Третьи сутки киснет на столе открытая банка селёдки. Я пью кофе и рукавом вытираю со стола упавшие с донышка кружки капли.
Сегодня выходной - можно сидеть и изучать картинку на календаре: петух и бутылка. За полгода совершенно надоела. Ещё и насморк... Хотя бы кофе горячий. Диск играет - рок-н-рольщики старые, ни одной знакомой песни. Всё равно они уже почти все умерли. Песни хорошие - ни слова не понять...
- Алё?.. Что значит - каким ... А вы? Хорошо.. Да, завтра. Всего доброго...
Каким он был человеком? Хорошим. Человеком. Но вот как раз этим, звонившим, это интересно не было, поэтому я им ничего и не расскажу. В моей же биографии их интересуют только последние полгода, мы это время общались. Да...
Вот, скажем, накануне: ...
..минуту..
- Алё?.. А, привет. Знаю, да... Нормально... Да, всё у меня, заходи... Пока.
...так вот - накануне:
(...
- Привет!
- Здравствуй!
- Слушай... Неудобно даже... У тебя денег нет? Верну, мне плёнки купить надо...
- Может тебе плёнку дать? У меня кассеты три-четыре - могу дать.
- Не, не надо. Спасибо.. Эт.. До тебя же ещё ехать. Пока.
...)
Деньги-то у меня были. Просто мне сказали как-то, что он на игле сидит и деньги стреляет у всех. Нет, я не поверил, я ж не дурак какой... Да чушь полная - с чего ему?..
Потом он меня на конференцию позвал, - понятное дело, с последующим приездом ко мне домой и некоторой пьянкой.
Я на конференцию опоздал. Зашел в зал в перерыве между докладами, - он в это время, мне сказали, готовился быть следующим. Вышел - ангельским голосом своим рассказал о поездке в какую-то сибирскую глушь. Порадовал курьёзом: бывший уголовник прочитал "отговорила роща золотая...", а потом стал, заходясь кашлем, доказывать, что он это в тюряге сочинил.
Я помахал рукой, когда он закончил, и вышел из зала. Дождался его, похвалил. Тут и смотрю: лицо другое совсем - чайного какого-то цвета, глаза тусклые, слезятся, бегают туда-сюда - но и бегают как-то растерянно...
Ко мне приехали. Взяли по дороге по бутылке на брата - как обычно - всю ночь сидеть же будем. Ну, я его попросил сначала рассказать-показать поподробнее, чего он в Сибири наискал. Он папку достал, - смотри, говорит, сам, а самое главное я тебе потом покажу...
Он сразу признался, что четвертый месяц сидит. Как Таська, говорит, бросила, так сразу пошел и купил. Не метался, не мучился, - навёл справки среди знакомых, заплатил кому надо было сразу за несколько доз и взял в отпуск в университете - ввиду туманных и непредвиденных обстоятельств. Четверть отпускных тоже угрохал на наркотик - покупал-то не шибко качественный. На остальные два раза съездил за книгами - скупил в "Букинисте" всего Шекспира и ...
- Алё... Да, я, здравствуйте, Елена Андреевна... Хорошо, буду. Всего доброго...
... и набрал поэтических сборников - серебряный век, золотой... Ещё, мол, купил диск Джонни Лэнга, но сразу же куда-то его задевал, не послушав.
Каким он был человеком...
Весь отпуск читал, кололся и слушал неизвестных рок-н-рольщиков, которые сейчас у меня играют. Когда вышел на работу, - узнал, что назначен в экспедицию. Колоться стал меньше - уже не хотелось.
(...
- Раньше что ли хотелось?!...
- Раньше, понимаешь... Дело же не в том было, чтобы там..кайф словить.. Или чтоб глюки какие-то были - хотя и это было. Главное, что окружающее меньше трогало, и само мельчало... И Таська. ... Будто и не было ничего - так она становилась одной из многих. Не единственной, а одной... В общем так было легче.
...)
Слезть-то, понятное дело, не смог, да и не хотел в общем. Попросил меня особо не распространяться... Потом про мои дела поговорили, но мне-то нечем было хвастаться - писал и писал себе свою работу, благо что лето было.
Ближе к часу ночи до дикости захотелось жрать. Чистили картошку и читали друг другу новые стихи. У меня было много новых, у него поменьше - зато длинные. Запоминались его стихи легко - я и сейчас, сходу, могу прочитать пять-шесть из тех, что он читал той ночью. Но не буду - может, книга скоро выйдет, там прочтёте... Потом ели картошку - он её хитро как-то пожарил. И, как поели, сразу и захмелели - оба одновременно.
Спели "Чёрного ворона", ещё что-то...
(...
- Ну и ладно... С Таськой понятно, а дальше что?.. Пятый месяц - так, может... Ну, есть кто?
