Музейщик

Предисловие.
ВНИМАНИЕ!!! Уважаемые читатели (а главное, писатели!) Прозы.ру! Данное произведение (как и другие вещи цикла) размещено здесь ВРЕМЕННО, т. к. относится к категории текстов, которые в настоящее время принято называть словечком "фанарт". То есть нормальному, здоровому человеку, никогда не путешествовавшему по данному конкретному фантастическому миру, рассказ будет практически непонятен. Публикация предназначена прежде всего для друзей.
Поэтому, простите, будет большая просьба рецензий типа "чё за фигня, прочел, ни бельмеса не понял, хрень какая-то!" под рассказом не размещать. ;) Давайте уважать друг друга.


МУЗЕЙЩИК
(рассказ)

...Это могло случиться в далеком будущем, когда потомки Спайка Витвики, расплодившись, заселили бы целую планету в соседней Галактике... А могло и не случиться... Решать вам.




- Ну, Мерцатель! Почему бы тебе самому не начать писать ему письма?..
- Это исключено. А вдруг он захочет познакомиться? Нет! Женщина должна быть абсолютно реальная.
- Хо! И свободная?
- И свободная.
- Мерцатель, ты невыносим!
- Чем маяться дурью, помогла бы автоботу…
Спорить с Мерцателем бесполезно, она знала это и раньше. Подумать только, он совсем не изменился, а ведь столько времени прошло, прежде чем он вернулся в прямом смысле слова из небытия! А теперь вот сидит напротив, хмурясь, такой привычный, такой родной… Забавно, раньше она была намного младше, а теперь, кажется, все наоборот.
Но он все так же упрям!
- Братец, тебя не задолбало совать свой хромированный нос в чужие дела?.. Если с кем-то что-то случается, почему там непременно должен оказываться ты и пытаться исправить ситуацию?..
Синие глаза Мерцателя потемнели: он рассердился.
- То есть убить должны были не только меня, но и Апперкота?
Она замолчала. Ну да, Мерцатель был слишком умелым воином - и погиб в свое время именно так, как должен был погибнуть: заслонив собою старшего брата. В итоге Апперкот не получил даже царапины, а Мерцатель несколько веков провалялся в саркофаге автоботской гробницы, под титановой плитой, дрейфуя в открытом космосе. Потом оживили Оптимуса Прайма. А затем…
Все-таки Гонщик и Микроскоп - великие ученые!.. И вот Мерцатель здесь, перед ней - абсолютно живой и настоящий. И даже вредный, как всегда.
- Не умничай… Не надо ворошить прошлое.
- Я рад бы, но знаешь… не всегда получается.
Она посмотрела на него с любовью.
- Ну, прости-прости. Хорошо. Что у тебя за идея с этими письмами?
Мерцатель ответил не сразу. Посмотрел куда-то вверх, потом задумчиво потрогал сигнальный маяк, смонтированный на плече, постучал пальцем по его прозрачной оболочке - и лишь после этого заговорил: медленно, подыскивая слова.
- Понимаешь… Я тут был по делам на одной планете кибертронского сектора, и встретил приятеля… Мы еще до войны были знакомы. Он тоже хотел сражаться с десептиконами, но… Так уж вышло… Здоровье не позволило. Однако раньше он нормально смотрел на жизнь, а сейчас… Все это мне не нравится. У него еще работа такая – в музее. Сидит в тишине, в полном одиночестве, ни с кем не общается – кроме, разве что, экспонатов…
- Тихо шизается?
- Вроде того.
- А он, что… совсем депрессивный?
Мерцатель неопределенно качнул головой, и в углах его губ сестра заметила чуть обозначившиеся горькие скобки. Интересно, почему так: Апперкот – пофигист, а Мерцатель никогда не пройдет мимо чужой беды?
- Он калека. Еле передвигается.
- Бедняга… Но какого мегза я стану ему писать?
Мерцатель улыбнулся:
- Я его уговорил. Выпросил адрес. Сказал, что ему обязательно нужно с кем-нибудь переписываться, чтобы…
- Юникрон тебе в выхлопную трубу! Какой же ты все-таки наглец!
- Ну, так ты ему напишешь?
- Ну… Ладно. Хорошо.
- Я могу быть уверен?
Она немного помедлила с ответом, опустила глаза – и тут же подняла их:
- Да.
Но в глубине этих глаз светились туманные, хитрые зеленоватые огоньки.

* * *

Когда пискнул передатчик, она смотрелась в зеркало. На зажегшемся экране выступили слова: «Привет! Как дела? Сходишь со мной по магазинам?»
Она бы, может, и сходила с Гелей по магазинам, но Мерцатель с его особо важными поручениями испортил ей все настроение… Ух, этот коварный Мерцатель!
Немного поколебавшись, она все же нажала кнопку «ответить»: передатчик довольно захрюкал, набирая знакомый номер. Пока соединялось, Таф еще раз искоса взглянула в зеркало. Да, без сомнений, она хороша собой! Жаль только, что глаза у нее синие, как у Мерцателя – а было бы еще красивее, если б были карие, как у Апперкота. С золотистыми локаторами и светлым шлемом это смотрелось бы здорово… Зато вот трансформа гоночной машины – что может быть эстетичнее? Это просто сказка!
И вот взять да похоронить такую красоту, поступив учиться на историка… Что толку, что она в полном одиночестве сидит день деньской и перекапывает архивы? Какая разница всем этим древним файлам и базам данных, лезет в их нутро красивая автоботка или же дурнушка?..
Никакой…
- Але, Таф, это ты? Тафка, привет!
- А… Геля! Ну вот, я сходила бы с тобой, конечно, только я…
- Тэ-эк… Ну-ка выкладывай! С Домкратом поссорилась?
- Нет, почему…
- Жаль, давно пора. А что стряслось?
- Да Мерцатель залетал… Поручение оставил. Теперь вот башню ломаю.
- Совсем квинтеют братцы, ты смотри…
Таф не очень нравилась вечная привычка подруги по поводу и без повода поминать квинтессонов – но иногда это звучало к месту. Вот и сейчас Таф улыбнулась. Что ж, пожалуй, Геле можно рассказать…
Подруга слушала несколько рассеянно – как, впрочем, и всегда, а потом сказала:
- Да, квинтец. Писать еще какому-то там… Да ладно, не переживай. Посмотрим, может, не такой уж это и шарктикизм.
Таф усмехнулась.
- Да я, честно говоря, кое-что уже придумала…
- Ну так вот мы сейчас пойдем с тобой за покупками, ты мне и расскажешь! А когда вернешься, пиши, сколько влезет!
Какая хитрюга эта Геля! Ну конечно. Она все поняла. И она совершенно, совершенно права!

