Началось…
Серые бетонные стены подвала. Отсыревший потолок, покрытый плесенью. Мокрый холодный пол. Я сидел в углу. Сверху из маленького мутного окна просачивался тусклый свет.
Было видно, как люди проходили мимо. Хотя, что значит, люди проходили? Никаких людей нет! Это всего лишь их тени. Жуткие, мёртвые, вызывающие отвращение. Я раньше не знал, что тени могут быть такими.
Мне и без того было плохо. А теперь ещё добавилась ненависть к людям. К тем, кто проходил мимо.
- Стадо зомби… - процедил сквозь зубы я. – Безголовые кретины.
Сухость во рту не позволила мне говорить дальше. Она болью прошлась по горлу и заставила меня сморщиться и замолчать.
Я принюхался – в воздухе появлялся какой-то запах. Что-то омерзительное. Я посмотрел в противоположный угол, и только теперь увидел там здоровенную раздавленную крысу. Рядом валялся кусок кирпича. В голове сразу же возникла картина её смерти. Пол вокруг был измазан густой кровью. По изуродованной тушке ползало несколько мух.
Должен признаться, тошнотворное зрелище. Но что поделаешь… В своё время я сам сделал выбор.
Раздвинув пошире пазухи носа, я сделал пару глубоких вдохов.
- Запах… его нужно понять… запомнить.
Я прислушался – за окном кто-то бежал. Кажется, ребёнок. За ним ещё несколько человек. Их голоса. Он просил сжалиться. Умолял оставить его.
Почему они догнали его именно здесь? Я усмехнулся – я знал.
- Вас нет, есть только тени… звуки…
Но я сразу же заставил себя выкинуть из головы эту мысль. Мне нужно было верить в реальность происходящего. Нужно было почувствовать то, что мне так искусно показывали.
- Пронести в сердце. Убить воспоминания, - как обычно прошептал я и сосредоточился на ощущениях.
Звуки тупых ударов. Я представил, как несколько подростков избивают мальчишку. Тот судорожно держится руками за живот. Губа разбита, глаза испуганно бегают по сторонам, пытаясь хоть где-то найти спасение.
Надорванный хрип. Пытаюсь различить: «За что?.. помогите…».
Сразу же нахлынуло смешение чувств. Там пропадает ребёнок, а я сижу здесь и ничего не могу сделать. Чувствую себя ничтожеством. Пытаюсь сплюнуть, но губы ссохлись, и нормально открыть рот не получилось. Слюна потекла по подбородку, свисая с него ниточкой. В голове возник образ паука, спускающегося точно также вниз.
Руки были сцеплены наручниками за спиной. Пришлось вытереть рот о плечо. От этого движения по телу растеклась боль.
- А… - невольно вырвалось у меня.
Похоже, что меня пытали. Хотя, нет. Наверное, просто били. Ради удовольствия.
Прикрываю глаза, прислушиваюсь к ощущениям в теле…
…невысокий коренастый парень в форме ударом в челюсть валит меня на пол. Тяжёлый ботинок с металлической вставкой в носке сминает бок. Меня чуть подбрасывает, и я снова падаю на колени. Опираюсь на локти. Дышать трудно. Двое стоявших у двери подошли ко мне и принялись методично наносить удары…
Воображение у меня превосходное. Многое, что я представляю, для меня более реально, чем происходящее на самом деле. Мне это всегда льстило – показатель профессионализма как никак.
Ненависть ко всему: людям, государству, даже к себе. К ней примешана ещё и боль. Физическая и не только. И вместе с тем ощущаю ярое рвение что-то менять! Чтобы этого ни с кем больше не случалось!
Какой необычный коктейль чувств. Я знаю, что ничего не забуду. Забывает память, хранит – сердце. Чувства человека откладывают на нём точный отпечаток. Изменяется всё, начиная с частоты сокращений и заканчивая скоростью кровотока в каждом микрометре внутри него.
Забывает память. Хранит – сердце…
После этого спектакля, просмотренного в моей голове, придётся очистить мозг от воспоминаний. Чтобы никто не заподозрил, что во мне теперь свежие чувственные образы.
