Посв. сами себе
Он – потомственный Кощей. Потенциально бессмертный, но только потенциально. Ну, вы в курсе…
Она – Марья-Искусница, на все руки мастерица: и искусить может, и искусать, и искусствами всякими владеет. В основном – рукодельными.
Так вот, сидит она как-то в своем тереме, занимается плетением бисера. А бисер плести – работа кропотливая, иголочки тоненькие, ломаются часто. Был у нее, конечно, запас да почти весь вышел. Берет последнюю, только начала ею работать - вот он и Кощей тут как тут.
«Здорово, - говорит,- Марья! Всё трудишься?»
«Тружусь, как видишь. А тебе-то что?»
«Как раз хотел на работу твою полюбоваться».
«Любуйся, конечно. Только тебя вроде особо не приглашали. Говори, зачем приперся?»
«Да так… Шел мимо – дай, думаю, зайду, полюбуюсь. А зашел – и уходить не хочется. Боюсь, помру».
«Чудной ты сегодня какой-то. Ладно уж, сиди, коль пришел.»
Кощей сел. Час сидит, другой. Чахнет. С Марьиного рукоделия глаз не сводит, и все с вопросами пристает:
«Ты, Марья, отдохнула бы: руки-то, поди уж, устали? Может, чайку попить хочешь? В горнице-то, гляди, темнеет уже. Глаза-то не испортишь? Сходила б на улицу, прогулялась; что ты все шьешь да шьешь? Тут Змей Горыныч прилетел неподалеку, хочешь – сходим, покатаешься…»
В общем, достал он ее. Талдычит все время под руку, того и гляди – последняя игла поломается.
«Ладно, - говорит, - черт с тобой. Поехали кататься!»
Покатались. Марье так понравилось! Еще бы и еще хотела, да Змей устал. А Кощей не полетел, на земле остался. Он, оказывается, высоты боится. Вот Марья-то удивилась: казалось, чего бы ему, бессмертному, бояться? А вот поди ж ты! Не иначе как фобия у бедолаги. И вообще, не такой уж он и страшный, если приглядеться…
И пригляделись.
Марья целыми днями шьет-вышивает, Кощей на работу не ходит, рядом сидит. Да и пошто ему ходить?- злата и так хватает. С таким сожителем и она бы не работать могла, но она же не ради денег – так. Нравится ей бисер плести. Раз десять ему объясняла, а он всё «брось» да «брось»… Домостроевец. Из всех домашних дел – только меч булатный иногда чистит-смазывает, чтобы не заржавел. А как же! Не ровён час какой-нибудь царевич в гости зайдет.
А иголочка крепкая попалась. Марья на нее не нарадуется. И узоры из-под нее прям как живые выходят.
Спросите, что ж он ее не подменил до сих пор? Хотел. А потом подумал: опять морока эта – ларцы, зайцы… Туда уж богатырская тропа набита. А тут – и не догадается никто. Так что пусть уж лучше – в ее руках. Руки, вроде, золотые, надежные…
А почему ей не сказал – хоть поаккуратнее была бы – тут вы не правы. Нельзя женщинам таких вещей говорить. Как только поймут, какую они власть над мужиком имеют – тут ему и хана…