прохладной росой
А затем на обед
Ты спустилась в дерьмо
И наелась от пуза
Прекрасной еды
Поднялась на своих
Нежно-трепетных крыльях
Полетела к тому
Кто мечтал о тебе
Чтоб свершить величайшее
Таинство двух
А затем отложила
под шкуру в крови
Свои яйца чтоб дети
Наесться смогли
И чтоб не замёрзли
И не занемогли
На зелёном стволе
Под листом золотым
Ты мечтала о встрече с детьми

Может, и лирика, но чёрная.

А это что-то вроде сказок.

Психологические неожиданности, или уловки
Шёл по улице мальчик в коротких штанишках. Шли ему навстречу трое парней в длинных брюках. “Ха-ха-ха”, — стали смеяться над короткими штанишками ребята. Тут из-за угла появилась толпа в коротких брючках. “Ха-ха-ха”, — стала она смеяться над ребятами в длинных штанах. Ребята застыдились и убежали. Толпа двинулась дальше, весёлая и довольная. И только мальчик в коротких брючках не стыдился вначале и не смеялся в конце. А спокойно пошёл дальше своей дорогой, напевая под нос весёлую песенку.

Мальчик шёл по улице и ел яблоко. Наконец, в руках у него остался один огрызок. Он посмотрел по сторонам, но урны не нашёл. И с мыслями: “Перегниет, навоз будет” — выбросил огрызок на газон. Раздался свисток, и перед мальчиком вырос милиционер: “За оставление мусора в неположенном месте штраф 100 рублей”. “А где место для мусора?” — удивился мальчик.

Опять стихи.

***
Во дворе стоял бидон.
На него присел Платон.
Был бы наш Платон, как слон,
раздавил бы он бидон.

Ну а так стоит бидон,
А на нём сидит Платон.

***
На окне сидела мошка.
Рядом дядя ел окрошку.
Задремала наша мошка
И упала дяде в ложку.

Дядя молча ел окрошку —
Он не видел эту мошку.

***

Притча о том, почему колобка в конце концов съели и почему ему не помог дядя Федя
Колобочек покатился
И назад не воротился.

Встретил волка, врал медведю,
Но не видел дядю Федю.

Впрочем, кто кому был нужен?
Дядя Федя был простужен:

Вышел утром на охоту,
Выпил ключевую воду,

Слёг в постелю на неделю —
Встал, а колобка уж съели.


А мораль такая, дети:
Не спешите лести в сети!
Всё, что кажется хорошим, может быть и не таким.

***

Стих про то, что бывает, когда вредничаешь?

Вова Квашин кушал кашу.
Он любил её безмерно.
Пригласили к Вове Сашу.
Саша мальчик был примерный.
Саша мальчик был примерный,
Но ужасно мальчик вредный.

Саше тоже дали кашу.
Тоже кашу он любил,
Но сказал: “Не буду кашу” —
И тарелку уронил.

Но до вечера без каши трудно было даже Саше.
Саша каши попросил.

Маму Вовы звали Маша.
Маша Саше говорит:
“Мы давали тебе кашу?
Сам себя теперь кори”.

Как заплакал мальчик Саша:
“Дайте, дайте срочно каши!”

Но не дали Саше каши —
Так голодный и ушёл.

***

Почему нужно умываться

Как-то утром мальчик Коля не умыл своё лицо.
Не умытый мальчик Коля вышел утром на крыльцо.

Что же мама говорит?
Мама Колю покорит?

Нет. Его за стол сажает
И картошкой угощает:

“Кушай, миленький сынок,
И скорее на урок”.

Коля внутренне ликует,
Умыванием бастует.

Так проходят десять дней.
Коля к маме.
Мама: “Эй!

Где же Коля? Коли нет?
Колю скушал людоед?
Кто ж со мною говорил?
Обезьяна Гамадрил?

Я схвачу её за хвост,
Брошу в речку через мост.

Где же хвост? Ан нет хвоста”.
Коля маме:“Я до ста
досчитаю, ты поверь:
я твой Коля, а не зверь”.

Но не верит мама Коли.
Мама Коле говорит:
“Эй, скажите, а отколе
Обезьянка говорит?

Сколько прожила я лет —
Этого в природе нет”.

Мальчик Коля слёзы льёт
И лицо руками трёт.