Мгновенно стало темно. Как будто кто-то выключил свет. Я посмотрел на окно, оно было чёрным. Теперь ничего не было видно.
Я оглянулся по сторонам… Почудились какие-то тени. Стало не на шутку страшно. Мне даже представилось, что во вселенной я остался один, скованный в этом подвале. Что никто не освободит меня. Что я несколько дней буду мучиться от жажды, пока не умру. И никто не придёт.
Никто не придёт…
Из-под потолка полилась музыка. До смерти мрачная. Медленная, наполненная мёртвым спокойствием. В ней было столько обречённости, что становилось невыносимо страшно.
Снова прикрываю глаза. Картинки: лица тех людей, кто мне по-настоящему дорог. И в конце огромными буквами три слова: «Их больше нет». Я сидел и плакал… На душе было противно и очень холодно.
Как мне показалось, прошло минуты три, не больше. Дыхание выровнялось. Музыка стала легче и лиричнее. Я улыбнулся.
Что-то странное… Улыбаться после такого… Переплетение всего, что я прочувствовал, давало очень необычный результат – мне сейчас было очень хорошо и спокойно. Я не понимал почему! Но возникла мысль: «Всё самое ужасное, что могло быть, случилось, и теперь нечего бояться». А после неё ничего не осталось.
Сон.
- Макс, что это было?! – грозно спросил я, придя в себя.
Вот ведь… ничего не помню. Напарник сидел на подоконнике и самозабвенно ковырялся в зубах.
- А что? Чего ты вообще паришься? – весело спросил он. – Прочувствовал, забыл, прошёл контроль, воссоздал образ – всё! Деньги наши! И ништяк!
- Что это было? – не отставал от него я.
- Сейчас посмотрю… - он повернулся в сторону экрана и прищурился: - «Счастье опустошения. Автор: Самойлов Александр. Альбом: Депрессивные Тени».
- Кто только эту муть сейчас чувствует… - недовольно пробормотал я. – Хотя качество вполне приличное. Колись, где достал?
- Секрет фирмы! – расплылся в улыбке Макс и посмотрел на часы. – До поезда сорок минут. Собирайся. Всё как обычно: выйдёшь к пятым воротам в город. Возле них наш человек – Эрвин.
- Да знаю, знаю. Он отводит к воссоздателям, и те корпят, снимая с меня показатели. Всё проходит успешно – на счёт поступает двадцать пять тысяч универсальных. Как и договаривались.
Двери мягко открылись. Сажусь в вагон. Людей почти нет. Оно и понятно – утренний рейс, выходной день.
Затылком ощущаю, как на меня кто-то смотрит. За несколько лет работы стал очень хорошо чувствовать подобные вещи. И правда – приближающиеся шаги, кто-то хлопнул меня по плечу и сел рядом.
- Привет, Майя… – почти равнодушно сказал я, так и не повернувшись к ней.
- И тебе привет! – её голос звучал звонко и радостно. – Чего такой хмурый?
- Да так… - промямлил я. – Съел чего-то не того.
Она, как и я, была «глотателем». Я был уверен, что она совершенно правильно поняла, что я имел ввиду.
- Ой, а мне такая прелесть досталась! – восторженным шёпотом поделилась она своей радостью. – Элизабет Рэд.
Я был наслышан об этом авторе. Она была знаменита своими любовными картинами. Я посмотрел на сияющий вид Майки и ухмыльнулся.
- И почему это тебе всегда дают проглотить всё самое приятное? А меня терзают мрачными темами.
- Ты же знаешь ответ, Коль, не прикидывайся валенком!
Я вздохнул… Конечно, знаю! Чего тут не знать-то? У каждого лучше получается прятать те чувственные образы, которые ему ближе. Вот мне и приходится каждый раз так грузиться. И всё-таки хочется иногда ведь и жизнеутверждающее что-то ощутить!
Я посмотрел на Майю – она слегка кивнула и повернулась к окну. Похоже, она смогла уловить мою мысль. Забавно… Ещё чуть-чуть, и мы научимся читать мысли. Неплохой побочный эффект дают отпечатки чувственных образов. Эх, единственное, что жалко, «глотатели» живут мало. Сердце не выдерживает.