* * *


«Привет!
Меня зовут Таф. Честно говоря, я никогда раньше не писала таких писем, и делать это совершенно не умею. Но мне не нравится, когда кому-то рядом квинтово, и я всегда стараюсь как-то помочь. Наверное, поэтому… Словом, вот: я сижу и пишу это письмо.
Расскажу, пожалуй, о себе. Я вполне обычная автоботка и, хотя трансформируюсь в болид, ни в чем таком не участвовала, а стала историком. Хотя историк из меня плохой: я вечно все забываю и путаю. Такой вот подлый десепшн.
Забавно: наверное, я должна писать, какая я хорошая, а я пишу, какая я плохая. Но мы, женщины, любим слегка присочинить.
Напиши, пожалуйста, о себе. Что любишь, что нет, чем увлекаешься? Слушаешь ли какую-нибудь музыку? И, конечно, спроси меня о… Да о чем хочешь. И тогда я отвечу. И ты тоже. Мы подружимся, и тебе уже не будет так грустно и одиноко. Я бы хотела с тобой подружиться. Хорошо?»

«Милая Таф, здравствуйте!
Скажу честно – я совсем не ожидал получить от вас письмо. Но вы, судя по всему, девушка добрая и искренняя, поэтому на ваше послание отвечаю с определенным удовольствием.
Я тоже никогда прежде не писал подобных писем, от этого – простите, если что-либо покажется вам нелогичным или же вовсе лишенным смысла.
Меня зовут Копикар, по образованию я математик. Всегда мечтал работать в транспортной сухопутной академии, но, к сожалению, жизнь распорядилась иначе, я не смог этого сделать – виной тому мое здоровье. Сейчас я работаю смотрителем в музее военной истории нашей планеты. Скажу откровенно: работа мне нравится, но иногда, увы, она кажется довольно-таки скучной.
Да, совсем забыл написать, сколько мне лет (если это для вас важно). Я на семь тысяч моложе Оптимуса Прайма. Думаю, вы без труда посчитаете эту скромную цифру.
Вы спрашиваете, чем я увлекаюсь, слушаю ли какую-нибудь музыку. Боюсь, вынужден буду вас разочаровать: музыку практически не слушаю – разве только то, что передают по радио, но эти образцы не доставляют мне особого удовольствия. Что же касается хобби - я очень люблю одну экзотическую игру, шахматы, а также различные интеллектуальные игры. Еще люблю читать.
Есть некоторые виды логических игр, в которые в принципе можно играть в переписке. Если вы не слишком равнодушны к такому времяпрепровождению, я вас, что называется, приглашаю.
Спасибо вам за письмо. Я буду ждать ответа. О себе можете писать, что вам самой покажется необходимым.
Желаю вам здоровья и удачи - в добавок к вашему жизнелюбию и хорошему настроению.
Пишите."

* * *

- На семь тысяч моложе Прайма! - Геля всплеснула манипуляторами, и по серебристой полоске синих закрылков пробежал задорный блик. - О, великий Арк! Это же кошмар, согласись!
- Что тут кошмарного? - удивилась Таф. - Мерцатель младше Прайма на восемь с половиной.
- Да? - Геля приоткрыла губы.
Таф неожиданно расхохоталась.
- Гелька, что у тебя в академии было по математике?..
Девушка метнула в подругу цепкий хитрый взгляд:
- Так-так, кто-то собирается…
- Ничего я не собираюсь! - вспыхнула Таф. - Нет уж, не дождешься…
Геля улыбнулась и обняла Таф за плечи:
- Ты ведь надеялась, что переписка не состоится, что он не ответит, так ведь?..
Она удивленно посмотрела на подругу.
- Не забивай башню, Таф!
Возможно, Геля права. Но Таф мучили угрызения совести. Ведь она обещала Мерцателю, что поможет этому парню. А в итоге… Глупые шутки, дурацкая ситуация - а ведь он принял все всерьез.
Но теперь уже поздно что-либо менять. Думать надо было раньше. Да, думать определенно надо было раньше…
Кто же знал, что переписка окажется такой долгой, совершенно бесконечной? И с каждым приходящим письмом Таф ощущала, что невидимый паук обмана, запущенный ею в виртуальную сеть, все туже обматывает корпус своей липкой паутиной.
Как там выражается Геля? Подлый десепшн. Да…
Она отвернулась и стала смотреть в иллюминатор. Еще пара часов - и они высадятся на Земле. Путевки на Землю - штука дорогущая, особенно теперь, но проныра Апперкот, конечно, договорился, чтобы их с Гелькой повезли абсолютно бесплатно. Да и как иначе: летели как раз туда, где Мерцатель с Апперкотом сражались с десептиконами… Ведь в том самом автоботском корабле, который врезался в вулкан, теперь оборудован музей… Когда его населяли истуканы из нержавейки, раскрашенные в самые невообразимые цвета, плата за экскурсию была ничтожной. Но теперь…
Говоря откровенно, Мерцатель тоже должен был находиться там. Но он сбежал. А другие остались…
Таф не знала, что именно она увидит. Мерцатель очень не любил рассказывать о своих товарищах, воскрешенных, подобно ему самому, Гонщиком и Микроскопом. И лишь Апперкот, комментируя какую-то туманную фразу брата, обронил однажды:
- Ну, понимаешь, Таф, Мерцателю просто повезло больше других. Гонщик - это все-таки не Арк, и даже не квинтессоны. Не все у него получилось…
Теперь, когда взорван Кибертрон, их родина, вполне объяснимо, что многие решили остаться на Земле. Более того, Таф знала, что один из соратников Оптимуса Прайма, услыхав о создании на Земле музея с живыми экспонатами, бросил все и прилетел в свой бывший штаб, к воскрешенным друзьям. Значит, не все так безнадежно? И автоботы, живущие сейчас в недрах потухшего вулкана, действительно напоминают именно тех воинов, о которых историк Таф знала уже столько, что сама могла написать учебник, не прибегая к помощи братьев?
…То есть они - личности, а не зомби…
Таф чуть заметно качнула головой и, активировав музыкальные втулки, перевела оптические датчики в спящий режим. Ничего, скоро они высадятся на Землю, и тогда она все увидит сама. И как здорово, что Геля летит вместе с ней - будет, с кем поделиться впечатлениями!
Только странно, почему они вдруг заговорили об этом парне, Копикаре? Ах да, он ведь написал как-то, что работает в музее. Где-то на одной из планет кибертронского сектора…
Наверное, поэтому.