И видны уже на теле —
Правда, еле-еле-еле —
Получистых два кольца,
Как предвестники лица.

Мама в слёзы:
“Милый Коля,
Как же звали тебя в школе?
Арапчёнок?
Негритёнок?
Или просто поросёнок?”

Чтобы чистым оставаться,
Нужно, дети, умываться.

Кто же бросит умываться, того мама не узнает.

***

Почему нужно ходить в школу

Мне сказал однажды Петя:
“Дядя Пупа, буду петь я.
И зачем тогда, ответь,
Мне учиться и потеть?

Логарифмы и Ньютоны,
Словари и позитроны,
Монохромы и цветное,
Ну и многое другое?”

Что ответить мне на это?

“Слушай, милый мальчик Петя.
Есть в горах такое Етти.
Может петь и это Етти.
Стало это Етти — Етти
потому —
Что не училось ничему.

Чтоб в него не превратиться,
Нам приходится учиться.

Может, мало для ответа?
Загляни тогда в словарь.

Много мнений в словаре,
И внизу, и на горе.
Впрочем, что такое Етти,
Не поймут ни те ни эти”.

***

Почему люди хотят говорить друг с другом?

Жил давно в одном лесу
Дед по имени Есу.
Жил один на много миль,
Как застрявший в море киль.

Кто б к нему ни приходил,
Что б ему ни говорил,
Так ни с чем и уходил —
Дед ни с кем не говорил.

Так прошло немало лет.
Умер дед — и деда нет.

Я спрошу и не в лесу:
“Помнишь дедушку Есу?”
Даже эхо мне в ответ:
“Нееет”.




Печальным солнечным днём на берегу спокойного моря показались двое мужчин без шляп.
Это были клоуны шапито — цирка, недавно заехавшего в это курортное местечко.
В их гримёрных остались носы, большие круглые и красные (их боевой цвет), и шляпы. Те шляпы, про которые знали все, кто хоть когда-то видел клоунов на арене. Ихтак и называли — шапочные клоуны. Все их шутки, в общем, сводились к шляпам.
Шляпы взрывались, плакали, бегали и приставали к женщинам. Краснели и дурачились — короче, вели жизнь, отличную от жизни их хозяев.
Вот и сейчас, небось, шляпы попросили оставить их одних…
Оставшись одни, шляпы устроили разборку: какая из них главнее. Помотузили друг друга. Выбили друг из друга пыль. Помялись маленько. И успокоились.
В током виде их и застали клоуны.
С тех пор так и говорят: “Подоспели к шапочному разбору”.

***
Что-то болтается между ног
Это пожалуй хороший предлог.

Кто-то болтается между снов
А я болтаюсь между слов.

***
Наши радости и беды
Пораженья и победы.

Чтоб сказать что нам давно
Всё равно

Нам что радости что беды
Пораженья что победы

Нам давно.
Всё равно.

Дальше опять разнобой. Продолжение житейской мудрости.

У маленьких причин могут быть гигантские последствия.
Маленькая дырка может быть причиной гибели большого корабля.

Свобода есть нонсенс.
Свобода есть сенс.
Есть ли сенс в нонсесе?

Собственность и вещь можно поставить рядом.

Собственность и субъект суть несоединимые (не соединяемые) понятия.
Эта собственность принадлежит вооон тому субъекту в жёлтом берете.
 
Свобода подразумевает под собой обладание.

Обладать и владеть — похожие слова.

Похожие слова — собственность с владением.

Исполнение желания обладания — синоним свободы.
Два человека (и более — тем более) одновременно не могут быть свободны.
При одновременном желании обладания чем-то одним, кто-то один останется без исполнения своего желания.

Есть вещи, которые при всём стремлении не могут принадлежать только одному человеку, например мысли другого человека.

Человек не может делать что хочет.

Один человек (совсем один, во всей вселенной) несвободен по причине отсутствия другого человека.
Если рядом нет никого, ты не можешь обладать другим человеком.

Человек свободен, когда делает что хочет.

Когда человек один, он не может делать что хочет с другим человеком, так как его нет.
Когда человек не один, он не может делать что хочет в присутствии другого человека, например он не может стоять на том месте, где стоит другой человек.

Человек не может делать что хочет.

Человек не свободен.

Суть свободы — нонсенс.
Есть ли сенс у сути, а суть у сенса?