- Брр, - я мотнул головой и заставил себя забыть эту мысль.
Майя сосредоточенно готовилась ко встрече с городскими таможенниками.
Вот же технологии пошли! Любой информационный носитель вычисляется совершенно безошибочно. Раньше-то красота была! Проноси кристаллы с образами сколько хочешь, никто не заметит! Да и закон был лояльнее к пиратам.
А всё равно! Ухитрились же придумать способ, как выкрутиться. Чувства человека – это ведь не информация. Мало ли откуда в тебе они возникли. В мозгу-то ничего не осталось от просмотра. Всё просто и надёжно.
Оставалось одно «но». Если «глотатель» плохо спрячет свои чувства, если в нём заподозрят сокрытые образы, то начнётся проверка, и через него, скорее всего, выйдут на тех, кто предоставлял ему кристаллы. А в этом случае пострадают как они, так и сам «глотатель».
Взгляд невольно упал на экран над дверью в конце вагона. Анонс выхода нового альбома чувств Вэйна Ричи. Слоган: «Такого вы ещё не ощущали!». Я усмехнулся. Ну да, не ощущали… На прошлой неделе перевозили. Пришлось попотеть… Три композиции за два дня – это много. Это очень тяжело. Потом два дня отсыпался.
Посмотрел на цену. Ха, кто же его купит-то! За такие деньги. Что меня больше всего раздражает, так это позиция государства. В своё время оно вмешалось в экономику и установило завышенную нижнюю ценовую планку на подобные вещи. И всё потому что просмотр картин бьёт по сердцу. Но это ведь даёт человеку чувства! Это искусство, в конце концов, а не тупой наркотик! Почему с ними никто не борется, а распространение кристаллов контролируется государством? С какой стати оно может решать, что нужно человеку, а что нет! Человек сам волен делать выбор.
Замечательная вещь, общество. Саморегулирующаяся! Возник закон – в противовес появились мы, «глотатели». Кто-то из нас, конечно, работает исключительно ради денег. А я вот «глотатель» идейный! Деньги-то, разумеется, тоже беру. Не просто ведь так это, а за работу. Но главная причина всё же в идее. Или я просто тешу себя этой мыслью? Не знаю…
Ощущаю на своём запястье руку. Поворачиваюсь к Майе, она напряжённо хмурит брови и смотрит в пол.
- Ты чего?
Она чуть сильнее сжала мою руку. Я чувствовал, как она волновалась.
- По-моему, там патруль идёт. Вагона два за нами… вроде бы. Сюда направляются, сволочи. Вот ведь, а! Думала, выходные спокойно пройдут.
- Да ладно тебе, успокойся, мы же профессионалы. Ничего они не заподозрят.
Она болезненно сморщилась и правой рукой прикрыла сердце. Я насторожился. Ей было плохо.
- Пойдём, Майя, выйдем на ближайшей станции. Я позвоню Эрвину и скажу, чтобы не ждал. Нельзя тебе так рисковать собой. В таком состоянии они тебя без труда вычислят.
- Коль, не дури. Ты можешь один добраться! Какой смысл уходить вдвоём? Внутри тебя тоже образ!
Я встал и взял её за руку:
- Не знаю, что ты такого чувствовала сегодня, но тебе плохо. А я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Пошли, они уже близко, заметят ещё…
Остановка. Двери открылись. Слышу, за спиной кто-то идёт к нам. Их было двое. Они как раз дошли до нашего вагона. Как же не вовремя. Я невозмутимо стоял, рассказывая Майе какую-то ахинею. Как же мне хотелось, чтобы мы смотрелись самой обычной парочкой, чтобы эти двое прошли мимо нас дальше, а мы спокойно вышли из вагона!
Нет же… Майя нервничала необычно сильно, её взгляд бегал по сторонам и явно избегал патрульных.
Один что-то шепнул другому, тот кивнул и направился к нам.
- Молодые люди, одну секундочку.
