1.
Индикатор породы предупреждающе засветился жёлтым.
- Тьфу ты, зараза! – воскликнул Паша. – Опять железо ковырять поставили!
Лёгкий нажим на ручку - из резака вышла тонкая полоска плазмы. Приблизив её к поверхности скалы, Паша осторожно надавил. На выступе перед ним образовалась только небольшая трещинка. Ещё нажатие, теперь сильнее и резче. К ногам полетел маленький отвалившийся камешек.
- Да чтоб тебя! Давно бы уже машину прислали! Нет, видите ли, тонкая работа требуется! Да пошло оно всё! – он взял резак и со всей силы рубанул по скале.
Вниз посыпалась кучка камней. Резак же крутанулся и выскочил из рук.
- Ай! – коротко выкрикнул Паша, увидев перед собой луч плазмы.
2.
В зале ожидания поликлиники все места были заняты. Люди скучающе ждали свою очередь. Возле прохода в «53-В» сидели две пожилые женщины.
- Что они там так долго?
- Ой, да Славин каждые пять минут кофе пьёт!
- Да уж. Его бы сюда! Пущай посидит, пождёт очередь!
- И не говорите… Под «обработку» бы не угодить. А то сиди их жди полчаса!
В дальнем конце зала из лифта вышла девушка лет двадцати пяти. Нажав на кнопку регистрации, она повернулась к панели на стене, ожидая, что система присвоит ей номер. Через минуту она нажала на кнопку ещё раз, возмущенно пробормотав что-то под нос.
На загоревшемся экране появилось лицо женщины-техника:
- Чего ты жмёшь?! Не видишь что ли, система не работает! Ты к кому?
- Что? – не расслышав её, переспросила девушка.
- Ты что, глухая?! К кому ты, говорю? К какому специалисту?!
- А… В «травму», - тихо ответила она.
- На сегодня номеров нет. Приходи завтра с утра.
- Простите, мне палец отрезало! Куда я его дену?!
- Ещё раз говорю: на сегодня номеров нет! – гаркнула техник. – Вон, в «48-А» зайди. Там в хладогенку положи. Первую помощь тебе оказали?
- Разумеется, а то бы не стояла сейчас тут так!
Лицо на экране надменно фыркнуло, и изображение сменилось на рекламу недавно открывшейся платной клиники.
3.
В регенерационной было светло и прохладно. Пахло озоном.
- Присаживайтесь… - мужчина в халате кивнул на кушетку, - руку сюда кладите… А почему вы вчера не обратились? Палец восстановить же минутное дело.
Он был пожилым. Седые волосы на голове, голос с заметной хрипотцой. Она сразу узнала своего бывшего преподавателя. В своё время он читал её потоку лекции по «биогенерационным устройствам». «А он почти не изменился», - подумалось ей: «Только под глазами мешки такие… Как будто ночь не спал».
- Мне в регистратуре сказали, номеров свободных не было.
- Ну-ну… Ваше имя? – врач кашлянул и внимательно посмотрел на неё.
Она скривила губы: «Вот ведь и не узнаёт даже!».
- Дмитрова Анна. Третий сектор, научный отдел…
Он какое-то время молча смотрел на неё, а потом широко заулыбался. «Наконец-то! Вспомнил. И то радует», - подумала она.
- А я всё думаю, почему мне ваше лицо знакомо. Ну, не узнал даже сразу. Вы у меня ведь учились до третьего курса, кажется. Сейчас в науку с головой ушли, да?
- Как видите, - она кивнула на отрезанный палец.
- Ну да, ну да. А раньше, знаете, даже и представить не мог, что вы станете ученым, а мне вот так в регенерацию уйти придётся. Не работа, а… - он махнул рукой и не договорил.
- Что вы, Илья Игоревич, у вас прекрасная работа. В вас нуждаются все. Вы каждый день спасаете жизни. А мы, ученые, кому нужны? Центр каждый период сокращает финансирование. Требует, чтобы были результаты. А как они будут, если банально даже нет средств для исследований?! – с обидой сказала Аня. – Ладно, словами всё равно ничего не исправишь. И то ладно, что не разогнали нас ещё.
Врач понимающе кивнул и ещё раз пригляделся к руке.
- А палец-то вам как отрезало? – спросил он, удивлённо глядя на очень ровную линию разреза. – Опыты над плазмой проводили что ли? Ну, даже не знаю, что ещё может так тонко рассечь плоть.
