Низкие радиоактивные облака, движимые чьей-то волей, медленно плыли на север.
Солнце опускалось за горизонт.
Ортгорн, главный врач Стационара, неспешно обвёл взглядом экскурсантов. На этот раз группа включала в себя лиц разного происхождения, явившихся из самых дальних Зон Мира. Впереди всех стоял грозный детина с пулемётом, недоверчиво осматривающий обстановку линзами ИНВ - имплантов ночного видения. Чуть правее невозмутимо жевал корень тугуса старик в чёрном комбинезоне с символом полумесяца на груди. В руке у старика был деревянный посох в форме пчелиного жала, по которому время от времени пробегали красные молнии. Ещё один посетитель, стоявший у самой двери, показался Ортгорну странным - в его лице и фигуре постоянно что-то менялось, одни черты исчезали, но их место тут же занимали другие, так что его внешний облик было невозможно запомнить. "Наверное, метаморф", - решил Ортгорн, и оказался прав.
- Надеюсь, вы понимаете, зачем оказались здесь, - чётким и ровным голосом произнёс он. - Здесь заканчивается Путь некоторых из вас. Наша цитадель не является обычным госпиталем, где залечивают свои раны недобитые бойцы, - так же, как и не является пещерой сказочных сокровищ. В последнем вы сейчас получите возможность убедиться, - Ортгорн чуть усмехнулся. Усмешка вышла грустной.
- На крематорий не вешают такого количества замков, - прозвучала реплика киборга. - Вы сняли свою странную защиту, значит, признали нашу силу. Значит, вам следует прекратить бесполезную болтовню и показать содержимое здания, если не желаете продолжить конфликт.
Ортгорн широко раскрыл глаза:
- Хорошо. Но определённая подготовка к тому, что вы увидите, необходима. Ведь мы рассчитываем, что вы не просто оставите мысль о вторжении в Стационар, но добровольно передадите нам часть ваших научных знаний, чтобы мы могли усилить защиту в соответствии с требованиями прогресса.
Главный врач подошёл к стене кабинета, окрашенной в красный цвет. Повинуясь его мысленному приказу, часть стены растворилась в воздухе.
По ту сторону стены, прямо на полу, сидел пожилой человек весьма неопрятной наружности. Не обращая ни на кого внимания, он складывал странный узор из металлических колец, которыми ранее, судя по их виду, крепились оконные занавески.
- Линия конфликта так или иначе проходит через все Зоны нашего Мира, - голос Ортгорна наполнялся философским спокойствием. - Этот пациент был крупным завоевателем в своей части Мира, фактически, большая часть разумных обитателей того места считала его врагом No1. Артефакт, представлявший собой источник его власти, был уничтожен, что привело к симптому эмоционального замещения у владельца. Находясь в состоянии свободного "скольжения" из-за шока, он пересёк несколько Зон, прежде чем нашёл у нас своё последнее пристанище.
Ортгорн оглянулся, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели его слова. Метаморф молчал. По лицу старика с посохом скользнула тень усмешки. Киборг со встроенными ИНВ задал неожиданный вопрос:
- Это экран или окно?
- Как вам сказать... Скорее, окно. С односторонней проницаемостью, конечно. Он нас не видит и не слышит.
- Тогда почему за окном его палаты полдень?
- Стационар не принадлежит ни к одной Зоне, он "скользит" между Зонами, меняя свою ординацию. Ещё точнее было бы сказать, что он сам - Зона.
- Так вот почему... - ошеломлённо проговорил киборг; на его малоподвижном лице отразилось злобное восхищение стратегическим манёвром противника. Сходное выражение появилось и на лице старика в чёрном комбинезоне, а метаморф на секунду принял очертания самого Ортгорна.
Видимо, до них начало доходить, сколь бессмысленно штурмовать "скользящую" крепость, и насколько наивен был каждый из них, сочтя, что возникший в стене силового поля проход - знак капитуляции. "Хорошо, теперь они хоть психологически подготовлены к зрелищам, что их ждут", - подумал Ортгорн. Голос его звучал по-прежнему ровно:
- Если мы разобрались в мирографическом вопросе, позвольте мне продолжить нашу обзорную экскурсию. Человек, сидящий во второй палате за жёлтой стеной, много периодов назад решил встать на путь автоэволюции - сознательного приспособления себя к условиям окружающей среды...
- Где он? - переливчатым голосом спросил метаморф, с интересом заглядывая в окно палаты.
- Вы не там смотрите. Ниже, под кроватью...
- Лужа какой-то слизи.