Если время сравнить с термометром и приложить одновременно ко всему сущему, то окажется, что его нет.
Существует внутреннее и внешнее движение материи.
Всем известно, что скорость относительна.
Движение без скорости абсурдно.
Увеличение или уменьшение скорости движения материи увеличивает или уменьшает срок жизни материи.

Если вещь относительна, она не обязательно есть.
Нет ничего.
Ничего нет.
Ничего — всё.

То, чего нет, но что мы как-то называем, называется абстракцией.

Время абстрактно.
Скорость и время суть одно и то же.
Для примера: горение и гниение. Два проявления одного явления, растягивающего и укорачивающего жизнь материи, относительно времени его общего существования.

Могут ли происходить изменения в материи при температуре абсолютного нуля?

Изменение суть точки отсчёта времени.

Любая существующая материя имеет сознание.

Сознание — неотъемлемая часть материи, организующая её.

Если принять за основу, что сознание может иметь только жизнь, то, значит, нас окружает только живая материя.

Под организацией материи следует понимать возможность сохранения внутренних свойств данной материи.

Подсознание материи организует первичный ряд, составляющий материю.

Человеческое сознание является подсознанием для человеческой организации.

Человеческое общество есть неорганизованная материальная субстанция.

Сознание организованной материи исключает возможность разрушения этой материи изнутри, без вмешательства внешних сил.

Человек усиленно сопротивляется достижению организации материи под названием общество.

Порой сопротивление укрепляет завоевателей сильнее, чем разрушает.

Порой воспитательный пример отрицательного во сто крат сильнее ста положительных.

Мотивы нам не ведомы.

Все мы живём мыслями.

Узнать о человеке мы можем только двумя путями: что он делает и что он говорит.

Мы можем никогда не узнать, что человек думает.

Если человек ничего не делает и говорит только хорошее, хороший ли это человек?

Стремление к осуществлению своего желания можно назвать прелюдией жизни. Процесс осуществления — жизнью. А момент осуществления — смертью.

Хорошо, что у человека много желаний — осуществив одно, нам тут же хочется чего-то другого.

Может ли человек быть в чём-то уверен?

Если твоя мысль уже живёт, значит ли это, что это не твоя мысль?

Подсознание — отдел контроля сознания.

Может ли человек сказать правду?

Правда — это точное выражение твоих мыслей, совпадающих с объективной реальностью.

Любое провозглашение правды несёт на себе отпечаток субъективной действительности, так как проходит через мысли субъекта, вещающего правду (о заведомой лжи мы не говорим).

Слово — выраженная копия наших мыслей.

Мыслью можно назвать абстрактную переработку наших чувств.

У человека N-ое количество чувств.

Все чувства несут (не как курица) информацию.

Плодом переработки полученной мозгом информации является мысль.
Всегда ли мысль предшествует слову?
Так, может, вначале была мысль?

Не только перевод может быть неточен.
Иногда мы не понимает и то, что написано на родном языке современником.

Ощущение — выраженная копия чувств.

Человек коснулся огня, обжёг руку и сказал: “Горячо”.
Может ли такая схема быть правдой? Мысль, в ОБЩЕМ, выражена верно, однако искажена до неузнаваемости.

Мы говорим, чтобы нас понимали.
Говорить с самим собой можно, но это вряд ли поможет нам лучше понять самого себя.

Любой конфликт когда-нибудь заканчивается.

Жить, не обращая внимания на то, что тебя окружает, может только милиционер.

Фразы “изменение состояния” и “состояние изменения” состоят из одинаковых слов.

“Я расскажу вам сказку про тишину”, — говорит рассказчик и засыпает.

Проведи ладонью по щеке — что ты чувствуешь? А теперь по своей?

Прилив крови к голове не обязательно вызван стоянием на последней.

Заносчивость — слово, не выражающее своей сути. Заносчивого не заносит. Заносчивый взлетает. А затем больно падает.

Решение даже несложной задачи требует, кроме смекалки, знаний.

Абсурд — это то, что мы привыкли называть жизнью.

Абстракция — ровная гладкая поверхность, может выражать море во время штиля.

Театр абсурда — это то, как наша жизнь выглядит со стороны.

Причина почти всех недоразумений в мире — непонимание.

Художественная ходьба.