* * *

- Дамы и господа! Наконец мы вплотную приблизились к самой интересной части нашей экскурсии. Сейчас мы с вами войдем в так называемый Главный Зал базы, где располагается…
Таф почти не слушала экскурсовода – все, что говорила эта тощенькая, деликатная девушка, внешне напоминавшая ручной блендер, давно было ей хорошо известно. И если б Таф захотела, то без труда дополнила бы ее прилизанный, монотонный рассказ.
Но она не хотела. Она жаждала лишь как можно скорее оказаться в Главном Зале – и наконец увидеть тех, с кем братья сражались плечом к плечу: автоботов Оптимуса Прайма.
- …Также будет убедительная просьба не использовать фото-, видео- и звукозаписывающую аппаратуру… и не задавать, простите, бестактных вопросов.
- Что значит «бестактных»? – наклонившись к золотистому локатору Таф, спросила Геля.
- Никаких, - отозвалась подруга. – Вообще ничего не спрашивать.
Двери распахнулись, и экскурсия вслед за девушкой-блендером вошла в зал, из-за тусклого освещения казавшийся совершенно необъятным и жутким. Экскурсовод уверенно прошагала в глубь помещения, остальные потянулись за ней – и в этот момент высоко вверху вспыхнули яркие лампы.
Восторженный вздох, невольно вырвавшийся у туристов, пролетел над головами, обвился вокруг длинных сталактитов и притаился в трещинах потолка.
- Оквинте-е-еть! – потрясенно прошептала Геля.
Таф и сама была потрясена. У нее возникло чувство, что какая-то неведомая сила вдруг забросила ее в прошлое, и она оказалась на ТОЙ Земле, Земле XX-го века, и сейчас в противоположную дверь дверь решительно войдет Оптимус Прайм, встанет перед мерцающим монитором Телетрона, спросит Броневика о результатах последней операции, поинтересуется, как здоровье раненого товарища, узнает у Миража последние данные разведки…
Таф вздохнула и невольно прижала руку к груди. Да, это казалось немыслимым – но прямо перед ней сиял голубовато-белым светом Телетрон и стояли вдоль металлической стены легендарные воины, подчиненные Прайма… Не куклы, не полые истуканы – настоящие, живые автоботы!
- Ни фотона себе, Тафка!.. – снова восхитилась Геля.
Да, они определенно приехали сюда не зря! Ради одного этого момента стоило лететь через столько световых лет!
…Под воркующий комментарий экскурсовода каждый из автоботов показывал уникальное умение, свойственное лишь ему. Делал шаг вперед, молча кивал публике – и затем творил свое маленькое чудо. Геля открыв рот смотрела на то, как Охотник, просканировав лучом какого-то пожилого транспортника, в несколько секунд создал его трехмерную голограмму; как Храповик продемонстрировал целый арсенал самых невообразимых мединструментов, спрятанный в его манипуляторах; как Разрядник, генерируя магнитное поле, то отталкивал, то притягивал к себе небольшой жестяной лист, а затем, приблизив его еще на несколько метров, разорвал прямо в воздухе, не прикасаясь руками.
- …Порой решающую роль играла внезапность действия, быстрота реакции. Обратите внимание, как высока скорость трансформации…
Вперед вышли два красно-серых робота: крупный, громоздкий Броневик и маленький Скалолаз. Кивнули зрителям и трансформировались – Скалолаз сделал это едва ли не вдвое быстрее товарища.
- … Однако в некоторых ситуациях разумнее бывало переждать опасность. Например, в безвыходных, казалось бы, положениях на помощь приходил Следопыт…
Высокий, неуклюжий робот, шагнув к друзьям, накрыл их ярко-желтой полусферой силового поля. Выступивший из дальнего угла Молниевик неожиданно для всех выстрелил из фотонной винтовки прямо в красный борт Броневика, защищенный лишь тонкой переливающейся пленкой. Луч ударился в эту эфемерную преграду и разлетелся в стороны блестящими голубыми ошметками.