- Да не совсем. Суть-то опыта в другом заключалась. Вот пострадала действительно от плазмы. За жабой нашей не уследила. А она возьми да и выпрыгни из-под стекла. Как раз на клавишу «пуск» и попала.
- Сейчас будет немного покалывать, - предупредил врач.
Девушка приготовилась к боли и машинально зажмурила глаза. По руке побежали мурашки. Ощущения стали острее, и пальцем она почувствовала укол.
- Ой! – вырвалось у неё.
- Ну, вот и всё, Анечка. Пошевелите им… Хорошо. Не уходите пока, я лекарство выпишу, попринимаете пару дней.
Он сел за стол, повернулся к терминалу и начал что-то искать.
- Галя! – крикнул врач в смежное помещение; оттуда вышла женщина лет сорока. – Галенька, налейте, пожалуйста, кофе. Не могу уже. Вчера день был ужас. Сегодня вот ещё на работу выйти пришлось… Когда ж это кончится… Наш ещё в себя никак не придёт.
- Ой, да очнётся он, куда ж ему деваться-то? Очнётся, как миленький.
Женщина поставила перед ним кофе. Он кивком головы поблагодарил её и сделал глоток. Напиток был обжигающе горячий, отчего мужчина поморщился.
Девушка сидела, опустив взгляд в пол. Кажется, её присутствия уже никто не замечал. «Ладно, палец вернули, и на том спасибо!» - подумала она.
Откуда-то справа послышался металлический женский голос: «Пациент пришёл в себя».
Аня повернула голову в ту сторону. Только сейчас она заметила, что там стояла ширма, и за ней, кажется, кто-то лежал.
Врач быстрым шагом подошёл к нему.
- Не вставай! – строго сказал он. - Как ты себя чувствуешь?
- Всё в порядке, - равнодушно ответил тот.
Судя по голосу, это был молодой парень.
- Ты помнишь, что с тобой произошло? – врач внимательно изучал его шею.
- Нет… Я не помню, - ответил он.
- А кто ты такой, помнишь? – спросила его женщина.
- Павел Аркадьев. Двадцать семь лет. На Эль-пять второй год. Работаю проходчиком, - спокойно произнёс парень.
Произнёс так, как будто его совсем не касалось то, что с ним происходит.
- Ты не хочешь узнать, что с тобой случилось? – удивлённо спросил врач.
- Нет. Всё в порядке, - равнодушно ответил он.
Ане показалось, что в этот момент в докторе как что-то оборвалось.
- Илья Игоревич, - растерянно обратилась женщина, - Он не был пробуждён? Нет, по приборам всё в норме. Но он же без сознания…
- Паша, - умоляюще сказал врач. – Тебе вчера голову отрезало! Ты понимаешь? Тебе повезло, что тебя вовремя в спецконтейнер упаковали! Тебя это не беспокоит?
- Нет.
Мужчина хмуро смотрел на очнувшегося после операции парня. Казалось, будто в этот момент он ощутимо постарел. Его взгляд очень хорошо выражал самую яркую мысль, закрутившуюся у него в голове: «Это конец». Он коротко прикинул что-то в уме, а затем смачно плюнул парню в лицо и посмотрел на панель с индикаторами над его головой.
Парень по-прежнему лежал неподвижно, равнодушно глядя в потолок. Кривая мозговой активности осталась той же.
Врач взял салфетку и аккуратно вытер плевок:
- В нём вообще нет сознания. Тело живо. А сознания нет. Он не реагирует ни на что. Да сами ж видите! Вот ведь случается же так… Угораздило же тебя резак в руки взять, проходчик хренов, - процедил сквозь зубы врач. – Это конец…
- И что делать с ним будем?
- Что-что… По инструкции мы должны сообщить наверх. Вот что! А не сообщить мы не можем – всё проявится слишком быстро, только хуже будет. Сами знаете, они скажут, врачебная ошибка, повлекшая за собой смерть сознания пациента. Вам выговор влепят. Меня с работы турнут. Ну, это в лучшем случае. Суд решать будет. Я же операцию проводил, - он с ненавистью смотрел на парня.
- Не может ведь это быть вашей ошибкой, правда? – озадаченно спросила женщина. – Никогда раньше такого не было…
- Ай, - врач махнул рукой, - Было – не было, какая к черту разница? Всё… Приплыли! У нас теперь вот такая вот кукла говорящая получилась! Которая откликается на «Пашу».