Дверь метро. На надписи “НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ” картинкой обнаженной женщины заклеено слово “НЕ”.

Надпись на сидении в метро: “Тут сидел Вася”.
Может, просто оставить след?

Доброго Вам солнца.

— Кажется, это конец?
— Каждый конец — это чьё-то начало. (Народная мудрость)

Иногда, чтобы что-то найти, нужно порыться.

Я был полностью согласен с последним утверждением автора: чтобы что-то найти в его писаниях, нужно, действительно, порыться. Связное произведение закончилось, и после этих слов про Пупу — ни слова. А жаль, у него даже фамилия немного похожа на Типа — Пупа. Пипа (я знаю, лягушка такая есть), конечно, ещё больше подходила бы, но, лягушка. Это только царевны из них получаются, а принцы или, там, гениальные писатели — никогда.
Вновь пошли разрозненные листки машинописного текста.
Я хотел печатать всё подряд. Но затем понял, что некоторые произведения самостоятельны и требуют отдельного представления. Но некоторые, чаще всего незаконченные, вполне могут продолжить те мысли, которые муссировал их автор. Иногда они выражены в виде притчи, иногда — в виде сказки или рассказа, что, впрочем, одно и то же; иногда в виде размышлений и даже стихов:

Любой человек и велик и ничтожен
на трон будь он поднят иль с трона низложен

любой человек и мудрец и невежда
для грифа протухшее кажется свежим

не меряй поступки свои по себе
ошибка вернётся обратно к тебе

не делай того чего делать не стоит
лишь глупый стоящего в озере поит

Перелистывая печатные страницы, я не мог понять, где же те двое — Тонков и Рылеев, о которых говорил Типа. Его-то я точно видел. Или это просто литературный приём, и на самом деле их нет? Пока не наткнулся на триалоги. Меня несколько смутила фраза “три в одном”: уж не намёк ли это на то, что писалось это одним за трёх? Однако, прочитав, я понял, что вполне возможно, что и нет.

Три в одном или соображения о соображении
Ты обещал, что самые гениальные мысли будешь выделять жирным цветом. А нет ни одной жирной фразы.
Это потому, что мне больше нравятся изящные. Правда, изящные тоже иногда становятся жирными. Ну так следить за собой надо.


— Давай сообразим на троих?
— Как это можно, если никто из трёх уже больше не соображает?

— Можно ли сообразить на троих, если двое уже не соображают?
— Можно, если третий будет соображать за троих.

— Почему, когда чокаются, не говорят: “Мудрые вы мои”.
— Потому, что чокнутые могут быть ненаглядными, любимыми, дорогими и даже желанными. Чокнутые могут быть какими угодно, и даже никакими. Они не могут быть только в здравом уме.
— Так что чокнемся, дорогие мои, если вы всё еще в своём уме.

— Он больше не может!
— Как не может? Если всё ещё это делает?


Как родилась эта книга.
Когда вместе собираются три хороших друга, и — скажем без ложной скромности — не дураки, им всегда есть о чём поговорить.
Так родилась эта книга.
Точнее, так зачиналась книга.
Когда переговорено было уже достаточно, мы стали замечать, что порой повторяемся, — это нас немного встревожило. Но и обрадовало. Раз мы возвращаемся к одному и тому же по несколько раз, значит, оно нам не безразлично и, вполне возможно, даже важно и — что самое главное — интересно. Вот тогда мы и задали себе вопрос: “Может, это будет интересно не только нам?” Мы начали беременеть мыслями. По прошествии некоторого — положенного — срока мы разродились. Насколько в срок — покажет продолжительность жизни детища.
Гениальные фразы мы выделяли жирным шрифтом.
Книга построена в виде триалога.

Триалоги иногда длились часами, иногда минутами, а иногда и секундами. От величины триалога его значимость не изменяется.

Особенно смешные места в триалогах помечены словами “прозвучал дружный хохот”.

Биографии создателей триалогов помещены в конце книги.

Когда авторы во время создания очередного шедевра становились никакими и теряли нить происходящего, они ставили многоточие.

Когда во время переноса мыслей на бумагу авторы забывали, что они говорили или хотели сказать во время соображения, они ставили многоточие.

Так как триалоги переносились на жесткую основу не сразу, а иногда через довольно значительный промежуток времени, кое-что оказывалось безвозвратно утраченным для потомков. Авторы ставили многоточие.