- Здорово! – вырвалось у Таф.
Молниевик, услышав эту похвалу, слегка повернул голову и, отыскав взглядом восхищенное лицо девушки, улыбнулся ей.
«Какой красивый… Даже гораздо красивее, чем все изображения в архивах, которые я листала… Странно, их же было двое, два похожих робота: Молниевик и Сыщик… Где же Сыщик? Кстати, и Шезлонга тоже что-то не видно…»
Таф поняла, что соблюсти правила не удастся, и она непременно задаст вежливой девушке бестактный – нет, совершенно неприличный! – вопрос касательно отсутствующих автоботов.
- …Однако некоторые воины обладали умением прятаться так искусно, что враги – даже те, кто имел многофункциональные оптические датчики – не могли их обнаружить…
При этих словах вокруг бело-синего Миража образовался прозрачный параллелепипед со светящимися гранями – и автобот на глазах у всех растаял в воздухе. В зале отчетливо зазвучали его шаги, но где он, угадать было невозможно.
- Вау! – сказала Геля, покрутив головой по сторонам. – Конкретный десепшн!
Внезапно Таф ощутила, как что-то легкое, невидимое и жуткое осторожно коснулось знака на ее капоте. Ток в цепях остановился от ужаса, и Таф громко вскрикнула. В тот же миг волна желтоватого тумана опустилась прямо перед ее лицом, и девушка с изумлением различила в ее глубине улыбающегося Миража.
- Простите, - смущенно произнес он, едва туман рассеялся. – Я вас напугал…
- Ну, вот еще, - нерешительно пробормотала Таф. – Ни чуточки…
Мираж снова улыбнулся и, убрав ладонь с ее знака, отошел прочь.
- Э, э, - очнувшись, зашептала Геля, - и после этого ты жалуешься, что парни на тебя не обращают никакого внимания!
- Геля, как тебе не стыдно!
Геля плотоядно захихикала.
Таф рассердилась: до чего невоспитанна эта Гелька! Ей бы самой никогда в процессор не пришло рассматривать их – легендарных воинов! – просто как красивых парней… Нет, определенно, Геля просто нахалка. Впрочем, что-то здравое, несомненно, есть и в таком подходе.
Когда экскурсия закончилась, и туристы потянулись к выходу, Таф все-таки задала вопрос, все это время вертевшийся где-то глубоко под шлемом:
- Скажите пожалуйста… я сама по образованию историк… и читала в журнале в прошлом году, что здесь живут и работают не только те, кого мы видели, но также Шезлонг и Сыщик. Это действительно так или в статье были ошибочные сведения?..
Тощая улыбнулась дежурной улыбкой:
- Нет, все верно. Они действительно работают здесь. Только, к сожалению, их корпуса подверглись значительной переделке. Поэтому к посетителям они не выходят. Занимаются внутренней работой.
- Понятно. Спасибо…
Экскурсовод кивнула, вновь одарила подруг скупой улыбкой и скользнула в дверь.
- Эге, и великий Шезлонг стал похож на энергоновыжималку…
- Геля, да есть у тебя хоть капля совести?
Они уже выходили, когда сзади приятный печальный голос окликнул:
- Тафот!
Таф вздрогнула и обернулась. К девушкам снова приближался Мираж. Блик от лампы скользнул по его синему шлему и перепрыгнул на остроносую ракету с короткими растопыренными крыльями, заряженную в установку на плече. Внезапный испуг кольнул изнутри: кто знает, что стало с ними – на самом-то деле! – после того, как они вернулись из небытия?
Геля осторожно, шажок за шажком, утекала за спину подруги.
- Ты ведь Тафот, сестра Апперкота… Так?
- Да, совершенно верно…
- Он предупреждал, что вы приедете. Очень приятно… Разрешите вас в таком случае пригласить, как здесь выражаются, на чашку энергона. Остальным сейчас покажут окрестности и остатки первой временной базы десептиконов, а вы… оставайтесь, если пожелаете.
Геля высунулась из-за плеча Таф и совершенно неприлично выдохнула:
- Пожелааааем!
Таф повернулась к ней и сделала страшные глаза.