Аня сидела, вжавшись всем телом в кресло и не дыша. Она слушала и не могла поверить. «Нет, так сознание не могло умереть», - подумала она.
- Илья Игоревич, - робко начала она. – Это невозможно. Я три года проработала над вопросами сознания. Это невозможно! Оно не может просто так умереть. Просканируйте мозг. Если нет следов смерти сознания, значит оно живо!
- Что? – врач удивлённо приподнял брови. – Ань, палец не болит? Ну и иди себе. Ты тут не причем!
Девушка гневно вздохнула:
- Послушайте! Я сейчас ведущий специалист в этой области! И мне совершенно не нравится ваш тон. Не надо меня за дурочку держать! Тем более что я действительно могу вам помочь. Но могу и уйти! – с вызовом добавила она и вопросительно посмотрела на врача.
Тот сидел, безразлично глядя себе в ноги.
- Паша, мне попросить её остаться? – с усмешкой спросил он.
- Я не знаю, - всё так же равнодушно ответил парень.
- Если можете и хотите помочь – буду признателен. А если это так, слова, то катитесь к черту!
- И на том спасибо, - сказала девушка.
Она подошла к терминалу и начала что-то изучать. Илья Игоревич скептически смотрел на то, что она делала. В другой ситуации он её сразу же выгнал бы. А сейчас… А какая разница сейчас? Если его уволят, то всё это, так или иначе, потеряет всякий смысл. Больше на работу он не устроится из-за возраста. Родственников у него нет. Поэтому в лучшем случае его пошлют в шестой сектор. Туда, куда свозят стариков, чтобы дождаться, когда они умрут своей смертью. Кому-то там даже нравилось. Условия всё-таки хорошие… А вот он знал, что скорее повесится, чем отдаст себя туда.
- Нет, смерти сознания не было. Илья Игоревич, вы слышите? – девушка посмотрела на совершенно безучастный вид врача, и ей захотелось выругаться. – Послушайте! Если вы будете сидеть как истукан, то ничего хорошего явно не выйдет!
Врач мотнул головой и подошёл к терминалу.
- Ещё раз говорю, смерти сознания не было! Иначе диаграмма мозговой активности была бы изменённой. А здесь и здесь, видите?, прямая, как швабра, линия. Значит, сознание не погибло, а перешло в какое-то другое состояние. К примеру, осталось в нём, но куда-то сместилось. Ну да, а почему нет? Это же просто вид энергии.
- Стоп. Откуда вы это взяли?
- Да это моя работа вообще-то! – твёрдо сказала Аня.
- Раньше нас учили, что функцию носителя сознания выполняет кора больших полушарий головного мозга, - рассудительно вставила свою мысль женщина. – И перейти оно никуда не может… Ведь так?
Она выглядела совершенно растерянной и не понимала, как вообще такое могло произойти.
- Последние исследования говорят об обратном. Мозг не может являться носителем сознания.
- Ну, это не доказано, - мрачно пробормотал Илья Игоревич.
- А какая разница? Доказательство и принятие официальной наукой – вопрос времени. Да и к тому же, возможно, что случившееся как раз и поможет науке взять эту теорию на вооружение.
- Так вот о чём ты беспокоишься, о науке своей, - усмехнулся врач.
У девушки от неожиданности округлились глаза.
- Знаете что! – она повысила голос. – Пропадите вы пропадом! Вы и ваше говорящее чучело! С меня довольно!
Она скорым шагом вышла и почти бегом устремилась по коридору к лестнице. Аня негодовала. Ей было ужасно обидно. И за себя, и за врача. Она хорошо знала и уважала Илью Игоревича. Он высококлассный специалист и не был ни в чём виноват. Но терпеть его отношение к проблеме, да и к ней самой, она не собиралась.
4.
Мощные потоки врезались в прозрачный купол над крышей. Изнутри ветер казался насыщенно красным. Порой даже виделись отдельные струи воздуха. Давным-давно, когда Аня была ещё маленькой, ей казалось, что это кровь какого-то неведомого существа. И она пугалась всякий раз, когда поднималась буря. А потом ей объяснили: «Это всего лишь песок».
Она любила подниматься на крышу. Отсюда было много чего видно. И здесь яснее всего ощущалось, как же всё-таки мал Эль-пять.