Когда авторы не знали, как продолжить начатую мысль, они ставили многоточие.

Авторы ставили многоточие, когда хотели показать безбрежность своих мыслей.

Когда авторы планировали вернуться к прерванному временем триалогу, они ставили многоточие.

Когда авторы хотели скрыть крамольную мысль от некоторых слишком пуритански настроенных читателей, они ставили многоточие.

Когда авторы оскорбляли достоинство других граждан своими некоторыми грязными мыслями — они ставили многоточие.

Авторы ставили многоточие, когда выражали свои некоторые мысли нецензурными словами.

Авторы никогда не ставили точку в конце мысли.


Триалог первый

1 — Приобщение к пространству настолько заковыристо... что порой хочется плюнуть на него и полететь.
2 — Ковыряясь в пространстве, можно отыскать клад.
3 — Какой клад, к ... когда чувства переполняют, а средств на чувства категорически не достаёт?
2 — У каждого своё видение на недостающие средства.
3 — А некоторым все средства хороши для добычи средств к существованию своих желаний.
1 — Не к существованию, а осуществлению.
3 — Какой ... разница.
1 — Всё, больше язык пакостью не засорять, даже в ущерб взаимопониманию, а то наш разговор будет похож на разговор гинекологов. А всё же интеллигентные люди.
2 — Попытка — не пытка.
3 — Всё, последний раз скажу — и баста ...............
3 — Ох, отвёл душу.
1 — Так приведи её обратно, а то случишься бездуховной тварью, что тогда с тобой забавляться.
После паузы.
1 — Наливай.
3 — За проникновение в запредельное недоразумение.
1 — Короче.
3 — За попытку понять непонятное.
1 — Короче.
3 — За антиномию.
! — Что???!!!
3 — Сами тогда говорите.
2 — И скажем.
3 — Говорите.
2 — Короче, за невозможное.
1 — Правильно, чтобы оно было возможно.
Звон стаканов.
Пауза.
3 — Обжигающее проникновение.
2 — За то, чтобы не проникновение вызывало желание, а желание вызывало проникновение.
Звон стаканов.
Пауза.
1 — Хорошо сказал.
3 — Ёмко.
1 — И доходчиво.
1 — Гениально.
2 (смущенно) — Шить научите?
Общий хохот.
1 — На машинке? А ты не можешь?
Хохот.
1 — Как мало человеку надо для прихода счастья.
2 — Прибраться надо, когда гостей ждёшь.
3 — Буду краток: за приход.
1 — А евреи за исход пьют.
3 — Мы же не евреи.
1 — Кто его знает? Будешь в этом мире в чём-то уверен? Добавь.
2 — Так всем поровну разливали.
1 — Слово добавьте.
3 — За приход нежданного удовольствия, который — нежданный приход то бишь — приносит то необъяснимое удовлетворение от принесённого, который никак не сравнится со жданным.
Звон стаканов.
1 — И не важно, что нет такого слова. Мы же всё поняли. А то я как скажу: гедонизм. Слово правильное, а хрен что разберёте.
2 — Хрен тоже надо исключить.
3 — Как хрен исключить! А хлеб чем мазать?
2 — Из словесного рациона исключить.
3 — Словами сыт не будешь — исключайте.
1 — А “блин” тоже исключим? И я не согласен: может, словами сыт и не будешь, но без слова и водка в глотку не идёт — возвращается глянуть в лицо немому герою.
2 — Блин исключать не будем, скоро масленица.
1 — Масленица не масленица, а человек слова — он человек слова...
Звон стаканов.
1 — По последней?
2 — По последней, больше нету.
Переворачивает пустую бутылку вверх дном, на пол капает капля. Первый хватает бутылку.
1 — На спор: выдавлю из этой бутылки ещё не меньше ста капель?
Второй берёт бутылку, рассматривает её на просвет. Отдаёт обратно.
2 — На что спорим?
1 — На желание.
2 — Любое?
1 — Любое разумное.
2 — Так оно — одно для одного разумное, а для другого — того.
1 — Ну, ты меня каким считаешь?
2 — Так оно когда как. Когда мне поддакиваешь, так разумным, а как не соглашаешься, так сомнение закрадывается.
1 — Вот для чего на троих нужно соображать! Третий, судьёй будешь.
3 — Утверждение? Вопрошение?
2 — Констатация. Поехали.
1 — Стелите газету, — лёгкий взмах руки...
И на газету полетели мелкие капли водки, падали на газету и оставляли мокрые следы. Второй стал на колени и считал.
2 — Раз, два, три, четыре ... семьдесят девять, восемьдесят ... девяносто девять, сто, сто один. Ё-моё, счёт закончил.
2 — Признаю своё поражение: и капли бывают разные, как женщины.
Смех.
2 — Те белые, желтые, горячие, красные, холодные, ну ещё чёрные, а эти большие и малые. Вот она где, наглядная относительность. Относительность желаний. Желание стоит относительности.
2 — За относительность! Вот вроде собрались по последней, но дай бог не по последней!
1 — Гениально.
Опрокидывает рюмку. Третий опрокидывается вместе с рюмкой.
1 — Хорошо, что опрокидываться и откидываться — разные слова...
Вдвоём поднимают третьего и направляются к двери...


