В школьные годы одноклассники частенько посмеивались над Вадимом. Почти все они уже не раз попробовали «запретный плод» и искренне удивлялись, почему Вадим еще не последовал их примеру. Он поначалу злился, а потом перестал обращать внимание на эти подначки. А иногда отшучивался, что не хочет, дескать, быть десятым или двадцатым клиентом очередного доступного «тела».
В середине 70-х так называемое тлетворное влияние Запада еще не захватило лидирующих позиций на 1/6 части суши. Конечно, в столице и крупных городах, особенно – портовых, было достаточно представительниц древнейшей профессии. Одни из них работали под крылышком КГБ, другие – в теневой экономике. Кстати, в те годы рядовой советский человек и понятия такого не знал. Оно стало общеизвестным уже в годы перестройки, а тогда…
Вдали от «столиц» народ жил, в общем-то, достаточно патриархально. Хотя бы – внешне. Конечно, не все представительницы прекрасной половины человечества сохраняли невинность до свадьбы, но и сексуальная революция еще не начала своего победного шествия в стране «развитого» социализма.
До окончания школы Вадим сторонился плотских утех (как он значительно позже для себя сформулировал) по трем причинам. Первая из них была весьма банальна – зеркало. Видя по утрам в нем свое отражение, Вадим прекрасно осознавал, почему его почти никогда не приглашают во время дамских танцев на школьных вечерах. Собственно говоря, в другое время суток картинка в зеркале кардинально не менялась. Жесткие густые волосы абсолютно не давали возможности обзавестись модной в то время среди его сверстников прической аля Beatles. Черная щетина вырастала на щеках буквально за считанные часы и бриться, по большому счету, нужно было два, а то и три раза в день. Чего делать, естественно, не хотелось. Плюс не самая спортивная фигура. Да и модными шмотками родители Вадима, мягко говоря, не баловали. А если уж совсем откровенно, то носил он в школьные годы чаще всего вещи старшего брата, которые вышли из моды, как минимум, 7-8 лет назад. Если не раньше. Одним словом, сверстницы отдавали предпочтение другим.
Вторая причина тоже не блистала оригинальностью. С детских лет в жаркую пору года Вадим постоянно натирал на ногах водянки. Этакие пузыри, заполненные внутри какой-то жидкостью. Иногда их появлялось почти одновременно штук по пять. Ходить в такие периоды еще как-то можно было босиком. Любая обувь причиняла весьма ощутимую боль. И родители водили сына к врачам, специализирующимся на лечении кожных болезней. Которые, в конечном итоге, так ничем и не помогли…
Вели прием данные специалисты в кожно-венерическом диспансере. Ютившемся в те годы в старом, тесном здании. Слева от входа располагались два или три кабинета врачей-кожников, а справа… В общем, насмотрелся десятилетний пацан на пациентов обоего пола, страдающих несколько иными заболеваниями. И разговоров наслушался: холл в диспансере был небольшой, и народ сидел чуть ли ни рука об руку.
С тех самых пор и появился у Вадима почти панический страх перед венерическими заболеваниями. Сколько потом ни говорили друзья и знакомые, что большинство подобных болезней не страшнее насморка и элементарно лечатся антибиотиками, Вадим так и не смог преодолеть себя. Точнее – и не пытался. И представительницы слабой половины человечества, при взгляде на которых возникало даже легкое подозрение, в качестве потенциальных сексуальных партнерш для Вадима не существовали. Ни в студенческие годы, ни гораздо позже.
Еще Вадим не хотел обижать женщин. Была ли в этом «виновата» обстановка в семье, или сказалось влияние книг, которые Вадим в школьные годы читал запоем, сказать трудно. Может быть, он достаточно быстро пришел к философскому заключению, что мужчинам только кажется, что это они (как тогда было модно говорить) снимают женщин. На самом деле последние позволяют это делать. Или – нет.
Как говорил когда-то Наполеон: «Мы управляем миром, а нами управляют женщины». Судя по всему, император Франции знал толк и в первом, и во втором.
В общем, когда будущая жена на втором или на третьем свидании (а встречались они до свадьбы почти год) сказала Вадиму, что ВСЕ будет только после ЗАГСа, он отнесся к этому спокойно. И с «гнусными» предложениями не приставал.
Многие же ее сверстницы поступали совершенно иначе. В мужской компании они вели себя достаточно раскованно, если не сказать – развязно, а потом горько расплачивались за это. Или становились, в лучшем для них случае, предметом долгих насмешек.
Однокурсник как-то рассказывал Вадиму, что однажды поехал на природу с очередной знакомой, вроде бы готовой на все. Они расположились с палаткой на берегу тихого лесного озера. Покупались, позагорали, посидели вечером у костра. Все было нормально и, казалось, шло к легко прогнозируемому завершению. Но, перед тем как лечь спать в палатку, девушка надела на себя две пары спортивных брюк, объяснив недоумевающему спутнику сей странный поступок боязнью быть изнасилованной.
Она потом до следующего лета не появлялась в местах традиционных молодежных тусовок. Ибо все от души потешались над столь оригинальной защитой девичьей чести. Да она и сама с опозданием поняла, что окажись на месте ее тогдашнего спутника кто-то другой – не спасли бы и десять брюк. Как и то, что с первой встречи должна была вести себя несколько по-другому. Не по устоявшемуся стереотипу: и хочется, и колется, и мама не велит.
И в людях к двадцати годам уже можно бы разбираться. А то опять в голове какие-то глупые аксиомы: уж если мужчина оказался наедине с женщиной, то он обязательно должен с ней переспать. Чуть ли не любой ценой.
Хватает, наверное, и таких. Но, ведь нельзя же всех одним аршином мерить.