Астероид со сверхвысокой плотностью. Маленький по размерам, но с почти Земной гравитацией. Вопреки обыкновению, его стали разрабатывать не ради получения железа, годного для выработки топлива. Железо он содержал только вблизи поверхности. Да и то мало. Хотя именно это постоянно усложняло работу проходчикам.
Эль-пять стал интересен только тогда, когда в нём обнаружили уникальные залежи таких соединений, которые никто до сих пор не мог получить искусственным путём.
После этого открытия началось «одомашнивание» атмосферы, и закипело строительство города.
- Как же красиво… - прошептала Аня, подойдя к куполу.
Горизонт заволокло тучами, и там вдалеке началась настоящая гроза. Молнии сверкали, не переставая. От их отсветов всё вокруг начинало мерцать.
- Как будто другой мир какой-то…
Её взгляд остановился на самой крупной вершине. Отсюда не было видно, но она точно знала: сейчас там никого нет. Потому что как только возникала малейшая опасность грозы, всех эвакуировали в защищённые места. Поначалу из-за молний было много жертв. Теперь меры безопасности ужесточили.
А ещё Аня вспомнила, что именно на той вершине совсем недавно проходчик не удержал резак. И теперь было непонятно, где его сознание, если оно не погибло в нём.
«И как его вообще угораздило рубануть так сильно по скале…» - Аня задумалась. Несколько часов назад она говорила на эту тему с его коллегами. Оказывается, о Паше почти никто ничего не знал. Что было странно. Он ни с кем не дружил, не общался. Говорят, был слишком вспыльчив, за что его и не любили. «Может быть, в этом причина…», - Аня задумалась. Ей вдруг показалось, что всё очень просто и лежит на поверхности…
- Точно! – воскликнула она и побежала к спуску вниз.
А гроза всё усиливалась. Молнии били чаще и становились крупнее. Обычное явление для Эль-пять. Но те, кто внимательно следил за грозовым фронтом, только пожимали плечами. Никто не мог понять: почему молнии не били в вершину самой высокой скалы. И почему разряды всё ближе и ближе подбирались к городу. Хотя это никого и не беспокоило – над всеми строениями были защитные купола. И в приближении грозы не было никакой опасности.
5.
В дальнем конце узкой залы за столом сидело пять человек в форме. Напротив них в центре зала сидел Илья Игоревич. Он выглядел хмуро и смотрел себе в ноги.
Ещё несколько человек стояло сбоку и наблюдало за происходящим со стороны.
На звук открывшейся двери все с любопытством повернули головы. В залу вошла девушка. Она сразу же прошла к столу и, наклонившись вперёд, тихо обратилась к тому, кто сидел в центре.
- Дмитрова Анна, научный отдел, - представилась она. – Я знаю, вы считаете дело автоматически решённым. Но у меня есть важная информация.
- Простите, не знаю, как вы относитесь к этому делу, - спокойно проговорил судья. – Эксперты провели анализ. В гражданине Аркадьеве Павле было убито сознание. Доказано, что при соблюдении всех норм регенерации, либо тело остаётся функционировать вместе с сознанием, либо погибает и то, и другое. В последнем случае было бы более детальное расследование. И если бы нашлись объективные причины смерти Аркадьева, то последовало бы полное оправдание. А сейчас на лицо преступление. Осталось выяснить: это была халатность или же целенаправленное убийство. Это уже чистейшая формальность. Нет мотивов для убийства, значит, причина смерти сознания врачебная ошибка, - договорил он с такой интонацией, чтобы сразу было ясно: всё уже решено.
- Нет! Вы совершаете ошибку! – выпалила Аня. – Посмотрите на диаграмму мозговой активности! – она кивнула на экран за спинами пятёрки судей. – Смерти сознания не было. Начните исходить из этого.
- Простите, вы всё только усложняете. Не оттягивайте решение! – раздражённо попросил второй слева член коллегии.
Илья Игоревич с интересом наблюдал за происходящим. Он даже не надеялся, что Аня будет так яро защищать его. Врач молча следил за её действиями – по регламенту он должен только отвечать на вопросы. А за нарушение регламента могло последовать наказание.
- Чего вы хотите? – устало протянул один из судей.
- Пересмотра дела. И не хочу, а требую! – отчеканила Аня.
- И на основании чего, позвольте узнать?
