Здравствуй, - тихо сказал я. Это было первое слово, которое я сказал тебе по прошествии нескольких лет. Нас окружали кирпичные трущобы. От старых деревянных крыш этих со-оружений был слышен такой же по их годам скрип. Старческий скрип, окружающий это гиблое место.
Привет, - сказала невольно ты в ответ на моё приветствие.
Чтобы понять настоящую сущность той пропасти, в которой я очутился, нужно провести в этом месте десятки, сотни, тысячи дней и ночей. Ночи лишённые звёзд, дни, оставшиеся без света. Эти кирпичные, опалённые пустынным зноем здания, выросшие одно над дру-гим. Они словно поглощали друг друга, пытаясь дотянуться до лучей солнца.
Как ты? Ты и дальше собираешься оставаться здесь? - ты спросила, а горькая слеза пока-тилась по лицу. Розовое платье, золотые серьги, сумочка в цвет платью, фетровая шляпка с цветком, каблучки. Все эти годы неизменно в той же цветовой палитре приходишь и пы-таешься вернуть меня в свой мир.
Как я? Чем, какими словами мне закрыть вход и убрать из твоей памяти эту дорогу? Ты придешь, поплачешь, скажешь, что не можешь меня забыть, а что делать мне, если я не знаю, что нужно лично мне.
Я прекрасно помню свой последний день в твоём мире.
В моём? Ты никак не желаешь понять, что мой мир стал принадлежать тебе с самой пер-вой встречи.
На самом ли деле? Я так и не смог принять его. А ты говоришь, что твои дни и ночи, твои богатства, твоя семья стали моими? Вспомни наше желание.
Какое именно? – с недоумением и возмущением спросила ты.
Какое? А что, их было так много? Мне был нужен всего лишь очаг, самый обычный се-мейный очаг. Наша семья. Ты. Наши дети.
А ради чего, скажи, я стала твоей женой?
Я и сейчас, стоя на этой угольной тропе, хочу понять это. Твои туфли немного запыли-лись, если ты заметила. Тебе не даёт покоя та грязь, которая окружила меня и мои рукопи-си? Лауреат нескольких литературных премий. Писатель, возродивший искусство в лите-ратуре. Да. Как ни странно, но было, как мне сейчас кажется не со мной, а с кем-то дру-гим. А может и не было этого вовсе. Может, и ты сейчас не стоишь передо мной, а всё это мне видится в бредовом сне.
Я? Ты считаешь свою жену видением? Очередным ангелом, заблудившимся в этом умо-помрачительном месте? Прости, что вспомнила, но я не смогла забыть твоё последнее слово. В тот вечер, если помнишь я задержалась на встрече с друзьями. Возвращаясь до-мой, я позвонила и сообщила тебе, что скоро приеду. Ты, как обычно, сказал, что встре-тишь. Не было ничего необычного в твоём голосе. А я должна была услышать как ты пла-кал. Твоя душа изнывала от боли. Я любила тебя за внутренний мир, за богатейший фон-тан юмора, за бескрайний мир иллюзий, в которые ты изредка меня впускал.
Ты могла всё это просто забыть. Телефонный звонок раздался минут через пять после твоего. Определитель не высветил номера. Такое и раньше случалось. Я не придал этому особого значения. Но волна грусти, накатившая в миг звонка, словно предвозвестила при-ход беды. Только это была не беда. Это старая жизнь решила посчитаться с новой. Вернее даже не так. Она восстановила связь с моей душой, с глубинами моих прежних фантазий.
О чём это ты? Каких ещё фантазий? Ведь у нас всё было прекрасно. Ты писал рассказы, издатели стояли в очереди за твоими романами. Ты наконец-то достиг того, о чём мечтал всю свою жизнь. Машины, дом в престижном районе, поклонники, стоящие в очередях за автографом. Люди стали видеть и любить читать живые тексты. Твои тексты. Твои книги продавались миллионными тиражами.
Ничего больше не говори. Эта пыль на моём лице уже давно проникла в мою плоть. Слёзы очень вредны мне. Их соль, словно боль, терзавшая меня многие годы, ещё не покинула моё сердце. Посмотри на эти угольные разломы. Посмотри на меня. Если ты всё ещё ви-дишь во мне своего родного и близкого человека, то оставь эти горы, эти коричневые сте-ны, этот мир в том состоянии, в котором я увидел его впервые. Осколки прежней жизни очень трудно собрать. Это место не удалит меня от вас, он всего лишь оставит меня в по-кое. Найти силы, чтобы вернуться, найти в этом безжизненном мире идею жизни. Вот. Вот то самое, что я так долго искал. В своих недавних снах я только этого и желал.