Всё, делать нечего. Хватаю Майю, и пулей выпрыгиваю из закрывающейся двери вагона. Она закрылась ровно за моей спиной. Человек, побежавший за нами, чуть было не врезался в неё головой.
Я мельком бросил взгляд на них. Второй, тот, что остался стоять, достал коммуникатор.
Я негодовал.
- Чёрт! Приплыли, нас местные сейчас ловить будут по его наводке!
Я огляделся – вокруг было мало людей. Затеряться в толпе не удастся. Пока я лихорадочно соображал, куда нам бежать и есть ли у нас хоть какие-то шансы, Майя схватилась за грудь и начала падать. Я подхватил её:
- Тише, тише… Ты чего, а? Подожди, сейчас всё будет хорошо.
Наконец-то пришла идея. Только нужно было поторопиться. Через несколько минут весь вокзал будет оцеплен. Расстегнув на Майе плащ, выбрасываю его в урну. Затем одеваю девушку в свою куртку. На нас обратила внимание какая-то пожилая женщина. Замечательно. Кажется, она не видела моих махинаций с одеждой. Обращаюсь к ней:
- Ой, женщина, помогите, пожалуйста! Я проходил мимо, смотрю, ей плохо стало. Скорую я сейчас вызову, но времени ждать у меня нет.
- Я помогу, помогу, - с готовностью ответила женщина. – А что с ней?
- Похоже, что просто сознание потеряла. Я её вообще-то не знаю даже… Поэтому больше ничем не могу помочь.
Скорым шагом направляюсь в другую сторону вокзала. Там стояла компания девушек, весело беседовавших о чём-то. Подхожу к ним.
- Привет, девчонки! Слушайте, вы не автобуса ли дожидаетесь?
Они с любопытством посмотрели на меня. Я бы даже сказал, оценивающе.
- Автобуса, а что? – кокетливо спросила одна из них.
- Меня Вадиком звать! Вы не поверите, но я здесь впервые! А давайте я вам компанию составлю. Всё веселее будет. И вообще, пойдёмте в кафешку. Очень хочется перекусить чего-нибудь. Да и вы, думаю, не откажетесь! Угощаю!
- Ну, девочки, это судьба! Я же говорила, что эта скотина ещё пожалеет. Так и вышло! Только уехали – а уже такой симпатичный молодой человек встретился! Хорошее начало! Я – Лиза, - представилась она.
Вся компания вместе со мной дружно рассмеялась. Осторожно обернулся назад. Подъехала скорая, Майю увезли. Женщина поехала с ней. Как же я ей благодарен. Патруль ищет девушку в плаще вместе с парнем в тёмной куртке. Но никак не девушку в куртке, вместе с которой какая-то женщина. И не парня в светлой водолазке в шумной девичьей компании. Посмотрел направо: вокзал уже оцепили. Люди в форме спокойно стояли кольцом на расстоянии пары десятков метров друг от друга. В нашу сторону двигалось три человека. Обратив внимание на нас, они приблизились. Представившись, старший из них повернулся ко мне:
- Документы предъявите, пожалуйста.
- Держите! – с улыбкой отвечаю я. – Всё, Лиза, прощай навсегда! Меня уже забирают куда-то. Наверное, расстреляют, - сказал я с иронией и обнял её.
Девушки захихикали. Лиза поддержала шутку, и обняла меня.
- Ах! Прощай, Вадик! Я буду писать тебе!
Когда она обратилась ко мне по имени, на долю секунды стало не по себе. Нет, всё в порядке. Документы поддельные. По ним я Вадик.
Сосредотачиваю на Лизе своё внимание. Руки осторожно касаются шеи… какая чувствительная кожа. Опускаю голову к её уху. Так, чтобы она ощущала им моё дыхание. Тихонько касаюсь зубами мочки. Чувствую, как девушка чуть сильнее прильнула ко мне телом. Замечательно! Ладонью очень мягко поворачиваю к себе её голову - она закрыла глаза – и я начинаю целовать её.
Боковым зрением вижу, как старший закрыл мои документы, угрюмо вручил их стоявшей рядом девушке, отдал честь, и вся троица пошла дальше.