- Вы судите невиновного человека! Я говорила со всеми, кто знал Павла Аркадьева. Я изучила его биографию. Послушайте меня, из всего, что я знаю о нём, следует: в нём не было сознания ещё до того, как он два года назад прилетел на вахту! Я могу дать достаточное обоснование и как старший сотрудник научного отдела сделать официальное заявление. И вы обязаны его учесть! Сознание не погибло в момент операции. Его на момент трагедии вообще не было!
- Что за бред… Почему тогда этого никто не замечал целых два года? – устало спросил человек в форме.
- А потому что никто с ним не общался близко. Отсутствие сознания скрывалось за слишком яркими реакциями его мозга на происходящее. Теоретически возможность возникновения в пустом теле эмоций существует. Так оно и было! И он был похож на живого человека. Но по какой-то причине эта особенность пропала после операции. Почему это произошло – я пока не знаю. Но в процессе операции сознание не было убито!
- Всё как-то надуманно слишком… Для того, чтобы делать такие заявления, нужна объективная оценка целой комиссии, а не вас одной, милочка.
- Так и примите решение о составлении этой комиссии! Это ваша обязанность! – Аня грозно смерила взглядом всю пятёрку. – Вы не имеете права принимать поспешное… - она остановилась, не закончив мысль.
Снаружи раздались взрывы. По стенам и полу прошла дрожь. Такая, что её сразу же ощутили все.
- Что там ещё такое! – гаркнул центральный судья. – Второй сектор. Городские системы безопасности и жизнедеятельности, - четко произнёс он; на экране сзади появилось взволнованное лицо человека лет сорока. – Что там творится? Нас тут тряхануло только что!
- Всё в порядке. Просто над городом гроза. Очень мощная. Странно даже, откуда взялась. Защитные системы пока работают без проблем. Скорее всего, прямо над вами разряд был. Может быть, в ближайшее время ещё трясти будет.
- И как долго?
- Откуда мы знаем? По идее эта гроза должна была пройти в пятнадцати лигах к югу. И то не такая сильная. Что привело её сюда, сейчас выясняем. Не беспокойтесь, никакой опасности. Более странно другое: на востоке от города были зафиксированы подземные толчки. Они очень слабые и пока почти неощутимы, но причина не ясна.
- Спасибо, - судья погасил экран и повернулся к девушке. – Хорошо. Я дам вам сто часов, чтобы вы могли найти веские доказательства в пользу вашей гипотезы. Больше не имею права. Иначе это будет приравнено к затягиванию дела. Уже прошли те времена, когда расследование могло тянуться месяцами. Поиском доказательства должен заняться научный отдел. Поскольку вы являетесь ведущим специалистом, то ответственным лицом будете назначены именно вы. Дата и время следующего слушания будет объявлена чуть позже. Всего хорошего, - громко сказал он и указал взглядом на дверь.
Все, не торопясь, направились в сторону выхода. Аня какое-то время стояла, о чём-то думая. А затем развернулась и быстрым шагом удалилась из зала.
6.
На серебристой панели справа от двери появилась надпись «Вызов». Прозвучал характерный сигнал. Аня встала из-за стола и подошла ответить. Кто-то мельком приподнял голову, чтобы посмотреть, собирается ли кто-нибудь открыть дверь. Остальные и вовсе не заметили сигнала. Все были погружены в работу. Для научного отдела было делом чести доказать, что сознания в проходчике не было уже давным-давно. От этого напрямую зависела судьба отдела и финансирование его разработок.
Уже три года велись исследования сознания человека. И со временем упрёки в безрезультатности только учащались. Одни говорили о том, что перспектив у этой работы попросту нет и быть не может. Другие обвиняли учёных в том, что средства, отпущенные на научные разработки, идут не по прямому назначению.
Нигде, ни в одной системе правительство не уделяло столько внимания тому, как ведутся исследования, в чём их смысл и дают ли они результаты. Но только не на Эль-пять. Здесь была элита научного мира. Объяснялось всё просто: нигде больше не было таких условий для работы, как на Эль-пять, в недрах которого было совершенно всё.
Каждый сотрудник научного отдела Эль-пять мог бы рассказать, что до того, как попасть сюда, был пройден жёсткий отбор. Единственным человеком, работавшим вместе с ними, но для кого Эль-пять был родным домом, была Дмитрова Анна, старший сотрудник научного отдела.
- Да… - устало сказала она.