- Ещё два периода назад вся палата была оплетена щупальцами. А до того пациент представлял из себя подобие бронезавра с клешнехватами. Но обстановка больничной палаты не даёт стимула к развитию, что и привело к тому, что мы видим. Разум, переставший быть фактором выживания, отключился ещё раньше. Пациент идеально приспособлен к окружающей среде.
Метаморф издал невнятный звук, напоминающий не то хмыканье, не то всхлип. Старик с посохом задумчиво изрёк:
- Любопытная тень старой дилеммы. Разум - инструмент выживания, или выживание - инструмент разума?
- Занятный вопрос, - согласился Ортгорн, подходя к синей стене. - Впрочем, как доказывает история Мира, оба этих стремления одинаково служат основному - инстинкту войны. Пациент, находящийся в палате No3, стал жертвой военного конфликта между двумя комплементарными Зонами. Силы Равновесия между Порядком и Хаосом магической Зоны вступили в борьбу с ортодоксо-новаторским Равновесием технократической Зоны, что впоследствии спровоцировало у этого молодого человека редчайшую психологическую травму - потерю способности воевать.
Метаморф даже на мгновенье прекратил свои трансформации, разглядывая сквозь "стекло" молодого парня в джинсах, пишущего что-то в блокноте. Старик в чёрном пробормотал какие-то непонятные слова, и по его жезлу пробежала фиолетовая молния - маг проверял обстановку на предмет наличия иллюзий и подвоха. ИНВ в глазницах киборга вдруг загорелись особенно ярким светом, после чего сам он повернулся к Ортгорну:
- Он не выглядит НАСТОЛЬКО больным.
- А он и не болен. Он вполне способен убить, например, комара, или нападающего противника - он вовсе не стал пацифистом. К тому же пацифисты, как вам известно, зачастую способны принимать косвенное участие в войне. Он же утратил способность ВОЕВАТЬ. Он просто не видит в этом никакого смысла. Первым его вопросом было бы невинное "А зачем?". Он лишился способности отличать свои эмоциональные ценности от чужих...
- Н-невероятно, - проскрежетал киборг. - Я, кажется, понимаю, почему вы не выпускаете его наружу - но почему вы не распылите его?
Ортгорн сочувственно покосился на пулемётчика:
- Крепитесь, вам предстоит увидеть ещё и не такие вещи. Но потерпите, осталось не так уж много. В демонстрационных палатах собраны лишь самые выделяющиеся пациенты.
- Скажите, зачем всё это? - устало вмешался старик в чёрном. - Вы собираете по всему Миру разнообразных отщепенцев, выпавших из колеса жизни и неспособных вернуться в него, после чего продлеваете их бесплодное существование в своём Стационаре. Где смысл?
- Смысл?.. - Ортгорн чуть улыбнулся. - Где есть главный смысл жизни разумных, там исчезает понятие времени. Неведение стирает грани между Прошлым и Будущим. Ибо само существование Мира представляет собой некий постоянный конфликт, делающий нелепыми попытки сохранить память истории. Ни на мгновенье не прекращается борьба Порядка и Хаоса, Тумана и Пламени, Света и Тьмы, Плюса и Минуса, Неба и Бездны - а сколько существует Зон с троичной, или более того, онтологией! Магия, Техника и Селекция; инсектоиды, гуманоиды и андроиды; экстроперы, когниторы и превенторы... Облик Мира ни на миг не остаётся таким же, каким был; меняется даже ординация Зон. Единственный способ сохранить память о Прошлом бесконечно изменчивого Мира - законсервировать на неограниченно долгий срок его представителей, отторгнутых Историей. Снаружи нет ничего вечного. Здесь, между Зонами, всё пребывает в постоянстве. Наши пациенты будут живыми иллюстрациями к учебнику истории, который к тому времени рассыпется в пыль...
Закончив свою речь, Ортгорн ощутил некоторую усталость. Ему редко приходилось общаться с новыми людьми. Экскурсанты в последнее время объявлялись нечасто.
Главный врач на мгновенье прикрыл глаза, прислушиваясь к внутреннему хронометру. Восемь циклов тридцать два градуса стационарного времени.
Испытывая желание побыстрее завершить осмотр - и в то же время опасаясь связанных с этим действий, словно пловец перед прыжком в ледяную воду, - он молча шагнул к фиолетовой стене. Часть стены "растаяла", явив посетителям зрелище сидящего на полу индивида с абсолютно бессмысленным выражением лица. Губы пациента дёргались. Руками он делал странные движения в воздухе перед собой, словно сидя за пультом управления звездолётом... или, быть может, клавиатурой кибермозга.
