Это было очень давно. Я только что блестяще окончил 19-й детский сад г. Москвы и, подобно всем выпускникам, пребывал в состоянии восторженного ожидания милостей от природы, не зная еще, что взять их у неё – наша задача.
Папа с мамой собирались ехать на Чёрное море и по этой причине судорожно изыскивали метод избавить меня от своего общества, которое, на их взгляд, мне всегда несколько надоедало, как только приближалось время летних отпусков. Пристроить меня никуда не удавалось, и мои родители с ужасом смотрели на неумолимо надвигающуюся опасность ехать не курорт вместе со мной и тем самым, конечно, напрочь испортить мне всё долгожданное лето.
Лично я не разделял родительского волнения, поскольку мне тогда было только семь лет, а в такие годы еще интересно всё, что с тобой происходит, даже если это поездка на Чёрное море.
Из безвыходного положения нас вывела тётя Даша, наша соседка по лестничной клетке. Она как раз в это время испытывала тоску по малой Родине и собиралась вместе с сыном Витькой, моим приятелем, посетить родную деревню, в которой не появлялось уже много лет. Мне было предложено место в этой экспедиции, и после недолгих колебаний, носивших скорее ритуальный характер, мои родители благословили меня, облегченно вздохнули и на следующий день укатили в Крым.
Деревня Петрушино, куда мы приехали, совершенно потрясла нас с Витькой новизной и обилием свалившихся на нас впечатлений. Лошади, коровы, парное молоко, грибы в лесу, речка с омутом, всё, с чем мы, московские заморыши, были знакомы только по художественной литературе и кино, – вдруг захватило, закружило и совершенно околдовало нас!
Тётя Даша, занятая общением с роднёй и односельчанами, предоставила нам ничем не ограниченную свободу, действие которой приостанавливалось только вечером, когда проверялось наше наличие и, а также производился внешний осмотр нашего состояния, особенно моего, так как совестливая тётя Даша испытывала чувство ответственности перед моей мамой.
Свободу мы использовали с большой пользой для себя. Каждый день нами организовывались петушиные бои. Сначала это были мелкие тактические стычки, потом – массированные оперативные и стратегические сражения с привлечением крупных петушиных сил всей деревни. Это зрелище опьяняло нас без вина, о существовании которого мы тогда и не предполагали.
Когда начался массовый падёж петушиного поголовья, а куры резко уменьшили яйценоскость, мы увлеклись верховой ездой. Правда, езда верхом на неоседланной лошади равнозначна езде верхом на прыгающей водопроводной трубе, но духовное удовлетворение, получаемое нами, полностью компенсировало все мучения плоти, и мы были вполне счастливы. Мы купались до посинения, бегали и прыгали целыми днями, могли от рассвета до заката ловить рыбу, без ощутимого ущерба для последней, словом, занимались тем, о чём потом взрослые со вздохом и стоном вспоминают всю жизнь, как о счастье, которого уже не вернуть.
Неизвестно, как долго бы продолжалось наше блаженство, если бы на одном из вечерних осмотров тётя Даша не обнаружила на моей руке какую-то пустяковую болячку, которая никак не мешала мне наслаждаться всеми радостями деревенской жизни. Но тётю Дашу это обстоятельство обеспокоило. Болячка была по очереди показана всем членам семьи, и каждый предложил свой самый правильный метод её излечения. Используя патриархальный авторитет, свой проект через конкурс протащил витькин дед, который предложил намазать болячку сметаной и дать облизать её собаке. Необходимое количество медикамента было тут же нанесено на поражённый участок моей руки, и я к великому своему удовольствию и к такому же удовольствию Бобика, нашего с Витькой друга по собачьей части, под наблюдением десяти пар глаз совершил рекомендуемую процедуру.
Через день излечиваемая болячка увеличилась в размерах, а рядом с ней появилась вторая. Количество выделяемой сметаны было увеличено вдвое, а мы с Бобиком получили двойную порцию кайфа. Однако, несмотря на принимаемые меры, полное моё выздоровление как-то затягивалось, хотя лечение проводилось систематически и без отклонений от прописанной технологии. Больше того, через несколько дней я был украшен уже целым десятком болячек и не только на руке. Эффективность предложенного лечения явно вызывало сомнения, но дед упорствовал, боясь потерять престиж. Он уже совсем не жалел сметаны, которой уходило всё больше и больше. В один прекрасный день разовая норма не уместилась в объёмистом глиняном горшке. Бобик стал не справляться со своими лечебными обязанностями, и ему на помощь прибежали окрестные псы. Они поутру встречали моё появление радостным лаем и ходили за мной до самого вечера, как молодые волки за легендарным Маугли. Облизывая меня, они падали с ног от усталости, но для моего выздоровления и этого было мало. Сметаны и собак уже не хватало, несмотря на то, что сердобольная деревенская общественность носила к нам в дом сметану большими кувшинами, а собаки в большом количестве сбегались из соседних деревень. Я покрылся коростой и таял на глазах.
Очевидно, последствия могли бы стать самыми печальными, но тут дед сдался. Метод лечения был всенародно признан ненаучным, а его изобретатель подвергся строгому общественному порицанию. В заключительном слове он заявил, что только тот не ошибается, кто ничего не делает. На военном семейном совете было принято решение незамедлительно тёте Даше со мной отступить в Москву, где можно получить медицинскую помощь не только от собак.
Моё прощание с деревней войдёт в её историю навсегда. Все местные жители, прямо или косвенно принимавшие участие в моём лечении, побросали полевые работы и пришли проводить своего пациента в последний путь. Целая стая местных и приблудных собак, сбежавшаяся лизнуть меня в последний раз, рыдала от жалости и любви ко мне. Слёзы, катившиеся со всех собачьих морд, образовали на дороге труднопреодолимые потоки. Это было эпохальное и трогательное зрелище, память о котором я сохраню до конца своих дней.!
Родителей моих вызвали домой телеграммой. Врачам удалось меня спасти. Мама с тётей Дашей помирилась почти через полгода, но отец еще долго недовольно прищуривался, встречая её на лестнице. Мои воспоминания о том лете я считаю лучшими в жизни.
С тех пор прошло много лет. Мой сын в этом году кончает детский сад. Мы с женой собираемся летом поехать на Чёрное море.
Где ты, тётя Даша?..