На экране появилось лицо Ильи Игоревича.
- Сейчас, - сказала Аня и, выйдя из кабинета, прошла к выходу с этажа.
Врач выглядел очень уставшим. Лицо его покрылось щетиной, а под глазами появились мешки.
- Зачем вы пришли? – спросила она.
- Мне нужно поговорить с вами, Аня…
- Вы же понимаете, у меня мало времени.
- Да, понимаю, - тихо ответил он. – Я ненадолго… Можно?
Аня кивнула. Они отошли к окну. За ним по-прежнему то и дело вспыхивали толстые линии молний. Гроза всё набирала обороты.
- Спасибо вам, что помогаете мне. Не знаю, зачем вы это делаете, но… Спасибо. И ещё, простите, пожалуйста. Тогда я обидел вас… Я не хотел.
- Ничего, я вас понимаю… - Аня сделала паузу. – Мне нужно спросить вас об одной вещи. Касательно той операции. Только не обижайтесь. Вы точно не допускали ошибок? Осложнений не возникало?
- Нет, всё было проведено идеально. Ну, в соответствии с тем, что предписывают инструкции.
- Я понимаю, но я немного о другом, - она говорила, с трудом подбирая слова. – Понимаете, всё-таки есть что-то помимо инструкций. По ним, может быть, всё и было правильно. Но я знаю вас как человека с прекрасной интуицией. А она здесь значит многое. Не было ли такого, что в какой-то момент вам показалось, что что-то не так?
Илья Игоревич задумался и отрицательно покачал головой.
- Нет. Это была самая обычная операция. Ну, конечно, не каждый день приходится сращивать тело с головой, но всё-таки это в моей практике не впервые. Какие-то проблемы, да?
Аня кивнула и опустила взгляд. Её не отпускало ощущение, что это она виновата в том, что не получается доказать его невиновность.
- Мы уже столько тестов провели… И исходя из них получается, что сознанием Аркадьев обладал. Но с другой стороны оно не было убито – потому что сознание не может погибнуть, не оставив следа. Просто парадокс. Я чувствую, что его раньше не было в этом человеке! Что он изначально был просто как робот! Но всё, что мы делаем пока говорит об обратном. И я не знаю, где может крыться ошибка.
- Да не переживайте так, - Илья Игоревич улыбнулся. – Я уже смирился. Ну, в принципе, всё не так плохо. Потом, правда, медицина для меня будет закрыта… По закону почти все мои сбережения перейдут в казну Эль-пять, и я должен буду две тысячи дней отработать, например, мусорщиком. Учитывая мои врачебные заслуги, дней пятьсот мне скостят. Так что всё в порядке.
- Ха, - грозно усмехнулась Аня. – Так я с вами и согласилась! Откуда этот фатализм? Только руки опускать не надо! Вытащим мы вас. Лучшие умы сейчас над этим бьются! А вы всё не верите.
Илья Игоревич смотрел в окно и молчал.
- О чём вы думаете? – понизив голос, спросила Аня.
- Да буря мне эта не нравится. Ох, не к добру… На город налетела. Если бы не подземные переходы, тогда бы туго пришлось. Работы на поверхности уже который день остановлены. Хотя в прогнозе ничего подобного не было…
- Вы боитесь грозы? – удивилась Аня.
- Да. Можете считать меня суеверным стариком, выжившим из ума. Но сейчас мне начинает казаться, что это всё неспроста. Такая гроза предвестник больших бед.
- Ой, бросьте вы! Ничего от этого случиться не может.
Как ответ на её слова по потолку забегали красные огни. Откуда-то сверху донёсся громкий голос: «Внимание! Всем срочно спуститься на подземные этажи! Возможно обрушение защитных куполов!».
7.
Люди как завороженные стояли перед экранами. Новости о том, что происходило снаружи, поступали каждые пять минут.
Тревога была поднята вовремя. Датчики сейсмической активности сработали отменно. Это и позволило избежать жертв. А сколько бы их могло быть, не спустись все в защитные бункеры, никто даже представить не мог.
Посреди города образовалась глубокая трещина шириной в несколько метров. Небольшой распределительный модуль связи, стоявший на её месте, теперь представлял собой груду обломков. Остальные здания по-прежнему стояли. Благо, что строился город на совесть. Но от землетрясения половина защитных куполов обрушилась. И теперь возвращаться в повреждённые корпуса было слишком опасно из-за грозы.