- Кто это?.. - не выдержав паузы, спросил седовласый маг.
Врач призвал на помощь всё своё самообладание, прежде чем начать. Во время рассказа он предпочитал смотреть в пол:
- Очень давно, в Зоне, ординация которой теперь не имеет для нас никакого значения - ибо успела смениться не один десяток раз - была создана полноценная имитация реальности. Интерактивные модели действительности, которые местные жители беззаботно называли Играми, с помощью неизвестного процесса - технического, биологического, химического или чисто псионического - вводились в центр мышления субъекта. Жители Зоны не хотели расставаться с Играми, и использование скрытых глубин собственной психики казалось им оптимальным решением. Поскольку Настоящий Мир - с необходимостью постоянно выбирать между Добром и Злом, Кайфом и Обломом, Правдой и Кривдой - не давал успокоения душе, создатели Игр направили свои усилия на имитацию ухода из него. То, чего нет в реальной жизни - возможность долго бездействовать, свободу самому сочинить свой смысл жизни взамен чётко обозначенного, избавленье от смертельных угроз - каждый отныне мог получить в Игре.
- Эскапизм. Их общество, надо полагать, выродилось? - поинтересовался старик.
- Не успело. Наступила фаза комплементарности Зон, и их уничтожили соседи. Сидящий здесь пациент, возможно, является единственным выжившим представителем своей цивилизации. Если это можно назвать жизнью.
- Что с ним произошло? - спросил маг, судя по лицу, уже догадываясь об ответе. Ортгорн печально кивнул:
- Он был когда-то Игроком, причём не из рядовых, а из самих создателей Игр - если я правильно разбираюсь в их иерархии. Игра, поглощающая его ум и волю, целиком спроектирована им самим. Согласно сюжету Игры, он является серой, ничем не примечательной личностью, проживающей на планете с банальным названием, где помимо него обитает ещё семь миллиардов аборигенов - ни один из которых не отличается ничем особенным от других. На планете, где никогда не происходит ничего значительного. На планете, где отсутствуют даже намёки на существующий независимо от индивида Смысл Жизни - и этот индивид волен придумать Смысл для себя сам. На планете, где все существующие потрясения - полное стирание которых было бы чревато потерей реализма - проходят мимо индивида. Функции управления обществом на этой планете отделены от функций служения обществу настолько хитрым способом, что субъект, узнавший из СМИ о государственном перевороте в своей родной стране... никуда не пойдёт и ничего не сделает - причём никто его не осудит за пассивность. Всё ведь естественно... Обычные для нас проблемы Поиска и Выбора происходят там настолько редко, что приходится - смешно сказать! - ВЫДУМЫВАТЬ их. На чём, кстати, и специализируются все сочинители в его мире...
Ортгорн замолчал. У него не было сил оторвать взгляд от пола, но он скорее угадал, чем увидел, бледность на лице мага и сжатые до боли кулаки пулемётчика. Вздохнув, он продолжил:
- Мы не в силах помочь этому пациенту, вывести его из мира несбыточных фантазий. Возможно, когда-нибудь удастся достучаться до его психики... провести микровоздействие на виртуальный мир... но сейчас... Увы.
Устало махнув рукой, он отключил видимость четвёртой палаты. "Окно" помутнело.
Киборг с пулемётом первым прервал мучительную паузу:
- Эффективность защитного поля повышается пропорционально времени отражения стандартных атак при добавлении обратного знака в формулу предсказуемой вероятности уплотнения массы... Куда я должен передать свои сведения?
- Вас отведут в Кабинет Перманентной Изоляции для уточнения данных, - ответил Ортгорн.
- Хорошо.
К Ортгорну подошёл-подплыл метаморф:
- В моей Зоне недавно было сделано открытие, касающееся инстинкта подавления у беспозвоночных. Не знаю, пригодится ли это вам...
- Кабинет Перманентной Изоляции. Восьмой ярус.
- Я передам всё, что знаю о боевой магии, вашим специалистам, чтобы усилить вашу защиту, - поклонился маг с посохом; к его лицу понемногу возвращался нормальный цвет. - Никто не должен узнать о существовании Стационара...
Негромко переговариваясь между собой, смертельные враги покинули экскурсионный зал. Ортгорн на миг вновь прикрыл глаза, сверяясь со внутренним хронометром, и подошёл к белой стене. Телепатической командой активировал "окно", транслирующее внешнюю панораму. После чего вышел из зала.
Низкие радиоактивные облака, движимые чьей-то волей, медленно плыли на север.
Солнце опускалось за горизонт.