* * *

- Она соврала вам.
- Кто?
- Эки, наша работница. На самом деле и Сыщик, и Шезлонг во многом похожи на себя прежних… Да и мы похожи, только…
Они с Гелей сидели в просторном помещении с длинными столами. Для Таф было непривычным отсутствие окон, но из-за красиво оформленных стен, расписанных пейзажами Кибертрона, не возникало ощущения ловушки, склепа, которое часто появлялось у нее в закрытых пространствах. Она чувствовала себя комфортно, хотя легкое ощущение нереальности происходящего все же сохранялось.
Пить энергон вместе с девушками пришли почти все автоботы, кроме Храповика и Разрядника. Именно с них остальные и начали тот невеселый рассказ, который в итоге навел Таф на тяжелые размышления.
- В принципе, никто на Гонщика особого зла не держит, - после паузы сказал Охотник. - Он сделал все, что мог. Но он считает, что во всем виноват. Совершенно во всем. Мы так не думаем, конечно, но… обидно подчас, что… ну вот, скажем, Храповик. Он ведь на себя совсем перестал походить. Иногда смотрю - не Храповик вовсе…
- Он почти ничего не слышит, - пояснил Мираж. - И от этого практически все время молчит. К тому же, он начал заикаться. Стесняется ужасно. Мы же помним друг друга совсем другими… Вот он и замкнулся в себе.
- Да, молчаливый Храповик - это не Храповик! - вздохнул Броневик. На губах у него играла горькая усмешка. Таф заметила, что у Броневика довольно сильно дрожат манипуляторы, и пальцы словно обесточены: даже стакан с энергоном старый воин удерживал с видимым усилием.
Броневик проследил за ее взглядом.
- А... Это ерунда, девочки. Когда мы к туристам выходим, я руки опускаю вдоль тела - оно не так и заметно... А вот бедняга Разрядник - он не может трансформироваться. Вот это беда...
- Как, совсем? - удивилась Геля. - А с виду, это... нормальный такой, вроде…
- С виду здесь все нормальные! - резко, зло бросил Молниевик, глядя на Гелю исподлобья. - Трансформируется, и его клинит. Уж и Храповик его чинить пробовал, и Гонщик сам - все без толку. Картина расплавленной сталью: Разрядник по привычке трансформируется, а потом всей базой вокруг бегаем и отковыриваем запчасти, чтоб смог трансформироваться обратно. Метроплекс отдыхает!
Таф грустно улыбнулась. Вскоре она узнала, что Скалолаз уже не в состоянии ездить быстрее 70 км в час, да и в режиме робота зачастую натыкается на предметы. Следопыт почти ослеп, и лишь смонтированные Микроскопом уникальные тепловые очки позволяют ему различать размытые силуэты на расстоянии 10-20 метров.
- Мерцатель, конечно, молодец, что сбежал, - вздохнув, сказал Молниевик. - А нас никто никуда не отпустит. Да и не возьмет... Нет смысла. Вот и сидим. Охотник с Миражом у нас вроде старших нянечек. Тоже, нашли занятие... Летели бы на Кибертрон... а то что тут сидеть...
- Молниевик, говорили ж тебе, - раздраженно заметил Броневик, и в груди у него что-то захрипело, - нет больше Кибертрона. Говорили тебе. И не один раз.
- Ах, да... - Молниевик опустил голову. Помедлил, допил энергон и поднялся из-за стола:
- Ну ладно, я пойду...
- Зайди к Сыщику, не забудь, - напомнил Охотник.
- Забуду, - не оборачиваясь, хмыкнул Молниевик. Шаги его постепенно стихли в коридоре.
Какое-то время трансформеры молчали.
- Да-а... - наконец произнесла Геля.
- А что стало с Шезлонгом и Сыщиком? - тихонько спросила Таф.
- У Шезлонга практически отнялась нога, - сказал Охотник. - Он сильно хромает. А Сыщик... Ему хуже всех, пожалуй.
- Но это был его выбор, - подхватил Мираж. - Гонщик с Микроскопом сами были в полном шоке. Видимо, что-то не сработало вообще во всей установке, и... - Мираж мотнул головой. - А! Теперь неважно. В общем, они оба пытались убедить его, пока еще есть возможность, согласиться на переделку. Потому что так - Мираж сделал какой-то неопределенный жест рукой, раскрыв ладонь, - это... безнадежно, и лучше не будет...
- Да, - кивнул Охотник, - я это очень хорошо запомнил... Он попросил время на размышление. Спросил: час у меня есть? Гонщик ответил, что да... Он: "Хорошо. Я подумаю". А потом, минут через сорок, в абсолютной тишине, шепотом: "Отключайте".
- Да, он под аппаратом лежал, энергию качали извне, чтоб не закрывать систему, - пояснил Броневик, - а мы, значит, рядом. Кто под аппаратом, кто уже сам по себе, вроде Охотника... Я тоже помню, как он это "отключайте" прошептал. Страшно стало!..
- Вот именно: страшно, - кивнул Охотник. - Микроскоп было рот открыл: мол, но ты же тогда, и так далее, а Сыщик - громче: "Я сказал - отключайте!"
- И что? - глупо спросила Геля.
- Что-что, - вздохнул Броневик. - Отключили!
Иголка какого-то неприятного чувства холодно ткнула Таф.
- Охотник, а можно нам... повидать его?
- Только если он сам этого захочет.

* * * * *

"Привет, Копикарчик!
Шлю ответы на предыдущее задание: 1а, 2в, 3а, 4г, 5г. Давай поспорим, что все неправильно?
Как ты? У меня все по-прежнему. Сейчас, правда, несколько больше работы, я устаю, да и с друзьями вижусь реже, чем хотелось бы. Да еще на носовом отсеке экспедиция на Землю. Здорово, конечно, все это увидеть собственными датчиками - ну, вулкан, корабль и все остальное - но жутковато, честно говоря. Впрочем, цена - оквинтеть! Так что есть надежда, что там все по высшему пилотажу. Как съезжу, поделюсь впечатлениями.
Пиши, не пропадай!"

"Милая Таф, здравствуй!
Вынужден слегка тебя огорчить: 4г - абсолютно точный ответ. Так что ты проспорила.
Ты спрашиваешь, как я... Откровенно говоря, неважно. Хотя сейчас поток посетителей схлынул, напряжение спало - но я не чувствую в себе прежней энергии. Ты вот пишешь, что нету времени встречаться с друзьями. А на меня напала странная апатия: мне не особенно хочется с кем-либо видеться. И даже появляются мысли: а хоть бы все забыли о моем существовании, не обращали внимания... Я бы просто выполнял свою работу - и все.
Мне кажется, на Земле тебе понравится. Я читал много статей об этом музее, а также отзывы посетителей - в основном, всем нравится. Впрочем, ты-то будешь смотреть с профессиональной точки зрения.
Будет крайне интересно узнать лично твое мнение, а также твои впечатления от этой поездки. Так что жду ответа. Ну и, как всегда - во вложенном файле ответ на предыдущую задачку и новая.
Жду письма. Твои письма для меня всегда радость. Спасибо.
Искренне,
К."

