Приступы безработицы участились. К весне садоводы созрели для земледельческих работ. На подножный корм возлагаются большие надежды. В срок посадки огуречно-помидорных радостей еду на свою "фазенду". Народу на перроне — море, и в основном с "букетами" рассады. К счастью, в нашем направлении следует дополнительный пассажирский состав. Отремонтировали десяток древних плацкартных вагонов, подмалевали и подали электровозом. В вагонах забытая деревянная добротность. За окном сегодняшняя действительность. На соседнем пути товарный состав отправился куда-то. Ах, боже мой! Ведь это мы едем. И ни скрипа, ни рывка. Далеко нашему поезду до современных электричек. Те перед отправлением шипят как змея, автоматически закрываемыми дверьми, эпилептически трясутся моторными вагонами и срываются с места, словно собака с цепи. Мы же едем тяжеловесно, плавно останавливаясь у посадочных платформ. И пассажиры входят основательно, не штурмуют вагоны, поскольку в тамбурах перед посадкой маячат проводники, а билеты по нынешним временам — нежелательная роскошь.
Город давно позади. В окно видны поля да перелески. К текущей меж холмистых берегов речке, к насыпи железнодорожного пути сбегаются муравейники садоводческих обществ, и мы врываемся в это царство пригородной идиллии добротным перестуком вагонных колес. Вдруг поезд словно споткнулся звякнул буферами, зашипел тормозами, медленно останавливаясь. Значит, кто-то сорвал стоп-кран. Ого! Целая свадьба спрыгнула с поезда. Невеста в фате, жених в костюме и стайка прифасоненных друзей. Вдали на пригорке деревушка видна. Ну кто по весне свадьбы справляет? Помню, в детстве свадьбы были солиднее.
В деревне свадебное торжество планируется загодя. Нам — мальчишкам — до всего есть дело. В ту зиму замуж выходила моя сестра. Мы в день свадьбы крутимся среди деревенских мужиков. Те с утра караулят приезд жениха из соседней деревни. Наконец, за колхозной фермой на зимней дороге из-за леса показалась подвода. Поджидающие, не мешкая, берут жердину, встают в низине ручья, изображают шлагбаум. Здесь по целине сугробов не объехать. Конь уперся грудью в перекладину и остановился, и его враз с двух сторон взяли под уздцы. Бойкий мужичок из встречающих подступает к коню с пустым ведром, а обращается к седокам:
— Не поен конь, налить бы надо.
Приехавшие знают правила игры, убеждают в обратном. Дружка жениха вылезает из саней с ведром, в котором плещется вода, убеждает встречающих, что конь сыт и напоен, потчует коня, который действительно не пьет.
— Сбруя не тово! — начинается новый заход критики. — На таком хомуте до невесты не дотянешь. Это разве гужи?
Кто-то из встречающих с озабоченным видом развязывает супонь. Остается сдернуть ее петлю, и хомут раскроется. Делать нечего. Достают приезжие бидончик самогона, отдают "радетелям" и спокойно следуют в деревню. А вскоре в село на венчание в церковь отправляются на нескольких подводах жених и невеста и родственники с обеих сторон. Теперь на околице над дорогой в село спешно ладятся из жердин ворота. Место выбрано так, что объехать надумаешься. К столбам и перекладине ворот вяжутся снопы соломы. Все ждут возвращения свадебного кортежа. Вот с дальнего поворота подали долгожданный знак.
— Зажигай! — кричат нетерпеливые.
— Погодь, — командуют рассудительные, --- прогорит раньше времени.
Тем временем бричка с молодоженами вынырнула на прямой участок дороги. К воротам бросились факельщики. В бричке увидели "сюрприз". Получив вожжами по крупу, конь летит стрелой, отражая в карих глазах ошалелые всполохи огненного кольца, и ни единой искры не успевает упасть на новобрачных. Другим подводам везет меньше.
В свадебном доме двери открыты настежь. Толпа зрителей набилась и в комнату и в сени. Лишь перед зигзагом свадебных столов свободное пространство. Здесь толпа следит за застольными сюжетами. Услышав долгожданное. "На блины!" — денежные выдвигаются к столу, наравне с застольными бросают денежку, желают молодым счастья, пьют заветный стопарь. Мужики из безденежных караулят в сенях, надеясь заполучить форсистого гостя. Они встречают каждого, выходящего из застолья, предложением: "А вот качнем за милу душу".
— Валяйте, — разрешает любитель почестей. Тотчас дружные мужские руки подхватывают благодетеля, подбрасывают вверх, бережно ловят, вновь устремляют под невысокий потолок. Счастливчик сияет раскрасневшимся лицом, а мужики щедро одарены и выдвигаются к столу за очередным стопарем. Таким образом, накачавшись, они пребывают в приподнятом настроении.
Запомнилась та свадьба потому, что впервые наравне со взрослыми сидел и я за свадебным столом, а это не в пригородном вагоне. Впрочем, пора на выход. Как говорится: "ноги в руки" — и в темпе на участок. Корни помидоров в землю да срочно полить, чтобы принялись. Теперь спешить некуда, но мелочь картошки с ведерко еще куда-нибудь посадить надо.
В саду вечно так: не заметно для себя уработаешься, а на следующий день пошевелиться лень. Кое-как поднялся в отвратительном состоянии разбитости и вдруг в паху обнаружил клеща. Теперь понятно, что энцефалитное заболевание виновато в моем состоянии. Намазав подсолнечным маслом место укуса, с трудом удаляю насекомое. Мысли скачут, как угорелые, поскольку нет никаких знаний об этой твари. Быть может, умирать пора? Еду в город, находясь во власти предположений. Жаль, не с кем поделиться отчаянными соображениями. Но почему холодный лоб? Дома беру медицинский термометр. Ртутный столбик за пару минут подскочил за сорок! Вот оно... Серьезные заболевания развиваются стремительно, так что, пока жив, надо бежать в больницу.
Дежурный врач укоризненно качает головой:
— С такой температурой человек ходить не в состоянии, а энцефалит дает проявление через неделю-две.
Перевожу дух с мыслью о двух неделях жизни; мне измеряют давление и температуру. Термометр показывает тридцать семь с половиной.
— Похоже на перегрев под солнцем, — ставит медик диагноз. — А для смягчения возможного заболевания попейте аскорбинку.
Возвращаясь домой, принимаю аскорбинку, и мысли о непременной кончине покидают меня. На смену приходят мысли о неустроенности да лживости жизни. Ничему верить нельзя, даже термометру. Почему он врет на целых три градуса? Были бы деньги, немедленно купил бы новый. Беру этот, стряхиваю показания, вновь ставлю в подмышку. Так что же! Теперь термометр фиксирует температуру в тридцать шесть и пять десятых...
Я сижу, отрешенно опустив руки. Как говорится: "Неча на зеркало пенять, коль рожа кривая".