В одной квартире поселился комар. Он залетел в неё поздним летним вечером. И прожил до самой весны. Потому что был очень хитрый и осторожный. Облюбовав себе укромный уголок за батареей, комар в длинную узенькую щёлочку наблюдал за хозяевами. Узнал, что в квартире немало вещей, которыми они дорожат. И это не раз помогало ему остаться в живых. Вылетая на поиски пропитания, в минуты опасности, когда хозяин приближался к нему с тапком в руке, комар тут же садился на фарфоровую китайскую вазу, или, когда хозяйка с мухобойкой подкрадывалась, он приземлялся на ценные швейцарские часы или на люстру из богемского стекла, и опасность тут же отступала. Это всё гарантировало комару неприкосновенность. Хозяева злились на неуловимое насекомое.
И вот однажды, в одной из газет хозяин вычитал рекламу про средство от тараканов, комаров, мух и прочей мелкой живности. Спешно приобрёл его и в первую же ночь применил. Средство постепенно начало действовать. Комар сначала не понял, в чём дело: то ему становилось жарко, то холодно; то сводило лапки судорогой, то кружилась голова. Он высунул свой длинный носик из-за батареи и стал беспокойно оглядывать комнату, пока малюсенькие глазки не наткнулись на круглый зелёный светящийся шарик, вставленный в розетку. И тут комару припомнились слова хозяина, сказанные жене про убойное средство от насекомых. «А я кто?- рассуждал он,- я - насекомое…. Значит, против меня!»
В жутком отчаянии, что жить ему осталось совсем недолго, с выпученными от ужаса глазёнками, комар покинул своё укромное местечко за тёплой батареей, которое жаль было покидать, и во весь голос, что было сил, запищал, закружил над самым ухом хозяина. Спящий хозяин отмахнулся от назойливого насекомого и укрыл ухо одеялом. Лёгкая воздушная волна оттолкнула комара, но он не сдавался. Садясь, то на лоб, то на нос спящего, наконец, разбудил его. Хозяин вскочил и, схватив тапок, трясясь от злости, приготовился прихлопнуть наглеца, ожидая лишь подходящего момента, когда насекомое сядет. Комар лихо прожужжал над блестевшей от лунного света лысиной и сел на вазу. Хозяин, плюнув на древнее искусство китайцев, махнул по нему тапком. Ваза раскололась на сотни мелких кусочков. Комар остался цел, однако две лапки, и без того ослабевшие от действия смертоносного средства, были ушиблены. Но он продолжал мстить. Мстить за приближающуюся с каждой минутой гибель. В ночной темноте, где виден лишь зелёный огонёк, раздавался звон бьющихся антикварных часов, подсвечников, следы от подошв тапок оставались на недавно наклеенных обоях. И когда, пронзительно пропищав, комар сел на люстру, хозяин выкатил из кладовки пылесос, включил и направил трубу в его сторону. Хрустальные подвески закачались. Комар забрался повыше. Хозяин подтянул трубу. Вот уже сама люстра закачалась. Хозяйка взмолилась: «Осторожнее, люстру не урони!» Но мужу было уже всё равно. Он впал в охотничий азарт. Мягкие тёплые воздушные потоки воздуха, шедшие из трубы пылесоса настойчиво сдували слабеющее насекомое. Но ему было уже всё равно. Наконец, хозяин не выдержал и шлёпнул тапком по люстре. Люстра почти бесшумно упала на цветной ковёр. Комар порадовался в душе, что отомстил.
Подлетев к окну, чтобы в последний раз надышаться воздухом, веющим в открытую форточку, свежестью дождливой ночи, серебристым лунным отблеском распускающейся листвы, комар упал на подоконник с распластанными тонкими лапками и прозрачными крылышками….