Он стоял на балконе и, закинув голову, смотрел на яркую полную луну. Потом влез на табурет, с него – на перила. Откинул ногой табурет и тот с грохотом повалился с ног. Он раскинул руки в стороны, чтобы удержать равновесие. Ветер ласково гладил его щеки. Юноша улыбнулся ему, напряг мышцы и прыгнул вверх. Какое-то время он летел вверх, но вот скорость стала равной нулю. Остановка. Падение. Но его не произошло. За секунду до падения у него за спиной выросли крылья. Огромные, сильные. Один взмах и падение остановлено. Остановлено навсегда.
- Нравится летать? – спросил ветер.
- Да, - восторженно ответил юноша, вглядываясь в огни города вод ногами
- По земле ходить хуже?
- Надоедает.
- Но ведь что-то заставило тебя выйти на балкон? – закинул удочку ветер.
- Какая разница! – крылатый пожал плечами и поднялся чуть выше. Чтобы прохожие, если им вдруг взбредет в голову посмотреть вверх, не увидели его.
- И все же?
- Мир несправедлив ко мне. Слишком уже несправедлив.
- Так все считают, - вздохнул ветер.
- Тебе-то откуда знать? – прищурился парень.
- Я же свободен. Как и ты теперь. Летаю везде, все обо всех знаю. Вот только надоедает такая свобода…
- Почему?
Ветер передернул плечами.
- Скучно. Я все могу: и разговоры чужие послушать, и книжку почитать, заглядывая через чье-нибудь плечо, и в кино бесплатно пройти. Но за вечность это все ужасно надоедает.
- Почему? Это же здорово! Столько возможностей!
- Возможностей, возможностей. Так все думают. Объяснять смысла нет – все равно не поймешь.
- Да ну тебя, - отмахнулся крылатый юноша, разглядывая луну, которая казалось такой близкой, - просто зануда ты.
Ветер грустно улыбнулся и как-то неопределенно пожал плечами.
Парень взмахнул крыльями. Поднялся еще выше. Взглянул через плечо на крылья.
- А почему белые?
- А каким им еще быть, - откликнулся ветер.
- Я всегда считал, что у меня черные крылья.
- Разве цвет имеет какое-то значение? Белые, черные. Главное, чтоб летали. Твои-то черные, выдуманные, не летали.
- Откуда ты знаешь?
Ветер лукаво улыбнулся.
- Подслушивал, как ночью ты говоришь сам с собой.
Парень покраснел и опустил голову. Ветер ободряюще похлопал его по плечу.
- Это все уже в прошлом. Здесь у тебя не будет врагов. Никто не унизит тебя, не бросит оскорбление в спину.
- К черту, - юноша отлетел подальше, сбрасывая с себя руку ветра, - не надо меня жалеть и утешать. Я был счастлив.
- Но это не помешало тебе прыгнуть.
- В жизни должны быть перемены. Если они не наступают, мы создаем их сами.
- Сейчас ты вряд ли сможешь что-то создать, - грустно вздохнул ветер.
- О чем ты? Я же всесилен.
Ветер искренне рассмеялся.
- Всесилен? Ты был всесилен.
- Я был ничем! Жил в мире иллюзий, не способный вырваться из него! Сидел в четырех стенах и выдумывал несуществующий мир!
- Ты мог все изменить.
- Я изменил! Ты же сам говорил о возможностях!
- Я сказал только о том, что ты получил.
- Разве этого мало?
- Но я не сказал о том, что ты потерял.
Парень глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух из легких. Все его тело напряглось, глаза впились в лицо ветра.
- Что… я… потерял?
- Себя. Ты можешь читать, но лишь в том случае, если книга открыта. Сам ты не в силах даже перевернуть страницу. Ты можешь сочинять стихи или музыку, но ты никогда не сможешь записать их. Ты можешь слышать разговоры людей. Но ты никогда не сможешь с ними говорить.
- Почему?
- Потому что тебя нет.
Ветер резко рванулся прочь, встряхнул рукой верхушки елей. Тяжелые тучи закрыли ярко мерцавшую луну. Послышались хлопки закрываемых окон. Небо напряглось на секунду, сделало глубокий вдох, разрядив воздух вокруг, а потом оглушительно рвануло тяжелым глухим громом. Через секунду его рык утонул в шуме дождя.
А юноша продолжал смотреть куда-то вдаль, на линию, которой когда-то был горизонт. А за его спиной размеренно двигались никому уже не нужные крылья.
Утром, на еще непросохшем асфальте нашли тело подростка. Рядом лежало несколько больших белоснежных перьев.
11.12.2005