- Да ну... Я боюсь теперь. Опять бросит, если даже... Даже если - бросит. Ну, есть... Как говорится, - на примете. Есть... Но не сейчас. Сейчас не хочу... Сейчас - картошка!..
...)
Вот так он мне про свою "новую безнадежность" рассказал. Восторженно, и неохотно. Я с ней встретился только недавно... Честно скажу - не знаю. Тем более, что видел её всего раз. Судя по тому, что он о ней потом ещё рассказывал, она, точно, могла стать...Могла стать очень хорошим другом - как минимум. Хотя не мне судить. Вам бы с ней тоже встретиться, с ней он в последнее время чаще общался... Я вам телефон дам.
Эту тему он тоже быстро свернул. Да и я бы свернул, если честно, на его месте. Он бредил какой-то "единственной" и искал её во всех почти что. Хотя не её, конечно, - задатки какие-то, что ли... Иногда находил - дальше всё что угодно могло быть, только на пользу это ему не шло - тесно ему как-то было - в задатках-то. Я думаю, он и с Таськой сразу знал, что так будет... Может, не сразу. Да ну, не мог он не знать... А без Любви, говорит, всё неестественно и незачем.
Ну, и рано утром мы вдарили с ним по большой кружке кофе и он повёз меня к себе - на самом первом трамвае, "семёрке", в пять утра. Показывать "главное" вёз.
Кое-как добрались, потому что мне на полпути дурно стало - пришлось пешком тащиться - а утром туман был - заплутали.
(...
- Тебе, может, книжку издать...
- Нет... Книга - дело хорошее, а хлопотное... И... Лето сейчас!
- Ну, осенью бы сходил куда-нибудь...
- Ну, там осень будет... Да нафиг вообще...книгу. Пива бы, вот чего...
...)
...Каким он был человеком?
Он открыл ящик стола. Там Библия лежала. Это и было - "главное". Почему? Потому что на тридцать девятой странице была заложена веточка сирени - сухая вся донельзя, даже не прикасались к ней - такая хрупкая. Библия была издана давно - в девятнадцатом веке вроде, а то и раньше.
(...
- Ты подумай! Дерево уже давно на дрова пустили и сожгли! А она тут лежит...
...)
Ни слова больше про это я не вытянул из него. Я могу предположить, что он хотел сказать... Он её потом вместе с этой веточкой Таське в почтовый ящик запихал - так она еле влезла, и то торчала ещё...
Квартиру его вы сами посмотрите. Я только скажу, что вот приехали мы, - а она точно такая же, как в первый раз. У него было две комнаты, кухня, остальное там... Но жил он в одной. Вторая была спальня, но спал он чаще в кресле у стола. В этой комнате у него книги были, диван, на который не помещался никто, даже и он сам... Увидите в общем. Магнитола... Я у него затаривался музыкой - такие вещи попадались на полках его! Бэсси Смит, Чарли Паркер, Флауэр Кингс... В общем Клондайк просто, если любить хорошую музыку.
Ну и книги... Я сейчас хочу их забрать себе - потому что если разойдётся по частям, будет хуже. Это делом его было что ли... Самые разные книги. Тоже - была у него сверхидея будто - научить людей читать - во второй раз! Книгами он одаривал всех подряд, на все праздники почти. Хотя тоже, в общем, знал, что их не читает почти никто. Мне тоже дарил... Я прочитал пока только Роллана, до остального тоже доберусь.
...Да, кстати. Работал он тоже где придётся. То в газету что-то писал, то в книжном был консультантом... Много где. Иногда это его бесило просто. Вот, как-то раз он ко мне приехал...
(...
- Ты прикинь только! Эта шваль стоит рядом с Селинджером, Кафкой, Воннегутом... Я не говорю даже, что у неё за спиной вся русская литература! В общем... Просит, знаешь, так - "чтоб философское было, а не просто фигня какая-то..." И тут - смертоубийство просто - замечает Коэльо, берёт три или четыре книжки его и уходит...
- Ну что ж теперь?.. Вот так оно теперь и...
- Сука...
...)
Это такие были мелкие вещи, которые его добивали. Он всё цитировал Камю - как кто-то покончил с собой из-за того, что друг говорил с ним невнимательно... Как-то так. Помню, что из "Между Да и Нет", а точно не помню, как там... В общем я думал сперва, что это он меня упрекает. Но он потом мне объяснил, что к чему.
Что ещё?.. ...Песни писал. Особенно когда на иглу сел - очень много. Да кто их не писал?.. И я писал когда-то. А он писать - писал, записывал на кассету, а так - при ком-то - не пел почти. Голос свой, говорит, не нравится...
Где-то за неделю... Он мне спел - одну, и сказал потом, что больше не будет петь никогда.