Второй триалог

1 — Соскучился! Маялся! Сколько же это мы не виделись?
2 — Сорок...
Пауза.
2 — Минут.
Смотрит на часы.
2 — И (медленно) сорок две, сорок три, сорок четыре (быстро, на одном дыхании) сорокпятьсекунд.
1 — А где третий?
2 — Не выдержал испытания временем и получил за это стулом по голове. Ждёт, когда воцарится гармония сфер.
1 — Каких?
2 — Его головной и семи небесных. Как перестанут вращаться вразнобой и войдут в резонанс — обещал подойти, просил не ждать.
Подходит третий.
3 — За что собрались?
2 — За гармонию! Главное лекарство человека духовного и разумного. За гармонию и равновесие.
1 — Тут я не могу не согласиться. Человек гармоничный — почти наверняка уравновешенный. А уравновешенный человек не станет кидать камни в Марию Магдолину.
3 — За гармонию!...
Звон стаканов.
Третий падает.
Его выносят.
1 — Ну, на сегодня хватит.
2 (поправляя на плече руку третьего) — По домам...


Третий триалог

1 — За вхождение в разумение.
2 — Чё-чё?
1 — За правильное истолкование фактов, которыми ты обладаешь. Так больше нравится?
2 — Нравится меньше, но доходчивей.
3 — Наливай.
Звон стаканов.
3 — Имея твёрдость духа, хочу покинуть вас. Так как обещал.
1 — Хочешь?
3 — Вынужден.
2 — А-а-а.
1 — Кому обещал?
3 — Тому, кто превратно истолковывает факты, не понимая всей тяжести возложенной на меня ответственности.
2 — За тех, кто не понимает нас, но всё равно любит.
Звон стаканов.
2 — Я вчера домой пришёл, а она мне в руки мусорное ведро. Я ей говорю: “Как я смогу всё бросить и понести этот мусор?” Не понимает!
1 — За понимание.
3 — За взаимопонимание.
2 — Это слишком сложно и прискорбно.
Звон стаканов.
Третий падает. Его выносят на руках.


Триалог четвёртый…





Четвёртого триалога не было. Не оказалось и биографий авторов. Но меня это уже не волновало. Я, кажется, начинал понимать некоторые Типины афоризмы. “Иногда абсурд более логичен, чем сама логика”, “Беспорядок лучше порядка: он рождает эмоции”, “Ищи”. Мне было интересно читать эту чушь, я чувствовал себя необходимой нитью в общем узоре, который сам и наблюдал. Я невольно стал участником триалога. Даже если ты просто слушаешь двух, ты всё равно участник триалога. Даже если ты слушаешь одного — ты всё равно участник триалога. Почему? Да потому, что говорят в таком случае обычно о третьем! Чтобы понять написанное тут, нужно суметь погрузиться в него, стать с ним одним целым. Нужно суметь стать и собеседником, и слушателем, иначе... “Авторы ставили многоточие, когда хотели показать безбрежность своих мыслей...” Я говорю Типе спасибо за тот урок, который он мне преподал, не собираясь ничему никого учить...


И ещё я понял, что я непременно ещё буду встречать повсюду Типа, мысли. Ибо Косьма Прутков Типа бессмертен…
Буду встречать и делиться ними.
Не жалко. Ибо сколько мыслей не отдашь, меньше их у тебя не станет...