- Вадик, ты супер! Никогда не видела, чтобы парень умел так чувственно целоваться! Я тебя знаю минут пять, а, похоже, уже влюбилась!
Она рассмеялась. Я обнял её за талию, и мы направились к выходу.
- Пойдёмте, девушки! А то я жутко голоден!
Уф, выкрутился. А то я уж начал было думать, что попадёмся. Всё в порядке. Только Майю бы найти…
Звонок. Наконец-то. Это она:
- Коля… Я в парке, на скамейке возле фонтана…
Мне стало легче. Она была снова на связи. И я знал, где она. Только… где это место?!
- Слышь, паренёк, не подскажешь, где и какие здесь парки есть?
- А он у нас только один. Вон. Квартал пройдёте, и направо.
- Спасибо! – поблагодарил я его уже набегу.
Вот он, замечательно. Домчался я быстро. Даже не успел заметить, как оказался в парке и нашёл фонтан.
Майя лежала на скамейке. Ей было очень плохо… Интересно, как же она отделалась от врачей. Если бы они узнали правду, то точно бы не выпустили её. Сбежала что ли?
Она словно увидела в моих глазах вопрос. Точно, скоро мысли читать будет!
- Я сыграла нервное расстройство… Сказала, что у меня стресс, переутомление. Они поверили, дали мне какие-то витамины. Ну, я собралась всеми силами и как могла бодро вышла из больницы. Меня там даже не отметили нигде… Сказали, что такую ерунду они не регистрируют…
Она заулыбалась. А я всё также со страхом смотрел на неё. Я слишком хорошо понимал, что с ней происходит. Такие вещи чувствуются чётко. Когда сердце человека работает на грани.
Я присел рядом с ней на корточки и взял её руку.
- Скажи, что ты такого «проглотила»?
- Коля, успокойся… Дело не в образе… Есть вещи сильнее них.
Она снова заулыбалась. Мне показалось, что она сияла от счастья. Так странно.
- Коленька, я полюбила одного замечательного человека! Это серьёзно…
- А это не от кристаллов ли? – с сомнением спросил я.
Она счастливо вздохнула.
- Нет, что ты. Любовь – это единственное чувство, которое невозможно вызвать кристаллами. Даже в картинах моей Рэд нет ни грамма любви. Только секс, наслаждение, блаженство… А я вот полюбила. Самого обычного человека. И, знаешь, я счастлива. Не успокаивай меня, не порть настроение. Я знаю, что умру. «Глотатель» не должен любить, иначе это убьёт его. Помнишь, как в своё время Макс втирал эту тему? А ну и пусть! Только человек мой этого так и не узнает. А то ещё переживать станет. Посиди со мной, ладно?
Мне показалось, что в её мыслях было поговорить со мной на пустяковые темы, пока не настал приступ. Неужели она думала, что я соглашусь с этим? Ха, наивная!
- Не говори. Закрой глаза. Дыши глубже и спокойнее. Забудь всё, что говорил Макс. Ты ещё будешь жить! О кристаллах забудь. И человек тот о твоём чувстве узнает. И всё у вас хорошо с ним будет. Поверь мне. Я знаю это.
Моя рука потянулась в карман к сердечному стимулятору. Он, пусть ненадолго, но разглаживает чувства. Все. Кроме одного. Настоящего.
Странно, вокруг никого не было. Совсем никого.
Осень, фонтан не работал, и его, как и все дорожки, наполовину занесло листвой. Возле него в самом центре какого-то парка какого-то мелкого городка на скамейке лежала Майя. Я знал её с детского сада. Потом в школе мы с ней сидели за одной партой. И в университет поступили один. Меня отчислили. А она бросила.
И почему мне вспоминалось прошлое? Какие-то моменты детства как маленькие картинки возникали в моей голове. То, что я представлял, для меня всегда было очень реально. И я невольно вздрогнул оттого, что увидел Майю снова маленькой девочкой.
Сколько мы знакомы? Садик, школа, университет. А дальше…
Не помню, как она познакомилась с Максом. Потом она свела с ним меня.
И началось…