(...
- Ты сам чувствуешь - эти песенки не хотят ни с кем говорить...
...)
Чужие песни пел чаще, да и то неохотно. Зато просто дергать струны любил - даже говорил, что написал несколько мелодий. Ну, не просто говорил - он их играл - спокойные такие... Просто ни разу не доиграл до конца, говорил "и так далее" и начинал что-нибудь другое наигрывать.
- Алё?.. Нет, не сегодня точно... Завтра тоже... Лучше перезвони... Пока.
Он всё время, сколько я его знал, хотел начать курить. И не начинал. Сперва Таська запрещала, потом денег не было, ещё что-то мешало, наверное... Я ему даже в шутку отдал свою пачку - мол, ты начнёшь, так я брошу, может, - но он её потерял... Потерял. Я же её потом нашел - у него на полке. По-моему, там как было полпачки - так и осталось. Ну, он не начал, а я не бросил, как видите.
Вот и пепельницу эту он мне подарил. Купил-то он её себе, но раз курить начать не получалось - когда я в очередной раз ею восхитился, он мне её и задарил. Ну красивая же пепельница - он кучу денег на неё ухнул - при том, что и денег-то у него никогда много не было. Помню, месяц подкармливал его в университете, когда он на всю зарплату трубу купил. Он даже играть научился что-то, но чуть-чуть совсем - времени мало прошло...
Библию он тоже так купил. Где-то за полгода или чуть побольше до нашего знакомства, - как он говорил, - его это всё почему-то заинтересовало - Заветы, Евангелия. И он захотел, чтобы дома была своя Библия - и купил самую дорогую, с золотообрезной бумагой... Вот зачем опять же? А, - говорит, - затем, что хорошие книги дешево не покупаются...
Библию он читал несколько раз подряд, и как-то всё время его выносило за её рамки.
(...
- Привет! Ты ведь знаешь, что у нас с Таськой?..
- Знаю... Ты, главное, не дрейфь, мало ли...
- Да нет же! Слушай! Помнишь - история хрестоматийная про "пусть бросит в меня камень, кто без греха"?
- Конечно помню.
- Вот! Я понял - видимо, у нас тут на каждого найдётся тот, кто бросит и будет иметь на это право! Знаешь ведь поговорку - "камень на сердце"?.. Оно и есть!
...)
...Когда он всё это мне по телефону говорил... Ну, я же слышал, что он слегка под кайфом, а я терпеть не мог его в таком состоянии. То есть я слышу - что-то с ним такое - но до меня тогда и слухи не дошли ещё, что он наркоманит. Но я и пьяных не люблю. Это к тому опять, каким он был человеком, - кололся, читал Библию и в каком-то смысле назвал Таську, его бросившую, безгрешной. Хотя это уже мой домысел, сам он так не говорил.
Плюс ещё лекции студентам читал. Он мне рассказал, что во время одной из самых скучных лекций, где даже он засыпал, читая, ему пришлось немного сплясать, чтоб и самому проснуться, и студентов расшевелить. Те были, конечно, в восторге, да и он тоже.
О! Вот песня знакомая, глядите-ка... Битловская версия "Rock'n'Roll music". Из "Битлз" уже половины в живых нет, а они поют у меня на кухне. Он бы поболтал на эту тему с удовольствием.
Кстати, и "Битлз" умудрились его расстроить - Элеонора Ригби оказалась дочерью фантазии Пола.
- Алё?.. Да, я слушаю... В полдень. Завтра... Нет, я не знаю, но думаю... Да вряд ли человек десять будет... Пока..стой! ..ты-то приедешь?.. Ну приезжай, пока.
А дочку свою он хотел назвать Настей, кажется... Он только один раз мне об этом сказал - хочу, говорит, дом с трубой, жену-умницу и дочку Настю с дурацкими косичками. Наверное, он и сам знал, что не будет ничего этого... То есть дома с трубой точно не было бы - можете мне поверить! А жена, дочь... Сейчас без разницы. В последнее время он часто говорил, что ничего этого не хочет. Может, и правда это была... Но ведь эта новая знакомая его... Были, значит, какие-то сдвиги... Сдвиги.
Сплошные сдвиги - вот и всё... Через неделю мы хотели пойти на рыбалку, а так я завтра еду его хоронить...
Это глупо будет, что я сейчас скажу, но чтобы у вас было ещё впечатление о нём... В общем он бы над таким несоответствием дат рыбалки и похорон сперва посмеялся бы, потом ночь не спал бы, и на похороны бы не приехал, что бы у него в голове человек всё равно оставался живым.
Если бы был кто-то мёртвый у него в голове - был бы совсем конец, а теперь...
Вы знаете, наверное, что надо сделать...
Я вас буду ждать.
(с) дни месяца года.