* * * * *
По пути домой Таф практически все время молчала. Геля, откинув спинку своего кресла, задремала, а Таф смотрела в черную бездну за иллюминатором, и ей казалось, что где-то там, вдалеке, за падающими искрами метеоритного дождя, она видит синие, грустные глаза Сыщика.
Эта встреча поразила ее. Безусловно, она допустила ошибку, так настойчиво выразив желание повидаться с этим воином. Что ж... Виновата сама.
Бесспорно, это оказалось шоком. Почему он решил остаться таким? Зачем не согласился на переделку?
Любопытно, что же случилось тогда в агрегате, придуманном Гонщиком? А, да впрочем - не все ли равно...
…Они с Гелей в сопровождении Охотника вошли в небольшой отсек на верхнем этаже, в комнату, где жил Сыщик. Первое, что поразило Таф - огромный, почти в полстены, монитор компьютера, за которым, судя по всему, и работал автобот. Его самого Таф заметила секундой позже: Сыщик сидел в каком-то странном кресле, глядя прямо перед собой, и, казалось, думал о чем-то очень и очень важном. При звуке отворившейся двери он медленно повернул голову и слегка кивнул им с Гелей. Охотник за их спиной сказал - неожиданно громко: - Сыщик, вот: эти девочки хотели тебя увидеть. Это - Таф. А это ее подруга...
- Геля, - подсказала девушка.
Сыщик снова кивнул, а потом, отвернувшись к экрану, спросил, глядя куда-то сквозь экран:
- Ты предупредил их?
Охотник замялся.
- Ну... В целом - да...
Сыщик ничего не ответил - лишь движением ноги повернул кресло так, чтобы вошедшие смогли как следует разглядеть его.
У Таф в грудном отсеке больно сжались шланги. Практически с первого взгляда стало ясно, что Сыщик парализован: почти вся правая половина его тела была изувечена и потемнела под сеткой мелких трещинок, покрывающих любой мёртвый металл. Автомобильная дверь и переднее колесо за левым плечом - и уродливый бесформенный кусок металла за правым. Правый локатор треснул, правой фары не было - была лишь черная дыра над погнутым, искореженным бампером.
Увидев выражение лиц своих неожиданных гостей, Сыщик невольно улыбнулся - какой-то злобной, кривой ухмылкой, как показалось Таф. Но секунду спустя она поняла, что ошиблась: несчастный Сыщик и не мог улыбаться иначе. Половина его красивого лица тоже была ужасающе неподвижна. Он говорил с большим трудом, и лишь глаза - выразительные, синие-синие – были удивительно живымина этом замершем лице.
О чем они тогда говорили, Таф в итоге даже не запомнила толком. Но ей показалось, что Сыщик уж очень пристально рассматривает их с Гелей. Гелька-таки ляпнула какую-то бестактность, но это сошло ей с рук. И все-таки Таф перед уходом на всякий случай сказала:
- Простите нас, пожалуйста…
Сыщик вновь улыбнулся углом рта и медленно, чуть запинаясь, проговорил:
- Ну, что вы… Не забивайте башню. Бывает и гораздо более подлый десепшн.
Геля совершенно по-идиотски захихикала, а Таф вежливо улыбнулась – но заметила, что Сыщик смотрел на нее внимательно, испытующе, да и вся эта сцена доставляла ему удовольствие. Таф терялась в догадках, почему…
Космический челнок с туристами на борту рассекал нескончаемую безвоздушную мглу. Плакал чей-то ребенок; Геля дремала в соседнем кресле. Таф смотрела в иллюминатор, и все яснее сознавала: она забыла что-то – там, на Земле – и обязательно вернется за этим неведомым чем-то.
Почему Сыщик не согласился на переделку?.. Ведь, должно быть, Гонщик и Микроскоп вполне внятно объяснили, что он станет калекой, что он не сможет не только трансформироваться, но даже толком ходить и говорить!.. Почему же?.. Почему?
А тот парень – Копикар… Он ведь, кажется, тоже калека, Мерцатель упоминал об этом. И тоже одинок. А она поступила так нечестно, так некрасиво… И все-таки забавно: когда она изучала архивные материалы, ей всегда казалось, что у Сыщика серые глаза, бесцветные, невыразительные. А они, оказывается, такие яркие, и такие…
Так, стоп. Стоп, стоп, Таф – ведь это же Сыщик. Тот самый Сыщик, который воевал с десептиконами в эпоху Мегатрона! Что ты себе думаешь?!
Что он красив!..
Да, это факт. Даже сейчас… Даже сейчас. Но… он ведь так странно смотрел на нее… Может, ей и показалось – но все-таки его взгляд выражал нечто большее, чем просто вежливость… Но нет, должно быть, ей почудилось…
Великий Арк, о чем она думает?!?
Эх, Тафот, Тафка, почему ты не умеешь быть такой же очаровательно-беспардонной, как Геля?..
Таф посмотрела на спящую подругу, охватив взглядом стремительные линии ее корпуса, блестящие крылья с автоботскими знаками, и улыбнулась чему-то.