- Сколько здесь живу, никогда такого не было, - развёл руками какой-то старик.
Он стоял рядом с Аней. И, похоже, сильно удивлялся тому, что происходило. Причины этих явлений природы ей тоже были совсем непонятны.
Или…
Она развернулась и бегом направилась ко входу в тоннель. «Вы находитесь в зоне повышенной опасности», - предупредила её система контроля.
- Да знаю я, знаю… - нервно выдавила она, не замедляя ход.
Было темно. Аварийное освещение помогало не сильно. Его только-только хватало, чтобы не споткнуться и не врезаться в стену. Она бежала по дну трубы, проложенной под землёй специально для экстренного случая. Каналы сходились в сеть и объединяли все подземные части города.
- Куда же теперь…
Она остановилась, пытаясь найти хоть какие-нибудь знаки. Она стояла посреди небольшой комнаты, куда входило три тоннеля. Всюду по стенам были проложены какие-то кабели. В потолке было отверстие, наглухо закрытое решёткой. Скорее всего, вентиляционная шахта. Оттуда тоненькой струйкой стекала вода. Аня посмотрела вниз, весь пол был залит огромной лужей.
Посреди комнаты было небольшое возвышение с люком. Аня присмотрелась к табличке.
«Центральный защитный бункер».
Спускаться по вертикальной шахте было непросто. Ступать приходилось по металлическим ступеням, приваренным к стенке. Лестница была надёжной, но ничего вокруг не было видно.
Добравшись до люка в полу, она открыла его. Глаза с непривычки сощурились от света. Ощутив, как её подхватили чьи-то руки, она отпустила поручень.
- Вы знаете, что вас только что могло там засыпать?
Аня поняла, что вопрос адресовался ей, и огляделась, ища взглядом того, кто к ней обратился.
Она стояла в окружении всех первых лиц города. Перед ней в чёрной форме стоял глава совета Эль-пять. Он был напряжён.
- Я знаю. Нас вообще всех может и засыпать, и раздавить, и всё, что угодно… - ответила Аня и очень серьёзно посмотрела ему в глаза. – Причём в недалёком будущем от Эль-пять ничего не останется. Конечно, если мы не покинем его…
- Что вам известно? Только факты! На домыслы времени нет. Ситуация критическая.
Аня понимающе кивнула.
- Я постараюсь недолго. Хотя в это не так просто сразу поверить. Принимайте решение о полной эвакуации Эль-пять.
- Это ещё с какой стати?! – гневно спросил человек, стоявший справа от главы совета. – Или вы, может быть, считаете, что мы не в силах одолеть бурю и тектонические сдвижки?
- Нет, не в силах! – чуть ли не прорычала Аня, она терпеть не могла, когда её перебивали. – Откройте глаза! Гроза пришла именно в город, в то время как над Западной вершиной всё спокойно. Смещение пластов произошло именно здесь, хотя теоретически этого не могло быть! Послушайте меня. Несколько дней назад погиб проходчик, и все вы об этом прекрасно знаете. Как и о том, что по данным наших исследований его сознание не было убито. – Аня коротко сглотнула, ей было сложно говорить громко и быстро. – Я думаю, вам известен факт, что сознание человека является формой энергии. Так вот, в момент смерти луч плазмы резака проходчика соединял его и скалу. Недавние опыты над земноводными доказали возможность переноса сознания по такому плазменному коридору. Но кто сказал, что это возможно только с живой материей?! Его сознание ушло куда-то в недра Эль-пять, понимаете? Других вариантов здесь быть не может! Потому что до того случая человек обладал сознанием, после – нет. Следов смерти сознания не найдено, значит оно ушло из него. А уйти оно могло только в сам Эль-пять. Потому что для этого в качестве проводника нужна специальная среда. Ей был луч его резака!
- Предположим, так и есть, - скептически отреагировал на её слова глава совета. – И вы считаете, что это сознание теперь способно управлять погодой и пластами?
- Да, черт возьми! Функция сознания заключается в перераспределении энергии. Именно поэтому все мы можем двигаться, говорить и даже рассуждать обо всём этом. Первые несколько дней он как новорожденный не мог разобраться, что происходит. Его человеческая память ведь осталась в теле Аркадьева Павла. Память же не переносится вместе с сознанием. А сейчас он понял, что к чему. Он защищает себя от нас! Мы для него теперь враги. И он не остановится ни перед чем! Вы в курсе, что он был крайне вспыльчивым эмоциональным человеком?