Ты видишь сны? Что в них? С чего это началось? Наши последние прежние ночи были мучительными для тебя. Постоянные не прекращающиеся кошмары. Днём же всё возвра-щалось на свои места. Как будто неудачные дни изредка давали о себе знать не только днём, но и ночью.
Да. Я их вижу. Я вижу их ярче, чем раньше. Сказочные миры. Другие миры. Таких ещё никто и никогда не видел. Жёлтые, иссохшие газетные статьи поведали мне путь в их про-сторы. Буквы почти исчезли с бумажных страниц, оставив лишь непонятные символы. Кроссворд фантастики и реальности. Живые истории на страницах. Каждый лист как це-лая книга. Книги без границ. Жаль, что нельзя подарить их. Их нельзя подарить.
Тогда расскажи их своему сыну. Эти слова прогремели как гром. Немного оправившись я поспешил опешить её другим утверждением.
Таким вот неудачным способом ты хочешь вернуть меня обратно? Обратно? Именно тот неизвестный телефонный звонок вырвал меня из пропасти, в которую я погружался, про-живая чужую жизнь.
Но это правда. Несколько дней перед твои исчезновением я хотела рассказать тебе об этом чуде. О нашем маленьком ребёнке, которому суждено было родиться. Небеса подарили его нам. Моя медлительность и ожидание в преддверии приближающегося праздника не позволили сообщить тебе. Я хотела приурочить этот подарок к нашему общему праздни-ку. Только тёмные комнаты встретили меня. Кошка, прошмыгнувшая из кухни в гости-ную. Тёмная тишина. Молчащая и наполненная бессмысленностью происходящего. Твои слова заменила записка с туманным текстом: неизвестный номер. Я не придала этому ни-какого значения и в одиночестве прошла в комнату. Свет от фонаря, пробегавший по ком-нате, был моим собеседником. Я рассказывала ему о нас. О нашем будущем ребёнке. Тебя не было. Где же ты был? Как такое могло случиться? Кто решил, что мы не должны быть вместе?
И тут она заплакала. Она никогда не плакала. Сейчас даже не хотелось ни о чём говорить и думать. Прогнать её я просто не имел права. Пройти весь этот путь, не отказаться и про-должать вселять надежду в себя и в окружающих её людей. Я в тот день забыл обо всём, даже о ней. Время сжалось под натиском того звонка, оно напомнило мне о моих мечтах, одна глухая и непонятная тишина доносилась из трубки. Словно проникаешь в глубину пространства и всего существующего и в то же время удаляешься за горизонт, можно бы-ло сойти с ума. Преодолеть себя и окунуться в неизвестность – вот то, чего мне не хватало и что без устали терзало моё сознание. Бессонные ночи, длинные недели, неистощимые дни и грязь настоящего – сплошь противоречия.
А помнишь, как ты мечтал о море, о волнах, набегающих на берег, о каменных гротах, притягивавших тебя своей неизвестностью? – сквозь уже прекратившиеся слёзы вдруг сказала она.
Я помню и продолжаю охлаждать свои желания в той бездне за моей спиной. Мантия бездны простирала объятия на серый безжизненный свет, стараясь захватить черепичные крыши, покрывшиеся моховой шапкой, поседевшей от старости, вследствие дождей и ветряных бурь. Здесь только закат делит время. Повернувшись в сторону своей обители, я содрогнулся от её сгущавшегося покрова, выползавшего посмотреть на закат. У меня ров-но пять минут, чтобы остановить её. Она подчинена моей трагедии и ждёт новых строчек, которые я дарю ей, чтобы не помнить о тебе. Только знай, эпилог уже близок, сколь бли-зок к погибели мой здешний приют. Такие как я не исчезают, мы растворяемся в ваших мечтах и надеждах. Я должен вернуться, чтобы закончить письмо в прошлое.
Ты должен вернуться, - вымолвила моя маленькая Н.- ты просто обязан вернуться. И ман-тия, накинув на меня одно из одеяний, растворила наше настоящее в чужом прошлом, взмахнув крыльями теней, указала тебя путь наверх. Тучи, пришедшие из времени, сбива-ли пыль под твоими каблучками. Но в этот раз ты уже точно знала, что я вернусь. Знал ли об этом я?