* * * * *

Она выдержала дома лишь несколько дней. После чего, измученная своими мыслями и сомнениями, тайком купила билет и полетела на Землю, не предупредив никого, даже Гелю.
В особенности – Гелю.
Всю дорогу, прислушиваясь к торопливому пульсированию тока в висках, Таф мысленно твердила: «Добрый день! Дело в том, что я историк, и, узнав о моей поездке на Землю… меня попросили… нет – меня настоятельно попросили… »
Она выдумывала правдоподобную речь, меняла ее, корректировала, сочиняла все более невероятные мотивировки – но едва вновь оказалась один на один с удивительным синим взглядом, растерялась и прямо с порога выложила правду:
- Здравствуйте… Слушайте, я все думала о вас… Думала, думала, и… вот.
Он улыбнулся, медленно произнес:
- Я тоже о вас думал.
Таф совсем смутилась и уставилась в пол.
- Садитесь, не стойте… Ну… Вы ведь приехали с вопросами? Задавайте. Я не обижусь.
Таф послушно присела на краешек табуретки, стоявшей у квадратного столика. Сыщик уперся руками в подлокотники своего кресла, поднялся и, с заметным трудом миновав несколько метров, отделявших его от металлической кровати, вмонтированной в стену, сел напротив девушки. Осторожно повернулся всем корпусом, посмотрел на Таф:
- Не бойтесь. Я примерно представляю, что вы спросите.
Она ощущала, что ток в грудном отсеке бежит уж слишком шумно и даже, кажется, бьется изнутри в обшивку, собираясь вылететь наружу. Что за наваждение, отчего она так волнуется? Она подняла взгляд – и внезапно осмелела:
- А у вас… всегда были разве синие глаза?
Сыщик усмехнулся, кивнул:
- Да, всегда. Вас это, кажется, удивляет.
- Я почему-то считала, что серые.
- Нет… как видите.
Они на какой-то момент замолчали. Таф понимала – нужно задать тот вопрос, с которым она приехала сюда, ведь если не сегодня, не сейчас – то когда еще? Когда еще она с ним увидится? Она положила руку на грудь, провела пальцами по автоботскому знаку, вздохнула и решилась:
- А все-таки… ПОЧЕМУ?.. Ведь это… это…
Сыщик пришел ей на помощь:
- Жалкое подобие жизни? Существование?
Таф смешалась:
- Да… Вроде того…
Он покачал головой:
- Нет, ошибаетесь, – и сделал долгую паузу, по-видимому, подбирая наиболее точные, емкие определения, чтобы не пришлось слишком много говорить. – В сущности, чуть меньше половины жизни – это наша память. Чуть меньше другой половины – наши мечты, ожидания и надежды. А вот та триллионная секунды, что посередине – она-то и есть жизнь… как существование. Парадоксально? Не знаю. Для меня это именно так. И я тогда подумал: зачем я буду отдавать половину себя, свою память, свою… личность – пустоте? А мечтать я никогда не умел… Так что именно теперь я не существую, а живу. Я очень многое помню, и очень многим дорожу. Вот так, пожалуй…
Он объяснял долго, мучительно выговаривая некоторые слова, но Таф слушала, не шевелясь. Потом спросила:
- Вас напугало то, что… случилось с Победоносцем?
- Меня трудно напугать, если честно. Победоносец – это один из возможных вариантов. Не значит, лучше или хуже. Один из.
Таф вдруг улыбнулась:
- А что вас может напугать? Только честно!
Сыщик задумался на несколько секунд. Она смотрела на него и понимала, что вряд ли когда-нибудь еще встретит трансформера такой же силы духа – и такой же красоты. Ее уже не пугали ни искореженная дверца над плечом, ни измятый бампер, ни пустота вместо фары, ни мертвенный, тусклый металл неподвижной ноги – воображение дорисовывало то, что хранила уже ее собственная память.
- Знаете… У Гонщика была одна фраза, он часто ее повторял: «Я не уверен, но мы попробуем». Вот ее-то я и боялся больше всего. Потому что потом всегда происходили совершенно непредсказуемые вещи.
Таф рассмеялась, и – неожиданно для самой себя – выпалила:
- И вы совсем не держите на него зла?..
Сыщик, казалось, удивился:
- Нисколько…
Они помолчали.
- А знаете, что еще меня может напугать? – вполголоса проговорил автобот.
- Что?..
- Я подумал… Пожалуй, что любовь.
- Любовь? – поразилась Таф. – Чья?..
- Разумеется, моя собственная.
- Почему?
Сыщик усмехнулся и ничего не сказал…
Улетая домой, она почему-то снова думала о Копикаре. Интересно, а сказала ли она Гельке, что Копикар – тоже калека?.. Кажется, нет… Да, наверное, это не так уж и важно…
Впервые в жизни возвращение домой не принесло облегчения и радости. Таф не знала, чем занять себя: ей было скучно, все вокруг надоело. В мыслях она все чаще возвращалась на Землю, все больше вспоминала Сыщика и разговор с ним, и все больше понимала, что больше так продолжаться не может. Она должна, она просто обязана увидеться и поговорить с ним снова. Иначе… Что иначе?.. Да нет, разве он захочет снова ее видеть? Должно быть, она и так его достала со своими визитами… Нет, нет, она не поедет, но… может быть… написать?
Наконец натянутая до отказа тетива страха лопнула, и Таф, хватанув для храбрости лишний стакан энергона, уселась за компьютер и, с трудом унимая дрожь в кончиках пальцев, принялась за письмо…

* * * * *

«Привет, Копикар!
Как поживаешь? У меня все нормально. Ты просил рассказать о поездке на Землю. Ты был прав: это было грандиозно! Мне очень понравилось. Особенно, конечно, Главный Зал: знаешь, было полное чувство, что я перенеслась в прошлое! А потом даже удалось пообщаться с этими ребятами – я все-таки историк, поэтому так и получилось.
Конечно, Гонщик с Микроскопом великие трансформеры, тут ничего не отнимешь, но все-таки кое-что из того, что они натворили, это форменный квинтец, честное слово. Сам посуди: оказывается, оживить своих друзей они оживили, но, извиняюсь, через запасные сопла! Храповик оглох, Следопыт ослеп, у Броневика трясутся манипуляторы, а Молниевик вообще тронулся! И это еще только взлетка, посадочная впереди! Шезлонг хромает так, что его нельзя выпустить к туристам, а Сыщик… О, если б ты видел, что они сделали с Сыщиком! Это просто кошмар! Так изуродовать робота – ну, это надо было постараться. На него невозможно взглянуть без содрогания. У него вообще полтела не действует, все в трещинках, помятое, покореженное, фара выбита и колеса не хватает! Вдобавок, он, по-моему, глухой на один локатор, да еще и лицо почти парализовано. Когда он говорит, двигается только левая часть рта. Представляешь картинку? А дикция – это вообще полный шарктикизм! В общем, лучше б его переделали. Но мне сказали, что он сам не захотел. Ну и учудил… Видимо, прошлое ему дороже всего на свете.
Вот такие дела. Ну ладно, что-то я сильно расписалась. Поразило меня это, чего уж там.
В общем, здоровья тебе и благополучия.
Пиши!
Пока, Т.»

«…Что ж, как видишь, это довольно забавное послание. Ну и – прости, конечно, - но я не намерен продолжать переписку с этой девушкой. Понимаю: ты хотел помочь мне. Спасибо, я всегда знал, что на тебя можно положиться. Не переживай, я, кажется, уже привык. Ну, все, счастливо.
С.»
…Мерцатель оторвал взгляд от экрана и откинулся на спинку кресла.