- Чушь! Эмоциональность свойство мозга! – грубо возразил парень, стоявший ближе всего к Ане.
Она одарила его недружелюбным взглядом.
- Как свойство мозга эмоциональность является только проекцией на мозг сознания! Все первичные реакции протекают в сознании. В мозг они поступают в виде памяти. Мозг просто запоминает, как ведёт себя сознание в той или иной ситуации. Поэтому иногда и бывает так, что сознание погибает, но со стороны это практически незаметно – все реакции в точности воспроизводит мозг.
Глава совета стоял, напряжённо кусая нижнюю губу. Было видно, как изредка подрагивала его левая бровь.
- Это невозможно, - заключил он. – Мы должны бороться с последствиями катаклизма, а не искать у Эль-пять рассудок.
- Невозможно?! – почти закричала на него Аня. – Раньше считалось невозможном существование в этом районе галактики Эль-пять. Когда его обнаружили разведывательные аппараты, все считали немыслимым существование атмосферы и столь высокую гравитацию. Никто даже в шутку подумать не мог, что астероид далёкий ото всех звёзд будет горячим, что в центре будет ядро, в котором будут протекать ядерные реакции. А кто-то мог предположить существование пласта Крупенского, который совершенно не пропускает из ядра на поверхность смертоносное излучение?! Это всё было настолько фантастично, что в своё время перевернуло всю космологию! А теперь вы говорите, что невозможно, чтобы так сложно устроенный Эль-пять был наделён сознанием?
Глава совета молча смотрел на гневное лицо Ани. Ему было непросто решать. Сейчас любой его шаг нёс в себе огромную ответственность за жизни многих людей.
- Второй сектор. Городские системы безопасности и жизнедеятельности, - произнёс он; система отреагировала на его слова, и на экране показалось лицо главного инженера. – Каковы последние данные?
- От Северной плиты откололся кусок, на котором стоит город. Сейчас он медленно опускается вниз. Пока что выясняем, как долго это будет продолжаться. С шахт все были эвакуированы задолго до их обрушения, так что никто не пострадал. В данный момент работаем над восстановлением связи с пятым сектором – его отрезало, потолок перехода рухнул. Жертв нет, двое пострадавших.
- Что с портом?
- Функционирует на все сто. Все корабли целы. Связь с ними есть. Пилоты согласно инструкции заняли свои места. Орбитальная база тоже на связи. Погода, конечно, непредсказуемая сейчас… Лично моё мнение, что в грозу пытаться вылететь просто самоубийство. Но ровно над портом нет ни единого облачка. Как будто кто-то нарочно оставил нам путь для отступления…
8.
Аня стояла возле окна и смотрела в чёрное небо. Где-то там далеко был её родной дом. Так грустно и одиноко ей ещё не было никогда. По щекам неровными линиями стекали слёзы.
- Не плачь, не стоит.
Илья Игоревич стоял рядом с ней.
- Нас разместят на Гамма-пятнадцать, - сообщил он. - Спасательный крейсер уже идёт на помощь. Ещё немного и начнётся новая жизнь, - он посмотрел на её измученный вид. – Ты думаешь, что Эль-пять уничтожит себя? Что он превратится в самый обыкновенный ледяной камень, несущийся лишь ему одному известно куда?
- Нет, - улыбнулась Аня. – Он был мёртв. У него есть вода, но даже когда его начали разрабатывать люди, он был мёртв. А теперь… Гроза потом прекратится, и пойдут такие обильные дожди, которых мы нигде никогда не видели. Это будет нескоро, но для него этот промежуток времени сущий пустяк. А потом… Его курс пролегает к Мурена-восемь. Точно просчитать сложно, но есть вероятность того, что он войдёт в сферу влияния звезды и станет вращаться вокруг неё. А это свет. И ещё тепло, оно ему будет нужно, ведь ядро-то уже начнёт остывать к тому времени, - Аня мечтательно прикрыла глаза. – Вода, тепло и свет… Там будет жизнь. Там теперь будет своя жизнь. Может быть, люди этого никогда и не узнают. Мы-то с вами уж точно. Наш путь теперь совсем в другом направлении. Но мне спокойно за Эль-пять. Сейчас он дорос, чтобы стать планетой.