* * *

Брат был в бешенстве. Она никогда еще не видела его таким. Самое ужасное, что даже Апперкот, с которым они прилетели к ней вместе, был невероятно зол на нее – и причины этой злости были Таф совершенно непонятны. Она стояла в полной растерянности, застигнутая врасплох, и лишь переводила беспомощный взгляд с разъяренного Мерцателя на рассерженного Апперкота.
- Таф, ржавая лоханка! Я же просил тебя ПОМОЧЬ парню, а не издеваться! А ты… Ты что натворила?!
- Что такого?.. – пролепетала Таф. – Он ведь сам… перестал мне писать…
- Перестал ей писать! – гневно передразнил Мерцатель, поворачиваясь к брату. – Слыхал, да?..
Он помолчал, прошагал к окну, вернулся обратно; встав напротив сестры, швырнул ей в лицо:
- Поехали! Сей же час! Познакомлю тебя с ним, в троллейбус арка мать! Я тебя еще замуж за него выдам, Юникрон тебя покусай!..
Только тут она догадалась, чем вызван гнев Мерцателя. Что ж, поделом. Надо было думать раньше! За все, что натворила, рано или поздно приходится расплачиваться… Эх, достанется ей от этого Копикара по самые дворники! Но делать нечего. Как ни крути баранку, а отвечать за то, что сделано, ей – и только ей.
Она бессмысленно смотрела в иллюминатор, сидя рядом с Апперкотом на узкой скамье четырехместного звездолета, и даже на сказанное вполголоса:
- Ох, и напорола ты, сеструха… - ничего не ответила.
Однако Таф удалось сохранить самообладание лишь до того момента, как за стеклом мелькнул голубовато-белый бок планеты Земля.
Великий Арк!.. Нет, нет, нет, не может быть… Только не это!
- Что это за планета? Где мы?
- Не все ли тебе равно? – зло отозвался Мерцатель. – Все уже, прилетели!
Когда звездолет сел, и братья вытолкали Таф наружу, с ней едва не случилась истерика. Она расплакалась – но Мерцатель, схватив сестру за руку, молча поволок ее прямиком к окаменевшему кораблю, вросшему в чрево потухшего вулкана.
Золотя вершины соседних гор, вставало солнце, и Таф внезапно подумала, что этот день, без сомнения, запомнится ей надолго, если не навсегда… Хотя это, возможно, будет один из самых жутких дней в ее жизни.
Она уже обо всем догадалась.
…Несмотря на ранний час, он не спал: неподвижно сидел, глядя на тусклый, неживой монитор. Гости, с невероятным шумом вломившиеся в дверь, не слишком удивили его: говоря по правде, он ждал их.
Мерцатель толкнул сестру на середину комнаты.
- Ну вот, Сыщик, познакомься!
Таф вместо приветствия разрыдалась, спрятав лицо в ладонях.
- Не мучьте девочку, - попросил Сыщик; в его голосе неожиданно прозвучали нежность и тревога.
- После того, что она написала, ее на запчасти распилить мало! – взорвался Мерцатель. – Паразитка!
- Мерцатель, она ведь не знала! – внезапно вступился за сестру Апперкот.
- Да все равно! Моему другу… такое написать! Просто… про автоботов! Про… Нет, я не могу!
Сыщик поднял руку – неверным, слабым жестом остановил разошедшегося приятеля, требуя тишины. После незначительной паузы зазвучал его голос – спокойный, по-отечески ласковый:
- Таф… Скажите им правду. Не бойтесь.
Она распрямила плечи, взглянула на Сыщика – и тут же снова съежилась, закрылась руками и заплакала. Автоботы ждали.
Хорошо. Она скажет им правду. Только вряд ли кто-нибудь ей поверит…
А – да ну и пусть!
Она медленно выпрямилась – и, глядя прямо в синие глаза Сыщика, тихо произнесла:
- Я люблю вас.
Все. Теперь можно упасть и умереть.
О Арк! Она это сказала!!!
Вот теперь квинтец. Это точно!..
Таф, с трудом поборов страх, старательно игнорируя дрожь в коленных сочленениях, подняла глаза. Сыщик смотрел на нее восхищенно и растерянно.
- О-о, - сказал Апперкот где-то далеко-далеко у нее за спиной. – Вот это новость!..
Мерцатель отнесся к заявлению сестры гораздо более скептически.
- Что-что?.. Ты и дальше издеваться вздумала, что ли?..
- Таф… - с трудом произнес Сыщик. – Нет, я… имел в виду совсем другую правду!..
Она взглянула на него с отчаянием, решительно не догадываясь, что же еще она должна сказать – после того, что уже сказала. Сыщик качнул головой, еле заметно улыбнулся и пришел ей на помощь:
- Она вовсе не издевается. Дело в том, что Таф… действительно написала мне письмо, содержание которого вам только что, кхм, вкратце изложили.
- В смысле? – Мерцатель был обескуражен. – Но ведь…
- Более того, - поспешно продолжил Сыщик, - это было ее единственное письмо.
- Как это?..
- Так. Все остальные писала не она, а ее подруга.
- Что? – обалдел Мерцатель.
Таф подскочила. Поглядев на Сыщика с невыразимой нежностью, она, вмиг перейдя на «ты», выпалила:
- Ты догадался!.. Ой… Как? Как ты догадался, что это были не мои письма?!
- Логика, Таф. Обычная логика, - ласково ответил Сыщик. - Девушка, писавшая мне, трансформировалась не в автомобиль, а в самолет – это ясно следовало из ее фразеологизмов. Ну и, наконец, любой индивид обладает не только характерной внешностью и походкой, но также и характерными особенностями речи. Понимаешь?
- Кажется, да, - пробормотала Таф, сознавая, что вряд ли что-то понимает кроме того, что все завершилось благополучно и что ее любимый трансформер смотрит прямо ей в глаза и улыбается своей скупой, очаровательной улыбкой.
- Вам совершенно несвойственны идиоматические выражения вроде «там все по высшему пилотажу», которые…
Мерцатель шагнул к сестре, в знак примирения обнял ее за плечи, усмехнулся и сказал подобревшим голосом:
- Сыщик! Если ты хочешь, чтобы эта вольфрамовая тля и впрямь любила тебя до ржавых болтиков, престань занудствовать, я тебя умоляю!

25-26 марта 2006 г.
Санкт-Петербург